Речной человек

1.

Степан сделал звук телевизора громче: начинался дневной выпуск новостей на центральном канале, а ему нужно было еще вымыть посуду. С включенным краном услышать женщину, вещающую из студии о последних событиях, было почти невозможно, не поставив громкость на максимум.

Посуды было немного: всего три тарелки, две чайные ложки, и две столовые, одна вилка. Жил он один, и это – одно из явных преимуществ такой жизни. Ты не нуждаешься в посудомойке, но и не тратишь кучу времени на то, чтобы помыть тарелки.

На улице бушевал жутчайший ветер; наверное, сегодня был один из самых противных дней в этом году. Несмотря на то, что температура не такая уж и низкая: градусов шесть-семь было, но холодный ветер с порывами до пятнадцати метров в секунду давал о себе знать. Береза, росшая прямо напротив окна маленькой комнаты, без устали кланялась то влево, то вправо, частенько касаясь своими ветками стекла, из-за чего где-то раз в десять-пятнадцать секунд был слышен стук. И так в течение практически всего дня! Но сейчас Степан практически и не обращал на это внимание. Уже привык. В общем-то, все логично: квартира ведь находится на втором этаже, а возле окна растет дерево. Чему тут удивляться?.. Понятно, что при любом порыве будет случаться такое.

Стоя перед раковиной, Степан повернул голову направо. Женщина из телевизора произносила каждое слово с улыбкой; рассказывала об улучшении транспортной системы в стране. Что ж, если главная новость дня – улучшение транспорта, то можно смело говорить, что в государстве все отлично. Есть, конечно, и жулики, причем не какие-то там мелкие воришки, а самые настоящие ВОРЫ. Люди, похитившие и присвоившие себе природные драгоценности: нефть, например, которую даже называют черным золотом. Или лес, который тоже зовут золотом, только зеленым. Но таких людей немного, и они справедливо получили по заслугам: отбывают свои сроки в специально отведенных для этого местах. А в целом в стране – все просто замечательно.

Выпуск новостей вскоре кончился, и Степан выключил телевизор. Он неохотно поплелся из кухни в гостиную. И стоило ему только прийти туда, захлопнуть за собой дверь и сесть за компьютер, как вдруг совершенно неожиданно, ни с того, ни с сего, громко-громко залаял пес.

2.

В квартире Степана Головина, находившейся на втором этаже девятиэтажного дома, было две комнаты: маленькая и большая. Причем в маленькую он почти никогда и не заходил. В последний раз он заглянул туда вроде бы позавчера. Да, точно, позавчера. Телефон, всегда находившийся у Степана под рукой, где бы он ни был, завибрировал, и на экране светились огромные высоченные буквы: «РЕНАТ». Звонил его друг, и Степан был почти уверен, что знает, ЧТО побудило Рената на звонок.

После смерти прабабки, а случилось это чуть больше двух лет назад, Степан превратился в Господина-Раздающего-Кредиты-Своим-Друзьям. Кто бы мог подумать, все, что было у его прабабки при жизни, абсолютно все, она завещала Степану. В квартире, где он жил, не было ничего, что он бы приобрел за свои собственные деньги. Все досталось от прабабки: вся мебель, вся техника. Ну, разумеется, кроме пса. Собака, конечно, принадлежала ему, и переехала вместе с ним в эту не шикарную, но очень хорошую квартиру, сразу же, как прабабка умерла.

Вся мебель, которой квартира была обставлена, была новой, что называется, с иголочки. Последние полгода своей жизни прабабка находилась в доме престарелых, так что квартира пустовала. А как раз незадолго до своего переезда туда, она вдруг решила, что стоит срочно сменить всю мебель в доме. Да и не только мебель, но еще и холодильник, плиту, стиральную машинку. Ванную, пожалуй, тоже. Свою задумку она быстро реализовала, а на вопрос: зачем ей это понадобилось, отвечала просто: почему бы и нет. Да и действительно, почему бы не выбросить к чертовой матери все это старье и не закупиться новыми вещами, если денег у тебя куры не клюют?

В итоге, Степану досталась большая, полностью обставленная, квартира, но, кроме этого, ему достались деньги. Огромная сумма. Наверно, на эти деньги ему как раз можно было купить еще одну такую же двухкомнатную квартиру и сделать там евроремонт: подвесные потолки, полы с подогревом и черт знает что еще. Но вторая квартира была Степану попросту не нужна. А если быть совсем честным, то в данный момент он вообще ни в чем не нуждался. Из тех денег, что ему завещали, он почти ничего не потратил, а лишь отдавал кредиты. Друзьям, в их числе был и Ренат, приятелям, коллегам по работе.

- Степ, я зайду к тебе через полчасика, можешь мне тридцатку дать месяца на два-два с половиной?

- Нет проблем, - сказал Степан и направился в ту комнату, в которой если и бывал, то очень-очень редко.

Он открыл шкафчик и его взору представились деньги… Много денег… Очень много денег… И кто ему только не говорил, что хранить такую сумму дома, да еще и не на карточке – чрезвычайно глупо, но банкам, он, как и его прабабка, не доверял ни капли. Как это так? Отнести свои деньги какому-то дядьке и попросить его хранить их? По-моему, как раз вот это было очень глупо. А если вдруг банк сгорит? Что будет тогда? Они будут возвращать? Ну, нет уж, вряд ли кто-то будет платить из своего кармана… А что касается карточки, то это вообще какая-то глупость. Это ведь то же самое, что денег и нет! Ты держишь в руках маленькую пластиковую штучку и при этом предполагаешь, что ты – богач? Нет, так не может быть; здесь явно что-то не так... Совсем другое дело – когда деньги лежат у тебя дома. В любой момент ты можешь зайти и убедиться, что они на месте. И никуда они не денутся.

Пятитысячные купюры лежали в пяти коробках с прозрачными крышками, на каждой из крышек маркером была написана цифра, означавшая количество бумажек, лежащих внутри. Степан открыл крайнюю правую коробку, на которой значилось число «100», и принялся считать до шести. Шесть пятитысячных купюр… Ренату понадобилось тридцать тысяч на два месяца... Для чего, интересно? Впрочем, Степана это абсолютно не волновало. Главное, чтобы через два с половиной месяца деньги были на месте – вот единственное, что его заботило.

3.

- Молчать, - сказал Степан своему псу, сидя перед компьютером. Но тот не слушался и не утихал. – Да ты можешь, в конце концов, перестать лаять?

Пес и не думал переставать.

- Молчать, - повторил Степан. И снова никакой реакции. Лишь продолжающийся громкий лай.

Степан встал с черного офисного стула (кстати говоря, стул был одной из тех немногих вещей, которые он купил уже после смерти своей прабабки) и нагнулся, пытаясь погладить пса. Тот, однако, был явно против. Ужасно агрессивный и чем-то разозленный он продолжал гавкать. Лай, казалось, становился все звонче.

- Да что с тобой такое? – Степан тоже слегка повысил голос. Скажи он эти слова чуть тише – он бы наверняка их не услышал. Уж больно громко лаял его четвероногий друг.

Степан сел обратно за компьютер. Такое иногда случалось с псом. Нечасто, но бывало. Ни с того, ни с сего… Как начнет – и попробуй останови. Поэтому единственный выход – не обращать внимания… Раньше это работало. Сработало и в этот раз.

4.

Собака прекратила лаять минуты через две-три. Запрыгнула на диван, на котором Степан спал. Улеглась, предварительно немного поскулив.

Если бы не постоянные клики компьютерной мышкой, то в комнате воцарилась бы тишина. Даже ветер, что очень странно, почти прекратился. Вот как бывает: и в самые-самые ветреные дни движение воздуха иногда прекращается, и береза, которая растет практически у самого окна маленькой комнатки, перестает стучать в окно.

Щелчок мышки. Еще щелчок мышки. Затем – еще один. И еще. Степан просматривал фотографии с рок-фестиваля «Нашествие», прошедшего этим летом. А их было аж 702. Поэтому каждую секунду – щелчок, еще щелчок.

Он неподвижно сидел и тупо пялился в монитор. Левая рука подпирала подбородок, правая щелкала мышкой. Пес больше не лаял, видимо, уснул. Степан просмотрел уже около половины всех фотографий, абсолютно не двигаясь. Даже ни разу не улыбнулся. Только указательный палец правой руки, не переставая издавал щелчки. Он замер в одной позе. И вдруг вздрогнул и резко подпрыгнул на стуле. Звук, который он только что услышал, испугал его до безумия. Но что самое главное… ЕМУ ВОВСЕ НЕ ПОКАЗАЛОСЬ.

В ванной включился кран. Абсолютная тишина царила в квартире, как вдруг в ванной включился кран. И сейчас, сидя в черном офисном стуле, испугавшись до ужаса, Степан слышал звук, который шел из ванной. Звук текущей воды.

Степан услышал, как бьется его сердце. Услышал в буквальном смысле слова. И ему показалось, что оно издает гораздо более громкий звук, чем собачий лай, который он был вынужден слушать в течение почти пяти минут.

Он один во всей квартире, так? А это значит, что в ванной никого быть не может. Трубы – вот ответ на все происходящее. Иногда ведь бывает, что даже ночью просыпаешься от того, что вода по трубам течет. Настолько громко… И сейчас то же самое.

Но проблема была в том, что Степан отчетливо слышал звук текущей воды. Именно текущей воды. Кран был включен, и трубы здесь были совершенно не причем.

Получается, что в квартире есть кто-то кроме него. Но этого же быть не может!

Так оно и есть, другого объяснения здесь просто нет. Более того, этот «кто», кто находится сейчас в ванной – вовсе не человек… Кто это? Дух? Призрак?

Чего ему нужно? Призраки, как известно, жаждут только одного… Мести.

Но… мести за что? Степан, вытаращив глаза и приоткрыв рот, тихонько поплелся в сторону ванной. Сразу за диваном стояла тумба, на которой лежал пистолет. Пневматика. Степан, недолго думая, схватил его, открыл дверь своей комнаты и, по-прежнему ощущая лишь биение собственного сердца и ничего кроме, вышел в коридор.

Первая дверь, возникшая слева от него сразу, как только он переступил за порог своей комнаты – дверь в туалет. Следующая, та, которая вот-вот возникнет – дверь в ванную. Прямо перед ним располагалась еще одна, третья, дверь, которая почти всегда была закрыта. За ней находилась маленькая комнатушка. Напротив ванной – коридор.

Он продолжал тихонько красться. Руки буквально дрожали от страха, но пистолет держали крепко. Шум воды не прекращался. И когда Степан подошел практически вплотную к ванной – его последние сомнения развеялись. Да, действительно, кран включен. И теперь – абсолютно точно сто процентов! Это не трубы, это не послышавшийся звук, это включенный кран!

5.

Абсолютная тишина все царила в квартире. Ну, разумеется, не считая воды, шум которой продолжал доноситься из ванной. Неизвестно, что побудило пса так громко и продолжительно лаять, но, так или иначе, сейчас он молчал. Хотя…пожалуй, известно. Известно, почему он лаял. Дух, призрак, или как-там-его. Животные на них реагируют. В особенности, собаки. Да, так было во всех фильмах, так и есть на самом деле.

Степан стоял прямо напротив двери в ванной. Кругом – тихо, ветер, что очень-очень странно, прекратился на более долгий период, чем он ожидал, и береза уже, казалось, целую вечность не била ветками по окну. Кругом – действительно, тихо. Если забыть про ванную…

Но забыть про нее было невозможно. Его рука, та, которая оставалась свободной, еле-еле, словно на замедленной съемке, приближалась к дверной ручке.

Лающий пес. Абсолютная тишина. Шум воды в ванной. Все перемешалось в голове! Левая рука практически коснулась двери и уже была готова открыть ее.

Стук сердца. Который в тысячу раз громче, чем собачий лай или стук веток старой березы. Какой сейчас у него пульс? Сколько ударов в секунду? Вроде бы считается, что «двести двадцать минус возраст» - максимально допустимый пульс при физических нагрузках. А каков же максимально допустимый без них? И, что самое главное, каков максимально возможный без них? А вдруг его пульс – триста ударов в минуту? Сердце не выдержит, и все – готовенький! И, кстати говоря, вполне возможно, что его пульс сейчас где-то около трехсот. Хотя нет, вряд ли, такого, наверно, вообще не бывает… Но сердце, действительно, бьется настолько быстро, насколько это возможно.

Работает на пределе.

Дверная ручка начала тихонько поворачиваться. Опять этот эффект замедленной съемки. То он крадется еле-еле, то целую вечность пытается коснуться рукой двери в ванную…

Ручка продолжает поворачиваться.

Ну действительно, медленнее – просто некуда!

Еще чуть-чуть и дверь откроется. И что будет тогда? Пульс увеличиться до четырехсот? Вполне возможно.

Нет, четыреста – это, конечно, даже теоретически невозможно.

Вот-вот дверь в ванную окажется открытой. Там не будет никого. Ванная, конечно же, будет пуста. Может быть, он заметит какой-то силуэт, но, скорее всего, нет. Призраков нельзя увидеть. Он выключит кран, как это бывает во всех фильмах. Уйдет обратно в комнату, а затем кран включится снова. Это ясно, как день.

Сколько он тратил в среднем на то, чтобы открыть дверь в ванную? Две секунды? Секунду? Скорее всего, полсекунды. Тут и не требуется много времени.

Сколько он тратит сейчас? Минут двадцать?

Нет, ну какие двадцать… Это преувеличение… Как и пульс, который четыреста ударов…

Степан дернул дверь на себя.

6.

Он не помнил того момента, когда дверь в ванную открылась окончательно. Сколько ни пытался потом – вспомнить мгновенье, когда он дернул дверь за ручку, не получалось.

Зато хорошо запомнилось другое – как только дверь открылась, в квартире перестала царить эта самая «абсолютная тишина». И виной тому была не береза, периодически барабанящая по окну его квартиры, и даже не пес. На этот раз тишину нарушила музыка.

Несмотря на то, что музыка эта звучала из наушников, Степану ее было хорошо слышно. При желании можно было разобрать каждое слово. Видимо, звук стоял на максимуме. СУЩЕСТВО, слушающее музыку, поставило звук на максимум.

С виду – как обычный человек. Ну, серьезно, никаких отличий. Вообще ни одного. Существо сидело на стиральной машинке, заткнув уши наушниками, и тупо глядело вперед, на раковину и включенный кран. Из крана текла вода. Именно этот звук текущий воды и заставил Степана, который мирно седел перед монитором, прийти сюда.

7.

То, что представилось его взору, когда он открыл дверь, не было чем-то из ряда вон выходящим. Ничего сверхъестественного он не видел. Тем не менее, Степан был поражен: такого он увидеть не ожидал.

Человек (вернее, что-то, что выглядит также как человек), достаточно молодой мужчина среднего роста, светловолосый, сидел в ЕГО ванной. Появился здесь из ниоткуда. Что, в общем-то, и доказывало, что он может быть кем угодно, но никак не человеком. В легонькой ветровке, а на улице – такой холод… Вот и еще одно доказательство, что он – вряд ли человек.

Он почти не шевелился, только периодически кивал головой, видимо, в ритм музыке, гремящей в его наушниках. И все время глядел только на воду. Не сводил с нее глаз. Уставился, будто видел ее впервые в своей жизни.

На протяжении нескольких секунд после того, как дверь в ванную открылась, картина не менялась: человек (да не человек это!), скорее всего, попросту не слышал, что кто-то зашел. Уж больно громко он врубил музыку…

Степан тоже ничего не делал. Просто стоял, посмотрев вначале на человека (не на человека, а на существо!), затем – на кран. И как раз когда он снова решил перевести взгляд на незваного гостя, он обнаружил, что тот уже сам смотрит на него.

Степан направил пистолет на человека (НА СУЩЕСТВО!), руки все дрожали. Поначалу он не понял, почему музыка стала постепенно утихать, а затем увидел, что его незваный гость убавляет на плеере звук.

Испуга в глазах мистера Сидящего-На-Стиральной-Машинке не было. Ну, или было, но совсем чуть-чуть.

- Что ты здесь делаешь? – заорал Степан. А вот в его глазах было столько испуга, сколько не бывало за всю его жизнь.

- Любуюсь водой, - непринужденно ответил светловолосый господин и пожал плечами. – Она прекрасна, не так ли? Хочешь, садись рядом со мной, и мы будем… - но договорить ему не удалось, Степан вновь заорал:

- Я тебя застрелю к чертовой матери. Кто ты такой?

Однако светловолосый гость сделал вид, что не слышал этого выкрика.

- Во всей Вселенной нет ничего прекраснее воды, я уверен… - сказал он, поразив Степана, тем самым, еще больше.

Степан хотел было снова заорать, но не смог, и ему в голову вдруг пришла ужасная мысль, от которой он чуть не потерял сознание. «Я потерял дар речи, - подумал он. – Да, наверное, вот так это и случается».

Затем он понял, что только что, сам не отдавая себе в этом отчета, проговорил две фразы вслух, хоть и очень тихонько. И тогда выкрикнул:

- Кто ты такой? Я выстрелю!

На этот раз светловолосый гость услышал вопрос, адресованный ему. Он окинул взглядом Степана и произнес:

- Мы всегда даем подсказки. Это ведь что-то похожее на игру. Конечно, мы бы могли обойтись и без подсказок, но с ними – гораздо интереснее. И я искренне удивлен, что еще никто ими не воспользовался. Вот посмотришь на подсказку – и сразу догадаешься, кто я.

- Чего? – сказал Степан. Услышав фразу «Во Вселенной нет ничего прекраснее воды», Степан подумал, что прийти в бОльшее изумление нельзя. Оказалось, поспешил с выводами. Можно. Сейчас с ним это и случилось.

- Вода, - гость кивнул в сторону раковины. Кран продолжал работать. – Это подсказка.

- Чего? – ничего больше Степан сказать не смог. Это был предел его возможностей.

- Я же говорю: мы всегда даем подсказки. Вода, вот подсказка.

- В смысле «мы»? – Степан не сводил глаз со светловолосого гостя. Точно так же, как сам светловолосый гость несколькими мгновеньями ранее не сводил глаз с крана. Непонятно почему, но его руки, выставленные вперед, начали опускаться. Через пару секунд он уже не направлял пистолет на своего, пусть и незваного, но гостя.

- Нас много, - заявил сидящий на стиральной машинке. Говорил он все также безмятежно. Ничего не поменялось. – И мы периодически приходим к людям.

Тут Степан попросту обомлел. Он сказал: «К людям». А это значит, что последние сомнения (если они и были) по поводу того, человек ли это или нет, рассеивались.

К людям.

- К людям? – переспросил он.

- Ну да, - светловолосый кивнул. – Приходим к людям, даем им подсказку. Явную и очевидную. Стоит только на нее взглянуть – и сразу все встает на свои места! Я очень удивлен, что люди эту подсказку не замечают.

- Какая, к черту, подсказка? – Степан снова заорал, однако пистолет был опущен. Похоже, он про него и вовсе забыл.

- Вода, я же сказал уже тысячу раз. Вода! Нетрудно догадаться, кто я такой, если обратить внимание на подсказку, - Степан вдруг поймал себя на мысли, что светловолосый вот уже кучу времени смотрит не на кран, а на него. Более того, все это время они смотрят друг другу в глаза.

- Что это за подсказка? – и голос, и руки практически перестали дрожать.

- Лично для меня вода – это все. Я родился в воде, всю жизнь прожил в воде. Я могу любоваться ею бесконечно. Она ведь и вправду прекрасна…

Посмотришь на подсказку – и сразу догадаешься, кто я.

К людям.

Родился в воде.

Всю жизнь прожил в воде.

Два варианта: либо псих, либо… КТО?

- Родился в воде? – Степан снова переспросил. Очень уж не верилось ему во все происходящее, да и не хотелось, честно говоря, верить.

На этот раз светловолосый просто молча кивнул.

Степан тоже молчал.

- Так и не догадываешься, кто я?

Степан, не сводя глаз со своего гостя, помотал головой.

- Речной человек, - сказал гость.

Тут Степану показалось, что все, что было до этого, все фразочки типа: «Во Вселенной нет ничего прекраснее воды» или «Мы всегда даем подсказки» - не идут ни в какое сравнение с тем, что он только что услышал.

Посмотришь на подсказку – и сразу догадаешься, кто я.

К людям.

Родился в воде, живу в воде.

Речной человек.

- Речные люди – что-то наподобие эльфов, - в голосе светловолосого гостя (речного человека?) не было слышно ни капли лжи. Он был твердо уверен в том, что говорил. Так что, действительно, два варианта: либо псих, либо…(либо речной человек?) – Внешнее строение тела у нас точно такое же, как и у людей. Не отличается абсолютно ничем. А вот что касается внутренних органов – тут отличий ого-го как много! Вот возьмем, к примеру, нашу пищеварительную систему. Мы не едим ничего вообще, это нам не нужно. Пьем только воду – и вполне достаточно! Еще раз говорю: рождаемся в реке, живем в реке. Поэтому и пьем только воду.

Светловолосый гость (он признался, кто он. Так что теперь можно называть его «речной человек») выдал целый монолог, и Степан не пропустил мимо ушей ни единого слова. Он вообще находился сейчас в каком-то параллельном мире, в котором существовал один лишь только сидящий в наушниках на стиральной машинке речной человек. Степан не видел ничего, кроме него. Степан не слышал никого, кроме него.

- Что? – вот и все, что смог выдавить Степан. Три буквы. Одно слово. И больше ничего.

- Не удивляйся, - произнесло существо (светловолосый гость, речной человек, достаточно молодой мужчина). – Если ты думал, что люди – единственные разумные существа на этой планете, то теперь ты понял, что ошибался. И, кстати говоря, это – одна из причин, почему мы приходим к людям. Чтобы рассказать им, что не одни такие.

- Почему именно ко мне? – Вот теперь уже намного лучше. Дар речи возвращается, браво! Целых четыре слова! Вот это да!.. – Почему ты пришел именно ко мне?

Мистер Сидящий-На-Стиральной-Машинке-Речной-Человек помотал головой из стороны в сторону.

- Не только к тебе, ко многим. Из Желтой реки, там я живу, нас вышло около ста, а дальше – кому как повезло – тот туда и попал. Я вот – к тебе попал.

Просто какой-то день бреда! «Мы всегда даем подсказки». «Приходим к людям». «Живу в воде». «Речной человек». И вот теперь еще: «Из Желтой реки, там я живу, нас вышло около ста». Но так ведь всегда во всех фильмах, не правда ли? Когда человек сталкивается с чем-то сверхъестественным, он попросту не перестает думать: «О, Господи, что это за бред!..»

- Из Желтой реки? – приходится переспрашивать. А что тут еще можно поделать!

- Мы даже более разумные существа, чем вы. Знаешь, почему? Мы обучены телепортации. Но телепортироваться можем только с твердой земли. Из реки невозможно. Так вот, я говорю, из Желтой реки нас вышло около сотни. Потом начался процесс телепортации. А затем – я очнулся здесь, у тебя в ванной. И включил кран. Чтобы видеть воду. Это просто потрясающе… Просто великолепно… Невероятно!

О! Еще одна фразочка, вполне способная занять призовое место в сегодняшнем «хит-параде бредов».

«Мы обучены телепортации». Да уж, хит-парад, похоже, получится что надо. Ого-го – какая будет борьба за первое место!

8.

Степан все еще существовал в каком-то своем мире, весьма отличном от этого. Он почти не мог мыслить; состояние аффекта – или как-это-там называется.

Еще было ощущение, что он упустил что-то важное из виду.

Картинка, разумеется, не складывалась в общую: как она вообще может сложиться, если тут такое происходит.

Да, и еще нужно было задать один вопрос. Который сейчас пришелся бы очень к месту.

- Зачем ты пришел?

Степан вдруг увидел, что человек, сидящий рядом с ним, слегка нахмурился, словно пытался вслушаться в музыку, которая звучала из наушников. А ведь теперь в нее и правда нужно было вслушиваться – она была очень тихой, и Степан уже не то, что не мог разобрать слов песни, он вообще не слышал саму песню. Существо, видимо, несколько перестаралось, когда, увидев Степана, возникшего на пороге ванной, убавило звук на плеере. Убавило, судя по всему, настолько, насколько это было возможно.

А как только человек, сидящий рядом, хмурясь и вслушиваясь в музыку, понял, что за песня играет, сразу последовал ответ на вопрос:

- Я прибыл сюда в поисках пищи. В моем случае – в поиске воды.

Степан боялся. Очень боялся. А как тут можно было не бояться? И вдруг возникла мысль. Мысль, просто сразившая наповал своей простотой: а что, если его застрелить? Это ведь псих, самый настоящий псих… Псих? Хорошо, если бы так… Но психи не появляются в ванной ни с того, ни с сего… Может быть, он и не этот самый «речной человек», может, он какое-то другое чудище, но здесь точно замешано что-то нечистое. Сто процентов! Двести!

Но как же сильно он похож на человека, а! Как же сильно…

О, радуемся, друзья, всемирный фестиваль бреда, стартовавший сегодня, продолжает набирать ход.

Я родился в воде. Всю жизнь прожил в воде.

Но при этом: «я прибыл сюда в поисках воды».

Речной человек, словно сумев прочитать мысли Степана, вдруг заявил:

- Имею в виду: в поисках чистой воды. Я слыхал, что вы занимаетесь фильтрованием воды. Что делаете это на кухнях. И что после фильтрования вода становится кристально чистой. Это ведь так?

- Почему мне просто тебя не застрелить? – неожиданно (прежде всего, и для самого себя) Степан озвучил свои мысли. Причем сделал это довольно уверенно.

Но, видимо, из-за того, что пистолет так и был опущен, речной человек не обратил никакого внимания на реплику Степана и продолжил монолог:

- Там, где я живу, ну в Желтой реке, вода грязная, мутная и противная. Нет, жить в такой воде, конечно, можно, но вот пить такую воду… Это опасное дело… Поэтому-то мы и ходим к людям. Напои меня, пожалуйста. Я очень тебя прошу. Это ведь очень не трудно, правда? Просто дай мне выпить стакан чистой воды, и я уйду. Покину эту квартиру.

9.

Степан стоял на кухне и наблюдал за тем, как его светловолосый гость, набирал в кружку воду из канистры.

Вновь поднялся сильный ветер и береза, то и дело стучащая ветками по окну маленькой комнатки, снова принялась за свое дело. Да еще и гораздо сильнее! Стук по стеклу до ужаса резал слух, но Степан уже и так привык не обращать на него внимание, а уж сейчас ему, тем более, было не до этого. О каком стуке березы по окну может идти речь, если в твоей кухне в данный момент пьет воду…речной человек?! О каком стуке березы по окну может идти речь, если несколько секунд назад ты, вместе с…(речным человеком?!) проделал путь из ванной на кухню, ведя его при этом, будто заключенного? Ведя его, приставив пистолет к его спине.

Светловолосый гость так и не снял наушники, да и громкость тоже не прибавил. Степан так и не слышал музыку ни когда вел его на кухню (яркий образ, который теперь, скорее всего, останется в памяти Степана навсегда: речной человек идет первым, к спине приставлено дуло пистолета). Не слышал Степан музыку и сейчас, когда речной человек, наполнив кружку водой до краев, с огромным удовольствием глотал ее.

Не прошло и полминуты, как кружка снова стала пустой.

- Спасибо, - произнес светловолосый гость. – Огромное спасибо!

Безумие. Просто безумие. Нет, серьезно, почему бы прямо сейчас взять и не застрелить его, а? Какая разница, доброе это существо или злое? Это что-то потустороннее, нечистое, от него нужно избавиться! Тем более, если он и вправду речной человек (БЕЗУМИЕ! КАКОЕ БЕЗУМИЕ!), то тогда вообще нет никаких проблем. Тогда этим убийством никто не заинтересуется. Ни полиция, ни простые люди, вообще никто. Потому что никто даже и не знает о существование каких-то-там речных людей (даже мысленно произносить это словосочетание – полное безумие!)

Один выстрел – и все! Конечно, если говорить начистоту, то это надо было сделать еще раньше – например, ворвавшись в ванную. Или, например, когда пистолет был приставлен к его спине, а сам он направлялся на кухню, чтобы выпить стакан фильтрованной воды. Да, это нужно было сделать раньше, но… Сейчас еще не поздно. Вот он, стоит прямо перед тобой! Давай же, один выстрел – и все!

- Ну, я пошел… - произнес светловолосый гость.

И Степан направил на него пистолет.

10.

Один выстрел – и все! Давай же! Вперед!

11.

- Проваливай сейчас же, - проговорил Степан. – Если ты не уберешься отсюда через десять секунд – я выстрелю. Честное слово!

Светловолосый гость ринулся ко входной двери.

- Пожалуйста, открой мне дверь! Я же не умею этого делать! – прокричал светловолосый гость.

- Ты же сказал, вы умеете телепортироваться (безумие! Даже думать об этом – полное безумие).

- Умеем телепортироваться только ИЗ реки, а обратно – еще не научились. Обратно не умеем. Обратно приходиться самостоятельно возвращаться. Открой мне дверь, и я сейчас же уйду.

Это и вправду доброе существо. Не нужно его убивать. Зачем? Он не делает никому зла. А сейчас он еще и до смерти испуган. Нужно опустить пистолет. Открыть дверь. И дать ему уйти.

- Поверни два раза ключ влево и толкай дверь от себя. И запомни: никогда больше не появляйся здесь. Ни ты, ни твои дружки! Ясно?

Светловолосый гость закивал и выполнил все, что приказал ему Степан. Дверь открылась.

Степан вдруг подумал, что последняя его фразочка была уж слишком смелой. Если эти существа умеют телепортироваться, вдруг они умеют…ну, например, убивать силой мысли? Почему бы и нет? Вдруг для того чтобы убить человека, им достаточно щелкнуть пальцем? И вот сейчас, убегая из квартиры, мистер Светловолосый-Гость-Человек-Из-Желтой-Реки возьмет да и щелкнет пальцем. И Степан окочурится прямо здесь, в коридоре своей же квартиры; квартиры, доставшейся ему от его богатой прабабки, которая оставила ему огромное наследство. А незваный гость убежит. И все – дело с концом!

Степан оторвался от своих мыслей и обнаружил, что след незваного гостя простыл.

12.

И все-таки, как это называется? Состояние аффекта? Или как-то по-другому? Все смешалось в одну кучу. Количество ударов сердца в минуту, когда он приближался к ванной. Приближался к месту, откуда доносился звук текущей из крана воды. А потом оттуда стала доноситься и музыка. Все это время он не контролировал себя. То он был готов умереть прямо в коридоре от разрыва сердца, то он был готов выстрелить из пистолета.

Речной человек. Был ли он здесь или нет?

Все эти фразы.

Мы всегда даем подсказки.

Посмотришь на подсказку – и сразу догадаешься, кто я.

Вода, вот подсказка.

Может быть, все это ему показалось: привиделось и послышалось. Кстати говоря, вполне себе вероятный вариант! Никакого речного человека могло и не быть. Вдруг он просто сходит с ума? Да, это было весьма правдоподобно, но ведь то, что видят психи – тоже очень правдоподобно для них. Еще как правдоподобно.

Степан закрыл входную дверь на ключ, бросил пистолет на тумбу, стоящую в прихожей и побежал на кухню за домашним телефоном. О том, что только что произошло, конечно, молчать было нельзя. Он звонил Ренату.

13.

Береза неугомонно стучала ветками по окну маленькой комнаты. Правда, теперь стук стал намного тише. Стал таким, каким и бывал в большинство ветреных дней. А сегодняшний день не был похож на «просто ветреный день», сегодня был просто какой-то ураган. Особенно, когда светловолосый гость наливал в кружку воду. Вот тогда стук был вообще – ого-го какой сильный.

Степан шел из коридора в свою комнату, прислонив трубку к уху. Ренат взял трубку после третьего гудка.

Стоило только Степану услышать «Алло» - он тут же начал говорить, даже не поздоровавшись. И говорил он без остановки: уж очень много нужно было рассказать.

- То, что сейчас произошло – это просто какой-то кошмар. Я не знаю, что это было. Вот честное слово – не знаю! – говорил он взахлеб. – Я был на кухне, слушал новости. Потом пришел к себе в комнату и сел за комп. Джек лаял, как сумасшедший, минуты, наверно, четыре, но потом успокоился. Я думал вначале, что, может быть, это с погодой связано. Сегодня ужасно холодный и ветреный день. А псы же реагируют на погоду. Ну вообще все животные, не только псы. Я не знаю, как именно, но знаю точно, что реагируют. Но, оказывается, что погода здесь не причем. Джек реагировал на речного человека.

- Чего? – Ренату все-таки удалось вставить словечко. Но удалось лишь потому, что Степан взял паузу, чтобы набрать в легкие воздух и продолжить свою речь дальше.

- Я продолжал сидеть за компом и вдруг услышал, что в ванной включился кран. И я пошел туда, взял пистолет и…

- Пистолет? – спросил Ренат, и Степан замолчал. – Откуда у тебя пистолет?

14.

Степан нажал два раза на красную кнопку, бросил пистолет на диван и поспешил в маленькой комнатку, расположенную напротив той, где он находился сейчас. В ту самую комнатку, куда заходил очень нечасто.

- Черт подери, - произнес он.

Он уже вышел из состояния аффекта?

Перед глазами возник образ: четыре ярко-алых слова, пылающих в огне: откуда у тебя пистолет.

Откуда.

У.

Тебя.

Пистолет.

- Черт подери, - произнес он еще раз и открыл дверь в комнатку. Сейчас стука березы по окнам не было слышно вообще. И Степан знал, почему его не слышно. Его и не будет слышно. О, Господи, неужели… Черт, как же можно было не заметить, а? Ну как?

В комнатке было холодно. Степан знал, из-за чего.

Он подошел к шкафу, в котором лежали пять коробочек с прозрачными крышками. Открыл его.

Господи, неужели…?

Шкаф был пуст.