Инспекция

    Стыковочный шлюз Станции Пересадки трясло. Старший инспектор Табуреткин сидел в кресле пилота рейдера «Тщедушный» и прикидывал, во сколько ему обойдётся этот тест на «вшивость», если он угробит казенное имущество Содружества. Стыковка с такой поломкой шлюза в автоматическом режиме - невозможна. Конечно, в академии отрабатывалась аварийная ситуация - полёт без автоматики, эвакуация и переброска персонала через "улицу", и даже присутствовал экзамен по данной дисциплине, и Табуреткин его сдал, и сдал на отлично.

   Как же это было давно. Но он Табуреткин, и он справится.

 Род Табуреткиных брал свое начало ещё с далекого тысяча девятьсот семьдесят пятого года. И никто никогда из Табуреткиных не отступал перед трудностями, какие бы профессии не осваивали представители этой славной фамилии, несмотря на то, что ни по женской линии, ни по мужской их не выделял ни рост, ни телосложение, ни пропорции тела, относительно идеальных параметров. Ни одна особь Табуреткиных не жаловалась на плохое чувство юмора природы. Основные же спутники мужской линии Табуреткиных: маленькая, плоская попка, выпуклый животик, большой размер ноги, волосатые руки и средних размеров лысина на небольшой голове, никогда не были препятствием для достижения поставленных целей. Что же касается продолжения этой славной фамилии, то в генеалогическом древе Табуреткиных информации о рождении девочек не обнаружено, даже в архивах университета родовой медицины сие не представлено в цифрах. А раз множатся исключительно Табуреткины-мальчики и, множатся в арифметической прогрессии - старший инспектор Иннокентий Полиграфович Табуреткин четвертый сын в семье и отец пятерых сыновей - угасание данного рода не предвидится.

- Иннокентий Полиграфович это что? – широко раскрыв глаза и тыкая пальцем в обзорный экран, зашептал младший инспектор Тихон Сидоркин, узрев неспокойное состояние стыковочного шлюза станции.

- Это, Сидоркин, нештатная ситуация. Но инспекция станции состоится в любом случае. Но если тебе страшно провести её могу я и один.

   Тут Табуреткин не лукавил. Действительно инспектировать станции можно, и нужно, во избежание лишних расходов, одному инспектору. Но в данной ситуации руководство Содружества приставило к нему этого тощего, лопоухого, с чебурашко-образным лицом паренька, с целью охраны, потому как в последнее время участилось рукоприкладство по отношению к проверяющим. Охранник, правда, из Тихона как, понятное дело из чего, пуля. Но «дятлов» ещё никто не отменял.

- Если вы сможете состыковаться, то я с вами!

- Смогу, Тихон, смогу! – Табуреткин вздохнул и отключил автоматику.

***

- Как долетели, господин старший инспектор? – слащавого вида молодой человек встречал его в холе станции. Приятный парфюм, несомненно с феромонами, интригующий прищур глаз, легкая улыбка приоткрытых губ, а также нежное рукопожатие заставили Иннокентия обратиться к чип-модулю, встроенному в затылочную кость его черепа, и провести идентификацию мужчинки с нетрадиционными, на вид, признаками. 

«Куропаткин Лев Вениаминович – заместитель начальника станции по кадровым вопросам», – рванулась информация прямо в мозг Табуреткина, что вызвало резкое болевое ощущение, но старший инспектор не подал вида, и не издал ни единого звука из всех мест для этого предназначенных.

   Ой, как не любил Иннокентий Полиграфович все эти, так называемые, гаджеты. Куда их только сейчас не пихали, и не всегда с благими намереньями. Дошло до того, что медицину закамуфлировали под игру, когда после определенных диагностических манипуляций, в голову пациента проецируется военная стратегическая карта, где лейкоциты объединяются в отряды и с криками «Ура!» и «За Родину! », бросаются в атаку на бактерии и вирусы, вооруженные пиками и саблями.

 «Настоящая фамилия Дурнобаба. Взял фамилию троюродной сестры – Куропаткин».

   Информация продолжала поступать в голову Табуреткина.

  «25 лет. Отец - Дурнобаба Вениамин Рудольфович. Мать - Надрыщева Роза Маклаевна. Национальность венгр».

   О, как! Далее…. Бла-бла-бла…. Это все неинтересно. Иннокентий дал команду на поиск…. Вот….

   «Истинный мужчинка. В связях порочивших этот статус не замечен. Не женат».

    Далее болезни… Пофигу… 

   "Проживает с начальником станции".

    О, как!

***

- Долетели хорошо, - Табуреткин улыбнулся, - вот только стыковка была с проблемками.

   Быстрый мыслезапрос на начальника станции. 

  «Начальник станции Семёнов Поликарп Поликарпович. 56 лет. Женат. Жена – Семёнова, бывшая Адельсон, Римма Марковна. 48 лет. Проживает вместе с мужем». 

   Вот красавцы!

- Это сработала аварийная защита. Позывной свой-чужой не прошёл. А так ничего страшного. Рейдер починят в ближайшее время, а вот ваш помощник сможет нормально передвигаться не ранее чем через сутки. Множественные переломы конечностей и сотрясение мозга. Вот что значит не пристегиваться.

- И часто у вас такое случается? – Табуреткин был уверен, что позывной тут ни при чём.

- Нет. Первый раз. Надо озадачить техническую службу, пусть протестируют.

- Ладно. С чего начнём. Кстати, как вас звать-величать? – не стал демонстрировать знания Иннокентий.

- Ой, - сопровождающий Табуреткина стукнул себя по лбу кулаком, - забыл представиться, помощник заведующего станцией Куропаткин Лев Вениаминович. Можно просто Лёва.

- Заведующего? Это что за ранг?

- Это не ранг, - Куропаткин улыбнулся, - дело в том, что наш капитан большой поклонник старины и истории Земли. Заведующим называли, несколько веков назад, руководителя детского воспитательного заведения. У нас тут почти такое заведение. Всех надо за ручку водить, - Куропатки немного приоткрыл губки и Табуреткин невольно представил, что в этих губках совсем недавно могло быть.. Фу…

- Понятно. А кто такой старина? – Лучше косить под идиота, чем наоборот. Это была коронная фишка старшего инспектора.

- Не важно. Давайте начнём. Пройдёмте в столовую.

***

   Столовая Табуреткину понравилась. Большое помещение, столики на четверых с привинченными к полу стульями. Приятный аромат свежеприготовленной пищи. Люди с подносами и алюминиевыми ложками. Компот в стаканах. Где-то он все это уже видел, но не мог вспомнить где. – «Антураж Российского общепита конец двадцатого, начало двадцать первого века», - долбанула инфа в мозг.

- Лёва, а почему у вас стулья к полу прикручены, вроде на станции искусственная гравитация?

- Так воруют, Иннокентий Полиграфович, воруют. Станцию строили впопыхах, на скорую руку, поэтому в некоторых жилых помещения недокомплект, всего по пять стульев – людям сидеть негде. Вот и тащат кто откуда.

- Стульев не хватает?

- Не хватает не только стульев. Жилой отсек рассчитан на десять-двенадцать человек, а живут по двадцать, двадцать пять. Как говорится, ни пульку расписать, ни в очко забуриться.

- Пульку?

  «Пулька – преферанс, карточная игра с взятками. Получила распространение в России в середине девятнадцатого века. Очко – двадцать одно — русская карточная игра. Так же – отверстие в стульчаке туалета для выброса каловых масс из организма человека. Так же - анальное отверстие человека, откуда извергаются каловые массы. Так же - поощрительный балл, присуждаемый спортсмену или команде…» - Табуреткин мысленно отключил поток информации.

- Да, не важно. Вам меню дать для изучения или пробовать будете?

- Кушать буду, как положено.

- Без проблем – Глафира, подать гостю.

   Через некоторое время перед Табуреткиным выстроилось первое, второе, и даже, третье. Выглядело всё прилично и вполне аппетитно.

- Это что? – Табуреткин указал на суповую тарелку.

- Суп из хачиков. Земля нас не снабжает провизией, так что мы давно уже питаемся своим мясом.

- Своим мясом?

- Ну, да. Помимо выращенных на станции овощей и фруктов, облетаем близлежащие планеты и собираем все съедобное. Хачиками мы окрестили мясных жуков с планеты 2Е456. Они не боятся больших температур, и при кипячении откладывают в воду мясные шарики, которые напоминают фрикадельки. У них на панцире две линии, напоминающие крестик - Куропаткин улыбнулся, - потому и хачики. Это наш доктор придумал.

- Откладывают?

   Табуреткин опустил ложку в бульон. Внезапно из тарелки выползло и рвануло в стороны с десяток непонятных субъектов. От неожиданности Иннокентий Полиграфович вскрикнул, завалился на бок и сполз под стол.

- Спокойно, Иннокентий Полиграфович. Они очень пугливы. Надо было подождать, пока бульон немного остынет, и тогда хачики сами вылезут и уйдут, отложив максимальное количество мясных шариков. Можете пробовать.

- Нет спасибо, - Табуреткин поднялся, - аппетит пропал. Пройдёмте дальше.

***

- Лёва! – После двухчасового обхода всех технических помещений старший инспектор Табуреткин был глубоко убеждён, что удивить его чем-то уже невозможно. – Лёва!

- Да, Иннокентий Полиграфович? – Куропаткин вздрогнул, последние полчаса он постоянно засыпал на ходу. Но многолетняя привычка неотъемлемо следовать за начальством не давала ему расслабиться ни в одном тихом месте.

- Это что?

- Это дверь в уборную.

- Что это за диаграмма на двери?

- Это наш доктор, Левон Петросович, изучает статистические данные личного состава по отходам жизнедеятельности. Мы ведь питаемся малоизученными белковыми организмами, теми же шариками хачиков, а реакция на них неизвестна. Каждый пишет свою фамилию и время посещения. Соответственно времени отход гранулируется и маркируется. Потом все гранулы поступают в медицинский отсек. В конце недели Левон Петросович прописывает индивидуальные пилюли. У нас на всех уровнях в клозетах такие таблички висят.

- В клозетах?

- Ага.

- Ну, тогда идёмте к Левону Петросовичу, посмотрим, как вас лечат.

***

   Медицинский отсек представлял собой квадратное помещение с множеством стеклянных дверей, за каждой из которых что-то шевелилось. Табуреткин, из-за обманчивого ощущения живых стен, не сразу и заметил самого хозяина кабинета, сидящего посередине, за прямоугольным столом. То, что это именно «КАБИНЕТ ДОКТОРА ГЕВОРКЯНА» старшему инспектору сообщила табличка, подвешенная под потолком над головой сидящего.

- Доброго здоровьица, Левон Петросович. Вот познакомьтесь старший инспектор Иннокентий Полиграфович Табуреткин.

- А это вы! – доктор спрыгнул со стула и оказался небольшим карликом ростом чуть выше пояса Табуреткину, совершенно не соответствующий по внешности, своему имени и фамилии. – Этот ваш помощник - Тихон, совершенно неуправляем. Сбежал, как только ему вправили кости.

- Сбежал? Зачем? – Табуреткин истинно удивился.

- Кто его знает. Крикнул, что побежал вас искать. Возможно, где-то снова поломанный лежит, - доктор изобразил гримасу улыбки, - инкубационный период заживления после переломов – сутки – не менее.

- Ничего появится. На нем быстро всё заживает. – Табуреткин обвёл взглядом кабинет, - покажете, что тут у вас за живчики за стеклом?

- А вам оно надо?

- Очень!

- Ну, как хотите, - карлик быстрыми, частыми шагами подбежал к одной из стеклянных дверей и открыл её, - добро пожаловать!

   Последнее, что увидел старший инспектор, после того как зашёл за стекло, это улыбающееся лицо Лёвы Куропаткина.

***

  Сознание возвращалось медленно. Сначала запахи, потом слух - глаза инспектор решил пока не открывать. Многолетний опыт оперативной работы подсказывал - сначала понюхать, потом послушать. Определить, что он лежит привязанный к железному столу в одной из стеклянных комнат, причём совершенно голый, ему труда не составило. Чип-модуль признаков жизни не подавал. В голове тут же всплыл последний разговор с шефом перед отлётом:

- Сергеев, тебе подготовлена легенда старшего инспектора Табуреткина Иннокентия Полиграфовича, - голос шефа, как всегда, был безэмоционален, - который существует на самом деле, но на данный момент находится на стационарном лечении после последней инспекции на Фобос. Коррупционные схемы на спутнике Марса уходили на самый верх, поэтому его пытались устранить. Возможно, тебе придётся столкнуться с той же ситуацией.

- Это когда дотошная проверка воздушных шлюзов привела к выбросу комиссии в мусорный контейнер?

- Точно. Пластика тела на полную идентичность, как всегда, у Петровича завтра в девять. В помощники тебе будет приставлен настоящий инспектор Тихон Сидоркин, дабы не было подозрений. Про тебя он не знает и получил реальное задание от своего начальства - помогать Табуреткину инспектировать Станцию Пересадки. Теперь по самой станции. Последнее сообщение было получено три недели назад и выглядело очень не "по-человечески". Как ты помнишь из отчёта, станцию начали строить ещё пять лет назад с целью создать промежуточное звено между дальними космическими полётами. Пока строили, мы выкрали у расы азгартов технологию гипердвигателя. Станция стала не нужна. Решено было создать на её базе форпост на окраине Млечного Пути для контактов и торговли. Численность персонала станции триста человек, в основном, обслуга. Досье на каждого, а так же само сообщение, тебе загрузят в чип-модуль. Изучишь в полете. Твоя задача – выяснить на сколько персонал станции является людьми.

- А как же мое первой задание?

- Всё нормально. Ты погиб на подлете к дому. Неисправность флаера. Заживо сгорел. Твой труп похоронили третьего дня в закрытом гробу.

- Жаль. Пять лет болонке под хвост. А Василина? Недавно поженились же. Напрямую вышел на отца.

- Там Шурик работает. Он оказался твоим сводным братом, о котором ты не знал. Твой папаня загулял по молодости, ну, и по схеме. Короче, охмуряет твою бывшую жёнушку, пользуясь трауром. И уже два раза получилось, - шеф изобразил неприличный жест, - есть видео, смотреть будешь?

   Савелий Сергеев никогда не думал о государевой службе. И попал в Галактическое Разведывательное Управление Содружества совершенно случайно. Отучившись положенный срок в геологическом университете, Савелий занялся любимым делом всей его семьи – дальним поиском. Звездные системы, планеты, астероиды – романтика. Но инопланетный фактор в корне изменил его жизнь. Первая встреча людей с инопланетной расой азгартов закончилась трагедией. Физическое устранение экспедиции Савелия. Плен оставшихся в живых. И только благодаря дипломатии Сергеева азгарты не стали нападать на Землю. После этого и поступило предложение работать в ГРУ. Потом несколько успешных заданий. И вот ему, уже майору Савелию Сергееву, поручается вступить и, по возможности, наладить контакт с еще одной инопланетной жизнью.

***

- Лёва, не мешайте мне делать сыворотку! В противном случаи инспектор очнётся раньше чем положено. А свою дозу получите по расписанию, - голос доктора отвлек Сергеева-Табуреткина от воспоминаний.

- Вы, доктор, хотите превратить его в такую же кашу, как и всех остальных?

- Не кашу, Лёва, а биологический материал, причём, разумный. Изначально поползает по стенам, а уж потом соберётся в то, что нам нужно. Да, что я вам объясняю. Вы же сами всё знаете! - в голосе карлика послышалась усмешка.

- Не надо было отправлять вас на тот корабль. Притащили какую-то гадость и неизвестно, что теперь с нами будет, - Куропаткин всхлипнул.

- Это не гадость, Лёва, я же уже всем всё объяснял, это новая форма биологической жизни.

- Расскажите это капитану.

- Я понимаю, он был дорог вам, но как первый испытуемый, капитан пал на поле научного эксперимента. Тем более полученные травмы были несовместимы с жизнью. Я попробовал его спасти.

- Это вы называете спасти? Да его разорвало через десять секунд после вашего вмешательства. Нас всех скоро поразрывает, – Куропаткин взвыл и рухнул на кушетку.

- Вас не разорвёт. В крайнем случае, вы расплывётесь в лужу биоплазмы, как наш бывший технический отдел. Но что самое интересное, Лёва, смотрите – они всё ещё живы и всё понимают.

Незакрытая дверь стеклянной комнаты позволяла Савелию хорошо слышать разговор. Приоткрыв один глаз, он увидел, как при приближении карлика к «аквариуму», там что-то активно зашевелилось и сформировалось в нечто, напоминавшее человеческую голову. С глазами, носом, губами.

- Гляньте, Лёва, - голос доктора источал веселье, - да это же наш Виталий Евгеньевич. Виталий Евгеньевич, вы меня узнаёте? – Масса за стеклом резко запульсировала, начала увеличиваться в размерах и взорвалась, растекаясь по стеклянным стенам. – Смотри-ка, узнал, курилка.

   Неожиданно что-то бухнуло. Раздался звон рассыпавшегося стекла. Бухнуло ещё раз. Помещение быстро заполнялось едким белым дымом, стало трудно дышать. Сергеев попытался освободиться от ремней, притягивающих его к железному столу. Бухнуло в третий раз. С мерзким шлепком что-то ударилось о чудом уцелевшую стеклянную стену, и старший инспектор увидел расплющенное тело доктора-карлика, сползающее вниз по стеклу. Тело дико вращало глазами, болтало поломанными конечностями, открывало рот, хватая воздух, словно рыба, выброшенная на сушу. И регенерировало. С ужасающей скоростью, на глазах Савелия, кости вправлялись, суставы восстанавливались, кишки, размазанные по стеклу, отрастали вновь и залазили в тело. Бухнуло в четвертый раз. Станцию тряхнуло, раздался мерзкий скрежет, и майор Савелий Сергеев увидел звёзды.

***

- Послушай, Тихон, как тебе пришло в голову вырвать медицинский отсек из станции? Да, и вообще, откуда тебе известно о системах эвакуации станции?

- Так мне, Иннокентий Полиграфович, и не было это известно. Меня когда поместили в заживляющую капсулу, вкололи стандартную дозу наркоза. Но я не отключился, а только забалдел. Не знаю почему, возможно, у них стандарты не те. Ну, я и стал свидетелем нескольких перевоплощений, а так же ближайших планов данных субъектов. Нас-то, изначально, планировалось отпустить с миром, дабы не привлекать внимание. Короче, при благоприятных обстоятельствах я дал дёру. Добрался до центральной консоли, взломал компьютер и получил полную информацию.

- Взломал? Ты что специалист по взломам центральных консолей? – Савелий с интересом посмотрел на Тихона.

- Так на станции всё устаревшее. Ни оборудование, ни программное обеспечение давно не обновлялось. Я на таком ещё в школе трудился.

- А в какой школе ты учился, Тихон?

Тихон на мгновение осекся.

- Я вам хотел ещё по прилету сказать, но не успел. Я работаю в СКР.

- Не ожидал от тебя, Тихон, – Савелий действительно не ожидал такого поворота. Контрразведке-то что тут надо.

- Вообще-то, я не Тихон, моё имя Андрей Саркисов. После того как вирус захватил станцию…

- Вирус?

- Именно. Согласно базе данных стации это какой-то разумный вирус, превращающий органическую жизнь в белковую массу. Которая, в свою очередь, пытается размножаться и подстраиваться под те условия, в которых оказалась. Принимает те формы, которые изначально уничтожила, но самое главное – сознание копируемой формы жизни остаётся. Это придает клону эмоциональность. В последней записи бортового журнала значится, что капитан и несколько членов команды, в том числе и доктор Геворкян, отправились к неизвестному кораблю, появившемуся в зоне приёма станции.

- Ну, что Геворкян вовсе не Геворкян, я понял, как только увидел его.

- Тут вы, Иннокентий Полиграфович, ошибаетесь. Геворкян, как раз, человек. Вирус его не смог уничтожить, а только немного изменил генетически, превратив в карлика. Это говорит об иммунитете. Меня послали с вами на Станцию Пересадки, потому как в СКР поступила информация, что в руководстве станции работает «крот» азгартов, с целью - создать коридор для вторжения. Предположительно, этот вирус некое биологическое оружие.

- А Куропаткин человек?

- Куропаткин и все остальные на станции клоны, которые, кстати, считают себя людьми. Я разговаривал с несколькими. Они искренне верят в своё человеческое происхождение.

- Мне одно не понятно. Как я-то выжил? Вылетев, привязанный к столу, в открытый космос, вместе с медицинским отсеком, я через несколько секунд должен был превратиться в кусок льда.

- Повезло вам, Иннокентий Полиграфович, стеклянный отсек от большой температуры заплавился, оставив вам немного воздуха. Этого времени мне и хватило, чтоб вас оттуда вытащить.

- Да уж повезло. А мы сейчас где? – Сергеев огляделся.

- Мы в спасательном катере.

- Надо связаться с патрулём, чтоб изолировать станцию. Возможно, там ещё осталось что-то от этого вируса.

- Уже связался. Они прибудут в ближайшие шесть часов. А на станции полный вакуум. Весь воздух выгорел.

- Тогда у нас есть время написать подробный отчёт о случившемся.

- Надо в срочном порядке лететь на Землю. Нам грозит вторжение азгартов, в этом уже нет никаких сомнений.

Тихон Сидоркин, он же Андрей Саркисов, пристально посмотрел в глаза Савелия.

- Вы же, инспектор, понимаете всю важность нашей миссии.