Что ты знаешь о кумкватах?

— Просим счёт и пошли?

— Слушаюсь, мой генерал.

Маша погрозила пальцем и полезла в сумочку.

— Отставить лесть. Но если так хочешь, заплати за мой кофе. Я пока отлучусь…

Она застыла. Аккуратные брови медленно поползли к линии волос.

— Что? — забеспокоился Вадим. — Билет забыла?

На стол с мягким шуршанием лёг скомканный полиэтиленовый пакетик. В нём всеми цветами неприятного переливалось нечто округлое.

— Кумкваты, — после паузы прокомментировала Маша. — Два. Сгнили.

— Жаль.

— Ты обжора. Ладно, опустим гастрономию. Откуда у меня в сумке два гнилых кумквата?

— Ты их любишь, — Вадим пожал плечами и расстегнул карман рюкзака. — Я их люблю. Билеты у меня, выдыхай.

— Да при чём тут билеты! Ты что, вообще ничего не понимаешь? — голос Маши зазвенел. — Я не покупаю кумкваты на развес! Точнее, не покупала последние полгода. Откуда?

Закусив губу, Вадим заглянул в пакетик и поморщился.

— Ну, раз полгода… Хотя тогда они бы уже мумифицировались. Или нет. Зависит от микроклимата.

Маша подняла взгляд, которым можно было резать. Кумкваты предусмотрительно съёжились.

— У меня не было с собой ничего лишнего. Я собиралась перед выходом. Положила ключи, паспорт, комм, салфетки. Какого ху…

— Тише-тише-тише, — Вадим спрятался за вскинутыми ладонями. — В конце концов, что мы знаем о кумкватах? Давай предполагать невероятное. Итак, кумкваты. Гнилые. Два. Но кумкваты. Кто-то подкинул тебе кумкваты. Заботливо завернув в пакетик. Ну или, не знаю, произошла пространственная флюктуация. В конце концов, кумкваты круглые. Может, парад планет…

— В задницу парад планет! — Сумочка щёлкнула. Писк замка подтвердил, что тот на страже и бдит. — С орбиталки его даже не видно. Короче, ты умный, ты думай. А я пойду, выкину их в утилизатор. В любом случае, с фруктами на борт нельзя.

Чавкнув, кумкваты отправились в последний путь. Вадим посмотрел в удаляющуюся спину, потом ниже, улыбнулся. Вызвал меню столика, махнул браслетом в зоне оплаты, допил чай в кружке. Посидел, взглянул на часы, долил в кружку из чайника. Побарабанил пальцами. Задумчиво покосился на панорамный экран, по которому плыла утянутая в кружево облаков планета, а также расписание рейсов. Побарабанил ещё раз. Достал комм. Выматерился и встал.

— Главный транспортный хаб, ага, — ворчал он, топая в сторону женского туалета. — Цивилизация. Сервис. Ловит же сеть! Хрен ли звонок не проходит?

В коридорчике, ведущем к санузлам, было темно. А ещё там кто-то стоял. И лежал. Вадим успел опознать сумку.

***

Сначала вернулись звуки. Бубнили голоса, шуршала вентиляция, позвякивал металл. Нехорошо так позвякивал, словно в кабинете у зубного. Вадим дёрнулся и понял, что не может. Точнее, может, но весьма ограниченно. Веки пробил яркий свет.

— Спокойно, корешок, спокойно, — сипло прошептали над ухом. — Без судорог. Девка твоя тоже тут. Пара вопросов, и попробуем без травм. Давай, зенки разлепляй уже.

Вадим решил, что послушание — величайшая из добродетелей. Он честно попытался открыть глаза и тут же сощурился.

— Уберите…

Лампу отвернули. Тот же сиплый голос благожелательно заворчал:

— Видишь, иду навстречу. И ты, будь нежен, сотрудничай.

Сбоку раздался возмущённый писк. Маша, узнал Вадим. Он резко и глубоко вдохнул, досчитал до пяти и медленно выдохнул.

— Что?..

— Именно, именно что, — обрадовался невидимый сиплый. — Расскажи-ка мне, дружок: что ты знаешь о кумкватах?

— Ну… Э-э-э… — Вадим искренне пытался вспомнить статью из справочника. — Вроде это цитрусовые.

— Умничаешь, да? — Вздох был полон искреннего сожаления. — Давай ещё, и в этот раз подумай хорошенько. Что ты знаешь о кумкватах?

Свет вернулся во всей своей ударной силе. Откинувшись на жёсткое, Вадим зажмурился.

— Но я правда… При чём здесь кумкваты?

Тряхнуло. Раз, другой. Маша ойкнула. Те голоса, которые не сипели, обеспокоенно забормотали. Прозвучало «грандмастер», «сизигия», «акциденции». На раздражённом «форсировать» Вадим напрягся.

— Ты, видимо, не втягиваешь, — проворковал сиплый. Знакомо зашуршало. Между лампой и глазами качнулась округлая тень, гнилостный душок вкрался в ноздри. — Вот эти кумкваты. Что ты о них знаешь?

— Да какого рожна? — выкрикнул Вадим. — Мы их просто нашли! Маша нашла, в сумочке. Они не наши!

Спохватился и добавил, собрав всё наличное, хоть и скудное мужество:

— Машу не трогайте! Она ни при чём!

— Так-так-так, — обрадовались рядом. — Значит, Маша ни при чём. Тогда методом исключения… Кто? Выходит, ты.

Снова звякнул металл. Издалека накатил заунывный, глухой вой. Пожарная тревога? Звяканье приблизилось.

— У меня мало времени, — голос в ухе перестал сипеть. Теперь он почти рычал. — Колись. Что. Ты. Знаешь. О кумкватах.

— Вадька, не говори им ни…

Последнее слово прервал звонкий шлепок.

— Заткнись, сука! — и снова к Вадиму: — Ну!

Тот попытался высвободить прижатую к телу руку. В этот момент опять тряхнуло, раздался грохот, тонкий взвизг, ещё грохот. Свет заволокло металлическим на вкус дымом. Кто-то рявкнул:

— Мордой в пол, руки за головы! Быстро, кому сказал! Оружие! Брось, сказал! Стреляю!

Пакетик с кумкватами упал Вадиму на лицо и стёк под воротник.

***

Вадим подумал, что терять сознание, а особенно приходить после этого в себя ему надоедает. Хотя в этот раз обстановка оказалась приятнее. По крайней мере, ни к чему не приковали. И сидеть было мягко.

Человек за столом напротив сложил пальцы в замок и подался навстречу.

— Как вы себя чувствуете?

Вадим потёр укус инъектора на шее и скривился:

— Насыщенно, — помассировал ноющее плечо и добавил: — Как побитый кумкват.

— Забавно, что вы это сказали, — отметили из-за стола. — Собственно, у нас есть вопросы…

Закатив глаза, Вадим сполз по креслу.

— Что я знаю о кумкватах?

— А вы что-то знаете о кумкватах?

Тон собеседника не изменился, остался таким же ровным и слегка сочувственным. Ощущался недюжинный профессионализм и большая ответственность. Тянуло доверять со страшной силой. Вадим решил попробовать.

— Понимаете, это странная, и если бы не обстоятельства, довольно глупая история. Мы с подругой собирались в отпуск…

— Знаем, — мягко перебил стол. — Мы вообще довольно многое знаем о вас, Вадим. И не только о вас. Например, о тех любопытных… — он сделал выразительную паузу, — личностях, в компании которых обнаружили вас и вашу спутницу. Вы ведь в курсе, что некоторые культы всерьёз рассматривают парад планет с эсхатологической точки зрения.

Это не было вопросом. Наморщив лоб, Вадим уточнил:

— Но при чём здесь кумкваты?

Человек наклонился куда-то в сторону. Лязгнул металл, на стол лёг до боли узнаваемый пакетик.

— А что вы знаете о кумкватах?

Только теперь Вадим осознал, что ни разу не спросил о Маше. Жар потёк с кончиков ушей, перекинулся на скулы.

— Где?..

— С Машей всё в порядке, — опять перехватил инициативу застольный. — Она в соседней комнате, ведёт такую же мирную и практически светскую беседу. Пока что.

Жар вспыхнул снова. Теперь он забурлил за грудиной, ударил в виски, заставил кулаки сжаться. Привстав и наклонившись над столом, Вадим ткнул пальцем в гнилые фрукты.

— Слушайте, вы. У меня был крайне неудачный день. — Чавк! — С утра свело ногу в душе, и я чуть не набил шишку о кафель. — Чавк! — Потом оказалось, что я ошибся со временем вылета, и пришлось умасливать диспетчерскую. — Чавк! — И врать Маше. — Чавк! — Чай на станции стоил как звездолёт, а на вкус оказался моча мочой. — Чавк! Чавк! — И как кумкваты на тортике — кумкваты! Так что прекращайте ваши…

Пакетик пошевелился. Он пополз к краю стола, неспешно перебирая складками. Человек одним движением вскочил и вытащил оружие, наставив его на полиэтилен. В воздухе повеяло озоном.

— Вадим! Это важно! Что ты знаешь о…

***

В оранжевой, с лёгким налётом зелени пустоте раскинулось то, что целую вселенную тому назад было Вадимом. Или Машей. Тут как посмотреть. Границы стёрлись — и физические, и личностные. Время и пространство, причины и следствия — всё оказалось неважным, вторичным. Хотя что-то оставалось неизменным. Например, голос.

— Что ты знаешь о кумкватах?

Маша/Вадим попыталось вспомнить, что такое «вопрос», что такое «ответ», как именно мысль превращается в слово. Наконец, задумчиво двинув парой философских концепций, воплотившихся как вещи в себе, произнесло:

— Да в сущности ничего.

— Верно, — сказала пустота. И схлопнулась.

***

Кумкват, который сочился тухлым, толкнул соседа в плесневелый бочок.

— Прикольно, скажи?

— Ага.

— С парадом планет это ты зачётно придумал.

— Ага.

— Повторим?

— Ага. Только знаешь… Давай в этот раз поездом. Не люблю космос, меня в нём укачивает.