Звонок

В квартире было тихо. Завывания зимней метели за окном, лишь подчеркивали тишину. Паша сидел на полу в своей комнате. С осторожностью хирурга он клеил мелкие детали пластмассового танка. Этот танк подарили ему еще летом на день рождения. Однако бесконечные разъезды с родителями по семейным делам не давали ему времени заняться любимым делом. Когда начался учебный год он и вовсе забыл про подарок. Вспомнил, когда настали сильные морозы и подолгу на улице находится было нельзя.

Паше очень нравилось само событие, когда из разных деталек получался в итоге танк или самолет, или корабль. Эти модели сплошь и рядом были расставлены по его комнате.
Только, что была намазана клеем очередная деталь, как зазвонил телефон. В тишине трель звонка была гораздо громче чем обычно и почему-то тревожной. Не найдя места куда можно было бы положить деталь, Паша с недовольством встал и пошел к телефону вместе с ней.
­– Алло.
– Во-первых, добрый вечер, молодой человек, – сказал женский голос на другом конце провода.
Несмотря на четкость произношения слов, в голосе присутствовала усталость и даже некоторая болезненность.
– Передай пожалуйста трубку маме. Мне нужно с ней поговорить.
– Мамы нет. А Вы кто? – попытался узнать Паша.
– Юра, хватит издеваться, – слегка раздражённо проговорил голос. – Давно пора прекратить этот цирк.
– Какой цирк? Вы наверно не туда попали.
В этот момент Паша случайно коснулся места, намазанного клеем. Через мгновение клей стал пощипывать кожу, что означало процесс срастания детальки с пальцем.
– Юра, ты уже и так натворил дел. Не усугубляй ситуацию. Дай трубку матери…, – проговорил голос громче и с нетерпением.
– Да какой Юра? Какой матери? – вдруг не выдержал Паша и бросил трубку.
Какая упертая бабка. Всё мне испортила, – негодовал Паша, пытаясь разлучить детальку с пальцем.
Он не сделал еще и пару шагов, как телефон прозвенел снова. Не говоря ни слова, он поднял трубку.
– Это квартира Завадских? – спросил все тот же болезненный голос. По интонации это был скорее не вопрос, а утверждение.
– Нет. Вы опять не туда попали, – отчеканил каждое слово Павел, повышенным тоном.
– Юра…
– Я не Юра!
– А кто?
– Дед пихто! – моментально выпалил Паша. – Внимательней номер набирай, дура старая!
С громким стуком Паша бросил телефонную трубку.
– Блин! Теперь придется зачищать…, – проговорил Паша, поскоблив ногтем по пластмассе.
Однако через мгновение раздосадованное настроение исчезло. Паша остановился. "Юра Завадский — это же парень с параллельного 5 "А", – До него начинало доходить суть создавшейся ситуации, - ходячая проблема для всех учителей и для… директора… директора школы".

Мысленно произнесенная фраза, включила тумблер в молодом организме и кровь убыстрила свое движение. От этого внезапного ускорения вздрогнули волосы на затылке, покраснели уши и почему-то похолодели ноги. Павел стоял в центре комнаты и не моргающими глазами смотрел на недоклеенный танк. Разбросанные по полу мелкие детальки вызывали одновременно и сожаление, и гнев.
Громкая трель телефона вывела Павла из оцепенения. Теперь звонок уже действительно был тревожным. "Да к черту! Чего я боюсь. Она же не знает кто я. Скажу, что опять не туда попала". Попытался успокоить себя Павел и направился к телефону.
– Алло!
– Я узнала чей это телефон, – произнес теперь уже знакомый голос. – Паша, завтра зайдешь ко мне в кабинет.
– Мария Дми…, – в трубке раздались гудки, – …триевна.
Твердо и уверенно произнесенная директором фраза обжалованию не подлежала.
Павел аккуратно положил трубку. Теперь все вокруг стало противно. Он ясно представил, как стоит в кабинете у директора склонив голову, мямля и нечленораздельно пытаясь объяснить ситуацию. Тяжелый взгляд директора выжимает признание, а заодно и остатки самообладания. Концовка непредсказуема, но непременно плохая.
Появившиеся родители не исправили ситуацию. Хотя именно сейчас Павлу необходимы были так ненавистные молодому поколению наставления, нравоучения, объяснения и просто слова поддержки, за которыми пряталось необоснованное беспокойство родителей. Но этого не было.
– Ну…, – протянул отец, – за свои слова надо отвечать.
"У всех свои проблемы. Но моя - просто чудовищна. Я нахамил директору школы… Это же не каждый день. Что мне теперь завтра ей говорить".
– Хм… Кстати, а почему старая? – удивился отец. – Ей вроде, как и мне. И твоей маме столько же лет.
– Ну, я же тогда не знал, что это она. У неё и голос был какой-то… хриплый.
Отец задумчиво почесал над левым глазом.
– Да не расстраивайся так. Завтра придёшь… мол так и так… извините… и всё.
"И всё… У вас у взрослых все как-то просто: нагрубил, извинился и все."
Мать же, освободившись от проблем рабочих, молча окунулась в проблемы домашние. Павел не решился тревожить ее лишний раз.
Теперь он был уверен, что ему никто не поможет. Подобное положение дел ввергло Павла в еще большее уныние.
Предстоящий день и дежурство по школьной столовой совсем не радовали Павла, как это бывало прежде. Укладываясь спать, Павел долгое время ворочался в постели и не мог заснуть. В разных вариантах он пытался проиграть сцену в кабинете у директора. Каждый вариант предложенный его воображением не приносил четкой стратегии в действии и словах. Уснул Павел незаметно для себя, то ли варианты закончились, то ли воображение устало и отключилось.
Утром в школьной столовой, заметив задумчивое состояние Павла ребята одолели его вопросами, и он сдался, рассказав всю историю. Ребята тут же снабдили Павла зарядами оптимизма и смелости. "Да будь, что будет, не съест же она меня, – сказал Павел, зарядившись смелостью, – подавится".

– Пашка! Пашка! – Подбежал Костик к своему однокласснику. – Ты, что там натворил? У нас директорша в классе. Меня за тобой послали, пойдем.
– Куда?
– В класс.
Оказаться один на один с директором в ее кабинете, Павел уже был готов. Но в классе … перед всеми…
– Зачем в класс? – пробормотал Павел, оглушенный известием. Ноги слегка дрогнули и готовы уже были уронить тело на пол.
– Ну… там директор. Пойдем скорей, – Костик схватил за руку Павла и потянул его в сторону выхода.
Как бы ты не готовился к плохим новостям, они всегда неожиданные и хуже, чем предполагал. Дорога в класс заняла очень короткое время. Костик постоянно поторапливал Павла. Ему поскорей хотелось увидеть представление.
Никогда до этого не скрипевшая дверь, теперь презрительно скрипнула оповестив всех, что осужденный явился. Павел остановился, ощутив на себе тяжесть взгляда двадцати девяти пар глаз. Тут же к ним добавилась тридцатая пара глаз Костика, который мигом прошмыгнул мимо директора, затих за своей партой и с наслаждением стал наблюдать за происходящим представлением с чуть приоткрытым ртом.
Палач под названием "Директор" стояла у доски. На мгновение Павлу показалось, что за ней блеснуло острое лезвие топора.
– Заходи, Павел, – металлическим голосом сказал палач. – Все ребята уже в курсе вчерашнего разговора. Мы все ждем от тебя объяснений.
Палач, тяжелым взглядом проводил несчастного на эшафот, наслаждаясь нравственными мучениями последних минут жизни жертвы. Подойдя к школьной доске, Павел встал перед классом, выпрямил руки вдоль тела, склонил голову и замер в ожидании неизбежного.
Валентина Петровна, учитель русского, по обыкновению находилась у своего стола. Именно оттуда она видела весь класс во время урока, кто и чем занят в то время как кто-либо стоял у доски и пытался ответить по теме. Вот и сейчас окинув взглядом весь класс, она оценила ситуацию, затем посмотрела на Павла, ожидая от него достойных слов. Но Павел молчал, потупив голову. В помещении стояла гробовая тишина. Все как один сидели смирно, сложив перед собой руки на парте, находясь в режиме "ДИРЕКТОР В КЛАССЕ" или "ХОРОШО, ЧТО НЕ Я".
Прошедшая минута показалась Павлу вечностью. Стало трудно дышать. Кажется, в классе выкачали весь воздух. "Ну… хоть кто-нибудь, – взмолился Павел. – Помогите."
– Мария Дмитриевна, можно я скажу? – первой нарушила молчание Надя, сидевшая на первой парте.
Павел приподнял голову и глянул на одноклассницу, цепляясь взглядом как за спасительную соломинку. Вот уж от кого не ожидал помощи Павел. Совсем не симпатичная девчонка, с чуточку гнусавым голосом и лохматыми каральками из косичек, теперь была тем самым нужным человеком, который был готов вызволить бедолагу из жутких лап палача.
– Возможно у Паши были свои причины так поступить. Может его отвлекли от важного дела или может у него тоже голова болела. Наверно надо было в первую очередь узнать туда ли вы попали.

После такого заявления в классе создался вакуум. Такой космической тишины никто из учителей никогда не добивался. Павел заметил, как по лицу его заступницы кажется уже пробежала тень сожаления за правильную дерзость.
– Хорошо. Ты права, Надежда, мне стоило было сразу узнать тот ли номер я набираю, – сказала Мария Дмитриевна и перевела свой взгляд на Павла. – Однако я хотела бы услышать от Павла извинения за неподобающие слова…
– Да, да, – оживился Павел, почувствовав, как в его легкие начал с бешеной скоростью поступать свежий воздух, – Я больше так не буду.
Мария Дмитриевна заглянула в глаза Павла. Хотя ему показалось, что заглянули в его мозг. Отчего в затылке кольнуло.
– Никогда…, – заверил мозг Павла.
– Очень на это надеюсь.
Директор школы уверенным шагом вышла из класса негромко, но плотно закрыв за собой дверь. Весь класс облегченно вздохнул, однако еще никто не решался переходить на свой обычный режим. Павел смотрел, не сводя глаз с Нади. Все так быстро разрешилось. Вечер мучений, бессонная ночь. А она в раз все исправила.
– Все, Паша, иди, – сказала Валентина Петровна.
Паша посмотрел на учительницу и приподнял брови: "Я могу идти?"
– Иди, иди, Павел.
Павел робко, но послушно не спеша направился к двери, еще раз посмотрев на свою спасительницу, одарив ее подобием улыбки. Та в ответ тоже улыбнулась, при этом показав неровную череду передних зубов.
– Так ребята продолжаем начатую тему, – услышал Павел голос за спиной.

В школе шли уроки и было тихо. А в душе Павла все ликовало, сердце колотилось от радости. Краски дня вернулись в совершенно новом, сочном виде. Куда бы не глянул Павел все радовало и вызывало теплое чувство умиротворения. Павел аккуратно закрыл за собой дверь и… помчался в столовую так быстро, что сам физрук сейчас стоя аплодировал бы ему. Ощущение свободы буквально вырывалось из него. Добежав до столовой, Павел изо всех сил подпрыгнул громко, крикнув "Хааааааа!", отчего вызвал у присутствующих ребят удивление.
Весь оставшийся день Павел провел в самом лучшем расположении духа. Дежурство по столовой прошло весело. Утреннее пасмурное настроение уже давно бесследно прошло. А впереди у него долгожданные выходные.

Задорно насвистывая Павел спускался к школьному гардеробу. Встретить в почти опустевшей школе свою спасительницу Павел не ожидал.
– Паша, я тебя ждала. Может прогуляемся до дома… вместе?
– Э… я… я в другую сторону. И… мне нужно побыстрей. Меня ждут, – на ходу стал сочинять Павел. – День рождение у брата… двоюродного. Ну все пока я побежал.

Павел схватил шапку и наспех нахлобучивая ее на голову без оглядки выбежал из здания школы.