Панцирь

Оглушительный звон заставил встрепенуться. Успевший задремать молодой лучник потёр глаза. Измождённые войска забылись глубоким сном, пара рыцарей всё ещё рубятся. Стылый ветерок пробежался по телу, ущипнул заспанные глаза. Не отступивший до конца сон стягивал веки, туманил сознание. Лязг. Полуторный клинок, расписанный вычурными узорами, со звоном срикошетил от стального доспеха. Рыцарь пошатнулся, вскинул клеймору, блик полной луны отразился в клинке. Удар юноша проморгал – ослепил яркий свет. Предплечье невольно прижалось к векам, голова опустилась. Свободная рука отбросила надоевший лук, ночная прохлада неприятно лизнула вспотевшую ладонь.

- Что толку, - пробубнил под нос юноша, – третьи сутки пошли, а они всё никак… - По левую руку, распластавшись на влажной траве, тихонько похрапывал Гренвилл, первый лучник королевства. С виду старик-стариком, лицо испещрено морщинами, борода сединой, а руки… руки даже во сне дрожат. Как вспомнишь: стрела на тетиве скачет, лук ходуном ходит, а в яблочко хоть с пятисот ярдов бьёт. Он, собственно, первым и завалился спать, говорит: «наш сир долго рубится, но всегда побеждает, волноваться не о чем». Скрежет стали вынудил обернуться. Пара закованных с головы до ног рыцарей лениво расхаживают по кругу, то и дело размахивая громадными клинками. До недавнего раскидистая трава превратилась в компост, под гнётом непрерывно цокающих железных ног, сухая землица – в грязь. Взмах, полуторный меч угрожающе свистнул, с лязгом укусил клеймору. Клеймора, едва отразившая удар, незамедлительно взмыла ввысь, проворно ринулась на врага, огрела по шлему. Пара–тройка замахов и стальные сапоги вновь замесили грязь. Протяжный вздох приглушил храп. Юноша схватился за голову, пальцы невольно зарылись в копну сухих, точно солома, волос. Вспомнилось, как девицы, все до одной, с восхищением отзывались о его прекрасных, шелковистых прядях цвета каштана, непринуждённо играющих на ветру… а сейчас? Малец протянул растопыренными пальцами, будто гребнем, сотня волосков болезненно покинули голову, накатили слёзы, мгновенно отдёрнуть ладонь не удалось – запуталась. Лязг, срежет, топот, невыносимым гулом отозвались в висках лучника.

- Провалиться вам на этом месте! – зло выплюнул юноша, но тут-же притих. Игнорируя знакомые звуки, настороженно прислушался к новым, стремительно приближающимся. – Копыта! – Всполошился лучник, вскочил на ноги, рванул руку вместе с прядью волос, бросил надменный взгляд в пустоту. Блики сверкающей луны, то и дело мерцали на клинках и доспехах, мешая сосредоточится. За лук браться бессмысленно, цели не видно, а стрелять на слух ещё не обучен. Распрямил стёганный доспех, покрепче затянул портупею, скинул с плеча колчан, бесшумно извлёк кинжал. Рыцари всё так же непринуждённо шаркали по грязи, описывая круг за кругом, не замечая ничего окрест. Юноша рванул на звук, зелёный ковёр зашумел под ногами. Наконец в свете звёзд показался конь, матёрый, вспененный. Копыта резво загребали землю, рёбра трещали от непрерывных ударов стремян, спина прогнулась под тяжестью седока. В широченной руке поблёскивало нечто киркообразное.

- Сир Дилан! – взревел несущийся со всех ног юноша. Рыцари продолжали кружить. Всадник резво сокращал расстояние. Стремена глухо бряцнули, отпрыгнув от рёбер, конь фыркнул, ускорился. Лучник мчал наперерез с трудом поспевая глотать воздух. Наездник вскинул орудие, юноша занёс кинжал, из последних сил прыгнул на ворога…

Тело крутит, голова трещит, противный скрежет отдаёт в висках. С трудом разлепился глаз, всё кружится, наружу попросился переваренный ужин.

- Чёрт тебя подери, парень! – Прогремел подле самого уха рычащий голос. Удар. Затылок глухо стукнулся оземь, голова брякнулась на бок, щека вляпалась в тёплую, дурно пахнущую жижу. Твердь завибрировала, глухой стук, будто мешок камней уронили, заставил сердце юноши клокотать с утроенной силой, пересохло в горле, перекатить голову сил не нашлось. Могучая хватка, с родни медвежьей, стиснула ворот. Лучника встряхнуло, точно пыльную тряпку, земля любезно упёрлась в подошвы. Малец выдохнул, робко поднял голову. Плечистый, внушительных размеров исполин медленно разжимал впившиеся пальцы. Блёкло-голубые, почти серые глаза пронзительно смотрели исподлобья. Уголки обветренных губ, утонувшие в густых зарослях бороды, неторопливо потянулись вверх. Голова подрагивала, то и дело запрокидывая назойливую янтарную прядь, выбившуюся из копны длинных волос, собранных на затылке. Юноша всосал воздух, могучая кисть в тот же миг стянула ворот, слегка придавив горло.

- Убить бы… - с ноткой презрения выдавил исполин, – да только чести мало. – Стиснув зубы, отшвырнул растерянного лучника шагов на десять. Ветер подхватил звуки скрипнувшего седла, юноша опёрся на локти, привстал. Исполин с силой затянул подпругу, расправил удила. Отсюда он кажется ещё крепче: тонкая кольчуга плотно обхватила тело, проявляя рельеф широкой груди, подрубленные, местами расклёпанные рукава, казалось, вот-вот разлетятся, не выдержав напора раздутых мышц. Даже отвислая от тяжести меча портупея, туго обвивающая поясницу, держалась на одном только честном слове. Лучник медленно потянулся к ремню, не отводя глаз нащупал ножны, кинжала в них не оказалось, завертел головой. Окрест деревья, с редким вкраплением кустарников, по правую руку возвышенность, конца не видать, в облаках тонет. Рослая трава на небольшой опушке говорила о том, что здесь не только человек – зверь редко хаживает. Внезапно вздыбился конь, заржал, будто волков учуял. По ту сторону животины из густой зелени сверкнул доспех.

«Сир Дилан!» – Промелькнуло в голове, юноша поспешил подняться. Исполин, поглаживая беспокойного скакуна, удивлённо взглянул на робко приближающегося лучника, стиснувшего кулаки до хруста.

- Убирайся покуда цел! – посмеиваясь выкрикнул здоровяк, решительно шагнул навстречу.

- Возможно вы не в курсе, – процедил сквозь зубы юноша, голос его трепетал, тело дрожало будто на морозе, – но за потерю рыцаря, всё войско карается смертью! – Исполин выпучил глаза, крепко обхватил живот, припустился. Рогот, едва отличимый от конского ржания, прорвался сквозь густые усы. – Вас так же постигнет сия кара, сэр. Захват рыцаря, по всем законам, может производить только рыцарь. – Голос лучника выровнялся, посмелел. На мгновение даже показалось, что он берёт ситуацию в руки, но блеснувшая пара голубых глаз мигом развеяла все иллюзии, леденящий страх заново стянул сердце.

- О каких законах ты мне тут кудахчешь, червь? – скрипнул зубами за секунду рассвирепевший гигант.

- Прикосновение к рыцарю карается смертью… - продолжал бормотать перепуганный малец, ускоряя нерешительный шаг.

- Серьёзно? – насмешливо буркнул здоровяк, в два прыжка поравнялся с юношей, ловко уткнул лицом в землю. – А говорите мы - дикари… - злорадно причитал гигант, выкручивая лучнику руки.

«Вот так захват!» – сквозь боль мысленно восхитился малец, – «так просто и не вырвешься, разве что выломав плечевые суставы…» - любое движение не по прямой отдавало резкой болью по всему телу. Покорно шагая, юноша приблизился к лошади. Животина фыркнула, недовольно мотнула мордой. В траве поодаль, обращённый к небу, неподвижно лежал сир Дилан, больше похожий на бесхозную груду потёртых доспехов, нежели на рыцаря. Из наплечника в районе ключицы торчал внушительных размеров клевец. Глаза беспокойно забегали, мысли спутались, варвар с силой отшвырнул скрученного лучника. Юноша, интуитивно выставил руки, ладони шлёпнули сталь, гулкий смех встряхнул воздух.

- Ну всё, братец - смертный приговор!

Осознание пришло с запозданием. С запозданием одёрнулись руки, с запозданием все чувства перебил страх, плотно смешавшийся с растерянностью. Прошло от силы пара секунд, но тот поток раздумий, что юноша пропустил сквозь себя, казалось, отнял целую вечность. Груда доспехов дёрнулась, будто внутри был не человек, а задыхающаяся на суше рыбина. Здоровяк в тоже мгновение приложился ногой по рыцарю. Глухой звук вылетел через отверстия в шлеме.

- Странно… - протяжно выдохнул под нос варвар, ухватился за рукоять клевца. Хоть душа юноши и ушла прямиком в пятки, глубоко в подсознании он заприметил нехарактерное звучание. Резким движением здоровяк вздёрнул стальное тело, рыцарь принял вертикальное положение, конечности повисли, точно у марионетки. Варвар придвинул ухо поближе к шлему, аккуратно стукнул костяшкой по доспеху. Глухой звук, будто внутри никого не было, прошёлся по застенкам облачения, вылетел со специфичным гулом. Исполин выпустил рукоять, вцепился в наплечники сира Дилана, тряхонул, что было силы, швырнул оземь. Лучник изумился не меньше здоровяка, рослый человек, закованный в плотную стальную броню, волшебным образом ухитрился её покинуть, вместо этого внутри трепыхалось нечто раза в четыре поменьше.

- Ну не съёжился же он ей богу! – невольно вскрикнул юноша. Глаза исполина, испещрённые багровой паутинкой, сурово зыркнули, брови устремились к переносице.

- Что за фокусы, – брызнул слюной здоровяк, ухватил лучника за ворот, подтянул к себе.

- Сэр… - малец с трудом протолкнул слюну по сдавленному горлу, – вы разве не видите, я поражён не меньше вашего! – Сокрытые в бороде уголки губ потянулись к земле, гнев искажавший лицо, сменился гримасой раздумья, взгляд устремился в сторону. Юноша легонько похлопал кулак, что по-прежнему сдерживал ворот. Хватка ослабла, лучник выпутался, откашлялся, жадно глотнул воздуха.

Солнце прочно укрепилось на небосводе, жарило в полную силу. «Сейчас бы у воды, а не с этими вот…» - протирая лицо от пота, грезил юноша. Варвар беспокойно метается, периодически почёсывая то бороду, то растрёпанные волосы. Сир Дилан, или точнее сказать его доспехи, извернувшиеся в причудливую фигуру, покоятся на земле, так ни разу не пошевелившись. Конь приснул. Юноша опёрся на локти, запрокинул голову, зажмурился. Солнце приятно ласкает кожу, убаюкивает. Разум слегка погрузился в дрёму, как внезапный скрежет стали, едва ли не у самого уха, заставил вскочить. Лучник подпрыгнул, руки по привычке забегали в поисках стрел. Рефлексы, отточенные годами, стихли, стоило юноше проморгаться. Лучник почесал зудящий затылок. Варвар, в шагах двадцати, болтает всаженный до упора клевец, бранится, кряхтит. Невольная улыбка окрасила молодое лицо. – «Прикосновение к рыцарю карается смертью…» - всплыло в голове юноши. – «Рыцарь - это человек, обычно из знати, облачённый в вычурные доспехи…» – старался выстроить логическую цепочку лучник, варвар по-прежнему трепал броню. – «Следовательно, доспехи, внутри которых нет человека, в моём случае сира Дилана, рыцарем не являются»! – Клевец с хлопком покинул ключицу, встрепенулся конь. – «А стало быть нет рыцаря – нет касания». – Поставил в уме жирную точку лучник, встал, вальяжно приблизился к варвару. Здоровяк на юношу не отвлёкся, взгляд его всецело приковала тонкая струйка, сочившаяся из новоявленного отверстия. Когда земля впитала последнюю каплю, исполин молча повернулся к лучнику.

- Что он вообще такое? – безразлично, точно в пустоту бросил варвар.

- Рыцарь. – отозвался юноша. Внешний вид собеседника выказал полную неудовлетворённость ответом, лучник поспешил добавить: – Сиру Дилану, как собственно и другим рыцарям, запрещается снимать доспехи вне замка, владения свои покидают уже облачённые. – Голубые глаза наливались кровью, прожигали насквозь. – Так это я к чему, - на всякий случай юноша отступил на пару шагов. – Мы его это, водой поливаем во время похода, она видать и вытекла…

- Зачем? – точно гавкнул варвар, юноша пожал плечами.

- А ты сам попробуй две недели в одном доспехе! – исполин каркнул, по всей видимости это был смех

- Так он что, под себя всё это время ходит? Или точнее сказать в себя?

Слова варвара имели смысл, но лучник не мог упомнить, чтобы от сира Дилана, или от любого другого рыцаря, разило испражнениями, хотя должно было. Необъяснимая тревога сжала сердце. Здоровяк провёл пальцем возле отверстия, понюхал.

- Пахнет морем. – Озадаченно пробубнил варвар, протянул намоченный палец. Юноша уловил аромат мидий.

- Джерард! – Внезапно выставил руку лучник. Здоровяк презрительно посмотрел на раскрытую ладонь, улыбнулся, схватил, стиснул до хруста.

- Вольфганг. Только не вообрази себе, что мы друзья. Я просто тебя не прикончу, а ты мне расскажешь всё о чём спрошу, идёт?

- Идёт! – Выкрикнул юноша стараясь выдернуть пережатую руку.

- Так вот что, Джеральд…

- Джерард

- Неважно. Скажи мне вот что, - варвар зашагал вдоль доспехов, пристально их рассматривая – видел ли ты, когда-нибудь этого Дилана…

- Сира Дилана… - исполин зло блеснул глазами, юноша твёрдо решил больше не исправлять, а то мало ли что…

- Видел ли ты, когда-нибудь этого… рыцаря в лицо?

- Да, конечно. Скульптуры и портреты сира Дилана украшают наше поселение.

- Странно, - недовольно буркнул Вольфганг, – но в моих краях видеть в лицо, означает смотреть на живого, ну или мёртвого… в общем как на тебя, чтобы пощупать можно было.

Джерард рассмеялся

- Но таким как я не положено щупать знать, хоть и мёртвую. Даже глаза поднимать на особ королевского чина не имею права.

- А ещё нас варварами зовёте. – Негромко усмехнулся Вольфганг

- Позвольте, это банальная дисциплина. Каждый знает своё место, свои обязанности. Иерархия – нормальное положение вещей! Ну вот разве можно себе представить, чтобы лев со свиньями водился?

- А ты что, себя свиньёй считаешь? Или эта, знать твоя?

- Да я образно…

- Сомневаюсь. Судя по тому, что я услышал, они вас за настоящих свиней держат, а то и ещё хуже. – Юноша стиснул кулаки, скрипнул зубами. – Даа, правда в глаза – гнев наружу. Вот только не на меня злиться надо, а на… - Доспехи дёрнулись, перекатились, стальная перчатка слегка приподнялась. В воздухе повисло молчание, изредка обрываемое сопатом коня. Рыцарь вздрогнул ещё пару раз, точно стараясь подняться, кульнулся, с лязгом рухнул на землю, раскинув стальные конечности, замер.

- Сдох, что ли? – Почти шёпотом проворчал варвар. Джерард не отозвался, голова лучника раздувалась от сотен мыслей, странных и необъяснимых. Здоровяк метался, махал руками, яростно кричал до разбухания вен на массивной шее, плевался в сторону юноши, но тот будто не замечал ничего вокруг, он старательно копошился в раздумьях.

- А для чего тебе понадобился сир Дилан? – внезапно выкрикнул Джерард, когда перекошенный злостью варвар хотел было огреть собеседника. Вольфганг замер, глаза закатились, пальцы зарылись в волосы на затылке. Спустя мгновение устремился к седлу, выудил набитый мешочек, недоверчиво заглянул.

- Дукаты… - протяжно выдохнул варвар, потряс на ладони кошель, монеты приятно зазвенели. – Ещё столько же получу, когда сдам эту груду железа. – Не убирая улыбки произнёс варвар. «Как же быстро у дикаря сменяется настроение», – подумал юноша, – «с таким держи ухо в остро, а нож наготове», – невольно пробежал пальцами по пустым ножнам.

- Но кто тебе заплатил? – здоровяк будто приведение увидел – встрепенулся, глаза выпучил. Мешочек, что в воздух подбросил, поймать забыл, монеты рассыпались по земле, две прикатились к ногам лучника. – Золотой дукат! – обомлел Юноша, задрожали пальцы, сердце, казалось, принялось отбивать боевой марш, ускоренный раз этак в десять. Малец потянулся вниз, в тот же миг уловил звук покидающего ножны клинка, тяжело вздохнул, выпрямился, твёрдо решив не испытывать судьбу.

- То-то же. – гаркнул варвар, со щелчком скрылось мелькнувшее лезвие.

- Так кто же тебе заплатил? – пытаясь ухватиться за упорхнувшие мысли продолжил Джерард, отойдя на безопасное расстояние от влекущей монеты.

- А я почём знаю? – не спуская глаз с лучника прохрипел Вольфганг, – я полагаю, он не хотел раскрывать своей личности, вдруг я какой шпион, а у вас, как погляжу, любая авантюра смертью карается. – Голос оборвался, последний дукат с трудом протиснулся в кошель, отправился за пояс. Здоровяк широко улыбнулся, хотя лучнику это больше напомнило оскал, продолжил: – облачился, значит, в раскидистую мантию, шипел точно змея, слова с трудом разобрал, даже оплату из рук в руки не передал, в пень неподалёку сунул.

- Высокий?

- Пень?

- Да нет же, тот, в мантии?

- Да вы все мелковаты.

Джерард с прищуром осмотрел сира Дилана

- А как же ты груду железа за человека собрался выдать?

- Почём мне знать? – вспылил здоровяк, увесистый ком земли, выдранный ударом ноги варвара, едва не угодил в юношу. – Я для чего тебя не убил? Давай думать!

- А он ему нужен живой или мёртвый?

Злобная гримаса Вольфганга в мгновение сменилась весёлой, право, странный народец.

- Сказал, рыцаря ещё убей попробуй, а вот про магию, умолчал.

- Про какую магию?

- А у тебя есть другое объяснение отсутствию рослого человека внутри этого стального панциря? Я отчётливо помню и то как он мечом махал, и то как отбивался пол дороги. Поклялся бы что плоть пробил, когда на клевец насаживал, да вот только крови не обнаружилось. – Юноша почесал затылок, добавить было нечего, возразить тоже. Желудок варвара протестующе заурчал.

День близится к завершению. Уходящее солнце из последних сил расписывает небосвод, на темнеющем полотне пробиваются звёзды. Аромат жаренной птицы дразнит обоняние, толкает слюну. Огонь с треском шипит на истекающее жиром мясо, кусает. Вольфганг медленно погрузил остриё ножа в грудку, бурлящий, полупрозрачный сок покинул отверстие.

- Готова! – буркнул варвар, плавным движением счистил остатки жира с клинка, ловко спрятал в сапог, да столь глубоко, что рукоять сокрылась.

- А резать чем? – помотал пустыми ножнами Джерард. Здоровяк посмотрел так, будто он голый и обмазанный грязью на трон водрузился. Оторвал ножку, та приятно хрустнула, прихватив добротный кусок мяса со спинки, швырнул точно бездомному псу. Отломил вторую, с жадностью вгрызся, будто неделю не ел. Юноша брезгливо потянулся к куску, успевшему порядком изваляться в земле, поднял двумя пальцами.

- Жри! – гаркнул варвар, – ни то и это отберу! – Что вызвало большее отвращение – засаленная борода, собирающая весь жир, пока рот отрывал ломоть мяса, или неимоверная жадность исполинского дикаря, малец не понял, но внутри передёрнуло.

- Спасибо, аппетита нет, – прохрипел юноша, отшвырнув замызганный кусок птицы. Вольфганг схватил отторгнутое угощение, стукнул по кольчуге, большая часть грязи осыпалась, потёр пару раз, бескомпромиссно направил в рот. Похоже варвар не жевал, прошло от силы минуты три, как от целой тушки остались обглоданные кости, и то не все. Желудок лучника взбунтовался, закрутил, протестующе уркнул. Вольфганг откупорил бурдюк, жадно напился, швырнул юноше.

- Глотни, а ни то всю ночь мне тут рычать будешь.

От жидкости, хоть и странно пахнущей, Джерард отказываться не стал. Утолил жажду, слегка приглушил голод, вернул прохудившийся бурдюк, любезно кивнул. Потяжелели веки, тело расслабилось, дрёма мягко обволакивала сознание. Заржал конь, юноша встрепенулся, суетливо потёр слипшиеся глаза, осмотрелся. «Всё по-старому, прикорнул максимум на минуту» - прокрутил в голове лучник, сладко зевнул. Варвар сидел напротив, суровый вид, недружелюбный взгляд, пристальный, твёрдый, пронзительный. Джерард потянулся, прилёг на остывшую землю, свернулся калачиком, вот только сон будто рукой сняло, точнее в глазах голубых растворился. Полежал, бесцельно уставившись на звёзды, встал, недовольно бурча под нос. Вольфганг всё так же пристально наблюдал за юношей.

- Дыру взглядом прожечь хочешь? – сердито рявкнул Джерард

- Давай на чистоту, – удивительно спокойно произнёс варвар. – Основания доверять тебе у меня нет, поворачиваться спиной, или же засыпать в твоём присутствии не намерен – жизнь дорога.

- А зачем ты вообще меня с собой утянул?

Вольфганг едва не подавился от смеха

- Утянул? Да ты мне спасибо скажи, что копытами не размазало, это ж надо, занырнуть под коня! Юноша покраснел, благо в свете звёзд это было не так заметно. – И как тебя угораздило-то?

- Хотел сира Дилана защитить, – робко пробормотал лучник, опустив глаза в землю.

- Лихо! Но есть способы поэффективнее броска под несущегося коня!

- На коня.

- Что, на коня?

- Я бросился на коня, а не под - наперерез!

- А я вот отчётливо помню другое, – потирая выступившие от смеха слёзы бормотал варвар, – признаться, до последнего тебя не видел. Слышал, как бежал-спотыкался, как хрипел громче скакуна, а вот видеть не видел, на Дилане твоём сосредоточился. И уж ни коим образом не мог подумать, что в самый ответственный момент, когда клевец слёту в доспех заскочил, ты под копыта бросишься.

- Чего же не растоптали? – надменно, скрывая нотки обиды, бросил Джерард.

- Ну, выбора-то особо не было. Либо раструщить твоё хрупкое тело и принять бой с войском несметным, потому как уйти бы мне точно не дали. Либо выудить из-под копыт, да галопом мчать пока не очухалась ваша армия, на твоё счастье в Валгаллу я не тороплюсь. – Варвар вскочил на ноги, прокашлялся, сплюнул, приблизился к груде доспехов. – И всё же я был готов поклясться, что клевец пробил плоть.

Вольфганг извлёк спрятанный нож, аккуратно сунул в отверстие, провернул несколько раз. Джерард внимательно наблюдал за варваром, молча, почти не дыша. Здоровяк резко повернулся, недоверчиво смерил юношу взглядом, подозвал. Ухватил рыцаря за плечи, поставил на ноги, упёр в клевец, чтоб не падал, стукнул костяшкой по железной груди.

- Что за чертовщина? – полушёпотом протянул Джерард, звук всё ещё был глуховат, но то, что находилось внутри, определённо прибавило в размерах.

- Как его вообще возможно надеть? – бормотал варвар, прыгая глазами то на доспех, то на лучника. Руки юноши, напрочь забыв о запрете прикосновения к рыцарю, забегали по броне. Холодный пот проступил на лбу, кончики пальцев онемели, сон выветрила ночная прохлада. Ощупав каждый дюйм вычурной стали ни Джерард, ни Вольфганг ремней, застёжек, соединительных прорезей не обнаружили. – Ты уверен, что ваш Дилан - человек?

- Я уже ни в чём не уверен… - протянул дрожащим голосом лучник, на всякий случай себя ущипнул, дабы убедиться, что всё это не сон.

Варвар поглядел в упор на шлем рыцаря.

- Прорези для глаз в районе лба. Да и отверстия вверх устремлены, сиди там человек – ни черта не увидел бы.

- Через них мы воду заливали… - не своим голосом шепнул юноша. Вольфганг бросил озадаченный взор, Джерард был бледнее месяца, что закрепился на тёмном небе, взгляд потерянный, движения скованные. – Да ты расслабься! – припечатал могучей ладонью по спине варвар, юноша взрыл носом землю, отполз. Здоровяк огорчённо выдохнул, вернулся к изучению панциря. Джерард замер в нелепой позе ни сидя, ни лёжа, с головой ушёл в мысли, стараясь припомнить хотя бы одну встречу со знатью – ничего, только в доспехах, либо пышных нарядах, зачастую скрывающих лик.

- Невозможно! – отдалённо пробился в сознание крик Вольфганга. – Ты глянь на шейное сочленение! Да у меня сюда рука не пролезет, а они, хочешь сказать, голову сунут? – Разум юноши перестал сопротивляться действительности, устал искать объяснения. Нелепая идея, притупляемая до этого логикой, наконец взыграла в сознании – повела вперёд. Малец бездумно ухватил полупустой бурдюк, направился к рыцарю. Тем временем Вольфганг добрался до стальных ног. В бледно-голубых глазах читалось замешательство. Икорно-ножное сочленение доспехов, расписанное затейливыми узорами, не имело съёмных накладок, шло цельным куском, пятка отсутствовала вовсе.

- У него не должно быть костей, чтобы туда влезть! – прохрипел пересохшим горлом Вольфганг. Джерард молча выплеснул содержимое бурдюка в отверстия на шлеме. Тишина повисла вокруг, две пары глаз замерев наблюдали за рыцарем, конь спал. – Да нет, это глупо! – во весь голос заявил варвар и потянулся за клевцом. Едва пальцы сцепились на остывшей рукояти – доспех всколыхнулся. Лучник, вздрогнул от неожиданности, упал на пятую точку. Вольфганг, будучи сноровистым малым, интуитивно отскочил, бездумно приложился клевцом точно по шлему…

В юности, ещё до поступления на службу, Джерард посещал кукольный театр. О чём был спектакль он, правда, не запомнил. Но в сознании надолго засела другая картина: стражники, как раз-таки по приказу сира Дилана, разогнали всю труппу, пьеса чем-то не угодила знати, а посему подлежала уничтожению. Загорелся помост, вспорхнули рваные лоскуты декораций, во все стороны разлетелись переломанные марионетки… Именно так и выглядел сейчас сир Дилан – как летящая марионетка, без костей и суставов.

- Ну хоть тупым концом заехал, – фыркнул варвар, устремившись за рыцарем. Лучник ринулся вдогонку. Рука Вольфганга упёрлась в грудь юноши, едва тот приблизился. Груда перекошенных доспехов со шлемом набекрень неуклюже пыталась встать. Джерард придвинулся к уху варвара, шепнул едва слышно

- Меч… мне нечем защищаться, дай мне свой меч. – Вольфганг скорчил такую гримасу, будто лучник обругал его мать, причём самыми грязными словами, медленно убрал руку, бесшумно отступил пару-тройку шагов, покрепче обхватил клевец. Забавная картина, если взглянуть со стороны: ожившие доспехи, тщетно пытающиеся подняться по левую руку, молодой неопытный лучник, дрожащий от страха, голода и растерянности по правую. А между ними здоровенный варвар, стиснувший смертельное орудие.

- Хватит! – проорал во всё горло Джерард, – меня это достало! – Скрюченный рыцарь замер, исполина передёрнуло. – Из этой истории мне явно не выбраться живым. Тут либо ты, дикарь неотёсанный, меня прирежешь за ненадобностью, либо на плаху за прикосновение к рыцарю. Надоело. – Вольфганг улыбнулся:

- А у тебя, оказывается, хребет есть! – Юноша нащупал ногой булыжник, подкопал.

- У меня есть честь, достоинство и доблесть! – срывая голос провопил лучник, подхватил с земли камень, зажал в ладони. Варвар рассмеялся.

- Честь и достоинство? Да это отребье, что ты ласково называешь знатью, тебя за свинью держит, о какой чести ты говоришь? Да вот это вот существо… - Вольфганг мотнул клевцом в сторону рыцаря и тут же отпрыгнул. Груда доспехов неуклюже ринулась в атаку. Сказать, что варвар был удивлён - не сказать ничего. Но Джерард, Джерард стал точно вкопанный, челюсть отвисла, глаза застыли. Рыцарь плёлся на звук, ошарашенный Вольфганг отступал, пристально разглядывал соперника, рычал, так как это принято у дикарей. Покорёженная сталь явно сковывала движения того, кто сидел внутри, перекошенные ноги загребали землю, левая рука, вывернутая в обратную сторону, трепыхалась в попытке вернуться на место, шлем громоздился на плече. Варвар незаметно извлёк нож, слегка сбавил ход, замолчал. Рыцарь выставил единственно целую руку, принялся махать перед собой.

«Судя по звуку рассеченного ветра, сила удара такого маха с родни медвежьему. С меня сознание вышибет, а малец и вовсе дух испустит, если попадёт» - смекнул Вольфганг, бросив мимолётный взгляд за спину рыцаря: юноша исчез. Варвар знал, как быстро закончить схватку, в бою со слепым противником много сноровки не надо, но любопытство грызло сильнее, нежели жажда победы. Ему хотелось узнать, живое ли существо находится по ту сторону доспехов, из плоти и крови, или же нет. Пробить новое отверстие без хорошего разгона не представлялось возможным, поэтому лучший вариант - всадить нож в старое.

- Завалить или заломать? – Вольфганг перебирал в голове варианты. Всецело сосредоточиться мешал исчезнувший юноша, кто знает, что у него на уме. Стальная рука без устали рассекала воздух. Здоровяк досчитал до трёх, мысленно уже кинулся на врага, но позади треснула ветка, варвар отскочил в сторону, рыцарь подался вперёд. - Чёрт бы тебя побрал, Джеральд! – Вслух возмутился Варвар, оживший доспех сменил направление. Ладони взмокли, пересохли губы, сотни «мурашек» бегали по разгорячённому телу, готовому в любое мгновение броситься в атаку, но разум сдерживал. Что может быть хуже удара в спину? Только его ожидание. – Проклятый юнец! – фыркал в усы растерянный варвар, – увижу – убью! – Рыцарь стремительно наступал. Вольфганг выдохнул, бросился на врага. Ловко поднырнул под стальную руку, непроизвольно втянул голову, вдруг со спины нападут. Вскинул клевец, плашмя ударил в район плеча, конечность врага ненадолго застыла в замахе. Этого было достаточно, нож ловко юркнул в отверстие. Тонкое лезвие вспороло плоть, теперь варвар точно знал, внутри нечто живое. Стало быть, и тогда, на коне, он всё же ранил существо, ему не показалось… Стальная рука с лязгом вздыбила землю, клубы пыли устремились ввысь. Ухватив соскочивший клевец, Вольфганг отпрыгнул в последний момент, в два кувырка оказался за спиной рыцаря, нож остался торчать.

Джерард подкрался тихо, точно хищник к добыче, а может варвар просто пренебрёг бдительностью, в виду более важных дел. В любом случае могучая спина оказалась в пяти шагах от лучника. Юноша крепче стиснул камень, привстал. Вольфганг напрыгнул сзади, замолотил по шлему. Противопоставить сиру Дилану было нечего – стальные наплечники не позволяли задрать руки. Варвар молотил нещадно, Джерард едва не передумал атаковать, представив на мгновение себя на месте рыцаря. Наконец трепыхающуюся груду железа потянуло вниз. Вольфганг ловко заскочил на плечи, встал во весь рост, балансируя на шатающемся, точно корабль в шторм, вороге. Вскинул клевец, стальные ноги подкосились, тело устремилось к земле. Острый конец орудия со звоном нырнул в отверстие шлема, здоровяк потянул на себя. Твердь всколыхнулась, рыцарь приземлился на шею, грузное тело сместилось вперёд, голова основательно подалась назад. Такой удар означал неминуемую гибель от перелома позвонков, а перекос доспеха на шейном сочленении и вовсе способен был отделить голову от тела. Джерард ринулся в атаку, в два прыжка настиг цель. Вольфганг и сообразить не успел, как бугорчатый камень припечатал в бровь. Брызнули багровые капли. Перепуганный в усмерть юноша приложился ещё раз. Третий же замах, так и остался замахом, последнее что увидел Джерард – кулак, стремительно заслоняющий оскал свирепого варвара…

- Если это загробная жизнь, то пустите меня обратно. – Едва слышно простонал юноша. Голова раскалывалась на части, яркое солнце слепило сквозь веки.

- Очухался? – неподалёку раздался знакомый голос. Джерард пошевелил пальцами, чуть заметно дёрнул рукой

«Не связан» – про себя обрадовался юноша. – Что ты задумал? – Крикнул на сколько это было возможно, закашлялся, боль стянула грудь.

- Ничего, что бы тебе не понравилось! – с ноткой иронии бросил Вольфганг. Малец досчитал до трёх, набрал воздуха, одним махом вскинул веки.

- Клинок в лицо не тычет – уже хорошо! – выдохнул Джерард, проморгавшись от яркого солнца. Привстал, тело ломит, будто табун лошадей прошёл, в горле сухо, в желудке пусто – не лучшее начало. Место сменилось, теперь отовсюду плотной изгородью нависали деревья, могучие, рослые. - А ты умеешь выбирать укрытия, – стараясь не выказывать страха молвил юноша, глаза тревожно скользили по местности в поисках ни то оружия, ни то отступления.

- Не волнуйся, Джеральд, – подозрительно спокойно донеслось сбоку. Варвар сидел на громадном камне, практически сокрывшись за ветвистым кустарником, в одной руке сжимал спрятанный в ножны меч, на другую намотал удила, держа морду коня подле уха, скакун показался встревоженным. – Я хочу, чтобы ты меня выслушал, – Вольфганг тяжело выдохнул, бросил оружие ровно под ноги лучника. Юноша озадаченно зыркнул, ухватился за рукоять, со звоном обнажил меч. В глаза сразу бросился расписной клинок: странный, будто плетёный, узор обрамлял диковинные письмена, язык чужой, непонятный. Эфес безобразный, грубый, но на редкость удобный. Любопытства ради Джерард упёр палец свободной руки в гарду, поддерживая лезвие, медленно отпустил рукоять. Идеально сбалансирован.

– Нравится? – гаркнул Вольфганг, кисть юноши дрогнула, клинок нырнул в землю, едва не отняв большой палец ноги. Лучник вскинул голову, в руках варвара блеснул нож. Джерард медленно потянулся к мечу. – Не стоит, – улыбнулся здоровяк, – я не буду тебя убивать, я хочу показать… - брошенный нож мягко приземлился в траву, практически не издав ни звука. – Взгляни.

Юноша осторожно протянул руку, пристально наблюдая за варваром. Лицо исполина выказывало уверенность и спокойствие, лишь пара надутых мешков под глазами и покрасневшие белки выдавали усталость. Джерард стиснул нож, перевёл взгляд на лезвие – кривоватое, пара сколов, да бледно-синие пятна.

– Это кровь! – холодно сказал Вольфганг, юноша снова поворочал оружие, вглядываясь более пристально – голубые пятна – то, что вытекло из плоти существа находящегося внутри стального панциря.

- Голубых кровей… - тихо протянул под нос Джерард, встрепенулся, завертел головой.

- Не здесь твой рыцарь, – подметил варвар. Лучник выдернул меч, шагнул навстречу

- Чёрт возьми, я понимаю, что там внутри не сир Дилан! Но знаешь, с голубой кровью ты явно переиграл! – Вольфганг свёл брови, вопрошающе уставился на юношу. – Аллегория, метафора… - Варвар вытянул шею, похоже, подобные слова он слышал впервые. – Знатный род, аристократы, люди другого сословья – голубых кровей…

- Знаешь у кого голубая кровь? – грубо прервал монолог юноши Вольфганг, – у моллюсков, да осьминогов всяких. У бескостных морских тварей! – Джерарда передёрнуло, подсознание рисовало жуткие вещи, фразы варвара чёткие и размеренные били по вискам точно молот по наковальне. – Бескостное тело. Только такое залезет в стальной панцирь, ты видел, как осьминоги просачиваются в крохотные дыры? Уменьшение в размерах. Постоянная потребность в воде. Глупые предписания, в конце концов. Облачение в панцирь, исключительно, в стенах замка. А замки? Все до одного окружённые рвами, представь, как там сыро. Лучшего для моллюсков и не придумаешь.

- Что ты хочешь этим сказать? – полушёпотом выдавил юноша, ноги обмякли, осел на траву.

- А то, Джеральд, не всё так просто в этой истории. Я очень хочу ошибиться, но рисковать нельзя. Лучник поднял бледное лицо, варвар протягивал золотой дублон.

- Саблезубый фьорд, запомни это название, там найдёшь мой народ. Расскажи им всё что увидишь…

- Увижу, что? – Вольфганг подхватил лучника, подвёл к камню где беспокойный конь топтался, осторожно раздвинул кусты. Пред взором юноши развернулся отлогий склон, далеко впереди маячил сир Дилан, прислонённый к большому, продолговатому валуну…

- Там должен состояться обмен, – подле самого уха буркнул варвар, – да только теперь сомневаюсь, что сделка свершится. – Здоровяк встал во весь рост, неуклюже скинул кольчугу, размялся, каменные мышцы заиграли на солнце.

- Что ты делаешь, – настороженно спросил Джерард.

- Как думаешь, почему до сих пор никто и словом не обмолвился про моллюсков, закованных в стальные панцири? – Лучник пожал плечами, в голове и так всё вверх дном, мыслям просто не оставалось места. Вольфганг распустил волосы, золотые пряди рассыпались по плечам, добрая улыбка озарила лицо. – А потому, мой друг, что некому это слово нести. – Варвар успокоил коня, прижался лбом к морде. – Меня они помнят, не явлюсь – затравят. А вот ты… - Юноша грубо прервал монолог, резко дёрнув за руку. Далеко впереди, подле самого валуна, промелькнул силуэт. Мгновенье спустя близ рыцаря показался некто в мантии.

- Он? – шёпотом спросил Джерард

- Он! – зло процедил варвар, тихонько подтянул клевец.

Неизвестный обошёл валун кругом, огляделся, махнул. В тот же миг подбежал другой, такой же, в мантии.

- А может и этот, – ухмыльнулся Вольфганг, – как думаешь, сколько их там? – Юноша едва раскрыл рот, как на горизонте показался третий, волок за собой нечто громадное. Едва завидев товарища, первый, словно ящерица, вскарабкался на булыжник, свесился, ухватил рыцаря за шлем, приподнял. Второй распластавшись на земле вцепился в ноги, потянул вниз, этакая ручная дыба. Последний вскинул на плечо подобие топора, только раза в четыре шире и толще. Взмах, и лезвие громадного орудия врезалось в шейное сочленение. Звон больно ударил по ушам.

- Как-то глупо! – удивлённо шепнул Вольфганг. – Он уже съёжился, им бы по ногам рубить… - едва договорил варвар, как второй звонкий удар пришёлся на тоже место. Обезглавленные доспехи стукнулись оземь. Палач в мантии спешно отбросил топор, извлёк из-за пазухи тонкий меч. Рыцарь встрепенулся, мотнул рукой, попытался встать, но было поздно. Два плотных тела прижали панцирь к земле, обездвижили. Третий, внимательно прицелившись, отправил клинок внутрь доспеха.

- Хотя нет, не глупо, – одобрительно кивая подметил варвар. – Мы подобным образом крабов потрошим. Видишь трухлявое дерево справа от камня? – Побледневший, считай потерявший сознание, юноша мотнул головой. – Ааа неважно, – Вольфганг затянул подпругу, обнял встревоженного скакуна: – ну что, братец, на смерть?

Вскочил на коня, намотал удила на левую руку, правой крепко стиснул клевец.

- Зачем кольчугу сбросил? – не выдержал Джерард.

- Чистым хочу пред богами явиться, заждались нас в Вальгалле, – горделиво бросил варвар, – а ты помни, саблезубый фьорд! И меч не потеряй, лучник, без него сгинешь, – пришпорил коня, и рванул на встречу смерти.

Джерард спустился по отлогому склону, сердце переполнилось болью, глаза влагой. Ноги слушались неохотно, голова на грудь сползла. Зрачки устремлены в землю, тщательно осматривают каждую рытвину, оставленную варварским скакуном. Сознание снова и снова прокручивает недавнюю бойню, в мельчайших деталях, в ярчайших красках. Вот, первые капли на траве лоснятся, отливают багрянцем. Видать с того брызнуло, что раньше всех на пути оказался. Вольфганг хорошо приложился, с ходу, он, наверное, даже понять не успел. Под ногами захлюпало, глаза невольно устремились вперёд. А вот и двое других растянулись, едва ли, не утопая в луже собственной крови, их варвар отходил нещадно, думал последние. Дальше хуже. Земля впереди походила на болото – липкое, дурно пахнущее. Десять пар ног взбивали грязь, плотно мешая её с растёкшейся кровью. Первым убили коня, напрасно. Варвар рассвирепел. Забыв о защите кинулся на врагов. Множество ран исполосовали могучее тело, но гневный дикарь продолжал рубить… Подлые стрелы несколько раз проткнули сердце варвара, усмирив бушующую ярость, но не прервав бойню. Вольфганг забрал с собой всех. И вот возлегая на груде трупов, точно король своего мира, растянул в улыбке мертвецки бледные губы. Джерард знал, последнее, что видел здоровяк – распахнутые врата Вальгаллы…

- Покойся с миром мой друг – Заикаясь обронил Джерард, дрожащей рукой опустил стылые веки. Подтянул портупею, обвислую под тяжестью расписного меча, склонился над телом. Шагах в десяти возвышался валун, именно туда держал путь лучник. Тело противилось, ноги не слушали, естество бунтовало, но желание знать правду всё же подтолкнуло вперёд…

Каждый шаг давался с трудом, отзывался мириадами мыслей, и без того разрывающих голову. Ноги увязали по самые лодыжки, зловонье минуя дыхательные пути било точно в мозг, глаза слезились, до обезглавленного рыцаря остался единственный шаг. Юноша замер, провёл рукой по лицу, протяжно выдохнул, обернулся к варвару.

- Я исполню твою волю, Вольфганг. – К горлу подступил ком, Джерард откашлялся, – но, я должен узнать… - Голос его оборвался, ноги согнулись в коленях, несмелый взор устремился внутрь стального ворота. Лучник замер, упал точно оцепеневший, ухватился за голову, с силой вдавливая виски, хлынули горькие слёзы.

По ту сторону панциря, наружу глядел старичок, маленький, будто скукоженный. Остекленевшие очи, бесцветные и пустые, морщинистое лицо без бровей и волос, черты острые, слегка продолговатые. На дряблой шее зияла рана толщиной в палец, внутренние стенки кирасы щедро залиты кровью. Голубой кровью…