Владимир Чернявский

Когда придёт Золин

Автор:
Антон Горин
Когда придёт Золин
Работа №86
  • Опубликовано на Дзен

- Кто придумал этот идиотский закон, господа? Как можно давать в руки убийце протоколы с показаниями всех, кто свидетельствовал по его делу? – князь Шмидт порывисто вскочил с кресла и нервно заходил по комнате, переваливаясь по-утиному. При его мешковатой фигуре это выглядело забавно. В любой другой вечер.

- Помилуйте, князь, - со сдержанным раздражением процедил сквозь зубы ротмистр Янцевич, - это же именной указ Императора… Хотите загреметь под статью об оскорблении Величества?

- Да что вы, голубчик! – князь остановился сокрушённо всплеснул руками, - Я против священной воли – ни словом, ни помыслом… Только ведь это Средневековье какое-то! Дать преступнику право на месть! И фактически назвать всех, кто пытался помешать ему… то есть – помочь восторжествовать правосудию! Неслыханно-с…

Янцевич медленно встал и обвёл взглядом гостиную. Собравшееся общество было немногочисленно, но сделало бы честь любому светскому салону столицы.

Фигуры князя и ротмистра, уставившихся друг на друга словно коты на сырой мартовской крыше, составляли самый жёсткий контраст. Шмидт – почти старик, лысеющий с оплывшей фигурой в хорошо сшитом, но изрядно помятом костюме. Янцевич – статный атлет лет тридцати в отлично пригнанной форме внутренних войск Российской империи.

- По-моему, вы зря волнуетесь, господа, - томно произнесла сидящая у камина молодая женщина, - Не думаете же вы, что Демьян Николаевич тотчас же после суда бросится читать своё дело?

- А как же, по-вашему, Елизавета Филипповна? – визгливо воскликнул Шмидт, и его благородное лицо исказилось безобразной гримасой страха.

- По-моему, капитан Золин сейчас празднует свой оправдательный приговор, - Елизавета Филипповна выдержала паузу, прикуривая сигариллу от каминной спички, - а празднует он, сами знаете как… Пока в баре спиртное не кончится, он из дому не выйдет. Ну а утро вечера мудренее…Утром вы, Роман, зайдёте к нему, поздравите на правах сослуживца…

- И получу пулю в лоб? – холодно усмехнулся Янцевич, - Благодарю покорно, Лизонька. Вы не хуже меня знаете, что Демьяна даже закон бы не остановил. А закон вот уже полтора часа на его стороне. Помните, какое право даётся в этой стране человеку, которого оклеветали?

- Помилуйте, я же не юрист… - презрительно скривила губы Елизавета Филипповна.

- «Право на адекватную компенсацию», - прогудел из угла хорошо поставленным голосом горой возвышавшийся в мягком кресле бородатый мужчина в шёлковой рясе, - всем он нам, матушка моя, аки лжесвидетелям право имеет ту участь сотворить, кою ему прокурор требовал… А это – лишение живота. И по закону, ежели он сие самолично сотворить дерзнёт, никто ему поперёк слова не скажет и вины его не признает… Так вот оно.

- Ой, можно подумать, что вас это «Право» сильно касается, отец игумен! – раздражённо произнёс князь и снова нервно заходил из угла в угол, - вы-то лицо духовное, вас-то он не тронет!

- Ваши б слова да Богу в уши, - совершенно по-светски отозвался игумен и с тяжким вздохом сотворил крестное знаменье, - Но поелику я таков же, как и вы, лжесвидетель, то и отвечать буду, как и вы. Да и не остановит Демьяна мой сан.

Священник замолчал и уставился в пространство прямо перед собой.

- Но можно же что-то сделать! – простонала с дивана немолодая ярко-накрашенная брюнетка восточной внешности, - ведь он же преступник! Если бы я не была такой дурой и не пригласила независимым экспертом эту стерву из провинции!

-Это, Прасковья Сергеевна, голубушка, вы действительно маху дали, - прогудел из угла священник.

- Да откуда я могла знать? – истерически завопила брюнетка, - Да если б не я, она никогда бы выше приват-доцента в своём университетишке не поднялась бы!

- А не делай добра – не получишь зла, - едко усмехаясь прокомментировал Янцевич, и налил себе рюмку коньяку из стоящего на столе графина.

- Налейте и мне, Рома, - попросила Елизавета Филипповна.

- Как вы пить можете в такой момент? – завопил князь, останавливаясь подле Янцевича, галантно подающего молодой женщине полную рюмку и блюдце с нарезанным лимоном.

- Ртом, - любезно ответил ротмистр, - примерно так…

Взял со стола свой коньяк и красиво, не затягиваясь, вылил напиток себе на язык.

- Послушайте, Роман Григорьевич, - подал голос последний из собеседников, худощавый седой мужчина в форменном сюртуке медицинской службы, - неужели Демьян Золин действительно настолько опасный человек? Насколько я помню, вы заслужили в прошлом году краповый берет, да и я, помнится, был не из последних стрелков в моём полку. Неужели мы не остановим одного человека, к тому же сильно ослабленного следственными действиями и заключением в камере смертников. Насколько я помню, Золин страдал от нервных срывов, а такой человек куда менее опасен…

- Ах, доктор, вы паршиво знаете Золина, - снисходительно-насмешливо, ответил ротмистр, - Демьян может и не из лучших бойцов, но это – человек, который не останавливается. Никогда. И не считает потерь. Приняв решение, как с нами рассчитаться, он это сделает.

- Если бы я вас не знал, Роман Григорьевич, то заподозрил бы, что вы боитесь нашего… оправданного – усмехаясь заметил доктор

- А и скажите это вслух, Андрей Вадимович, я не обижусь, - просто ответил Янцевич.

- Я понимаю, не обидитесь потому, что это абсурд.

- Нет, потому что это правда. Я очень боюсь того момента, когда сюда войдёт Золин. Просто до истерики боюсь, - ротмистр медленно обвёл взглядом побледневшие лица собеседников, - И не стыжусь в этом признаться, заметьте. Два года назад я имел честь участвовать в освобождении детей, похищенных с целью выкупа, когда Золин командовал группой захвата.

- Да-да! Я помню! – встрепенулся Шмидт, - мальчик и девочка, дети графини Говоровой… Кажется, похитители погибли во время штурма…

- Да, официальная версия была именно такой. Но на самом деле всё произошло по-другому. Вам угодно знать, как всё было на самом деле?

- Да рассказывайте же, граф! – простонала с дивана Прасковья Сергеевна, - Ну что за манера тянуть из собеседников жилы?!

- Сию минуту, баронесса, - ответил ротмистр, наливая себе очередную рюмку, - Так вот. Банду мы взяли, что называется, – «тёпленькой». Зашли, уложили мордами в пол. Можно было грузить детей, бандитов и ехать за орденами. Два нюанса помешали. Во-первых, атаманила в банде женщина. А во-вторых, она отдала дочь графини своим людям на потеху. Бедняжку насиловали более суток без перерыва…

- Господи! – тихо произнесла Елизавета Филипповна, - Бедная девочка…

Князь медленно покачал головой с выражением крайнего ужаса на лице. Прасковья Сергеевна же напротив, смотрела на ротмистра взглядом, в котором сквозила хищная радость.

- Вы не смотрите на меня так, баронесса, - усмехнулся Роман Григорьевич, - я вам про это потому рассказываю, что не рассчитываю, что новость эту у вас будет возможность по салонам разнести. Уж кого-кого, а человека, солгавшего, что пуля убийцы была выпущена из ствола его пистолета, Золин никогда не помилует.

Баронесса вздрогнула и попыталась сжаться в комок на своём диване. Получилось плохо.

- Право, ротмистр… - неуверенно начал доктор, но осёкся и замолчал.

- Так я продолжу. – Янцевич на мгновение умолк, собираясь с мыслями, - Золин, когда увидел, что происходило в доме, лично вывел детей на улицу под охрану водителя. Потом вернулся и забил атаманшу насмерть ногами. А остальных бандитов приказал связать и поджечь дом. Вместе с ними внутри. И всё это без малейших эмоций.

Несколько секунд в комнате стояла звенящая тишина. Зато потом заговорили все разом.

- Что за дикость… - взвизгнула баронесса, - В нашем двадцать втором просвещённом веке…

- Это же преступление! – прогудел из угла бас священника.

- Почему вы не помешали? – сипло спросил князь

- Боже мой, боже мой… - почти шептала Елизавета Филипповна

- Невероятно! Совершенно невероятно… - задумчиво произнёс себе под нос доктор.

Ротмистр не глядя на собеседников, выпил уже изрядно согревшийся коньяк. Затем поднял взгляд и обвёл собравшихся совершенно трезвым взглядом. Возгласы смолкли.

- Отвечу по пунктам. В той ситуации решение Золина никому из нас дикостью не показалось. Потому что такие существа, как те… похитители, жить просто не должны. А суд у нас порой, как вы сегодня убедились, излишне гуманен. Да, это было чистой воды самоуправство. Преступление. И весь батальон об этом знает. И никто никогда показаний не даст. А помешать… нет, когда у Золина такие глаза, как тогда, я на его пути не встану. Разве что – сегодня. Но больше – до конца дней моих ни-ни.

Роман Григорьевич снова замер на мгновение и подчёркнуто аккуратно поставил на стол опустевшую рюмку.

- Господа, - Шмидт подошел к столу и решительно взял ротмистра под руку, - если всё так печально, как говорит Роман Григорьевич, то нам надо немедленно действовать. Я сейчас же пошлю пару людей проследить за квартирой Золина, чтобы мы точно знали, что он собирается делать!

- Хорошая мысль, князь, – одобрительно отозвался доктор, - Поздновато, конечно, но лучше уж сейчас, чем никогда.

Шмидт хлопнул в ладоши и шёпотом дал инструкции мгновенно появившемуся из-за штор лакею. Ротмистр вновь налил себе коньяку, Елизавета Филипповна задумчиво курила, игумен тихо молился в своём кресле, доктор медленно ходил из угла в угол, а баронесса тихо с поскуливанием плакала на диване. Через минуту за окном фыркнул двигатель автомобиля.

- Всё. Как только будет на месте – сразу позвонит, – торжествующе объявил князь.

- Прекрасно! – с готовностью отозвался доктор и повернулся к присутствующим, - а теперь давайте попробуем подумать, как нам оправдаться перед Демьяном Николаевичем, если он здесь появится.

- Появится, уж не извольте сомневаться! – спокойно ответил Роман Григорьевич, - и разговаривать не станет…

- Я так больше не могу! – взвизгнула, вскакивая, Прасковья Сергеевна, - Я уезжаю! На Кавказ! В Сибирь! К чёрту на рога! В Америку, наконец! Не может же быть, чтобы там на всём континенте была радиоактивная пустыня!

- Сядьте! – презрительно бросил доктор, - Ну куда вы побежите? А если Золин вас перехватит? Что будете говорить? Ещё и нас выдадите. Нет уж… Нужно всем договориться, как будем оправдываться… если нам дадут такую возможность.

- Давайте для начала вспомним, как всё было, - отозвался Янцевич, пожимая плечами, - ну хоть для себя самих. Итак, был вторник. Вы, уважаемый князь давали ужин, на который пригласили всех присутствующих здесь, а также – Госвина фон Корна и Демьяна Золина, которые друг друга терпеть не могли. И ведь вы это знали, дорогой мой!

- Они же помирились за месяц до того! – чуть не плача выдавил из себя Шмидт, ломая руки, - Они и приехали на одном такси! От Золина!

- Милейший князь, - криво усмехаясь, заметила Елизавета Филипповна, - Демьян Николаевич, как вы помните, - человек терпеливый. Он и с врагом поручкаться может, пока нужный момент не подвернётся. Вот и с фон Корном дождался нужного часа. В момент смерти Госвина рядом никого кроме Золина не было, сами знаете!

- Ничего я не знаю! – истерически завопил Шмидт, - я не видел, как всё произошло! Я вышел вместе с Прасковьей Сергеевной из бильярдной, когда фон Корн оставался там один! Ну, баронесса, ну подтвердите же! Ведь мы и на суде так всё и сказали! Ротмистр и батюшка слушали Елизавету Филипповну в зале… Господа, вы же помните, как мы вошли перед тем, как раздался этот чёртов выстрел?

- Конечно, так всё и было! – баронесса вытерла глаза кружевным платком, не заметив, что тушью с ресниц прочертила уродливые разводы на рыхлой коже, - мы вышли, когда фон Корн оставался один. А потом услышали выстрел и вернулись…

- …И увидели стоящего над телом Золина, - закончил за баронессу Янцевич, - Да только этого мало было бы для обвинения, а, баронесса? Ведь вы добавили, что видели в руках у Золина пистолет, не так ли?

- Это не я! Это вы сказали, что видели в руках у Золина пистолет! – завопила визгливо Прасковья Сергеевна, - Это вы об этом сказали!

- Да, Роман Григорьевич, признаться, и я помню, что это – ваши слова, - радостно подтвердил князь, полуобнимая баронессу за плечи.

- Еxcuse me, господа, - спокойно–насмешливо парировал ротмистр, - я показал на следствии, что видел пистолет, обнаруженный у тела, в доме Демьяна, но ни слова не говорил, что он держал его в руках сразу после убийства! А вот про ссору Госвина и Демьяна, между прочим, вы, батюшка, в суде озвучили!

- Чадо моё, - прогудел священник, - сказано в Евангелии от Матфея: кесарю – кесарево, а Богу – Богово! Если друг на друга хулу возводили они, то не грех и сказать об этом. Открыто и честно!

- Да полно, батюшка! – зло засмеявшись, процедила Елизавета Филипповна, откинувшись на спинку стула, - Полно! Поди боялись, что Демьян Николаевич на людях вам напомнит, как застал вас с девицей Фашинниковой при… тесной исповеди в городском парке!

- Так он всё-таки меня ославил… - священник поднялся с кресла и судорожно сжал руками наперсный крест, - Передо всеми? Перед вами? Перед кем?

- Да нет! Демьян на такое не способен! – неожиданно серьёзно отозвалась молодая женщина, - это сама Манька Фашинникова и растрезвонила, как вы её лапали. С гордостью, заметьте.

- Это Матильда-то «Недотрога»? - изумлённо воскликнул князь, - Вот это да… Вот это тихий омут! А вы-то, батюшка, как же?

- Грешен зело… Ну а чего вы так на меня смотрите? Сами-то! Если б не Золин, греметь бы вам кандалами в узилище за ваши фокусы с государственными ассигнованиями! Если б он только слово сказал…

- Были б доказательства, может и сказал бы! – огрызнулся Шмидт, - А пока доказательств нет, и дела нет! И вообще, кандалы сейчас не применяют, это дело века этак девятнадцатого! Нечего тут беллетристику разводить!

- А всё же боитесь вы кандалов-то, - засмеялся ротмистр, - Вон как вскинулись!

- А что же? Может, вам-то и нечего было Золина бояться? – огрызнулся князь.

- Ну почему? Знал он пару и моих дел. Право, очень он человек любопытный да осведомлённый! Как он вас, баронесса, в Дворянском Собрании в работе на английский двор-то уличил, а?

- Прекратите! – одутловатое лицо баронессы побелело от гнева, а круто завитые кудряшками чёрные волосы упали на пышные щёки, безобразя и без того непривлекательное лицо, - Я этого мерзавца по судам полгода таскала! И ещё затаскаю..!

- …Если живая останетесь, - едко парировал Янцевич, - Не надо вам было за английскую шпионскую организацию вступаться! Сами себя и опозорили!

- Я вступалась за фонд помощи неправедно обиженным! – возмутилась Прасковья Сергеевна, - И то, что наше продажное правосудие…

- …нашло доказательства его связи с иностранной разведкой, то это всё ерунда? – елейным голосом продолжила реплику Елизавета Филипповна.

- Уж чья бы корова мычала! – голос баронессы источал такую желчь, что слушавшие её ощущали явственную горечь во рту, - Вы-то, будучи невестой Золина, сколько хвостом крутили?

- Так я и от ответа не убегаю, – мило улыбаясь, ответила Елизавета Филипповна, - А вот вы-то зачем при всех заявили, что Золин фон Корна убить грозился? Не было ведь такого!

- А чего ж вы-то, Лизонька, такая честная этого не опровергли?

- А я, Прасковья Сергеевна, за вами неотступно не ходила. Кто вас знает? Может вы Демьяна в клозете подкараулили…

- Да как вы…

- Погодите, дамы! – доктор встал и, примиряющим жестом вскинул руки. - Так мы ни о чём не договоримся. Давайте-ка пригубим бокалы для успокоения и…

- Да чего ж тут пить? – недовольно прогудел священник, всё ещё стоящий на ногах, - Роман Григорьевич ужо приложился…

- А не беда! У меня с собой шесть пар прекрасного «Аричхи» шестилетней выдержки! Князь, душа моя, кликните человека, пусть принесёт, я вам лично глинтвейна приготовлю! Кстати, что там ваш часовой?

Шмидт пробежался пальцами по панели телефона. Через несколько секунд вякнул сигнал ответного сообщения.

- Пишет, что Золин до сих пор дома. И вина не заказывал… - Князь растерянно поглядел на собеседников, сунул телефон в карман, вызвал слугу и тихо отдал приказание.

В комнате воцарилась гнетущая вязкая тишина. Через несколько минут слуги принесли коробки с вином, небольшую жаровню, глиняный горшочек и докторский сундучок. Андрей Вадимович немедленно начал колдовать над жаровней, смешивая в горшочке вино с какими-то пряностями.

- А всё-таки, почему Золин не празднует? – нервно произнёс князь, - я бы на его месте…

- Вы б на его месте, дорогой мой, не были – зло перебил его священник, - Демьян–то Николаевич способен на оскорбление пулей ответить, не то, что вы! Когда два года назад вы его вызывали, да без секундантов, да у барьера прощения просили! А он-то промолчал, между прочим! А ведь мог на всю Россию вас ославить!

- А вы-то, батюшка что творите? Это ведь тайна исповеди… - возмутился Шмидт, сжимая сухонькие кулачки.

- На исповедь пьяным с идиотским хихиканьем не ходят! – с презрением отрезал священник.

- Да будет вам! – недовольно осадил спорщиков доктор, досадливо поморщился и начал разливать по бокалам горячий и ароматный напиток, - давайте-ка по бокалу! Мой личный рецепт-с, ни настаивать, ни кипятить не надо: только подогреть немного и – всё.

Доктор роздал вино. Некоторое время все молчали, потягивая горячий терпкий напиток. За окном мягко падали на землю хлопья снега, сочно похрустывали дрова в огне камина.

- Знаете, господа, я единственного не пойму… - всхлипывая, произнесла баронесса, - Ведь если мы были все в комнате, а Золин не убивал фон Корна… То – кто же?

- Позвольте, господа, но ведь мы все… - начал князь и осёкся, увидев, как Елизавета Филипповна медленно поднимается с кресла.

- Не все! – глухо произнесла молодая женщина, медленно поворачиваясь, - Мы не все были в комнате… Ведь правда, Андрей Вадимович? Ведь вас там не было?

- Конечно, не было, голубушка вы моя, - спокойно ответил доктор и - улыбнулся. Бархатно-хищной улыбкой.

- Так это вы? Это вы убили фон Корна? – почти простонала Прасковья Сергеевна, бледнея до восковой желтизны.

- Ну, да. Ах, ротмистр, давайте без глупостей! – доктор отработанным движением выдернул из кармана пистолет, направив его на Янцевича. Офицер остановил, начатое было, движение и замер, глядя на матовую муфту глушителя.

- Но – зачем? Зачем? – с горечью спросил князь.

- Всё просто, господа, - улыбка доктора из бархатной превратилась в наждачную, - Не у вас одних есть грешки. Вот только ваши грешки знает Золин, а мои – фон Корн. Знал. Поэтому пришлось бить дуплетом: и фон Корна с моими тайнами и Золина – с вашими. Могли бы и спасибо сказать, кстати.

Елизавета Филипповна с надеждой посмотрела на Янцевича. Ротмистр стоял напряжённый, как гитарная струна, казалось, что сейчас он бросится на убийцу, пренебрегая опасностью. Но вместо этого молодой человек внезапно побледнел, схватился за горло, рванул ворот мундира, а затем нелепо и тяжело рухнул на пол, загребая ногами. Лицо его исказилось в судороге, глаза закатились, а на губах выступила пена.

- Наглядный пример вреда алкоголя, – удовлетворённо проговорил доктор, - Не пил бы наш драгоценный Роман Григорьевич без меры – ещё минут десять пожил бы.

Он улыбнулся снова бархатно и демонстративно левой рукою вылил из своего бокала в камин не выпитый глинтвейн.

- Что это значит? – испуганно прогудел из своего угла игумен.

- Это значит, что у вас всех есть несколько минут на исповедь, - любезно сообщил Андрей Вадимович, - потому что по моим расчётам ровно через десять минут вы все присоединитесь к милейшему ротмистру. Всё просто: мы испугались возмездия и покончили с собой. И, чтобы было не так скучно, сделали это вместе. В приятной компании. Как единственный случайно выживший, я это подтвержу. Вот только препарат, который экспертиза найдёт в чашках, уж извините, положу в карман к ротмистру. Зачем же мне в тюрьму попадать? Да и Золин мстить не станет. С его-то понятиями о чести и справедливости, неудачная попытка самоубийства сродни оборвавшейся верёвке казнимого будет.

- Я позову сейчас слуг – прохрипел князь, - я вас выведу на чистую воду!

- А попробуйте! – весело отозвался доктор, - прямо сейчас и попробуйте. Я, думаете, почему сразу малую дозу яда не принимаю? Потому что говорить он не даёт. Отёк гортани начинается. Крайне неприятная вещь. А подойти к звонку или телефон достать я вам не дам. Уж извините.

Резкий писк телефонного звонка заставил вздрогнуть всех. Доктор невольно повернул голову к князю. В этот момент раздался негромкий выстрел.

Андрей Вадимович выронил пистолет и мягко опустился на устилающий пол ковёр. На груди его по одежде медленно расплывалось алое пятно. Остальные на несколько мгновений оцепенели, а затем перевели взгляды на Елизавету Филипповну.

Молодая женщина уже опустила руку и разжала пальцы. На пол упал маленький дамский пистолетик.

- Золин… - тихо сказала женщина, - если б ты знал, где мне пригодится твой дурацкий подарок, Золин…

Шмидт, не отрывая глаз от упавшего доктора, медленно вынул из кармана не умолкающий телефон и поднёс его к уху.

- Да… - ответил он ничего не выражающим голосом - Как? Что он сказал?

Князь обвёл присутствующих безумным взглядом и… дробно-визгливо захохотал, уронив телефон на пол.

- Что с вами, князь? - Прохрипел игумен, судорожно пытаясь подняться из своего кресла.

- Золин, – с трудом произнёс Шмидт, вытирая слёзы, - часового моего поймал. Передал, что не придёт. Совсем! Не будет мстить! Сами, говорит, справитесь!

Князь снова было захохотал, но смех быстро перешёл в натужный хриплый кашель. Елизавета Филипповна, мягко и грустно улыбаясь, опустилась на своё место. Священник замер, растерянно глядя на хозяина дома.

В тишине омерзительно взвизгнули пружины дивана, когда с него поднялась Прасковья Сергеевна.

- Золин! – Прохрипела баронесса, глядя почему-то на входную дверь, - Негодяй!! Какой негодяй! Да будь ты проклят, Золин! Будь… ты… прок… лят!

Больше она ничего сказать не успела. 

+3
23:40
531
11:13 (отредактировано)
rofl
Прикольный рассказ.
+
Не жалко даже два, да правила не пускают.
Ни сучка ни задоринки.
Только один большой минус — фантастики так и не нашел.
Момент который указывает на то, что действие происходит где-то там не есть фантастика.
И Закон позволяющий обвиняемым совершать мстю тоже не есть фантастика.
Короче рассказ хороший, но по моему разумению он не соответствует тематике конкурса.
По этой причине + останется в комментариях…
00:26
Очень хороший рассказ. Отличный детектив. Классика жанра! Просто превосходно. Но фантастики мало. Знаю по себе, это обидно, когда дело касается хорошо проработанной ткани произведения и сюжета, и в тот же момент не входит в тематику. Мои соболезнования. Согласен с Джеком, фантастики мало, очень непозволительно мало. В то же время очень захватывающий сюжет и повествование на высоте. Вам обязательно надо попробовать его отправить на конкурсы детективов. Искренне желаю вам удачи. Молодчина. Отличный рассказ.
18:31
Вот, по мне, был бы главный кандидат на десятку, если бы было больше фантастики(а так ее слишком мало, хотя она действительно есть и это действительно фантастика. Стоило бы просто чуть
футуристичнее обыграть антураж, а не вдаваться в великодержавное Сорокинство. На «патриотично-ватной» радиоактивной пустыне в Америке, на фоне реставрированной царской России я дико смеялся. Если бы еще показали полное бесправие крепостных в этой царской-России, получилась бы отменная социально острая конфетка.) Но даже так, я бы поставил не меньше девяти или восьми.
Загрузка...
Анна Неделина №3

Достойные внимания