Новая жизнь

Магазинчик находился в самом центре города. Ярко-красная дверь сразу привлекала к себе внимание, затмевая панорамные окна кафе, с которым лавка делила здание. 

— Не передумала? — с некоторым беспокойством спросил Бен, мягко придерживая Холли за плечи, словно хотел развернуть её и увести подальше от этого места. 

— Нет, — получилось грубее, чем она хотела, и Холли улыбнулась, быстро чмокнув мужа в щеку. — Мы же ничего не теряем! 

Бен вздохнул и открыл дверь, пропуская жену вперед. 

Холли ожидала увидеть темное помещение, завешанное сушеными травами и трупиками животных, зажженные свечи и старуху в платке, непременно с темными глазами и седыми лохмами. Вместо этого им представился вполне современный магазин, отделанный светлой плиткой и зеркалами, которые зрительно расширяли небольшое пространство. На паре стеллажей были разложены свечи самой разной формы и цвета. За стеклянной витриной стояла женщина средних лет, похожая на ведьму разве что пронизывающим взглядом и слишком длинными ногтями. 

— Добрый день, мистер и миссис Лейтон. — Обратилась она к супругам и сразу добавила: — Донна предупредила меня о вашем визите. Случайных посетителей у меня не бывает. 

Она улыбнулась, сделала к ним несколько шагов и развела руки в приглашающем жесте. 

Холли невольно поморщилась, в который раз за сегодня подавив желание уйти и не ввязываться в эту историю. Но возвращаться к той жизни, которая была у них с Беном в последние пять лет она тоже больше не могла. 

— Здравствуйте, мисс... 

— Сара, просто Сара. 

— Сара. Мы бы хотели... 

— Я знаю, — хозяйка мягко прервала Холли, беря ее за руку и разворачивая к одному из стеллажей. — Вот, ваша свеча где-то здесь, прислушайтесь, она позовет вас. 

Проигнорировав тихое хмыканье Бена, Холли посмотрела на одну из полок и сразу увидела её. Небольшая свеча в форме сидящей в позе лотоса беременной женщины с оголенным животом казалось смотрит прямо в глаза, губы, запечатанные восковой ладошкой, скрывают то ли улыбку, то ли насмешку, то ли тайну. Вторая рука покоится внизу живота, будто поддерживая то, что внутри. На миг Холли даже почудилось, что сквозь голубоватый воск с красными вкраплениями она видит младенца. Она даже почувствовала легкий толчок внутри собственного живота и ахнула, приложив ладонь к тому же месту. 

— Она! — хозяйка магазина достала свечу и вложила её в руки Холли. — Эта свеча последняя из подобных. Не моя работа, я получила их в Индии, всего десять штук. Каждая уникальна, в каждой была своя сила, и все нашли себе хозяина, кроме этой. Но сегодня пришел и её час. 

— В чем же её уникальность? — подал голос Бен. 

— В ребёнке, — просто ответила Сара, проведя подушечкой пальца по голому животу фигуры. 

Холли могла поклясться, что под свитером ощутила такое же прикосновение к собственной коже. 

— Внутри нее младенец, семя. Вы ведь за этим пришли? Еще одна маленькая свеча, которой вы дадите жизнь, запалив фитиль его матери. Освободите запечатанную душу и обретете собственного ребенка. 

— Ага, спасибо, мы подумаем. Пойдем, Холли, — Бен вырвал у нее из рук свечу, впихнув ее хозяйке в руки, и потянул за собой жену к выходу. 

— Простите, — вымолвила Холли уже у двери. Расставание с фигуркой отозвалось в теле болью и пустотой, но она видела, что Бен недоволен и понимала, что спорить с ним сейчас бесполезно. 

— Какая глупость! — негодовал муж, пока вел машину по дороге к дому. — Не ожидал такого от Донны! Она же прекрасно знает, в каком ты сейчас состоянии, и посоветовала это! Сжечь беременную женщину, да о чем они вообще думают? 

— Это же просто свеча! 

— Это не просто свеча, это какой-то психоз! Ты правда считаешь, что после всех врачей и наших попыток завести ребенка нам поможет дурацкая свечка? 

— Я не знаю, — Холли прикрыла глаза. Ругаться не хотелось, а внизу живота неприятно тянуло, совсем как пять лет назад, когда должен был родиться Коллин. 

Бен внезапно затих. По побелевшим костяшкам на руле и стиснутым челюстям Холли поняла, что он старается успокоиться, чтобы не наговорить лишнего. Когда они почти приехали, он повернулся к ней и спросил:

— Ты правда хочешь попробовать? 

Холли кивнула. Ничего не говоря, Бен развернул машину. 

* * *

Маленькое личико становилось всё безобразнее по мере того, как свеча плавилась. В какой-то момент Холли показалось, что богиня злобно скалится сквозь тающую ладонь, а из ее глаз текут кровавые слезы. Красные вкрапления в голубом воске, пузырившемся от нагрева, создавали жуткое ощущение агонизирующего тела. 

— Это как-то неправильно, не находишь? — зачем-то шёпотом спросил Бен. — Мы как-будто её убиваем. 

— Это просто свеча, — тоже шепотом ответила Холли, хотя полностью разделяла мнение мужа. Сама она чувствовала себя неважно, но не стала делиться с Беном, чтобы не пугать его еще больше. Живот дергало, по спине стекал пот, в груди всё дрожало и трепыхалось, а голова горела жаром, словно это ей в череп воткнули горящий фитиль. 

— Я не хочу смотреть на расплавленного ребёнка. Это как-то неэтично. И тебе не нужно. 

— Но мы должны быть вместе, помнишь? Сара сказала... 

— Да знаю, но не могу, понимаешь? 

Холли понимала. У самой весь вечер перед глазами стоял Коллин. Маленькое холодное тельце в её руках, неподвижные глаза, всё ещё слегка мутные, как у инопланетянина, крошечные голые ножки, выглядывающие из пеленки. 

С громким треском фитиль вспыхнул, раскроив лицо фигурки надвое, расплавленный воск хлынул по складкам платья, огибая живот и собираясь кровавой лужицей у босых ступней. Огонёк пожирал шею, подбираясь к плечам и груди. 

Холли схватилась за горло, стало немного труднее дышать. Жар от головы спустился ниже, она никак не могла понять, магия это или её мнительность. 

Бен встал с одеяла, которое они постелили прямо на пол перед кофейным столиком со свечой. 

— Еще не поздно её потушить и выбросить. 

Холли помотала головой. 

— Иди, я досижу сама. 

Сара велела дождаться момента, когда последняя искра погаснет. Если свеча сгорит полностью, значит, все получится. Если потухнет раньше, ребенка им больше не видать. 

Еще она предсказала, что Бен не досидит до конца. "Но вы не волнуйтесь, мисс, в ритуале главная мать, от отца нужна лишь малая часть, и он ее уже дал, вернувшись с вами сюда".

Холли не говорила этого Бену, надеялась, что он будет рядом, не уйдет, как тогда, с Коллином, не оставит ее одну. Но он ушёл, а в голове снова прозвучал голос Сары: "Только мать готова на всё за своё дитя, помните об этом, мисс".

Холли не знала, сколько прошло времени. Фигура таяла, лужица крови становилась всё больше, огонь подбирался к животу, туда, где лежал младенец. Грудь Холли потяжелела, налилась жаром. Она потерла её, вспоминая жадные губки Коллина, его довольное причмокивание, сонные глазки. Стало физически больно от невозможности увидеть сына вновь. 

Наконец, огонь пожрал всё тело до самого живота и замедлился, притих. Пламя ровно горело, подсвечивая темное пятно внутри фигурки. Теперь Холли не могла оторвать взгляд от свечи, всматриваясь в контуры младенца внутри. Воск мягко плавился, стекал всё так же, по бокам, ни капли не пролив на сам живот. 

Холли замерла, забыв дышать, когда появилась маленькая ножка, ребенок лежал головой вниз. Розовая пяточка вдруг дернулась, и Холли ощутила пинок. Она отпрянула и схватилась за живот. 

Снова пинок, малыш из воска замолотил пятками, а затем завертелся внутри голубоватой утробы, каким-то образом передавая ощущения Холли. Она упала на спину, под рукой набухала плоть, живот рос и рос, пока не стал большим и гладким, а внутри кувыркался ребёнок. 

— Бен! Бен! — закричала она, но из горла раздались одни лишь хрипы. 

Воск пузырился, ребенок крутился внутри, Холли лежала, содрогаясь от боли, не в силах ничего сделать. 

А потом раздался крик — живот фигуры раскрылся и младенец вывалился наружу, окровавленный, с нитью пуповины в маленькой ручке, и личиком с инопланетными глазами. С глазами ее Коллина. 

Холли замерла. Ее живот сдулся так же, как и появился, боль прошла, оставив после себя только липкий пот по всему телу. Она смотрела на младенца, который полз к ней с кофейного столика, и плакала. 

— Коллин? 

Она протянула руку и младенец залез к ней на ладонь. 

— Коллин! 

Каким-то шестым чувством Холли знала, что надо делать. Она открыла рот и проглотила своего сына. В ту же секунду свеча погасла и комната погрузилась в темноту. 

Когда Бен вернулся, Холли спокойно спала. Она прижимала ладонь к своему животу, а из уголка губ стекала красная струйка. 

Остатки свечи образовали восковую лужицу в форме детского личика. Бен вздрогнул, узнав в нем Коллина. Только рот младенца в воске был перекошен в злобной гримасе, а на голове виднелись маленькие рожки.