Привет, Свет! 33

                                                             * * *

Вот на крыльце появилась Светка. В красной болоньевой курточке и резиновых сапогах. В руках портфель и мешочек со сменной обувью. Но не одна, а с каким-то парнем. В полусумраке я не смог его разглядеть настолько, чтобы определить, знаю я его или нет. Они о чём-то весело болтали. Накинув на голову капюшон, Светка взяла его под руку, и они стали спускаться по ступенькам.

Я остолбенел, когда увидел такое. Душа моя взорвалась, как граната, и острой болью пронзила меня тысячью осколками. Н-да, я готовил Светке сюрприз, но, похоже, получил его сам. Да ещё какой!

Сойдя с крыльца, Светка вдруг посмотрела на то место, где мы обычно стояли, ожидая друг друга после школы, и где в данную минуту стоял я. Скорее всего, машинально, по привычке, выработанной годами. Увидев меня, она встала, как вкопанная. Когда шок прошёл, Светка растерянно пробормотала: «Сашка…» Её провожатый, ничего не понимая, смотрел, недоумевая, то на неё, то на меня.

- Сашка, - не сводя с меня глаз, повторила Светка, всё ещё не веря своим глазам.

И тут, наверное, она совсем отошла, и до неё, наконец-то, дошло, кто я и что я когда-то значил для неё последние девять лет её жизни. Она ожила, выдернула свою руку и кинулась ко мне.

- Сашка! – воскликнула она в третий раз и радостно поздоровалась. – Привет!

Ещё не выйдя из комы, я ответил сухо и сдержанно:

- Привет, - и, кивнув в сторону её провожатого, спросил. – Кто он? Я его знаю?

- Это Генка Шипилин, - ответила она. - Они недавно переехали к нам с Двенадцатой. Купили домик на Котовской. Так что, вряд ли, ты его знаешь. Я сама познакомилась с ним в школе. Он учится в нашем классе.

- Быстрый, однако, - резюмировал я, и Светка поняла, что я имел в виду.

- Сам виноват! – вдруг резко сказала она на это, и лицо её стало суровым. Такой я видел её только в пятом классе на Новый год у нашей пионервожатой. – Ты даже не удосужился придти ко мне перед школой.

- Я приходил, - ответил я, размышляя про себя: « А чего это я должен ещё перед ней оправдываться, словно не я её, а она поймала меня с другой девчонкой». – Три раза, и всё время натыкался на замок на двери. Спасибо соседке вашей, хохлушке, рассказала, что у вас за дела такие творятся, а то я себе чуть мозги не вывихнул, пытаясь понять, что происходит. А ты, оказывается, у нас стала тёткой – поздравляю, кстати, - и тебе, конечно же, было не до меня.

- Да… - пролепетала Светка, и её глаза растерянно забегали по сторонам. Но только на несколько секунд. Потом она снова вскинула голову и прежним тоном спросила. – А где же ты был весь этот месяц?

- Весь этот месяц я был у чёрта на куличках, в деревне Бормотово и вместе с однокурсниками помогал местным тунеядцам и пьяницам собирать картошку.

- А почему не сказал, что уезжаешь?

- Потому, что не успел. Нам сказали об этом в конце лекций. Пока я приехал домой, пока родители меня собрали, было уже слишком поздно, чтобы идти к тебе. А рано утром я уехал.

- А может…

- А может, ты просто искала повод, чтобы повиснуть на руке этого козла, а? – отрезал я.

Эта её бредятина меня разозлила. Вместо того чтобы покаяться и извиниться, она, наоборот, на меня наезжает! Как тогда, в первом классе. Но сейчас-то мы уже не дети, и надо соображать, что к чему. Понятное дело, лучшая защита – это нападение, но ведь её застукали с поличным. Значит, отпираться бесполезно. Нужно просто объяснить, что всё это значит. А она тут норов свой показывает.

Её ухажёр, всё ещё топтавшийся около крыльца, словно понял, что речь пошла о нём, подал голос:

- Света?

- Да иди ты! – отмахнулась та от него и повернулась ко мне. – Саш…

- Ты даже не сделала ни одной попытки, чтобы узнать, почему я всё это время не приходил к тебе, - оборвал я её, едва сдерживаясь, чтобы не вскипеть. – А, может, я лежал в больнице, и мне была нужна твоя помощь. А, может, я вообще умер. Но тебе-то что до этого? Верно? Ведь нашёлся другой, готовый провожать тебя до дома. И не только это, да?

Я повернулся, чтобы уйти, но тут вспомнил о цветах. Что с ними делать-то? Не выбрасывать же!

- Вот, - я расстегнул курточку, достал гвоздики, заботливо завёрнутые продавцом в целлофан, и протянул ей, - хотел сделать тебе приятный сюрприз, но ты меня опередила.

Светка даже не пошевелилась. Просто посмотрела на цветы, а потом на меня. Из-за дождя я не был уверен, но мне показалось, что из её глаз потекли слёзы. Поняла, наконец, что натворила, и теперь жалеет себя за это. Но меня это не тронуло. Осколки разорванной души по-прежнему жгли моё тело, напоминая об увиденном пять минут назад.

- Можешь выкинуть, - как можно безразличным тоном проговорил я, и хотел уже сам зашвырнуть его куда-нибудь, но тут Светка, словно опомнившись, выхватила букет и прижала к себе, как нечто самое ценное и дорогое для неё.

А я развернулся и пошёл прочь, расправив плечи и гордо подняв голову. Если она хотела мне досадить, снова сделать мне больно, она этого добилась. Но слёз моих она не дождётся. Я вырос, и теперь могу держать удары. Даже ниже пояса.

Тут я услышал за спиной торопливые шаги. Кто-то догонял меня. Вскоре ко мне подбежала Светка и, схватив за руку, затараторила:

- Прости меня, Сашка! Прости, прости, прости! Прости, меня, дуру, прости! На меня сейчас что-то нашло. Ты так долго не приходил. Я себе места не находила. Я просто не знала, что думать по этому поводу. Я несколько раз пыталась спросить про тебя у Нины Дмитриевны, но так и не осмелилась. Прости, я так и не смогла побороть в себе робость перед твоей мамой. А когда тебя увидела, мне вдруг захотелось отомстить за все те дни, что я скучала и мучилась. Прости меня за это, прости! А Генка… - это не то, что ты подумал. Мне нужен только ты. Понимаешь? Только ты! Я же умру без тебя!

До меня донёсся всхлип. Светка плакала. И тут чувство, которое я питал к ней, вспыхнуло во мне с новой силой. Осколки точно по волшебству слились воедино, и душа моя радостно запылала, растопив оледеневшее от обиды сердце. Эх, Светка, Светка, что же ты со мной делаешь? Я же тебя люблю! (Да, теперь я был уверен, что люблю её.) А ты что вытворяешь?

Я взял её лицо в свои ладони и приподнял его, чтобы видеть её глаза, но Светка плакала, опустив их вниз. Я вытер её слёзы большими пальцами.

- Прости меня, Сашка, - прошептала вдруг она и, открыв глаза, виновато посмотрела на меня.

- Ну, и дура же ты, Светка! – сказал я ей и, не обращая внимания на проходившего мимо школьника, впился в её губы, которые с готовностью отреагировали на этот мой порыв.

Поцелуй был страстным и долгим. Ведь мы же не виделись целых четыре месяца. Когда он, наконец-то, закончился, я взял Светку под ручку и повёл её вдоль улицы. Но та внезапно остановилась и выдернула руку. Я удивлённо посмотрел на неё: это что ещё за выкрутасы?

- Вот так надо, - улыбнувшись, пояснила она и взяла меня под руку.

Я улыбнулся ей в ответ, и мы продолжили путь.

- Понимаешь, Сашка, я уже не маленькая девочка, которая когда-то не боялась ходить одна по темноте. Потому что кому она была нужна, маленькая девочка? К тому же, тогда у меня был провожатый, мой отважный защитник, за которым я чувствовала себя, как за каменной стеной, - заговорила она снова, когда мы пересекли дорогу и зашли в переулок. – Теперь я взрослая девочка, и любой сексуально озабоченный дурак или просто дебил может сделать мне больно. А родного мне человека, который мог бы защитить меня от него, больше рядом нет. Потому что он учится в другом городе, и теперь не может провожать меня каждый день после школы.

Она говорила быстро, без остановки, не то оправдываясь, не то пытаясь объяснить причину своего поступка. Говорила быстро, словно боялась, что я не дам ей возможность высказаться.

- И я не виню его за это. Я знаю, что человек должен расти и совершенствоваться. Но мне было страшно идти домой по темноте. И когда вдруг появился попутчик, я обрадовалась. Ему, конечно, до тебя далеко, но с ним я стала чувствовать себя более защищённой. Сначала мы просто вместе шли со школы домой, а потом он стал уделять мне повышенное внимание. Понимаешь, я так по тебе истосковалась… Нет, ты даже представить себе не сможешь, как я по тебе истосковалась… - она перевела дух и продолжила. - Признаюсь, поначалу я была на тебя сердита. Ведь за этот месяц ты ни разу не дал о себе знать. И я представила себе, как ты взбесишься, когда увидишь нас с Генкой, шагающих под ручку. А потом мне пришла бредовая мысль, что ты нашёл себе другую. Даже не знаю, чтобы я сделала, если бы ты действительно нашёл другую. Наверное, убила бы тебя. Нет, скорее – себя. Но после осознала, что я для тебя не безразлична, и ты никогда бы не смог так со мной поступить. Значит, у тебя была веская причина, по которой ты не мог придти ко мне. Я несколько раз пыталась подойти к твоей маме и спросить о тебе. Честно, пыталась. Но всякий раз что-то удерживало меня. Может, осознание того, что я её будущая невестка, мешало мне сделать это.

Но мне не хватало тебя. Очень не хватало. И тогда я придумала игру. Я представляла себе, что Генка – это ты. Это тебя, а не его, я брала под руку, когда выходила из школы. Это не с ним, а с тобой я смеялась и разговаривала. Но я ни разу с ним не целовалась. Ни разу! Честно!

Светка говорила и говорила, не замолкая ни на секунду. Я слушал её, молча, не перебивая. Человек хотел выговориться, так зачем же мешать? Только когда мы подошли к её дому, я решился прервать этот бесконечный монолог.

- Свет! – окликнул я её.

- А? – встрепенулась она, выходя из транса, и, подняв голову, с недоумением посмотрела на меня.

Ничего не говоря, я припал к её губам. Поцелуй снова был долгим и пылким. Оторвавшись от них, я сказал, глядя прямо ей в глаза.

- А теперь запомни, дороже тебя у меня никого нет.

- А как же твоя семья? Родители, брат с сестрой? – пробормотала растерянно она.

- Семья, где ты родился и вырос - это святое, - ответил я с пафосом и на прощание назидательно закончил. – Но когда-нибудь мы с тобой создадим свою семью, и это уже будет смыслом моей жизни. И я бы хотел, чтобы ты всегда вспоминала об этом, когда тебя будут посещать бредовые мысли.

Затем я развернулся и пошёл домой. Я был настолько возбуждён и обескуражен столь необычным свиданием, что даже забыл попрощаться. Но Светка не забыла.

- Сашка! – с укоризной окликнула она меня.

Я обернулся и тут же утонул в море страсти её поцелуя. Когда наши уста разомкнулись, Светка грустно улыбнулась и сказала:

- Вот теперь до встречи. Пока!

- Пока! - ответил я и, улыбнувшись, добавил. – Не грусти, взрослая девочка, у нас всё ещё впереди. И главное, не забывай про воскресение.

- А как же завтра? – обескуражено спросила она.

Завтра была суббота. Ещё одна возможность провести с ней вечер. Как я мог упустить это из вида? Видно, Светкина выходка выбила меня из колеи, и я забыл об этом. Ну, а на воскресении я зациклился ещё задолго до этой встречи, весь в предвкушении долгих разговоров и жарких поцелуев, и это так втемяшилось в меня, что даже после такого стресса не вылетело из головы. А вот суббота… Разумеется, я не собирался лишать себя этого шанса. Добровольно отказаться от возможности ещё раз увидеть её счастливое лицо, радостную улыбку, заглянуть в глубину изумрудов её глаз, сказать, как заклинание: «Привет, Свет!» и прикоснуться к припухлым, влажным губам, готовых к поцелую. Да, я что, дурак, что ли? Ведь я об этом только и мечтал всё лето и весь сентябрь, в поте лица собирая картофель на бескрайних полях Бормотова.

Мне стало неловко за то, что я забыл про субботу, и замешкался, правда, всего лишь на секунду, так как сразу нашёлся, что ответить.

- Завтра – это само собой, разумеется, - сказал я, - но в воскресение я собираюсь пригласить тебя в кино. А это… Кстати, сколько у вас завтра уроков? – спохватился я, чтобы, не дай бог, не опоздать на встречу.

- Пять.

- Так вот, взрослая девочка, если ты хотела от меня на завтра отвертеться, то зря на это надеялась. Я приду обязательно.

- С нетерпением буду ждать! – повеселела Светка.

- Надеюсь, больше сюрпризов не будет? – я посмотрел ей в глаза.

- Не будет, – заверила она, не отводя взгляд. – Обещаю!

- Ну тогда, пока.

- Пока!

Светка зашла во двор, хлопнув калиткой, и я направился домой привычной с детства дорогой, чувствуя на себе её взгляд. Дойдя до переулка, я оглянулся. Светка всё ещё стояла у калитки и смотрела мне в след. О чём она думала? А может, этим она хотела загладить свою вину передо мной? Я помахал ей. Она ответила и после побежала в дом.