Белая комната

Мальчик сидел и вычерчивал пальцем круги на белом полу. Как долго он этим занимался — не знал ни он, ни кто-либо ещё, ведь вокруг никого и не было. Мальчик обернулся на неритмичный стук каблуков, раздававшийся в ранее почти абсолютной тишине. И вот рядом возвышался и слишком уж приторно улыбался незнакомец.

— Давно ждёшь? — спросил он и стал наклонять голову от левого плеча к правому, словно делая зарядку.

— Достаточно. Где мы? Почему вокруг ничего нет? — в ответ спросил мальчик, кивая на выбеленный мир вокруг.

— Так уж вышло, — пожал плечами незнакомец. — Сегодня мы с тобой единственные правители этой комнаты. Можешь звать меня Некто.

Он широко раскрыл глаза и сузил их до забавного прищура.

— Некто?.. А-а, понял. Ты один из этих. Ещё бы. Других вариантов нет. Кто попросил тебя? Мои родители? Учителя?

— Заказчик не важен. Имеет значение только результат, — парень приподнял брови и выдал новую улыбку. — Сегодня ты изменишь взгляд на мир.

— Мои желания никто не учитывает, да? — вздохнул мальчик. — Я не собираюсь в этом участвовать.

Некто закрыл глаза, выбирая из запаса улыбок наиболее сдержанную и всем видом показывая, что таких слов он ждал изначально. Длинные пальцы театрально поправили белый воротник с чёрной бабочкой, и их хозяин произнёс:

— Тогда ты останешься здесь навечно, пока не примешь правила игры. В белой комнате нет выхода. Он появится, только когда цель нашей встречи будет достигнута. Такие дела.

Он пожал плечами, разводя руки в стороны.

Мальчик поднял безучастный взгляд. С высоты своего роста Некто глядел на бесформенную одежду с тысячей заплаток, продолговатые сапоги на шнуровке, скорее, напоминавшие перезрелые огурцы, и никак не мог поверить, что это было обычным, даже модным, видом у нового поколения. Но парню воспрещалось комментировать подобные веяния, поэтому, как бы сильно он ни желал посмеяться над суровым макияжем и выбритой макушкой мальчика, он не имел права. Впрочем, права на это не имел никто вот уже несколько десятилетий.

— Плевать, — сказал мальчик. — Что снаружи, что здесь — сплошная скука. Не осталось сил даже на разочарование. Тривиальность. Посредственность. Не важно, где коротать время. Всё равно недолго осталось. Даже не думай пытаться меня вылечить — бесполезно.

— Твои слова полны отчаяния... Хвааатит, а то ещё заражусь! У меня, конечно, иммунитет, но в этот раз попался стойкий экземпляр, — Некто с волнующим видом почесал подбородок. — Ну всё. Закончим с болтовнёй. Пойдём!

Парень протянул мальчику руку, но тот лишь одарил пространство вялым взглядом. Не теряя момент, хозяин комнаты ухватился за запястье гостя и рывком поднял того на ноги.

— Дерзости тебе не занимать, — скромно произнёс мальчик, глядя в пол. — И что дальше?

— Начнём с самого простого! Сколько тебе? Двенадцать? Хмм... Четырнадцать?

— В точку.

— Юношей твоего возраста уже не так просто удивить. Что ж! — Некто возвёл палец к предполагаемым небесам. — Чем запущеннее экземпляр, тем лучше для меня!

Парню хватило одного мановения руки, чтобы впереди из ниоткуда возникли первые мазки красок на белом полотне. Заработали механизмы, задребезжали шестеренки, надулись шары, зазвенели аппараты, и вот собрался паззл воздушного замка. Живой дворец искрился огнями фейерверков, сиянием сладостей, музыкой шоу и нетерпеливым переливом цветов. Всё это ожидало встречи с единственным посетителем.

Кусочек за кусочком в пространстве выложилась тропа прямиком к творению, и Некто, подталкивая мальчика, шагнул навстречу только что созданному клубку разноцветных ниток, окутывавших маленькое воздушное королевство.

— Что за банальщина, — сказал мальчик, продолжая двигаться к замку. — Ты думаешь, это сможет меня вылечить? Наивно.

— В моей работе все средства хороши. Не стоит недооценивать нашу деятельность! — подмигнул парень и лишь ускорил шаг.

— Ты же не думаешь, что я сяду на одного из тех карусельных пони и всё внезапно изменится? Или я вдруг захочу потворствовать тебе, если встречусь с ростовой куклой? Парк развлечений — худшее, что ты мог придумать.

— Эээ? — обидчиво скривился парень. — Я так старался! А ты не оценил. Избалованные нынче дети… Обидно.

— Не думай, что меня можно разжалобить.

— Я и не собирался, хе-хе, — вмиг преобразил хмурое лицо Некто. — Просто попробуй туда зайти.

— Я же сказал, я...

Но мальчик не успел договорить — в лучших традициях кинематографа под его ногами открылся люк. Гость упал в белую бездну, не проронив ни звука, словно немой, словно тот, кто делал это уже в тысячный раз.

Очнулся он тут же — спустя мгновение, ведь белая комната не требовала лишней траты времени ни на действия, ни на созидание окружения. Теперь вокруг не было ни воздушного замка, подходящего для детских праздников, ни белого пространства. Лишь тьма с лёгким просветом впереди. Мальчик сидел в кресле. Он попробовал встать, но быстро выяснил, что, будучи буквально связанным по рукам и ногам, сделать это не сумеет.

— Быстро ты сменил тактику, — сказал мальчик.

Действовать и вправду нужно было быстро — летальный исход предотвращали только своевременными потугами. Раскрылся бутон света, и перед пленником, словно луч в конце туннеля, возник экран.

— В нашей работе главное — вовремя понять ситуацию, — раздался голос Некто, но его самого нигде не было видно. — Тебя ожидает пытка. Готовься!

Он наигранно загоготал. Тут же экран озарился картинками, сменявшими одну другую. Мальчик не отводил взгляд — цвета не могли не притягивать после ожидания в белой, а затем и в чёрной комнатах.

— Это одно из мощнейших лекарств и оружий на моей практике! Ха-ха! Попробуй устоять! — победоносно вскричал Некто.

А мальчик продолжал смотреть на мелькавшие фотографии котят и щенков и не знал, как ему реагировать. На долю секунды ему показалось, что в душе вновь что-то зародилось, но болезнь тотчас же вымела ненужный ей сор.

— Ты посмотри на этих милых созданий! — восторженно произнёс парень, и его силуэт мелькнул где-то рядом с экраном. — Ооо! Век бы любовался! Какие лапы, какие глаза! Таких только тискать. Я даже…

— Бесполезно, — сказал мальчик. — Не выйдет. Брось затею, пока у тебя есть силы.

— Что, даже это не подействовало? — послышался сокрушённый голос. — А-ах, вот досада. Я считал, что никто не может устоять против чарующего действия милых зверят. На других всегда действовало безотказно, но ты… Что ж, кажется, у меня не остаётся выбора.

Пейзаж сменился вновь, подобно масти карты в перетасовке, и мальчик оказался на привычной белой поляне. Он по-прежнему сидел, только теперь запястья и щиколотки оков не чувствовали. Белый цвет назойливо застилал глаза. Впереди стоял Некто.

— Это последний шанс тебя вылечить, — сказал он. — Если не получится снова, то мне очень жаль.

С его лица ускользнула казавшаяся вечной улыбка, и теперь внимание мальчика привлекали только глаза. Пальцы, лежавшие на подлокотниках кресла, дрогнули от лицезрения столь быстрой перемены чувств собеседника. Мальчик не понимал, как следует реагировать, поэтому продолжал заковывать эмоции в крепкие стальные кандалы.

— Что дальше?

— Держи, — Некто вложил свёрток в протянутые ладони. Мальчик развернул послушную ткань, и в его глазах отразилось слегка изогнутое лезвие. Он взял нож за рукоять и осмотрел вещь с обеих сторон.

— Зачем?

— Говорят, что, чтобы почувствовать себя живым, необходимо причинить кому-то боль. Возможно, это вернёт тебя к жизни. Вот сюда.

Некто вывел пальцем круг почти посередине своей груди.

— Я не буду этого делать, — сказал мальчик и сильнее сжал нож.

— Это единственный способ тебя спасти.

— Я слышал, что ты профессионал. Не может быть, что у тебя не найдётся другого метода.

Некто улыбнулся. Но по сравнению с предыдущими, нынешняя улыбка оказалась лишь тенью. Его взгляд не сходил с оружия в руках гостя напротив.

— Тебе лучше поторопиться. Белая комната не любит ожиданий и бессмысленных речей.

Мальчик посмотрел на нож, затем на Некто и снова на нож. Мальчик встал, Некто опустился на колени. Оба смотрели друг на друга ещё несколько секунд, и тогда гость комнаты занёс обеими ладонями обхваченный нож. Но не посмел опустить. Мальчик старался не смотреть в глаза Некто, и его можно было понять: эти глаза искали долгожданного выхода, всеми желаемого излечения вооружённого гостя. Хозяин этих глаз знал, на что шёл, и был готов ко всему, лишь бы успеть закончить работу в срок.

— Это точно меня спасёт? — спросил мальчик.

— Если ты вложишь в удар все силы.

— Но тебе ведь будет больно…

— Это моя работа. Твой папа разрабатывает декларации, твоя мама проводит виртуальные Олимпийские игры. А я помогаю таким, как ты. У всех есть своё предназначение.

— Но ведь тебе будет больно… — повторил мальчик настойчивее. Нож в его руках начал легонько шкрябать воздух. — Что, если он оставит глубокий шрам? Что, если я задену лёгкое? Что, если я задену сердце? Что, если я убью тебя? Неужели это нельзя никак изменить? Я… я…

Мальчик потребовал прерывистый вдох, и тут его пальцы ослабли, и лезвие понеслось вниз. Взгляды обоих участников сцены метнулись за упущенным, но тело среагировало быстрее: пальцы уже сжимали лезвие, белый пол белой комнаты подвергся осквернению небрежным алым. Некто тут же схватился за рукоятку, и только тогда мальчик разжал трясущиеся пальцы.

— Как же это так?! — вскричал Некто. — Прости, прости, пожалуйста, я не хотел тебя ранить!

— Айщ… — скривился мальчик, сжимая пострадавшую ладонь. — Он бы впился тебе в ногу! Неужели нельзя было придумать способ более безопасный?! Как отдел кадров вообще подобных тебе пропускает?! О чём вы тут думаете?! Ладно я, это всего лишь порез. Но ты! Ты просил ударить тебя ножом! Это не меня нужно лечить, а твою голову!

— Но тебя лечить уже не надо, — Некто поднял глаза на мальчика. Свет играл в выражении его лица и дёргал уголки губ за невидимые нити. — Ты здоров.

— Здоров? Как это? Подожди. Но я… — мальчик не договорил. Этого уже и не требовалось, ведь понимание блеснуло в его голове. Не обращая более внимание на рану, мальчик бросился на шею Некто и крепко вцепился в его одежду. Плечи подрагивали. Некто положил нож на пол и ответил взаимным объятием.

Через несколько минут белая комната выпустила и хозяина, и гостя. Снаружи уже дожидались родители, и, завидев сына с выражением лица, доселе невиданным, расчувствовались сами и не постеснялись разрыдаться при наблюдателях и врачах.

Некто провожал взглядом удалявшуюся фигуру бывшего пациента и его родителей.

— Ещё один спасённый, — сказал коллега, и прильнул к захлопнувшейся двери лаборатории. — Всё благодаря вам, доктор. Но методы у вас, конечно… Мда. Вашей уверенности стоит позавидовать.

— Я причисляю уверенность к списку лучших своих эмоций, — ответил Некто, выбирая из корзины улыбок повседневно-горделивую. — Людям с такой работой нельзя терять ни одну из существующих. Сколько пациентов на очереди?

— Осталось двадцать четыре. Восемь из них достались стажёрам. Другими занимаются в порядке очереди врачи из второго подразделения.

— Надеюсь, успеем управиться, — Некто закрыл глаза и глубоко вдохнул.

— Да уж. Не повезло. Вам всегда достаются случаи, успех исхода которых почти невидим, — коллега направился вглубь больничных лабиринтов. За ним последовал и Некто.

— А кто, если не я? Кто мог подумать, что человечество успеет настрадаться чем-то подобным. Безэмоциональность. Какое-то глупое слово. И это то, что сломило почти половину населения Земли? Нужно придумать более подходящий и ёмкий термин. Все песни спеты, все рифмы использованы, все идеи исчерпаны, все всё видели, все везде были, все всё знают… Отличная среда для заражения этой гадостью. Люди не могут создать и ощутить что-то нового, вот и страдают. Бич современного общества. Тьфу! Как мы до этого докатились? Неужели и вправду всё кончено? Ай, ладно... Белая комната не терпит пустой болтовни. Ей нужен только результат. За работу!

В тот момент Некто не подозревал, как успешно злость на выгорание у общества эмоций, поддерживала в нём тот самый огонь, способный излечивать даже самых безнадёжных, растерявших все чувства пациентов. Этот огонь Прометей конца нового тысячелетия нёс обществу и мог лишь надеяться на его неугасимую мощь. Некто шёл навстречу новому больному, тому, кто уже давно не смеялся, не рыдал, не злился, не кричал, не умилялся, не завидовал, не удивлялся. Этот кто-то был обычным представителем обычного общества, и его эмоции были заперты глубоко внутри. Некто же заведовал многими ключами и до последнего верил, что к каждому замку сумеет найти подходящий.

Некто шёл, а тем временем в белой комнате какая-то девочка вычерчивала пальцем круги на не менее белом полу.