Путешествие в вечность

Вечер выдался неспокойным. Дозорные Ордена разыскивали опасного преступника и теперь обыскивали дома бедного квартала. Откуда-то они были уверены, что преступник сбежал именно сюда. Жители себе под нос ворчали на ретивых подопечных недавно почившего Маркуса. Я же с трудом доковылял до своего дома, который скрипел и жаловался на долгую и тяжелую жизнь. Внутри было темно, провода давно сгнили и свет не включался. Но в темноте слышалось чье-то присутствие.

Я поставил на стол корзину с грибами, что купил на рынке и отдышался. Ноша оказалась чересчур тяжелой для меня. После чего зажег пару свечей.

— Кто ты? – со второго этажа спустился Дозорный и последняя ступенька с треском проломилась под его ногой.

— Сынок! Аккуратнее! – скрипуче крикнул я, когда было уже поздно.

— Проклятье! – он выругался и освободил ногу от древесного плена, — Дом в безобразном состоянии!

— Говоришь ты дело. Но ремонтом сил нет заниматься у меня. Стар я.

— Кто ты? Почему ты живешь в этом доме? – Дозорный с настороженностью наблюдал, как я пытаюсь разжечь огонь на древней плите и ставлю кипятиться воду.

— Так дом мой теперь это. Живу тут, — я улыбнулся беззубым ртом и поправил капюшон, что скрывал глаза.

— Тут жил мой отец. Что с ним стало?

— Видал его! Худущий, как смерть голодная! – я засыпал грибы в кастрюлю и помешал, — помер он.

— Как умер? Когда? От чего? – Дозорный побледнел и сел за стол.

— Мне знать откуда? Помер и всё туть. Скелет был. Да-да. Скелет и кожа. Запах дурной по всему дому от него. Но захоронил его я и пропал запах!

— Захоронил? Где?

— Яблони растут в саду у главного рыболова. Хорошее место.

Дозорный на какое-то время притих, размышляя над чем-то, а я пока занимался грибным супом и кидал в кастрюльку приправы.

— А ты сам-то как тут оказался, старик?

— Известно дело. В центре, рядом с восточными воротами у меня лавка была ювелирная. Да. Красивые камни держал в руках. Красивые люди приходили. Много всего делал. Для многих. А потом Владыка наш, Король Светлый, да будут помнить его деяния в веках, город изменить решил. Взор его ублажать дома старые перестали. Пришлось перебираться. Дом этот нашел. Живу теперь тут я.

Дозорному явно приходилось сильно напрягаться, чтобы уследить за моей мыслью. Тем временем супчик я разлил по плошкам и поставил одну перед гостем.

— Угощайся, сынок, — я добродушно улыбнулся ему.

— Эрик, а не сынок, — беззлобно поправил меня Дозорный.

— Конечно! А я – Никол. Ешь, сынок. Грибочки свежие! Купил на рынке. Тяжелые очень.

Эрик вежливо улыбнулся и попробовал мое блюдо, после чего снова вежливо улыбнулся.

— Благодарю, Никол. Вкусно. Значит, ты похоронил моего отца?

— Агась. Третьего дня как.

— Могу я как-то отплатить тебе за это?

— Да как, сынок? Но мечта старая есть. Город Жизни Бога узреть! Но далекий север это. Не добраться мне. Да и не пустят. Глаза слабы. Орден видит Пустоту проклятую в этом. Не верят старику, что не якшался с ней я! Очень обидели! Больно прогнали.

Эрик с улыбкой наблюдал за тем, как я возмущенно размахиваю своей ложкой.

— У меня есть знакомые в порту. Постараюсь договориться с ними, чтобы отправить тебя в тот город. Думаю, что проблем с этим не возникнет. Многие в твоем возрасте теряют зрение. Тем более ремесленники. Я поговорю и завтра загляну к тебе, чтобы рассказать обо всем. Ты же будешь тут?

— Сынок, конечно! Деваться некуда мне.

— А почему именно туда ты хочешь, Никол?

— Любопытный! – одобрил я, — Сын мой там. В Храме служит. В зеленых одеяниях ходит! Горжусь я им. Но работы много слишком всегда. Не мог никак съездить к нему я. Теперь смогу!

— А в капюшоне ты из-за больных глаз?

— Нет, лысый я. Не красиво это.

Эрик уже широко улыбнулся.

— Хорошо, Никол. Мне пора идти. Спасибо за ужин. Я приду к тебе завтра, чтобы все рассказать.

— Спасибо, сынок! Рад тебе буду! Еще наварю супчику!

Дозорный ушел на улицу дальше искать преступника, а я закрыл плотно за ним дверь и сел напротив окна, чтобы наблюдать за улицей. Постепенно окончательно стемнело. Дозорные отправились в крепость отдыхать. По мостовой пробежала откормленная в лавке булочника крыса. Следом за ней бежал тощий кот, желающий сегодня неплохо поужинать. Черной тенью в небе промелькнул ворон. Совершенно спокойный вечер. Так что я наконец-то смог зажечь еще пару светильников и снять опостылевшую маскировку. В старом пыльном зеркале вместо худого старика отобразился еще не очень старый мужчина с серебряным клеймом Ордена. Я усмехнулся своему отражению, и оно превратило это в неприятный оскал. Да. Еще один день я пережил. Теперь с помощью Эрика у меня может получиться сбежать из города. Эта встреча была крайне удачной. Если все получится, то меня никто и никогда не найдет. Осталось только пережить завтрашний день.

Я попробовал поесть то, что приготовил, но гадость получилась просто неимоверная. Поэтому вся кастрюля отправилась в помойку, а я спать. Мне предстоял еще один день.

Сон выдался беспокойным. Все время мерещились голоса, которые звали и предупреждали об опасности. Женские, мужские, детские. Проклятая Пустота. Зачем я только с ней связался?

Ответа мне, конечно, никто не дал, и я поднялся с рассохшейся кровати к умывальнику. Холодная вода помогла смахнуть мерзкое ощущение после сна. На окне послышался шелест крыльев. Голуби имели неприятную особенность залетать в окна, поэтому я не обратил на этот звук внимание. Но когда поднял голову, то замер. Это был не голубь. Черный, как смоль ворон смотрел на меня немигающим взором, а потом каркнул. Внизу тут же послышалось оживление. Эти звуки я везде узнаю. Дозорные! Они тут! Как они нашли меня?!

Меня охватила паника и мышцы, как будто судорогой свело. Лишь спустя несколько ударов сердца я смог сбросить с себя оцепенение и броситься к окну, что выходило на узкую улочку. Пришлось прыгать со второго этажа. В глазах запрыгали звезды, а крик «он здесь!» ясно дал понять, что мой маневр не остался незамеченным. Я обернулся. Двое Дозорных с плотоядными улыбками желали пощекотать меня саблями. Моя же осталась рядом с кроватью в доме. Я бросился вперед по улице, а потом резко свернул налево и нырнул на еще более узкую улочку.

Столица была древним городом и состояла из множества переплетенных улиц, заключенных между каменными домами. Если сюда попадал человек не знающий, то легко мог потеряться в этой паутине дорог. Я же обладал идеальной памятью, так что прекрасно понимал, куда и как бегу. К несчастью Дозорные это тоже знали, и оторваться от них было большой проблемой. Чем ближе к центру мы продвигались, тем шире становились улочки, появлялись сады и скверы, а так же генераторы, что вырабатывали энергию для освещения домов и для прочих новомодных штучек. Мест для того, чтобы спрятаться становилось все меньше, а самое главное, что над головой парил ворон. Карканьем он направлял Дозорных. Проклятая птица. Но с ней я разберусь позже.

В итоге мне удалось нырнуть в один открытый подвал и там, в кромешной темноте, затаиться. Ворон метался в воздухе, в поисках меня. Дозорные стали обыскивать помещения, а я быстро набросил на себя маскировку для отвода глаз. Кончики пальцев мигом онемели. Побочная сторона черной магии. Но и в этот раз она сработала. Меня не заметили. Не нашли. Только тогда я почувствовал жуткую слабость и головокружение. Погоня забрала у меня слишком много сил. Надо попробовать вернуться и еще отдохнуть.

Голова была мутной после беготни и магии. Я с трудом доплелся до дома и увидел, что оттуда Дозорные еще не ушли. Более того они притащили Эрика и теперь с пристрастием его допрашивали и обвиняли в том, что он упустил еретика, то есть меня. Парень пытался оправдаться, он был бледен от ужаса и осознания, что его ждет.

Тут мне на голову опустилось что-то тяжелое, и я потерял сознание.

Очнулся в комнате для допросов, прикованным к креслу. Похоже, меня все-таки поймали. После всего пережитого даже как-то нелепо. В соседнем кресле восседал Старейшина Дерек. Именно он и спустил на меня всех собак. На плече у него сидел тот самый ворон, что привел ко мне Дозорных. Я сощурился и почувствовал ледяное присутствие Пустоты. Дерек управляет птицей. Значит, Старейшина Ордена связался с черной магией и, судя по всему, уже давно. Почему я совсем не удивлен? Среди Проповедников его всегда не любили, считая слишком честолюбивым для служителя Богов. Я же его терпеть не мог, потому что был его учеником. Старейшина никогда не упускал возможности самоутвердиться за мой счет.

— Никки, я же сказал, что ты не сбежишь, — голос у него был мягкий, почти женский с визгливыми интонациями.

— Если бы ты не использовал черную магию, то и не нашел бы меня, — мрачно откликнулся я, желая свернуть птице шею, словно виновнице всех бед.

— Мой ворон просто очень смышленый и смог тебя найти, никакой черной магии. Исключительно дрессировка, — улыбнулся Дерек, но глаза были холодными, — ты всегда был слишком умен, Никки, и никогда не умел молчать.

— Да, ты мне с юности обещал язык укоротить.

— Теперь в этом нет необходимости. Сестры Смерти любят разговорчивых. Ты им все расскажешь про то, как убил Маркуса.

У меня неприятно закололо в боку. Я знал, что сейчас могу коснуться Пустоты и вырваться. Но смогу ли убежать? Вряд ли. Надо ждать ночи и выбираться из этого города. Иначе меня ждет казнь. Крайне болезненная, раз к этому подключатся Сестры Смерти. Они – мастерицы пыток. Говорят, что они способны вызвать суицидальные мысли просто пристальным взглядом. Мне это проверять не хотелось. Я их всегда обходил стороной и планировал так делать в дальнейшем.

Дерек грузно поднялся. Несмотря на то, что он был старше меня всего на пять лет, излишки вкусной еды скверно сказались на его фигуре и самочувствии. Он вплотную подошел ко мне и взял за волосы, заставляя смотреть ему в глаза.

— Прости, Никки, но за проступки надо платить. Ты мне никогда не нравился со своим избыточным любопытством, но все же я замолвлю за тебя словечко Сестрам. Ты умрешь быстро.

— Как это любезно с твоей стороны, — прошипел я.

— Ты даже не представляешь насколько, Никки.

Он отдал приказ, меня переодели в тюремную рогожу, пропитанную чужим потом и кровью, и бросили в камеру, где уже сидел Эрик.

Дозорный не очень обрадовался соседству и попытался даже напасть на меня, но я парой прицельных ударов быстро его успокоил.

— Я тут из-за тебя! – парень запрокинул голову, чтобы хоть как-то остановить текущую кровь.

Спорить с этим утверждением смысла не было. Он действительно попал сюда из-за разговора со мной. Что оказался недостаточно внимателен, чтобы распознать еретика. С одной стороны это его проблема. С другой меня грызло чувство вины. Мальчишка только недавно стал Дозорным и его доверчивость обернется для него так же смертной казнью, как и для меня. Вернее его ждет испытание веры. Переживших ритуал нет. Так что фактически это лишь красивое название для одной из разновидностей казни.

Я сел в другую часть камеры и прикрыл глаза, медитируя. Пустота звала меня. Она хотела, чтобы я действовал и немедленно. Игнорировать её удавалось с трудом. Это был как навязчивый писк комара ночью, от которого не спрячешься.

Тут стены камеры дрогнули. В коридорах появились караульные, которые спешили выйти наружу и узнать, что случилось.

— Во имя Светлых Богов! Что это? – Эрик и так будучи на нервах бросился к решетке, силясь хоть что-то увидеть или услышать.

Я же коснулся Пустоты, что так навязчиво звала меня. По ощущениям это было схоже с прикосновением к ледяной воде горной реки. Теперь онемела вся кисть, но у меня получилось покинуть тело и воспарить над городом. На улицах царил переполох. Люди были перепуганы толчком, за которым последовало еще несколько. В западной части города располагались заводы, и сейчас там расползалось черное облако. Видимо все же предсказания уличных провидцев сбылись. Еще один толчок сопровождался выплеском огня, и облако стало еще больше. Если ветер не переменится, то через пару часов все то, что изрыгнули из себя взорвавшиеся заводы, накроет весь город. Для города это плохо, но вот мне может сослужить хорошую службу. Бежать будет проще.

Вернувшись в тело, я испытал жгучую боль в области солнечного сплетения. Это неосторожное использование сил Пустоты! Чтоб мне провалиться! Невыносимая боль! Какое-то время, я, тихо скуля, катался по полу, желая лишь, чтобы это закончилось. Откуда-то из глубин сознания всплыла молитва Богам на очищение от скверны. Не особо веря в её действие, я стал читать текст, и боль отступила, а Пустота, зашипев, смолкла.

Эрик удивленно смотрел на меня.

— Ты… ты служишь Пустоте, — произнес, наконец, он.

Я с трудом сел, обливаясь холодным потом. Проклятье. Была бы возможность, отказался бы от неё прямо сейчас, но уже не могу.

— Заводы взорвались. В городе хаос. Дозорные с Проповедниками сейчас отправятся устранять последствия, — прохрипел я.

— Ты это узнал с помощью магии?

— Нет, я вижу сквозь стены!

Парень посмотрел на меня с неприязнью и стал уже спокойнее вглядываться вдаль. Караульные пришли через пару часов и подтвердили мои слова. После взрывов на западе вспыхнули дома, и теперь все силы были брошены на их тушение.

— Но не волнуйтесь. Вас завтра тоже ждет горячий прием у Сестер, — произнес наш тюремщик и, разразившись мерзким смехом, ушел.

— Я не понимаю, — вдруг произнес Эрик.

— Чего ты не понимаешь?

— Почему я тут. То есть… — он замялся.

— Ты не понимаешь, почему за то, что упустил еретика, оказался с ним вместе в камере? Почему фактически Орден тебя приравнял к преступнику его уровня и теперь тебя ждет испытание веры. Ведь фактически ты просто ошибся. Объясню тебе. Такие порядки завел Маркус. Бывший глава Дозорных. Он не прощал ошибки и считал их преступлением. Он был уверен, что такие, как ты помогают еретикам ходить по земле, что вы недостойны зваться Дозорными, недостойны быть служителями Богов, но если ваша вера достаточно сильна, то вы переживете испытание и будете прощены, а если нет, то нет.

— Но ведь это несправедливо! Я же даже не знал, что ты владеешь черной магией! Я просто не знал! Никто не знал.

— В глазах приемника Маркуса тебя это не оправдывает. Ты должен быть всегда начеку, а раз это не так, то сиди вместе со мной в камере.

— Ты по этой причине его убил? – поинтересовался парень.

— Нет, — коротко ответил я, подумав про себя, что убил его, потому что в первую очередь он был больным ублюдком и только потом за то, что он загубил множество жизней, как среди подчиненных, так и среди горожан.

Какое-то время мы сидели в тишине. Эрик размышлял, а я отдыхал от боли и зова черной силы. Если верить всем сказаниям, то дальше будет только хуже. Зову Пустоты будет практически невозможно противиться. Чтобы она смолкла придется прибегать к её силе все чаще и чаще, но при этом, если зачерпнуть силы с избытком, то Пустота сожрет меня. Беспроигрышный вариант. Будь я проклят, когда принял предложение от Бога, что жил в Пустоте о знании. О том, как ею управлять.

— Очень тихо, — вдруг произнес Эрик, чем напугал меня, я совершенно забыл о его присутствии.

— Тихо? Полагаю, что все Дозорные и Проповедники устраняют пожар, а караульные напиваются в подсобке.

— Напиваются?

— Угу, — я поднялся на ноги и слегка размял затекшие конечности, — каждый вечер они пьют столько спиртного, что удивительно, как они не умерли от такой дозы.

— Но зачем они это делают?

— Одни Богам известно, — я развел руками, — у меня понять это не получилось. Они говорят, что делают это из-за близости Сестер Смерти. Не знаю. Они пугают, но не до такой степени, чтобы пить в таких количествах.

— А Сестры и тебя пугают?

— Они всех пугают, — заверил я Эрика, — я не знаю, как они обучаются тому, что знают, но это не тот случай, когда стоит давать волю любопытству.

— Почему же?

— Тот, кто проник в тайны Сестер должен умереть. Хочешь столь глупую смерть?

— Как будто меня ждет другая? – ядовито откликнулся Эрик.

Я прикусил язык и больше не развивал эту тему.

Ближе к полуночи в конце коридора послышался смачный храп. Караульные никого и ничего не боялись. Из тюрьмы Ордена никто не сбегал. До сегодняшней ночи. Эрик задремал в углу камеры, так что я решил, что настал подходящий момент для побега. Моей задачей было расплавить замок решетки. Пустота, что молчала, с радостью откликнулась на зов и дала знания, как с её помощью разрушать преграды. Послышалось шипение. Раскаленный металл закапал на пол и через пару мгновений от замка ничего не осталось.

Я аккуратно толкнул решетку, и она с тихим скрипом открылась. Вот она свобода. Тут за руку меня схватил Эрик.

— Ты куда?

Ответом послужил мой красноречивый взгляд. Мысленно я уже подбирал заклятие, чтобы усыпить парня.

— Ты виноват в том, что я здесь! Помоги мне все исправить!

— Каким это образом? Если ты не помнишь, то я – еретик, да еще и черной магией владею. Я больше не Проповедник со связями.

— Я могу закричать, и тебя схватят Дозорные, — Эрик пытался цепляться за надежду легальным образом вернуться в Орден.

— Можешь, — хладнокровно откликнулся я, — но Дозорных в здании почти нет, а значит, ловить меня будут вусмерть пьяные караульные. Уйти от них не будет проблемой.

— Помоги! Я не хочу умирать! Если ты сбежишь, а я останусь, то с меня живьем снимут кожу и сварят в кипящем масле.

Да уж. Это точно. Смерть незавидная. И парня действительно это ждет. Но зачем он мне? Он будет мешать. Он может предать. Пустота говорила бросить его. Но что-то внутри меня откликнулось на этот крик, что он не хочет умирать. В его крике я услышал свой.

— Ладно. Хорошо, пойдешь со мной. Если выберемся из Столицы, то у тебя будут все шансы устроиться под другим именем в Орден и продолжить служить Богам. Ты снова сможешь спокойно жить. Но предупреждаю. Если попробуешь меня предать, то мне придется тебя убить.

Эрик посмотрел мне в глаза и серьезно кивнул. Мы скрепили наше взаимопонимание крепким рукопожатием.

Во внутреннем дворе было тихо и горело несколько новомодных фонарей, завезенных с другого континента. Свет они источали омерзительный, стоили дорого, да еще им нужен был стабильный источник энергии. Уж не знаю, что для этого приспособили ученые. Один плюс от этих фонарей – яркое освещение всей местности. На улице практически не осталось темных мест, чтобы спрятаться. Хотя сейчас это не играло нам на руку. Идти пришлось, пригибаясь, и совсем близко к стене.

К удивлению Эрика, я не собирался сразу убираться из крепости. У меня было дело, что мне хотелось завершить, и заодно разжиться одеждой. Даже в бедных кварталах никто не ходил в таких обносках.

Проповедники жили в длинном здании в несколько этажей, что соединяло башни Дозора и Сестер. Здесь я мог ориентироваться с закрытыми глазами. Входная дверь вела в зал Светлых Богов с алтарями для всех Девяти. Сейчас там проводилась ночная служба. Тихо распевались молитвы и велись богословские беседы. Я повел Эрика через дальнюю часть зала и вывел в коридоры, ведущие к жилым помещениям. Тут пахло теплым воском. Проповедники не терпели никакого другого света кроме света свечей. Может и не стоило убивать Маркуса? Сидел бы сейчас в своей комнате и читал бы книгу у камина, а не крался бы подобно вору… Ладно, что сделал, то не исправить.

Моя комната находилась на верхнем этаже в углу рядом с кладовой. Запах по утрам, когда уборщицы приступали к обязанностям стоял весьма специфический. Дерек услужил.

— Я думал, что ты живешь богаче.

— И ем с золотой посуды, — ехидно откликнулся я и стал рыться в гардеробе, — сейчас найду тебе что-нибудь из одежды, вроде мои старые рубашки должны подойти.

— Куда мы отправимся?

— На север. Сейчас в порту есть пара торговых кораблей, что идут туда. Нам они подойдут. Лучше всего попасть на «Дракона». Он как раз отплывает этим утром. Есть еще «Галка», но там капитан сейчас замешан сам в каких-то темных делах, так что думаю, что в порту он застрянет на какое-то время.

— А как мы проберемся на корабли? Не думаю, что нас там ждут с распростертыми объятиями.

— Пока не знаю, но на месте придумаем.

Пока я искал для парня какую-то одежду, он рассматривал книги в моем шкафу и некоторые даже полистал, во многих остались пометки на полях. Приходилось вечно доплачивать библиотекарю, чтобы он заказывал копии интересующих меня книг. Терпеть не могу читать чужие. Наверное, поэтому я годами не менял ничего в комнате. Деньги уходили на другое.

Эрику я отдал брюки и рубашку с пальто, которые нормально на него сели. Сам же переоделся в привычный бордовый наряд Проповедника с золотым символом нашего Ордена.

— Не боишься в таком виде расхаживать по городу?

— Когда мы будем в доках, то я приму чужое обличье и одежда изменится, а в другом городе мне нет смысла скрываться, — я указал на серебряную татуировку на щеке, — меня и так все опознают.

— Но нас тогда где угодно поймает Орден!

— Возможно, но между отделениями существует весьма приличная задержка в обмене сообщениями, так что пару недель никто искать и задавать вопросы не будет. Тем более, если получится перебраться в города, где сильнее Жрецы, а не Орден, то можно будет вообще не беспокоиться.

— Вижу, что ты неплохо все это продумал.

Я замер, застегивая пуговицу кителя. А ведь действительно. Многие годы я изучал, где и кто более или менее влиятелен. Знал, где меня точно не будут искать, даже если я перережу весь Орден в столице, и где меня казнят за малейшее подозрение в краже монеты. Знал местоположение всех святилищ и Храмов Светлых Богов. Где со Жрецами можно договориться, а где к ним лучше не подходить. Знал имена глав всех отделений Ордена и степень их фанатизма. Над моим столом висела карта мира. Я отмечал там всё это разными знаками. Выходит, я был готов к побегу давно. Я знал, что и как делать потом. Север. Там находится Храм Бога Жизни. Орден практически не имеет влияния, но вот Жрецы сильны. А еще я отметил, что там пропадают паломники, по этой причине меня туда тянет? Я тоже хочу пропасть?

— Или спастись, — прошептали мне на ухо, и я резко обернулся, Эрик смотрел на меня, как на умалишенного.

— Проповедник? – осторожно обратился он ко мне.

— Оставайся тут, у меня еще дело к Старейшине, — я отогнал от себя лишние мысли.

Дерек занял покои бывшего Старейшины. Огромная комната с отдельной ванной, гардеробом и кухонным лифтом. Теперь понятно от чего он так располнел. У него тут прямой доступ к еде. Его самого не оказалось в комнате. Проклятье. Зато был его ворон. Птица сидела на насесте и смотрела все тем же немигающим взглядом.

— Никки, — хрипло произнесла птица, — не ожидал тебя тут увидеть.

— А я вот тебя очень даже ожидал. Куда сбежал, Дерек? – я подошел к птице почти вплотную.

— Много бед в городе, — коротко откликнулся Старейшина, — и ты теперь новая. Как ты выбрался?

— Вот так! – я схватил ворона и силой Пустоты выгнал сознание Дерека из головы птицы. Действовал по наитию и как только паразит покинул разум, я знал, что делать, чтобы подчинить ворона себе и сделать своей марионеткой, но не стал этого делать. Зачем дальше его мучить? Лучше оставить и жизнь покинет тело в ближайшие мгновения.

Ворон слабо повернул голову и попытался сделать несколько взмахов крыльями, но они не слушались его. Я почувствовал, как жадно раскрылась пасть Пустоты, желая принять еще одну душу в себя. Ну, уж нет! Игнорируя боль в груди, я снова зачерпнул силу и стал её бережно вливать в тело птицы, как питательный бульон. Сначала ничего не происходило, но потом птица открыла глаза. Сердце стало биться ровно, крылья наполнились силой, а разум прояснился. Ворон спрыгнул у меня с рук и прошелся по комнате, словно заново привыкал к собственному телу. Меня же снова скрутил жуткий приступ боли, который все же удалось заглушить.

В кабинет зашел Эрик, которому надоело ждать, и увидел меня бледного и с трудом стоящего на ногах.

— Во имя Светлых Богов! Проповедник! Ты бледнее смерти! Что ты опять натворил?

— Давай потом, сейчас надо выбираться отсюда. Дай мне отдышаться.

Шепот. После боли вернулся шепот и исходил он откуда-то из этой комнаты. Я устал. Мне хотелось, чтобы это закончилось, поэтому я прислушался к нему и нашел источник. Старинный кинжал с волнистым лезвием. Красивый. Не отдавая себе отчета, я закрепил его на поясе и мы с Эриком поспешили покинуть здание Ордена. Ворон увязался с нами.

Улицы, как я и предрекал, заволокло едким черным дымом, и видимость стала практически нулевой. Город не спал. Жильцы домов спешно, как могли, заделывали щели в домах от гари. Переругивались и проклинали заводы и короля, что притащил их в город. Но на нас никто не обращал внимания.

На востоке, где располагался дом отца Эрика, было все чуть лучшее. Сказывалась близость моря, мы смогли выдохнуть и снять с лиц пропитавшиеся чернотой повязки.

— Что же теперь будет с городом? – обеспокоенно спросил парень.

— Не знаю. Если у Ордена получилось ликвидировать последствия пожара, то через пару дней вся эта гадость окончательно осядет на землю и будет развеяна. Если же там случилось что-то еще, то я не завидую Столице.

— Получается, что даже хорошо, что мы отсюда уедем?

— Получается, что да, — хмыкнул я.

В доме мы получили возможность отдохнуть. Корабли отплывали с рассветом. Я мог немного подремать. От усталости ломило все тело, все же возраст давал о себе знать. Ворон устроился спать на спинке кровати. В отличие от нас он парил высоко в небе и избежал встречи с дымом, так что чувствовал себя прекрасно.

Я ворочался в кровати, но сон никак не шел. Вместо этого вернулся шепот. Кинжал звал меня. Бросив окончательные попытки подремать, я спустился к Эрику и решил рассмотреть оружие, чтобы понять, почему оно меня зовет.

— Выглядит мерзко, — парень заглянул мне через плечо и поежился.

Согласен. В этом лезвии было нечто, что завораживало и отталкивало одновременно. Я чувствовал, как тянется к этому оружию Пустота через меня, она желала его наполнить, а еще кинжал жаждал человеческой крови. Тогда он обретет силу. Какую силу?

Оцепенение и какая-то странная расслабленность охватили меня.

— Проповедник! – Эрик гаркнул мне прямо в ухо, — Ты, что собрался делать?!

Я понял, что держу кинжал направленным себе в живот. Что происходит?! Как?!

— Вонзи! – голос в ушах приказал мне это сделать и руки подчинились.

Я слышал, как кричал Эрик. Мир на мгновение стал ярким, а потом растворился во тьме.

Крики чаек, скрип дерева и мерный плеск волн. Сначала я подумал, что умер, но болью отозвалось все тело. Появились запахи соли, водорослей и духов. Вернулось зрение. Каюта капитана. Хорошее убранство, дорогая резная мебель, инструменты для работы со звездами и для прокладывания курса. Так же украшения, а на стуле небрежно брошенный камзол, сшитый явно на женскую фигуру. Значит я на «Драконе». Единственный корабль с капитаном-женщиной. О ней говорили, что у неё доброе сердце и железная рука, которой она правила своей командой. Значит, мы идем на север, как я и хотел. Но как мы тут оказались? Что случилось?

Я с трудом сел и обнаружил, что перевязан. Дышать больно. Повреждено левое легкое. Что же случилось? Меня ранили? Кто? Когда? Сознание прояснялось и меркло.

— Ты живуч для старика, — в период очередного прояснения оказалось, что рядом стоит Эрик.

— Что случилось?

— Ты ничего не помнишь?

— Практически нет. Мне снились кошмары, и ты не хочешь знать, о чем они, — предостерег я парня от вопросов.

— Ты вонзил в себя кинжал. Выглядело это жутко. Твои глаза почернели, но радужка осталась. Не знаю, что это было, а потом ты швырнул лезвие в сторону и рухнул на пол. Я как умел, зажал рану и оттащил тебя на себе в порт. Там нашел корабль, что должен был отплыть с рассветом. Капитан, как услышала, что со мной раненный Проповедник, тут же приказала тебя перенести на борт в обход всех Дозорных, мне удалось проскочить так. Она же занималась твоей раной, пока ты находился в беспамятстве.

— Долго?

— Несколько дней. Мы уже почти на месте. Завтра днем прибудем в порт.

— Спасибо, что не бросил меня, Эрик, — я был очень благодарен ему.

— Мы квиты, Проповедник, — хмыкнул он и ушел, давая мне возможность отдохнуть.

Вечером мне все уже удалось выползти на палубу, опираясь на трость, что вручила мне капитан Алексис, не принимая возражений.

Эрик стоял на корме и разглядывал небо. А ворон парил над водой и был крайне доволен жизнью. Вот уж кому все нипочем.

— На что похожа Пустота? – спросил у меня парень, заметив — Что это вообще такое? Все говорят лишь то, что она – зло.

— Пустота это души умерших. Место, где они находятся после прекращения земного пути. В Южном Царстве верят, что души прекрасно осознают, где они и однажды вернутся на землю. В чем-то они правы. Сила Пустоты – сила мертвых, которую можно взять и перенести в мир живых.

— А как ты научился её использовать?

— Бог, что живет в Пустоте, подсказал. Оказалось, что это до смешного просто. Ведь все мы связаны с миром мертвых. Через смерть близких или просто тем, что мы сами смертны.

— То есть через моего отца я тоже могу прикоснуться к Пустоте?

— Можешь, но я не буду рассказывать тебе как. Ты молод, и нечего связываться с черной магией.

— Говорит тот, кто её использует и отправил туда одного главу Ордена, — съязвил Эрик и тут же втянул голову в плечи, поймав мой недобрый взгляд, — прости. Я не хотел тебя обидеть.

— Однако у тебя это получилось, — мне хотелось взять его за шкирку и окунуть в воду за бортом, — Эрик, то, что я использую эту силу, не делает меня её сторонником. И я по-прежнему считаю, что Орден должен изымать все, что связано с Пустотой. Эта сила не разделяет маньяка и праведника. Последних в нашем мире не так много.

— Почему ты убил Маркуса? – вдруг спросил Эрик, было видно, что этот вопрос терзает его уже достаточно давно.

Я тяжело вздохнул, что тут же отозвалось болью в левом боку. Парень слишком любопытен и стремится все понять. В нашем мире это проклятье, но он ждет ответа и мне придется объяснить ему все. Попытаться это сделать.

— Сначала я тебе расскажу сказку о самоуверенном рыцаре, что вел свои войска на восток. Он верил в Светлых Богов и уничтожал еретиков, что встречались на пути. Он был уверен, что Боги сохранят его и помогут. Он не носил с собой щита, ибо вера была его щитом от стрел и мечей.

— Почему-то у меня чувство, что у этой сказки паршивый конец, — произнес парень, пока я переводил дыхание.

— Ему отрубили голову в первом же серьезном бою, потом противники уничтожили войско и насадили головы врагов на пики в назидание всем, кто еще придет на их земли.

— К чему ты это мне рассказываешь?

— Его звали Клемент, и он был основателем Ордена, что служит Богам и уничтожает черных магов. Наполовину религиозный, наполовину военный Орден. Так вот, Маркусу эта легенда очень не нравилась. Он считал, что не могли Клемента убить чужие войска и пал он от рук своих подчиненных. Оттого в голове у него появилась дурная идея – пройти испытание веры. Надо сказать, что много лет ему Дерек и Сестра Линнет отказывали. Но всё же он сумел их убедить, что ему ничего не грозит. Он планировал стать кем-то большим, чем просто глава Дозорных. Он хотел славы, чтобы его боялись и бежали, лишь услышав имя. Действительно, новость о том, что кто-то пережил испытание веры, была бы громкой. Я, Сестра Джанин и Дозорный Берне должны были засвидетельствовать, что все прошло успешно. Дерек не хотел пачкать руки, а Сестры не могли проводить ритуал, так что угадай на чьи плечи это легло — мне потребовалось несколько мгновений, чтобы отогнать кровавые воспоминания, — Берне первым рухнул в обморок, не выдержав увиденного. Было ясно, что Маркус не выживет. Он жутко кричал. Ритуал следовало прервать, я мог это сделать, но тогда бы считалось, что Маркус справился. Я понял, что не могу этого допустить. Глава Дозора был больным фанатиком, из тех, кого так же надо сжигать на костре вместе с еретиками. Я видел дела, раскрытые им. Для него не было разницы между попрошайкой, что расплатился проклятой монетой, и некромантом, что поднимал мертвых. Казни он им устраивал жуткие. Поэтому у меня появился выбор. Дать ему ту власть, что позволит утопить в крови улицы, или довести ритуал до конца. Когда Маркус скончался от болевого шока, то Дерек обвинил меня в убийстве. Сестры его поддержали. Не знаю, как сумел сбежать в ту ночь. Тогда же ко мне явился Бог, дал возможность коснуться Пустоты и научил прятаться. Что было дальше, ты знаешь.

Эрик серьезно задумался, а я бездумно смотрел на воду.

— Скажи, Николас, есть в этом мире хоть что-то, во что можно верить, кроме Богов? Маркус всегда вдохновлял нас, говорил, что мы значимы, раз будем искать и уничтожать черную магию. Мы верили ему, мы верили, что ловим опасных преступников, но с твоих слов следует, что большую часть можно было и не наказывать? Почему люди так тянутся к Пустоте?

— А к кому еще? Боги не слышат и не отвечают. Королевство обкладывает налогами, но помогать не спешит. «Наука, в которой спасение», — я процитировал заголовок одной из последних газет, — топчется на месте. Каждую неделю новое открытие, что способно перевернуть жизнь, и ничего не меняется. Я уж не говорю про изобретения, которые стоят так, что даже Король их покупает крайне редко. Жрецы предсказывают несуществующий конец света, а Орден борется с черной магией, а не оказывает помощь. Только Проповедники, но до нас мало кто набирается смелости дойти.

Пустота понятна. Эта сила, что рядом, и которую точно можно использовать. Вот люди, столкнувшись с государством, Богами и Жрецами, понимают, что только она и может помочь. Вот тебе и ответ на вопрос.

Эрик притих, размышляя над услышанным, а я, ковыляя, уполз в каюту. Ворон, которому все надоело, тоже отправился туда у меня на плече.

Весь следующий день мне не давала покоя Алексис. Я наблюдал за тем, как она управляется с огромным кораблем и как слушаются её матросы, даже те, кто были старше и явно опытнее, не смели перечить капитану. Мне же она помогала передвигаться по палубе и утром в принудительном порядке накормила, хотя от запаха съестного меня мутило.

— Тебе лучше, Николас? – спросила она меня, когда команда уже начала разгрузку товара, но мы пока с Эриком не сошли на берег.

— Да, капитан, ваша помощь просто бесценна. Могу я как-то отплатить за это?

Она широко улыбнулась, словно услышала хорошую шутку.

— Как я могу что-то с тебя взять?

— А почему нет?

— В моей семье принято всегда помогать родственникам, даже если они потеряли связь с морем.

Этот принцип теплом откликнулся во мне, Пустота тут же удивленно смолкла. Я вгляделся в жесткие черты лица девушки и заметил, наконец, в них сходство со своими собственными. Такие же непослушные русые волосы, только мои уже с сединой. Серые глаза и преждевременные морщинки в уголках глаз от яркого морского солнца.

— Мой отец Ричард Артан, — произнесла она, когда увидела, что её слова нашли отзвук во мне.

— Очень приятно, капитан, — тепло улыбнулся я, впервые за долгие годы, радуясь морскому воздуху и теплому солнцу, что согревало и отгоняло мрак.

Мы уже сошли на землю и отправились с Эриком прочь от доков, но я все продолжал улыбаться, а парень не понимал причин.

— Этот Ричард, ты знал его что ли? Выглядишь, как кот, который объелся сметаны.

— Знал, — кивнул я, — есть в нашем мире несколько семей, что поколениями ходят в море. Ричард Артан это сын Бернарда Артана. Моего деда. Мы плыли на корабле с моей двоюродной сестрой.

— Теперь ясно, почему она вызвалась тебе помогать. Ты тоже, получается, должен был стать моряком? Что помешало?

— Когда мне было шестнадцать, — мы шли по небольшому переулку, соединяющему доки и несколько крупных улиц города, — мы вместе с отцом и дядей отправились в северные королевства и попали в жуткий шторм. Выжили только я и корабельный кок. Юность сделала свое дело, я уверовал в Богов, что сохранили мне жизнь. Жрецы меня не приняли из-за возраста, а вот Орден принял. Так я стал Проповедником и вот больше тридцати лет этим занимался.

— Сейчас ты не похож на человека, что несет веру в Светлых Богов людям.

— Многое случилось. Я был любопытен. Задавал вопросы, на которые никто не мог дать ответы. Тогда пришлось учиться читать на всех возможных языках. За это меня Дерек и не возлюбил. Я слишком много интересовался тем, что для него было чем-то незыблемым. Думал, анализировал, а потом путешествовал и наблюдал. Я получил ответы на все вопросы.

— Звучишь не очень радостно. Оно того стоило?

— Стоило, — ответил я после пары минут размышлений.

Мы вышли на торговую улицу. Здесь был небольшой трактир, на который я указал Эрику.

— Отдохни, выспись, отмойся. В этом городе для тебя огромное количество возможностей. Используй их. Можешь стать Проповедником, можешь торговать, уйти в море или отправиться к ученым и помочь им считать звезды.

— Подожди! А ты? Куда ты собираешься?

Я посмотрел на восток, где блестел на солнце золотой шпиль Храма. Какая-то сила тянула меня туда. Кинжал, что Эрик взял все же с собой, неприятно ожег бедро. Он, словно дикий зверь, предвкушал добычу, о которой я пока не знал.

— Пойду, навещу главного Бога. Потом не знаю. Отправлюсь, куда глаза глядят.

— Храм Бога Жизни? Я с детства мечтал там побывать! – до Эрика словно только что дошло куда он попал, — Можно я с тобой? Пожалуйста! – он вел себя как мальчишка, которого привели в лавку с игрушками, и я просто не смог ему отказать.

Мы стали пробираться по узким улочкам к одной из девяти Святынь нашего мира. Вокруг было много паломников. Почти все сюда пришли просить здоровья и излечения, а толстые жрецы в золотых одеяниях выслушивали прихожан, принимали их дары и обещали всем выздоровления, если конечно подношения были достойными Бога. В остальных случаях обещали сами помолиться о здоровье просящего. Часть толпы запускали внутрь для бесед со жрецами или для уединенных молитв, тогда двери закрывались на какое-то время и затем снова распахивались, чтобы впустить новых людей. Эрик был ошарашен богатством и красотой этого места. Витражи, мозаики, роспись, все было прекрасно. Я же следил за тем, чтобы никто из воришек не обчистил наши карманы. Алексис щедрой рукой отсыпала нам своего личного золота из тайника. Ворон летал над толпой взад-вперед и гонял голубей.

— Как тут красиво!

— Я больше предпочитаю Собор Богини Смерти, — откликнулся я, пнув одного бродягу, который попытался залезть в мой кошель.

— Я не удивлен, это очень в твоем стиле.

— Там помпезности меньше. Меньше роскоши, а жрецы похожи на жрецов, а не на медуз с ногами. Больше науки. Все же умение обращаться с мертвыми телами это искусство. Они же не только проводят обряд погребения, но и устанавливают, от чего человек умер, и берегут города от эпидемий. Это тебе не виноград поглощать целыми днями.

— Хочешь сказать, что они здесь ничего не делают и не помогают?

— Обычно среди жрецов и жриц Бога Жизни были еще лекари. Очень хорошие надо сказать, но сегодня я не вижу ни одного.

— Они должны быть одеты иначе?

— У них зеленые одеяния с золотой каймой и обычно татуировка в виде золотой змеи на лице. Вообще на юге существует поверье, что Боги, создавая нас, вложили часть себя, и мы есть единение девяти сущностей. Например, Бог Жизни дал нам материальное тело, а Богиня Смерти то, что мы прячем от всех. Тайные желания и мысли, отвергаемые нами самими. Бог Благополучия наделил разумом. Воды – жизненной силой. Воздуха – душой, что способна покидать свое тело, например, во время сновидений. Огня – личность. Богиня Земли вылепила наше сердце, а Бог Песен наделил нас именем. Бог Неба дал нам возможность быть частью этого мира и принадлежать ему.

— Интересная теория, мне нравится. Было бы интересно побывать там и посмотреть на Царство, где, согласно мифам, жили Боги в начале времен. Там остались их Храмы, которые по слухам совсем не похожи на наши.

— Да, они стоят того, чтобы их увидеть.

По мере того, как мы продвигались в очереди на посещение Храма рядом с нами то и дело мелькали типы, что за отдельную плату собирали людей и проводили вперед очереди.

— Шакалы, — буркнул Эрик, — из-за них очередь тормозится еще больше.

— Они делают на этом деньги и наверняка такие, какие даже Королю не снились. Боги этого не запрещали. Был когда-нибудь на востоке в Крепости Сияющего Солнца?

— Нет, я вообще Столицу не покидал.

— Так вот там Бог Благополучия живет. И местные прохиндеи тебя в очереди не только проведут вперед, но еще продадут пару десятков ненужных вещей, да так, что ты уверуешь в их необходимость. Так что эти так, мелкие жулики.

— Ты много путешествовал. Есть хоть одно место, где ты не был?

— Таких мест много, но думаю, что у меня появится возможность их посетить.

Постепенно очередь продвигалась, и мы наконец-то смогли попасть в Храм. Ворон снаружи несколько раз каркнул, жрецы попытались его согнать с крыши, но вредная птица клюнула ближайшего в голову и улетела ждать нас на соседнее здание. Он явно признал нас своей стаей после освобождения и не желал покидать.

Эрик рассматривал убранство внутри с огромным интересом, а я прислушивался к себе. Все как будто совершенно привычно. Паломники, жрецы, молитвы и запах горящих свечей, но вот только почему у меня желание сбежать отсюда? Ради интереса я отошел к дальней фреске, чтобы никто не видел моих глаз и коснулся Пустоты. Ощущения обострились настолько сильно, что меня прошиб холодный пот, а внутренности завязали в узел. В Храме жило что-то или кто-то. Древний, могущественный и очень голодный.

— Все в порядке? – ко мне подошел Эрик, — Ты побледнел.

— Здесь живет Бог, — только и смог вымолвить я, приходя в себя.

— Конечно, он тут живет, — сбоку появился жрец, чем напугал нас обоих, — вы в его доме. Может, желаете к нему обратиться, Проповедник?

Я облизнул пересохшие губы, то, что жило тут, почувствовало меня и теперь желало поглотить. Не из-за Пустоты, а просто так. Оно желало поглотить всех, кто был в Храме, но чести удостоился только я.

— Да, мне есть с чем обратиться к Богу Жизни.

— В таком случае я могу вас провести. Ваш спутник тоже хочет обратиться к Богу? – улыбка жреца больше напоминала оскал.

— Нет!

— Да!

— Прошу прощения, мы сейчас, — я улыбнулся жрецу и отвел Эрика в сторонку, — парень, иди отсюда. Найди себе дело, но не ходи за мной.

— Почему? Я всегда мечтал об этом! Это большая честь, обратиться к Богу Жизни! В конце концов, ты же собираешься к нему идти.

— Эрик, все не так просто… впрочем, нам не оставили выбора? – я обернулся, к нам подошло уже трое жрецов и лица их не предвещали ничего хорошего.

— Бог Жизни ждет вас, идемте, — произнес один из них.

Будь я здоров, то подрался бы с ними и сбежал бы, но рана в груди сильно ослабила меня, и пришлось подчиниться. Эрик шел рядом и нервно оглядывался вокруг. Паломники не обращали на нас никакого внимания.

За главным алтарем была лестница в катакомбы, где нас провели к огромным двустворчатым дверям. За ними была крипта, где стоял массивный деревянный трон и восседал Бог. Точно таким его изображали на фресках, но мое внимание привлек пол, усыпанный человеческими костями, которые хрустели под ногами, как снег в морозный день. Эрик тоже это заметил и побледнел.

Жрецы оставили нас внутри и закрыли за собой дверь. Мы остались наедине с Богом, который внимательно нас рассматривал.

«Еда» — только и произнес он.

— У меня кошмары? – проскулил Эрик.

— За тысячелетия жизни Боги, живя на земле среди смертных, расслабились. Им не нужно было больше ничего творить или делать. Им поклонялись и приносили дары. Сначала они помогали созданным существам, но потом перестали. Обленились. Как думал я, они покинули наш мир, но, оказывается, нет. Они так и остались жить в своих Храмах, только деградировали до весьма примитивного состояния.

Бог поднялся, а я тут же зачерпнул как можно больше сил Пустоты, готовый биться, и обнажил кинжал. Лезвие стало черным, напитавшись моей крови и той же Пустоты. Теперь оружие желало крови Бога. Пустота шептала, что у меня только одна попытка. Эрик смотрел на меня с ужасом, но молчал.

«Подойдите ближе, дети мои» — приказал Бог, не распознавая опасность, не думаю, что он вообще был способен хоть чего-то бояться, ведь люди никогда ему не угрожали.

Мы приблизились. Бог равнодушно окинул взглядом кинжал, а потом резким движением схватил Эрика. Я знал, что сейчас плоть с парня начнет слезать, как кожа со змеи, и потому бросился вперед. Кинжал следовало вонзить точно в грудь Бога Жизни.

Дальше была раскаленная рукоять оружия, крик, от которого начался рушиться свод, крик боли Эрика и, кажется, мой собственный, а потом все внезапно закончилось. Я понял, что лежу на полу, накрыв парня своим телом. Рядом лежали массивные глыбы камня. Над нами был щит, сотканный из теней. Я убрал его и тут же почувствовал снова боль от Пустоты. Слишком много её зачерпнул. Но мы живы и это радовало.

Эрик застонал, но услышать этого я не мог, по щеке из уха текла кровь, какое-то время слуха не будет. Парень открыл глаза и с моей помощью сел, а потом в ужасе указал мне за спину.

Я обернулся. Бог Жизни так и стоял на своем месте, но сильно уменьшился. В груди у него торчал кинжал. Рядом же клубились тени. Бог, живущий в Пустоте, тоже был тут. Он ждал, когда я заберу оружие. От боли меня шатало, но всё же я исполнил его немую просьбу.

«Я о нем позабочусь» — прозвучал у нас в головах его голос.

— Но что случилось? – спросил я, не слыша своего голоса.

«Жизнь на земле истощила моих братьев и сестер, они забыли, кто они и забыли, что создали этот мир. Помнили лишь, что им приносят дары. А потом пришел голод. Причин его они не понимали, но знали, что этот голод могут заглушить люди, если их пожирать. Они отнимают у вас то, что подарили когда-то. Не беспокойся, Николас, ты его не убил. Нельзя убить бессмертного. Но ты отнял у него силу, причинил забытую боль. Он вспомнит кто он, а я о нем позабочусь. Эрик, а ты не хочешь получить силу Пустоты? Я научу тебя».

— Даже не думай! – рявкнул я, — Оставь мальчишку в покое!

«Смертные, вечно пытаетесь друг друга от всего защитить».

— Что теперь будет с Богом Жизни? – спросил парень, с трудом поднявшись на ноги и рассматривая хрупкую фигурку Бога, который стоял и смотрел в пол.

«Я заберу его туда, куда они меня много тысячелетий назад заточили. За связь со смертными, мне нравилось за вами наблюдать и взаимодействовать. Научные достижения, развязанные войны, заключенные миры. Это было интересно и любопытно. Но я слишком сильно вмешивался в замысел братьев и сестер, так что они решили меня отправить в Пустоту. Теперь я буду забирать их туда, чтобы они смогли снова осознать кто они».

— Но зачем тебе это?

«Тебе не понять, смертный, моих мотивов. Скажу лишь то, что мы все разные Боги для вас и между тем единое целое. Мне надоело чувствовать, как большая часть меня гниет и разлагается».

— Но почему я? – последовал мой вопрос.

«Потому что именно у тебя получилось это сделать. Многие пытались, и никто не сумел вонзить этот кинжал в грудь хоть одного брата или сестры. Для этого нужно было уникальное сочетание черт характера, возраста и опыта. В тебе все сошлось так, что ты, по крайней мере, сумел хоть одного Бога отправить на отдых».

Эрик подошел ко мне и дал на него опереться, он выглядел напуганным и сбитым с толку. Не хочу даже думать, что творится сейчас у него в голове. Вера, мировоззрение, установки. Все отправилось в Пустоту. Если он не сбежит, то я постараюсь ему помочь с этим справиться.

«Осталось еще Восемь» — произнес Бог из Пустоты и после этого исчез вместе с братом.

— Осталось еще Восемь, — хором повторили мы, еще не осознавая, что нас ждет дальше.