Любовь и сессия

Сессия! Как много в этом звуке, как сказал бы классик. Так вот сессия – это не только зубрежка и конспекты, конспекты и зубрежка, это и развеселые пирушки, и ночные бдения в красном уголке, где вместо теории Канта и длинных волн слушаешь о самом сокровенном, и получаешь подругу на всю жизнь, и конечно любовь! Почему-то принято считать порой любви весну. А вот и нет! Пора любви – сессия. Почему-то в последнюю ночь перед экзаменом особенно хорошо замечались необыкновенность глаз, губ … Зрение, наверное, обострялось.

– И цыганская дочь за любимым в ночь… — с надрывом распевал Костян.И мы с Ленкой, напрочь забыв про «вышку» и полное отсутствие музыкального слуха, горланили вместе с ним.

Экзамен я спихнула, а вот образ Костяна «спихнуть» не получалось, что называется, запал в душу.

Романс рвал душу, будоражил кровь, и подстрекал рвануть вслед за любимым. На беду, Костян оказался спортсменом. И явно под гипнотическим воздействием сессии я подалась за ним в секцию спортивного ориентирования.

– С твоим-то пространственным идиотизмом?! – со своей бескомпромиссностью медика воззрился на меня старший брат. – Ты же способна заблудиться в трех соснах!

– Спортивная секция?! – не меньше его удивилась Ленка. — Но ты не сдала даже нормы ГТО!

Но скажите, при чем здесь «нормы», когда «мохнатый шмель на душистый хмель»?! К тому же когда еще заняться спортом, как не в сессию?

Справедливости ради надо сказать, что тренировки были откровенно скучными – на них мы вырабатывали выносливость – бегали. Но в ушах звучало пронзительное «Так вперед за цыганской звездой кочевой…» и я, хоть и не имею никакого отношения к этому вольнолюбивому народу, бежала вперед, за любимым, след в след, буквально. Я даже храбро отправилась в лес. И, конечно, заблудилась. Там ведь даже не три сосны, на которые намекал мой старший брат. Меня нашли и тактично посоветовали заняться другим видом спорта. Но так как мне вовсе не чемпионские лавры не давали покоя, я заявилась на следующую тренировку.

– У тебя ж завтра экзамен, – попытался «отрезвить» меня обоже.

Но я беспечно махнула рукой. И мы опять (о ужас!) побежали. А в конце тренировки, по обыкновению, играли в футбол. Ну, как играли… лично я, скромно отойдя в сторонку, «болела». Но в тот раз…

— Ты на воротах! – безжалостно велел мне капитан, он же «любимый».

Инстинкт самосохранения заговорил в полный голос, но его легко забил «мохнатый шмель».

– Не, боись! — к тому же весьма самоуверенно ухмыльнулся Костян, – до наших ворот дело не дойдет!

Но он ошибся. В один вовсе «не прекрасный» момент мяч полетел-таки в мою сторону. Это был шанс! «Подвиг» для любимого! И я заметалась ошпаренной кошкой, пытаясь поймать мяч. Хотя в принципе не знала, как это сделать. Но мы с ним все-таки встретились. Со всей дури тот приложился о мою голову.

– Штанга!!! – сквозь «звон колоколов» услышала я ликующий голос парня моей мечты.

«Подвиг» остался незамеченным. Равно как и мое сотрясение мозга. На тренировки я больше не пошла. «Звон колоколов» начисто заглушили «мохнатого шмеля и цыганскую дочь». Впрочем, и сессия подошла к концу. До следующей любви сессии оставалось полгода.