Он, Она и море

    В его комнате было два окна, одно выходило во двор, а другое на улицу. В том, что выходило на улицу, по вечерам виднелись огни прибрежных ресторанов, морской сад, поющий фонтан и развалины Генуэзской крепости. Возле пирса стоял цветочный киоск. Он каждое утро просыпался за час до подъёма и бежал покупать для Нее цветы. Пользуясь удобным моментом, ставил их в вазу на подоконнике Ее комнаты. Весь лагерь, в котором они проходили практику, работая вожатыми, знал, что Он любит Ее, а Она его чувств не замечает или просто делает вид. В свои девятнадцать Она могла свести с ума любого мужчину, парня и даже мальчишек из старших отрядов. Высокая, стройная, с длинными черными волосами и очаровательной улыбкой, Она заряжала энергетикой все пространство вокруг. А Он был невысокого роста, неспортивный и к тому же очкарик. Каждый вечер, уложив детей своего отряда спать, Он садился у окна и смотрел сначала во двор, а затем на улицу. Ровно в полночь Она под ручку со здоровенным лагерным плавруком шла на прогулку к морю. Плаврук держал в руках пакет с большим пляжным полотенцем, одним на двоих. Весь лагерь знал, что по ночам они плавали в море...

      А еще, весь лагерь знал, что плавруку далеко за сорок, и он дважды женат. Каждый раз, провожая их взглядом, Он чувствовал, что начинало стучать в висках, и по телу растекалась ужасная тоска. Они работали вторую смену, и день за днем повторялось одно и тоже: полночь, огни прибрежных ресторанов, поющий фонтан и пара, уходящая на ночную прогулку к морю. Каждый раз, подходя к воротам, плаврук оглядывался назад, проверяя не смотрит ли кто-нибудь на них. Двор в эту пору обычно был пуст, но любопытные наблюдали их уход в окна комнат. Проводив их взглядом, Он падал на кровать, лицом на подушку, и начинал думать. Почему Он родился таким хилым и некрасивым? Почему девушкам нравятся всякие негодяи, типа плаврука, в грош не ставящие семейные ценности? В лагере полно молодых, симпатичных, холостых парней, а Она выбрала этого пожилого «донжуана». Почему? Почему?

      В тот день было все как обычно. Ближе к полуночи хлопнула дверь соседней комнаты, и застучали по коридору знакомые каблучки. Вот только сразу после этого открылась дверь Его комнаты, и на пороге появилась Она, с пакетом в руках и лучезарной улыбкой. «Я собралась на море. Не составишь мне компанию?» - Она произнесла все это так, как будто они ходили на ночную прогулку много раз и возобновляют поход после небольшого перерыва. Он вскочил с кровати и заметался по комнате, вспоминая куда убрал плавки и пляжное полотенце. Потом они шли под ручку по ночному двору. Перед самыми воротами Он вдруг остановился и посмотрел назад, как это всегда делал плаврук. Увидев это, Она улыбнулась, как бы говоря, тебе-то чего бояться, ты никому не изменяешь.

     Пока шли к набережной, Он рассказывал, как водил днем свой отряд в музей Грина и галерею Айвазовского. Она слушала молча, всю дорогу думая о чем-то своем. Дикий пляж начинался сразу за Морским садом. Возле самой кромки воды лежала перевернутая, давно кем-то брошенная лодка. Возле нее они и остановились. Вдали виднелись контуры Генуэзской крепости, а из Морского сада раздавалась музыка. Море было спокойным и таинственно темным, а на небе светила полная луна, и появились первые звезды.

     Она сняла джинсы и спортивную майку, оставшись в открытом купальнике зеленого цвета. От близости Ее тела у Него слегка закружилась голова. «Догоняй меня!», - крикнула Она и побежала к морю. Он тоже начал раздеваться, первым делом сняв очки. В глазах появилась пелена, словно туман окутал весь берег. Она уплыла довольно далеко, только с трудом виднелась вдали голова над водой.

      Он плавал плохо, предпочитал далеко не заплывать и чувствовать ногами дно, но показать сейчас эту свою слабость Он просто не мог. Море за день хорошо прогрелось, и вода была теплая. Он плыл к Ней, смешно барахтая руками и ногами. В голове кружились смелые мысли, а вдруг удастся Ее обнять и может даже поцеловать? Она была где-то впереди, лежала спиной на воде и смотрела на луну и звезды. Он плыл к ней, преодолевая страх. Несколько раз оглядывался назад, берега совсем не было видно. Она, услышав его тяжелое дыхание, перевернулась и поплыла навстречу, а потом сама обняла его и поцеловала. От волнения у него снова закружилась голова, и попала в рот и уши морская вода. На небе все также светила большая луна и возле нее маленькие звезды. Берега не было видно совсем, Он даже не понимал, в какой стороне берег находится. Теперь вся надежда была только на Нее. А Она внезапно нырнула, обдав его теплой морской водой. Он сумел рассмотреть ее красивые длинные ноги, а потом совсем потерял из вида. Чувствовал, что силы начинают покидать Его. Нужно было возвращаться. 

     От берега Он уплыл далеко, и в какой стороне этот берег понять никак не мог. Кругом темные морские воды, на небе луна со звездами и рядом ни одной живой души. Ему стало страшно. Вспомнились слова мамы и бабушки, сказанные перед отъездом: «Будь аккуратнее на воде, не заплывай далеко. Помни, что ты у нас один, никого больше нет». Мать воспитывала его одна, вернее вместе с бабушкой. Он на миг представил себе, как сообщат им страшную новость, что Он утонул. От этой мысли защемило сердце. Он выбрал направление и поплыл. Каждое новое движение давалось с невероятным трудом. Он то и дело ловил себя на мысли, что руки и ноги совсем не слушаются его. Начало казаться, что легче пойти на дно, чем сделать хотя бы еще одно движение, и только мысли о близких заставляли терпеть и двигаться. Еще оставалась надежда, что Она поплывет обратно и поможет ему, но Ее и след простыл.

      По времени должен был уже появиться берег, но Он по-прежнему не видел его. В какой-то момент сознание притупилось, и Его охватило безразличие к происходящему. Он медленно начал погружаться в воду, перед этим в последний раз взглянув на небо. Уши наполнились водой, а колени ударились обо что-то твердое. Он почувствовал боль и жжение на коже. Это оказался камень, каких очень много в воде возле берега. Он почувствовал, что ему нечем дышать и инстинктивно потянул голову вверх, при этом ноги коснулись дна. Он стоял и не верил в реальность происходящего. Над головой луна и звезды, а впереди, всего в нескольких метрах, перевернутая лодка, а рядом с лодкой стоит Она, уже одетая, и выжимает руками купальник. Он возвращался к жизни, с которой совсем недавно попрощался. Он оглянулся, темное море показалось ему страшной бездной.

      «Ты что так долго плавал? Я давно жду тебя», - спросила Она так, как будто ничего и не случилось. Как Она плыла назад и не заметила его, так и осталось загадкой. Со стен Генуэзской крепости внезапно ударил луч прожектора и начал шарить по пляжу, явно кого-то или что-то пытаясь найти в темноте. Она снова улыбнулась своей очаровательной улыбкой: «Представляешь, каждый день появляется этот луч в одно и тоже время. Непонятно, кто и что здесь в это время ищет». А Он, кажется, понял. Она с плавруком не просто плавала в море... Вскоре таинственный луч исчез, сегодня на пляже не происходило ничего интересного.

       Когда возвращались по ночному городу в лагерь, Она рассказывала о своих отношениях с плавруком. Еще школьницей занималась в секции плавания, плаврук был у них тренером. Почти все девчонки в него влюбились, и Она тоже. Вот поэтому, когда встретились здесь, в лагере, их отношения и завязались. Все было хорошо, но кто-то написал его жене. Она завтра утром приезжает. «Все ясно, я понадобился для того, что бы опровергнуть сплетни или временно заполнить вакуум», - Он удивился, что думал об этом совершенно спокойно. Видимо, там, в море, что-то изменилось в Нем. Он вспомнил вдруг строчку из любимой повести Хемингуэя: «Кто победил тебя, старик? Никто, просто я слишком далеко зашел в море».

     На следующее утро Он проснулся, как обычно, за час до подъёма. Но на этот раз за цветами не побежал, а повернулся на другой бок и снова уснул. Вечером от прогулки отказался, сославшись на головную боль. Через несколько дней Она начала ходить к морю с лагерным врачом, которого за глаза звали «доктор Чехов». Была ли у него дома жена, никто не знал, но подходя вечером к воротам «доктор Чехов» назад не оглядывался. 

      В конце августа лагерь закрылся, дети и сотрудники разъехались по домам. Он не любил рассказывать про это лето и лишь иногда говорил, что наконец-то научился плавать.