Великокружение совы

«Все было неестественно мирным, как в кино, когда ждет западня. Часы на башне давно били полдень какого-то прошедшего дня»

(Б.Г.)

2023 год, Москва, средняя школа №351.

Вера Сергеевна открыла журнал и строго посмотрела на притихших учеников:

- Я смотрю, просто лес рук! Раз желающих нет, то пойдем по журналу. Вова Антонов, как тебе наша школа? Освоился? С ребятами подружился? Там, где вы раньше жили, такая же программа была?

С последних парт послышались насмешливые голоса:

- Колхозник!

- Деревенщина!

- Он сказал, что у него папа дворник!

Педагог нахмурилась:

- Так, пятый «Б» это что такое? Усольцев, может, тогда ты пойдешь к доске, если такой разговорчивый?

Класс мгновенно притих. Вова, немало не смущаясь, поднял руку:

- Можно я, Вера Сергеевна.

Учительница улыбнулась:

- Конечно, Вова, молодец! Берите пример, пятый «Б».

Кто-то сзади снова выкрикнул:

- Душнила колхозная!

- Так, Усольцев, еще одно замечание…

Вова Антонов не дал ей закончить:

- Не стоит, Вера Сергеевна. Подобные когнитивные всплески, равно как и другие деструктивные реакции, наиболее характерны для аборигенов танзанийского племени Хадза. Приматы разговаривают на изолированном одноимённом языке и отличаются неспособностью сдерживать себя орально. Поэтому совет племени обычно превращается в безумный гвалт, который всегда заканчивается выразительным ритуальным танцем. Так что не будем терять надежды и подождем.

В классе стало тихо. Вера Сергеевна выглядела озадаченной:

- Вова, какое стихотворение ты нам сегодня прочитаешь?

Мальчишка на секунду задумался:

- Пожалуй, я прочитаю небольшое стихотворение великого китайского поэта Бо Цзюйя «Ночь холодной пищи».

Учительница от удивления привстала, а Вова выразительно продекламировал на китайском:

- 無月無燈寒食夜，夜深猶立闇花前。

忽因時節驚年幾，四十如今欠一年。

Шокированная Вера Сергеевна хотела что-то сказать, но мальчик продолжил:

- В переводе Льва Залмановича Эйдлина оно звучит так:

«Не светит месяц, нет огня

здесь в ночь холодной пищи.

Ночь глубока - я все стою

над темными цветами.

И вдруг, встречая новый день,

я лет своих пугаюсь.

До сорока сегодня мне

один лишь год остался».

В повисшей тишине было слышно, как тикают часы. Вера Сергеевна негромко спросила:

- Скажи, пожалуйста, а почему ты выбрал именно это стихотворение?

Вова понимающе кивнул:

- Я, безусловно, осознаю возникший диссонанс, но все дело в том, что отец мой, Борис Федорович Антонов, исправно служащий примерным дворником управляющей компании «Горизонты быта» обычным октябрьским утром очень отчетливо осознал себя первой реинкарнацией бразильского мальчика Хоакина Гильермо, трагически погибшего под колесами угнанного военного грузовика с государственным номером BFA-4177 во время беспорядков в близи фавелы Серинья. Обращает на себя внимание тот факт, что буквы BFA, обозначающие штат, в котором изначально был зарегистрирован грузовик, полностью совпадают с инициалами моего отца, а цифры 4177 – это наш домашний адрес. Дом 41, кв. 77.

Пережитый опыт погибшего мальчика навалился на папу во время уборки листьев во вместительный целлофановый мешок. Родитель мой замер, часто заморгал и судорожно набрал на телефоне номер, который неожиданно настойчиво возник у него в голове +55 61 2312 2026. На том конце провода мужской голос обрадованно затараторил что-то на португальском. Отец услышал шум беснующегося стадиона и в недоумении отключился.

Сам того не подозревая, папа запустил какой-то сложнейший сакральный механизм. Однако звонок странным образом отразился на моем бедном батюшке. Закончив с листьями, он неожиданно продекламировал именно это стихотворение. После чего потерял сознание, а очнувшись в больнице, вполне сносно заговорил на кантонском диалекте.

Вера Сергеевна Астахова, лучший педагог года по версии периодического издания «The School» поправила серую кофточку, но на восстановление функций речевого аппарата потребовалось некоторое время:

- Э-э-э… Я, я даже… Нууу…

Словно придя ей на помощь, Вова предостерегающе поднял вверх палец:

- Оглядываясь назад вам не страшно? Это именно нам держать ответ перед теми, кто в полной мере ощущает жестокий звон гонга сопротивления фатальности! В чьи руки мы с вами передадим Державу? Кому? Мальчишкам в подстреленных коротких штанишках? Поколению ледяных щиколоток? Истинно говорю вам, Вера Сергеевна! Одиннадцатого февраля две тысячи пятидесятого года…

Реакция учителя литературы была скорее автоматической:

- Земля налетит на небесную ось?

Мальчишка взвизгнул:

- Лицедейка! Притворщица! Истинно говорю тебе: одиннадцатого февраля две тысячи пятидесятого года, определенно в четверг, ближе к полуночи, я войду в антикварную лавку старика Хайме, сославшись на незапертую дверь.

2050 год, Санкт-Петербург.

Это был определенно четверг. В антикварную лавку старика Хайме этот ссутуленный худой человек вошёл около полуночи, сославшись на незапертую дверь. Давясь прокуренным кашлем, он попросил показать ему печатную машинку "Hammond 12 IdeaI» 1904 года выпуска.

Хайме критично осмотрел гостя, но за машинкой ушёл. И тут выяснилось, что в документах старого еврея произошло небывалое. Под инвентарным номером Ф-351 действительно числилось заявленное пишущее устройство. Однако по факту на указанном месте стоит пишущая машинка «RICO +» 1932 года выпуска.

Незнакомец был искренне расстроен:

- Но где же тогда Hammond, господин Хаиме?

Старик хитро улыбнулся:

- Машинка там, где и нужно. Просто вы не там, где должны быть.

Антиквар извлёк из-под прилавка бронзовый ключ:

- Если готовы расплатиться, то вот set-ключ от номера в отеле «Yellow» где на журнальном столике, накрытая кожаным чехлом, стоит нужная вам машинка. И запомните, молодой человек, у Хайме в делах ошибок не бывает. На том наш род уже шестой век стоит.

Гость очень обрадовался, не раздумывая, одернул рукав пальто и сбросил со своего крипто-браслета необходимую сумму на весьма дорогой ресивер старика антиквара.

2052 год, Санкт-Петербург, малобюджетный отель «Yellow», номер 202.

Понимая, что удержать такое от прессы не получится, Криминальный детектив Усольцев уже договаривался об эксклюзивном интервью двум ведущим телеканалам города. Так как именно он был тем, кто увидел и сделал первые записи того, что шокировало всех тех, кто волей случая или по служебной необходимости попал под Четвёртый протокол секретности и был вынужден промозглым ноябрьским вечером приехать на улицу Ломоносова, дом 3, и подняться в этот чёртов номер.

Однако цифровой телефонный адрес Усольцева, безусловно, прослушивался. Поэтому на встречу с горе папарацци приехали кураторы Межведомственного Управления и незамедлительно сопроводили его в мобильный изолятор. Сам отель был тщательно огорожен, а на территории объявлен бессрочный карантин.

Прибывшие на место уполномоченные увидели маленький дешевый апартамент с протёртым ковролином и ржавой сантехникой, где в центре комнаты был обнаружен практически мумифицированный мужчина, по пояс вросший в старинную печатную машинку.

Устройство наполовину сожрало его вместе с плетёным стулом, который местами пророс едкими спорами чернильного плюща, а его расплывшаяся деревянная спинка, словно ладонями давила бедняги на плечи, будто заставляя писать и писать.

Рот мужчины был широко открыт, но это не было похоже на спазм или болевой шок. Скорее наоборот. Сделав спектральный анализ сокращения лицевых мышц мумии, Специалисты определённо зафиксировали эмоции восторга, катарсиса и общей радости. Никакого ужаса или страха не было.

Левая рука была по локоть в чернильной катушке и представляла собой странное хитросплетение металла, дерева и разбросанных по «руке» клавиш с буквами «о», «y», «в». Причем раскладка букв на американском устройстве была уже русской. То есть не только машинка поглощала пишущего, но и сам писатель имел возможность трансформировать машинку под себя.

Правая рука закостенела над остатками клавиш, но не касалась их, и только безымянный палец до половины посиневшего ногтя врос в клавишу «А».

Нижняя часть мужчины представляла собой окаменевший зоб, в котором от поясницы и ниже, словно в уютном кресле, собственно, и сидел писатель.

В остальном в номере царил идеальный порядок. Даже пыли не было.

Рядом с машинкой ровной стопочкой лежали листы бумаги, на которых было напечатано следующее:

# # #

Опус 21 (nearest future absurd).

«Великокружение совы - редчайшее явление в природе. Узревшему сие будет дарована высокая гармония и божественная ясность»

(частное знание Автора)

2083 год. Munich - Copenhagen (somewhere between).

Образовательное учреждение имени Фауста было на хорошем счету. Всё-таки не каждая школа может похвастать тремя победителями Евровидения. Такие выпускники - редкость.

Очередной сеанс с психотерапевтом, который проходил каждый понедельник, был окончен, и учитель Эльза поспешила на урок. Войдя в класс, педагог поздоровался:

- Здравствуйте, существа! Кто сегодня дежурный?

С последней парты поднялся коротко стриженный мальчишка в розовом сарафанчике.

- Я.

Эльза открыла журнал толерантных изменений и отлистала на прошлую пятницу:

- Согласно моим записям, в конце неделе вы были Фридрихом. Как мне называть вас сегодня?

Мальчик улыбнулся и жеманно поправил бретельку бюстгальтера:

- Зовите меня Ядвигой.

- Хорошо, милочка, но тогда вам следует пересесть к девочкам.

- Так это и есть сторона девочек, фрау Эльза.

- Тогда доложите, пожалуйста, гендерную обстановку.

Ядвига кивнул:

- Сегодня в классе шесть уверенно определившихся мальчиков с ощутимостью сексуальной множественности, одиннадцать девочек-бисексуалок, одно существо среднего рода и две кошки.

Учительница вздохнула и достала из-под стола пару лотков и миски с кормом:

- Мусульмане, буддисты есть?

- Нет, в основном все католики. Но одна из кошек - хинду.

- Которая?

- Сиамская.

- А точнее?

- Та, что на прошлой неделе была типа девочкой, как бы с сущностью андрогена.

Эльза удовлетворённо кивнула:

- Теперь всё понятно. Ну, кошку хинду я переживу. У меня как раз корм с карри и перцем чили. Зажгу возле мисок благовония и поставлю на подоконник фигурку Ганеша. Что-что, а формальности мы соблюдём.

После этих слов в лаборантской послышался грохот. Эльза успокаивающе подняла юбку:

- Не пугайтесь, это бабушкина икона. Она последнее время почему-то часто падает. Начнём кошерный урок. Сегодня мы с вами разберём сочинение одного из учеников. Дабы не оскорбить ни чьих чувств, не ущемить прав и не уязвить личность, мы положимся на волю слепого случая.

Эльза достала из портфеля стопку сочинений и швырнула ее под потолок. Потом одной рукой закрыла глаза, а второй поймала одну из парящих бумажек:

- И так, сочинение на вольную тему, Клаус Шваб.

Учительница выглядела несколько озадаченно:

- Клаус, дорогой, последнее время ты как-то гендерно стабилен. У тебя всё в порядке?

Сидящий отдельно мальчик в одежде мальчика утвердительно кивнул:

- Да, фрау Эльза, все ништяк. Мои половые ощущения вполне комфортны.

Эльза погладила ученика по голове:

- Хорошо. В конце урока покажешь нам эрекцию?

Мальчишка кивнул:

- Конечно, как обычно. Хотя мама с папой сомневаются…

Класс загудел:

- Мама с папой?

- Поганый чернокнижник!

- Это оскорбление пронумерованных родителей!

- Меня тошнит.

Педагог расстегнула блузку:

- Тише, существа, тише! Клаус просто ошибся, со стабильными это бывает, нужно отнестись с пониманием, тем более что у него разнополые родители.

Класс снова загудел:

- Разнополые?

- Матерь божья!

- Куда смотрят надзорные органы!

- Они хотя бы свингеры?

Учительница сняла бюстгальтер:

- Ну-ну ребята, тише. Мы здесь обсуждаем конкретные знания ученика и иногда подростковое либидо. Давайте вернемся к уроку. Сочинение называется…

Великокружение совы.

«мне страшно прыгать с парашютом

сказал инструктору чувак

всё хорошо чувак не бойся

сегодня прыгнешь без него»

Этим летом я прочекал, что когда на кладбище ухает сова, то это полный криповый факап, так как кто-то из близких может реально отъехать в гроб. Я зафлексил это знание мейтам, но они сказали, что это - хардовый кринж.

Такой зашквар мне не уперся, и я основательно прокачал скилы по вопросу сов. Поймал по ходу орнитологический вайп.

Если этот мутный бёрд присядет на ваш бодрый хауз, то это к пожару. Конкретного пруфа я пока не нафайндил, но причин не доверять википедии у меня нет, поэтому не думаю, что это свиблый пранк или инфернальный джоук.

Великокружение совы – это факовый апокалипсис и полнейший трэш. Но такие мысли нужно меньше форсить, хотя это и не шеймно, особенно в предпубертате. Так что я совсем не очконул, когда увидел над школой штук семьсот рандомных сов на пике великокружения. Совы кружились и сложили в небе цифру 666. Думаю, это знак, что нужно подтянуть математику. И тогда все будет изи.

Как-то так.

Клаус Шваб.

Фрау Эльза закончила читать и положила сочинение на стол:

- Блестяще, Клаус! Просто великолепная работа! Вот, ребята, сочинение вашего одноклассника красноречиво говорит о том, что даже в неполноценной семье может вырасти умный, хотя и гендерно стабильный подросток. Скажи, дружочек, ты хотя бы гей?

Мальчишка печально вздохнул:

- Нет.

- Эксгибиционизм? Куколдушечки? Фистинг?

- Пока никак.

Учительница покачала головой и сняла юбку:

- Печально. Нужно больше старания, усидчивости. Ты записался в группу внеклассного онанизма? Посещаешь прикладные факультативы?

- Да, конечно, фрау Эльза. Я стараюсь.

Педагог с пониманием посмотрела на Клауса и сняла трусики:

- Надо признать, у вас вообще трудный класс. На двадцать два ученика всего четыре беременности, а ведь вам скоро по десять исполнится. Но ничего, школа о вас позаботится. Ведь наши нравственные ценности - что?

Дети хором:

- Незыблемы и неотвратимы!

В лаборантской снова что-то с грохотом упало. На крышу школы посыпались мертвые совы.

Не к добру.

Кстати:

«Учёные здорово прифигели, когда выяснили, что совы живут на Земле уже более семидесяти миллионов лет. Так что эти птички много чего повидали на своем веку. Однако в последнее время, наблюдая за трансформациями людей, большинство особей вместо знакомого всем «уханья», всё чаще стали издавать отчётливые звуки орнитологического «охреневания» - шипение, свист и своеобразное сочетание звуков – «е», «б», «а» и что-то там ещё…»

(из личных наблюдений профессора Н.Н. Дроздова)

Санкт-Петербург, отель «Yellow», год 2052.

# # #

Судьба детектива Усольцева остаётся до сих пор неизвестной.

По информации из непроверенных источников, в 2052 году в отелях Санкт-Петербурга было найдено еще восемь тел, наполовину поглощённых старинными пишущими устройствами. Информация была засекречена, а все доказательства странного симбиоза человека и печатной машинки надежно спрятаны в тайных лабораториях Управления Безопасности.

Данная история рассказана мне анонимным субъектом, который 11 сентября 2074 года встретился мне под старым плетеным мостом через реку Танганьика, Новая Танзания.

Лица аборигена я не видел, но определённо могу сказать, что в левом глазу у него крошечный твердый знак.