Пошёл ты…

Морокканский гашиш хорош особенно. Не такой терпкий, как из Индии или Непала, но и не душный Пакистанский, после которого слишком сильный кашель.

Я заехал в этот тупичок накуриться и только успел затянуться, как пятеро каких-то громил выволокли из подвала ресторана черноголового худого паренька. Практически сразу бандиты стали зверски избивать его ногами. Причём били жестоко и безостановочно. Парня, вероятно, вскоре забили бы до смерти, но когда один из бандитов схватил железную трубу, я не выдержал, включил фары и рванул на подонков. Лицо бедняги было сильно разбито, но, будучи ещё в сознании, он быстро сообразил, что происходит, и, когда я приоткрыл дверь, успел упасть мне на сиденье.

- Гони! Гони, брат! Скорее!

Упрашивать меня не пришлось. И уже через пару минут я мчал по ночной автостраде, словно за мной неслись все демоны царства тьмы. Рядом на сидении без сознания лежал неизвестный окровавленный цыган, а под его ногами валялась старая деревянная кукла.

Сука. У меня просто дар искать себе на жопу приключений.

- Где она? - Это было первое, что произнес цыган, когда пришёл в себя.

Я же был настроен пошутить. Думаю, заслужил.

- Кто? Матушка удача? Грёбаная фортуна?

- Где кукла?!

Внезапно парень схватился за горло, его лицо перекосило от судороги, и он, задыхаясь, зашипел:

- Простите, хозяйка, простите. Это больше не повторится! - Потом посмотрел на меня и как-то зловеще прошептал: - И будет вечно тебе не до сна. И будет кукла тебе верна. Прости, брат.

Цыган отпустил горло, поднял куклу и бережно положил на заднее сиденье моего автомобиля.

- Теперь кукла твоя. Меня Яша зовут, брат.

Я посмотрел на грязную игрушку. Липкое чувство странной тревоги неожиданно и аккуратно поскребло мой позвоночный столб.

- А я Эрик. На хрена она мне, сын степей?

Яша похлопал меня по плечу:

- Ты теперь брат цыгана, Эрик. А брат цыгана разделит с цыганом не только счастье, но и все его проклятья. И я, Эрик, самый проклятый цыган на свете. Ещё раз прости.

Я был в ужасе просто. Ну и вечерок.

- Это вместо спасибо?

Яша отвернулся и посмотрел в окно:

- А зачем цыгана спасал, Эрик? Ты же вольный ветер, ехал бы мимо. И сдох бы цыган. И не было бы Яши.

- Ну и что теперь будет? Я худеть начну или смогу в гиену превращаться? Мне вот сейчас зачем всё это, Яш? Давай отменим колдовство, как-то утрясем вопрос с этой игрушкой, и ты обратно в свой однокомнатный табор пойдешь, а я домой. Мне ещё сметану нужно купить.

Цыган прошептал:

- Теперь будет вечно тебе не до сна. Прощай, мой не кровный цыганский брат. Она не любит тыквенные семечки. Не пренебрегай этим знанием. Вместе со сметаной купи, не забудь.

Яша вышел и буквально растворился в непроницаемом мраке неизвестного района, а я, купив сметану и семечки, удачно припарковался возле подъезда. Взяв в руки цыганскую куклу, собирался убрать её в бардачок, но потом передумал и решил просто выбросить в урну возле подъезда. Тащить эту херню в дом как-то не хотелось.

Я стал открывать дверь, но неожиданно почувствовал на своей шее холодные и твердые пальцы. Возле правого уха что-то невероятно мерзко и по-змеиному зашипело.

- Фриду нельзя в урну, мразь! Я тебя, тварь, долго буду ждать? – голос был таким ужасным, что у меня кровь остывала. – Не вздумай пошевелиться, раб! Или я раздавлю тебе пальцами глотку. Какой сейчас век, гадёныш?

Её хватка ослабла, и я смог вздохнуть.

- Двадцать пер…

- Что? Что ты сказал? Ублюдок! Хочешь пошутить с маленькой злющей Фридой? Где цыган?

- Яша?

- Яша? Лживый сукин сын. Змеиный выкидыш на это раз не солгал. Он тебе своё имя, данное матерью при рождении, назвал. Значит, братом считает. Жизнь спас этому шакалу?

- Я думал…

- Зачем спасал? Думал зачем? Рабы думать не должны, раб. Вольнодумство цыгана привело тебя ко мне. Скажи, ты рад знакомству?

Мне было настолько страшно, что начал заикаться.

- Н-нет.

- Нет? Мерзкий, трусливый раб! Совсем не так нужно отвечать новой хозяйке. Вошь! Помни, раб. В любую секунду, где бы ты не находился. Будешь ли ты любить свою женщину, опорожнять пищевод или молиться в храме. Я могу сделать вот так…

Моё горло словно свело страшной судорогой. Казалось, что ещё секунда и челюсти разъедутся в разные стороны. Лёгкие обожгло огнём, а кадык вдавился в горло так глубоко, что от боли страшно выгнуло позвоночник. Кричать я не мог, поэтому глухо хрипел и цеплялся непослушными пальцами за шею, пытаясь избавится от этого безумного удушья.

Через две секунды Фрида отпустила меня и продолжила объяснять правила.

- Ты не подходишь мне, особь. Ты жидкий внутри, в тебе страх раба и нет воли сражаться. Именно поэтому ты раб, а не потому, что я тебя так называю. Ты понял меня, раб?

Я промолчал и сразу же ощутил холодные пальцы куклы на своей шее. Её безумный голос снова прошептал мне в ухо:

- В любую секунду, червь. Где бы ты не находился. Так ты понял меня?

- Да.

- Да кто?

- Да, хозяйка.

- Вот так, тварь. И будь внимателен. Мне нужен донор. Найдёшь и приведёшь ко мне. Женщина. Не старше… Как в этом веке возраст высчитывают?

Я был в таком ужасе, что просто не понял, что это вопрос. Но на моё счастье открылась дверь подъезда и из него вышла Вика. Соседка сверху.

- Вот этой самке сколько? Рожают такие? Плод вынести сможет?

- Что?

Кукла взяла меня двумя пальцами за кадык.

- Тупая скотина! Ты должен служить хозяйке, а не переспрашивать! Я научу отвечать мне быстро! Ты будешь самым послушным из всех рабов! Так сколько ей?

- Двадцать два. Может, двадцать три.

- Она здорова?

- Я не знаю. У нас такое на обсуждают.

- У вас рабов?

- Да, хозяйка.

- Молодец, хороший раб. Проказа, холера, чума?

- Нет, такого точно нет.

- Срамные?

- Не знаю.

- Проверь!

- Но я…

- Фрида шутит. Такая подойдет, но другая. Нужна выше. Чтобы бедра шире, поступь плавная. И похотью пахнуть должна.

- Есть шлюхи…

- Заткнись, мразь! Что ты знаешь о шлюхах, рукоблуд поганый? Они чище любого тифозного раба. Не смей произносить это слово своим поганым рылом, свинья!

- Да, хозяйка.

- Ищи особь, раб. Пока искать будешь, я отпущу тебя. Но помни. В любую секунду…

- Я понял, хозяйка. Я понял.

Я практически не спал. Фрида мучила меня ещё два раза и требовала подходящую самку, а сейчас, крепко держа меня за затылок, буквально тыкала лбом в ветрину французского ресторана.

- Вот эта сука подойдёт. Приведи.

- Она не пойдёт со мной.

- Почему?

- Ну…

- Заставь!

- Но это невозможно, я же говорил. Сейчас так не делают. Это публичное место. Здесь люди.

Её руки крепко обхватили моё горло.

- Да мне плевать, раб! Зайди в харчевню и прикажи ей идти за тобой. Если не пойдёт, выволоки за волосы. Только тело не повреди. Задушу.

- Но там охрана. Меня остановят и изобьют.

- Пусть хоть убьют. Жизнь раба ничего не стоит. Сделай дело и сдохни! Или…

- Если я приведу её, ты отпустишь меня?

…

- Фрида?

- Не называй моё имя, слизняк.

- Да, хозяйка.

- Приведи её, и я отпущу тебя. Но сначала найдёшь цыгана. И если это бродячее отродье…

Внезапно я почувствовал ожог. Раскалённое колёсико обжигало мне палец. Я сидел в своей машине, держал в руке дымящуюся трубочку и с открытым ртом смотрел на пламя зажигалки. В тачке никого не было. Как-то инстинктивно я потрогал руками горло, после чего открыл окно и выбросил зажигалку вместе с трубочкой. От греха.

Определённо. Определённо морокканский гашиш - один из лучших. Но больше курить как-то не хотелось. Я включил фары и неспеша поехал из тупика в мерцающие огни спящего городка. Перед тем как повернуть, посмотрел в зеркало заднего вида и увидел, как пятеро крепких парней выволокли из подвала какого-то паренька.

- И будет кукла тебе верна. Пошёл ты, Яша, – сказал я вслух и вдавил педаль в пол. – Пошёл ты…