Про собак

   Весь двор взбудоражила новость: на Сеньку, пацанёнка из тридцать восьмой, третьеклассника, напали бродячие собаки. Нет, покусать не покусали, охранник с автостоянки успел выскочить и отогнать. Напугались оба. А Сеньку теперь придется лечить от заикания и испуга. Или может само пройдет... Когда-нибудь...

Во дворе, выходным днем сидели на лавочке трое мужчин, обсуждая происшествие.

— Дожились, уже в новую городскую школу ходить опасно, — бросил самый старший из них, седой и ворчливый старик.

Опершись двумя руками на клюку, он укоризненно покачивал головой.

— Пустырей вокруг микрарайона не перечесть и на каждом своя стая. Большинство из них с бирками, обслуженные, значит, — вступил в разговор парень в яркой спортивной шапочке. Он постоянно оглядывался в сторону детского городка, там на трехколесном велосипеде каталась его дочь. Он сидел, опершись на толчковую ногу, готовый в любой момент выдвинуться на защиту своего чада, если вдруг что...

— Так закон же не так давно приняли, бродячих собак обижать нельзя... Чтоб этим депутатам самим по таким пустырям ходить! — зло бросил третий мужчина, державший в руках небольшой пакет с продуктами.

Он возвращался из магазина и подсел к соседям передохнуть и поговорить.

— Я сам далеко от дома отходить боюсь, — продолжил мужчина с пакетом, — убежать не смогу, левая нога подводить стала. И кричать нечем, голос потерял еще на работе, по вредности. На стройке работал, надышался там гадостей всяких. По инвалидности вот теперь.

— Закон? Те, кто эти законы принимают на наших окраинах не живут. Дети их по пустырям в школу не ходят... А надо бы. Хоть для эксперимента поселить этих депутатов в наши условия, быстро бы нашли куда бродячих животных девать, — откликнулся старик, — отстреливать негуманно, жалко собачек, они не виноваты, — язвительным тоном возмущался старик, — а детишки наши чем виноваты? Уже чуть не каждую неделю по новостям — там напали, там загрызли... И всё ж страдают бабы да дети. Самые слабые, значит. А сделать ничего моги...

— Да они всё втирают, что это брошенные людьми собаки! — громко заговорил парень в спортивной шапочке, — да ничего подобного! Я сам пару стай отгонял по дороге на остановку, ни одной породистой не видел. Там уже в десятом поколении – бродяги. Одичавшие, неуправляемые, хуже волков. Волк хоть человека боится. А эти — нет! Там, вон за двадцать восьмым домом, приют построили для собак. И что? Ну переловят, подлечат, потом предлагают в семью кому-нибудь пристроить. Как в “цивилизованных странах“ типа... Не знаю, берут или не берут... Я б побоялся. Мне своих детей жальче! Такую живность в дом привести, всё равно что заряженное ружьё в прихожей на видном месте поставить... Рано или поздно выстрелит. Про заразу уж не говорю, кто их там особо проверяет.

Породистых потому и выбирают, что они предсказуемы, знаешь чего ждать от животины. Хотя тоже всякое бывает...

— Говорят деньги хорошие на этих собачек выделяют, вот и вся причина, — сиплым голосом продолжил сосед с пакетом, — на стариков бы лучше потратились. Людей уж давно защищать пора. От природы и экологии.

Скрипнула дверь подъезда, из неё медленно вышел крупный мужчина, неся на руках исхудавшего пса. Пёс покорно лежал на руках хозяина, словно понимал, что тому тяжело и неудобно нести ношу.

Мужчина аккуратно положил пса вместе с ковриком на газон, выбрав место посуше, с еще зеленеющей, не пожухлой травой. Погладил по голове собаку:

— Погуляй, Рекс, маленько... Я с мужиками посижу.

И подошёл к компании.

— Погулять вот вынес, — извиняющимся тоном сказал он, — старый совсем, задние лапы отказали... Усыплять надо, а рука не поднимается... Десять лет с нами прожил. Член семьи, можно сказать. Ну, решили на семейном совете, пусть живет сколько сможет. Потерпим... Он же нас однажды спас.

— А, это когда пожар был? — спросил парень.

— Ну да. Пес первый заметил, поднял нас всех в три часа ночи. А замыкание было как раз в прихожей. Так бы, если б не он... не успели бы даже выскочить.

Да и вообще... просто Друг, — вздохнул мужчина.