Волчица и гадости

  • Опубликовано на Дзен
Автор:
Rein
Волчица и гадости
Аннотация:
История про потерянных и брошенных людях и животных.
Текст:

Снова нужно просыпаться… Ненавижу вставать по утрам. Этот ежедневный обряд для меня нелепая борьба с ленью. Для обычного человека такая проблема покажется смехотворной, и я не могу не согласиться с этим. Но мое утро начинается с превозмоганий. Почему так? Не знаю, наверное потому, что моя жизнь жалкая и скучная. Никто не захочет вставать ради пустого и бессмысленного дня. На улицу я почти не выхожу, лишь один раз в неделю. Поздно ночью, когда на улице никого нет, иду в круглосуточный продуктовый.

Я боюсь людей. Боюсь осуждающих взглядов, недопонимания, насмешек. Мне страшно, ведь, заметив оценивающие глаза, я пойму, насколько я жалок по сравнению с другими. Нет, я не урод. В физическом плане у меня не все так плохо: среднего роста, слегка худощав, но подтянут, даже можно разглядеть приятные черты на лице. Но вот в моральном плане: замкнутый, необщительный, неряшливый, сам себе на уме — паразит нового общества. Не работаю, не учусь, проще сказать, что я бесполезен и не приношу ничего хорошего в этот мир. Моя семья отреклась от меня, хотя стоит отдать им должное — они дали мне хороший старт. Я живу в своем доме, его мне построили родители. Они достойные люди старой закалки, трудолюбивые и честные. Такие редко попадаются на жизненном пути, их редко встретишь в больших городах — они обитают в провинциях. Тихая, размеренная жизнь не испортит человека, как происходит это в большом мегаполисе, где правят амбиции и деньги.

Только меня это обошло. Сейчас я жалкий неудачник, который не может примириться с глупостью этого мира. Моя жизненная позиция не делает мне чести, многие, наверно, решат, что в этом есть какое-то благородство, но я-то знаю, все далеко не так. Что ближе мне? Рыцарь, непримиримо борющийся с изъянами общества, или нелепый лох, погрязший в солипсизме и рефлексиях? Ответ вы уже знаете.

Отец ненавидит таких людей — диванных философов, меня в том числе. Он считает мое бездействие предательством, я для него всегда был хорошим сыном.

С детства опережал на один маленький шажок своих сверстников. Во многих вещах, хоть и чуть-чуть, но был лучше. Учеба, спорт, творчество — везде я преуспевал, но мои победы никогда не были большими, потому что я не отдавался чему-либо полностью, меня не хватало надолго… а жаль. В меру одаренный, но без стержня, я легко разрушил ожидания семьи. В меня верили, думали, что я стану достойным членом общества. Сейчас со мной поддерживает связь только мама. Она присылает втайне от отца деньги, иногда мы разговариваем по телефону. Но даже ей в тягость общение со мной, все меньше длятся наши беседы.

С трудом отрываюсь от размышлений. Сегодня я должен отправиться в магазин. Запасы продуктов закончились, и пришел противный час выхода в свет. Хотя нет, я же выбираюсь только глубокой ночью.

Иду по пустынным улицам. Живу на окраине города, поэтому вокруг много частных домов, дач и коттеджей. Район неплохой, но безлюдный. Редко встретишь прохожего, обычно здесь передвигаются на машинах. Примерно пятьсот метров пути до магазина, по дороге я пройду: детскую площадку, школу, пару автобусных остановок и встречу ее — небольшой лучик добра в моей бессмысленной жизни. Это бездомная собака, живущая рядом с заброшенным домом. Псина давно бродила по округе и мозолила глаза прохожим.

Мое расположение это невзрачное существо заслужило добротой. Нет, правда, это действительно странно, говорить подобное, но когда я прохожу мимо нее, то вижу теплоту и радость встречи.

Сначала она не обращала на меня внимания, пару раз даже лаяла. Затем начала узнавать, встречала повиливающим хвостом. Добродушное поведение подкупило меня, я начал покупать ей угощения. Это стало началом нашей долгой и крепкой дружбы. Я испытывал облегчение, после череды неудач и одиночества в жизни появился кто-то, кому в радость было мое появление. Даже когда я был без еды, собака ластилась ко мне. За это я дал ей имя — Ласка.

В жалкую и пустую жизнь, где я никому не был нужен, затесался маленький лучик света. Подкармливая такое же как и я нуждающееся и пропащее существо, я почувствовал облегчение. Меня меньше терзали бессонница и депрессия. Сложно было найти причину моего удовлетворения. Наверное дело было в добрых поступках. Искренних и идущих из глубины души, дающих осознание того, что я не очерствел окончательно.

Как бы там ни было, но между нами появилась крепкая связь, мы дорожили друг другом. Два потерянных и отвергнутых существа. Однако наше одиночество длилось недолго, примерно через год знакомая сука ощенился. Это были пятеро милых щенят. Они походили на маму, — черные, с редкими белыми пятнами, лишь один, самый маленький детеныш, был абсолютно белым.

Это казалось странным, появление столь загадочной белой вороны в помете, вдобавок ко всему в ее глазах была невероятная синева. Эта радужная оболочка гипнотизировала своей глубиной, казалось, будто питомец понимает гораздо больше, чем доступно простым животным. Наблюдая обыденные вещи я уверовал в то, что красота кроется в простых вещах.

Я стал больше заботиться о бездомном животном. И для меня стало приятной неожиданностью то, что я был не одинок в своем порыве. Как-то раз, проходя мимо знакомой собаки, я наткнулся на ее импровизированный дом. На дворе уже была осень, мне и самому приходила мысль сделать будку для Ласки, но необходимость отпала. Кто-то сделал уже убежище для пса из деревянного ящика. Неизвестный даже принес миску и утеплил дом изнутри старыми одеялами и ватниками. Щенят я уже не видел, они прятались в будке. Причастность других к заботе о бездомной собаке согрела мою душу.

В приподнятом настроении я проходил мимо молодой мамы. С каждой встречей щенята становились больше, а морозы сильней. Их становилось меньше, и я всем сердцем надеялся, что они не умирали от холода, а добрые люди забирали их к себе. У меня была мысль приютить хотя бы одного из них, но в моем доме уже жил эгоистичный питомец.

В те далекие дни, когда я еще общался с семьей, отец, страстный собачник подарил мне из помета его кавказской овчарки щенка. Пес вырос в могучего стража, может, мне кажется, и я надумываю, но было в этом животном что-то от отца. А именно — нетерпимость. Он ненавидел посторонних, постоянно порывался порвать цепь. Вряд ли такой эгоист принял бы чужого.

Мою скучную и бесполезную жизнь разбавляли встречи с Лаской, но однажды они прекратились. Журналисты часто любят прибегать к одной фразе, придавая ей некую попсовость и приземленность — «мы в ответе за тех, кого приручили», хотя если смотреть на нее полностью и в контексте оригинала, смысл немного меняется: «мы всегда будем в ответе за тех, кого приручили. И ты отвечаешь за свою розу».

Не знаю, в чем я сплоховал, наверное в том, что был недостаточно осмотрителен. Как-то раз, отправившись до супермаркета, я не встретил знакомой собаки. Более того, не увидел ее щенят в будке. Это обеспокоило меня, я беглым взглядом осмотрел все вокруг, но ничего не нашел. Внезапно услышал собачьи визги. Это были полные боли и отчаянья крики о помощи. Не знаю, существует ли в природе животный плач, но если это было не то, что я слышал, то не знаю, чему еще верить.

Звуки доносились из заброшенного дома, он был совсем рядом, чуть меньше сотни метров. Я бегом устремился туда, болезненные подвывания лишь подстегивали меня. Когда ворвался внутрь, перед глазами возникло неприятное зрелище: пьяные школьники издевались над Лаской.

Иногда я встречал их, они гуляли ночам и искали приключения. Новогодние праздники развязали им руки, родители таких детей ушли в марафон питья и веселья, не озаботившись досугом своего чада. Хотя то, что делало старшее поколение, было хорошим примером для юных голов, и они твердо следовали пути предков. То есть пили и гуляли.

Два худощавых парня и две девушки, наглые и немного быдловатые лица. Один из школьников придавил собаку ногами к полу, другой ножом старательно снимал скальп. Несмотря на опьянения, парень был собран. Я почувствовал вскипающую злость внутри меня. Мой отец был суровым, возможно — несправедливым, и я ненавидел его за это. Но мне на протяжении всей жизни приходилось признавать — то, чему он меня учил, было важно для любого мужчины.

Горло горело от холодного воздуха, но боль начала уходить. В голову ударил адреналин, руки и ноги стали легкими, а движения дергаными и резкими. Я подбежал к парочке живодеров, неуклюжим пинком выбил нож из рук школьника. Второй только меня заметил и даже успел подняться. Резким ударом в челюсть осадил его, а затем заборол того, что резал ножом животное, начал лихорадочно бить его. Эти ублюдки были примерно одного роста со мной, но костлявые, нескладные, и пьяные не могли дать достойный отпор.

Я бил с отчаянием и злобой, но вдруг в глазах потемнело. Мне стало дурно, я почувствовал тошноту, а затем влагу, стекающую по моему лицу.

Нельзя недооценивать слабый пол, особенно когда на кону судьба их ухажеров. Пока разбирался с парнями, кто-то из девушек ударил меня бутылкой по голове. Перед глазами все поплыло, я потерял счет времени и пришел в себя, когда понял, что меня хотят зарезать. Один из живодеров порывался порезать меня розочкой, очевидно, этот цветок уличного драки появился после встречи с моей головой. К счастье, девчонки сдерживали его и умоляли остановиться. Мне казалось, что это только раззадоривает мальца.

Я резко встал, и пока школьники препирались, живо подскочил к агрессору и со всей силы ударил по лицу. Он безвольно повис на руках девушек.

— Пошли прочь! — скрипя зубами, сказал я, — расскажете кому — убью!
Можно подумать, что девушки сделали мне услугу, попридержав своего приятеля. Его друг уже пришел в себя и покорно последовал за остальными.

Я обернулся к собаке. Она испустила дух совсем недавно, это я мог понять по идущему пару с ее головы. Шкура в области лба и затылка была обрезана. Кровь и мясо. Мне стало дурно, я хотел как-то помочь, но совсем потерялся. Вдруг услышал тонкий визжащий плач, включил фонарик, прошелся лучом по всему дому — в углу лежал мешок. Я подбежал к нему и открыл. Чертовы дети завязали его, внутри были щенята, их осталось трое, нет, теперь уже один. Двое задохнулись. Я отогнал неприятные образы и взял выжившего щенка себе, затолкав его под куртку.

Он перестал скулить, его возня под курткой перешла в легкое ворчание.

Когда я пришел домой, то осознал, что спас того самого маленького белоснежного щенка. Той же ночью я похоронил его мать вместе с ее детенышами. Той же ночью не смолкал могучий страж дома, он знал, что я принес незваного гостя. Той же ночью мне приснился странный сон, с которого и началась мистическая часть моей истории.

Я как обычно шел в супермаркет, но на месте, где меня обычно ждала старая знакомая, ее не было. Вместо нее я увидел красивую женщину. Что-то показалось мне неуловимо знакомым в ее виде. Внезапно я узнал этот смиренный и добрый взгляд, который так часто видел. Она поняла это и улыбнулась. Мы стоили напротив друг друга, не решаясь сказать и слова, как вдруг незнакомка прошептала:

— Позаботься о ней.

Лоб покрылся испариной, я проснулся в поту. Это было непривычное пробуждение. Обычно я тонул в грезах, находясь в неопределенном состоянии — это могло длиться час или два, то ли сплю, то ли нет. Но сейчас меня едва ли не насильно вырвали из царства Морфея.

Это был детский плач. Непривычное и противоестественное явление в моем доме. Что произошло вообще?! В голове стали крутиться недавние события. Я осмотрелся, на матрасе и подушке засохла кровь, но привлекло мое внимание другое: рядом со мной лежал ребенок.

Маленькая девочка, на вид три-четыре года, это было странно: видеть чужое дитя у себя на кровати, но еще странней смотрелись ее волчьи ушки. Когда она в новом порыве плача открыла рот, я заметил у нее маленькие клыки. Начал протирать себе глаза и щипать за щеку. Не помогло, зато детский плач стал громче. Почему-то мне показалось, что она голодна. Нет, я реально идиот, судя по ее реакции, когда мы прошли на кухню, она была действительно голодна. Усадил ее за стол, на удивление, маленькая гостья стала покладистой. Открыв холодильник, я достал молоко, налил ей в стакан и подал печеньки. Она с жадностью накинулась на еду, я вдруг понял, что дал маленькому ребенку холодное молоко, но ее это похоже ничуть не беспокоило.

— Что же мне с тобой делать? — обратился к гостье. Она лишь с удвоенной силой принялась есть, будто бы я собирался отнять ее нехитрый ужин.

Странный сон очень отчетливо засел в голове. Раньше мои походы в царство сна отличались некоей абсурдностью, Морфей слал необычные гротески, примешивая забавные аллюзии из быта. После просмотра популярного сериала я мог обнаружить себя в постапокалиптическом мире, сражающимся с сотней живых мертвецов, или американском ситкоме. Фильмы, аниме, игры и книги становились катализатором бредовых сюжетов.

Засыпая после прочтения русской классики, я видел знаменитые балы дворян и закулисные игры аристократов. После какой-нибудь научной фантастики будто то, Брэдбери, Хаксли или Оруэлл, я обнаруживал себя пожарником или индейцем в резервации. Часто моя роль, будь то прол, партийный член, или эпсилон, была недалека от истинного положения в настоящем мире.

Однако события той ночи, придали моему существованию несмываемый налет мистики и последующем вся моя жизнь стала напоминать одно большое, непрерывные сновидение.

***

Я дал ей имя — Хоро. Не помню, откуда это, но мне показалось, что оно подходит ей. Она была загадочной и необычной особой. Даже несмотря на её маленький возраст, в ней было множество тайн. И одно из них крылось в ее происхождении. Мне пришлось перерыть множество сайтов, я даже решился на поход в библиотеку, чтобы раскрыть загадку своей маленькой сожительницы. Единственное объяснение, которое удалось найти, было на стыке мистицизма и религиозных верований кочевых народов с долей оккультизма.

В поверьях многих восточных народов, преимущественно тех, где была распространена анемия — вера в духов, ходили легенды о белых волках. Иногда в волчьем помете — или даже собачьем — рождались белые щенки. Считалось что эти альбиносы, посылались на землю самими небесами, поэтому их называли небесными псами, служащими великому Тэнгри. В религиозных учениях такие животные считались невероятно умными, всеведущими хранителями мудрости. Племена, что поклонялись волчьему тотему, считали добрым знаком, когда белые волки нападали на их стада. Для кочевых народов скот был очень важен, что лишь подчеркивало то, насколько силен был культ небесных волков.

Мои поиски так же привели к еще одной цепочке легенд, только принадлежащих оседлым народам. В них описывались истории о кицуне — японских лисицах-людоедках и хули — китайских духов-обманщиц. В древнекитайских мифах повествовались истории о женах-оборотнях, они могли были хорошими хозяйками и с противоречивой добротой, ведь их мужей все равно ждал печальный конец. Пелевин даже книгу написал про такого оборотня, с иронией назвав ее А Хули.

Сложно было понять, что представляет из себя Хоро. В дневные часы она возвращалась в первоначальный облик. Это роднило ее с с ликантропами, но в то же время они отличались. Я не мог понять, к кому она ближе собакам или волкам. У нее были огромные лапы, верный признак того, что вырастет гигантским животным. Ночью она обращалась в человека, однако было три но, что отличало ее от людей — это уши, клыки и хвост.

Еще одной странностью был ее невероятный рост. За месяц Хоро подросла больше, чем любой ребенок за год. Такими темпами она могла стать взрослой к своему первому дню рождения. Вместе с тем у нее была выдающаяся способность к обучению. Она быстро осваивала речь и впитывала знания как губка. Увидев разок кривлянья по TV Хоро живо начала подражать танцующим тетям. Вспомнилось воспитание из дивного мира. Доступность женщин, нравственное падение и трагедия старомодного дикаря Джона. Телевизор это ящик Пандоры, в котором нет надежды, детище потребительства, поэтому я исключил его из нашей жизни.

Вместо этого я принялся учить ее. Это увлекло меня с головой: чтения, рисование, игра на гитаре. Совсем немного времени понадобилось, чтобы Хоро самостоятельно начала читать, ее любовь к книгам росла как снежный ком, и обещала вырасти лавину умных слов. С каждым днем рисунки становились серьезней и перерастали в настоящие художественные композиции. А игра на музыкальном инструменте доросла до уровня, который не снился моим деревянным пальцам.

Каждую ночь я слышал, как Хоро училась игре на гитаре. В поздние часы я не мог заниматься с ней, спал без задних ног. Днем, когда она была в волчьем обличии я подрабатывал фрилансом.

Прошла угрюмая и суровая зима. С приходом весны мы начали выходить на улицу. Эти вылазки рождали настоящие картины, которые Хоро рисовала, когда мы приходили домой. В этих композициях начал появляться профессионализм. Всегда задавался вопросом: откуда в замкнутой среде можно получить представления о законах перспективы, падении теней и прочих ухищрениях художников.

Стоило прислушаться к ее речи, чтобы понять, насколько быстро растет моя воспитанница. Речь Хоро наполнилась сложными словами, мысли утратили детскую наивность. Я замечал, как она становилось собранной, вся без остатка погружаясь в книги, которые читала.

Вместе с интеллектуальным ростом шел и физический. Это начало меня напрягать. Приходилось постоянно ломать корректировать свое и ее поведения. Откуда-то у Хоро появилась манера называть меня хозяином, ну хорошо хоть не господином. Как я ни пытался, но отучить ее от этого не получалось.

Когда-то давно, еще в пору школьной юности, я прочитал нашумевшую «Лолиту» Набокова. Даже фильм посмотрел, помню момент, где Дороти Гейл плакала по ночам, а Гумберт-Гумберт терялся в догадках и не мог понять причины несчастья девочки. Забавно было наблюдать это — человек, который убил мать ребенка, а затем похитил ее и принуждал к соитию не знал, за что его ненавидят.
Для меня этот человек стал антиподом, когда-то давно мой дядя сказал: мужчина никогда не должен нежиться со своей дочерью, лаской выложена дорога к грехам.

Наверное поэтому я стал холоден к своей воспитанице. Несмотря на ее растущие успехи и уже большие победы. Ими Хоро не могла поделится ни с кем, кроме меня, поэтому она не могла осознать, насколько ярка в своей гениальности. С восхищения начинается влюбленность, но я не мог опустить все до пошлых мыслей. Дикарь-Джон и Гумберт-Гумберт иногда боролись во мне, но безоговорочную победу одерживал протеже Хаксли.

Помню, когда наступило лето, первое лето в ее жизни. Прохладными вечерами мы прогуливались по улицам. Она носила длинную юбку, чтобы скрыть хвост, и панамку, пряча волчьи ушки. В человеческом облике ее волосы были белыми, глаза же отдавали невероятной синевой. Глядя в эту радужную оболочку я вспоминал про мифы, где указывалось, что это атрибут посланника небес.

Мы избегали прохожих я был единственный человеком, которого она знала. Издалека мы могли сойти за парочку, на вид ей уже было четырнадцать-пятнадцать лет. Наш район был пустынным, и можно было не опасаться излишнего внимания. У нас появилось любимое место. Это была заброшенная водонапорная башня. Она располагалась едва ли не на самом краю мегаполиса, на небольшом холме. Оттуда можно было охватить взглядом большую часть города, погрузиться в игру ночных фонарей и окон. Почувствовать жизнь города, разглядывая бесконечный поток машин.

Лето пролетело незаметно. Хоро заметно подросла. Ночью она отдавалась саморазвитию, иногда помогала в мне работе. Днем воспитаница пряталась дома. Завидев ее собаки впадали в форменное безумие, даже наш домашний питомец-кавказец не признавал Хоро.

Осень принесла в наши отношения странные моменты. Прошел почти год с ее рождения и близился час, когда ее можно было принять за взрослого, как в умственном, так и физическом плане. Может быть Хоро многого не знала, но я не раз отмечал, что воспитанница в любом деле отдается ему вся без остатка. Поразительная концентрация: будь то книга, живопись или новая музыкальная композиция. Мне до нее было далеко.

Как-то раз, наблюдая за ее успехами в игре на гитаре, я тоже решил выучить новую песню. Меня хватило на полчаса, затем я вдруг вспомнил про «неотложные дела». Захотел есть, принять ванну да и просто занять себя чем-нибудь другим.

Я уже собрался уйти, но ко мне подошла Хоро, села рядом и начала меня учить. Мне было неудобно, я чувствовал странную, доселе неведомую атмосферу. Это ведь я должен ее учить! Я всегда ее учил! Мне показалось или ее отношение ко мне, изменилось, в красивом уверенном альте звучали незнакомые, томные обертона:

— Не так, хозяин, вы должны были вступить здесь.

— Угу.

— Давайте отобьем ритм. Хлопайте в ладоши, это просто.

— Да-да.

Хоро нежно дышала мне в ухо, нашептывая:

— И раз-и-два, и раз-и-два, и раз-и-два.

— Может, хватит, уже час сидим?

— Соберитесь, я в вас верю.

Я отогнал сонливость и попытался поймать ритм. Ее дыхание участилось и мне показалось, что она делает это в такт.

— А теперь на гитаре…

— А-а-а-а, мы так никогда не закончим.

— В труде познается истинное наслаждение.

— Откуда в тебе столько занудст… Забудь.

Мы закончили под утро, лишь когда она перекинулась в волчье обличье я с облегчением вздохнул. С того дня я с опасением ждал заката, постепенно до меня стало доходить, что Хоро пыталась навести романтику, в итоге в лоб задавая неудобные вопросы. В такие моменты я был растерян.

— Хозяин, вы женитесь на мне?

— Не-е-е-ет… откуда у тебя такие мысли? Давай не будем об этом.

— Хозяин, а вы кого-нибудь любили?

— Нет. Ты слушаешь меня?

— А как же я?

— Что ты?..

— Я, вы любите меня?

— Да, — Хоро радостно завиляла хвостом, — но только! Только о-те-че-с-кой любовью.

— Может, это что-то большее?

— Нет! Я заберу у тебя Мопассана и Бальзака.

— Хозяин, жестоко.

— Не называй меня хозяином.

— Хозяин! Хозяин! Хо-зя-ин!

— Чувствую себя каким-то ролевиком!

— В смысле — толкиенистом?

— И откуда ты про них знаешь… Нет, это те, что любят другие ролевые игры, понимаешь, ну-у-у-у, ладно, забудь.

— Хорошо, хозяин.

— Хватит так меня называть! Ну когда же ты перестанешь так делать?!

— Может, сделка? — Хоро хитро сощурилась.

— Что еще за сделка? Что ты задумала? — С подозрением спросил я.

— Пойдемте на свидание! — Я поперхнулся, начал кашлять, девушка подошла ко мне и начала бить по спине. — Вы в порядке? Неужели я вам так не нравлюсь? — Грустно спросила девушка.

— Нет конечно, только давай договоримся. Мы можем пойти, но это будет семейный выход! — Сказал я, но тут же ругнулся про себя. Какая, собственно, разница, все одно, свидание или семейный выход — гуляющая парочка! За спиной Хоры я заметил виляющий хвост. — Не спеши радоваться! Мы сходим с тобой на свидание, но взамен ты перестанешь звать меня хозяином. Зови по имени!

— Хорошо! Я пойду одеваться!

Разговор был вечером, и мы в тот же день отправились на исполнять нашу сделку. Я попросил ее одеться так, чтобы она скрыла свои нечеловеческие атрибуты. Когда мы выбрались из дома, я заметил, как она прилежно исполнила мое замечание — оделась в мешковатую и длинную одежду. Скрыла волосы и ушки под кепкой.

Мы пошли в кино.

После долгого инструктажа она держалась рядом со мной, с опасением проходила мимо людей. Фильм ей не понравился, только эффект 3D немного впечатлил. Хоро неодобрительно дергала меня, когда слышала смешки и плоские шутки соседей. Затем начала попросилась домой, мне же, напротив, захотелось задержаться в развлекательном центре. Я давно не показывался на людях. Но заметив ее погрустневший вид я повел ее к выходу.

Кто-то окликнул меня по имени. Незнакомый женский голос. Подумал, что обращаются к кому-то другому и проигнорировал, но внезапно меня схватили за руку. Я оглянулся — это были мои одноклассницы. После школы я ничего о них не слышал, но заметил, как они перешли грань юных дев и вплотную подошли к порогу самодостаточных взрослых женщин. Замечу, что слишком плотно подошли или, скорее, перешли. Судя по их располневшему виду, у них уже были дети. Помню их стервозное поведение, наверняка они несли бремя матерей-одиночек. Наша эпоха — это время сильных и независимых женщин… Ну в самом деле!.. Это же смешно! Не думаю, что такие женщины сильны, скорее, глупы. Чтобы вырастить ребенка нужны и папа, и мама, и дедушки, и бабушки, и дяди с тетями. Какая тут мать-одиночка?! Глупое клеймо рыцаря печального образа, неужели этого они хотят? Да и не может такая «женщина» быть рыцарем.

— О-о-о, сколько лет, сколько зим, узнал?

— М-м-м-м это вы, кхм а-а-а Катя?.. Наташа?.. Почти не изменились.

— Ой, да ну тебя, но спасибо, а ты возмужал. Девушка? — Наташа кивнула в сторону моей спутницы.

— Нет, это друг, то есть подруга. Да подруга детства.

После этих слов женщины захихикали. Ответ показался им крайне забавным. По глазам можно было прочитать — «Ну какой из тебя мужик и чего эта дура с ним гуляет?»

Я посмотрел на Хоро, в ее глазах засверкал яростный огонек. Незнакомки ей не понравились. Она потянула меня за руку.

— Ну мы пойдем, — сказал я дамам.

— Стой, погоди, не поговорили же толком, как жизнь? Как подругу-то зовут?

— У нас дела, потом как-нибудь поговорим, — ответил я в спешке, Хоро почти силком потащила меня в сторону.

— Дела?.. Ну ладно, — пробормотала с крайним неудовольствием мне в спину Катя.

— Чет он какой-то не прикольный, — сказала Наташа.

Я заметил, как Хоро ускорила шаг. Она почти бежала от этих неприятных теток. Именно теток, девушки набрали лишний жирок и девушками их уже сложно было назвать.

Мы пошли домой. Холодные ночи, еще прохладней лицо Хоро. Она выросла за год. На этом задумчивом и хмуром лике трудно было уловить детские мысли. Редко приходилось видеть ее такой.

— В чем дело?

— Ничего, забудьте хозяин.

— Почему? Я же вижу что-то явно не так.

Мимо прошла группа молодых людей. Пьяные девушки и парни, наверное студенты. Глупые и пошлые шуточки донеслись до нас. Лицо Хоро скривилось в отвращении.

— Что ты в них нашел? Хозяин.

— Чего?!

— Ты всегда говоришь так, будто чем-то хуже других, — Хоро указала вслед прошедшим ребятам, — будто они полноценные, а ты нет.

— Знаешь м-м-м… — я растерялся и несколько секунд подбирал слова, — никогда не восхищался окружающими, но в них есть то, чего нет у меня — мужество жить несмотря ни на что.

— Забавно. Мне кажется, окружающие даже не задумываются об этом, разве это мужество? — Сказала Хоро, она немного вырвалась вперед, я с трудом поспевал за ней.

— Почему ты все так упрощаещь? Даже у дурака есть чему следует поучится.

— Чему же? Смирение благо? Или ничему не удивляться и не задавать вопросов?..

— Эх, забудь.

Было еще одно место, куда мне хотелось сводить ее. Я чувствовал вину за то, что привил воспитаннице свой соллипсизм и поиски глубинного смысла. Чем больше обращаешься к бездне за истиной, тем больше она тебя поглощает. Внутри рождается пустота, а затем она заполняется ненавистью к обществу, к окружающим, ко всему миру. Возможно это юношеский максимализм, а может что-то еще, но радости в таком мировоззрении нет. Я догнал ее, схватил за руку.

— Знаешь, я хотел показать тебе еще одно место. Нет, даже несколько.

Брови Хоро в удивлении приподнялись.

— Хозяин?..

— Говорил же не называть меня так. Ладно забудь, я покажу тебе обратную сторону людей.

Девушка недоверчиво посмотрела на меня, хмурое недовольство вылилось в грубые слова:

— Пойдемте домой, хватит страдать фигней, хо-зя-ин!

— Хватит канючить! — Я силком повел Хоро за собой. Она покорно последовала за мной, но ушла в себя и некоторое время молчала.

— Хозяин?

— Что!

— Почему люди не улетели на другие планеты? Я все книги Брэбрери и Гаррисона перечитала, они столько написали про будущее, космос, другие миры.

— Честно не знаю, мне кажется нельзя просто взять и освоить другие миры. Здесь на земле осталось много неизведанного, что уж говорить о других планетах.

— А знаете что я думаю об этом? Вся эта индустрия развлечений, с фильмами, комиксами и прочим дешевым искусством всего лишь самоудовлетворение. Человек рожден для большего. Может в этом ваша трагедия? Трагедия всего мира. Вокруг столько одаренных людей, но вместо великих дел их ждут перебирания бумажек и подносы официантов. Думаю открывать новые земли это здорово.

— Что поделаешь! Мы родились в скучное время, между Колумбом и Брэдбери. Ни Америку открыть ни на Марс слетать. Но знаешь, порой на Земля тоже можно встретить целые вселенные.

— Что это за место? — С удивлением спросила Хоро.

— Это? Музей, считай тебе повезло, сегодня столько мероприятий: ночь в музее, в библиотеке, еще художественная выставка. Я же сказал, что покажу тебе другую сторону мира.

Посетителей оказалось немного, это можно было считать большой удачей. Никто не мешал нам своими пустыми разговорами и болтовней. Я с интересом смотрел на реакцию Хоро. Обстановка ей сразу понравилась. А когда мы дошли до отдела живописи, то оторвать ее от лицезрения картин стало почти непосильной задачей.

— На мониторе они смотрелись другими, — задумчиво сказала Хоро.

— А ты как думала, только давай поторопимся, нам еще нужно успеть в библиотеку и на выставку. Куда хочешь заглянуть в первую очередь?

— Не знаю, а там будут картины? — Живо спросила Хоро.

— На выставке будут. Афиша мне понравилась, говорят там будут картины из желтого дома.

— Желтого?

— Из психической лечебницы, есть такая практика, душевнобольным дают волю в живописи, возможность рисовать. Дают планшеты с прикрепленными карандашами и они пишут свои переживания на бумаге. Порой выходят интересные вещи.

— Звучит интригующе, — завороженно сказала Хоро, после музея она воодушевилась. Глаза засверкали давно забытым озорным огоньком, в них горел интерес. В последнее время я замечал в ее очах лишь легкую грусть.

Эта ночь стала одним из самых дорогих воспоминаний. В трудные минуты я часто возвращался к этому дню.

Прошел месяц. Хоро стала вести себя слишком вызывающе, я терялся в догадках, что это? Гормоны? А может что-то другое. Она стала заказывать откровенную одежду. Похоже в ней пробудилось женское начало.

Я не мог разобраться в отношениях к ней, для меня она была сначала ребенком, затем недостижимым идеалом. Бесконечно талантливая и одаренная, не мне, человеку-обломову быть ею парой.

С каждым днем я все больше ощущал себя злобным эгоистичным гномом, который прячет от всего света свой не ограненный алмаз. Не знаю, что чувствовала Хоро, но в ней пробудились розовые чувства. Она требовала любви, не отеческой или фанатичной.

Как-то раз за обедом она спросила:

— Я нравлюсь вам?

— Да.

— Как девушка или как человек?..

— Чего? Странный вопрос, лучше не начинай.

— Но почему? — В синих зрачках загорелся демонический огонь. — Вы что из этих?

— Каких эти… — Я поперхнулся кофе и посмотрел на ее с искреним неудовольствием. — Думай что говоришь! Конечно нет!

— Ну у вас же нет девушки или жены. Почему вы вообще не интересуетесь женщинами?

— «Потому что у меня уже есть одна самка-спиногрыз», — пронеслось в голове, но ответил я конечно иначе.

— Понимаешь, обычно парни отвечают на такие вопросы следующим образом: «не нашел достойную» или «вокруг одни дуры»! Но я скажу тебе так: Я еще сам не стал достойным женщины. Настоящей женщины.

— Наверное вы романтик с излишком, может в этом ваша проблема?

— Да, возможно, знаешь мне претит найти свой идеал и прожить с ним «нор-ма-ну-ю» жизнь. Понимаешь о чем я? Семья, дети, которые кстати тоже вырастут несчастными бедолагами, ипотека, кредит и машина. Пьянки по выходным с соседями и друзьями, корпоратив, праздники и прочая дребудень. Я очень этого боюсь. А представь, какой это ужас, если ты переживаешь подобное со своим любимым человеком. Смотришь на свой идеал в быту. Так и разлюбить не долго, на фоне синдрома достигнутой цели и нор-ма-а-ль-ной жизни.

Хоро засмеялась, прикрыв рот рукой. Я приучил ее этой привычке, на людях ее клыки бросались в глаза, когда она слишком открывала рот. При посторонних она говорила со смешным акцентом, слегка вытягивая губы и пряча свои зубки. В кафе и пицериях она всегда придерживала ручку у рта. Мне это казалось милым, но только на людях.

— Зачем прячешь рот? Здесь никого нет.

— Ой, простите, привычка, — Хоро детским движением постучала себя по голове.

Мы замолчали и продолжили есть, а затем она внезапно спросила: — Вы не влюбляетесь, потому что считаете себя хуже других?

Я посмотрел на нее, она с вызовом глядела в мои глаза, ожидая ответа. Тишина воцарилась на кухне, от этого атмосфера изменилась, будто бы комната, нет сам дом жаждал узнать, что я скажу.

— Сам не знаю.

Ответ ее разочаровал, это было заметно по ее лицу. Она растерялась и нахмурила брови. А затем ответила:

— Тогда я узнаю за вас! Хозяин.

Это был последний наш разговор. Наутро я не нашел свою воспитанницу в доме.

***

Три года прошло, а я все гадаю, был ли это морок или реальность. Последний подарок в моей убогой судьбе или что-то еще. Может сам дьявол по изгалялся надо мной в жестокой шутке, а может это шизофрения и прочие вы вороты сознания. Но что бы это ни было, в итоге осталась лишь боль и одиночество.

Страдания от потери заставили искать способ вернуть все назад. Я стал изучать оккультизм и шаманизм. Купил себе бубен и по ночам взывал к духам, читал идиотские заклинания, естественно все было без толку. Более того это было нелепо, танцевать под удары барабана и обращаться к пустоте. Даже к Ктулху взывал, настолько отчаялся.

Естественно никаких лепреконов, эльфов и духов я не встретил. Какая уж небесная волчица, только упал в собственных глазах.

Это длилось на протяжении года, затем пришло время другого идиотизма. Отбросив религиозные замашки я пошел по пути научной психологии. В теории я объяснял появление Хоро одной из разновидностей шизофрении. В моем случае просвещенные затворники называли это тульпа. Призванная из недр сознания автономная личность, рожденная сумасшествием и воплощением альтер-эго в материальную форму.

Другими словами я пытался призвать Хоро, но только иным способом. Вместо бубна практиковал йогу, наркотики и коверканье воображения. Второй нелепый год поисков. Иногда мне хотелось сорваться в путешествие и искать ее среди людей, но вместо этого я ходил в кино и платил за два места. Воображал, как мы держимся за руки. Как мы снова живем вместе. Естественно ничего не происходило.

Не знаю какой «год-без-Хоро» был комичней и смешней. Год шамана или год псевдошизофреника.

Однако я понял, что клеймо сумасшедшего не для меня, хотя кто знает. Многие люди приписывают себе болезни психологического характера, душевное расстройство придает им некую особенность. Мол смотрите: какой у меня богатый внутренний мир, даже сводит меня с ума. Все эти замашки протекают на фоне постов в социальной сети: «Я болен! И вам этого желаю» — А у самого здоровая семья, обеспеченное будущее. Больной человек никогда не вытащит свой сумасброд на общий суд. Он будет всегда сам себе на уме, а это дешевое позерство — «я больной, не такой как все, другой» — что угодно, но не психическое отклонение, в чистом виде конечно. Если хочешь быть оригинальным просто будь собой.

Третий год стал для меня годом петуха в буквальном смысле. То есть по лунному календарю.

Родители внезапно вспомнили обо мне. Приехал отец, даже мама пожила некоторое время со мной. Все вдруг обеспокоились моей судьбой. Брат и сестра стали навещать, втирали что-то про нормальную жизнь. Меня устроили на работу, несложная офисная и занудная рутина. Зато я получал деньги, начал копить. Продержался полгода без затворничества, мне помогли купить машину в награду за то, что я стал но-р-ма-ль-ным.

Сдал свои принципы? Ну и пусть. Опустел и сдулся? Пускай. Умер вчерашний и пошел по идеям старого себя? Просто великолепно. Для семьи ничего не жалко.

На фоне противного бытового благополучия у меня появилась девушка. На удивление хорошая и понимающая особа. Будь мы знакомы немногим раньше, скажем на года три или четыре, я бы без раздумий женился. Она была одной из немногих, что не раздражала меня на работе. А это нужно быть самым что ни на есть замечательным человеком.

Мы работали в биржевой кампании. Я ненавидел это место. Здесь обманывали бабушек и школьниц. Иногда и другие простофили попадались. «Дайте свои деньги и мы научим вас трейдингу»! сейчас уберу всю мишуру «Дайте свои деньги и мы заберем их и ваше время»! Быть трейдером, думаю истинное дело для быдла и школьниц. Это будет для них великолепным уроком от Алекса из «заводного апельсина» — так наша кампания звалась, а Алекс был топовым менеджером. Просвещенные поймут всю сатиру. У простых людей нет серьезным сумм, нет достаточной мотивации, не помню ни одного человека из наших клиентов, который стал делать миллионы бирже. Зато помню все крики и слезы, с которыми приходили потом.

Миллионы никогда не придут за красивые глазки, я никогда не перестану быть циником. По моему про таких как я говорят: разочаровавшийся романтик. По мне так очень разочаровавшийся романтик. Поэтому коллега сталкивалась с кучей трудностью в борьбе за мое сердце.

Но у нее появился хороший союзник — мама. Да и все семья заливаясь бешеной слюной мечтала меня женить. «Станет нормальным человеком». «Все будет как у людей — квартира, семья, машина, кредит». Здоровый потребитель, типичный обыватель, идеальный гражданин. Биомасса.

За полгода у коллеги все-таки получилось достичь желаемого, я перебрался к ней в центр, сдал свой дом в аренду. Вкусил семейной жизни, мне это вдруг стало нравиться. Уступать в чем-то девушке или соглашаться, следовать ее легким прихотям и много-много других приятных мелочей, однако было одно но.
Что-то терзало меня изнутри, где-то глубоко обитали желание, которые не обрели еще форму. Неизбежная напасть, приходила каждую ночь, когда я спал. Во снах вспоминал ее. За три года я забыл лицо, улыбку и запах. Но не забыл то чудесное время, когда мы были беззаботны, никому ничего не были должны. Вот оно, то пресловутое «но»! Я должен был делать что-то, работать, трудиться, чтобы содержать свою семью и делать это, не потому что хочу сам, а потому что этого хочет моя отцовская семья. Какой-то замкнутый круг — Уроборос, в котором люди жертвуют собой, чтобы оставить потомство.

Время шло, и дело шло. Шло оно стремительно к свадьбе. Я чувствовал, как семьи давили на меня. Родственники невесты перезнакомились с моими, а это держало меня в ежовых руковицах, я всеми фибрами души понял, что дать заднюю, не получится. Помню как моя пассия спросила, почему я храню у себя детскую одежду. Долго и нудно придумывал отмазку. Получился форменный бред, но она приняла его.

Наступила последняя ночь моей свободной холостой жизни. Я решил прогуляться по городу. Бесцельно бродя, я неосознанно вернулся в туда, где впервые встретил Хоро и Ласку.

Я подошел к месту, где каждый день меня встречало одно доброе животное. Где погрузился в странный мир, на стыке мистике и сказки.

Дом Ласки на удивление не пропал, вопреки вандалам и времени. Более того там даже жила дворняжка. Увидев меня она выбежала и встретила лаем. Собака немного напоминала мою старую подругу. Вдруг я заметил выбегавших за ней следом щенят. Первый — черный, второй — черно-белый, третий — серый, четвертый — угольный и пятый. Сердцу бешено застучалось, белая голова и…

Черное туловище. На душе стало как-то пусто, еще чертова собака попыталась укусить меня, и как я мог сравнивать ее с доброй Лаской.

Я пошел дальше. Мне захотелось подняться на водонапорную башню. А ведь я совсем забыл про это место. Неспешно зашагал в нужную сторону и вдруг услышал как кто-то окликнул меня:

— Мужик, есть закурить? — Сказано это было с напором и гоповской наглостью. Не оглядываясь пошел дальше.

— Слышь! Оба! Куда пошел?!

Игнорирую. Слышу за собой шаги.

— Это он! По сути он! — Кто-то побежал за мной. Я повернулся и получил внезапный удар ногой. С прыжка залетел нападавший. Очень удачно, для него, он попал мне в лицо. Я потерялся и упал. Меня начали бить.

— Сука! Помнишь меня? Помнишь? — С трудом узнаю лицо, в темноте трудно различить черты, но это тот школьник-живодер, только возмужавший, от этого его харя стала еще быдловатей. Ему помогал его приятель, тоже подросший.

Слышал однажды «добро, это когда пинают, но не по лицу». Недобрые мне попались ребятки, они били с остервенением, без тени сомнений. Я не мог сопротивляться, просто закрыл голову и скрючился в позе эмбриона. Больно, очень больно. Вдруг услышал характерный звук, когда вынимают складной нож. Краем глаза заметил сверкнувшее лезвие. Безлюдный район, кричи не кричи, а толку не будет. Подельник помог своему другу, он схватил меня за руки, в то время как первый поднес к моему лицу нож.

— Сейчас станешь красавчиком, — прошипел парень. Какой добрый самаритянин — с иронией подумал я. Лезвие прикоснулось к моим вискам, «опять скальп» — пронеслось в голове.

Я закрыл глаза. Чего я хочу больше всего на свете? Я хочу увидеть ее! Мне показалось, что я услышал волчий вой вдалеке. В глазах потемнело.

***

Я открыл глаза и увидел звездное небо. На окраине города они хорошо смотрелись, не то, что в центре. По груди меня поглаживала знакомая хрупкая рука. Хоро сидела передо мной на краю башни, не отрываясь, рассматривала город, я видел лишь ее спину.

— Вы как? Хозяин, — далекий и забытый голос. Голос, который я хотел услышать больше трех лет.

— Как?.. Глупый вопрос. Я счастлив, — ответил с сарказмом, это было неожиданно даже для меня самого.

— Хорошо, — Хоро посмотрела на меня. Она стала другой, точнее ее глаза, мне показалось, что она повзрослела, хоть и внешне не изменилась. Девушка поднялась и засобиралась.

— Ты уходишь?

— Ну у вас же все хорошо!.. — с недоумением ответила волчица.

— Я пошутил.

— Я тоже.

— Не смешно.

— Вас это тоже касается.

Хоро помогла мне сесть на краю башни и присела рядом.

— Скажи я умер?

— А вы как думаете?

— Знал бы, не спрашивал.

— Ну вы же можете спрашивать. Можете размышлять, а значить сможете сами решить для себя: живы вы или нет.

— Началось… Ладно, забудь. Нашла то что искала?

— Да. Это всегда было рядом.

— Можно вопрос?..

— Угу.

— Ты настоящая, ну в смысле не тульпа или дух какой.

— Можете потрогать меня.

Я смутился, мне показалось, что между нами стена, непреодолимая и высокая. — Помните розу и маленького принца?

— Да. Почему ты вспомнила про них?

— Она ведь была особенной для него. Почему?

— Потому что маленький принц приложил много усилий, чтобы вырастить розу, заботился о ней, у них появились общие воспоминания.

— А мне кажется, что это она приручила принца.

— По моему наоборот — принц приручил ее?

— Нет, они приручили друг друга. Не бывает такого, что один безраздельно выше другого, когда оба заботятся друг о друге. В этом мире ничто не случайно. И наша встреча не случайна. Я видела многих людей: достойных, необычных и загадочных, но всегда думала о вас. Вы научили меня жизни, я училась у вас. У нас есть общие воспоминания, общие мысли, но главное, это то, что вы приручили меня, а я приручила вас. Вы пойдемте со мной?

— Знаешь, завтра у меня важный день. Жизнь не стоит на месте.

— Вы действительно хотите этого. Не будете жалеть потом? В браке не может быть счастлив один человек, если вы будете несчастны, то и ваша жена будет горевать. Мне кажется семейная жизнь не для вас. Как и жизнь одиночки. Вы научили меня ценить свой дом, показали свой мир, теперь я хочу показать свой.

— Если честно я хотел бы признаться, когда услышал твой вой, то почувствовал как на душе стало тепло, будто-бы музыка заиграла внутри. Понимаешь о чем я?

— Струны души… — задумчиво сказала Хоро — мне кажется, что человеческий дух, это настоящий инструмент и то как ты живешь можно назвать настоящим искусством. Музыкой жизни, у каждого своя мелодия, композиция.

— Красиво сказано Кицуне, нет, я буду звать тебя Ну Хули.

— Ха-ха, — наигранно прохохотала Хоро, — дурацкие имена.

— Это месть за хо-зя-и-на, — с улыбкой сказал я.

— Ну так что? Хозяин вы идете?..

— Меня всегда раздражали трагичные концовки у классиков: Ромео и Джульета, Гроза, Евгений Онегин, Герой нашего времени, везде все кончалось драмой и унынием. Не знаю кто ты: дух, что загнал меня в могилу или игра воображения, но я счастлив видеть тебя рядом.

— И что?..

— Хорошо когда можешь повлиять на конец истории, пойдем.

Другие работы автора:
+1
21:00
785
Нет комментариев. Ваш будет первым!
Загрузка...
Владимир Чернявский