Кошки-мышки

Неважно, что ты красивая, я люблю тебя и такой.
«У зеркала два лица».

- Помните, в прошлый раз я рассказывала вам о том, что такое опера? Ну, странный мюзикл, в котором все поют так, что ничего не разобрать? Да-да, именно в марте будут выступления, конечно, пойдём! Может, и мы что-нибудь подготовим... Так вот, в любой опере есть примадонна, её возлюбленный, наперсница, а также злодей. А страстный поклонник жанра расскажет Вам ещё и про Пятого персонажа…

____________________________________________________________________________

Как уверял один мудрейший писатель, именно Пятый вовремя поведает другому о тайне, спасёт от отчаяния возлюбленных и даже покарает злодея. Это не просто пассивный наблюдатель, это именно та сила, через которую можно влиять на ход событий. У него-то и находятся почти все нити нашей истории.

Любимые животные есть у каждого, в том числе и бога. Например, Фрейу часто изображают в повозке, запряжённой котами, которые подарил ей Тор – бог молний. А что делают зверьки в свободное от позирования время?

В царстве Фолькванг, в одной из тайных пещер, Н’Гаяна расхаживала между гнезд, с придирчивостью осматривая каждое. Не все из них были принесены сюда из далёких стран: какие-то были и свиты ею и ей подобными, дремлющими днём на ветвях, а потому неудивительно, что среди гибких прутьев ивы или виноградной лозы попадались разноцветные перья или сверкали в полумраке любовно вплетённые драгоценности. Где-то, конечно, были конусы и палочки благовоний, разнообразной формы свечи, но в некоторых гнёздах находились флаконы духов, зачастую расположенные по несколько схожих штук вместе. Порой Н’Гаяна бережно вытягивала один кончиком хвоста и, приподнявшись над землей парой взмахов четырёх передних крыльев, наблюдала в рассеянном свете за переливами жидкости внутри пузырька.

Вот куполообразный флакон с пчёлками, тяжёленький. Ух, как хорош! Н’Гаяна осторожно положила его к собратьям, незначительно отличавшимся цветом. До полной коллекции в этом гнезде, расположенном у корней дуба, не хватало одного пузырька. Жаль, жаль. Вот как только всё будет собрано, тогда можно будет и… Н’Гаяна, мечтательно мурлыкнув, пошла прочь. Мерцали серо-голубые перья и сверкала пушистая шёрстка на кошке, грациозно идущей по пристанищу любимцев Фрейи.

Пол в пещере был устелен мхом всех сортов: от белоснежной пены до непружинящей низкой зелени. По нему хаотично разбегались заботливо выложенные камнем тропинки, минуя вековой дуб в центре пещеры. Густая листва, едва освещаемая через дыру в своде, переливалась жёлтым и изумрудным, а в дуплах ещё дремали подобные Н’Гаяне разнообразных цветов существа с шестью крыльями – две пары над передними лапками друг над другом и третья ближе к кончику длинного хвоста.

Журча, стремился по спирали к корням дерева хрустальной чистоты ручей, преодолевая искусственные горки, лесенки и мельницы. Местами он расширялся, превращаясь в пузырящиеся лакуны диаметром в три человеческие ладони. Свернись Н’Гаяна уютным клубком, она бы едва поместилась в такую.

Одна из лакун тепло засияла изнутри, а вода в ней исчезла. Н’Гаяна немедленно расправила крылья и устремилась к ручью. Замерла над светом. Выставила вперёд кошачью мордочку, прикрыв золотистые глаза. Не торопясь, втянула воздух в ноздри. На миг, словно разомлев, встопорщила дивной длины усы-перья и прижала узкие ушки с кисточками к голове. Раздалось довольное: урлык! И Н’Гаяна нырнула в свет.

_____________________________________________________________________________

Это была дешёвенькая миниатюрка, больше похожая на незатейливый кувшинчик. Но Н’Гаяна, всё ещё урча, обвила вокруг непритязательной ёмкости хвост и трепетно вдохнула резкий аромат мускуса с розой. Ох, вот же, показалась цедра апельсина с лаймом! Какая она здесь! Сочная, настоящая, оттенённая сладковатой подложкой гардении! Может, и простовато, зато так натурально звучат ноты! Что ж, для первого раза неплохо.

Комната, в которой оказалась пернатая кошка, определённо принадлежала мальчику. Хотя бы потому, что именно он стоял возле двойного круга с мешаниной арабских, индийских и бог весть ещё каких знаков, старательно выведенных мелом на видавшем виды потертом паркете. Для вызова духа было достаточно пары слов на любом языке, хоть шёпотом, хоть во весь голос, но люди - такие перестраховщики. Старательный какой, чтобы выписать все знаки, даже скатал ковер. Видимо, чтобы потом под ним же спрятать разводы от мела.

Мальчик был слегка несуразен или же, как иногда говорят, своеобразно красив: курносый, с длинным узким ртом и оттопыренными ушами, которые лишь подчеркивала модная стрижка. Возможно, взывающего и следовало бы назвать юношей, но подростковая нескладность, сразу бросавшаяся в глаза, оттаскивала его назад этак лет на пять-десять от реального возраста.

Н’Гаяна, не выпуская флакон, уподобилась позой сфинксу – мордочка над лапками, вся внимание. Мальчик, надо отдать ему должное, не только не пытался выглядеть нарочито уверенно, но и быстро взял себя в руки. Н’Гаяна прислушалась к тихому голосу. Знакомый язык. Кисточки на ушах задвигались, настраиваясь, и речь вопрошающего сделалась Н’Гаяне понятной.

- … и воле моей ты подчинишься, - как раз закончил он, по всей видимости, заранее заученную фразу.

- Мао? – переспросила Н’Гаяна, жмурясь. Вот бы хоть спинку почесать додумался, а то языком все горазды. Скучно. В сантиметрах десяти от круга белел квадратик фотографии. А это кто? Кошка быстро провела когтиками по оградному контуру и высунула из него любопытную мордаху. Мальчик было отшатнулся, но сразу взял себя в руки, наблюдая за тем, как Н’Гаяна терпеливо обнюхивает и рассматривает изображение. Хрупкая блондинка на картонке казалась миловидной даже без косметики: губки пухленькие, приятная улыбка, взгляд мечтательный, только усталый. Усы кошки привычно заискрились, когда Н’Гаяна решила ответить.

- Сам выбрал духи? – сощурившись, лирическим меццо-сопрано поинтересовалась кошка.

Мальчик удивлённо посмотрел на неё и кивнул головой.

- Хороший у тебя вкус. И на девушек тоже. Что же, перебила по чашечке весь фамильный сервиз и удалилась в закат, не прощаясь?

- Нет, мы… я… мы и не встречались, - лёгкая хрипота всё-таки выдавала волнение.

- Она знаменитость? – решила польстить Н’Гаяна, чтобы разговорить молчуна.

- Просто знакомая, - отрывисто уточнил он, опять не вдаваясь в подробности.

- Из-за чего-то не хочет с тобой видеться? Набедокурил? – не отступала гостья.

- Да нет, мы и так не общаемся.

Н’Гаяна едва подавила удивление, а потом и недовольство. Теперь она была готова выпустить коготки, но сдержалась – цедра умиротворяюще пощипывала чуткие ноздри, и негоже при такой красоте вести себя недостойно.

- Отчего же? – вкрадчиво осведомилась кошка, положив голову на лапки и скрыв вонзающиеся в дерево стальные когти. – Глупенькая? Заносчивая? Укатила в другую страну?

- Да не знаю я, какая она, - удивился юноша, –и к чему все эти вопросы? Просто странная. К ней однажды с цветами знакомый в окно полез - милицию вызвала. Другой поцеловать пытался, так вообще пощёчину залепила. Совсем романтики не понимает. Как подступишься к такой?

- А ты, наверное, хочешь, чтобы она к тебе лезла? Чтобы волю свою потеряла? – с угрожающей задумчивостью протянула кошка, едва слышно скребя коготками деревянную поверхность. – И чтобы за этим все наблюдали и думали, какой ты молодец, что девочку видную заполучил?

Паренёк потупился, уши предательски тронул розовый цвет. Н’Гаяна громко фыркнула. Не от запаха цитрусов.

- Ну что же, - лениво выгнув спинку и вытянув передние лапки, произнесла кошка, - я бы без промедления исполнила твоё желание, будь у тебя любые три её вещи.

- А иначе никак нельзя? – поспешно уточнил собеседник.

Кошка едва встопорщила усы-перья, будто усмехнувшись. Не торопясь, присела, обернувшись распушённым хвостом. Флакон с розовой жидкостью лёг в ложбинку между передними лапками, как раз перед параллельными бороздками со свежей стружкой по краям.

- Таковы правила. Три вещи – и она вмиг твоя. Или ты не готов воплотить свою мечту в жизнь? –притворно удивилась Н’Гаяна, так продуманно играя с решимостью паренька, словно это была очередная глупенькая мышка.

В конце концов, он вроде неплохой. Авось получится.

_____________________________________________________________________________

Пашка, стоя в фойе вуза, ликовал и досадовал одновременно, посматривая на стеклянную дверь столовой. Вызванный дух любви всё-таки явился, но, зараза такая, по мановению ока мытарства юного романтика не торопился прекращать. Целых три вещи! Три вещи отделяют его от Ленки, от той жестокой и беспощадной Ленки, что могла звонко щебетать с подружками в кафешке, сверкая остренькими зубками, а потом так же легко и беззаботно отшить у всех на виду очередного кавалера. Отличница, спортсменка, глазища здоровенные, ну, а ещё… Всякое девичье. Тут парень снова покраснел.

Ленка как раз показалась на лестнице, ведущей из кафетерия. Задержалась на завтраке, вот и идёт теперь в одиночестве: на одной руке раскачивалась в такт ходьбе кожаная сумочка, а на другой приготовился сразить первый же попавшийся на пути «Титаник» здоровенный красный пакет с довольным Микки-Маусом. Она что, все учебники с собой таскает? А, нет, там ещё форма -у неё же по расписанию сейчас физкультура.

Ладно, пора. Пашка усилием воли заставил себя думать только о деле и направился в сторону выходящей Ленки, будто бы идя мимо. Наверняка легко будет снять волос с одежды. Ой, нет, вот только не с одежды! Пашка быстро огладил щёку, представив звенящий шлепок. Как бы поделикатнее провернуть-то?

- Помочь? – Пашка изобразил на своём лице участие и выразительно потянулся в сторону любимца Диснея. Получилось неплохо. Ленка ошарашенно уставилась на парня, а он впервые заметил широкий пыльный ободок вокруг глаз, что метит без разбора всех студентов во время сессии.

Пашка запоздало испугался, что Ленка откажется, но девушка автоматически передала ношу и вымолвила «спасибо». Что ж, нужно будет только отряхнуть пакет, протягивая обратно: один-два волоска уж точно соберёт.

- Не выспалась? - чуть кивнув, просто ответил он, чувствуя себя окрылённым. И, на его удивление, никто из окружающих не оборачивался, предчувствуя неладное, с укоризной глядя вслед широкой Пашкиной спине. Они с Ленкой словно затерялись среди всеобщей будничной сутолоки.

- Да, немного.

- Чего так? До экзаменов целых два месяца, - сказал Пашка, сразу мысленно хлопнув себя по лбу. Вот Ленка сейчас решит, что он лентяй невиданный!

- Наверное, не хватает твоей самоорганизации, - улыбнулась студентка.

- Это точно не ко мне, - расслабился Пашка, - я вообще пенал на этой неделе посеял. Сейчас бы вымаливать канцелярку у прохожих, да опять беда: нечем написать на картонке «Помогите студенту!». Замкнутый круг какой-то.

Девушка усмехнулась, открыла на ходу сумку и принялась рыться внутри, позвякивая металлической пряжкой на клапане.

- На, - протянула она что-то, - и ещё раз спасибо. Мне туда.

Ленка выхватила красный пакет и пошла в женскую раздевалку, пока Пашка смущённо разглядывал сунутую ему второпях простенькую шариковую ручку.

_____________________________________________________________________________
Второй этап Пашка продумывал с особой тщательностью, чтобы обошлось без сюрпризов. На всякий случай вызвал Н’Гаяну – уточнить, когда приступать. Потом около двух недель утром и вечером репетировал возможный диалог перед зеркалом, пока между фразами не исчезло неловкое «Э-э-э». Поняв, что шедевр готов к показу, парень, собравшись с духом, впервые в своей жизни поставил будильник на пять утра.

Ленка, как и предрекла Н’Гаяна, в кои-то веки сидела в кафе без вездесущих подруг, окружённая лишь запахом наидешёвого растворимого кофе. Что студентка делала на нулевой паре в институте, было непонятно. Наверное, срочно ботала тему по учебнику.

- Привет, что читаешь? - поздоровался Пашка, проходя мимо. В руках – одинокий бутерброд из автомата с едой: хоть парень и был зверски голоден с утра, но набивать пузо при первой красавице института не хотелось.

- Привет, - сдержанно улыбнулась студентка и показала обложку.

- Дюма? – растерялся парень. – А я думал, он только «Трёх мушкетёров» написал.

- Нет-нет, тот Дюма другой, а это его сын! – засмеялась Ленка, отодвигая потрёпанное издание. И Пашка, пытаясь скрыть панику, стал привычно ёрничать.

- Что, целая династия, получается? А там, их собаки, кошки, попугаи – тоже писали? – удивился юноша, присаживаясь за соседний стол. Всё пошло не так! Он же должен был сказать, что хочет посмотреть учебник, а она - предложить сесть рядом! Как иначе незаметно стырить салфетку из-под чашки?

- Не знаю, не читала. Что так рано поднялся?

- Думал подготовить конспекты к семинару, а, оказалось, библиотека только с десяти работает. После пар нормально зависнуть в читальном зале не смогу: подработка, - оттарабанил Пашка домашнюю заготовку. Вот только что дальше говорить? Ничего в голову не приходило. – Почему ты ни свет ни заря тут?

- Из бассейна вернулась. Знал, что он у нас есть?

- В смысле?

- Представляешь, в отдельном корпусе самый настоящий бассейн, - разгорячилась Ленка, - но никому в институте стараются о нём не говорить, потому что в свободное от студентов время там проводят платные занятия. Поэтому поплавать можно только утром, до остальных посетителей.

- А ты что, и сегодня ездила?

- Да, но там душок какой-то странный стоял, поэтому все посещения отменили. Будут проверять, не сломалось ли что.

- Сочувствую, - протянул Пашка, мысленно поблагодарив Н’Гаяну за «душок»: видимо, избавилась от пары неугодных парфюмов. Хотя и обидно немного, что Ленка напрасно встала раньше. – А книжка у тебя откуда? С собой что ли возишь? Она увесистая, знаешь ли.

- И классная! О человеке, который хотел вырастить чёрный тюльпан. И его ничто не смогло остановить. Очень вдохновляет. Понимаешь, это показывает, что, какой бы недостижимой ни казалась цель, если в неё верить, всё получится.

- Я бы такое, наверное, тоже полистал, - осторожно заметил Пашка, - а ты и сюжет уже знаешь?

- Конечно. Просто всегда перечитываю, когда что-то идёт не так. Держи, - ни с того ни с сего положила Ленка ему на стол книгу, поднимаясь, - сейчас в аудитории начнут запускать, так что я пойду.Потом отдашь. А тот Дюма, про которого ты вспомнил, ещё и первую шашлычную открыл в Париже. Занятная личность.

____________________________________________________________________________

- Ты должен, - как отрезала Н’Гаяна. Она сидела в круге и, шаля, легонько перекатывала между передними лапками новый флакончик, похожий на яблочко-дичок. – Достал ведь почти всё.

- Да ни за что! - Пашка взволнованно метался по комнате. - Как, ну как я ей скажу, что потерял её любимую книгу? Нет, я не смогу!

_____________________________________________________________________________

Следующий вызов Н’Гаяны вот-вот должен был состояться, а Пашка всё сидел на стуле, задумчиво теребя билет с надорванным корешком. Перед парнем на столе лежала шариковая ручка, «Чёрный тюльпан» Дюма и пахнущая газировкой полосатая трубочка, чуть измазанная губной помадой.

В этот раз всё пошло по плану. Он горячо извинился, а взамен утерянной книги предложил поход в кино. Студентка рассмеялась и согласилась. И они отправились на фильм, до жути нудный и неинтересный, не сиди рядом Лена. Какая же она терпеливая! Лишь улыбнулась и предложила в следующий раз сама выбрать картину. И словно тепло вокруг разлилось. Не зря он отпросился с работы! А потом… Потом они говорили и говорили, спорили, шутили, смеялись. С Леной, казалось, можно было обсудить всё. И ещё она так странно посмотрела на Пашу при прощании, словно чего-то ожидая. Неужели обо всём догадалась?

Между тем Н’Гаяна появилась в круге сама, вызывающе прошествовав по меловой границе. Перья и шерсть со стороны комнаты заметно приминались, и казалось, что кошка трётся о невидимую стену. Раздалось раскатистое мурлыканье, но Пашка лишь глубоко вздохнул и даже не посмотрел в сторону вопрошающе приподнятых серебристых ушек.

- Готов? – кошка не присела как обычно в центре, а продолжила двигаться, словно ей и дела не было до того, что происходило снаружи.

- Нет. И знаешь, я не хочу. Я дурак, наверное, но Лена… - Паша помедлил, силясь подобрать слова, - на душе сразу легко, как её вижу. Нельзя так с ней.

- Уверен? А почему оставил проход? – строго спросила Н’Гаяна, наконец-то решив занять привычное место в центре круга.

Паша наклонился и достал из ящика стола крохотную белоснежную коробочку. Осторожно поставил на пол и подтолкнул к кругу. Запахло ирисом и ванилью.

- Мне это всё равно не понадобится. И спасибо за всё.

Н’Гаяна трубой вздыбила хвост со взъерошимися крылышками и изогнулась дугой.

- Ещё как понадобится, глупый, глупый ты человечек! – слова кошки перемежались с её же мяуканьем, созвучным по интонации с человеческой бранью. – Оставь! Хотя бы до четырнадцатого февраля!

__________________________________________________________________________

Н’Гаяна в очередной раз обнюхала любимое гнездо. Осторожно прижала розовыми подушечками стеклянную пчёлку, будто поймав. Ах, но как же всё-таки хочется заполучить тот самый, редкий парфюм, которого нет в коллекции! Говорят, что его больше не производят… Поди же, затерялся на чьей-то пыльной полке. Кошка, зажмурившись от удовольствия, попыталась представить аромат. М-м-м… Кажется даже, что он прямо сейчас неспешно плывет по её пещере, обволакивая стены томным шлейфом. Стоп, а ведь и действительно, им запахло!

И Н’Гаяна, расправив три пары крыл, со стремительной грацией ринулась к сияющей лагуне.

________________________________________________________________________

- Значит, так, чтобы эти двое больше никогда не были вместе, а она по мне страдала вечно, - сразу же дал чёткие указания смазливый парень, не вставая с кожаного кресла в отцовском, по всей видимости, кабинете. От юного хлыща так и разило синтетическими феромонами помимо его собственных, но Н’Гаяна не обращала на это внимания: она боялась отвести горящий взор от заветного флакончика и даже завалилась на бок, чтобы игриво погладить стекло всеми четырьмя лапками. Тот, тот самый! Долгожданный мой, наконец-то встретились! Ладно, подтащу сначала его к себе для надёжности, потом гляну, чего там так громко товарищ раскукарекался.

Кошка наконец-то перекувырнулась через спину, аккуратно подхватила драгоценный парфюм хвостом, привлекая к себе, и привычно посмотрела на фотографию рядом с кругом. Оттуда на неё беспечно взирали Павел с Леной. Он, с широкой улыбкой, махом убравшей всю подростковую неказистость, бережно приобнимал за плечи девушку. Глаза Лены лучились счастьем.

Кисточки на ушах быстро перестроились, а по усам пробежали искры. Очередной меловой пачкатель, немного подождав, повторил приказ.

- Итак, ты правда этого хочешь? – задумчиво спросила кошка.

- Больше всего на свете! – патетично воскликнул взывающий, вскинув голову. Вот ведь самовлюблённый тип. Разве что в грудь себя пяткой не ударил.

- Понятно. А почему чтоб «страдала» довеском?

Собеседник приосанился перед ответом. Небось, возомнил себя крутым магом.

- За то, что его выбрала!

- Звучит разумно. А кстати, по-твоему, кто я? – утробно замурлыкала Н’Гаяна, ещё крепче сжимая увесистый флакон кольцами цепкого хвоста.

- Демон, призванный для исполнения воли моей!

- Значит, ты редкостный идиот, путающийся в простейшей терминологии, -весело пояснила киска. – Я одна из духов-помощников богини любви. И отчего-то мне кажется, что не заслужил ты её расположения.

- Почему не заслужил? А парфюм? Раритетный, дорогой!

- Мамка точно уши надерёт, как увидит, что он исчез из серванта, - проникновенно продолжила некогда очаровательная собеседница, увеличиваясь раза в три и расправляя крылья: перья сверкнули стальными кончиками, а шерсть на загривке встала дыбом. Юнец скатился с кресла и на редкость шустро заполз под солидный письменный стол. – Милый, ты не по адресу, а эти двое под нашей защитой. Поверь, не стоит их больше трогать. Флакон же я забираю с собой в наказание за ложный вызов.

И Н’Гаяна оставила перепуганного паренька наедине с его запахом страха, сменившего нереализованную похоть.

_____________________________________________________________________________

- … Что? Так неужели влюблённые ничего не определяют в своей судьбе, и таинственные Пятые персонажи без тени сочувствия раскидывают по парам случайных знакомых?Хм... Разве не правдоподобнее мысль о том, что высшие силы направляют сюжет, руководствуясь не своей прихотью, а причинами, лежащими глубже? Любовь, тщеславие, алчность – всё, что порой игнорируется людьми, помощники видят отчётливо, и потому легко раскладывают мешанину чувств по полочкам, словно аромат на ноты. Этот аромат со временем может стать глубже, содержательнее, а может и выветриться вовсе. И именно в нём находится то обещание счастья всем влюблённым, которое обычно приписывают лишь внешней красоте. А теперь ложитесь спать.

Закончив привычные наставления, Н’Гаяна лизнула одного из своих малышей между ушек. Мудрый папа-кот, который всё это давно знал, хитро мурчал под боком, щуря золотистые глаза.