Развилка

Темное догорающее небо. Глухой треск пустой пластинки. Надвигается буря. Лабиринт из листьев. Они шевелятся, как тысячи живых существ. Бег вперед. Багровый, цвета запекшейся крови, цветок. Плачет, роняя на землю капли. Тень за кустами. Она ждет. Меня.

Вспышка света.

Виктор не сразу понял, где находится. Одеяло, мокрое от пота, свесилось вниз. Узкая оранжевая полоска света от уличного фонаря ложилась на потолок и перерезала его пополам. Казалось, что эта трещина открывает другой мир, спрятанный за яично-белой штукатуркой. Где-то тепло и солнечно.

- Сон. Чертов кошмар.

Цепочка событий выстроилась сама собой: машина, дорога, мотель. Сколько он уже едет? Два… Три дня? Все смешалось.

Комната в гостинице. Много таких же остались позади. На стене картина - глупая и безвкусная. С кровати кажется, что люди на ней не пляшут, а падают вниз.

Раскат грома. Стекло едва слышно продребезжало в раме.

- Я стонал. Я стонал во сне.

Поспать не удалось. Небольшие периоды забытья показывали ему какие-то обрывки снов, пестрое покрывало из переживаний, терзаний, пережитых им за последние дни. Сон не приходил, исчез, как дым от прогоревшей спички. Как только показалось солнце, Виктор ускользнул из номера, оставив немногое, что связывало его с прошлой жизнью: рубашки, мятые и грязные, накиданные в спешке, записная книжка с телефонами, недочитанный роман... Телефон он выкинул еще раньше.

Помылся он в туалете ближайшей заправки, где пахло грязью и хлоркой. Маленькое забрызганное зеркало показало ему незнакомца старше его лет на семь, небритого и разломанного. Странное ощущение. Его руки казались чужими. Без этой чертовой штуки на пальце Виктор чувствовал себя почти голым. Место, еще недавно плотно стянутое кольцом, что остался белый, незагорелый след, смотрелось нелепо. Он отгрыз эту часть себя, как попавший в капкан дикий зверь. Без сожалений. Внезапно вернулся гнев. Как человеческая жизнь может разрушиться меньше чем за неделю? Он вспомнил, как погружался в ад. Ярость, она ела его изнутри. Подбиралась к горлу и сдавливала ее в огненных тисках. Где-то глубоко бился барабан, отдаваясь в висках. Крик рвался из горла, а грудь трещала под натиском бушующего внутри лесного пожара. Гнев обманутого мужа? Обида маленького ребенка? Разницы нет. Порой кажется, что ярость есть всегда. Она не появляется из ниоткуда, она вечно кипит где-то под кожей человечества, как лава. И порой выплескивается. Через самого слабого. Самого уязвленного. Самого жалкого. Ярость – одна на всех.

Он разжал кулаки и медленно вдохнул. Теперь все эти чувства виделись ему как нечто из другого мира. Огонь угас, оставив залитый водой и пивом пепел. Мокрый и жалкий.

- Дома… Все поправится.

Родной город, откуда он убежал еще совсем юнцом, лежал впереди. Сейчас он бежал обратно. Опять скрывался от проблем. Примут ли его? Все равно. Плевать.

Шесть часов за рулем. Перекусы в кафе, мокрые пирожки во влажных пакетах, кофе три в одном. И сигареты, сигареты, сигареты. День проносился мимо, подгоняемый трескотней по радио, набившими оскомину песнями и сводками новостей. Люди, остановки, машины, здания, города. Только бесконечная линия разметки тянулась вперед, как спасительная нить. Глаза слипались.

Когда случилась эта история, Виктор почти спал.

К вечеру трасса совсем опустела. Машины встречались все реже. В отдалении мелькали крыши старых изб, по виду давно опустевших. Их черные остовы призраками проплывали мимо. С двух сторон дорогу все теснее обступал лес. Пыльные заросли кустарника смыкались плотным рядом. В небе тянулся тягучий, как патока, закат. Он поджигал верхушки деревьев, надевая на них некое подобие нимба, и сквозь полудрему Виктору казалось, что так стройными рядами стоят ангелы, бережно оберегающие сон всех водителей.

«Крепких снов, приятель».

Дорога тянулась сквозь густой лес. Виктор останавливался пару раз вздремнуть, но неясное чувство гнало его вперед. Распрощаться со всем… Еще и этот сон. Что это было? Тревога не отпускала его с самого утра. Виктор пил воду, растирал лицо и курил. Наверное, за последние дни он выкурил больше, чем за весь предыдущий месяц. Сейчас ему тоже хотелось затянуться.

- А черт! – Пальцы пошарили в пачке. – Чтоб тебя…

Пустая и смятая коробочка отправилась в окно. Последняя. В груди неприятно тянуло.

- Какого хрена!

Спать расхотелось. Руки уже гуляли по приборной панели в надежде найти одну последнюю - спасительную. Он знал, что до следующего магазина еще очень долго.

Он шарил вслепую. Теплое мягкое, почти бархатное прикосновение сигареты он узнал бы сразу. Но ее не было. Какие-то чеки, уже выцветшие от времени, свернутые пакеты, рекламные проспекты, пустые бутылки. Нечто гладкие и твердое. Пальцы нащупали и извлекли из бардачка помаду. Она отправилась в окно вслед за прочим мусором. А пошло бы все…

Так и рушатся судьбы. В самый неподходящий момент.

Дорога уходила вбок. Виктор сбавил скорость и судорожно пытался найти сигарету, стараясь не съехать с трассы. А на обочине стоял человек. Здесь, в этой глуши. Виктор не верил своим глазам. Немолодой, лет 40. Джинсы, старая рубашка. Туфли. У него был вид, будто он только вышел из дома. Он курил... и держал большой палец вверх. Рука, голосующая за жизнь.

Виктор проезжал мимо, поворачивая голову вслед незнакомцу. Тот провожал машину глазами. Ненадолго их взгляды встретились. На секунду, на долю секунды. Их взгляды встретились. На секунду, на долю секунды. Виктору этого хватило, чтобы прочитать выражение.

Узнавание.

Узнавание мелькнуло в глазах человека на обочине. Словно он ждал его. Захотелось вдавить газ в пол и укатить как можно дальше.

- Э-э-эй!!! – Незнакомец зажал сигарету в зубах и замахал обеими руками. – Э-эй, подвези!!!

Сигарета. У него есть сигарета. Виктор зарыл глаза. Машина, откатившись еще пару десятков метров, встала прямо на дороге.

Виктор сидел в салоне, следя за человеком в зеркало заднего вида. Тот сделал еще пару долгих, сладких затяжек, взял сигарету пальцами и помахал ею в сторону автомобиля. Носком ботинка он вырыл небольшую ямку в земле, положил туда окурок и затоптал. Затем он побежал к машине.

- Куда направляетесь? – Виктор приоткрыл окно.

- Здравствуй. – Человек повис на окне рукой, будто старался своим весом приоткрыть его еще больше. Грудь у него ходила ходуном. – Уф, и выручил же ты меня. Я уж думал, что мне тут ночевать.

Он огляделся, прощаясь с местом, чуть не ставшим ему домом. На уставшем лице мелькнуло сожаление. Но руку с окна он не убрал

- Так куда вам?

- Да тут недалеко...

- Недалеко это... - Взгляд упал на нагрудный карман человека. «Парламент». - А ладно, садись.

Незнакомец довольно кивнул и, чуть посмеиваясь, залез в салон.

- Дима. – Рука, сухая и загорелая, потянулась через салон. От него пахло стиральным порошком. Не табаком.

- Виктор.

Попутчик уже накидывал ремень.

- Ну, в добрый путь.

Машина набирала скорость, разрезая стылый вечерний воздух. Темнело.

- Не угостите? - Виктор показал на сигареты.

Человек достал пачку и передал ее водителю. Открытая, но... полная. Абсолютно новая.

- Дурная привычка. – Дима поморщился от дыма.

- Вы же сами курите.

- Я про машину. Курение в машине.

- А, это. Ну, кроме меня на ней никто не ездит. Уже. Так что... - Он пожал плечами.

- Опасно это.

- Иногда, чтобы не заснуть, приходится. А что опаснее?

- Да, спать за рулем... опаснее... Сон — вообще опасная штука.

Водитель посмотрел на попутчика, но тот глядел в окно.

- В необходимых дозах вполне неплохая вещь. - Виктор попытался улыбнуться. Вышло так себе.

Человек притих, словно прикидывал, стоит ли продолжать тему. Гудел мотор. Лишь сейчас Виктор заметил, что солнце почти село и в небе повисла блестящая свежая луна. Ярко-желтая, как кошачий глаз.

- Знаешь, о чем я подумал? - Дима повернул голову и смотрел прямо на него. В сумерках лицо было похоже на искусно сделанную маску.

- Я подумал, тебе будет интересно узнать кое-что. Один занимательный сон. Мне он приснился на днях. До сих пор не могу забыть, ха! Засел внутри, как черт в табакерке.

Виктор молчал. Сигарета уже осталась далеко позади, но сердце продолжало стучать, как заведенное.

- Знаю, слушать чужие сны — та еще скука. Но тебе понравится. Правда.

Дорога выпрямилась, и Виктор гнал что есть мочи. Ни одной встречной машины. Ни одного огонька вдали. Только он и незнакомец с трассы. Голос человека, назвавшегося Димой, звучал вкрадчиво, мягко, почти усыпляюще. И до боли знакомо. Где он мог слышать его? Где?

- Приснилось мне, что я гуляю по родному городу. Когда я там был в последний раз? Лет... 15 назад. Вот странно, да? Хочешь забыть прошлое, но оно настигает тебя. Рано или поздно... - Человек усмехнулся. Виктор еще чувствовал его страшный, горящий желтым лунным огнем взгляд.

- Иду я, а на улице начинает темнеть. Везде пусто. Поднимается ветер. И облака. Темно-красные. Бегут и бегут.

Виктор оцепенел. Да, знакомое. Он уже слышал этого незнакомца. На своем автоответчике. Его голос просил оставить сообщение после сигнала. Не мудрено, что Виктор сразу не узнал этот тембр, интонации. Из головы он слышится совсем по-другому.

- Иду домой. Дохожу до... Помнишь, тот поворот после библиотеки? Где можно срезать путь через гаражи? Ты всегда бегал там, хотя мама запрещала.

- Да. — Виктор судорожно выдохнул. Язык не слушался, руки вцепились в руль. Дорога, прямая, как лезвие бритвы, врезалась в темноту. Машина гнала вперед.

- Я думал, сократить мне путь, или идти прямо. По ясной и спокойной дороге. - Попутчик коснулся его плеча. - Что бы ты выбрал, а?

Слова застряли в горле.

- Я знаю. Ты бы пошел по легкому пути. – Небольшой смешок, больше напоминающий шумный выдох. – И я пошел. Свернул. А там лабиринт...

Виктор закрыл глаза. Он знал этот сон, потому что сам его видел. Он знал, что незнакомец скажет дальше. Там лабиринт… из листьев. Ты идешь через него. На входе растет цветок. Ты наклоняешься, чтобы сорвать, но видишь, как он плачет. Тебе не по себе. Он кажется таким знакомым, но неприятным. Дотрагиваться до него слишком больно. Ты перешагиваешь через него и бежишь. Сзади бушует ветер. Тебе страшно, и ты хочешь побыстрее вернуться домой. Бежишь изо всех сил, но вдруг замечаешь, как в кустах движется фигура. Наперерез. Ты пытаешься повернуть, сделать маневр и уклониться от столкновения, но ноги не слушаются. Они становятся ватными и подгибаются. Ты чувствуешь, что падаешь. А фигура все приближается. И вот она выходит на тропу. На фоне багрового неба она выглядит еще темнее. Лицо скрыто в тени. Ты протягиваешь руку, чтобы защититься, но боль пронзает ее от кисти до плеча. Ты падаешь на землю, прямо под стены лабиринта. Листья живой изгороди шевелятся на ветру, шепчут, говорят. Преследователь идет. Ты видишь его ноги. Шаг за шагом он приближается. Ты...

- Я растоптал его.

Виктор ошалело повернул голову. Человек улыбался. Нога уже не жала на газ, и машина катилась сама по себе. В салоне царила тишина. Было слышно, как колеса шумят по асфальту, тихо и мягко. Шуршат, как пустая пластинка...

- Там был сорняк, и я раздавил его. Гадкая вещь. И знаешь, что? Лабиринт рассыпался. Взлетел в воздух как тысячи птиц и рассеялся на ветру.

Машина медленно остановилась. Деревья стояли молча, прямо, почти недвижно. Только в вышине едва шумели верхушки, кивая в такт ветру. Ночь разлилась по дороге, сгустив и без того темные краски.

«Динь-Динь-Динь». Красный огонек.

Человек открыл дверь. Свежий ночной воздух влетел внутрь, сняв наваждение. Виктор очнулся, как после гипноза.

-Спасибо, друг. Здесь мне и выходить. - Он вылез из салона. – Не спи!

Хлопок закрывающейся двери.

Виктор видел, как фигура незнакомца подошла к лесу, помахала ему рукой и скрылась в деревьях. Свет фар выхватывал из темноты пустую трассу и терялся вдали. Виктор никак не мог отдышаться. Привиделось ли ему все это? Незнакомец, говорящий его голосом, сон, этот разговор. Он ушел, и теперь все казалось чем-то нереальным, даже смешным. Сердце стучало.

Чего она хотел?

Переживания прошедших дней… Нет, недель. Даже месяцев. Начиная от подозрений, от недоверия, сомнений и самоуспокоений, от подлого поиска крупиц информации до ярости, скандалов и обвинений, до катастрофы, до полнейшего выгорания. Был ли он в себе все это время?

Виктор вышел на трассу. Прохладная ночь дышала размеренно и спокойно.

Что это было? Попутчик ушел, скрывшись в глухом лесу. Вблизи от этого места нет ничего. Километры и километры тайги. Если человек останется здесь один, то с большой долей вероятности умрет. Что делать? Пойти за ним? Или плюнуть на все и уехать, как он бы сделал раньше, в своей прошлой жизни.

Виктор сел на холодный асфальт и попытался унять дрожь. Руки не слушались. Он закрыл лицо.

Вспышка света.

Два дня спустя в местной газете поместили заметку.

«ГУ МЧС сообщает. На трассе Н. произошло возгорание автомобиля. Сообщение о пожаре поступило в 4.40 утра. При ликвидации пожара было задействовано 3 человека и 1 единица техники. Пострадавших нет. По предварительным данным, возгорание произошло в результате замыкания проводки. Производится поиск владельца автомобиля».