Чудаки

И чудаки - еще такие есть - вдыхают полной грудью эту смесь.

И ни наград не ждут, ни наказанья, и, думая, что дышат просто так,
Они внезапно попадают в такт такого же неровного дыханья.

В.С. Высоцкий

Мир вокруг – идеальный. Чёткий, гармоничный, математически безупречный. Каждая улица –прямая, каждое здание – симметричное. Простор и защищенность, уют и функциональность, красота и удобство – все подобрано в образцовых пропорциях. И мы, жители Птирии, разве можем быть другими? Разве можем позволить себе быть несовершенными? Конечно, нет! Любой знает своё место, выполняет свою задачу, говорит – когда надо говорить, смеётся – когда должен смеяться. Это ведь так просто, если можешь управлять временем. Загляни в своё будущее, измени прошлое, и, наконец, подбери вариант действий, приносящих наибольшую пользу обществу. Хотя чаще всего даже выбирать ничего не надо, старшими всё давно изучено, расписано, распланировано и издано в виде методического пособия по жизни. Вот только… Вот только я оказалась бракованным винтиком в совершенной системе. Почему идеальный кто-то не доглядел, не увидел заранее, не предотвратил моё рождение? Или не исправил меня после? Я не знаю ответов, но я уверена, что не смогу продолжать так жить. Мне хотелось не красивого, а прекрасного; не просторного, а безграничного; не удобного, а необходимого. Кажется, где-то это называют любовью. И, чтобы её найти, я готова была рисковать. Мой путь лежал в наиболее противоречивое и парадоксальное место Вселенной. Он вел меня на Землю. А то, что сейчас я сижу на вершине горы и грустно смотрю на родной город – всего лишь последний проблеск ностальгии по дому.

‒ Зива! – ну да, ну да, это ещё и прощание с единственным другом, с Роди. – Зива, не надо! – Он подлетел ко мне и схватил за руку. – Неужели ты не понимаешь, с вероятностью девяносто девять и три десятых процента ты погибнешь! – Роди с тревогой заглядывал мне в глаза, и я улыбалась, видя его искреннее беспокойство. Он тоже был чуточку несовершенен, как я.

Я свободной рукой поправила его растрепавшиеся волосы.

– Ты же знаешь. Ты сам всё знаешь. Я лишь хотела с тобой попрощаться.

– Но… – Роди замялся, никогда не видела его таким неуверенным. – Мы можем найти другой вариант.

– Нет, Роди. Не в Птирии.

– Зива, подумай логически. Это лишь глупая легенда! Да я говорил тебе тысячу раз!

– Если это небылица, чего же ты волнуешься? – лукаво усмехнулась я, и Роди недовольно поджал губы и отвернулся, но не отпустил.

– Потому, что никто не возвращался, – пробурчал он.

– Думаю, – сказала я, шутливо стукнув его кулачком в плечо, стараясь успокоить, – из меня выйдет отличная звездочка…

Но Роди, вновь повернувшись ко мне, был как никогда серьезен:

– Но ты должна будешь успеть исполнить желание. Заветное желание. Думаешь, сможешь выбрать такое, которое действительно заветное? Такое, которое исполнимо? Одно единственное из тысяч, если не миллионов других!? А потом воплотить его за секунды, пока будешь падать в небо Земли? Ну, говори, сможешь? – он до боли сжал мою ладонь. – Останься здесь. Останься со мной.

– Ты же знаешь. Ты сам всё знаешь.

– Нет! Я перепишу судьбу!

– Нет, – покачала головой я. – Не в нашем мире. Прощай дорогой друг.

Я мягко высвободила руку и сделала шаг назад. Пора.

– Стой! Я... Я иду с тобой.

***

День выдался тяжелым и легким одновременно. Легким потому, что все срочные дела были давно сделаны, отчеты сданы и приняты. А тяжелым – из-за предпраздничной новогодней суеты, гомона поздравлений, тостов офисного мероприятия и необходимости улыбаться, улыбаться, улыбаться. Не то, чтобы Наташа не любила смех и была мрачным Скруджем, вовсе нет, просто она – не самый общительный человек. В больших компаниях, когда всегда находилось, кому говорить, Наташа предпочитала слушать. А потом, будто избавляясь от гула чужих слов, она в одиночестве шла в тишину парка и подолгу сидела, глядя на живое отражение звезд в воде. В этом году, правда, зима решила разгуляться, и река замерзла. Смотреть приходилось прямо на небо. Было морозно, и наташа ежилась в пуховике. Зато небо – звездное-звездное, и уходить не хотелось.

Не верилось, что пролетел очередной год. Дом-работа, отдых-сериалы и никаких ярких событий, которые бы отложились в памяти. Да и не первый год, если честно. Чему тут удивляться. Как же так получилось? Наташа всегда думала, что будет много путешествовать. К своим тридцати двум объедет весь мир; конечно же, встретит настоящую любовь, выйдет замуж и у нее уже будут дети… Обычные девичьи мечты – принц и романтика. Наташа грустно усмехнулась. Вероятно, с представлением о том, что у каждого есть вторая половинка, и любовь обязательно тебя найдет, что-то не то. Или с ней что-то не то. Или и то и другое, что являлось наиболее вероятным. «Наверное, надо быть более активной, – думала она, – воспользоваться сайтами знакомств или как там еще принято искать, пусть не истинную любовь, а просто мужа.» Но Наташа не хотела пересиливать себя, общаясь с незнакомцами и разрушая свой устоявшийся, пусть и крайне одинокий, мирок. Да и, если честно, не получалось у нее легко и непринужденно болтать о чем-то кроме работы. Наташа никого не хотела грузить своими проблемами, мелкими радостями или делами. Она очень тщательно возвела высоченные стены вокруг всего личного, не допуская туда чужих. А друзья… Друзей, как таковых, и не было, только коллеги и очень хорошие знакомые.

Иногда ей казалось, что она уже смирилась, приняла свою жизнь как судьбу, но в такие дни как этот, дни, наполненные весельем и общением, Наташа особо остро ощущала сосущую пустоту внутри. Хотелось рыдать. Глупо. Она ведь сама ничего не делает, чтобы что-то изменить! Откуда это бестолковое желание чуда? Сколько раз Наташа твердила себе: «Чудо не происходит само по себе, чудо надо создавать,» – но искать какой-то учебник по коммуникации ей казалось не честным. Будто бы так будет и не она вовсе. А может это банальная лень. Опять стало себя ужасно жаль. К горлу подкатил дурацкий ком, а в глазах застывали слезы. «Черт бы побрал разлад между её разумом и сердцем!»

Смахнув слезу, Наташа посмотрела на небо и вдруг увидела падающую звезду. Впервые в жизни. Даже мысленно она не произнесла заветное желание, просто подумала: «Падающая звезда… Может она принесет чудо? – а потом опять одернула себя. – Какие глупости! У меня, в общем-то, всё есть. Пусть другим, кому чудо нужно значительно больше...»

Полюбовавшись еще немного на звезды, которые на сей раз крепко висели на своих местах, Наташа поняла, что уже хорошенько подзамёрзла – пальцы ног стыли в зимних сапогах, и пора направляться к дому. Душевные проблемы всегда пасовали перед проблемами внешними, и Наташа приходила в равновесие. Она встала, попрыгала, согреваясь, даже усмехнулась – показалось, будто все звезды на небе ей подмигнули – и развернулась по направлению к выходу из парка. Вдруг что-то большое и лохматое выскочило на неё из-за заснеженных кустов. Наташа испуганно вскрикнула, не сразу распознав в тени собаку. Лабрадор, молодой, но здоровенный, сбил её с ног и лизнул в нос. Повезло, что кругом лежал снег. Не повезло, что он попал ей за шиворот. Обычно хладнокровная тихоня, Наташа не смогла сдержать эмоций, накинувшись на глупую собаченцию, и на её хозяина – молодого парня, соседа, жившего этажом выше – подбежавшего извиняться, поднимать и отряхивать. Они никогда особо не болтали, Наташа больше знала собаку, чем этого Сергея, но тут, неожиданно для самой себя, в отместку, шутя, кинула в него снежок. Она так не веселилась с самого детства! В шутейном бою победила, конечно, собака, которая счастливо махая хвостом, носилась вокруг них, взметая облака снега. А потом они пошли пить горячий чай с пирожными.

***

– Зива! Зива! Очнись, пожалуйста! – Я медленно приходила в себя. Роди обеспокоенно гладил мои волосы, всматриваясь в побелевшее лицо, и, стоило мне открыть глаза, облегченно выдохнул.

Если бы его не было рядом, я была бы уже мертва. Я знала это также хорошо, как и то, что смогла исполнить заветное желание и сейчас лежу на поверхности Земли. Как будто бы не вся, пережеванная и выплюнутая, скомканная как лист бумаги. Я попробовала прокрутить время, но ничего не получилось. Мы никогда не сможем вернуться в Птирию. Я знала, что Роди чувствовал то же самое, но продолжал помогать мне.

– Прости, – прохрипела.

Жалела ли я о том, что сделала? Нет. Но это был мой выбор, моё решение, не Роди. Если бы я смогла, как раньше, вернуться в прошлое, я бы его остановила.

– Глупышка, – улыбнулся он, наклонился и поцеловал в лоб.

Легенда не врала, я нашла на Земле свою любовь.