Минотавры

       Сквозь темное стекло не видно Бога.

       Слишком много трилогий, слишком просты и навязчивы мотивы, в них уже не затеряться и не укрыться от вездесущего света и собственных отражений.

       Мы не заметили, как осиротели, лишившись собственных минотавров.

       Лишившись первозданной спасительной тьмы.

       Потому что вначале была все-таки тьма.

       И она была прекрасна.

       И лишь после появилось слово, свет и первое убийство. Жертвоприношения не спасли мир. Ритуалы не спасли душу. Свет не спас его создателя.

       Тьма приняла на себя все грехи несовершенного мира.

       Мы научились спать при включенных лампах, глаза наших детей остекленели от плазмы. От неба остались одни космонавты, от Бога – буклеты.

       И только минотавры, изгнанные из своих лабиринтов всё ещё пытаются сохранить остатки той самой первозданной тьмы, чистой и непорочной, в которой, возможно, до сих пор прячется чудовище с ласковыми глазами, которому люди нарекли тысячами имен, чтобы в конце концов не осталось ни одного.

       И в то время когда мы снова и снова плетемся в свои богадельни, где много света, много радости, и где так мало нас самих, где-то на другом конце земли минотавры стерегут нашу темноту. Нашу душу. Всё остальное от лукавого, придумавшего слово и отвергнувшего голос, который мы слышим порой в темноте. Но у этого голоса есть только звук, поэтому мы, силясь разобрать слова, которых нет, списываем всё на шелест деревьев, и спешим зажечь хотя бы одну свечу. Чтоб не найти во тьме самих себя.