О пользе чтения детективов. История вторая

18+
  • Хвалёные
Автор:
Павел Крапчитов
О пользе чтения детективов. История вторая
Аннотация:
Живет себе где-то девочка-сиротка, Соколова Ольга Александровна, тринадцати лет от роду. Она любит читать детективы. Сюжеты, некоторых из них, она применяет в реальной жизни.
***
18+ поставил на всякий случай.
***
История вторая не содержит в себе "содержания предыдущих серий". Рекомендую прочесть или прослушать историю первую:
https://litclubbs.ru/articles/43444-o-polze-chtenija-detektivov.html
https://litclubbs.ru/journal/328-o-polze-chtenija-detektiva-istorija-pervaja.html
Текст:

Жизнь Мелкой изменилась. Сначала она думала, что в лучшую сторону. Стало тихо по ночам. Но… Изменилась-то она изменилась, но не так, как Мелкая думала. Почему-то ей казалось, что на месте Сокола окажется Лилька.

Лилька, конечно, тоже исчезла. Но Мелкая знала, что она продолжает жить в соседней пятиэтажке. А то, что они не встречались, так это просто случайность. Вот Александра Егоровна, как она называла бабку, часто видит ее в аптеке. Если бы Мелкая тоже ходила в аптеку, то и она бы встретила бывшую подругу своего сводного брата: живую и здоровую.

А вот Сокола уже не встретишь. Лежит он рядом со своим отцом, и сколько не приходи на кладбище, ничего не изменится.

Когда Мелкая думала про умершего отца, то у нее сами собой наворачивались слезы. Раньше она плакала, только когда вспоминала маму. Но это было еще в детдоме. Мама являлась к ней во снах такой, какой запомнила ее Мелкая в пять лет. Потом за мамой пришла смерть, а за Мелкой — органы опеки.

Вспоминая Сокола, Мелкая не плакала. Он был для нее чужой человек, хотя плохим она назвать его не могла. А еще он был полезным. Сокол пару раз вместо бабки приходил на классные собрания в школе. Высокий, широкоплечий, небритый. Мальчишки из ее класса его точно видели. Внешнего образа сводного брата хватало, чтобы к ней в классе никто не приставал.

Сокол умер весной. Прошло лето. Снова пришла пора идти в школу. И в первый же день Колька Петров, сидящий сзади за ней, дернул за косу. Оборачиваться и ругаться с Колькой, как делали другие девчонки, когда мальчишки дергали их за косы, Мелкая не собиралась. А Петров дергал ее с каждым днем все сильнее и сильнее.

Где боль, там и слезы. Но не у Мелкой. Ее организм знал, что плакать надо только в двух случаях: вспоминая отца и во сне, когда к ней являлась мама. А с Петровым надо было разобраться, как можно быстрее. Его пример был заразителен. Тишайший Витька Белов, что сидел за партой вместе с Петровым, тоже взял и дернул за ее косу. Сделал он это очень неумело, а потому было особенно больно.

Но это были физические страдания. Их дополняли страдания моральные. Их создание взяла на себя Танька Семенова. Высокая симпатичная девочка. Говорили, что она похожа на красавицу мать. Ее Мелкая один раз видела, когда ждала Александру Егоровну после школьного собрания. Высокая, стройная, и, действительно, красивая. Было, правда, одно «но».

Красота матери одноклассницы не была омрачена ничем: ни морщинками, ни седыми волосками, ни тем более безобразными родинками. Отца у Таньки Семеновой не было. Вернее, он, конечно, был. Просто не жил с ними. Но, возможно, что именно он, поскольку тоже участвовал в рождении дочери, наградил Семенову большой черной бородавкой. Та расположилась прямо на щеке, и была доступна всеобщему обзору. Из-за нее хотелось смотреть куда угодно, но не на Танькино лицо.

Танька почти каждый день говорила, что скоро они с матерью поедут в какую-то удивительную клинику, где бородавку удалят, да так, что и следа не останется. Но дни проходили, потом наступили каникулы, и в следующий класс Танька Семенова пришла все с той же бородавкой на щеке. А еще в очках. Они были красивые. Семенова хвасталась, что очки какие-то особенные, бифокальные. В верхней части в них стояло простое стекло, а в нижней — специальное для чтения, чтобы компенсировать Танькину близорукость.

Мелкая могла бы сказать, что и у ее бабки есть такие же. Это Сокол на какой-то праздник сделал подарок Александре Егоровне. Но и Сокола уже нет, да и подарком бабка не пользуется, так как зрение у нее ухудшилось и нужны стали совсем другие очки.

Мелкую назвать красивой было нельзя, но зато кожа лица у нее была белой и гладкой. Когда у других девчонок вылезли непрошенные прыщи, кожа лица Мелкой осталась все такой же чистой.

Может быть, поэтому, а может быть по какой-то другой причине в новом учебном году Танька вслед за Петровым начала свою травлю Мелкой.

Когда та заходила в класс, Танька Семенова откладывала все свои дела и громогласно заявляла:

— Посмотрите, нищенка явилась.

Называть так Мелкую, конечно, были основания. Почти все вещи, которые она носила, были куплены в различных сток-центрах. Это была не ношенная одежда. Иногда даже с этикетками. Но всегда в ней был какой-нибудь дефект. Маленький, незначительный. Если не приглядываться, то и не заметишь. А, возможно, Танька и не приглядывалась. Она просто чувствовала, ощущала классовую ненависть к Мелкой.

Себя Семенова считала богатой. Она жила вместе с матерью в большой, хорошо обставленной, трех комнатной квартире с высокими потолками. Говорили, что квартиру ей с матерью оставил исчезнувший отец. Но это было еще не все. Танька как-то, в доказательство своего богатства, принесла в школу маленькую фигурку. Она изображала кота, который всем своим телом удерживал пойманную рыбу.

Все тогда сгрудились около Семеновой и рассматривали принесенную миниатюрную статуэтку.

— А че это у кота кафтан такой? — спросил Петров.

— Сам ты кафтан! — ответила Танька. — Это кимоно. Фигурка вырезана двести лет назад в Японии, известным мастером Годзо Намуро. Если ее продать, то можно сразу купить автомобиль.

Все ахнули. Не вмещалось в головах у школьников, что статуэтка, не больше половины Танькиной ладони, стоит, как целый автомобиль, в котором может расположиться семья из четырех человек.

— Врешь! — подытожил общие сомнения Петров.

Но Мелкую занимала не цена. Танька так держала фигурку, что голова кота была повернута в сторону Мелкой. Она понимала взгляд этого котика. «Это моя добыча,» — как бы говорил он. — «Никому не отдам».

Но Мелкая видела и другое. Этот кот был также одинок, как и она. Сегодня, после долгих голодных дней, ему попалась добыча, и он не собирался ни с кем ее делить. Мелкая представила, как она перед сном доставала бы из-под подушки эту статуэтку, гладила кота по голове и приговаривала:

— Кушай, кушай, никто у тебя ее не отнимет.

— Что уставилась, нищенка? — прервала ее мысли Танька. — Не разевай рот. У тебя такой никогда не будет.

Статуэткой Танька Семенова хвасталась все уроки до самой истории. Пожилой учитель по этому предмету похвалил Таньку за тягу к историческим предметам, получил от нее в руки статуэтку и так разошелся, что весь урок только и рассказывал про нее. Оказывается, правильно называть эти фигурки надо было нэцкэ. В Японии они сначала служили, как предмет одежды. Но очень скоро за свою красоту и исключительность стали отдельными предметами искусства.

Однако, учеников больше интересовало, действительно ли эту фигурку можно было продать за большие деньги. Но учитель истории этого не знал, за что Танька одарила его презрительным взглядом.

***

На последнем уроке Мелкая бросила на заднюю парту сложенную записку. В ней были простые слова: «Петров, задержись в классе после урока».

Тринадцать лет хороший возраст. И девочки, и мальчики давно уже осознали разницу полов, а еще к этому времени успели многое напридумывать в своей голове.

Когда все вышли из класса, Мелкая сделала вид, как будто что-то записывает в дневнике. Учительница литературы посмотрела на нее, но ничего не сказала. Класс опустел. Но девочка была уверенна, что Петров придет. Красавицей себя Мелкая не считала, но справедливо полагала, что ее одноклассник не сможет перебороть любопытство. Так и получилось.

Минут через пять в класс зашел Петров.

— Что хотела? — спросил он.

Мелкая встала из-за парты, подошла к двери и прикрыла ее. Потом взяла стул учительницы и вставила его ножку в ручки двери. Теперь снаружи ее было не открыть.

— Ты чего? — удивился Колька.

— Чтобы не помешали, — улыбнулась Мелкая.

Она подошла к Петрову вплотную.

— Поцелуй меня, Коля, — сказала она.

Петров дернул кадыком, но ничего не сказал. И мальчик, и девочка были примерно одного роста. Сокол называл свою сводную сестру Мелкой, но не потому что она была маленькой. Просто он был старший брат, а она — младшая, значит, «мелкая».

Колька обнял одноклассницу за талию и неумело прижал свои губы к ее губам.

— Теперь укуси меня за губу, — сказал Мелкая.

— Зачем? — не понял Колька.

— Все взрослые так делают, — соврала девочка.

На такой аргумент у Петрова не нашлось ответа. Он уже более спокойно прильнул к губам одноклассницы и слегка сдавил зубами ее нижнюю губу.

Когда Мелкая почувствовала вкус крови во рту, она обхватила одной рукой шею пацана. В другой руке у нее был зажат заточенный карандаш. Его острие она прижала к глазу Петрова.

— Только дернись, — прошептала девочка. — Сразу проткну глаз. Я уже так делала.

— Тебя засудят, — пролепетал Колька.

— Нет, — ответила Мелкая. — Я скажу, что ты хотел меня изнасиловать.

Петров слегка дернулся, но девчонка держала крепко, а острие карандаша уже чувствительно кололо веко мальчишки.

— Тебе не поверят, — сказал Петров. Его голос звучал жалостливо.

— Поверят, — сказал Мелкая. — Ты мне даже губу прокусил.

Сказав это, она оттолкнула от себя Петрова. Тот сделал шаг к двери.

— Иди, иди, — подогнала его девочка. — А я сразу пойду в медпункт и все там расскажу.

— Что ты хочешь? — проговорил Колька.

— Неделю будешь провожать меня до дому и нести портфель.

— Ты чокнутая!

— Точно, — согласилась Мелкая. — Ты даже не можешь предположить насколько.

— А если я откажусь? — спросил Петров.

— Пожалеешь.

— Врешь!

Видимо это слово всегда вылетало из Кольки в моменты сильного эмоционального возбуждения.

— Есть способы, — сказала Мелкая. Хотя, что делать, если сейчас Петров развернется и уйдет, она не знала.

Но Колька не ушел.

— Только неделю? — спросил он. — Точно?

— Неделю, — подтвердила Мелкая. — Семь дней школьных занятий.

— А потом?

— А потом ты свободен! — девочка протянула ему свою узкую ладошку.

— Да ну тебя, — сказал Петров и направился к выходу из класса.

— И никаких дерганий за косу, — крикнула она ему вслед.

***

Случай с нэцкэ не прошел для Мелкой даром. Ей захотелось иметь такую же. Вернее, такого же. Кота, залезшего на большую рыбину и готового защищать свою добычу от любого, кто на нее покусится. Почти каждый вечер, ложась спать, она вспоминала, как Кот смотрел в ее сторону. Чего только она не увидела в этом взгляде.

«Мы будем друзьями,» — как бы говорил Кот, а еще. — «Ты такая же, как и я,» — и под конец, когда глаза у Мелкой почти слипались. — «Забери меня отсюда».

Как забрать Кота, Мелкая не знала. Но если нельзя забрать одного Кота, то можно получить другого. В интернете девочка выяснила, что на заказ могут вырезать любую подобную фигурку, надо только прислать ее изображение или хотя бы название, если эта нэцкэ хорошо известна.

Та фигурка, что была у Таньки Семеновой, как оказалось, была действительно не простой. Мелкая нашла сразу несколько упоминаний о ней. Рыбина, на которой сидел Кот, была не просто рыбой, а сомом, с которым было тоже все не просто. Жители Японии, где и появилась эта нэцкэ, верили, что сомы вызывают землетрясения. Вот и получалось, что Кот держит сома не просто ради того, чтобы набить свой желудок. Он не дает сому устроить землетрясение. Спасает людей.

А еще во время своих поисков Мелкая узнала, что японцы считают землетрясения не только несчастьем, но и благом. Землетрясение разрушает дома и бедных, и богатых. И после этого все фактически становятся равными.

«Устроить что ли вам землетрясение?» — как-то засыпая, подумала Мелкая.

Но сначала она решила заказать себе копию, понравившейся ей нэцкэ. Она зашла на нужный сайт и сделала заказ. Ну, почти сделала. Заполнила форму заказа, где написала все, что знала о понравившейся фигурке. Только с материалом, из которого должна быть сделана нэцкэ, вышла заминка. Танька утверждала, что ее фигурка сделана из слоновой кости. Сайт, на котором Мелкая хотела разместить заказ, брался изготовить нэцкэ и из такого материала тоже, но в этом случае цена статуэтки взлетала к заоблачным вершинам. Нет, конечно, цена была гораздо ниже цены автомобиля, про которой говорила Семенова, но все равно для Мелкой невозможной.

«Нищенка, как есть нищенка,» — подумала про себя девочка и поняла, что без землетрясения не обойтись.

Выручило то обстоятельство, что на сайте был еще и другой материал для изготовления японских фигурок. Назывался он «под слоновую кость». Мелкой, конечно, хотелось узнать, что это за материал. Дерево, камень или пластик? Но цена нэцкэ из такого материала была очень привлекательной. Всего тысяча рублей. Поэтому Мелкая приказала своему любопытству заткнуться и в графе «материал» указала «под слоновую кость». Осталось только оплатить заказ.

***

— Нашла что-то интересное? — в зал информатики зашел учитель истории.

Мелкая даже не стала закрывать страницу сайта, на котором сейчас оформляла заказ. Этот пожилой мужчина был очень корректным по отношению к ученикам. Называл их на вы, а двойки ставил в самом крайнем случае. Конечно, это не шло на пользу дисциплине среди учеников во время уроков истории, но сейчас это было на руку Мелкой.

— Готовилась к уроку по литературе, Николай Николаевич, — сказал она.

— А почему не дома? — проявил любопытство историк.

— Нет компьютера, — просто ответила Мелкая, что было правдой.

— Извини, — сказал учитель и пошел в дальней угол кабинета.

«У него что, тоже нет компьютера?» — подумала девочка.

Заказ надо было оплачивать, а значит, предстояло идти на поклон к бабке.

— Александра Егоровна, — обратилась к ней Мелкая, когда пришла домой. — Мне учебники по литературе надо купить. Я их заказала по интернету. Так дешевле, а карточки у меня нет.

Бабка, конечно, поохала на счет того, что в их времена все учебники выдавали в школе и бесплатно. Но банковскую карточку дала. Ею Мелкая на следующий день и оплатила заказ.

После школы она полезла в свою картонную коробку, что так и стояла под ее кроватью, отсчитала десять сотенных купюр и пошла к бабке.

— Вот, Александра Егоровна, — сказала она. — Карточка, выписка с карточки и деньги, которые я потратила.

— Боже мой, внученька, — бабка обняла Мелкую. — Да зачем, милая?

Девочка не вырывалась. Она поняла, что бабка плачет. Но сама она могла плакать только в двух случаях. Этот момент не был ни одним из них.

***

Фигурку сделали быстро. Мелкая забрала посылку в почтамате. Дома достала покупку и разочаровано вздохнула. Нэцкэ была именно такой, какой она заказывала. Полученная статуэтка ярко блестела всеми боками. Блестел сом, блестел Кот на нем. Можно было бы потереть их песком, состарить, но главное заключалось не в этом. Как не вглядывалась Мелкая в глаза Кота, но ничего в них не видела. Тот Кот, который у Таньки, был живой. Этот — мертвый.

«Надо тебя отвезти на кладбище,» — подумала Мелкая. — «Будешь лежать вместе с отцом и Соколом».

То ли от того, что она вспомнила отца, а может быть, совсем по другой причине у Мелкой в уголках глаз появились слезинки.

Девочка смахнула слезы и убрала полученную нэцкэ в картонный ящик, где хранила деньги.

«Лежи там,» — сказала она. — «Бесполезная ты игрушка!»

«Или не бесполезная?» — тут же спросила сама себя.

Мелкая на минуту задумалась, а потом стала доставать из-под кровати старые журналы «Совершенно секретно».

— Где же ты? Куда подевался? — приговаривала она.

Наконец, нужный номер нашелся. Девочка стала его листать, пока не нашла нужный рассказ.

«Эдвард Мартсон,» — прочла Мелкая про себя. — «Не на ту напали».

«То, что нужно,» — подумала она. — «На землетрясения, конечно, не тянет, но сойдет и так».

***

Петров уже два дня носил за ней до дома портфель. Идти приходилось не долго, но все равно молчать всю дорогу было глупо. От Кольки инициативы ждать не стоило, поэтому говорила Мелкая. Она стала рассказывать прочитанные детективы. Чтобы помучить Петрова она прерывала рассказ на самом интересном месте. Ее сопровождающий, конечно, оставался недоволен.

— А чем там все закончилось? — спрашивал он.

— Завтра дорасскажу, — отвечала Мелкая, а про себя мстительно улыбалась.

История с Колькой сама собой вырулила на неожиданный путь. Она-то рассчитывала, что проводы ее Петровым просто немного поднимут ее авторитет в классе. Да и Танька позлится, что тоже будет хорошо. Но получилось еще лучше. Петров серьезно заинтересовался детективными рассказами.

— А ты их много знаешь? — как-то спросил он.

— Тысячу, — ответила Мелкая.

— Врешь! — тут же выпалил ее сопровождающий.

— Надо больно?! — сказал девочка и пошла в подъезд.

«Какие же темные, эти мальчишки!» — подумала она.

С Колькой получалось самым лучшим образом. Портфель носил. За косу не дергал. Его сосед Витька не сразу понял, что ситуация изменилась, хотел было дернуть Мелкую за косу, но получил от Петрова по рукам.

Теперь предстояло заняться Танькой Семеновой. План был подкинуть ей серьезных проблем, чтобы не осталось сил и желания на издевательства над ней, Мелкой.

***

Школа, в которой училась Мелкая, была самой обычной, а потому по субботам там не учились. И именно в субботу Танькина мать собиралась уехать за город в какой-то санаторий на корпоративную учебу. Дочка выпросила у нее разрешение пригласить к себе девочек. Мать разрешила. Про мальчиков Танька ничего не сказала, справедливо рассудив, что приглашение одноклассников мужского пола ничего кардинально не изменит. Несколькими одноклассниками больше, несколькими меньше — какая разница?

Мелкую она, конечно, к себе звать не стала. Поэтому той пришлось пойти на унижение.

Она улучила момент, когда Танька была одна, сделала жалостливое лицо и подошла к ней.

— Что тебе, нищенка? — спросила Семенова.

— Танечка, пригласи меня к себе на праздник, — попросила Мелкая.

От такой просьбы ее одноклассница сначала оторопела, а потом широко улыбнулась.

— Что с Петровым хочешь пообжиматься?

Мелкая усиленно закивала.

— Ха, — сказала Танька. — Ничего тебе не светит. На него Галка глаз положила.

Галка была подружкой Семеновой. Никаких родинок у нее на лице не было, но не зря Танька выбрала ее себе в подружки. Та обладала настолько бесцветной и невыразительной внешностью, что рядом с ней даже Танька с ее бородавкой на щеке смотрелась выигрышно.

Мелкая уже думала, что одноклассница ей откажет и лихорадочно искала новые аргументы уступить ее просьбе. Но в голове Семеновой видимо сложилась какая-то комбинация, выигрышная для Мелкой.

— Ладно, приходи, — сказала она. — Только с тебя сто рублей на напитки. Найдешь?

Мелкая снова закивала, стараясь сохранить жалостливое выражение лица, так как внутри она улыбалась.

***

На вечеринке она справедливо ожидала какой-нибудь подлянки от Семеновой, но та весь вечер крутилась около старшего брата Петрова, который учился в девятом классе. Кучковались одноклассники в большой комнате квартиры. Полумрак делал почти невидимой Танькину бородавку. Кроме того, она старалась так подойти к своему избраннику, чтобы ее изъян был не виден.

На какое-то мгновение Мелкой стало жалко одноклассницу. Она уже собиралась отменить свой план, но заставила себя вспомнить все те обидные слова, которые Танька не жалела в ее адрес. Кроме того, девочка понимала, что если не дать этому отпор уже сейчас, то дальше будет только хуже.

Своего Кота Мелкая давно заметила. Он стоял между бело-голубых фаянсовых фигурок, которые в большом количестве изготовлялись к каждому новому году. Но пожелтевшая слоновая кость, из которой были вырезаны и Кот, и сом под ним, смотрелась чуждо среди холодных красок псевдо гжели.

Кот все также крепко сжимал лапами добычу и смотрел в сторону, откуда ожидал какой-нибудь пакости. А еще Мелкой показалось, что она поймала взгляд Кота.

«Забери меня отсюда,» — почудилось ей.

Эти слова придали ей решимости.

Все одноклассники были по парам. Петров некоторое время смотрел на Мелкую, но Галка, на правах подружки хозяйки квартиры, встала между ними, а потом и вообще взяла его за руку и увлекала танцевать медленный танец.

«Ну и ладно,» — подумала Мелкая.

Она стояла в одиночестве около стенки, где за стеклянными дверцами томился ее Кот. Когда, танцующая со своим кавалером, Танька повернулась к ней спиной, Мелкая чуть приоткрыла створку шкафа и взяла Кота. Следующим движением она положила его в свою маленькую сумочку.

Когда танец закончился, Мелкая подошла к Семеновой.

— Спасибо, Танечка, — сказала она. — Я, наверное, пойду.

— Я думала ты уже ушла, — делано удивилась ее одноклассница.

Мелкая ничего не стала отвечать и пошла к двери.

— Подожди, — догнала ее Танька.

Сердце Мелкой слегка заколотилось.

— А сто рублей?

— Да, да, конечно, — согласилась Мелкая.

Она сунула руку в сумочку, нащупала кошелечек, достала его, раскрыла и вручила Таньке нужную сумму. Та, как бы нехотя, взяла деньги, повернулась спиной и ушла.

Когда девочка возвращала кошелек обратно в сумочку, то ее рука коснулась Кота. Ей показалось, что фигурка чуть-чуть стала теплее. А еще она представила, как станет рассматривать фигурку перед сном, а Кот будет ей улыбаться.

***

Антикварный магазин в их городе стоял на одной из главных улиц. Здесь он был еще с советских времен. Борис Яковлевич Фейман, директор магазина пришел сюда работать наивным молодым выпускником областного Корпоративного института. Но за тридцать прошедших лет он настолько хорошо изучил антикварное дело, что стал не просто директором магазина, а владельцем и торговой марки, и самого помещения, в котором располагалось это предприятие антикварной торговли.

В советское время у всех магазинов была одна общая черта. На витринах для покупателей были выложены не самые важные товары. Самое ценное было в подсобках. Теперь все изменилось. Но только не в магазине у Феймана. Все, что видел случайно забредший в магазин покупатель, было только красивым антуражем. Мебель, гобелены, картины, статуэтки, доступные всеобщим взглядам, были данью тому, как в представлении непрофессионалов должен выглядеть антикварный магазин. А все самое важное и ценное, что другие магазины выставили напоказ, у Феймана так и осталось в подсобке. Сам же Борис Яковлевич, стоя среди всего этого антуража, часто представлял себя акулой, затаившейся среди морских рифов.

— Дяденька, вы покупаете древние статуэтки? — вопрос клиента вырвал антиквара из его «морских» мыслей.

Это был необычный клиент. Перед Фейманом стояла девочка-подросток. Было видно, что у нее сейчас наступила пора, когда она уже вышла из детского возраста, но назвать ее девушкой еще не поворачивался язык. Но вот смотреть ей в лицо было не приятно. Однако, Борис Яковлевич был профессионалом. Что ему до лица клиента, если можно за его счет поживиться? Возможно, в этот момент антиквар-акула почувствовал, что к нему подплыла наивная рыбешка, которой можно неплохо закусить.

— Что ты хочешь продать, мое дитя? — спросил он.

Девочка ожидаемо обиделась и покраснела. Вопрос антиквара выбил ее из колеи. Этого и добивался Борис Яковлевич своими словами. Тут главное не перегнуть палку. Сделать так, чтобы клиент был не в своей тарелке, но при этом не стремился покинуть магазин.

Девочка молча выложила на прилавок небольшую фигурку, которая была завернута в носовой платок.

«Как трогательно!» — подумал Борис Яковлевич.

— Можно? — спросил он.

Девочка кивнула.

Антиквар взял в руки фигурку и почувствовал, как забилось его сердце. Кажется, это была удача.

Нэцкэ, а фигурка оказалась именно ею, была явно древней. Антиквар чувствовал это всей своей сущностью. Он взял лупу и стал внимательно рассматривать фигурку. Это была нэцкэ уже тех времен, когда из предметов одежды, эти фигурки превратились в изделия творчества, источник духовного наслаждения. Он смотрел на фигурку через лупу и почти видел, как ее шлифуют сначала мелким речным песком, потом шерстяной тканью, а затем доводят на бедрах юных девушек. Почти таких же, как стоящая перед ним девочка, ждущая его ответа.

— Если ты хочешь это продать, то будет стоить очень дешево, — сказал Фейман. — Это подделка.

— Как же так? — расстроилась девочка. — Папа говорил, что это редкость.

А потом с ней случилась незадача. Девочка расплакалась. Борис Яковлевич вышел из-за прилавка, достал чистый носовой платок и хотел вытереть ей слезы.

— Я сама, — отодвинулась от него необычная клиентка. — Я сама.

Своим носовым платком, в котором была завернута фигурка, она приподняла очки и стала осторожно промокать слезы.

— Я посмотрю, что можно сделать, — сказал Фейман.

Он сел за компьютер, зашел в нужные базы данных. Подобные фигурки нэцкэ стоили от двух до десяти тысяч долларов.

«Отлично!» — сказал про себя антиквар.

Он снова подошел к прилавку.

— Это очень искусная подделка, — сказал Борис Яковлевич. — За нее можно выручить две тысячи рублей.

— Вы можете купить ее у меня? — спросила девочка.

Фейману показалось, что она обрадовалась.

— К сожалению, нет, — сказал он. — Я не покупаю подделок.

Говоря это, он передвинул нэцкэ по прилавку в сторону девочки. Та взяла фигурку и направилась к выходу.

Антиквар обернулся и спросил молодого человека, стоящего у входа в подсобку.

— Ты все слышал?

Тот кивнул.

— Иди за ней и купи у нее фигурку, — сказал Борис Яковлевич. — Будет упираться увеличь сумму, но не больше трех тысяч рублей.

***

Мелкая совсем немного успела отойти от магазина, когда ее окликнули.

— Девочка, подожди!

Ее догнал молодой человек, которого она заметила в антикварном магазине, но который не принимал участия в разговоре.

— Меня зовут Виктор, — сказал он и пошел рядом с ней. — Я тоже работаю в этом антикварном магазине.

— Да, я видела вас, — сказала девочка.

— Ты куда сейчас? — спросил Виктор. — На остановку?

— Да, — не стала скрывать Мелкая.

Вокруг было много народа, и она не видела оснований опасаться этого парня.

— Можно я с тобой немного пройду?

Мелкая только пожала плечами, но парня это не смутило.

— Этот старый динозавр отказал тебе? — спросил он. — Не обижайся на него. Он уже пару раз обжегся с подделками. Поэтому и не хочет их покупать.

Мелкая снова промолчала. Она ждала и, как оказалось, не напрасно.

— Но фигурку могу купить я, — сказал Виктор.

— То есть ваш директор не хочет рисковать? — спросила Мелкая своего спутника. — А вы готовы?

— Приходится, — ничуть не смутился парень. — Зарплата у меня небольшая, так что надо крутиться. Я могу дать тебе две тысячи рублей.

— Четыре.

— Что четыре? — не сразу понял Виктор.

— Мне надо четыре тысячи рублей, — объяснила Мелкая. — У нас с мамой совсем мало денег.

Она остановилась и повернулась лицом к своему попутчику.

Виктор глянул на лицо девочки и непроизвольно отвернулся в сторону. Смотреть на нее было неприятно.

— Можешь еще раз показать нэцкэ? — спросил он.

Говорить и не смотреть в лицо собеседника невежливо. Поэтому он сосредоточил свой взгляд на переносице девочки. Там, между в меру густых бровей была белая гладкая кожа, что вполне соответствовало эстетическим требованиям Виктора.

— Хорошо, — сказала Мелкая. — Только вот там. — Она кивнула в сторону фонтана.

Фонтан был открыт недавно и сразу стал городской достопримечательностью. Около него всегда собиралось много народа. А еще вокруг фонтана стояли скамеечки. На одной из них и расположились Мелкая и Виктор.

Девочка достала из маленькой сумочки фигурку кота на рыбе. Она по-прежнему была завернута в платок.

— Немного мокрая, — сказала Мелкая и сразу добавила, чтобы парень не подумал ничего плохого. — Это просто слезы.

— Я понимаю, — сказал Виктор.

Брать фигурку в руки он побрезговал.

«Слезы, конечно, я видел,» — подумал парень. — «Но может быть, она и сморкалась потом?»

— Три тысячи, — сказал он, будучи в полной уверенности, что девчонка согласится.

— Три с половиной, — неожиданно твердо сказала та.

«Блин!» — подумал Виктор. — «Ладно, лучше я немного переплачу, чем вернусь пустой. Пятьсот рублей — это копейки. Наверняка, старый еврей заложил не менее двухсот процентов прибыли».

— Хорошо, — сказал он и достал из кармана уже свой платок. — Клади сюда.

— Сначала деньги, — сказала девчонка.

Виктор только хмыкнул. Он достал кошелек, отсчитал нужную сумму и вручил ее этой необычной клиентке.

Та в свою очередь вытянула в сторону парня ладонь, на которой в мокром от слез платке лежала японская фигурка.

— Спасибо за сделку, — сказал Виктор, спрятав нэцкэ в карман.

***

В магазине он вручил покупку хозяину.

— Это было не просто, — сказал Виктор. — Девчонка никак не хотела ее продавать и даже снова расплакалась.

Но похвалы он не дождался.

— Ты что мне принес? — сказал Борис Яковлевич.

— Как что? — удивился его помощник. — То, что вы поручили купить.

— Ты что не видишь? — возмутился Фейман. — Она даже на вес легче, чем та.

Виктор изумленно смотрел на хозяина и не мог понять, разводит тот его или нет.

— Борис Яковлевич, — наконец выдавил он из себя. — Я сделал все, как вы сказали. Девчонка — та, что была в магазине. И фигурка именно та, что вы рассматривали.

— Та, да не та, — вздохнул директор.

Он уже понял, как его обманули.

— Ну, и молодежь пошла! — сказал антиквар.

При этом было непонятно, чего больше в его словах: злости, удивления или восхищения.

***

В Танькиной семье пропажа нэцкэ была обнаружена не сразу. И у вернувшейся с корпоративной учебы матери Таньки, и у ее дочери в воскресенье в голове были совсем другие мысли. А на носу был понедельник. Кому-то надо было подготовиться к работе, а кому-то сделать до сих пор не выученные уроки. Только в конце недели, в четверг, когда мать Таньки стала протирать пыль в серванте, она увидела, что дорогой статуэтки нет.

— Где котяра? — спросила мать Таньки.

Ее дочка постоянно брала фигурку поиграться, словно это была какая-то простая кукла.

— Какой котяра? — не поняла Танька, но она уже увидела, чем занималась мать. На стеклянной полке между фужеров из чешского стекла стояла стайка сине-белых символов прошедших лет, а нэцкэ между ними не было.

— Я не брала, — ответила девочка.

— А кто брал? — стала закипать ее мать.

— Я не знаю, — Танька была готова разреветься.

— А кто знает? — продолжала наседать на дочку мать. — Ты что не понимаешь, сколько этот котяра стоит?

Тут Танька не удержалась и разревелась, а мать поняла, что криком ничего не добьешься. Она обняла дочку и погладила ее по голове.

— Ты кого приглашала в субботу? — спросила она. — Может, кто-то из твоих одноклассников взял?

Танька только отрицательно помотала головой, а потом вдруг выпалила.

— Я знаю, кто взял котика, — сказала она. — Это нищенка!

— Что за нищенка? — не поняла мать.

— Соколова Ольга, — сказала Танька.

Ее слезы в один миг высохли.

— Она специально напросилась ко мне. Это она взяла фигурку!

— Завтра я пойду с тобой в школу, — сказала ее мать. — Покажешь мне эту Соколову.

— Может быть, дядю Мишу попросить пойти с нами?

Дядя Миша был текущим ухажером Танькиной матери. От предыдущих он отличался тем, что иногда заходил к ним в мундире, а на его плечах были звезды майора полиции. Танька подозревала, что он тоже принимал участие в последней субботней корпоративной учебе. Если, конечно, какая-либо учеба вообще была.

Танькина мать удивленно посмотрела на свою дочь. Ей почему-то казалось, что дочь не обращает внимание на появляющихся время от времени у нее мужчин. Осознание того, что это не так, не понравилось женщине. Как будто дочь без спроса влезла в ее личную жизнь. Но с другой стороны, предложение было правильным, а еще мать поняла, что ее дочь уже не ребенок, который мало что понимает во взрослой жизни.

***

Заявление матери ученицы школы №47 Семеновой Татьяны не удивило директора школы, Людмилу Васильевну. Один-два раза в неделю в школе появлялись родители учеников. Кто с жалобами, кто просто с вопросами. Но каждый почему-то считал, что он лучше других знает, как организовать работу школы. И со всеми ими директору приходилось находить общий язык, а не просто отпихивать прочь. Людмила Васильевна гордилась, что не откладывает ни одну возникающую проблему в сторону, не заговаривает ее, а решает.

Вот и сейчас, когда мать ученицы заявила, что другая ученица ее школы своровала у нее из дома ценную статуэтку, директор не стала ни возражать, ни задавать каких-то уточняющих вопросов, ни отсылать женщину в полицию. Тем более, что «полиция» уже была. Жалобщица пришла с дочерью и мужчиной среднего возраста. Тот был в полицейском костюме и в звании майора.

— Звягинцев Александр Викторович, — представился он. — Начальник отделения полиции Пономаревского района.

«Не наш,» — с облегчением подумала директор.

— Я вас поняла, Евгения Борисовна, — обратилась к матери Таньки директор. — Подождите немного. Я сейчас вернусь с ученицей, о которой вы говорите.

Она прошла в учительскую, посмотрела расписание уроков, поднялась на третий этаж и подошла к кабинету №35. За дверьми, как всегда, шумели.

«Не можешь ты поддерживать дисциплину, Тимофеев,» — директор словно школьника отчитала про себя учителя истории.

Потом она зашла в класс и быстро, не разводя объяснений, увела с собой Соколову Ольгу, которую пришедшие к ней люди обвиняли в краже.

Неожиданный приход директрисы, казалось, никак не повлиял на Соколову. Она шла рядом, не задавала никаких вопросов и внешне была спокойной. Такой же спокойной ученица осталась, когда они вошли в директорский кабинет.

Людмила Васильевна вернулась за свой стол. С одной стороны кабинета на стульях сидели: мать ученицы, якобы пострадавшая от воровства, ее дочь и, как видно, близкий знакомый матери.

С другой стороны, сидела предполагаемая воровка, ученица восьмого класса Соколова Ольга.

— Оля, — обратилась к ней директор школы. — Евгения Борисовна, мать твоей одноклассницы обвиняет тебя в том, что ты взяла в ее квартире дорогую статуэтку. Это так?

— Нет, — ответила Мелкая. — Я ничего не брала.

При этом она была настолько спокойной, что Танька не выдержала.

— Это ты взяла! — закричала она. — Ты напросилась к нам на вечеринку и своровала котика!

Соколова молчала.

Если бы ее ученица по-другому реагировала на обвинения, например, тоже стала бы что-то возмущенно говорить, то директор не стала бы повторять вопрос. Но Ольга молчала.

«Если бы меня обвинили в воровстве,» — подумала Людмила Васильевна. — «Я, наверное, не была бы так спокойна. Прямо какое-то ненормальное спокойствие».

— Что скажешь? — директор спросила Соколову.

— Врет она все, — ответила та. — Танька сама, наверное, ее взяла и продала, а теперь сваливает на других.

— Да как ты смеешь? — вскочила со стула мать Таньки, а ее дочь от изумления не смогла ничего произнести, а только жадно ловила воздух открытым ртом.

— Тихо! — хлопнула по столу ладонью директор. Это встреча с родителями уже не походила ни на одну из предыдущих.

— Почему ты так думаешь, девочка? — спросил майор, до этого момента сохранявший молчание.

— Танька деньги любит, — сказала Соколова. — С меня взяла сто рублей за вечеринку, а с остальных — только по пятьдесят.

Все посмотрели на Таньку. Та молчала, а значит ее одноклассница говорила правду.

— А еще я видела ее, — Соколова указала пальцем на одноклассницу. — Она заходила в антикварный магазин.

— Что? Ты все врешь? — у Таньки прорезался голос.

На это Соколова ничего не ответила.

— В какой магазин? — спросил майор. — Где находится?

— В центре, — ответила Мелкая. — Улица Победы.

— Это можно проверить, — сказал полицейский. — Я — на машине. Давайте подъедим в антикварный магазин и спросим.

Соколова вопросительно посмотрела на директрису.

— Не волнуйся, Оля, — сказала та. — Ты несовершеннолетняя, и я буду представлять твои интересы.

***

Борис Яковлевич стоял за прилавком, смотрел на неожиданных посетителей и радовался, что все сомнительные покупки для него совершает Виктор. И только за пределами магазина. Девочку он узнал сразу. А полицейский, тем более в чине майора, совсем не доставлял ему радости.

— Чем я могу вам помочь? — спросил Фейман.

Вопрос он поставил так, потому что знал точно, что эти дамы и господа ничего не хотят ни продавать, ни покупать.

— Вам приносили японскую статуэтку на продажу? — начал майор.

— Да, — ответил антиквар.

— Вы ее купили?

— Я ничего не покупаю у несовершеннолетних, — ответил Борис Яковлевич.

— Хм, — не удержался от ухмылки майор. — Вы можете сказать, кто приносил вам эту статуэтку?

— Да.

— Кто?

— Вот эта девочка, — антиквар уверенно указал на Таньку.

Сейчас он смотрел на нее прямо и не отводил, как в прошлый раз, глаза, хотя смотреть на ее бородавку на щеке было все также неприятно.

— Ах, — только и смогла сказать Танькина мать.

«Вот так всегда,» — подумала про себя директриса. — «Не разберутся, а сразу идут скандалить в школу!»

«М-да,» — мысли майора были более короткими.

Он понял, что приятности, которые он получил от знакомства с Семеновой Евгенией Борисовной были с небольшим и не очень приятным довеском.

— Я могу идти, дяденька полицейский? — спросила Мелкая. — У нас диктант на русском.

Майор только пожал плечами. Потом он посмотрел на свою любовницу и развел руками, что должно было означать «не будем вмешивать в наше семейное дело посторонних».

— Я с тобой, — сказала директриса. — Я знаю, где здесь останавливается маршрутка. Доедем быстро.

Они почти вышли из антикварного магазина, когда Мелкая обернулась, посмотрела на свою одноклассницу и бросила только одно слово:

— Воровка!

Танька, как видно, была на пределе. Этого слова хватило, чтобы она громко разревелась.

А директриса и ее ученица нашли нужную остановку и быстро вернулись в школу. По дороге Мелкая думала о том, как все хорошо получилось.

У ее бабки был большой холщовый мешок с сушенной черноплодной рябиной. Бабка каждый день утром варила себе и внучке овсяную кашу, в которую добавляла эти ягоды. Мелкая выбрала из этого мешка ягоду покрупнее. Та была вся такая сморщенная. Не дать, не взять Танькина бородавка. Клей БФ держал ягоду на щеке крепко. Даже слишком крепко. В первый день после посещения антикварного магазина, после того как Мелкая сняла маскировку, на месте крепления лже-бородавки оставалось небольшое красное пятнышко. Но пропажа нэцкэ была обнаружена только через несколько дней. К моменту прихода Танькиной матери в школу, это пятнышко почти исчезло. Надеть бабкины очки и заплести две косички, как у Таньки, вместо одной, как у нее самой, было сущим пустяком. Но все вместе сработало очень хорошо.

***

На следующий день, когда Соколова пришла в школу, Танька, как видно, немного оправилась от вчерашних событий и решила взяться за старое. Когда Мелкая зашла в класс, она ее поприветствовала, как обычно:

— Смотрите, нищенка явилась!

Мелкая подошла вплотную к Таньке.

— Молчи, воровка! — сказала она так громко, чтобы слышал весь класс. — А не то я расскажу, как ты из дома вещи воруешь!

Их одноклассники застыли, ожидая продолжения. Но у Таньки вдруг опустились плечи и из глаз полились слезы. Она закрыла ладонями лицо и выбежала из класса.

В остальном этот учебный день для Мелкой прошел очень спокойно. Никто ее не обзывал, никто не пытался дернуть за косу.

Когда закончился последний урок, к ней подошел Петров и протянул руку.

— Что? — спросила Мелкая.

— Давай портфель понесу, — сказал одноклассник.

— Петров, ты считать можешь? Семь дней прошло. Ты свободен.

— Да мне не сложно, — Колька не убирал руку. — Давай понесу.

— Ну, давай, — согласилась Мелкая.

Почти всю дорогу они молчали, а в конце Петров снова удивил.

— Оль, давай дружить? — сказал он, рассматривая свои ботинки.

— Дружить? — удивилась Мелкая.

— Да, дружить, — подтвердил Петров. — По-настоящему.

— По-настоящему — это как? — улыбнулась девочка.

— Ну…, — начал ее одноклассник, но не смог закончить.

— Я согласна, — сказала Мелкая и протянула Петрову руку. — Давай, по-настоящему.

Колька наконец оторвал взгляд от своих ботинок и с удовольствием взял в свою ладонь протянутую узкую ладошку Мелкой.

Конец

Акция! Почти задаром. Выполню бета-ридинг вашего текста в жанре фантастика (объем не более 1 а.л.). Подробности вышлю по запросу. Мой мейл: [email protected]

Другие работы автора:
+9
08:10
460
09:12
+2
Хорошо написано. Как всегда, впрочем)
09:26
+1
Большое спасибо.
11:33
+2
Понравилось даже больше чем первая история. Спасибо.
12:51
+1
Спасибо за отклик. Рад, что понравилось.
17:36
+1
Мне нравится и эта история. Хотя она напоминает немного «Каникулы Кроша».
18:59
+1
Не согласен, хотя очень люблю эту историю. Читал ее еще в «Юности». Их объединяет, что и там, и там присутствует нэцке.
Во второй истории использован сюжет из рассказа «Не на ту напали», автор Э. Мартсон. Правда, там речь шла про картины.
Мелкая на минуту задумалась, а потом стала доставать из-под кровати старые журналы «Совершенно секретно».

— Где же ты? Куда подевался? — приговаривала она.

Наконец, нужный номер нашелся. Девочка стала его листать, пока не нашла нужный рассказ.

«Эдвард Мартсон,» — прочла Мелкая про себя. — «Не на ту напали».

«То, что нужно,» — подумала она. — «На землетрясения, конечно, не тянет, но сойдет и так».
22:27
Здесь как-то явственнее ненормальность девочки. И я бы сделала это первой частью, а про Болеро в кровати второй. Так логичнее, преступления по нарастающей.
Немного странно про неделю, в которую обязан носить портфель. Почему 7 дней, если в тексте упоминается, что учатся 5 дней? Два дня ещё со следующей календарной недели?
06:30
Энни, вы ведь связаны с психологией каким-то образом, я правильно помню? Я хотела бы обсудить с вами вопрос о возможной социопатии этой девочки. как вы думаете, героиня рассказа действительно больна? Или она просто колючий подросток, который изменится? ( 7 дней меня смутили тоже).
В комментариях к первому рассказу все убеждены, что девочка больна и здесь тоже.А я этого не вижу.
Недавние истории из жизни.
прихожу домой, везде мелкий мусор. Пылесошу, мету, мою, он вылезает. наконец нахожу источник- косяк, заклееннный черной изолентой и набитый чаем и… кофе… о ужас. болван, ты это курил? слава Богу, только забивал. 10 лет. Ору самозабвенно и вспоминаю, как в 10 лет мы сворачивали самокрутки из газеты и курили во дворе сырую коноплю… без всякого тиктока. просто родители не знали.
мне нагадили на работе в туфли.я работаю учителем. пришла с больничного, в туфлях кака. Рассказала во всех классах эту жуткую историю, пристально глядя на предполагаемых виновников. Один раскололся и ускакал из класса.Манякин Виктор, прототип моего героя повести.Сердито соплю и допрашиваю, кто его подучил, а сама вспоминаю, как в девять лет была в компании девочек, за нами подглядывал за гаражами мерзкий дед, мы сначала жаловались, но нас не слушали. решили ему отомстить. сначала подкладывали записки с угрозами в ящик, а потом подожгли у двери газету с завернутой какашкой…
Пожалуй, хватит. я уже вижу округлившиеся глаза читателей.мы как-то обсуждали детство в комментариях, и для большинства мое поведение-дичь. с точки зрения меня нынешней- дико, да. но мы это делали. и никто из нас не вырос социопатом, вроде бы. только я то и дела неуместное что-то говорю, но это ж не социопатия, это плохой характер. или нет?
07:05 (отредактировано)
+2
Девиантное поведение на лицо. Изменится ли? 12 лет — это, простите, срок. Психическое расстройство есть, конечно. Но это не психиатрия, и диагноз не социопатия (хотя...).

Опять же мнение глупой птицы.
эмоциональная чёрствость, отсутствие стыда за свои поступки, бесстрашие, отсутствие друзей — это социопатия? как я вижу, «наказывала» она только обидчиков, а не всех подряд и разделяла людей, исходя из ситуации и личного мнения о каждом из них, а не беспричинно/на основе общего признака. У каждого преступления свой мотив, а логические связи между действиями — это всегда хорошо. Желание быть понятой и тяга к общению/быть не одной у неё вполне сохранна, просто перенесена на статуэтку. Умственное развитие в норме, критичность в оценке себя и ситуации есть, эмоции окружающих (бабушки, например) считывает достаточно хорошо, социализирована. Чо ещё надо-то?

Условия воспитания, наследственность ведут ко многому. Возможно неисправимому, но корректируемому.

Ах да. 13 лет, чудесный сам по себе подростковый возраст)
Хороший коммент. Вы профессионал?
08:42
+1
нет, но мне известно значение произносимых слов) поэтому прошу считать сказанное не более, чем личным мнением глупой птицы, готовой пофлудить на эту тему.
20:43 (отредактировано)
Мария, Вот сейчас вообще ничего не поняла.
20:50
ну, вы же сами стул учителю клеем мазали. а я много раз наблюдала шалости подростков. это не социопатия и не психопатия, как по-вашему? вы с Вероникой много говорили о психологии, я поняла так, что и вы и она в ней разбираетесь.
20:59
Реальным людям диагнозы может ставить только специалист после обследования.
22:16
вообще я спрашивала вашего мнения о героине. нарядиться пакостливой одноклассницей и подставить ее перед всеми, начитавшись детективов — нормально ли в 13 лет. но вы отвечаете на какие-то другие вопросы.
21:10 (отредактировано)
Да, вот теперь поняла о чем вы. Извините.
По сути, она совершает несколько преступлений. Как я понимаю, она отдает отчёт в своих действиях, осознает, что ее поступок незаконен, знает, что ее, возможно, ждёт наказание. Так что психиатр скорее всего признал бы ее вменяемой.
И если на её место поставить взрослого человека, то такого вопроса вообще не будет. Дело именно в ее возрасте.
07:09 (отредактировано)
+1
либо косяк автора, который имел ввиду «всю неделю»,
либо такова задумка — первое попавшееся число близко расположенное к «празднику» число которое случайно брякнул подросток.

имхо, разумеется, но расположить по хронологии событий тоже верно. Лично мне эта часть кажется интереснее и сложнее, более продуманной что ли. Поэтому ваше «по нарастающей» у меня идёт от первой части ко второй, а не наоборот.
20:48
Да, эта часть проработаннее, Мелкая понятнее. И именно поэтому становится понятнее ее поступок в 1 части. Серийность детективной маньячки.
18:15
+1
Здравствуйте, Автор!
По правилам Табуретки пришла Вас хвалить)
Знаете, читала и вспоминала детство) Конечно, на взгляд взрослых многие поступки в школьном возрасте покажутся дичью, но в 13 лет — это нормально) Для подростка Мелкая очень сообразительная — такие схемы выстраивает! Немного странно, что она закрыта эмоционально, но после таких потрясений — смерть отца, брата, потеря матери — разумеется, любой ребенок закроется. Понравилось, как она подружилась с Петровым) Рассказывать детективы — здорово)) Смелая, карандаш в глаз и изнасилование — немного слишком, для подростков, но в рамках вашего рассказа вписывается. Хороший стиль — простота изложения удачно сочетается с непростыми событиями, в чем-то даже тяжелыми. Персонажи яркие, легко представить и Мелкую и Петрова, и Соколову. Взрослые на их фоне выглядят немного блеклыми. Интересное приключение, прочитала разом, нигде не застревая и не спотыкаясь о недочеты. Успехов Вам в творчестве!
Спасибо за отклик. Трудно с вами не согласится. Вы ведь хвалите мой рассказ.
А поведение детей и подростком совершенно отлично от поведения взрослых. В детстве я был влюблен в одну девочку и поэтому бросал в нее камнями. Правда, старался чтобы они не долетали. (Спойлер: не долетали.) В зрелом возрасте я, конечно, так не стал бы поступать.
21:13
Раз автор просит, то похвалю. Понравилось больше первой части.
06:22
+1
я поняла, долго обдумывая, что смущает меня. ювелир обманщик. как девочка просчитала, что он пошлет помощника покупать нэцке и вовремя подменила ее? она совсем не знала ювелира. предположения о жадности недостаточно. вещь краденной может быть. он бы не стал с ней связываться. по мне — ей достаточно было поскандалить и обратить на себя внимание, а затем подсунуть статуэтку в портфель или парту соперницы. это было бы более по-детски. и мне по-прежнему нравится связь с детективами. это такая фишка ГГ. на этом еще не один рассказ можно построить.
Спасибо за отклик и размышления. Все верно подметили. Момент, почему Антиквар послал Виктора купить нэцке, хотя клиент ушел, не достаточно ясно прописан. Это мой недостаток, как автора рассказа.
Я отталкивался от того, что у Мелкой хорошо развито женское чутье. Когда надо просто молчать, а мужик сам все скажет smileМелкая показал Антиквару очень ценную вещь. Антиквар увидел, что эта вещь стоит десятки тысяч долларов. Как мог он упустить шанс купить эту вещь за смешную сумму в рублях. Да, Мелкая не знала, что будет дальше, когда она ушла из магазина, но она почувствовала, что Антиквар на крючке и уже не сорвется.
Жаль, что мне не удалось передать все это в тексте.
Над продолжением думаю. Появился новый персонаж, Петров Колька. Думаю, что в третьей истории он будет играть более активную роль.
17:17
+1
Очень понравилось. Гораздо больше первой части. Спасибо, автор!)
Спасибо за отклик. Рад, что понравилось.
Хочу продолжить серию, но все что-то отвлекает.
19:16
надо продолжить и публиковать.
Загрузка...
Маргарита Блинова

Другие публикации