Зажигалочка
Автор:
Эли Смолха
Текст:
Чирк-чирк: рождается огонёк, умирает огонёк.
Вообще, Гоша не курил — за зажигалкой пришлось спускаться в гараж и копаться в ящике с пыльными винтиками, шпунтиками, гаечками и совсем уж непонятными железячками, для которых в подлунном мире названия ещё не выдумали — гвоздики тыкались в подушечки пальцев, словно новорожденные птенцы, и черное масло их слюны осталось под ногтями.
Чирк-чирк: как птичка с утра.
Вообще, Гоша не курил — курил отец, давно отправившийся туда, куда со временем отправляются все отцы. Его лицо почти забылось — круглое, белесое, нависающее сверху, как луна. Недовольное или равнодушное. Злое. Таких лиц в Вологде много: за улыбку могут и врезать. Так, просто, для справедливости и всеобщего равенства лицом в асфальте. А как иначе? Головы не поднимай…
Чирк-чирк: трепыхаются стрелки севших часов.
Вообще, Гоша не курил — зажигалка нужна была не для этого. И бутылка с бензином, обернутая в целлофан, нужна была не для костра, и погнутый железный штырь — не для подвязывания винограда.
Всё — для любви.
— А любовь есть Бог, и Бог — любовь, — шептал отец Симеон, когда они ночью ломали подошвами наст | упает Новый Год! — шампанское льется рекой, и за столом краснощеко гогочут, а Гоша не гогочет, Гоша наоборот — смотрит в темноту окна, где внизу — сугробы, и тихие рыжие огоньки (чирк-чирк зажигалкой) фонарей мигают | пробираясь к окраине города.
— Знаю я вашу любовь, — буркнул Гоша, помогая священнику встать (завалился в сугроб), — она кому надо — любовь, а остальным — сапогом по морде. Нажрались уже кирзы, тошно.
Тошно вам винегрет? А оливье любите? Колбаска, картошечка, огурчик, майонез, остальное — по желанию. А желаний у нас много, горшочек-не-вари, всё в лес смотрим. А оттуда — глаз, один, красный. И на флаге тоже — кровь — красная.
— Ускользаешь? — рыжеволосая чиркает зажигалкой, — потерпи. Два квартала вперёд. Если не почует. Они-то, сам знаешь… Как собаки. Зажигалку не забыл?
— Не забыл.
— Чего не забыл? — шепчет отец Симеон, выглядывая из-за занесенного снегом автомобиля | счастливой обладательницей которого становится Арина Павловна! Поздравляем! А теперь | он продолжает:
— Я же тебя не осуждаю. Я вообще никого не осуждаю. Все мы запутавшиеся овцы. Только чувствовать — не значит делать. Если злишься — не значит, что надо идти морды бить…
— Завали, а? — огрызнётся Гоша, разгораясь, — жопу с пальцем равняешь. Ты так глубоко голову в задницу засунул, что страшно становится. Воображаемым друзьям тебе нормально в любви признаваться, а как у меня с Антоном — что-то, так всё, овцы запутались и всё понарошку. Если б не ваша братия, жили б спокойно. Но нет, нет…
— Кто ж виноват, что мир таков? Мне больно за тебя и твои…
— Заблуждения? Да чтоб ты сдох.
Гоша оставит отца Симеона позади, и вскоре метель поглотит их обоих.
Как огурчик.
Солёный.
— Вкусно? — бабушка смотрит разбавленными в очках глазами. Словно в чай воды налили.
— Нормально.
— Я бы их всех убила.
— Ну мам, — слышится усталое (тётка), — ну кого?
— Хохлов. И черножопых. И жидов.
— Ну мам, это вообще к чему?
— Ну а что?
— Не беги ты так…
Гоша остановился и обернулся. Борода священника заросла снегом, как новогодний мертвец. Не дышит.
— Что, святой дух мешает бегать? Ишь пузо раздулось.
— Ну ты… не опускайся… до такого, — пытаясь отдышаться, прошептал отец Симеон.
— Обойдешься. Это репарации. За дискриминацию. Жирдяй.
Священник махнул рукой и зашагал дальше:
— Бог с тобой, Гош. Выпало мне испытание.
— Знаешь, когда ты, как христианин, и мы, как народ, перестанем считать других людей своим испытанием, которое нужно преодолеть и привести к какому-то своему подобию…
— Ой, ну хватит, доведешь меня… До инфаркта.
— Да скорей бы уже… Так, тихо. Вон он.
Трубы с теплой водой, газом или каким-то еще неизвестным (мёдом) никому (Гоша точно не знал) веществом тянулись через город сюда — к старому заброшенному заводу.
— Прятки! — Все разбегаются. Летнее солнце горит ярко, выжигая глаза до самого донышка — пьют до донышка — переверни и будет как бы телескоп, но всё маленькое и смешное. Играем в прятки. На завод говорили не ходить — пол гниёт, но что нам — детворе. Я стучу в мутное стекло, пытаясь-
— Ускользаешь? Не вовремя. Это он до проводов добирается. Жует, как лапшу, — рыжая чиркает зажигалкой, и её лицо на мгновение выступает из тьмы (обнаженное мясо взгляда), — Хлюп-хлюп. Ещё немного, и всё — конец. Отправимся в бесконечное путешествие, слово за словом, образ за образом. Зажигалку не забыл?
— Не забыл.
— Тихо ты, — дергает священник за рукав, — ох, матерь Божия.
Огромный, невыносимо огромный мужчина в белой майке обнимает завод мускулистой волосатой рукой — другая же сжимает клубок проводов (выдирает по пути несколько столбов из земли) и тянет в рот. Челюсти сжимаются, и электрические голоса исчезают в бездонном водовороте его глотки. Ночь скрывает черты Мужика, превращая его в пугающий силуэт на фоне корично-ржавого неба. Луна одиноко тлеет, отражая свое тело в его огромной лысине. Тишина. Гоша сжимает в руке зажигалку.
— И что, никто не видит его больше? — спрашивает отец Симеон, размешивая кофе в маленькой белой кружечке.
— Никто. Нам жечь надо, — несколько часов назад, — вот твой крест. Искал? Неси. Займешься чем-то полезным, наконец.
— Живую душу губить…
— Не звезди, что у вас с этим какие-то проблемы имеются.
Священник промолчал.
— Если не сожжём, так и сожрет. Сначала город, потом область, потом за всю Россию примется. А там и мир.
— Он вообще… Кто?
— Мужик. Просто мужик.
— И что, за это убивать надо?
Теперь и Гоша промолчал. Только улыбнулся краешком глаза. На том и порешили.
***
В общем, сгорела вся Вологда. Горела страшным пламенем, кровавым, и никто не выжил. Кажется, списали на плохую проводку и на американского президента во главе пятой колонны. На разрушительные стихийные явления неизвестной природы. На НЛО. На гнев Божий. А потом, где-то через неделю, забыли.
— Давно ждешь? — Донесся откуда-то со стороны Ярославского вокзала голос Гоши.
Антон радостно вскочил и бросился в объятия своего любимого. Крепко прижал. Руки. Вой машин. Люди идут. Метро. Птицы.
Чирк-чирк.
— Ускользаешь? — чиркает зажигалкой рыжеволосая, и огонь высвечивает из темноты голый череп, — их знаешь сколько ещё случилось за последние два года? В останкинскую башню уже неделю людей не пускают. Кто подходит — стреляют. В голову. Без предупреждения. Растят своего. Цепного. Сам знаешь, как дела делаются…
— Знаю. Только вот пожить хотелось нормально. Хоть немного.
— У них на “нормально” — страшная аллергия. Им нельзя. Но ты поживи — недельку. Я Симеона отправлю. Он курсы прошел. Ты б видел его пресс — едрёна мать едрёной матери!
— Как он там?
— Всё такой же несносный. Но сомневается. Сомневается… Ничего, солдат, прорвёмся. Гуляй.
Рыжая прорывается синим небом, оставляя в картине мира рану в форме Площади Трёх Вокзалов. Гоша вздыхает и отправляется жить — хотя бы немножко. Как получится.
А в кармане — зажигалочка.
Это кто или что?
Класс! Я прямо вспомнила и почувствовала, как цыплята клюют пальцы!
Ох, запутал вы меня, Эли, ох запутали.
Кто-нибудь поумнее может сможет написать свои впечатления, Я, не)
Первое впечатление — что-то на сложном. Мне понравились курсивные вкрапления про Новый год и «Поле чудес», понравилось донышко телескопа и мясо взгляда. Мужик-великан весьма апокалиптичен, рыжая (смерть? чума? война?) — тоже. Очень плотный текст, непростой, неудобный. Интересный.
Короче, это о любви?
Ну и учитывая, что ненависть — моральная скрепа нравственности сейчас…
Похоже злость на тех, кто «другие».
Дискриминационные законы, диктатура, геноцид: *спокойная улыбка на просветленном лице*
Не имеющий никакой значимости рассказ в тырнете: В ПОЛШАГЕ ОТ РАСЧЕЛОВЕЧИВАНИЯ
Вас я не знаю, о вас ничего не могу сказать. Вы свой собственный человек, сами знаете, что можете думать всё, что хочется.
Поговорит о геях, политике, запретах — можно на других ресурсах.
Людей много.
Мне картина Последний день Пампеи вспомнилась, но угловатее, сильнее в авангард
"— Завали, а? — огрызнётся Гоша, разгораясь, — жопу с пальцем равняешь." — и такая манера оттуда же. Ну, автор, ну! Почётче гопников-то надо чертить. А эти какие-то из сериалов с первого канала…
Элементарная механика.
Как обычно всё.
(Это я о сюжете и ГГ, если что)
Давят ёлочный сок.
Конница, белая конница
Кружит снежок…
(В2)
Это механика, а не философия.
Конструкция сюжета.
Масса сюжетов на этом строится.
И я о рассказе.
Оправдание агрессии окружающих поведением героя.
А, ну да, масса. Т.е. ты хотел сказать " ничего нового"? Ну… так-то да. Не такое читали, смотрели)
Не в этом дело.
Не имеет права никто никого наказывать.
(Ё-маё, да как же объяснить-то, чтобы покороче?)
Блин.
Не в этом дело.
Еще со священником в тексте не очень…
А причина конфликта остаётся.
И не важно кто и что спалил. И кто кому в морду дал первым.
Идите в начало.
С чего начинается конфликт?
Ещё раньше.
Ещё раньше.
И Нифига я никого не оправдываю.
Я говорю о явлениях, которые существуют.
Если говорить о причинах конкретных конфликтов, нужны конкретные конфликты, и там, скорее всего, причиной будет совокупность факторов.
И ещё они образами танцуют интересно. Порою так, что разваливают начальную смысловую конструкцию (ну как разваливают, она становится подвижной). И ещё мне их недосказанности нравится порой.
Там на подумать-разгадать…
Короче, не суть.
:))
А про рассказ. Ну да — Стандартная механика.
Угу
«А вы точно помните, что такое сюжет?»)))) Ой, все. Уважаемый. Трактовать себя в комментариях под текстом тут каждый умеет. Осталось научиться текстами выражать, что сказать хотел, без комментариев к ним.
а. герой не высказывал желания «сжигать Вологду»
б. в тексте опущен эпизод «сожжения»
в. «сожжение» находится в «эпилоге». мы не можем хронологически обосновать агрессию в отношении героя тем событием, которое еще не произошло на момент агрессии
г. что привело к «сожжению» — открыто для интерпретации. случайность, сопутствующий ущерб, герой, другой герой.
Да ладно!
Как спел один групешник в 90х:
"… Я не умею лукавить, я прям, как бревно!"
:)))
не надо так… вы мне все больше напоминаете обобщения сэра Гросса)
Нет, значит, термина.
А явления глубокие.
Функция сказки — отличать добро от зла. (Оставим надоевшие разговоры на тему Что есть зло, что есть добро). и вот смена этих полюсов ведет к торжеству того самого. А потом остальные выкручивания и навороты прикладываются. Ну, это так. наблюдение за развитием эстетики массовой культуры.
Да.
И я не смеюсь с Вас и Вашего мнения, но начало конфликта не с начала агрессии агрессора.
Неверно считать, что конфликт (!) начался с агрессора и агрессор (!) — его причина.
Он следствие.
И я вновь это повторю: я не защищаю сейчас ни одного агрессора. Он влип и ответит (так или иначе) всегда. Таковы условия игры.
Но агрессор — следствие.
В опере «Князь Игорь» опущена сцена показа нападения половцев на Путивль. Показан набат, подготовка к обороне и пепелище. Значит ли это, что там проводка неисправная была?
извините, я не поняла этой грамматической конструкции, мне проще надо.
Ну вот и интерпретируем, вероятно зажигалочка. У кого она — у героя. Что-то я не пойму, куда вы клоните. Уж написали, так написали, что теперь-то.
Я никогда не обобщаю.
Я говорю кратко и в самую суть, но зачастую это выглядит утрированно.
Однако, позвольте заметить, я всегда открыт к диалогу.
Да вот только… вопросов никто не задаёт. Уточняющих.
Эх.
Ну да ладно.
:)))
Не веришь.
Не явно, не в лоб, иначе обвинят, как обычно…
Там на подумать.
И на поискать ответов.
Не знаю, насколько это интересно…
Жесть. Первый раз абсолютно согласна с Викторией и наблюдаю то же самое. Массовое.
Но это собственный выбор агрессора на что и как отвечать.Будучи следствием. он все равно имеет волю и способность решать, как поступить. Чиркать зажигалочкой или пойти в пожарники.
Конфликт длится.
Но конфликт можно рассоздать.
Для этого нужно знать его природу и причины.
А об это никогда никто не заморачивается.
А причина есть всегда.
И рассоздать можно только одним способом — найти действительную причину. Иначе никак
Вот этот Мужик из Вологды вырос на концепции зла. А еще один растет на Останкинской башне. Ручной.
Причем тут утопия?
Кому-то надо создать зло, а кто-то может позволить себе его развенчивать, жалеть и поглаживать, принимать и успокаивать, наконец.
Увы, юмор тут, видимо, тоже ваше восприятие. Тут скорее сарказм. Он не отменяет данностей текста, конечно же)
Если что, я все. мне надоело.
Хотя Гг просто «ускользнул».
Нет в тексте обеления главного героя — злодея, потому что и злодеяний от него нет никаких.
В тексте не сказано, что Гг спалил что-либо.
Он свалил. А дальше можно выдумывать что угодно. И это не важно, что вы выдумаете. Это не про этот рассказ уже. Но выдумывать, что Гг что-то спалил не получится. Ну никак.
А важно, что думает главный герой. Что думает, уезжая из Вологды? «гори она огнем, я ускользаю». Разве не так?
У вас цель-то какая?
А у вас?
Сократить беседу)
Главное, самому веру не потерять!
Смешноватое) герой весь рассказ чиркал зажигалкой, но он никого не спалил. Ну да, ну да) ружья именно ж для этого развешивают на стенах, чтобы они никак не выстрелили)
Им разве что голубя можно напугать, да и то придется звук выстрела издать как-то.
Спасибо, Эли!
(спешу написать, пока комменты и вовсе не прикрыли. Вместе с рассказом)
Ну, веселей вряд ли – с такой-то темой)
Да, убитые улыбки… Вместо них — оскал. Злой, рычащий, с кровавой слюной.
А учили меня, что — «От улыбки всем светлей»
Светлей? Нет. Она раздражает всех тех, кто её сменил на оскал.
Хотя, это только в некоторых, злых местах. Хорошо, что добрых мест на планете больше. И улыбку не убьёт никто
Блестяще выразили основную идею и пронесли через весь сюжет, красной линией…
Вот это самое главное…
Поджигают, разжигают… Не само по себе…
У каждого своя зажигалочка и выбор…
Акцент сделали и в конце… Понравилось…
За продолжение дискуссии на отвлеченные от сюжета и литературы темы, обсуждения стран, законов, политики — профилактический бан на сутки без предупреждения.
Острый. Концентрат.
Его так и надо читать, вместе с комментариями.
Едет маршрутка по дороге в ад.
Набитая людями.
Одни пыхтят, уверенные, что мы на правильном пути.
Другие пытаются иронизировать.
Третьи: у нас всё хорошо, о чем вы?
Кто-то с яхтенной палубы, услыхав по маршрутку, ностальгически вздыхает: о, и мы в ней когда-то ехали…
И фоном работает радио у водителя. Шум его то и дело прорывается через голоса.
А кто-то сунув руки в карманы, весь сгорбился, скукожился и только что не воет. И мечтает, чтоб хоть оно взорвалось всё к х… м, но только скорей, пока не доехало. Мечтает но… только чиркает пустой зажигалкой.
Классные образы.
И мужика в майке-алкоголичке, пожирающего завод.
И рыжей этой, которая с каждым всплеском пламени всё больше теряет человеческий облик.
И попА. Да что там! Поп и вовсе прекрасен!
И чётенько так считывается бессилие. И те эмоции, что оно за собой тянет.
О, как же всем хочется, чтоб полыхнула та «Вологда»! Не только вам – из-за соседнего забора тоже высматривают с надеждой. Вот только…
Эх…
Ещё раз спасибо за рассказ.
Почти две сотни комментов, и половина из них удалена.
Чирк-чирк.