Вырезать нельзя вставить

В конце рабочего дня Степа спустился в раздевалку, переоделся, повесил синий комбинезон на крючок. Работал он монтажником в рекламном агентстве: вырезал из самоклеящейся пленки надписи и лепил их на витрины, монтировал вывески. Работа не сказать чтоб супер, но Степу устраивала.

Он завязывал шнурок на ботинке, когда его вызвали к начальству.

Шеф так-то мужик нормальный, но очень уж строгий. Степа перед ним робел.

- Звали, Андрей Викторыч? Здрассьте, - сказал Степа.

- Виделись. Ты садись, Степан.

Шеф снял очёчки, потер переносицу.

- Ты сегодня «Казачку» витрину клеил?

- Я, а что?

- Буквы там какого размера были, напомни?

- Да метр двадцать вроде – это большие, название, а еще на дверь табличка сантиметров пятьдесят. А чего такое-то? - Степа повозил ногами под стулом.

- И вырезАл тоже ты, правильно? И все по техзаданию делал, так? – шеф вытащил листок с техзаданием и шлепнул его на стол перед Степой. – Покажи мне, где здесь в слове «Казачок» буква Ё.

Степа посмотрел в листок и нахмурился. Буквы Ё не было. Он поднял глаза на шефа:

- Так это, Андрей Викторыч, ну ошибся… Ну исправить же можно. Ё содрать, а вместо него О наклеить, да и все.

- Ошибка твоя - метр двадцать высотой. Расход пленки – за твой счет. Ну и премии, понятно, не будет. Исправишь прямо завтра с утра, чтобы к открытию все в порядке было. Это первое. Второе: сколько можно, Степан? Почему тебя все время проверять надо? Последний раз говорю: еще один косяк – и ты у нас не работаешь. Ты в школе учился? У меня сын в пятом классе таких ошибок не делает. Читать не умеешь? Все, иди.

Вот это было реально обидно. Читать Степа, разумеется, умел. Любил даже. Особенно фантастику. Да что там, Степа сам писал фантастические рассказы. Он всерьез считал себя писателем и мечтал увидеть свое имя на обложке настоящей книги.

А тут – «читать не умеешь»! Степа прищурился, хотел было что-то сказать, но сдержался. Чего тут говорить. Явно ведь не в теме человек.

Степа вышел из кабинета и изо всех сил постарался не жахнуть дверью.

Дома за ужином Степа рассказал жене про шефа, премию и «Казачка».

- Ты вилкой-то не размахивай, - сказала Лена. – Жалко, что премии не будет, Маришке куртку новую надо бы… И Восьмое марта скоро, маме подарок…

- Вот ты какая! Он мне в душу плюнул, можно сказать, а ты – куртка, подарок!..

После ужина Степа прошелся по комнате. Посмотрел в окно. Март уже, а снега еще полно. Сел за стол, открыл ноутбук. Степу манил недописанный рассказ. Муза уже нетерпеливо заглядывала Степе через плечо. Он открыл файл «Загадка планеты двух черных лун».

- Щас допишу, вот и посмотрим, кто тут чего не умеет. Сперва на «Прозе.ру» выложу, а там, может, издам, рассказ-то какой, бомба, - бормотал Степа. – А потом шефу принесу и скажу: мне ваша работа на фиг не сдалась, ищите себе другого монтажника, ошибок который не делает…

Степа забарабанил по клавиатуре. Он что-то шептал, ерзал на стуле, вскрикивал «Йес!» и салютовал кулаком самому себе.

Жена заглянула в комнату:

- Ты спать собираешься? Я ложусь уже.

Степа повернулся к ней и посмтрел максимально выразительно: творю, не видишь, что ли? Лена пожала плечами и вышла, так что Степин взгляд пропал… как это… вотще? Втуне? Какое-то есть такое словцо, заковыристое. Короче, зря он старался.

Было уже совсем поздно, когда Степа закончил. Он перечитал последнюю строчку. Потер руки: зашибись!

Он зашел на «Проза.ру», щелкнул «Добавить публикацию», вставил текст и ткнул мышкой ОК.

И тут погас свет.

Степа чертыхнулся. Фонарь под окном погас, в соседних домах ни огонька. Электричество кончилось у всех, похоже. Степа, подсвечивая себе смартфоном, вышел в прихожую, выглянул на лестницу. Темнота и безмолвие. Не всполошились соседи, не забегали бабульки: «У вас свет есть? И у нас нету! Авария, что ли?». Хотя поздно уже, они и не знают, наверное, дрыхнут.

Без электричества заняться, в общем-то, нечем, кроме как спать ложиться. Но спать Степе как раз не хотелось. Поэтому он нашарил куртку, ботинки и решил пройтись.

Вышел из парадной - опа, дождь. А снега - ни снежинки. Неужели за пару часов все растаяло? Ему вдруг показалось - вокруг только темнота и ветер. Соседних домов будто и нет - ни окон, ничего. Степа вышел на проспект Энгельса. Тут тоже фонари не горели, только светофоры почему-то работали. Людей нет, машин тоже. Ну да, время-то… Дома вдоль проспекта похожи на слепцов в черных очках. И тихо. Слышно только, как журчит вода в ливневой канализации.

Степа медленно двинулся вдоль проспекта. Мокрый асфальт, красные и зеленые отражения светофорных огней текут под ноги. Не больно-то уютно на пустом, продуваемом сырым ветром проспекте. Все время тянуло оглянуться.

Через два перекрестка он увидел впереди золотистый свет какой-то вывески. О, хоть кто-то живой. Степа ускорил шаги.

Бар назывался «Квантовый скачок». Вывеска контражур, качественная. В помещении горел неяркий свет. Бара этого Степа раньше не видел, наверное, недавно открылся. Степа толкнул дверь, над головой динькнул колокольчик. Внутри тепло, пахнет кофе. Степа подошел к стойке.

- Вечер добрый. А у вас электричество не вырубалось или включили уже?

Бармен неопределенно пожал плечами.

Все в этом баре было золотисто-оранжевое, и Степе вдруг смерть как захотелось выпить такого же золотисто-оранжевого коньяка. Он и заказал соточку, взял рюмку и прошел к столику, за которым сидел единственный посетитель.

- Не помешаю? Степан, - протянул руку Степа.

- Макс.

- Очень приятно, - Степа снял куртку и повесил ее на спинку стула, уселся. – Ну что, за знакомство!

Через полчаса Степа, горячась и жестикулируя, говорил:

- …Вот смотри: я рассказы пишу. Еще не издавался, правда, но на «Прозе.ру» выкладываю, на «Дзене». Люди читают, лайки ставят. Есть, конечно, такие, знаешь, которым только бы про ошибки да про логику-тавтологику, что, мол, персы неживые и все такое, короче, крючкотворцы я их называю. Вот вроде шефа моего. Буквы им важны, а не человек. А ведь писатель же как пишет? Он же душу вкладывает! Может даже… кровью сердца… А душа-то у каждого своя, хоть бы и с ошибками, вот на что смотреть надо! И на идею! Это ценно! А ошибки исправить можно, нет?

Тут Степа вдруг вспомнил, что одну-то ошибку ему исправлять надо будет утром. Он слегка помрачнел и встал, надел куртку.

- Ладно, пойду я. Спасибо за компанию, Макс. Давай, пока.

- До скорого, - сказал Макс.

*

Домой Степа шел быстро. Во дворе было по-прежнему темно, но красный ободок домофона горел. Починили в доме, значит, электричество. Степа вошел в парадную, поднялся на свой этаж. Тихонько открыл дверь, включил свет.

Прихожая была пуста. Не было ничего на вешалке, не было Лениных сапожек и Маришкиных розовых кроссовочек.

- Не понял, - вслух сказал Степа. Под ложечкой заворочался холодок. Лена ушла куда-то? Ночью? С Маришкой?! Он бросился в спальню, зажег свет. Открытый пустой шкаф, кровать без покрывала.

- Так-так-так… - сказал Степа.

На лбу выступил пот, во рту пересохло. Он скинул куртку на пол, метнулся на кухню. Кружек нет, вообще вся посуда исчезла! Попил воды прямо из-под крана.

Лена могла уехать к матери, забрать Маришку. Но почему? А вещи? Посуда?! Он выхватил телефон. Набрал Лену. «Набранный вами номер не существует». А теща? То же самое, не существует. Он хотел набрать 02, но что сказать-то? Пропали жена с дочкой и полквартиры в придачу? Нет, не пойдет. Так-так-так. Пульс колотился то в висках, то в горле. В голове начался противный звон. Степа рванул в ванную, сунул голову под холодную воду. Воротник намок. Затрясло. Вытереться нечем, полотенца исчезли. Утер лицо рукавом.

Тут вдруг заныл домофон. Степа вздрогнул.

- Кто?

- Степан, это Макс, в баре вместе сидели. Открой, есть разговор.

Макс? В баре? А, этот… Адрес у него откуда? Пофиг…

Степа открыл входную дверь и побрел в комнату. Ноги не держали, осел на диван. Макс зашел, взял стул, сел напротив.

- Я сразу к делу.

Степа вскинул голову, сглотнул.

- Во-первых, с родными твоими все в порядке. Они дома.

Степа огляделся. Как же дома, когда нету?

Макс продолжал:

- Пропали не они, а ты.

- Да блин, да как это?..

- Долго объяснять, я и сам не все понимаю. Ты же фантаст у нас? Ну вот прими как данность: ты угодил в параллельный мир. Довольно дерьмовый - этакий ад для графоманов. Нельзя тут писать… кровью сердца. И вообще никак нельзя: твой смартфон сейчас разрядится, тут даже ручек и бумаги нет. Тут вообще ничего не работает.

- Чо за бред?

- Не бред. Может быть, во Вселенной есть некий глобальный лимит ошибок и хреновых текстов. Лимит превышается – кто-то вылетает сюда. А здесь нет ничего, только вечная то ли весна, то ли осень, несколько домов и бар «Квантовый скачок».

- И мне теперь отсюда никак?!

- В этот раз - как. У меня есть ключ. Иди на улицу, я тут сделаю кое-что. Время засекай, час, потом возвращайся. Только когда снова соберешься писать – думай. Второй раз ключ для тебя не сработает.

Степа вскочил, бросился к двери, подхватил куртку с пола, вылетел на лестницу. Макс вздохнул. Ключ работал для всех, кроме него.

На улице ветер и дождь. Степа натянул капюшон, хотел сесть на скамейку - мокро. Хотел запустить таймер – смартфон не работал. Степа посмотрел на наручные часы.

Вокруг него мельтешили секунды-минуты-капли… Дождь усиливался, Степа ежился и переступал с ноги на ногу.

Гром бабахнул прямо над головой, Степа подскочил. Дождь ливанул стеной, оглушил. Степа промок насквозь.

Наконец час прошел. Можно подниматься, что ли?

Степа открыл дверь в парадную. Тепло. По лестнице шел медленно. У квартиры остановился. Входить, нет? Дверь приоткрылась от сквозняка. Вошел.

В прихожей темно, он протянул руку к вешалке. Господи, есть! Степа сбросил кроссовки и куртку, включил свет, тихонько заглянул в спальню. Лена спит. И Маришка в детской. За окном привычно светится фонарь. Степа шмыгнул носом.

Он залез под душ, согрелся. Надел сухое. Поставил чайник. Побарабанил пальцами по столу. Другая реальность, фантастика!.. Это точно надо записать!

Степа взъерошил влажные волосы и открыл ноутбук. Начало должно быть сильным, сразу так - хоп! Застучал по клавиатуре: «Озираясь глаза бешенно бегали, по окрестности пытаясь понять, что за сила вбросила его в эту чуждую для него совсем, анти-реальность…»

Он остановился, перечитал.

«Когда соберешься писать, думай», - сказал ему Макс.

Степа задумался.