Привет, Свет! 23

16+
  • Опубликовано на Дзен
Автор:
Александр БЕЛКА
Привет, Свет! 23
Текст:

                                                        11

Каникулы. Помня неудачную прошлогоднюю поездку в пионерский лагерь, больше мне этого не предлагали. Поэтому всё лето вместе с друзьями я носился по обвалам, купался, играл в войну, индейцев, в футбол, катался на велосипеде. Брателе за успешное окончание первого курса купили мотоцикл «Восход-2», и теперь я катался на его велосипеде. Серёга вообще счастливчик. Перед этим ему на шестнадцать лет подарили переносной четырёхдорожечный магнитофон «Орбита 303». Вот тогда-то я и услышал впервые об ансамблях «Битлз» и «Роллинг Стоунз».

В общем, каникулы мои были очень насыщенными. А когда пришла пора идти в школу, я вдруг вспомнил о боксе. Хотелось бы возобновить занятия. Но я не был целых целых три месяца и теперь, конечно, не было смысла туда соваться. Тренер такое не простит. Он выгонял и за три дня отсутствия без причины, а тут… Но на днях, болтаясь с родителями по городу, я встретился с Вовкой Жуковым. Он был немногим старше меня, жил в центре и был дружелюбным и общительным парнем. Увидев меня, он обрадовался.

- А ты чего, Санёк, на тренировки не приходишь? – поздоровавшись, сразу поинтересовался он.

- Так я всё лето туда не ходил, - ответил я.

- Ну и что? Меня тоже месяц не было. Я сказал, что вместе с родителями уезжал в отпуск, и Леонтьич меня оставил.

- А я что скажу?

- Да скажи, что тебя родителя на всё лето к бабушке отправили, да и всё, - предложил он. – У тебя бабушка с дедушкой есть?

- Да. В Новокузнецке и в Пензе.

- Ну, вот. Скажешь, что в Пензе был. Леонтьич поверит. Приходи, Санёк, не меньжуйся.

Тут меня позвала мать, и мы разошлись.

Так у меня появился шанс восстановиться в секции. И я обрадовался. Может, и вправду, Владимир Леонтьевич поверит и оставит.

Но тут выяснилось, что ходить на бокс мне с кем. Брата вместе со всем вторым курсом отправили на месяц в Бормотово копать картошку. Сеньку Горбашова, учившегося в нашем горном техникуме, постигла та же участь. Костя Белов, которого можно было бы попытаться уговорить возобновить занятия, неожиданно взял и уехал среди лета в Бачаты и остался там жить. Остальные друзья меня не поддержали. Васька почему-то бокс не прельщал. Ну, а Санька из-за своего косоглазия попросту не мог этого сделать. Придётся ходить одному. Нескольких городских я знал вличку и здоровался с ними за руку. Это должно было помочь.

В понедельник второго сентября, проводив Светку, я поспешил на стадион. Никто меня там не забыл, да и я их тоже. Несколько человек отсеялись за это время. Их заменили новенькие. С одним из них Вовка Жуков меня познакомил. Это был его сосед по дому Игорь Сазонов. Не успели мы разговориться, как прозвучала команда на построение.

Пройдя вдоль шеренги, Леонтьич сразу меня выцепил.

- Где был?

- Уезжал с родителями в Пензу.

- На три месяца? – с ехидцей поинтересовался он.

- Родители уехали через неделю, а я – да, остался в деревне на всё лето. Недавно вернулся.

Он поверил или просто хотел, чтобы я остался, чувствуя во мне потенциал. Дойдя до конца шеренги, он велел Толяну начать тренировку. Но проступок мой всё же не забыл. В спарринг поставил меня с Чемпионом. Тот тоже подрос за лето, возмужал и, скорее всего, набрался опыта за то время, что я отсутствовал. Наверное, Леонтьич хотел, чтобы тот показал мне, что бывает с теми, кто пропускает тренировки. Но я удивил их обоих. Даже не столько их, сколько самого себя. Я дважды отправил соперника в нокдаун. Оба раза левой рукой. И практически подряд в начале боя, отбив у того желание заниматься моим воспитанием.

Когда после тренировки вышли на улицу, Вовка не выдержал и хлопнул меня по плечу.

- А здорово ты всё-таки Чемпиона отделал! Словно и не пропускал тренировки.

- Ты, наверное, урождённый боксёр, - резюмировал его сосед Игорь, – раз такого аса вырубил.

Сам он занимался только неделю.

- Опыт не пропьёшь! – с гордостью выпятил я грудь, и тут же рассмеялся своей выходке.

Выйдя из стадиона, я повернул к Томскому переезду, они – к центру. На прощание, узнав, где я живу, Игорь сказал мне:

- Если кто будет доколупываться, скажи, что знаешь Сазона.

Как будто в воду смотрел.

Не успел я пройтись по Северному с десяток шагов, как меня догнали два колдыря. Видно, с Томского за мной шли. От них воняло перегаром и затхлым запахом табачного дыма. У того, что был пониже, руки по локоть были синие от татурировок. Незнакомые мне морды были настолько помятыми от длительного пьянства, что я не смог определить их возраст. Если бы я вздумал убежать, вряд ли бы они побежали за мной в надежде догнать.

- Деньги гони! – без предисловий грозно приказал второй, что повыше, переграждая мне путь к бегству.

- И не дёргайся, зашибу! – предупредил первый.

- Странно, - сказал я, на всякий случай, приготовившись дать дёру, - а Сазон сказал, что меня здесь не тронут.

При этом имени высокий вздрогнул, словно его укололи чем-то острым, правый глаз нервно моргнул. Но коротышке было по фигу. Он подошёл ко мне вплотную и угрожающе произнёс:

- Давай шустрее!

- Остынь, Жэка, - длинный за плечи отодвинул приятеля от меня.

- Ты чего? – не понял тот. – Да мне по барабану этот Сазон! Я щас этого щенка…

- Я же сказал, остынь! – разозлился колдырь и, схватив того за руку, потащил за собой. – Пошли!

Я довольный пошёл дальше: не соврал Игорёк. И тут услышал в спину:

- Сазону привет передай!

- Обязательно!

Месяца через два эта кликуха опять меня выручила. Их было трое. Одного, дальнегоровского, я знал, он учился на два класса старше меня. Только они стали на меня наезжать, как я сказал им:

- Привет вам от Сазона!

Они замерли. Тот, кто угрожал, заткнулся на полуслове. Потом они, молча, быстро-быстро слиняли. Наверное, для того, чтобы я не успел запомнить их физиономии.

Позже я поинтересовался у Игоря, что же он такое сотворил с «северными», что те, услышав «Сазон», впадают в ступор.

- Это не я, - рассмеялся тот в ответ, - это Юрка, старший брат. Валерка – это мой средний брат, - пошёл летом документы сдавать в их училище. Решил сварщиком стать. Так они там на него наехали. Кто-то там чего-то вспомнил. Короче, накондыляли Валерке. Ну, Юрка обиделся, кодлу собрал, и понеслась. Этот посёлок две недели на ушах стоял. Он каждому уроду кулаком вбивал в голову, что Сазона трогать нельзя, ни его родных, ни друзей, ни знакомых.

Эту историю я слышал. Только слух был такой, что, мол, ураза пошла. «Городские» месят за что-то «северных», а заодно и «дальнегоровских». Кеша, одноклассник мой, чуть под этот замес не попал. Ему повезло, что он не соврал, как обычно, а чистосердечно признался, что с «карламаркса». Его и отпустили с миром.  

                                                     * * *

А в середине сентября у нас случилось радостное событие: отец купил автомобиль. Новенький, красный, как пожарная машина, ВАЗ 2101 «Жигули» - детище недавно построенного итальянцами Тольятинского автозавода.

Отец был профессиональным водителем, но до этого водил только многотонные самосвалы: МАЗы, потом КрАЗы, а последние лет семь - двадцатисемитонные БелАЗы. И чтобы научиться управлять легковушкой попросил помощи у нашего соседа, своего друга и партнёра по преферансу дяди Бори, который уже года как четыре раскатывал на «горбатом» «Запорожце». И вот на этом «Запоре» под присмотром дяди Бори отец начал обучаться азам вождения малолитражки. А недели через две дядя Боря доверил ему вести автомобиль самостоятельно.

Это было в выходной день, так что на дороге около магазина, откуда должен был стартовать отец, собралась вся наша семья. Братела, которому не терпелось оседлать купленный этим летом мотоцикл и уехать к друзьям, и тот пришёл попереживать за отца. А Танюха, уже первоклассница, дёргала его за руку и всё допытывалась:

- Серёжка, а чего это мы тут собрались? Что сейчас будет?

- Отец сейчас покажет, как он умеет управлять машиной.

- Какой? Вот этой зелёной, да?

- Этой, да, - ответил братела с интонацией, которую можно было понять как «отвали!», внимательно следя за тем, как отец неумело запихивал своё крупное тело в небольшой салон «Запорожца».

Вот он, наконец-то, разместился на водительском месте. Дядя Боря сказал ему напоследок наставления и закрыл за ним дверцу. Отец завёл двигатель и, не умело работая сцеплением и газом, рывками тронулся с места. «Запор» покатил по дороге по направлению выезда из посёлка, медленно так, осторожно. Но проехав метров тридцать, вдруг сорвался с места и помчался вперёд, всё больше увеличивая скорость. Вскоре он исчез из вида.

Его не было минут тридцать. Мы уже стали волноваться. А мать от долгого и томительного ожидания стала выдвигать самые мрачные предположения. Дядя Боря, хотя и сам был на измене, но всё же успокаивал мать как мог. А Танюха всё доставала брателу своими глупыми вопросами.

- Серёжка, а папка куда уехал?

- А он приедет? А когда он приедет?

- Серёжка, а папка насовсем уехал, что ли?

Вообще-то, у брателы характер взрывной, психованный. Если бы я к нему так приставал, сейчас тут бы такое было! Но сестру, которую был старше на девять лет, он любил, и при разговоре с ней всегда себя сдерживал. А когда она его уже конкретно доставала, он тогда быстро собирался и уходил из дома. Без всякого крика и ора. Или брал в руки книгу и садился читать. Тогда Танюха от него отставала. Вот и сейчас, не сводя глаз с горизонта, за которым скрылся автомобиль, он сдержанно отвечал на все её вопросы. Правда, с каждым разом интонация его становилась всё резче и резче, но Танюха этого не замечала. А я бы давно послал бы её куда подальше.

- Серёжка, – некоторое время спустя снова заканючила она, - ну, где папка-то?

- Серёжка! – окликнула она брата, не дождавшись ответа, и сердито дёрнула того за руку.

- Сейчас узнаем, - ответил тот и, вырвав руку из её рук, собрался, было, идти в стайку за мотоциклом, как в конце улицы появился «Запорожец».

Отец возвращался, спокойно и уверенно управляя машиной. Это напомнило мне сцену из книги Майн Рида «Всадник без головы», когда Морис Джеральд, оседлав дикого необузданного мустанга, умчался с ним в прерии, а потом вернулся оттуда на укрощённом коне. «Запорожец» подкатил к дяде Боре и мягко остановился. Из него вылез довольный отец.

- Кажется, у меня получилось, - сказал он, и рот его вовсю ширь растянулся в счастливой улыбке.

- Поздравляю, - сказал ему дядя Боря, довольный тем, что машина не разбита и даже не помята, и пожал ему руку. – Молодец, Коля.

А потом мы втроём – отец, Серёга и я, - неделю строили гараж. Отец договорился с тётей Дусей, которая жила в своём доме рядом с магазином и почти напротив нашего барака, и та разрешила нам поставить гараж в её огороде. Сначала мы из бруса построили каркас, а потом обшили его листовым трёхмиллиметровым железом.

Нередко к нам на стройку приходил дядя Боря. У него было больное сердце. В январе он собирался лечь в областную клинику на запланированную операцию: ему собирались поменять клапан на сердце. Поэтому помощник из него был никакой. Он просто подбодрял нас и развлекал разговорами. Иногда давал советы, как и что лучше сделать, и, как ни странно, отец, всегда имевший своё мнение на любой счёт, его слушался.

И вот в сентябре к нам пришла долгожданная открытка, которая извещала, что там-то и там-то, в такой-то день мы можем забрать свой автомобиль. Наша радость была безмерна. Но она стала ещё больше, когда отец пригнал машину и поставил её во дворе напротив наших окон. Мы всей семьёй залезли в «Жигулёнка». Я, разумеется, уселся на переднее. Серёга в это время учил колхозников, как надо собирать картошку, поэтому сейчас я мог себе такое позволить. Мать с Танюхой устроились на заднем сидении, и отец повёз нас кататься по городу.

На следующий день я похвастался об этом Светке. Та обрадовалась так, словно это её родители купили автомобиль.

- Поздравляю! - сказала она, а потом, немного подумав, вдруг спросила. – А когда тебе можно будет рулить на ней?

- Не скоро, - ответил я. – Разрешается только с восемнадцати лет. И то, если у тебя права есть.

- Но ты же выучишься на эти права?

- Ну, конечно, - ответил я, не понимая, куда она клонит.

- Значит, когда-нибудь мы с тобой будем кататься на машине, - сказала она и, посмотрев на меня своими ясными зелёными глазами, спросила. – Даже?

- Наверное, - неуверенно ответил я.

- Боишься, что отец не доверит тебе машину? – улыбнулась она.

Я пожал плечам: мол, и такое может быть.

- Что же, придётся ходить пешком, - сказала она тогда. – Нам ведь не привыкать.

- А так даже интереснее, - поддержал я её.

- Но когда мы с тобой поженимся, он разрешит тебе на ней ездить, - заявила она вдруг решительно.

- Когда мы с тобой поженимся, мы купим себе свою машину, - поправил я её.

- Верно, - согласилась она. – Зачем у кого-то просить, если мы сможем купить сами?

Вечером, забравшись под одеяло, я вспомнил этот разговор, и тут только до меня дошло: мы же со Светкой говорили о нашей свадьбе. И говорили как о нечто обыденном, словно наша с ней свадьба – это что-то само разумеющееся и давно решённое дело. А мы ведь даже ни разу не заговаривали об этом, и сегодня впервые затронули эту тему. Значит, Светка в будущем собирается выйти за меня замуж. А я?.. Хочу ли я этого? Глупый вопрос! Конечно, хочу! И с этой счастливой мыслью заснул.

+1
13:15
1467
«Никто мне там не забыл, да и я их тоже». (меня?)
«Только слух был такой, что, мол, ураза пошла». (угроза?)
no
Нет, именно ураза. В смысле — беспредел, мордобитие только на жаргоне.
Спасибо за подсказку.
Ирина
23:26
читаю на одном дыхании. Мое детство, юность. Слэнг. Кузбасс. Это Анжерка или Ленинск?
Спасибо! Нет, Киселёвск.
Загрузка...
Владимир Чернявский