​Иггдрасиль — это все мы

«Норн не волнует прошлое. 

Норны не знают боли».

Фай шел почти наугад, и дело было вовсе не в полумраке Лунной Долины. Вор Криспиан учил его беззвучно передвигаться в практически абсолютной темноте. Главное, чтобы глаза привыкли.

С глазами у Фая было все в порядке — а вот голова шла кругом. Каждый шаг давался непосильным трудом, обнаженный меч налился тяжестью: Фай едва удерживался от того, чтобы его уронить. Убрать бы в ножны... но тогда Фай точно не успеет выхватить оружие вовремя.

«Норны сидят у источника мудрости и плетут судьбы.

Хочешь, я сплету — твою?

В ней будет безграничное счастье и любовь, и капелька горечи, потому что мудрость всегда сопряжена с горечью, но и со счастьем...»

— Ты — не норна, — пробормотал Фай. — Это всё... не по-настоящему. Отдай мне... Выходи на смертный... бой.

В ушах прозвучал издевательский женский смех. Фай завертел головой, пытаясь понять, откуда он исходит. Тщетно. Перед глазами все плыло, смех, казалось, доносился отовсюду, а Криспиан, чернокнижник Каркат, благородная воительница Фабиола — все они остались лежать позади.

Яд Лунной Долины лишал рассудка — а то и жизни. Сюда никому не было ходу, и недаром. Ни одно запретное место не становится таким случайно: поговаривали, будто в Лунной Долине растет Иггдрасиль, древо, объединяющее миры и уровни. То, у корней которого бьет источник мудрости, чья крона бросает тень на лица трех норн.

Фай не верил в Иггдрасиль. Все они были слишком потрепанными жизнью, чтобы верить в сказки.

Кого-то жизнь не только потрепала, но и оставила — но Фай не мог об этом думать. Не сейчас. Он должен был... что-то важное...

«Иди ко мне. Танцуй со мной, и никто больше не увидит нашего танца.

Возьми меня за руки — здесь и сейчас я отпускаю все, что гложет тебя, и оно уплывает по реке».

— Здесь нет никакой... реки. — Нестерпимо хотелось закрыть глаза, веки слипались. Фай был здесь — и одновременно где-то еще. Вот Фабиола кривит рот, скрестив с ним клинок — проклятый мятежник, уничтожить, королева Ратмира требует справедливости!

Вот хмуро смотрит Каркат — волей Ратмиры его заточили под стражу и должны были казнить, но вор Криспиан пришел старому другу на помощь. Фаю просто повезло — их спасательная миссия совпала с его поединком с Фабиолой. В том поединке должны были умереть оба: Фабиола мешала королеве Ратмире ничуть не меньше, чем «проклятый мятежник». Подосланный к Фабиоле убийца, Драгр Кипенный, отступил только потому, что столкнулся с бегущими Криспианом и Каркатом...

Вот тени из Лунной Долины протягивают к Фаю многосуставчатые руки, и он хватается за половину парного медальона.

Вот они с Криспианом, Каркатом и Фабиолой стоят спиной к спине: королева Ратмира разыскивает их, от ее солдат не скрыться.

Королева — узурпатор.

Вот женщина с веером и мужчина со скипетром; два пустующих кресла, оба в крови. Поле боя; темница; Лунная Долина для той, что не успела скрыться.

Вот собственная рука с клинком, приставленным к шее королевы: отдай мне! Отдай, королева Ратмира!

Он что-то пытался вернуть, смутно помнил Фай.

«Ты уже испил из этого источника.

Все, что остается теперь — танцевать».

— Заткнись, — бессильно сказал Фай.

Было что-то еще — кто-то другой. Протянутая рука, вторая половина парного медальона — «на удачу», оброненные слова «я буду петь» и собственный ответ: «я буду сражаться».

— Я буду... — начал Фай.

Тогда она ударила.

За миг до удара он, наконец, смог ее рассмотреть: высокую, одетую в черное, с длинными светлыми волосами, растрепанными, будто у юродивой. В руке она сжимала копье, лицо закрывала сплошная маска, изготовленная, казалось, из стали.

Норна? Или злобная ведьма, обладательница проклятой женской магии, непрофессиональной, запрещенной, разрушительной, как у королевы Ратмиры?

Никакой магии, понял Фай вдруг. Королева Ратмира просто умела... играть. Подставлять, предавать, использовать — и он был ей под стать, разве нет? Именно так он сумел подобраться к Ратмире достаточно близко, чтобы пригрозить: я убью тебя, королева. Не потому, что ты узурпировала трон моих родителей — плевать я на это хотел, я не считаю себя несправедливо обойденным судьбой, в моей жизни было столько светлого, столько хорошего, а еще всегда была цель.

Я убью тебя, королева, если ты не освободишь из темницы мою сестру, Ламару.

Имя повлекло за собой череду ярких вспышек: улыбка Ламары, тепло ее руки, звон ножных браслетов. Она танцевала как никто и протягивала половину медальона — юная, будто богиня весны.

Глаза заливала кровь. Фай понял, что падает.

Эта, в стальной маске, рассмеялась снова, стоя над ним.

И сказала королева Ратмира: твоей сестры давно нет в темнице. После того, как ты сбежал, было бы несправедливо оставлять ее там.

Я отправила твою сестру Ламару в Лунную Долину. Жаль, что ты никогда ее не увидишь.

Потому что ее лицо скрыла стальная маска?

Он догадывался с самого начала, разве нет? Как только его соратники упали, бессознательные или мертвые, а перед глазами начало темнеть. Тогда Фай услышал женский голос и подумал — норна? А что, если Ламара?

Он гнал от себя эти мысли: ведь Ламара никогда не училась сражаться, она пела, и он не мог драться с ней, противостоять ей, он был беспомощен, бесполезен, он умирал, заливая землю Лунной Долины кровью, а королева Ратмира оказалась права.

Столько светлого в жизни — все зря. Цель — призрак.

А потом Фай почти увидел протянутую руку, и в сознание проник новый голос. Песня.

«Норны помнят о прошлом.

Норны хранят боль в себе».

Кровь стекала по лицу, но и только: легкий порез.

«Норны хранят источник мудрости, чтобы люди пили из него и сами плели свои судьбы.

Ведь никто не сплетет чужую судьбу — это не в силах могущественнейшего божества».

Небольшое головокружение — никакой смертельной отравы.

«Иди — куда ты считаешь нужным».

Единственным рывком Фай поднялся — и нанес удар.

Он не смотрел, как осыпаются кусочки стальной маски, и не видел покрытого чешуей лица под ней. Он спешил дальше — вперед. Где-то там, скрытая за мраком Лунной Долины, за чарами, наведенными светловолосой хранительницей, была Ламара.

Вот сейчас...

За его спиной изогнулось женское тело — распахнулись огромные кожистые крылья, вырос длинный хвост, покрылась роговыми наростами голова.

Огромный черный дракон заревел и взмыл в воздух. Никакая не норна, совершенно верно. И нет тут Иггдрасиля — просто еще одно чудовище, вроде королевы Ратмиры.

Чудовище, с которым королева наверняка о чем-то договорилась, предложив ему взамен принцессу Ламару.

Сражаться с драконом было бессмысленно. Может, Фабиола смогла бы — лучшая воительница королевства, преданная своей госпожой. Может, смог бы Каркат. Или Криспиан — он тоже на многое был способен.

Фай мог только бежать.

Туман Лунной Долины сгущался у него за спиной и сверху, будто защищая, голова больше не кружилась. В какой-то момент Фай понял, что все-таки потерял меч, но это не имело никакого значения.

Она была совсем рядом, Фай знал. Ламара.

Дракон выдохнул струю черного пламени — она оплавила землю на расстоянии двух шагов. От неожиданности Фай вскрикнул, и следующая струя полетела в него уже прицельно. Он не успевал уклониться.

На пути огня возникла полупризрачная девичья фигурка.

— Ламара!

Она не обратила на него внимания: просто раскрыла руки шире, принимая огонь в себя, и огонь стал ею, а она была огнем, не мертвая и не живая, его потерянная сестра.

— Ламара, ты...

— Я знала, что ты придешь. — Она обернулась, все так же с раскрытыми руками, будто готовая заключить его в объятия.

Фай попробовал обнять ее первым — и чуть не упал.

Ламара была будто соткана из воздуха. Его руки прошли сквозь нее, не в силах коснуться.

Послышался рев дракона. Похоже, монстр собирался атаковать снова.

— Я же говорил... — Фай почувствовал, что у него перехватило дыхание. Он не ошибся: бесполезно. Его путешествие в Лунную Долину не имело смысла. — Нет никакого... Иггдрасиля.

Ламара серьезно покачала головой:

— Иггдрасиль — это все мы.

А потом струя черного пламени накрыла их обоих, и чувствуя запах собственной паленой плоти, Фай закричал от пронзительной боли — она, как это бывает, пришла не сразу.

***

— Странный был сон, — нахмурилась Фабиола. Она уже стояла на ногах и всматривалась в горизонт. — И ни следа чьего-либо присутствия. Ты уверен, что твоя сестра здесь, принц Фай?

— Насчет сна согласен, — хмыкнул Криспиан. — Нечасто мне снится Фабиола в платье. А если без...

— Не нарывайся, — фыркнул Каркат. — Мы все знаем — ты видел во сне те же тени. С многосуставчатыми руками. Здесь особое место. Но и правда никого нет.

Фай молчал. Смотрел на свои руки — ему все еще казалось, что они проходят сквозь Ламару... а потом сгорают.

— Куда дальше? — Фабиола поправила перевязь с мечом.

— Мы возвращаемся.

Фай не сразу понял, кто это сказал. Криспиан и Каркат удивленно на него посмотрели.

— Ее здесь нет, — выдавил Фай. — Ламары. А королева Ратмира продолжает разорять страну. Нам нужно подкрепление, чтобы покончить с этим. Может быть, тогда...

— Постой. — Криспиан подошел ближе, опустил руку Фаю на плечо. — Ты же так долго хотел ее встретить. Она была целью твоей жизни! Нельзя так просто сдаваться.

Фай покачал головой.

— Ламары больше нет. Королева Ратмира покончила с ней в тот же день, когда мне удалось сбежать. Ее слова про Лунную Долину — не более чем ложь. Мы возвращаемся.

Никто не стал возражать.

***

Тонкая рука Ламары лежала у Фая на плече — он чувствовал ее, не оборачиваясь.

Медальон на его груди снова стал целым.