Оно ест

Что-то жаждет крови!

За твоей спиной на стене растёт тень!

Оно почти рядом!

Мэтт и Росс Дафферы,

«Исчезновение Уилла Байерса»

На этот Хэллоуин они решили развлечься, и рванули в Дерри. А куда ещё? Нью-Йорк обещал им скучнейший праздничек с одинаковыми вечеринками и вездесущими Харли Квинн, поэтому их привлёк «Сосновый штат» – «самый таинственный в Америке», как назвал его не кто-нибудь, а величайший Король Ужаса.

Dirigo! Лучшего девиза не придумать, прежде чем помчаться на поиски приключений!

Но они не нашли никакого Дерри на трассе Interstate 95 к западу от Хейвена. Потому что городок был вымышленным. Некоторые их них не пожелали больше убивать время, развернули машину на север и устремились к Декстеру, чтобы искать там маньяка, посему недостойны дальнейшего упоминания в этой правдивой истории. Только шестеро продолжали ехать строго на юг, не останавливая классический скубидубидубидушный фургончик.

Затеявший всё Макс «Максимус» Мум с близняшкой Мини «Минервой» Мум. Его приятель Мик «Микки» Маус и его друг Марти «Мартин» Склар. Марш «Маршалл» Перрин, взявший отпуск для кутежа, прилетевший в Нью-Йорк из Канады и теперь в Канаду же возвращавшийся с ними. Последней их попутчицей была Минкси Хэйз, которую они подобрали на дороге, узнав, что совсем потерявшаяся девушка опоздала на школьный автобус после финала баскетбольного чемпионата, пыталась нагнать, но никак не могла. Теперь, снедаемая беспокойством, она, не переставая, теребила свои помпоны группы поддержки, жёлтые, как её локоны. Макса это забавляло. Марти, наоборот. Поэтому, чтобы успокоить Минкси, или, чтобы за ней приударить, начал расспрашивать её, только не добился ответов: девушка была зажатой и глядела в окно, отодвинув охряную шторку. Мимо фургончика проносились фонари и сосны… сосны… сосны… Быстро перестав их считать и зевнув скучающе, Мик вытащил из-за голенища сапога раскладной нож, чтобы поиграться. Ему не пришлось искать себе маскарадный костюм: он просто надел расшитый бисером жилет и старую трапперскую шапку из енота, как у Дэви Крокета. Мик вырос в Пенсильвании и охотился с детства. Высоко оценив его прикид ещё в Нью-Йорке, Марш достал где-то красновато-чёрную клетчатую рубашку, пожарный топор и красную же круглую вязаную шапочку, под которой спрятал чёрный панковский ирокез, а на подбородок скотчем присобачил кусок шерсти, возможно, совсем недавно бывший ведьминским котом, и заявил, что он теперь Поль Баньян. Остальные не стали так извращаться и оделись, как планировали: Макс – в костюм Ареса из комиксов DC, исключительно по настоянию сестры, Мини – как принцесса Диана оттуда же. Марти превратился в МакФлая, отыскав на чердаке мятую безразмерную куртку и самозашнуровывающиеся кроссовки Nike, купленные в прошлом году через E-bay у киностудии Universal. Копии радужной кепки и синих джинс найти было проще. Да и скейт тоже.

Извилистой неасфальтированной дорогой фургончик углубился в лес.

Первой забеспокоилась Мини.

– А куда мы едем? – спросила она брата, вынимая левый наушник.

Девушка слушала «Warriors» Imagine Dragons.

– …town… from dust[1], – очень тихо сказал вокалист, и завизжало гитарное соло.

Когда оно закончилось, Макс ответил:

– Это кратчайший путь до школы Мински, – и бросил взгляд на GPRS-навигатор, указывающий направление.

– А зачем нам туда? – сестра продолжала недоумевать.

Макс закатил глаза.

– Так договорились же: сначала отвозим Минкси, потом ищем Дерри.

Мини передразнила его, загнав сузившиеся зрачки под веки так, чтобы были видны только белки, и протяжно замогильно вопросила:

– И когда же Минкси стала тут решать всё! – но сразу опомнилась и резко обернулась к попутчице, желая оправдаться: – Прости, дорогая, не к тебе сейчас претензия.

– Я думал, ты спишь, поэтому обсудили и решили без тебя, – вступился за потеряшку Марти, за что поплатился: Мини опалила его таким молниеносным взглядом, что воздух завибрировал от электричества, и отчётливо запахло жареным.

Впрочем, скоро каждому стало ясно из-за чего на самом деле. В кабине, просочившись сквозь приборную панель, появился горьковатый белёсый смог, а двигатель забулькал и заглох, заколотив оглушительно – будто в предсмертной агонии забившись! Благо, цели они достигли. Фургончик остановился перед «Старшей школой Касл-Рок». Это сообщила им вывеска над входом: выведенные аккуратной рукой большие буквы на билборде, освещённые единственным прожектором. Белое и золотое поверх коричневого. Прочитав надпись в полный голос, Марш усмехнулся.

Поставив машину на ручник и открыв крышку капота, как учил папа, Макс вывалился наружу, ругаясь так, словно у него был синдром Туретта.

Возмущённая сестра воззрилась на него осуждающе.

Парень стиснул зубы, но прекратить не смог. Он злился. А, когда глянул в тёмное нутро моторного отсека, его затрясло и затошнило. Потому что там всё было залито сизо-серой слизью. Пенящейся на разогретых деталях, булькающей, смердящей. У Мини, вылезшей следом за братом, возникло ощущение, что мотор пожирает гигантский слизень.

– Что за д… – начала девушка, и сразу прикусила язычок, осознав, что перестанет себя уважать, если выругается. Принцессы же так не поступают… А она превратилась сегодня в Диану!

Мини раньше все любили. Макс в детском саду отдавал ей десерты. Мик – приносил милых шоколадных мышек постоянно, когда они учились в младшей школе. Марти, их ооооооочень дальний родственник, причём общий: то ли троюродный кузен, то ли вообще дядя, в средней школе покупал бордовые тянучки. Марш, когда они познакомились, стал уделять ей внимание, а поскольку сам он был горячим и сладким… даже слишком… иногда… но совсем не приторно, как жаренные маршмеллоу, девушке это очень нравилось! Теперь же Мини все игнорировали, говоря только о Минкси, после того, как потеряха, обхватив плечи руками с помпонами, жалостливо рассказала про то, что о ней забыли. Сластёне хотелось тоже проявить сочувствие, но у неё не получалось: конечно, она ревновала! «С Wonder Woman так не поступили бы!» – мысленно возмущалась девушка. Поэтому сразу подошла к Минкси, когда та вылезла из фургончика, чтобы посмотреть на слизь и, приобняв её, смеясь, сделала сэлфи на фоне копошащейся дряни, а потом только отвернулась с омерзением… и увидела клоуна! Жуткого! Белого! Лысого! С красными волосами! Озлобленно изогнутым ртом! И абсолютно чёрными глазами! Это монстр недвижимо замер за мутным стеклом и глядел прямо ей в душу, как будто знал о её коулрофобии.

Попутчики Мини сгрудились вокруг капота и не видели это жуткое существо. Девушка, хватая ртом заледеневший воздух поздней ночи, пыталась дотянуться до брата, не сходя с места, и не смогла! Двигаться не хватало сил… И принять решение самостоятельно тоже… Она была способна лишь паниковать. Всё из-за животного ужаса!

Минерва, словно Прозерпина, похищенная Плутоном, сошла в зловещую долину смертной тени и погрузилась в тягучий чёрный мрак. Но всё-таки сумела позвать: «Ма…».

На второй слог у девушки не хватило дыхания. К счастью, возглас услышал Марти и со свойственным ему беспокойством, принялся тормошить за плечо кузена-племянника. А Макс соображал гораздо быстрее, лучше зная сестру: оттолкнув приятеля, бросился к рюкзаку, где лежали их общие вещи, достал свой ингалятор от астмы, подбежал к Мини и заставил принять лекарство. Аэрозоль расслабил сжавшееся горло и Мини хрипло застонала. Потом стиснула локоть брата, так, что тот поморщился от боли, и развернула к окну… за которым клоуна уже не было!

Он распахнул двустворчатые двери и действуя, как кривляющийся киношный злодей, высокопарно заявил:

Я вырою себе глубокий чёрный ров,

Чтоб после полутысячи попыток

Пасть в недра – там обресть последний кров

И кости простереть, изнывшие от пыток!

Я ни одной слезы у мира не просил;

Проклял все кладбища, отвергнул завещанья;

И сам же воронов на тризну пригласил,

Чтоб остов смрадный им предать на растерзанье.

О вы, безглазые, безухие, безмозглые друзья,

О черви! К вам пришёл мертвец веселый, я;

О вы, философы, сыны земного тленья!

Ползите ж сквозь меня без сожаленья;

Иль муки новые возможны для того,

Кто – труп меж трупами, в ком всё давно мертво?

Макс «зааплодировал». Немного издевательски: поднял руки над головой и ударил пару раз пальцами правой по ладони левой. Легонько.

– Неплохо, – похвалил он клоуна со знанием дела: ему тоже приходилось заниматься в театральном кружке.

Остальные парни отреагировали почти одинаково: Мик – сухо, Марти – без особого восторга, и Марш – равнодушно.

Минкси негодующе сверкнула зрачками. Или просто так пресловуто свет прожектора отразился, когда, возмутившись, она тряхнула головой? Возможно…

– Марк, вот нафига ты утроил эту комедию? – спросила она.

Обращалась девушка определённо к клоуну, который слегка ей поклонился.

Затем снял маску трагедии, украшенную похожим на волосы плюмажем, и… оказался субтильным подростком, отличавшийся от обычных, в том числе сейчас здесь присутствовавших, лишь греческим профилем и смугловатостью.

В других обстоятельствах юнец наверняка понравился бы Мини. Но после испуга девушка могла испытывать к нему только с отвращением, а не любопытство.

– Не маловат ты для старшей школы? – спросил Мик привычно агрессивно, чем порадовал её.

– Я просто гений! – Марк нагло оскалился.

– Ты его знаешь? – Марти обернулся к Минкси.

– Очевидно же, – Марш усмехнулся снова.

– Молокосос, – подумала Мини. – Ненавижу мелких засранцев! И клоунов… Правильно говорят: «Из-за их раскрашенных физиономий невозможно понять, что у них на уме – счастливы ли они или уже хотят откусить вам лицо».

– Есть хотите? – словно прочтя её мысли, спросил юнец, приглашающе отстраняясь и прижимаясь спиной правую створу двери, чтобы парни могли войти, с таким лицом, будто девушки его не интересовали.

Марш первым двинулся вперёд, хоть не выглядел голодным.

– Я туда не пойду, – заявила Мини, оглядывая темноту в длинном коридоре.

– Да ладно тебе. Не дрейфь, – буркнул Макс, сразу же последовав за приятелем.

– Марс! – призывно окликнула брата девушка.

– Макс! – парень, мгновенно разозлившись, резко развернулся к ней.

– Марсель… – процедила Минерва.

– Это что ещё такое?! – не понял Марк.

– Моё настоящее имя, – признался Марс.

– Как у Марсо? – поинтересовался Марти.

– А мне нравится, – очень неуверенно пробормотала Минкси, возможно, лишь для того, чтобы Марс не чувствовал себя ущербным.

– Мум оказывается мим, – заметил Мик.

Он уловил message[2] друга. Но было удивительно, что он знает о ком речь: «траппер» не отличался догадливостью.

Подхватив французскую тему, откровенно веселясь, Марш вдохнул поглубже и запел Марсельезу.

Стёб продолжался и продолжался, пока у Марса не иссякло терпение – он покраснел и взялся за меч, не выдержав подколок ото всех, кроме сестры и Минкси, державшийся в стороне.

Явно не испугавшись жестокой расправы за издёвки, парни, впрочем, позволили ему передохнуть, увлекшись обсуждением того, где МакГаффин, которого упомянули Марк, а затем и Минкси, судя по всему директор школы, оставивший наглого молокососа после занятий в библиотеке за проступок, о котором юнец не сказал.

– Хорошо время провёл? – без иронии, даже участливо осведомилась Минкси.

– Ты спрашиваешь меня, чтобы рассказать о собственном шикарнейшем уик-энде?

Марш хохотнул.

Ему этот наглец несомненно нравился.

Марти, силясь произвести приятное впечатление на «помпоновую», поморщился, показывая противоположное отношение. Неискреннее: его губы сначала на секунду изогнулись вверх, а глаза засмеялись.

Он был таким же двуличным, как остальные!..

Но Мини всё-таки пошла с всеми ними, побоявшись оставаться на улице в одиночестве.

Даже, если бы она заперлась в фургончике – это не уняло бы ощущение, что за ней кто-то неотступно постоянно наблюдает…

Тревога буквально толкала её в спину, принуждая идти.

Девушка заторопилась, потому что брат с парнями и Минкси успел отдалиться. Когда же она поравнялась с ним, Марс вдруг остановился, хватил кожаный ремень, к которому крепилась юбка Мини из таких же кожаных ремней, и потребовал ответа:

– Зачем ты сказала им?! Мы же заключили договор ещё в детском саду!

– Да? И какой же? Сам-то помнишь? – Мини сложила руки на груди и бросила вопросы медленно вызывающе, специально растягивая слова, поскольку забыла, и потому старалась оправдать себя, обвиняя его в несоблюдении «дьявольского контракта», как они тот называли между собой, глупо хихикая, когда использовали загадочные и запретные слова взрослых. Но содержание их «соглашения» целиком стёрлось из сознания девушки.

– Я отдаю тебе все десерты, а ты молчишь! Даже кровью скрепили клятву! Иголкой колола меня!

Разгорячившись, он снова запламенел лицом. Но, благо, у него не начался приступ астмы.

– Теперь этой сделке конец! – не повышая голоса, возразила Мини, искренне желая остудить его. Не получилось…

– Обжора! Я отомщу! – обещал Марс и побежал за приятелями-предателями, бранясь в полный голос.

Девушка не отставала, потому что остаться в одиночестве по-прежнему было смерти подобно!

Каждое слово ранило её больнее иголки…

Они нагнали ребят в столовой.

Ни у кого не спрашивая разрешения – да и не у кого было, – Марк прошёл на кухню через вход для персонала и притащил поднос с полуфабрикатами: пиццей Пеперонни, панированными куриными грудками, ростбифами, приготовленные на барбекю перед заморозкой, и освежеванным Порки со специями. Сунул в огромную промышленную микроволновку. Сочная смесь сладких ароматов немного успокоила ошарашенную Мини, которую испугали оголённые рёбра торчащие из боков хряка.

Парни, сухо переговариваясь, сели за стол у стены.

Минкси помогла Марку вытащить и водрузить перед ними жаркое, хоть тот не нуждался ни в какой помощи.

– А где же все? – спросила Мини, зашуганно глядя по сторонам и держась ближе к выходу.

– Понятия не имею, – для пущей убедительности, Марк округлил глаза. – Я уснул в библиотеке, листая фото офортов Гойи.

– Сон… – начал Мик.

– Рождает чудовищ, – закончил Марк.

– Вообще-то я собирался сказать: «Сон отлично помогает убивать время», – огрызнулся Мик.

– Особенно учитывая, что брат его – Смерть, – добавил Марк.

– Хватит! – не выдержала Мини.

– Что? – не понял Марк.

– Умничать! – рявкнула Мини.

– О, простите, мисс Мум! Для Вас такой юмор слишком интеллектуален?

После того, как ей нанесли оскорбление, Марс не заступился за задиристую сестру, как обычно, делал. Потому что сейчас был действительно обижен.

Вдруг голос подал Марти Склар.

– Твой юмор даже Биффа не рассмешит!

Затем развернул кепку назад, встал на скейт, оттолкнулся и укатил обратно к лестнице, по которой они поднялись. Потом подпрыгнул! Через мгновение послышалась ругань, звук скачущего по ступенькам «хаверборда» и падающего Марти.

Мини и Минкси, практически наперегонки, бросились к нему.

Мик обогнал их.

Марти валялся пролётом ниже, помятый, с синяком на левой скуле, и кровоточащей ссадиной на переносице, но довольный и улыбающийся во все зубы, которые у него остались после падения. Их пересчитал тычком здорового кулака Мик. Число не уменьшилось.

– Всегда хотел попробовать вот так вот, – промямлил Марти распухшими губами.

– Я могу ещё врезать, если боль тебе нравится, – посулил Мик, не разжимая пальцев: выходка друга взбесила парня, и он проявил своё беспокойство, как позволительно мужчине.

– Не смей его трогать! – Мини вклинилась между Миком и Марти с чисто женской сочувствием, обеспечив сохранность покалечившегося.

– В порядке я, – небрежно отмахнулся Марти, поднялся, опираясь на такой же помятый скейт и, прихрамывая, заковылял обратно, чтобы продолжить грызть мясо, пряча свою грусть за напускной суровостью, но выдавая себя гримасами, когда не мог откусить даже корочку пиццы.

Мини прониклась к нему ещё большим сочувствием, но никак не показала этого, потому что Минкси, опередив девушку, села рядом с ним и стала подкармливать, словно щенка, самыми вкусными поджарками – её закрытость и зажатость словно бы испарились, лишь только Марти отправился в полёт. Все будто сговорились! У Мини такое в голове не укладывалось. Она почувствовала себя крайне потерянной: выпавшей из реальности. От этого очень подавленно опустилась на стул в углу. И сразу же прикусила язык! Тот будто отрезало! Девушка, вскликнула, осознав, что, вероятно, лилась его! Настолько было больно! Боясь двигаться, Мини открыла рот, желая одного: взглянула на своё отражение хоть в чём-нибудь, но вокруг не было ни одной зеркальной поверхности. Расстроившись, она повернулась к брату, по привычке ища поддержки.

– Не буду я тебя кормить! – решив, что сестра хочет от него именно этого, заявил Марс.

– ЯЫК, – выдохнула Мини, почти не шевелясь, разъедаемая страхом навредить себе ещё больше.

– Чего?!

Закатив глаза, поражаясь его несообразительности, девушка осторожно высунула упомянутую часть тела.

Это заметили остальные.

– О, господи! Что ты сделала с собой?! Как ты смогла?! – пронзительно заорал Марк.

Девушка заплакала от ужаса.

И волна бессмысленного стёба накрыла её.

Войдя во вкус парни уже не могли остановиться.

Но Марс заставил всех замолчать.

Сжал кулаки, резко вскочил и ударил молокососа под дых – тот согнулся.

– Не смей её обижать! – тыкая Марка в грудь указательным пальцем.

Звук был гулким, хоть и оказался смягчён чёрным свитером. Мини только лишь сейчас заметила, что юнец облачён в чёрное, будто мраком весь покрыт: чёрные лосины и сандалии усилили впечатление – юнец не переоделся, и продолжал носить трагичное театральное траурное одеяние.

– Я понял, – молокосос вкинул, защищаясь, правую руку, прижав левую к животу.

Кашлянул.

Парни и Мински притихли, наблюдая за «переговорами» между их взбешённым старым другом и ироничным новым приятелем, который перестал быть таковым.

Правда, ненадолго.

Заметив, что Марс не врежет ему снова, Марс ухмыльнулся, разогнулся и предложил:

– Может, прогуляемся? Я покажу вам кое-что интересное.

– Дай поесть, – буркнул Мик, обгладывавший свиное рёбрышко.

– Потом пойдём, – поддержала идею Минкси, хотя к еде не притронулась.

– Я не против, – Марш усмехнулся, на миг перестав грызть жёсткий, как подмётка, ростбиф.

– Тоже, – согласился Марти, отщипывая курицу по чуть-чуть и очень осторожно отправляя кусочки в рот.

Сговорившись, они занялись поеданием: Мик, Марс, Марк, Марш, Марти, и созерцанием: Мини, Минкси. Мальчики – слева, девочки – справа. Даже прибежавшее в столовую чудовище не отвлекло бы их от этих увлекательных процессов. Когда мальчики нажрались – иначе назвать зверскую расправу над жарким, которую устроили они, было нельзя – девочек начало тошнить.

– Веганка? – спросила Мини, когда язык подчинился ей снова.

– Аппетита нет, – ответила Минкси, очень стараясь больше не смотреть на Марша, оставляющего после себя только кости: белые гладкие рёбра – ни жилки, ни хрящика на тарелке не лежало.

Сразу потеряв и так малое желание разговаривать с ней, Мини посмотрела на брата, рвавшего мясо дергано агрессивно, но совсем не так всеуничтожающе, как Марш, и задумалась.

Марс прикрылся громким именем Максимус, как щитом, и сумел скрыть своё настоящее. Для него это было важно. Она нарушила их клятву. Но брат всё равно её защитил. Видимо, Марс относился к ней лучше, чем девушка предполагала. Только вот из-за того, что цапались-царапались они с детства, это казалось маловероятным. Особенное учитывая недобрые взгляды, которые брат метал в неё.

Когда Мик, наконец, соизволил насытиться, все парни направились за Марком. Следом – Минкси. Эти двое знали, где здесь библиотека.

Мини старалась держаться поближе к брату и поспевать. Как обычно…

Марс часто звал её куда-нибудь сходить. То ли по привычке, то ли потому что им было не скучно тусить вместе: они подкалывали друг друга постоянно, при этом получая огромное удовольствие от перебранки. Или ей одной это нравилось?..

Библиотека была большой. Даже громадной, потому что занимала целое крыло школы.

– А спортзал тут тоже такой громадный? – спросил Мик, которого знания интересовали меньше силы.

– Его вообще нет: у нас директор – псих, – ответила Минкси.

– Так и есть! – поддакнул Марк.

– Показывай давай, что хотел, – поторопил его Марш.

– Да погоди ты, – буркнул молокосос, и потащил всех через весь зал к пыльному стеллажу, стоявшему слева в глубине за перегородкой, запертой на старинный замок с кованой душкой, которая была перекушена валявшимися неподалёку кусачками для проволоки.

– Ты сделал? – поинтересовался Марш, прищурившись осуждающе.

– Когда проснулся – уже было так, – оправдался Марк.

– Врёт, – подумала Мини.

Хитрый юнец в это время подошёл к небольшой трибуне перед стеллажом и кивнул на раскрытый фолиант, обтянутый красновато-коричневой кожей.

– И что? – не понял его намека Мик.

– На обложку гляньте, – предложил Марк.

Решился только Марш.

Обезображенное улыбающееся лиц, с неестественно широко распахнутым ртом и разрезанными щеками воззрилось на них пустыми глазницами.

– OMG… – выдохнула Мини, испугавшись так сильно, что забыла остальные буквы из-за обрушившегося на неё ощущения опасности.

– Серьёзно? – возмутился Марс

Он явно узнал эту книгу.

– Кодекс Умбра! – воскликнул Марк так, словно все должны были сразу же возрадоваться.

– Сожжём? – предложил Марш, перехватывая взгляд перепуганной Мини и доставая из потайного кармана старинную спичку с алой головкой, и чиркнул о затылок, точно настоящий ковбой. Полыхнуло слепяще-ярко.

– Не-не-не! – молокосос замотал головой, пряча фолиант за спиной. – Я уже полистал его, и ничего.

– Тогда, кто будет читать? – спросил Марш, не задувая спички, которая сама погасла секундой позже, когда пламя достигло кончиков его пальцев. Он даже не поморщился.

– Я, – вызвалась Мини, желая произвести на «сурового дровосека» впечатление, потому что парень был горяч…

Отобрав у засопротивлявшегося молокососа книгу, девушка произнесла:

– Voithuste Мe Nikta[3].

Тут же свет в библиотеке померк.

– Кто прикалывается опять, – злясь, почти рыча, спросил Марс.

– Заняться мне больше нечем, – буркнул Мик.

– Не я, – ответил Марти.

– OMG, – снова выдохнула Мини, почувствовав, как фолиант исчез из рук.

– Я знаю, где включатель, – откликнулся Марк и куда-то пошёл.

Минкси и Марш не ответили.

Марс их позвал.

Молчание…

Марк щёлкнул тумблером.

Загорелись другие лампы, нежели ранее: на правой стене, а не на левой.

Марш пропал.

И Минкси тоже.

Обоих не было за перегородкой со всеми.

И за стеллажом рядом, чего опасалась Мини, желавшая оказаться на месте чирлидерши, и оттого решившая, что, удачно воспользовавшись ситуацией, «потерянная» соблазнила «дровосека», и они целуются.

Но их не было ни там, ни в остальной библиотеке.

– Куда они делись? – ошарашено пробормотал Марти.

– Пошли искать, – сказал Мик, и направился к двери.

А затем к следующей.

Следующей…

И так до самого выхода из школы.

Остановился только на ступеньках лестницы, чтобы окунуть взглядом мрачный бор, словно подступивший к зданию вплотную из темноты, лишь слегка осиянный отражённым от билборда светом прожекторов.

– Думаешь, в фургоне спрятались? – поинтересовался Марс. У Мини ёкнуло сердечко.

– Они наверняка тут, – возразил Мик, воззрясь на дебри.

– С чего ты взял? – поразился Марти.

– Маршалл – дровосек. Я – траппер. Минкси – выбрала неправильную дорогу. Где ещё нам всем следует быть?

– У тебя странная логика… но она не лишена смысла, – нехотя согласился Марс.

– Ночью в лес лучше не лезть, – предупредил Марк.

– Почему? – спросил Марти недоумённо.

– Садовник бродит там.

– Willy? – весело взвизгнула Мини, чтобы отогнать ужас, который подкрадывался к ней со всех сторон.

– Really[4], – ответил ей Марк в рифму и добавил зловеще: – Только его называют Миллз Меддокс.

Мини не уловила, что в этом страшного. Включая телевизор, она предпочитала смотреть канал Диснея, а не полицейскую хронику.

– Мы туда не пойдём, – решил Марс за всех.

– Я пойду, – не согласился Мик, доставая нож из голенища.

– Здесь никого, кроме нас точно нет, – попытался разубедить приятеля Марти.

– Есть, – упрямо нахмурился парень, уже явно ощущавший себя траппером в полной мере и чувствующий запах дикого зверя.

Он спустился по лестнице и пропал во мраке.

– Я за ним… – воодушевлённо начал было Марти, но закончил иначе, чем думала Мини: – …идти не хочу.

– Где могли эти двое спрятаться? – спросил Марс, оборачиваясь к Марку.

– Где угодно, – честно ответил молокососом.

– Где комната охраны? – спросила Мини, придумав кое-что!

Марти улыбнулся, сразу улавливая её мысль. Всё-таки он бывал иногда самым догадливым из приятелей.

Пожав плечами не слишком довольно, Марк повёл их через школу. Совсем недалеко: до конца коридора, который упирался в запертую дверь. А перед ней стоял Марш, потерявший где-то бороду. Он рассматривал табличку SECURITY.

– Куда ты дел Минкси? – накинулся на него Марти.

– Я не видел её с тех под, как ушёл из библиотеки. Но хочу найти, – ответил Марш, даже не покосившись на него, взялся за ручку и повернул.

Охранника внутри не было. Но камеры работали. Правда, показывали пустые помещения. Полные труппами подростков! И вдруг пустые снова!

– Это шутка? – просипел Марти, у которого голос пропал от страха.

– Я вижу мёртвых людей. Очень много, – усмехнулся Марш.

– Совсем не смешно! – крикнула Мини.

– Мы все их видим, – процедил Марс.

– Как он это делает? – поразился Марк.

– Ты о ком? – Марш повернулся к нему.

– Вот здесь, – молокосос ткнул пальцем в единственный чёрный экран, окружённый мерцающими, с меняющимися изображениями. Но ни на одном не появлялась Минкси.

– Кто? – спросил Марти, который уже явно переставал понимать происходящее.

– Придётся показывать? – пробурчал Марк, и вышел из комнаты.

Марс сразу же пошёл за ним. Мини – за братом. Остальные – следом.

На этот раз топать по коридорам им пришлось больше получаса.

И шаг за шагом Мини всё сильнее ощущала, что молокосос ведёт их в ловушку.

Но опасения её оказались беспочвенными.

– Кого мы ищем? – спросил Марти.

– Того, кто ведёт себя противоестественно, – ответил Марк.

– Разве не все в старшей школе так ведут себя? – пошутил Марш.

Никто не нашёл, что возразить.

Молокосос остановился перед дверью в техническую подсобку с соответствующей табличкой.

Повернул ручку. Но открыть не смог.

– Заперся, – сообщил Марк недовольно.

– Тем хуже для него, – сказал Марш, и поднял свой топор.

Парой ударов он прорубил «окно», запихнул в него довольное лицо и крикнул:

– А вот и Джонни!

В ответ раздался громкий вопль животного ужаса.

Марш, хохоча, отстранился.

Его место занял Марк, сунул в проём руку и повернул ключ с другой стороны створки.

Тогда все увидели щуплого мужчину или парня в красном спортивном костюме Adida и розовой маске с поросячьи рылом, который сидел на полу скрючено боком. На его коленях стоял ноутбук. Он без перерыва что-то печатал. А по шее человека стекала бурая запекающаяся кровь… потому что шкура была свежей.

– Ты кто? – Марш храбро шагнул вперёд и перегородил собой проход.

– Мешок с костями, – прошептал незнакомец в маске.

– Ты издеваешься? – Марс попытался к нему протиснуться, чтобы побить, но «дровосек» ему помешал.

– Майк… Миэрс… Мортон… Маринвилль… – продолжал загадочный незнакомец.

– Ты чего несёшь? – пробормотал Марти, не гневясь, а страшась всё сильнее.

– Мизери^[5]! – провизжал вдруг незнакомец.

Все отшатнулись. Кроме молокососа. Тот сказал:

– Это Мэдвин^[6]. Приехал сегодня, шатался везде, пугал людей, называл себя Мэттью Мэллой. МакГаффин о нём говорил с Мюрреем.

– Кем? – не поняла Мини.

– Учителем актёрского мастерства. Я взял у него маску трагедии. Он предложил директору Мэдвина поймать для полиции, но чуваку удалось от них убежать.

– А что он строчит? – заинтересованно спросил Марш, подавшись ещё чуть вперёд и заглядывая в экран ноутбука.

Незнакомец никак не реагировал.

Он был крайне измождён и постоянно откидывал голову назад, явно отключаясь, но вообще не опечатываясь.

Со стороны выглядело жутко.

Оказалось, Мэдвин нажимал всего четыре клавиши. И получалось у него только одно бесконечное слово:

«MoriMoriMoriMoriMoriMoriMoriMoriMoriMoriMoriMoriMoriMoriMoriMoriMoriMori».

– Mori… – повторила Мини, опять лишаясь дыхания, потому что вспомнила латынь[7].

– Смерть, – Марш тоже знал этот язык.

И как только было произнесено жуткое слово – в коридоре слева раздался шорох.

Появившись из-за угла, по полу, поскальзываясь на склизких руках, полз зомби!

Самый настоящий! Разлагающийся толстяк! С выпученными глазами!

– Мюррей? – совершая ошибку, позвал-назвал его молокосос.

Живой труп резко обернулся к нему и застонал.

– Пора бежать отсюда, как можно быстрее! – сказал Марш, хватая Мини за локоток.

От этого у девушки всё перевернулось внутри. Крепкое и вязкое одновременно его прикосновение было горячим и сладким. Оно вызывало настолько истовую истому и головокружение, что у Мини подогнулись ноги… Секундой позже Марш поднял её и понёс! Такого восторга она не испытывала. Даже когда в рот попадала тянучка, за которую она могла бы и душу продать, чем ни разу не воспользовался Марти, пронесшийся мимо на своём скейте снова. Прыгнул опять! И сумел перескочить лестничный пролёт.

– Я смог! – крикнул он.

И его поглотил мрак, выплеснувшийся из другого коридора!

– Что случилось? – спросила своего спасителя ошарашенная девушка.

– Тьма наступает, – бросил Марш, кидая себя влево и задом захлопывая за собой дверь класса, в котором ещё горел свет: единственная лампочка над доской, как маяк.

Они затихли и прислушались.

В коридоре раздавались шепотки… будто монстры переговаривались!

Но Мини это не беспокоило. Даже, где Марс – её близнец – сейчас не интересовало.

Она и Марш, наконец-то, остались вдвоём!

Девушка прижалась к груди «дровосека», когда тот аккуратно раздвинул жалюзи на двери и глянул в коридор сквозь тусклое стекло.

– Нам нужно найти такое место, куда не проникнет ни одна тварь.

Мини кивнула и неосознанно потёрлась лбом о его гладкий подбородок.

– Или через пятнадцать минут они убьют нас, и никто не поможет.

Мини задумалась.

– В этом проклятом городе всё неспроста.

– А остальные, – наконец, опомнилась она, освобождаясь от очарования парня.

– Уже мертвы.

– Не может быть этого!

– Вероятность весьма велика. Чуял, нельзя сюда ехать, – он втянул ноздрями воздух.

– Мне только восемнадцать. Я нигде никогда не была. Вот и решили с братом попутешествовать, – начала оправдываться Мини, совершенно невольно.

Марш посмотрел на неё иначе.

Совсем не как на сестру приятеля.

Девушка почувствовала, как у неё потеют ладошки.

Вдруг что-то упёрлось ей в бедро.

Мини опустила взгляд и распахнула рот.

Размер её проблемы нельзя передать словами.

– У тебя что-то торчит из штанов, – с ужасом выдохнула она, увидев, ЧТО торчало из штанов «дровосека».

– Жаль… Я хотел показать тебе его позже, – досадливо сморщился Марш, расстёгивая ширинку.

ЧТО-ТО похожее одновременно на щупальце спрута и миногу, высунулось наружу. Это точно был совсем не «дружок», который у парней болтается обычно ниже пояса. Оно кусалось! Метнулось и начало дёргать юбку девушки, как грабоид.

Перепугавшись, Мини попятилась и начала лепетать о человеке внутри чудовища, надеясь пробудить в приближавшемся Марше хотя бы жалость, говоря о собственной беззащитности и невинности. Последнее лучше было не упоминать…

Он надвигался. Ему были чужды сострадание, страх и сомнение.

– К твоему сожалению, отсюда никто никуда не уйдёт, – проронил «дровосек»..

Поняв, что может противостоять его неукротимому желанию, девушка распахнула дверь и помчалась, давя белёсых и сизо-серых слизняков, который прыгали, чтобы её схватить.

– Я идут, чтобы забрать тебя, ха-ха. Я идут, чтобы забрать тебя, хо-хо, хи-хи, ха-ха. – преследовал её голос насильника.

Каким-то чудом она смогла преодолеть коридор и оказалась в столовой.

– Мне нужно побыть одной. Мне нужно побыть одной. Мне нужно побыть одной, прошептала Мини, как заведённая, пытаясь успокоиться.

– Ты больше не будешь одна, – сказал знакомый голос.

Марк, а не Марс, как бы хотелось ей, сидела за столом, поигрывая ножом Мика.

– Зачем ты завёл нас сюда?

Вопрос не имел смысла… Мини уже знала ответ: чтобы убить их всех, глупых подростков, искавших приключения на свою пятую точку.

Снова попятившись, девушка на кого-то наткнулась. Развернулась.

– Минкси, – только и смогла выдохнуть…

Чирлидерша открыла рот.

– Миксин, – прошипела она, и между её губ появилось ЧТО-ТО, резко вырвалось наружу и вгрызлось в кончик языка Мини.

Крик девушки рвал барабанные перепонки…

[2] «Послание» (англ.).

[3] «Помоги мне Ночь» (греч.).

[4] «Реально» (англ.).

[5] От англ. Misery – «страдание».

[6] От англ. Madness win – «Безумие победило».

[7] Намек на латинское выражение Memento Mori – «помни о смерти».