Привет, Свет! 67

16+
Автор:
Александр БЕЛКА
Привет, Свет! 67
Текст:

                                                             * * *

Я не стал расслабляться, хотя отец предложил мне отдохнуть пару недель после окончания техникума. Чего резину тянуть? Да и сидеть без дела – как-то не по мне. Если бы Светка отдыхала – вот тогда другое дело! А так…

Но на «Электромашину» я не пошёл - далеко, а устроился на наш машиностроительный завод имени Ивана Черных. Там меня определили в сталелитейный цех электромонтёром четвёртого разряда. Первого марта я уже начал свою трудовую деятельность. Каждый день с утра по восемь часов, суббота и воскресение – выходной. Работа мне понравилась, да и ребята попались неплохие. Когда получил первую заработную плату, я аж обалдел. Такую сумму у меня отец не всегда, наверное, зарабатывал.

- Ну, что, труженик, - встретил меня отец в дверях, когда я вернулся домой в день получки, - сколько отхватил?

- А ты угадай!

- Двести?

- Не угадал.

Глядя на мою довольную физиономию, он тогда смело предположил:

- Триста?

- Не-а.

- Триста пятьдесят?

С каждым вопросом лицо у отца становилось всё удивлённее. Я опять помотал головой.

- Четыреста? – уже с сомнением спросил он: может, я его разыгрываю?

- Четыреста семьдесят семь! – не стал я больше его мучить.

- Сколько? – опешил тот.

Я, счастливо улыбаясь, достал из кармана пачку денег и протянул ему. Тот по-хозяйски пересчитал и, не скрывая удивления, пробормотал:

- Ну, ты даёшь, жиган.

Вторая получка была на сто рублей меньше. Оказывается, в марте мы работали втроём, а в апреле вышел с отпуска четвёртый. Но и эта сумма для меня была немалой.

Так я стал жить пролетариатом с интересной работой и приличной зарплатой. По будням после работы читал книги, разбирал шахматные партии, а по выходным встречался со Светкой. Мы с ней либо катались на мотоцикле, либо ходили в город в кино. И всё шло нормально, даже прекрасно, пока мой начальник не поставил меня в смену дежурным электриком. До этого я работал в бригаде ППР (планово-предупредительного ремонта). В принципе, всё то же самое, только график скользящий. Три дня – с утра, три дня – во вторую, три дня – в ночь. Вот тут-то и начались у меня проблемы. Не от того, что со Светкой стали видеться реже, а от того, что по времени ни как не укладывался.

К первой смене я уже приспособился. А вот к ночной, которая начиналось в 24.00 пришлось приезжать почти на час раньше, потому что позже городские автобусы уже не ходили. Но и это полбеды. Беда была со второй сменой. Я то приеду раньше, то припоздаю. Со временем, конечно, приноровился бы, но главное было – как добраться домой после смены. Она кончалась в полночь, а последний автобус в сторону дома проходил мимо завода в 23.30. Правда, об этом я после узнал. А тогда, отработав в первый раз вторую смену, пришёл на остановку и стою, жду. Полчаса, сорок минут – никого. Хорошо – лето. Тепло, звёзды светят, легкий ветерок высушивает ещё влажные после душа волосы. Глянул на часы: час ночи. Спрашивается, чего жду? И пошёл пешком. А что? Добираться-то до дома надо. До жэдэ вокзала километров восемь будет. А там через обвалы напрямки, по проторенной тропе минут тридцать. Так что часа через два дома буду.

Но мне повезло. Иногда мне везёт. Редко, но случается. Не успел я пройти и ста шагов, как услышал сзади шум и работу двигателя. Машина, наконец-то! Я помахал. Рядом со мной, обдав пылью и запахом бензина, остановился сто тридцатый «ЗиЛ». Пассажирская дверь распахнулась, и из кабины высунулся пожилой дядька.

- Тебе куда, сынок? – пробасил он.

Сначала я хотел попросить, довезти до города. Но вовремя спохватился: ведь придётся идти через Северный. А так по обвалам - быстро, и безопасно. И потому ответил:

- Да мне бы до вокзала.

- Садись, мимо еду.

Шофёр оказался разговорчивым. Не навязчиво он выспросил у меня всё. Узнав, почему я ночью очутился так далеко от дома, он и рассказал мне про автобусы. У него сын с семьёй неподалёку от завода живёт. Вот и пришлось ему с женой выучить график их движения, чтобы в гости к внукам ездить. Дабы не стоять подолгу на остановках, особенно, зимой.

Следующую смену я закончил на час раньше, и как раз успел на автобус. Напарнику моему это не понравилось, хотя я и объяснил ему что к чему. Он был старше меня лет на пятнадцать, чуть выше ростом, поджарый такой, физиономия смазливая – такие девкам нравятся. Но, не смотря на молодость, я всё же был силён и крепок телом, поэтому он не стал применять физическую силу, чтобы остановить меня, а выразился поэтому поводу грубо и грязно. Я ответил в том же духе – на этом и разошлись.

Это уже позже, в процессе работы, я узнал, что напарник мой оказывается бо-ольшой любитель выпить, в том числе и на работе. Поэтому такой расклад пришёлся ему не по душе. Ведь что тогда получается: я на час раньше ушёл, он - на кочерге, а в это время вдруг шпильку пробьёт на электропечи. Кто же её менять-то будет, если меня нет, а не сможет? А за простой печи по головке не погладят. И перед моим напарником стал выбор: либо бросать пить, либо каким-то образом заставить меня работать до конца смены. Он выбрал последнее.

Для этого он подтянул Ильича, начальника смены нашего цеха. Судя по тому, как тот постоянно закрывал глаза на его пьянство, он были хорошими друзьями. Тот тоже задался вопросом: кто будет заниматься ремонтом, если поломка случится в конце смены? С Ильичём у меня сложились нормальные отношения. Когда я всё рассказал, он задумался.

- Кажется, - неуверенно начал он, - у нас ходят дежурки. Днём… – в пять часов, утром… – в девять, а ночью – вроде бы, в час.

Такая неопределённость меня не устроила, и мы договорились, что сегодня я уйду пораньше, чтобы не испытывать судьбу. А вот после первой смены попробую уехать на дежурке, если таковые имеются.

Сказано – сделано. Пошёл после первой смены к центральной проходной. Она от нашего цеха находилась, наверное, где-то за километр. Поэтому мы пользовались другой проходной. Пришёл – никого. Ни автобусов, ни людей. Хотя по времени до отправки было ещё далеко. Подождал с полчаса – никого. Наверное, время отправки было другим, или дежурок вообще не было. Хотя, по идее, должны быть. Ведь завод большой, и работают здесь не только местные, но и с других районов города. Но я не стал разбираться. Молодой был, бестолковый. Просто плюнул на всё и стал по-прежнему уходить с работы раньше. А чтобы компенсировать это, приезжал на час раньше. Так что свои положенные восемь часов я честно отрабатывал.

Дело дошло до начальника участка. А тот по натуре – ни рыба, ни мясо, ни украсть, ни покараулить. Да к тому же, сам всего на два месяца раньше меня устроился, ничего толком не знает. Приехал из другого города, купил квартиру рядом с заводом, вот и устроился сюда. Выслушав меня, Сергей Петрович Рожнов понятливо покивал головой и отстал. Хотя мог бы и помочь, разобраться с дежурками, например, или перевести обратно в бригаду ППР.

Другое дело – его зам Боря Красилов, прожжённый, прошедший огни и воды мужик с хозяйской жилкой. Когда-то он руководил этим участком, имея всего лишь диплом училища. И говорят, у него неплохо получалось. Но появился человек с институтским образованием, и его подвинули. Правда, оставили в замах. Кто-то же должен был ввести нового руководителя в курс дела. Но Боря не спешил с этим, а тот не стремился никуда вникать, позволив заму продолжать командовать. И это впоследствии ему аукнулось.

Вот с Борей-то у меня разговор получился не шуточный. До драки дело не дошло, но на высоких тонах поговорили. Но ори – не ори, а добираться до дома после второй смены как-то надо было. И я продолжил нарушать трудовую дисциплину, за что Боря не раз грозился уволить меня по статье.

Так я промучился месяц. Дома я ни чего об этом не говорил. Но отец заметил произошедшую во мне перемену. Видя, что со временем ничего к лучшему не меняется, поинтересовался в чём дело. Ну, я ему всё и рассказал.

Дня через два отец пришёл с работы на обед. Машина сломалась, и её на «Роботе», так в автобазе называли БелАЗ-эвакуатор, притащили в бокс. За столом он сказал, что им требуется электрик-силовик. Я понял его и сразу согласился.

Отец ушёл, а я стал собираться на работу во вторую смену. В тот день у нас случилось ЧП, погиб мой сменщик Андрей. Вернее, это я его менял. Молодой парнишка, мой сверстник. Он окончил училище и работал здесь уже месяцев восемь.

Мы столкнулись с ним в дверях: я заходил, он – выскакивал из участка.

- Ты куда? – поздоровавшись, только и успел спросить я.

- Да, сейчас лампочку поменяю и приду, - бросил он на ходу.

Я поднялся на второй этаж, где у нас была душевая и раздевалка. Не успел снять рубашку, как в участок заглянула тётка Надя, бригадир чистильщиков транспортировочных лент. Песок из использованных опок сваливался в бункер и по лентам транспортера, расположенного под полом, подавался в сушильный цех. При транспортировке песок, хотя и влажный, частенько просыпался на пол, и, чтобы не завалить тоннели, их периодически чистили. А в конце смены – обязательно.

- Кто Андрея видел? – спросила она с порога, никуда не глядя. – Попросила его лампочку на восьмой ленте поменять, а он куда-то запропастился.

На участке никого, кроме меня, не было, и я ответил:

- Так он и ушёл лампочку менять.

- Неужто напутал что, - пробормотала та себе под нос и скрылась.

Через пару минут пришёл Витёк, напарник Андрея.

- Ты Андрюху не встречал? – поинтересовался я у него.

- Нет. А что? – Витёк сел за стол, за которым мы обедали, и воткнул вилку электрочайника в розетку.

- Только что тётка Надя приходила. Сказала, что попросила его лампочку на ленте поменять, а тот куда-то потерялся.

Тот пожал плечами. И тут дверь распахнулась, и в участок ворвалась запыхавшаяся тётка Надя. С её комплекцией бег ей был просто противопоказан.

- Не дождались мы Андрея, - выравнивая дыхание, затараторила она. – Клавка пошла чистить и в темноте на кого-то наткнулась. Чуть не обделалась…

Витька словно под зад кто пнул. Он вскочил и рванул из участка, чуть не сбив бригадиршу, которая своими габаритами заслонила почти весь дверной проём.

- Восьмая лента! – крикнула та ему вслед, с трудом устояв на ногах.

Тревога, с которую принесла с собой тётка Надя, передалась мне. Быстро одевшись, я выскочил следом. Местонахождение колодца в восьмую ленту, я определил издалека по собравшейся толпе. Дурное предчувствие охватило меня ещё сильнее. Когда подскочил к колодцу, из него уже появилась безвольно висевшая голова Андрея.

- Принимайте! – крикнули из подвала и подали тело ещё выше, из люка появились плечи.

Я схватил Андрея под мышки и вытянул наверх. Странно, но почему-то никто из присутствующих мужиков не захотел мне помочь. Я, конечно, не хиляк, но одному унести безвольное тело мне было не под силу. Пока я думал, как тут быть, из колодца выбрался Витёк и сразу же бросился ко мне.

- Давай на свежий воздух, - сказал он, поднимая Андрея за ноги, - куда-нибудь в тенёк.

Уложив Андрея под навес промплощадки, я немедля принялся делать ему искусственное дыхание. Вот уж не думал, изучая это на лекциях НВП, что это когда-нибудь мне пригодится. Сначала я делал это с энтузиазмом, стремясь оживить парнишку. Но время шло, а тот не подавал признаки жизни. И с каждым разом пыл гас, и приходило осознание, что ему уже ничем помочь нельзя. Но стоило мне остановиться, как тут же посыпались крики: «Продолжай, давай!».

Наконец, приехала заводская «Скорая помощь». Из неё вылезли две курицы в белых халатах. Встали, не доходя до нас метров десять, и стали мне указывать: «А вы пульс проверьте», «А вы зеркало ко рту поднесите», «А вы…»

Поняв, что с них никакого толка, Витёк велел мне продолжить искусственное дыхание. И я продолжил, но вскоре учуял из его рта трупный запах. Всё, нету парня!

- Ты чего остановился? – вскинулся сразу Витёк, но глянув на мою физиономию, всё понял и сник.

К тому времени к нам стали подходить рабочие со второй смены. Появился и Ильич с моим напарником.

- Ну, и как? – поинтересовался Ильич у меня.

- От него уже мертвечиной пахнет, - ответил я, подымаясь.

Ильич наклонился ко рту Андрея, понюхал и, выпрямившись, приказал всем разойтись.

Толпа разошлась: кто домой, кто по рабочим местам. Меня оставили охранять тело, дождаться приезда машины и отвезти его в морг. Мой напарник осмотрел Андрея и обнаружил на нём три чёрные точки. Две на большом и указательном пальцах левой руки. И одну под левым соском. Ток вошёл в него через пальцы, когда он взялся за патрон, который оказался оголённым, а вышел через сердце. То есть умер он мгновенно, и моя получасовая попытка оживить его была бесполезна.

Я отвез Андрея в морг и вернулся в цех часов в девять. Напарник мой был уже пьян. Дождался, когда уедет начальство и нализался, вылакав пузырь водки в одну харю. Не успел я зайти на участок, как заявился начальник смены и протянул мне шахтёрские резиновые сапоги и шахтёрский аккумулятор. У меня был свой аккумулятор. Но недели две назад его у меня спёрли. Причём, в участке. Оставил на столе, пока бегал в туалет. Вернулся, а его нет. И никто, ничего не видел. Хотя сидело человека три, включая моего напарника. К концу смены все трое уже лыка не вязали, выпив ведро пива, взятое с бродиловки. Думаю, они купили пиво, продав мой аккумулятор.

Смерть смертью, но останавливать работу цеха никто не приказывал. Надо было сделать то, что хотел сделать Андрей и поплатился за это жизнью: поменять эту проклятую лампочку в подвале. Я переобулся, включил фонарик и спустился в подвал. Ильич подал мне резиновые перчатки и успокоил:

- Напряжение я отключил. Не бойся.

Оказывается, в тоннелях должно быть 36 вольт, а на самом деле было подключено 380. Это было сделано давно, ещё во времена царствования Бори Красилова. Но сейчас-то командовал Рожков! Уверен, он и понятия не имел об этом. Хотя за это время должен был уже разобраться вверенном ему хозяйстве и устранить все обнаруженные нарушения техники безопасности.

Кто понёс за это наказание, не знаю. На следующее утро я приехал в контору и написал заявление на расчёт по собственному желанию.

- Испугался? – с усмешкой поинтересовался заместитель директора по кадрам, подписывая заявление.

- Так совпало… - ответил я.

+2
14:10
2809
Нет комментариев. Ваш будет первым!
Загрузка...
Светлана Ледовская

Другие публикации