Толстолобик

Поначалу у Дениса Дупова обстоятельства складывались, и этапы жизни протекали мало отличимо от других людей его поколения. Потому сразу переместимся к послесвадебной взрослости. Родители обоих, скинувшись, подарили молодым — Денису и Ольге — дачный участок с домиком. Место оказалось низким, заболоченным и для отвода лишней жидкости сразу был выкопан пруд метров около двадцати в диаметре. На следующий год вокруг уже сидели плодово-ягодные кусты и две яблони, а в водоём были запущены карпы во множестве и два толстолобика для выедания лишней прудовой растительности. Такое облагораживание участка произошло как нельзя вовремя и кстати, потому как у Ольги предсказуемо стал расти живот. В её теперешней ситуации и следующее за этим время, когда разрешится от бремени, воздух — первейшая необходимость для собственного здоровья и нормального развития нового человека.

— Я счастлива! — говорила Дупова.

— Мы счастливы, — правил Дупов.

***

Летели месяцы. Вовремя сажался будущий урожай и собирался настоящий. Жирела рыба. Потомок Дуповых — Славик развивался на свежем воздухе — бегал по травке, купался в пруду, крепчал. И любознательность выказывал — целый зоопарк из жуков и прочей мелочи собрал в спичечных коробках и банках стеклянных. Кормил листьями и недоеденной кашкой, а муху какашкой. Если поковыряться в памяти, то, наверное, у каждого был на содержании такого рода зоопарк. Детство.

Денис, меж тем, серьёзно заинтересовался рыбоводством. Читал специальные книги, наблюдал видео уроки. Поначалу, после первой зимы от заселения прудов много карпов задохнулось подо льдом и один толстолобик. Во время следующей рыбьей зимовки Дупов раз в три дня навещал своих холоднокровных подопечных — восстанавливал полынью. Семья зимой жила в городе, там теплей и веселей. Карпы спали, закопавшись в ил, а толстолобик сразу подплывал подышать, как только исчезал слой молодого льда. Первый раз боязливо, дальше — смелее, а через две недели уже брал еду с рук и позволял гладить себя по голове тёплым пальцем. Он первым и начал.

— Спасибо! — отблагодарил за еду.

Денису показалось, будто показалось. Звуки были булькающие и в слово могли сложиться случайно.

— Что?

— Спасибо!

Дупов не ответил рыбе. Он знал, но, на всяких случай, в интернете исследовал этот вопрос и убедился совсем — рыбы говорить не могут, даже звуков произносить не в состоянии. Анатомически. Нет природных приспособлений для звукообразования. И, однако, в следующую поездку на дачу Денис отправился с непроизвольным ожиданием чего-то.

***

Сначала почистил от снега тропинку — сыпало два дня, не переставая. В затянувшейся полынье Дупов заметил рыбий контур. Его ждали. Денис осторожно раскрошил новый лёд, осколки выбросил лопатой. Покормил, приласкал. Толстолобик отмалчивался в этот раз.

— Ручной совсем. Так любой тебя выловит, пока меня нет, — подумал вслух Дупов и вздохнул.

— К другому не подойду. Понимаю, — пробулькала рыба.

Денис огляделся — не видит ли кто.

— Ты говоришь?

— Стараюсь. Чтобы рождались звуки, нужен воздух. Я для этого использую поверхность воды. Получается?

— Вполне. Вот только чтобы говорить, надо сначала думать, понимать, — Дупов пытался разобраться, как такое возможно.

— Если кто-то молчит, это не значит, что и думать он не в состоянии, — толстолобик булькал разборчиво.

— А тот второй, который задохнулся, он тоже понимал?

— Конечно, не знаю, в какой степени.

— А карпы?

— Карпы не дураки.

— Я их съесть планировал. Теперь — не знаю.

— Они понимают это, но сделать ничего не могут. Просто, живут пока. Что им остаётся?

— Тебя я не трону.

— Спасибо!

Домочадцам Дупов доложил о происшествии в шутливом тоне — то ли было, то ли нет. Жена улыбнулась снаружи, поверить в такое было не в её характере. А сын принял и с этих пор умная рыба — их общая на двоих тайна. И все новости Славик получал первый и полностью.

Многое тогда узнал Денис об общем строении жизни через рыбьи мысли, которые справедливы и для других существ. Оказывается, у всех, почти, есть понимание мира и своего места в нём, и что другие прочие здесь делают и для чего. А то, что живут одинаково, соответственно своему виду, так для этого природой приспособлены и другой судьбы не хотят, не могут по-другому. Это люди почему-то решили, что умнее всех и имеют право менять условия для остальных. А на самом деле не то, что умнее, а дальновиднее и коварней.

— Рыб, вы нас ненавидите, поди? — испытывал Дупов толстолобика.

— Отнюдь. Вы даёте нам шанс. Если б не твой пруд, может, нас и не было — меня и карпов. Мы благодарим сегодняшний день, а люди завтрашним живут, мечтами.

— А ведь верно. Ещё кашки?

— Давай.

***

Дети и так не больно-то любят есть рыбу, а после очеловечивания некоторой Дупов-младший ещё и сомневался.

— Папа, а эта рыбка из магазина?

— Из магазина.

— Не из пруда?

— Нет, конечно.

Ольга не сопротивлялась, пусть себе играются-секретничают. Но, в общем, настроение у неё держалось настороженное — муж навещал рыбу уже через день.

***

— Так вы такие и любить умеете? — спрашивал Денис, стоя у проруби.

— Естественно, — отвечал толстолобик, полакомившись сушёной дафнией. — Только любим не так.

— Размножаетесь?

— Размножаемся, но по любви.

— У нас с тобой терминология в несоответствии. Я другую любовь имел в виду — чувства, — спорил Дупов.

— И я о той же любви, только мы выбираем запахи. Представь, что ты слепой, глухой и без рук, без ног от рождения. Тяжело, но представь.

— Рыбы не слепые.

— Практически слепые. Что там в мути этой разглядишь?

— Не просто такое с собой представить. Сейчас попытаюсь, а ты говори, — человек закрыл глаза.

— Вот и вообрази, словно у тебя один нос и больше ничего. Напрягись. При определённом усилии, думаю, ты сможешь понять других, не таких. Рыбы не оплодотворяют первую попавшуюся, сначала рождается чувство. Ты ею дышишь. А причину любви невозможно объяснить параметрами. Любишь, и всё. Это ты и сам знаешь.

— Верю, но пока не могу представить себя почти без связи с внешним миром. Дома, один останусь, ещё попробую.

— Попытайся. Любопытный опыт. Слушай, Денис, гречки привези завтра, будь добр. Только не перевари.

— Жену подряжу, она умеет.

— Спасибо! Люблю гречку — слаб.

***

Когда у тебя маленький ребёнок, а муж регулярно пропадает неважно где, то любая женщина поймёт в этих отлучках угрозу, какие бы причины ситуацию не провоцировали. Ольга была самой нормальной женщиной и потому решила проблему кардинально.

— Дачу надо продавать.

— Почему? — рушилась устоявшаяся система существования Дениса и временный смысл.

— Нам уже тесно в однушке втроём. Деньгами с дачи добьём до двухкомнатной. У нас сын.

— Я могу жить на даче, если тесно.

— У тебя сын.

Женщины знают, каким именно аргументом нужно припечатать в нужный момент. Они думают, что защищают очаг. А, и действительно, защищают.

***

— Когда? — у рыб отсутствуют мимические мышцы и речь звучала всегда одинаково, но Денис решил, что толстолобик расстроился, должен был.

— Объявление дали.

— Ясно.

Помолчали.

— Вдруг нормальные покупатели попадутся, — стал успокаивать Дупов.

— Скорее всего, нормальные.

— Человечные, хотел сказать.

— Для человеков мы — пища и предмет для хвастовства.

— А ты с новым заговори.

— Не поймёт. Не знаю, как ты-то разбираешь моё кваканье. Тут некоторая фантазия нужна. Не поймёт и не захочет даже.

— Как быть? Как с тобой быть?

— Также как со всеми съедобными и вкусными.

— Я не смогу.

— Только не оставляй меня здесь. Я привык к тебе и не хочу портить впечатления другой жизнью.

— Я не смогу.

— Представь, что ничего не было. Временное помрачнение. А чтобы легче было, я умолкаю навсегда.

— Я не смогу. Я увезу тебя, как только растает лёд.

Толстолобик кругами ушёл на глубину.

***

— Папа, а эта рыбка из магазина? Папа!

— Слава, не приставай к отцу, он сейчас подавится. Когда я ем....

— Я глух и нем, — закончил мальчик. — Мам, ты пока не жуёшь. Эта рыбка из магазина?

— Не знаю откуда. Я только пришла. Из магазина, наверное.

— Пап, не из пруда?

— Ну, конечно, нет, сынок. Всё. Кушаем молча, — ответила мама.

Доели в тишине, внимательно выбирая кости. Ольга помогала Славику — быстрей и без риска накормить и затем отпустила сына из-за стола.

— Он?

Дупов не ответил.

— Как ты его поймал? — Ольге было любопытно, и мужа пыталась расшевелить.

— Он сам. Лёд пробил как-то. Наверху лежал замёрзший, голова в крови.

— Совпадение.

— Думай так.

— Чудовищное совпадение. Ну, ясно же.

— Оля, пусть хоть мысли моими будут. Мне оставь. И давай не сегодня.

— Да, пожалуйста.