Маргарита Блинова
Eugene

Eugene 6 лет назад

0
Репутация
3
Рейтинг
Веда, спасибо вам за правки, но я не очень силён в пунктуации, потому ничего существенного сказать вам с Оксаной по этому поводу не могу. Разве что, ещё раз поблагодарить.
С Оксаной у нас были обсуждения в личке, но не пунктуации, а содержания рассказа. Признаться, сам он мне больше интересен, чем запятые.
Спасибо.
Моральный облик обособленной стеной не задумывался. Он в общей идее (см.ответ на отзыв Оксаны Семык выше)
Оксана, огромное спасибо за ваш отзыв. Очень приятно, что кто-то приметил актуальность, и кому-то это показалось интересным.
Отдельное огромное спасибо за разбор ошибок и потраченное на него время! Что-то из-за небрежности пропустил, а на что-то просто знаний не хватает. Вы правы, есть мысль доработать рассказ и куда-нибудь ещё отправить.

Ваши слова очень сильно обнадёжили.
Что касается историчности: есть пара не ляпов, а, своего рода, «пасхалочек». Первая — это про 96% партии судецких немцев. Процент был ниже, а эту цифру я взял из другого голосования, произошедшего гораздо позже и совсем в другой стране.
Вторая — лорд Дарлингтон. Такого не существовало, и это отсылка к Исигуро и его букеровскому «Остатку дня».

Ну и профессор — собирательный образ, конечно. Заблудившегося европейского интеллектуала 30-х. Много их было. Кто-то фашистам сочувствовал, кто-то Сталину рукоплескал. Кто-то, как Бернард Шоу, к примеру, умудрялся целовать руки обоим. В рассказе я как бы даю свою трактовку этого явления, намекая на некую гнильцу морального стержня, скрытую за внешним лоском регалий и академических знаний.

Для этого нужна была девушка. Кстати, в первоначальном замысле она должна была пойти топиться на мост, где мы её бы и оставили. Это также должно было символизировать падающих слепцов, поверивших слепому вождю. Но эту тему я не дожал, в том числе, из-за объема, но не только — разговор профессора и девушки не прописал как следует, поленился. Согласитесь, пойди она топиться после такого диалога, это бы скорее было бы отнесено к истеричной натуре, нежели теме рассказа. Что и спасло юную особу. Может, и к лучшему.

Мой товарищ узнал в профессоре Мартина Хайдеггера, кстати. И не без некоторых оснований. Я тоже о нём думал, в том числе, когда писал. Хоть тот и немец, и преподавал в Германии. А вот внешнее сходство Мартина с Гейблом скорее случайность. Не густо в то время было с мужскими секс-символами, не пришло ещё их время, так что выбора у меня особо не было.
В остальном да, старался придерживаться историчности.
Да! Вы тоже это почувствовали!
Начну с III места.
Это первая работа. Слог местами неплох (не считая отдельных мест. например, абсолютно неуместным показалось поэтическое «тусклый свет заоконного неба»). Но главная претензия, конечно, к абсолютной безыдейности. Куча деталей-ружей, которые так и не выстрелили до самого конца, превратившись в информационный мусор.

Место II в моей вселенной получает третий рассказ.
Не разделяю мнение комментаторов про конфликт. Нет не так, про КОНФЛИКТ. Нет его там. Есть невероятная, абсолютная в своей пустоте шаблонность. Герои картонны и штампованны. Слог хорош, но не живой. Никому не веришь и в первую очередь автору. На всём протяжении рассказа сдерживал себя, чтобы не пропускать куски абсолютно предсказуемого и мёртвого повествования. Концовка оказалась тем более смазанной, что к предсказуемости добавилась техническая недостоверность.

Но тем приятнее писать про второй рассказ, которому, соответственно, достаётся мой голос.
Не знаю, почему никто не замечает, но автор действительно умеет писать. За лытдыбрным стилем дневниковых записей подростка скрывается глубокое понимание внутреннего мира героя, его взаимодействия с внешним окружением и болезненной работой по формированию настоящего человека. Хочется сказать парню: не переживай, всё у тебя будет хорошо!
Героям предыдущих рассказов ничего не хочется сказать.
Ольга Силаева

Достойные внимания