Испорченный телефон

-Марья Никитична, Марья Никитична! Беда-то какая приключилась! – визгливо выпалил Авдотий Палыч, периодически хватаясь за сердце и промакивая старым носовым платком чуть вспотевшую проплешину.

-Голубчик, Авдотий Палыч, Вы дух для начала переведите. Выдохните. Как там в дыхательной гимнастике полагается? Вдох-выыыыдох. А теперь рассказывайте, - дама неопределенного возраста благосклонно указала на пустующее место на скамейке.

-Марья Никитична, это кошмар. Финиш, как говорит современная молодежь!

-Авдотий Палыч, право! Я совершенно не понимаю, к чему все эти нервы?! Поберегите свое здоровье! Я требую, чтобы Вы успокоились и изложили мне суть произошедшего.

-Ох, матушка… Тут вон оказия какая приключилась. Жиличка-то моя – Ленка – еще той мымрой оказалась.

-Авдотий Палыч! - женщина повела бровью. Разговор принимал тот оборот, который ей переставал нравиться. Да, Елена решительно не нравилась замзавглавше, но чтобы такими словами выражаться, да при даме? Нет, этого Марья Никитична позволить не могла!

Старик побагровел, преимущественно от стыда.

-Ох, соседушка, это невозможно! Я тут такое услышал, такое!

-Ну не томите уже!

-Да вот, выхожу я, стало быть, на кухню, чайку утреннего испить и слышу, как Ленка по телефону с подружкой своей разговаривает. Так-то я б и внимания не обратил, делать нечего чужие разговоры подслушивать, но чайник больно долго не закипал.

-И? – вместо того чайника начала закипать Марья Никитична.

-Смотрю я стало быть в окошко. Солнце светит, птички поют, Вы сидеть изволите. И вдруг – хохот. Ленкин. Ни с того, ни с сего она как загорланит: «Ты что думаешь, я только с ним встречаюсь? Да за мной толпы поклонников бегают - выбирай, не хочу! На что он мне сдался? Весь из себя неказистый. Да я с ним только из-за трешки его». Я как услышал это – обомлел. Думаю: «Вот зараза. Поди Иннокентия то Вашего охмурила, а сама…» Ну и бегом к Вам с этой новостью.

-Какой ужас, Авдотий Палыч. Вот сразу она мне не понравилась – эта вертихвостка-актрисулька из замшелого театра. Сколько раз я говорила Кешке: «Не пара она тебе!» Но он и слушать меня не желает. Уперся рогом, весь в отца своего покойного.

-Но это же ни в какие ворота не лезет? Надо что-то делать! Может выселить ее? Ну, чтоб у них с Иннокентием поводов для встреч поубавилось?

-Авдотий Палыч, ну Вы совсем? Какой век на дворе? Они и без соседства смогут встречаться. Разве только…

-Что?

-А вот если бы… Если бы Кеша услышал, как она воркует по телефону с каким-нибудь из своих «хахалей»… - во взгляде бывшей замзавглава отчетливо заблестела какая-то мысль, которую Авдотий Палыч никак не мог разгадать.

-Но как же это сделать? Не станет же она при Иннокентии разговаривать со своим полюбовничком?

-Не станет, конечно! Она хоть и профурсетка, но не дура. Надо как-то ее обхитрить, подловить.

Любой наблюдавший со стороны это картину, мог бы подумать, что на лавочке что-то живо обсуждает пожилая супружеская пара. Интеллигентного вида мужчина с начищенной до блеска лысиной на затылке и статная женщина, раза в полтора больше своего спутника. В конце разговора мужчина поднялся и, поцеловав руку даме, удалился в тень подъезда.

Прошло несколько дней с того самого момента, как Авдотий Палыч с Марьей Никитичной придумали «план» по разоблачению профурсетки-мымры Ленки. Теперь, когда все приготовления были закончены, Авдотий Палыч стоял напротив соседской двери и истово жал на кнопку звонка. Дверь открылась и на пороге появился двухметровый Кеша – сын его обожаемой соседки.

-Иннокентий, добрый день. Не в службу, а в дружбу, не загляните ко мне? Что-то телевизор на кухне стал барахлить. Никак не пойму в чем дело.

-Может настройки слетели? – пробасил Кеша. - Сами-то никак?

-Да если б сам справился, разве стал беспокоить?

-Резонно.

В кухне Авдотия Палыча что-то назойливо шуршало уже десять минут, но Елене было некогда заглянуть, проверить не случилось ли чего с хозяином?

«Да и что с ним могло статься? Он хоть и в возрасте, но прыть свою пока не утратил. Еще всем нам форы даст!» - подумала девушка и принялась наносить макияж.

-Вот, проходи, Иннокентий, смотри.

Телевизор рябил черно-белыми мошками и издавал так называемый «белый шум».

Ну а корень всех зол крылся в невнимательности престарелого соседа. Мужчина только неодобрительно цокнул, увидев валяющийся на полу провод антенны.

Он только открыл рот, чтобы отчитать нерадивого соседа, как вдруг за стенкой раздался телефонный звонок, а вслед за ним и нежный голосок его возлюбленной. С кем и о чем она говорила понять было невозможно, но вот тон ее разговора отчего-то не понравился Иннокентию. Не дожидаясь приглашения от Авдотия Палыча, ревнивец рванул в соседнюю комнату.

На диване, поджав ноги сидела его девушка и радостно щебетала по телефону, то и дело подхихикивая. Увидев возникшего из ниоткуда друга, она радостно помахала ему рукой, но трубку от уха не отняла. Почему-то это больше всего взбесило Иннокентия. В одно мгновение он оказался возле нее и выхватил телефон. По ту сторону провода пел дифирамбы до боли знакомый женский голос. На недоуменное Кешино «Алло» в трубке лишь сдавлено пискнули и бросили трубку.

В комнате воцарилась тишина. Первым ее нарушил Авдотий Палыч, попытавшийся ретироваться в свою комнату, но так неудачно споткнувшийся о выскочившую паркетину.

-Стоять! – рявкнул Кеша. – Ни с места!

Старик послушно замер в попытке слиться со стеной.

-Всем оставаться на своих местах, пока я не приведу сюда сообщника. Я не шучу. – отчеканил Кеша, сурово взглянув на соседа.

Елена непонимающе смотрела на Авдотия Палыча. В этот момент ей стало невыносимо жалко хозяина квартиры. Несмотря на то, что особого взаимопонимания у них никогда не было, за те пять лет, что она снимала у него комнату, девушка успела привыкнуть к этому несносному старикану.

-Заходите, заходите, Марья Никитична. Милости просим в наш кабачок. – появившийся Иннокентий практически заталкивал в комнату свою мать.

Бывшая замзавглав явно сдавала свои позиции под напором любимого сынули.

-Здравствуйте. – Лена поднялась с дивана, кутаясь в домашний халат и продолжала осторожно посматривать на всех собравшихся. С Марьей Никитичной их отношения не заладились с самого начала, как только девушка въехала в квартиру напротив. Соседка любым способом пыталась показать ей свое отношение: то скажет что-нибудь, то хмыкнет двусмысленно. А с тех пор, как она начала встречаться с Кешей, и вовсе объявила девушке бойкот. Вот и сейчас из ее взгляда сквозило высокомерие.

-Ну так, уважаемые, пенсионеры, я жду объяснений. Точнее мы с Леной ждем объяснений.

-Так это… э…

-Авдотий Палыч, ну что Вы в самом деле. – шикнула на соседа бывшая замзавглав.

-Кеша, я не понимаю, что тут происходит? – блондинка недоуменно повела бровью, левой.

-А происходит, милая моя, то, что эта парочка великовозрастных сплетников решила вмешаться в нашу личную жизнь.

-Но… Зачем?

-Видимо, матушка моя все не знала, как нас с тобой отвадить друг от друга, вот и придумала этот «спектакль». Да еще и Авдотия Палыча на свою сторону сманила. - Мужчина неодобрительно покосился на мать, которая мигом потеряла весь свой бравый запал. - И это надо аферу такую придумать: меня выманить из квартиры, чтобы позвонить тебе.

-На самом деле, Кешенька, все было по-другому. Ты сам поинтересуйся у своей девушки, кто ей тут названивает и кому она рассказывает, что встречается с тобой исключительно из-за трехкомнатной квартиры.

Лена вдруг просветлела.

-Это что же, Вы услышали разговор «Да за мной толпы поклонников бегают - выбирай, не хочу! На что он мне сдался? Весь из себя неказистый. Да я с ним только из-за трешки его»?

-Нет, ты посмотри, ни стыда ни совести у нее, - Марья Никитична вновь почувствовала свою правоту, однако последовавших слов соседки она никак не ожидала.

-Так это же монолог моей героини из новой постановки нашего театра. Вот, готовимся к премьере, я и решила дома отрепетировать некоторые свои реплики.

-Постановка? Это как же? Это что же? Какой конфуз… Ну, Авдотий Палыч. - лицо Марьи Никитичны в момент поменяло несколько оттенков от молочно-белого до ярко пунцового.

-И ничего бы этого не произошло, если бы ты сначала подумала, а не ухватилась за возможность поссорить нас с Леной. Или ты думала я твой голос в трубке не узнаю? – мужчина выразительно постучал пальцем по виску, глядя на вконец растерявшуюся мать.

-Иннокентий! Я не позволю Вам так говорить с Марьей Никитичной! Она кристальной души человек! Да лучше ее нет ни одной женщины! Она же из лучших побуждений, да и не без моих стараний.

-А вот если «кристальной души» и «лучше всех», то почему бы Вам не позвать ее на свидание, Авдотий Палыч?

-Иннокентий! – попыталась вернуть утраченные позиции бывшая замзавглав.

-А что тут такого? Не вижу ничего предосудительного. Отца ты десять лет как похоронила, сосед наш и вовсе в холостяках всю жизнь ходит, да на тебя глядя только и делает, что вздыхает. И нам было бы спокойнее. А ты как считаешь, Лен?

-Я обеими руками – «за»! У меня и контрамарки на нашу завтрашнюю премьеру есть. Приходите обязательно! Уверена, Вам понравится.

С тех пор прошло полгода и в одном подъезде стало на целых две ячейки общества больше. Марья Никитична никак не могла нарадоваться своей невестке, которая оказалась не только прекрасной актрисой, но и замечательной хозяйкой. А со своим бывшим соседом, а ныне мужем, Авдотием Палычем они наконец-то стали образцово-показательной супружеской парой.