Небоскрёб
Я — ночной охранник офисного небоскрёба, и мне это нравится, кто бы что ни говорил про мою работу. Нравится покой, тишина и уединение, в которых я могу спокойно сочинять свои повести и рассказы. Нравится мне не спеша делать обход по коридорам и гулким лестницам, где слышится эхо шагов.
Я на крыше здания в 57 этажей, будто блоха на макушке великана. Далеко внизу со всех сторон — море огней, а над головой — Луна и звёзды. На мачтах крыши поочерёдно вспыхивают красные огни двух маяков, чтоб вертолёты не врезались в высотный объект. А под крышей — сердце и мозг небоскрёба — недоступные сторонним людям технические этажи. Здесь в полумраке среди замысловатых извилин труб, проводов и кабелей, среди леса технических шкафов что-то постоянно гудит, шипит, тяжело вздыхает, ахает. Чуть вибрирует бетонный пол, проносится ветер. Вспыхивают и гаснут лампочки — сложная аппаратура постоянно отслеживает состояние всех коммуникаций здания. Не отпускает ощущение, будто система технических этажей — это мозг огромного живого существа. Здесь ощущается особый меняющийся ритм, будто вся эта громадина мыслит и чувствует. Понятное дело, что это всего лишь сравнение... И всё же ощущение чего-то живого не отпускает. Наверно, всё потому, что мне просто нравится этот огромный дом. Мне хорошо с ним, будто с другом.
...Всем известно, что эти мелкие подвижные существа — люди — созданы для того, чтоб проектировать, строить и в дальнейшем обслуживать меня и моих соплеменников. Они дали мне имя: башня «Рассвет». Что ж, ближайшего соседа назвали хуже: башня «Атриум». Нам с Атриумом нравится обмениваться мнениями о городе, о других зданиях и вообще о жизни. Случается нам и спорить, но не злобно, мы ведь друзья.
День для меня проходит незаметно. Я просто дремлю под суетливую людскую беготню и трескотню в моём чреве. Это неплохо усыпляет. Пробуждаюсь к ночи. Мы, здания, любим ночь. Это наше время.
Луна поднимается над городом, и я сигналю своими высотными маяками Атриуму. Он отвечает мне. Приветственно мигают мои соседи по деловому центру города — высотный отель «Леонардо», пожилая высотка «Вега», недавно построенная «Орбита» и ещё многие друзья и знакомые. Поодаль, в старом центре, над стадами дряхлых сонных двухэтажек спокойно и мудро сияет единственный маяк на крыше нашего старейшины — небоскрёба с названием «Мир». С ним всегда можно посоветоваться — он знает и помнит о городе всё, что только можно знать и помнить. Ещё задолго до того, как меня начали проектировать, Мир был самым высоким зданием не только в городе, а даже и во всём регионе... но это уже относится к истории.
А вон там вдалеке на побережье важно мигнули друг другу высотные, чванливые, набитые людьми отели: «Крон-плаза», «Хилтон», «Интерконтиненталь» и остальная их компания. Надменно смотрясь в воды своих синих бассейнов они критикуют весь город. На нас они смотрят свысока, хоть большинство из нас выше, чем они. Эта компания считает себя беспечной богемой, а нас — нудными офисными работягами. Да и ладно, пускай. Наш старейшина научил меня не обращать внимание на чужие мнения.
Жаль, что мой фасад направлен на северо-запад, и я лишь вполоборота могу наблюдать, как вдали, почти на краю города возвышается несравненная красавица. Её называют башня «Феникс». В ней всего 32 этажа, но какая горделивая стройность, какая белоснежная облицовка, какой загадочный блеск тонированных стёкол! Подсвеченная снизу прожекторами, с летящей оранжевой птицей на фасаде, горделиво возносится она над районом коттеджей. При взгляде на неё вибрирует вся система моих кондиционеров, и они начинают переключаться с жара на холод и обратно, невзирая на программу их работы. Вот и Атриум вовсю ей сигналит, и Леонардо, и Меркурий и многие другие новые симпатичные небоскрёбы, и офисные, как я, и жилые. Но гордячка Феникс ни разу ещё никому не направила нежный луч своих маяков. Они сияют на её прекрасной крыше ровно и холодно, будто она не замечает нашего внимания. Пожилая высотка Вега и новенькая Орбита сплетничают, что красавице Феникс нравится простой трёхэтажный дом. Но я в такое не могу поверить. Днём под усыпляющую офисную беготню мне снится, будто я и она — мы построены совсем рядом. И у нас с нею общие многоэтажные подземные автостоянки! До чего ж это восхитительно!!! ...Но, к сожалению, это всего лишь сны. Прекрасные несбыточные сны, от которых во мне перегорает освещение, останавливаются лифты и падает штукатурка на всех этажах. Феникс построили так далеко! И она даже ни капли внимания не обращает на меня... Наверно, когда-нибудь просто взорвутся от горя мои технические этажи...
Нет, лучше отвлечься, тем более, что близится ночь. Опустели офисы, людишки, наконец-то вылезли из моего нутра. Только старый адвокат на втором этаже, как обычно, корпеет над бумагами и компьютером. Свет горит только в его кабинете, остальной весь этаж полутёмный. Наш старейшина как-то объяснял нам, молодым небоскрёбам, что таким вот странным образом многие люди создают себе систему жизнеобеспечения. Их мир слишком подвижный, суетливый и совсем не рациональный. Возможно, нам и не понять до конца мир наших создателей, несмотря на то, что мы — гиганты, а они — суетливая мелочь...
А вот и мой любимый ночной охранник пришёл. Вот кому из людей я всегда рад! Прежде, чем войти, он, задрав голову, посмотрел на самый верх меня и чуть улыбнулся мне, будто приветствуя (на людях же нет высотных маяков, чтобы приветствовать нормально, как это делаем мы.). Он, конечно, всего лишь человек, мелкая козявка. Но, кажется, в отличие от остальных козявок, он чувствует, что я — не просто гора железобетона. Происходит между нами некий обмен, нет, не мыслями, и даже не чувствами, а чем-то более глубоким. Оттого я знаю, что ему нравится быть со мной. А мне нравится быть с ним. Значит, мы с ним — друзья. Даже несмотря на то, что мы настолько разные, принадлежащие к разным мирам.
Ночью людям полагается спать (кроме охранников, конечно). Но в эту ночь какие-то незнакомые людишки подогнали джип к той моей стене, где нет видеокамер. И всё равно я вижу их вполоборота, глядя на прекрасную Феникс. Интересно, зачем они раскладную лестницу приставляют к окну второго этажа? Двое лезут наверх. Чем-то режут стекло. Проникли внутрь. Офис адвоката занимает весь этаж, они пробираются по его полутёмным помещениям. Вдруг — резкий оглушительный звук! Следом за ним чей-то крик разодрал тишину и оборвался... Мне не видно, что происходит во мне в кабинете старого адвоката: как назло, отключилась видеокамера офиса! Вижу лишь: толстую папку быстро спускают по приставной лестнице. Что всё это значит? Интересно бы спросить у нашего старейшины, небоскрёба с названием «Мир». Я сигналю ему:
— Старейшина Мир! Это Рассвет. Извиняюсь за беспокойство, хотел спросить, для чего это люди ночью залезли в меня, разрезав стекло. Что-то оглушительно грохнуло, сразу крик прозвучал, толстую папку вынесли и спустили по раскладной лестнице в джип. Раньше таких странностей не замечалось за людьми.
— Рассвет, тебя не вчера построили, мог бы и сам понять! Людишкам очень нужна эта папка. В ней — я могу сказать тебе точно — бумаги и электронные носители... Короче, там документы, консервированная информация. Это нечто вроде тех чертежей, из которых в конечном итоге рождаемся мы, здания. Но бывают у людей и совсем другие документы, те, которые могут стоить им жизни. Иногда, чтобы добыть их, люди способны на самые неразумные вещи. Кажется, эти неразумные вещи сейчас происходит в тебе.
— Рассвет, Рассвет, это Вега. Извиняюсь, что влезла в твою беседу со старейшиной, просто во мне такое бывало уже пару раз. Оглушительный звук — это явно выстрел из пистолета. Это такая маленькая штучка, способная, однако, снести (или как это у них там называется) людей. Вот увидишь, кого-то из твоих утром вынесут с закрытым фасадом. Это такие людские забавы. Помельтешит полиция, охранника выгонят, да и все дела. Для тебя это совсем безвредно. Вот взрывчатка — та да, для здоровья вредна: после неё надо делать серьёзный ремонт...
— Вега, как это охранника выгонят?! Почему?
— Да ну тебя, Рассвет, это всего лишь людские копошения. Нам, великанам, не пристало лезть в эту мелочёвку, а то может протечь крыша и сделаться хроническое расстройство канализации.
Вообще-то, она права, эта Вега, пожилая мудрая высотка. Вот только охранник... Ему хорошо со мной, он даже старается меня понять. А мне — с ним, я тоже стараюсь понять его жизнь. Значит, мы с ним — друзья. Я, великан, и он, крошка, мы — друзья, несмотря на огромную разницу. Я смотрю на него одним из моих многих глаз-видеокамер: он удобно устроился в кресле в лобби, пальцы летают над клавишами ноутбука. Я уже знаю: когда он так вот сидит, в его сознании создаются удивительные миры, рождаются сюжеты, проживаются жизни. Я ощущаю всё это своим глубинным чутьём. На такое, наверно, способны только люди... Но выстрел он явно не воспринял, глубоко погрузившись в свой создаваемый мир, а сигнализация в офисе отключена, пока в нём находится адвокат. Потому мой крошечный друг не знает, что происходит... Ох, кажется, Феникс мне подмигнула одним маяком!!! У меня сейчас лопнут все трубы! Надо в ответ помигать ей как можно нежнее, сообщить что-то исключительно приятное, интересное... только вот дорого время: нельзя мне оставить в неведение моего друга! Что же мне делать? Как его срочно предупредить? Если пожарная сигнализация сработает на втором этаже, то замигает красная лампочка в лобби. Друг мой пойдёт проверять и заметит, что там происходит... Что бы такого ответить красавице Феникс?.. Но прежде надо сообразить, где точка пожарной сигнализации, ближайшая к месту событий... Папка старого адвоката уже в их машине, они сейчас уедут! Но один из них вновь поднимается в офис для чего-то ещё. Точка пожарной сигнализации почти рядом с ним. Как привести её в действие? Пусть с потолка свалится пласт штукатурки: пожарный индикатор пыль принимает за дым.
Внутреннее усилие моих железобетонных опор — разбегаются трещины в моих недрах, отрываются плитки облицовки, летит штукатурка, осколки и пыль — в потолок. И наконец-то!!! Мой друг вскочил, видя пожарный сигнал. Вот он входит в лифт. Он уже на втором этаже... Да посмотри ж ты в окно: там всё ещё лестница прислонена, её должно быть видно из коридора через стеклянную дверь.
Наконец-то увидел! Хватает мобильный. Звонит. Смотрит. Ждёт. Их джип ещё под окном, а один из них прячется в офисе. Время замерло. Заработала, наконец, видеокамера офиса! Старый адвокат лежит без движения в руинах, его фасад пробит, красная лужа растекается из-под него всё шире... Мой охранник заметил сквозь стекло движение в офисе. Там, в полутёмной глубине возле вскрытого сейфа замер чужой человек. Кажется, зря мой друг открывает стеклянную дверь офиса своим ключом: я смутно чую опасность! Но он входит и преграждает тому, чужому, путь к отступлению, к лестнице. Тот пистолет направил в фасад моего охранника, моего друга...
Я вдруг понял: так же, как бульдозер сносит дом, неся ему смерть, так же этот маленький предмет несёт смерть человеку. В полутёмном офисе — убийца. И я, глупый такой, сам направил к убийце своего друга! Сидел бы он сейчас в лобби, пальцы б летали над клавишами... А сейчас грянет выстрел... Лучше бы его даже выгнали, и он не был больше со мной, но зато был бы жив. Впервые, с тех пор, как меня построили, мне страшно не за себя. За него. Я, великан, я бессилен помочь! Или нет? Напрягаются балки, трещат перекрытия — резко вздрогнул весь мой корпус от подземных стоянок до крыши. Моего друга, как щепку, отбросило в сторону, убийца падает в красную лужу возле руин адвоката. Электричество гаснет, включился генератор, взвыли сигнализации в запертых офисах.
Машины с синими огнями приближаются. Воют сирены. Джип внизу срывается с места. Синие огни мчатся наперерез. Визжат тормоза. Грохот выстрелов. Пробиты колёса. Ещё одна группа стражей порядка врывается в меня, мчится в лифт (только бы лифт не застрял!). Но вот они уже наверху. Убийца бежит, они — следом... Но друг мой теперь в безопасности и даже не нуждается в ремонте (или как это у них там называется). Похоже, ремонт теперь нужен именно мне, но почему-то мне это даже не важно. Мой крошечный друг жив! И мы с ним по-прежнему вместе. Наверно, это и есть то, что люди называют неясным для нас, великанов, понятием «счастье».
— Рассвет, это Атриум. Что там с тобой происходит? Всё с людишками возишься? Так вот, пока ты там занимал своё внимание никчёмной людской мелочёвкой, ты проворонил, как тебе сама высоточка Феникс подмигнула своим маяком. А ты — ни сном, и ни духом! Ну и сарай же ты!
Людская мелочёвка!.. Как объяснить им, великанам, чтоб они поняли? И смогут ли они понять странную дружбу двух существ из настолько разных миров? Вряд ли.
Лучами своих маяков я рассказываю прекрасной Феникс о том, что я чувствую к ней. Её тонированные стёкла мерцают так загадочно и так нежно! Но я не могу удержаться, чтоб не рассказать и о том, что жив мой крошечный друг из мира людей... Какой же я глупый! Наверно, она тоже меня не поймёт, решит, что я странный и теперь не ответит...
Но вот оно — настоящее чудо: Феникс нежно мигает в ответ! Её свет ярче всех городских фонарей. Лучи наших с ней маяков соприкоснулись в ночи, будто мост над всем городом. У меня есть удача: Феникс меня понимает! Наши с нею лучи яркой радугой отражаются в водах реки, в зеркальных витринах, во влажном асфальте, в бесчисленных стёклах домов.
Да, я, действительно, самый счастливый небоскрёб в городе!
