Дорога к храму. Часть 4

***

– Бать, мне Оленька сказала, что ты интересовался тем проклятым храмом, – через пару дней решился спросить Лёха отца ближе к вечеру, который постоянно пропадал куда-то, явно выдумывая нелепые отговорки, про праздные прогулки по окрестностям, – ведь ты тем утром туда ездил. Так? И сегодня тоже? Нафига тебе это надо?

– Лёшка, – замялся Николай, избегая глядеть сыну в глаза, – мне сложно это объяснить. Боюсь, ты меня не так поймёшь, дело в том…, что меня попросила моя Маша…

– Мама?! Когда?

– Недавно, уже после… И храм именно этот мне снится давно, а увидел его только теперь. Машуня так и сказала во сне, что я должен его спасти, ну, храм.

– А-а, – протянул Лёшка тоном, которым обычно отвечают сумасшедшим, чтобы не провоцировать их на дальнейшее безумие, – понятно…

– Нихрена тебе не понятно! – резко выпалил отец. – Я не сбрендил, если ты так подумал. Похоже, там за той чертой что-то есть, и Маша меня об этом просит. Поэтому я поехал и ещё поеду, а ты мне не указ!

– Да, понял я, не горячись, батя, – Лёха понизил тон и приблизился к отцу, – мне тоже что-то такое неясное снилось о маме. Давай завтра вместе съездим туда. Там есть что-то необычное?

– Есть…

Николай рассказал подробно о том, как соорудил наплавные мостки через болото, как внутри храма не берёт сотовая связь, а время, похоже, замирает.

– Лёшка, ты знаешь, я никогда не был набожным человеком, но там внутри что-то совершенно иное, помимо всех этих эффектов. Там и величественно, и страшно. И ещё, этот храм должен быть восстановлен. Я сделал несколько запросов и в епархию и Министерство культуры. Жду ответа себе на почту.

Сын, слушая отца, пытался понять, тронулся умом его родитель или на самом деле там, в том проклятом храме что-то необычное. Солнце потихоньку клонилось к закату, и Лёха, пару раз глянув на часы, немного заёрзал на месте, явно, куда-то спеша.

– Что? – заметив нервное состояние сына, спросил Николай. – На свиданку опаздываешь?

– Бать… это… просто я Оленьке обещал помочь… можно я машину возьму?

– Ладно, беги, малец, завтра договорим.

Сын с глупой улыбкой, схватил ключи от машины, спешно обнял отца и вылетел из избы.

«Наконец-то парень влюбился, – подумал Николай, – пусть у него всё сложится, пора уже».

Неожиданно и совершенно несвойственно для мужчины, его потянуло в сон, причём, как от снотворного. Николай глянул на часы, всего-то шесть вечера. Он отошёл к кровати и прилёг. Буквально сразу им овладел сон, едва он коснулся полушки.

«Пора, Колюня, пора, пора…», – слышал он во сне голос своей покойной супруги.

Маша стояла в чистом поле вся в белом, освещённая ярким солнцем. Длинные полы просторных одеяний слегка развевались на ветру. За ней над горизонтом была тёмная мгла, и сверкали молнии. Его жена стояла, словно между этим светом и той зловещей тьмой.

«Что пора, Машуня?» – спросил во сне Николай.

Образ жены безмолвно указал укрытой белоснежными одеяниями рукой в сторону горизонта с тьмой.

«Я понял, любимая, я всё понял».

Николай проснулся так же быстро, как и уснул, при этом не чувствуя больше сонливости, обычно сопровождающей только что пробудившегося человека. Он встал, взял сумку, положил туда фонарик и пару свечек. Оставил на столике свой телефон и вышел из избы, в которой гостили у бабы Вали.

– Я прогуляюсь, Валентина Михайловна, приду поздно, – сказал Николай, подойдя к дому хозяйки.

– Коленька, – ответила пожилая женщина, – я же просила, называй меня просто баба Валя, к чему этот официоз? Погуляй, милый, погуляй.

Николай шагал по знакомому пути, срезая пешком дорогу. Он планировал прийти к храму часа за два. Зачем он туда пошёл на ночь глядя? Что пора? Толком он и не понимал, но точно знал, что должен сейчас быть там. Первая сложность появилась, когда лесная дорога просто исчезла. Впереди рос лес без признаков какой бы то ни было дороги. Николай пошёл по лесу по памяти, обратив внимание, что сгущающиеся сумерки как-то неестественно съедают свет в низинках и под корнями деревьев. Становилось слишком быстро темно. Птицы прекратили свой вечный свист, а комары исчезли.

«Я же ещё не перешёл болото, а уже замерло всё. Странно».

Вступив на сооружённые собственноручно мостки, Николай осознал, что болото явно разжижилось. Доски под его весом уходили глубоко вниз, он вымочил ноги выше колена, но не отступил, вытягивая себя за верёвки, натянутые через топь. Вдруг одна верёвка оторвалась, и Николай шлёпнулся в воду, но быстро вскочил, чувствуя под ногами опору в виде доски. Схватившись за вторую верёвку, он спешно потянул себя к берегу. Едва он подошёл к холму, где стоял храм, как оборвалась и вторая верёвка. Мужчина плюхнулся в трясину, руками изо всех сил перебирая по притопленой в затхлой воде доске. Выбравшись на твёрдую землю, Николай лёг на спину, переводя дух и передыхая. Взгляд его нашёл на чистом до того небе сгущающиеся тучи, тёмно-серой массой нависшие над ним в свете закатного солнца. Надвигалась гроза. Где-то вдали прозвучал глухой раскат грома.

Глянув на часы, мужчина обнаружил замершие стрелки, хотя он ещё не зашёл внутрь храма. Поднявшись, он двинулся вверх по холму, но ощущение было, будто он скатывается под гору.

Начался дождь, Николай вошёл, в храм, котором сгустилась тьма, не позволяя уже рассмотреть почти ничего внутри. Он достал из сумки фонарь и попытался его включить, но тот отказался работать. Тогда он вынул свечу, чиркнул пару раз чуть намокшей зажигалкой, но поджёг фитиль. Загораживая ладонью от порывов внезапного ветра, которого прежде тут никогда не было, Николай пробирался к алтарной части. Снаружи с оглушительным треском бабахнула молния. Ещё и ещё. Молнии принялись ударять одна за другой очень близко, ослепляя всполохами Николая. Сквозь полуразрушенный купол хлынул ливень. Резкий порыв ветра затушил свечу, а новая молния ударила в купол, разбежавшись сверкающими червями по внутренним фрескам.

– Нет!!! Я не уйду отсюда!!! – вдруг вскричал, вскинув голову вверх, Николай. – Ты меня не выгонишь!!! У тебя ничего не выйдет!!! Это не твоё место!!!

Очередная молния угодила внутрь храма через прореху в куполе, вопреки всем законам электричества, ослепив мужчину, но, не заставив его сдаться. И тут этот материалистически воспитанный человек уверовал в то, что сможет защитить этот храм и помочь вернуть его людям. Они его восстановят и смогут стать ближе к Богу.

– Ты думаешь, я боюсь тебя?!! – опять крикнул стихии ослеплённый молнией человек. – Оставь божье место в покое!!! Обменяй мою жизнь, на жизнь храма!!! Давай!!!

Молния ударила рядом с алтарём…

***

– Оленька, у меня к тебе есть дело…

Лёха забеспокоился на следующий день, когда обнаружил отсутствие отца, а его телефон лежащим на столе. Прень вернулся от Ольги под утро, с которой гулял почти всю ночь и слышал далёкую грозу на том берегу реки, удивившись, ведь по прогнозам её не должно было быть. Рухнув на постель, Лёха проспал несколько часов, после чего сильно занервничал, заметив отсутствие отца. Сын был уверен, что отец пошёл именно к тому храму. От чего у него возникла такая уверенность, Лёха не знал, но чувствовал, что надо ехать туда.

Вместе с Олей они поехали на машине к храму, найдя в телефоне отца историю прошлых поездок в навигаторе.

– Лёша, – сказала художница, пока они медленно продвигались по лесной дороге, – бесполезно, пройти по болотам немыслимо, как твой отец смог?

– Он сказал, что положил мостки, вот только где, я не знаю. Слушай, ведь к храму когда-то вела дорога. Так?

– Так?

– Интересно, с какой стороны она шла. Может, мы по ней едем. Посмотри, в истории поездок у отца хранится путь вот до сюда.

Они остановились и вышли из машины.

– Да, вот тут, – увидел Лёха примятую траву, – батя разворачивался, значит, он ехал только до этого места. А почему остановился? Ведь, смотри, дорога-то есть дальше. Едем?

– Давай, Лёша, – ответила девушка.

Продвигаясь на машине дальше, двое молодых людей не смогли найти признаков болота, о которых говорил народ и отец Лёхи. Дорога, по которой они ехали, была ровная, лишь заросшая свежей травой, на ней даже не виднелась колея, а лишь небольшие лужицы в траве от ночного дождя. По обе стороны дороги уходило свободное пространство, явно некогда бывшее болотом. Вскоре за небольшим поворотом показался пригорок и церковная кирпичная стена среди густо разросшихся деревьев. Недоумённые и Лёха, и Оля остановились возле храма и вышли из автомобиля. Вокруг пели птицы, жужжали мухи и пищали комары.

– Ты чего-нибудь понимаешь, Оленька?

– Нет. Я впервые тут, люди же говорили, что храм проклят и дороги к нему нет, а мы на машине запросто приехали.

– Надо папу найти. Отец!!! – крикнул Лёха, оглядывая округу. – Батя!!!

– Лёша, иди сюда, – позвала Оля из проёма входа в храм, – смотри.

Внутри церкви против входа, в свете солнца, проникающего сквозь полуразрушенный купол, на ступенях полукруглого амвона солеи лежал неподвижно человек.

– Батя!!! – с криком бросился к нему Лёха.

Николай лежал лицом вверх с расставленными в стороны руками и открытыми мёртвыми глазами. Посреди груди виднелось большое обгорелое отверстие от молнии, а расплавленные подошвы кроссовок указывали, что электрический разряд сразил наповал отца Лёхи.

– Лёша, – тихо сказала Оля, когда полностью осиротевший сын смог взять себя в руки, а они вместе положили тело Николая ровно на солею и закрыли ему глаза, – возможно, я чего-то не понимаю, но молния не может ударить внутри помещения.

– Ты права. Как же так произошло?

– Не знаю. Надо позвонить медикам и в полицию. Давай, я Палычу позвоню, участковому нашему, у меня есть его номер.

– Да, я в скорую… А тут связь работает, батя же утверждал, что тут она не пашет… И часы ходят…

Оповестив соответствующие службы о смерти человека и объяснив, как доехать, Оля и Лёха принялись ожидать их приезда.

– Оленька, батя хотел, чтобы эта церковь была восстановлена, – сказал Лёха, изучая содержимое отцовского телефона, – вот, смотри, он письма отослал с запросами… Ты знаешь, я возьмусь за это дело, даже, если мне придётся уволиться с работы и переехать сюда.

– А я помогу тебе в этом, – девушка подошла ближе к парню и поцеловала его, – мы вместе займёмся этим…

***

Через два года на сотовый Лёхи поступил звонок. Он ответил.

– Алексей?

– Да.

– Здравствуйте. Вас беспокоит епископ <…> епархии отец Сергий.

– Здравствуйте, отец Сергий.

– Не могу дозвониться до вашей супруги Ольги, а я всегда общался с ней, её телефон вне зоны. Тогда сообщу благую весть вам, принято решение о восстановлении храма. Спасибо вам обоим за ваше участие в этом богоугодном деле…

– Так! Это ты Алексей? Твоя жена вот-вот родит, а ты тут по телефону болтаешь! – в коридоре роддома возникла строгая пожилая акушерка. – А ну-ка, бросил трубку и марш в родильный зал к матери, производящей на свет твоё дитя!

– Простите меня, пожалуйста, отец Сергий, мне очень надо бежать, я вам обязательно перезвоню…