Анна Богарнэ ^{1 год назад}

«Что-то не так. Топот ног. Что это за?». Стена магазина буквально вылетела, разлетаясь на куски. Столп пыли поднялся над дорогой. Видимость была нулевая. Он нащупал её руку и припустил вперёд со всей силы. Немного погодя различил впереди квадратные спины спутников. Позади не прекращался топот, сопровождаемый противными, булькающими, рвотными звуками. Пыль они миновали, и, обернувшись, он ужаснулся. «Это правда! Никита говорил правду!» Изуродованные, мерзкие преследователи нагоняли. У кого-то не было конечностей, у кого-то кишки волочились по земле. Булькающие звуки исходили из ртов. Жуткое зрелище. Глаза видели такое впервые и отказывались передавать информацию мозгу. Они бежали так быстро, как только могли, но твари не отставали. «В фильмах уроды ходили медленно! Хорошо, что нога зажила после нападения на болоте!»

pda.litres.ru/anna-bogarne/put-domoy/

www.instagram.com/bogarne_anna/
Моя страничка в Инстаграм) жду в гости)

www.litres.ru/anna-mihaylovna-bobyleva/nasledstvo-katariny/

Приглашаю к прочтению романа «Наследство Катарины»

Дом был всё ближе и странное, светлое ощущение внутри разрасталось подобно паутине. С каждым шагом она чувствовала себя лучше, увереннее, сама земля приветствовала хозяйку, и защитницу. Кот истошно вопил в клетке, и она выпустила его, как только добрались до крыльца. Вблизи здание казалось невзрачным, но аккуратным, запах свежего дерева щекотал нос. «Бродяга» запрыгнул на крыльцо, прижав уши. «Наконец-то он перестал орать». Голова слегка гудела от воплей, сопровождавших большую часть дороги. На оконных рамах красовались символы из сна. Лиса сидела, гордо задрав нос к небу, подняв переднюю лапку и навострив ушки, и знак бесконечности рядом. Она дотянулась до них и провела обожжёнными пальцами по дереву, боль мгновенно покинула, ожог растворился прямо на глазах.

selfpub.ru/books/198225/

Наследство Катарины

Деревья быстро мелькали за окном, монотонная картинка и звуки делали своё дело. Она ехала на таком поезде впервые. Единственную поездку на электричке, в тесном, прокуренном тамбуре в расчёт не брала. А эта определенно пришлась по душе. Было что-то романтичное – мчаться с огромной скоростью в поезде, рассекающем воздух и снежинки, парящие в нём, и, удобно облокотившись о высокое окно, смотреть на пейзажи, сменяющие друг друга.

–Ну, что ж. Приступим. Свою последнюю волю Чера изъявила приблизительно за год до смерти. Она была крайне взволнована в тот день, так что при составлении завещания присутствовали свидетели. В официальных бумагах имеются данные и адреса, если угодно проверите достоверность позднее. Итак. Завещание Черы Мансдантер оглашаю я, уполномоченный Габриэль Балмер. — И он начал читать медленно и внятно, делая паузы в нужных местах, и на глаза наворачивались слёзы, которым ни за что не позволил бы пролиться. Было видно, что он хорошо знал ту, что написала это собственной рукой, и, по-видимому, также хорошо к ней относился, лучше, чем родные дети.

Книга 2. Параллельная. Часть 1
Катарина получила передышку и собирается использовать с умом, но отец разрушает планы. А она только-только подобралась к тайнам дома. Она соединилась с ним воедино, и завеса слегка приоткрылась. Её ожидает ещё одно открытие, новый спутник и помощник входит в, и без того, сумасшедшую жизнь. Колдун не дремлет и похищает Габриэля. Ей предстоит пересечь черту миров и найти способ спасти его.

– Твой дядя Стефан должен нас встретить. Но он всегда опаздывает. В этом я даже не сомневался, – ворчал отец, являясь по натуре личностью педантичной. Похоже, дядя был слеплен из другого теста. – Не слушай его россказни дорогая. Он бывает до неприличия надоедлив и всегда любил фантазировать. Иногда мне кажется, что он не видит разницы между выдумкой и реальностью.

– Я так рада папа. Меня переполняют эмоции, извини, я совсем расклеилась. – Шмыгала она носом.
– Перестань. Ты прекрасно выглядишь. Я всегда знал, что моя птичка вырастет и станет прелестным лебедем. А это кто? – он заглянул в клетку к коту.
– «Бродяга». Он единственное, что осталось от мужа. – Сказала она, и печаль отразилась на юном лице. Отец задергался.
– Нужно идти. Поезд не станет ждать. – Она кивнула, и они проследовали в машину.

«Дорогая Катарина. Для меня большая честь, но также и бремя, сообщить Вам следующие новости. К сожалению, я не имею другого выхода. Ваша бабушка — Чера Мансдантер намедни скончалась. Знаю, вы не были с ней знакомы, мой брат был отлучён от семьи за скоропалительную женитьбу на вашей матери, но она указала вас в завещании. Приезжайте на оглашение, которое состоится в Люцерне в текущую пятницу. Там и познакомимся. Ваш дядя Стефан».

– Не страшно ходить одной? Ты же с моего курса, да? Медленно бегаешь. – Задорный, басовитый голос, она не перепутала бы ни с кем другим.
– Я, вроде как, торопилась. Спасибо, что помог. – Сказала она, оглядываясь на бездыханное тело того мужика.
– Оклемается гад! – заметив заинтересованность, пояснял он. — Роман. Я тебя провожу, а то вдруг ещё желающие появятся. – Небрежно бросил он и зашагал вперёд. – Ну, что стоишь? Долго тебя ждать? Хочешь, чтобы профессор расстроился? – насмехался он, а когда она потихоньку стала ступать, опасаясь грохнуться, от души рассмеялся и взял под руку. – Твои сапожки прямо мечта для маньяка!

Волшебный день стал началом новой, интересной жизни, заполненной любимым мужем, его родственниками, семейными праздниками, пикниками, поездками заграницу. Он носил её на руках, оберегал, ценил, восхищался. А она слепо обожала в ответ, не задаваясь лишними, как она раньше считала, вопросами. Если бы только она была немного хитрее и подозрительнее, как множество других, быть может, сейчас не осталась бы у разбитого корыта.

Катарина вышла на улицу, холодный ветер резанул по лицу, словно пощёчина. И это немного привело в чувство. Она почему-то вспомнила отца, который не звонил уже года два, не имея времени на дочку от первого брака, ведь в новой семье подрастал ребёнок. В глубине души она желала ему счастья, но иногда, осознавая свою ненужность, ненавидела всем сердцем. Он предлагал ей вернуться и начать новую жизнь. Конечно же, она ничего не теряла, до тех пор, пока не влюбилась. Желание уезжать отпало и сменилось мечтами, которым, как она сама считала, никогда не суждено было сбыться.