Муза

Сева сидел за компьютером и сочинял очередной роман в жанре ужастиков. Сева прославился как мастер в написании ужасов. Как выражался его приятель Коля, «Переплюнул Кинга». Сева до того понятия не имел о Кинге, а узнав о нём от Коли, решил почитать, с чем его хоть сравнивают по переплюйству. И то верно, подумал Сева, сравнив свои романы с романами Кинга. Переплюнул — сказано ещё мягко.

Почти каждая строчка романов, сочинённых Севой, была пропитана... этим чем-то, что делает романы ужасов романами ужасов. У Севы бывали периоды, когда он часами сидел за своим компом, разглядывал последний абзац своей писанины, и всё мучился тем, что же написать дальше. Ну что же написать?.. Бывали периоды, когда вдохновение покидало его. Бывали периоды, когда каждое слово ему приходилось словно выдирать откуда-то из глубины себя. Но в основном он строчил, даже почти не глядя на написанное. В основном он выписывал за день по десятку страниц, даже не вглядываясь и не вдумываясь в свой текст.

Однажды к нему обратилась журналистка и задала вопрос о том, как Севе удаётся сочинять свои романы так, что от них просто трясутся. Должно быть, что-то в этом роде журналисты спрашивают у каждого писателя, прославившегося для всего мира или хотя бы только для своей страны. Тогда Сева ответил:

«Понятия не имею. Бывают времена, когда я целыми днями не могу исторгнуть из себя хоть строчку. Когда я... ну... совсем неадекватно себя чувствую, так выразиться. Но потом вдруг сажусь... ну, думая, что опять придётся ломать голову... и тут... Ну, не знаю, как вам объяснить... Я просто беру и... пишу. Я словно отключаюсь от реальности. Мне кажется, что это что-то вроде сна. Мои пальцы стучат по клавишам — тык-тык-тык-тык, а я просто сижу и тупо вглядываюсь в экран, пытаясь проследить, что я хоть строчу. Могу даже закрыть глаза и думать о чём-нибудь своём, а пальцы всё тык-тык-тык-тык. То есть я просто долблю по клавишам — и всё. А потом начну читать, чего это я такое понастрочил — и обнаруживаю, что всё складно, всё чётко... Но такое ощущение, словно это не я пишу, словно мои руки — не часть моего тела, словно кто-то ими двигает...»

«И как вы можете объяснить это?» — задала вопрос журналистка.

«Что бы это ни было, оно мне помогает», — ответил Сева.

Вот и сейчас он строчил, воспринимая окружающее как в тумане. Вообще всё для него было как в тумане, в том числе и создаваемый им мир. Он не концентрировался ни на чём. Он ничего не воспринимал толком. Он туманно видел экран своего компьютера, а строчки, выписываемые на нём, воспринимал и вовсе как чёрные линии. Его пальцы быстро отстукивали по клавишам, быстро и равномерно, создавая постоянный ритм и только усиливая погружение сознания в некое подобие полудрёмы.

Когда он очнулся, были написаны уже тридцать страниц. Он потратил на них чуть больше двух часов. С удивлением Сева принялся перечитывать написанное...

И вдруг на него накатил ужас.

От чтения собственного романа.

Он читал и дрожал от страха.

Осилив лишь пару страниц, он вырубил комп, лишь бы не видеть того, что было там написано, и, нащупав портсигар, нервно закурил, задымляя воздух вокруг себя.

Это была самая ужасная его книга. Наверное, некоторые слабонервные могут получить сердечный приступ, читая её.

Сева заходил по комнате. Его тело до сих пор было покрыто мурашками. В его голове до сих пор крутились сцены из его собственного романа. Они были такими яркими... и образными... и ужасными. Каждая строчка... каждая буква, чего уж там. Одно событие плавно перетекало в другое, не оставляя промежутков, не оставляя читателю передышки между ужасом...

* * *

— Ну, и чего ты там сейчас сочиняешь? — поинтересовался Коля, когда они сидели в ресторане и лениво оглядывались по сторонам. На таких же ленивых людей. Самыми вертлявыми и живыми казались официанты. Коля с интересом смотрел на приятеля, держа в руке бокал дорогого вина. Он был черноволос, аккуратно подстрижен, имел сглаженные черты лица и был весьма популярен среди женского пола, поэтому редко ночевал один.

— Да так... — промямлил Сева. В отличие от Коли, со светлыми, словно «выгоревшими» волосами, с постоянно какими-то не такими, как у всех, задумчиво-подозрительно-потусторонними глазами холодного серого цвета, и вообще куда менее привлекательный, чем его приятель, чем последний выгодно выделялся в обществе, обычно затмевая Севу симпатией и виртуозностью. Единственное, что заставляло некоторых девушек порой спать с Севой, это его популярность, нажитая благодаря очень страшным романам. Его до сих пор брал холодок, когда он вспоминал о том, что было написано в его последней книге. Смех, да и только — бояться заглянуть в собственную книгу. Как будто сам смастерил бомбу и боишься, как бы она не взорвалась у тебя в руках.

— Новый роман ужасов? — ухмыльнулся Колян. — Или наш прославленный писатель вдруг решил поменять жанр?

Сева пробормотал что-то неопределённое и приложился к бокалу вина.

— Что-то ты так выглядишь, будто к тебе сразу пять кредиторов от разных банков прибежали долг требовать, — заметил Колян.

Сева снова забормотал чего-то невразумительное.

— Ну колись давай, о чём новая книга, — напирал Колян.

— Да ну... так, — снова забормотал Сева.

— Не, ну я ж друган, — сделал вид, что обиделся, Коля. — Что ж, своему другану прям доверить нельзя? В двух словах, ну?

— Слушай... — Сева поставил бокал на стол и вытянул по столу руки, почти касаясь подбородком столешницы. — Что-то мне сегодня нехорошо...

— А чего? — не понял Коля. — Обычно ты такой всегда... бодренький, типа.

— Вот дело-то как раз в том, что ты... Слушай, короче, то, что я сейчас пишу... оно меня до чёртиков пугает.

— Ну так тю! — изумился Коля. — Чем же ты недоволен тогда? Наоборот, хорошо. Если уж книга пугает даже её автора, то прикинь, что она сделает с мозгами читателей!

— Это серьёзно, блин! — воскликнул Сева.

— Да ты тихонько, тихонько, — попросил Коля, видя, что некоторые стали на них с подозрением оглядываться.

— Ладно... — теперь уже почти зашептал Сева. — Слушай, блин, это действительно серьёзно. Вот у меня опять такая фигня была, про которую я тебе рассказывал... Ну, что у меня там всё как в тумане, действительность не воспринимаю, за текстом не слежу...

— В общем, причина твоего успеха, — кивнул Коля.

— ...а потом очнулся и начал читать... и блин... блин... Господи, вообразить не могу, как можно сочинить такое!.. По сравнению с этим все мои предыдущие романы — что-то вроде... блин... комедии, чёрной, по крайней мере.

— Ну ты как скажешь, — усмехнулся Коля. — Что-то я ничего смешного в твоих книгах пока не замечал.

— Я для сравнения, — пояснил Сева. — Просто то, что я написал сейчас... это был просто верх ужаса. Оно пугало так, словно всё происходит на самом деле... Я просто почувствовал себя участником тех событий, которые происходили в книге... И очень ясно чувствовал всё, что чувствовали персонажи... И это было... ужасно, блин, ты просто представить не можешь. Меня такой мандраж хватил, что я аж весь затрясся. Даже пару страниц осилить не смог!

— Ну и ну, — подивился Коля, прикуривая. — Впервые такое от тебя слышу.

— Обычно, читая свои романы... относился к ним равнодушно. Конечно, они были страшноватые, но меня как бы особо не трогали. А щас...

— По-видимому, щас ты создал шедевр, — предположил Коля.

— Да ты опять-таки ничего не понял... Это же жуть, Коль!.. Как будто я действительно что-то такое выпустил... Страшное, жуткое... Даже не знаю, отважусь ли я заглянуть в эту книгу. Лучше войду в комп сегодня и сотру её к чертям.

— Да ты что, с ума сошёл? Это же твоя слава.

— Это слишком ужасная слава.

— Странно такое слышать, — покачал головой Колян.

* * *

Сева думал, что не отважится заглянуть в свою книгу... но он всё-таки отважился.

Он тут же переместился в конец написанного и заставил себя прочитать последний абзац. Он вызывал у Севы ужас.

Сева начал думать, что бы написать дальше... Может, лучше помягче?

Сейчас вдохновения не было. Сева был бледный. Он смотрел на последний абзац, каждая буква которого напитывала ужасом. Первый раз, когда он боится собственного произведения.

Он написал для пробы слово... Потом ещё несколько слов... Совсем никакой атмосферы. То, что он написал сейчас, совсем не вызывало... ничего. Он поставил три точки... Он тёр лоб рукой, раздумывая, что бы написать ещё... Может, бросить всё-таки этот роман? Слишком уж он ужасен...

Сева не видел, как сзади к нему приближалось существо, которое было вполне достойно появиться в одном из его романов. Это существо имело только символическое сходство с человеком. Оно просто имело туловище, конечности и голову. Но это были единственные признаки, по которым существо можно было сравнить с человеком.

Существо выглядело так, словно выползло из адского пламени. Его кожа, если это можно было назвать кожей или даже мясом, бугрилась, накладываясь неровными пластами, глаз не было, был только рот, в котором виднелись беленькие и аккуратные зубки. Это существо подходило к Севе сзади.

Сева не увидел и не почувствовал, как существо положило руки на его плечи. Если бы он мог знать это... он бы, возможно, умер от ужаса.

Существо приблизило свою пасть к левому уху Севы и начало ему нашёптывать. В этом шептании нельзя было распознать ни один из человеческих языков.

Но Сева вдруг приободрился. На него вдруг накатила волна... простой уверенности, что у него всё непременно получится. Он выпрямился, не подозревая, как существо держит его за плечи своими жуткими подобиями рук и шепчет на ухо из чудовищного подобия рта. Он начал активно стучать по клавишам, продолжая чудовищную повесть. Он мельком прослеживал написанное, и внутри у него рождался холодок... Но он вскоре исчез: Сева заснул. В буквальном смысле заснул. Он лежал головой на столе, а пальцы, словно существовавшие сами по себе, продолжали выстукивать рассказ. Существо продолжало держать свои руки на плечах Севы и шептать ему в левое ухо свою повесть.

* * *

Придя в себя утром (было около десяти часов), Сева первым делом уставился на экран своего компьютера. Протерев глаза, он посмотрел на то, что написал.

Вскоре он перестал видеть буквы. Теперь он уже видел картинки.

Картинки рождались в его мозгу и застилали даже физический взор. Он как-то вошёл внутрь мира своей книги и испытывал всё то, что испытывали герои этой книги. Он чувствовал их страх и их боль. Он действительно всё ощущал.

— НЕТ! — воскликнул Сева и насилу оторвался от текста, шедшего реальными картинками. Он вжал кнопку питания и вырубил компьютер. Он отшатнулся, проехавшись на своём стуле подальше от компьютерного столика, и ткнулся спинкой стула в стену. Его трясло, он смотрел на потухший экран компьютера так, словно из него вот-вот могло вырваться одно из порождений его... если это можно так сказать... фантазии.

* * *

— Это серьёзно, Коль, — сказал Сева. — Это очень и очень серьёзно. Эта книга меня просто мандражит.

— Слушай, ты как-то это... — Колян неопределённо повертел пальцами в воздухе. — Я о таких случаях не слышал, чтобы писатели от своих книг мандражили.

— Слушай, у меня всё меньше и меньше уверенности, что это моя книга, понимаешь? Чёрт возьми... ну я просто... Вот вчера то же самое было... только ещё хуже. Я сидел, всё пыхтел, что бы ещё выдумать, и тут вдруг... ну, такая меня взяла уверенность... и я как давай строчить. Строчу, строчу, а самого уверенность такая переполняет... жуткая. А потом вдруг гоп — и заснул. Проснулся, смотрю на текст... и это... это совсем не то!

— Знаешь, я тут знаю одного чувачка... — задумчиво проговорил Коля. — Что-то типа экстрасенса... Может, тебя к нему сводить, а?

— Экстрасенс... — задумчиво проговорил Сева. — Очередной мошенник небось, да?

— Да я точно не понял, если честно... Просто меня один достойный чел с ним свёл. Коллега мой, кстати.

— Кто? Экстрасенс?

— Да нет, тот чел, который с ним свёл.

— А...

— Чел говорит, что экстрасенс его от кошмарных снов избавил. То, говорит, как лягу спать, так обязательно какая-нибудь невообразимая гадость приснится, так что иногда прям с мокрыми штанами просыпаюсь. Спать боялся, все снотворные перепробовал и даже наркотики — чёрт что помогает. А тут экстрасенс над ним какую-то мантру отплясал, и всё, нету снов никаких, куда только делись. Может, он и с твоей проблемой разберётся как-нибудь.

— Ну ладно, давай встретимся с твоим экстрасенсом...

* * *

— Не очень похоже на место, где может жить настоящий экстрасенс, — задумчиво сказал Сева. Они с Коляном шли между двух рядов из шатров, где крутили свои фокусы так называемые «экстрасенсы», «гадалки» и прочие шулеры из их рода.

— Да нормально, — пожал плечами Колян. — Чего, вон, некоторые довольными выходят. Как вон он. — Колян указал на вышедшего из одного из шатров мужика лет сорока, который счастливо улыбался, глядя куда-то в неведомые дали и явно не замечая реального мира. В руке он держал какую-то маленькую штучку, может быть, что-то вроде амулета или его подделки.

— Это он доволен, пока не догнал, что его надули, — скептически сказал Сева. — Как догонит, так примчится сюда и всё крушить начнёт.

— Ну не факт, — заметил Коля. — О, пришли.

Они подошли к размалёванному шатру. На вид он особенно ничем не отличался от остальных, разве что был размалёван ещё посильнее. Снаружи шатёр выглядел достаточно объёмным... пообъёмнее остальных. Что ж, ещё неизвестно, как дело обстоит внутри.

— Пошли, пошли, — подбадривал Севу Колька, аккуратно подталкивая в спину.

Они оказались внутри шатра. Надо сказать, внутри он был как раз таким же объёмным, каким казался снаружи. Тоже разрисованный, и всякие финтифлюшки валяются на столах. Столов четыре, и только один стул, вроде как даже кустарного производства, сколоченный, быть может, самим экстрасенсом.

Сам экстрасенс... стоял тут же. Лицом к ним. Волосы развалились на голове и плечах космами, нечёсанными, быть может, несколько месяцев. И, надо сказать, скорей всего немытыми столько же. Борода чуть длиннее нормы, такая же неравномерная и перепутавшаяся. Затуманенные чем-то глаза, но странно живо смотрящиеся. А одежда у экстра была самая обычная — рубашка, джинсы, кроссовки даже. Такой, в общем, типчик... своеобразный.

— Вот, Сева, знакомься: это экстрасенс, — сказал Коля, показывая ладонью на экстрасенса. — Экстрасенс, это Сева, и у него тут проблемка одна есть.

Экстрасенс стоял и тупо пялился на Севу. Севе даже неудобно немного стало. Вернее — неуютно, как-то вот так вот... Не хотелось, в общем, чтобы экстр на него так смотрел, а лучше всего было бы, если бы вообще не смотрел.

— Что за проблемка? — поинтересовался наконец экстрасенс. Его голос был одновременно прокуренным и обдуренным, а без всех этих примесей был бы, скорее всего, достаточно крепким и не очень громким.

— Я пишу страшные книги, — сказал Сева. — Я писатель, специализируюсь на жанре ужасов. Но та книга, которую я пишу сейчас, превосходит все, и мне это очень не нравится.

— О-о-о, — улыбнулся экстрасенс, показав коричневато-жёлтые зубы. Он начал медленно подходить к Севе, меняя положение головы, словно стараясь рассмотреть Севу с разных ракурсов. — Как это интересно... Ты у меня будешь первый...

— Первый чего? — нахмурился Сева. Экстрасенс подошёл к нему уже вплотную и внимательно смотрел в глаза.

— Когда ты пишешь книги... скажи... как это... происходит?

— Ну... когда как. Когда силюсь выдумать хоть что-нибудь, когда вдруг беру, и...

— И? — выжидательно уставился на него экстр.

— Ну и... в общем, строчу бездумно и очень складно.

Экстрасенс осклабился, снова явив свои зубы.

— Превосходно, — сказал он.

— Чем? — спросил Сева.

— Ты знаешь о музах, Сева?

— О му... подожди... к чему это?

— К тому, Сева... Музы — это существа... которые помогают писателям... и не только писателям... с их творчеством. У каждого стиля и жанра есть своя муза. Есть музы прозы, есть музы поэзии. Есть музы комедии, музы трагедии, музы фантастики и музы ужасов. К тебе, видимо, прилип последний тип.

— Что значит — прилип? — спросил Сева.

— Это значит... Я не знаю, по каким критериям музы выбирают тех, к кому прилепляться... Но, думаю, самые прославленные писатели имеют при себе своих муз... Если писатель работает в разных жанрах, то у него может быть и сразу несколько муз... И они будут бороться друг с другом за то, кто будет следующей писать книгу руками автора. Музы диктуют им, а писатели пишут... Выступая посредниками между музой и читателем... То, что вы создаёте, плод вовсе не вашей фантазии, а плод фантазии музы, которая говорит вам, что писать и как писать... Она подходит к тебе, ложит руки тебе на плечи, — экстрасенс положил свои широкие ладони на плечи Севе и приблизился настолько, что Сева смог учуять не очень приятный запах, шедший изо рта экстрасенса, — приближает рот к твоему уху и шепчет, шепчет тебе, диктует тебе текст, как училка литературы... Только здесь она погружает тебя в особый транс, она руководит твоим телом и пишет. А ты — ничего не делаешь. Ты только берёшь на себя славу... деньги... звание великого писателя, который будоражит умы миллионов... а всё за тебя делает именно муза.

— Так она что, появляется, когда я начинаю писать, что ли? — не понял Сева.

— Нет, она всегда при тебе. Она всегда рядом с тобой, она сопровождает тебя всегда и везде.

Сева быстро огляделся по сторонам.

— Нет, здесь её нет... У меня стоит защита от муз... Она ждёт тебя у входа. И, думаю, не совсем довольна тем, что ты сюда пришёл.

— То есть как это она всё время со мной?

— Очень просто. Она — твой спутник... как Луна у Земли. Без неё ты лишишься равновесия... То есть... Без неё ты уже не сможешь сочинять свои страшилки... Так, чтобы людям действительно было страшно. Она выбрала тебя и неотступно следует за тобой... она к тебе привязана. И вы оба нужны друг другу. Через тебя она вещает свои мысли, свои фантазии, а ты благодаря ей получаешь свою славу.

— Но почему тогда у меня не всегда пишется как по маслу? Почему бывают периоды, когда я не могу ничего толком сочинить и целыми днями кручусь вокруг одной страницы?

Экстрасенс пожал плечами.

— Кто ж его знает... Ты вообще первый человек, которого я именно вживую знаю, к кому подцепилась муза. Писатели, так сказать, низших категорий, как правило, могут и не иметь своих муз... иначе музы дали бы им великую славу... Вот ты: знаменит?

— Ну... по крайней мере...

— Он миллионер, — сказал Коля и хлопнул Севу по плечу.

— Ну, в общем, да... — кивнул Сева.

— Вот, видишь, — улыбнулся экстрасенс. Сева заставлял себя смотреть ему в глаза, чтобы не видеть зубов. А руки экстрасенс уже давно с плеч Севы убрал, хвала Господу. — А ну-ка идём.

Он пошёл к занавеске, видимо, отгораживающей другое помещение. Сева сразу не заметил этой занавески. Оказалось, шатёр ещё вместительнее, чем казался снаружи.

Сева с Коляном переглянулись и последовали за экстрасенсом. Отодвинув занавеску, вошли следом за ним в помещение.

Помещение было довольно маленьким. Основное пространство здесь занимал обыкновенный письменный стол, на котором были разложены всякие магические финтифлюшки — или, опять же, их имитации. Да, в общем-то, не так оно и важно. На стенах висели зеркала, различных размеров, с различными рамами. Когда Сева смотрел на свои отражения в этих зеркалах, ему почему-то становилось неуютно. Каждое зеркало было сродни глазку камеры видеонаблюдения в каком-нибудь супермаркете, которая тщательно контролирует, не спёр бы ты ненароком чего-нибудь, да хоть малюсенькую конфетку. Когда-то, ещё до знаменитости, когда доходы семьи Севы были весьма скромными, его это очень раздражало — без камер, глядишь, и попёр бы чего...

Экстрасенс выдвинул ящик в столе и извлёк оттуда книгу с коричневой кожаной обложкой. Книга выглядела как-то слишком уж ново для тех книг, которыми экстры должны были пользоваться в воображении Севы.

— Вот, — сказал экстр, открывая книгу. — Вот так выглядит муза романтического жанра. — Экстр показал на картинку, и Сева с Коляном наклонились над ней, почти соприкасаясь головами.

На картинке была изображена ничего себе такая девушка, лет двадцати с чем-нибудь, одетая в лёгкое розовое платьице, развевающееся на неосязаемом для наблюдателей ветру.

— А вот так выглядит муза ужасов, — сказал экстрасенс и безошибочно перевернул сразу несколько страниц. Сева с Колей невольно отшатнулись.

На картинке было изображено некое человекоподобное существо... именно что подобное.

— Что это у неё — кожа или мясо? — поинтересовался Коля, водя пальцем по картинке.

— А это не имеет никакого значения, — ответил экстрасенс. — Думаю, разница между хотя бы этими двумя музами довольно разительная.

— Уж это-то верно, — нервно хмыкнул Колян и захлопнул книгу. Сева в душе это приветствовал.

— Можно от этой музы как-нибудь... избавиться? — спросил Сева.

— Избавиться? — вскинул брови экстрасенс.

— Ну да... изгнать там как-нибудь...

— А ты уверен, что тебе это надо? — поинтересовался экстрасенс.

— Уверен? Что за глупый вопрос...

— Почему же, он очень даже неглупый, — усмехнулся экстрасенс. — Подумай, парень, о себе. Вот изгонишь ты щас эту музу — и что?

— Что-что? Стану свободен.

— Возможно, — кивнул экстрасенс. — Возможно, станешь. Думаю, мало кому понравилось бы, если бы они вдруг узнали, что рядом с ними постоянно присутствует какое-то незримое жуткомордое существо, которое всё время крутится рядом, спит с тобой в одной кровати...

— О Господи...

— ...торчит с тобой в одной туалетной кабинке, пока ты срёшь... Да, вряд ли это кому-нибудь понравилось бы. Но подумай, парень. Она — единственное, что связывает тебя с твоей способностью создавать очень страшные книги. Если ты избавишься от неё... то уже не сможешь писать. Вся твоя слава... всё, что у тебя есть сейчас... ты можешь лишиться этого. Твоё имя в списке авторов бестселлеров резко упадёт, и о тебе очень скоро забудут все твои фанаты.

— Но можно же всё-таки как-нибудь изгнать музу? — спросил Сева.

— Конечно можно, — кивнул экстрасенс. — Если очень захочешь. Но ей это, думаю, вряд ли понравится...

— То есть? — встрепенулся Сева.

— Ну как бы объяснить... Ты ей нужен не меньше, чем она тебе. Может, ты ей нужен даже больше... Так что если ты решишь изгнать её, если решишь отречься и... как бы выразиться правильнее, предать её, она может не на шутку взъяриться.

Незримая муза, стоявшая у входа в защищённую магией палатку, подтвердила прекрасно слышимые ей слова экстрасенса яростным шипением.

— Взъяриться? — недоумённо поднял брови Сева. — И... и что она будет делать?

— Да ничего особенного, — пожал плечами экстрасенс. — Просто явится перед тобой... во всём своём великолепии. И это зрелище сведёт тебя с ума. Ты будешь закрывать глаза — и видеть её. Она не даст тебе ни есть, ни спать. Она погубит тебя. Поэтому хорошенько подумай, прежде чем её изгонять. Вернёшься к ней — она тебя у входа ждёт, как я уже сказал, — забудешь всё, что я тут тебе наговорил и что ты мне сказал, и она тебя простит. Погладит по головке, поцелует, хоть ты этого и не почувствуешь...

Севу аж перекорёжило при мысли о том, что будет его гладить и целовать.

— Так что подумай, подумай. Если хочешь изгнать — не вопрос, проведём... за соответствующее вознаграждение.

— Пожалуй... пожалуй пока рискну оставить её при себе, — решился Сева.

— Ну и хорошо, — улыбнулся экстр. — Если что — заходи. Это ведь моя работа — разбирать всякие пакости...

Два приятеля вышли из палатки. Коля следовал по левую руку от Севы, незримая муза — по правую.

— Пожалуй, тебе надо от неё избавиться, — сказал Коля.

— Ты же слышал — избавлюсь от неё, лишусь всего, что у меня есть...

— Ты подумай. — Коля покачал головой. — Она ведь, может быть... чёрт, я в неё верю, твою ж мать!.. Мало ли что... Может быть, лучше избавиться от неё? Советую тебе серьёзно подумать. Я б такую хрень под боком иметь не согласился. Чёрт, а ведь сейчас она где-то у меня под боком, раз мы вместе... тьфу ты чёрт.

— Подумаю, — вздохнул Сева. — Посмотрю...

Муза яростно зашипела, обратив к Коляну свою безглазую морду. Ни Колян, ни Сева этого не видели.

* * *

Колян вернулся домой и принялся снимать всё лишнее. Неплохо потусил с друзьями... Сева, бухой в стельку, на еле двигающихся ногах покинул их под полночь, сказав, что у него ещё роман не окончен, и Колян пожелал ему удачи, внутренне сморщившись при мысли о том, что диктовать его романы Севе будет... эта штука, которая кладёт руки ему на плечи и нашёптывает своей уродливой пастью на ухо. Действительно, лучше уж... не быть творческой личностью, чем постоянно иметь под боком такое.

Коля ухмыльнулся и обернулся.

Посреди комнаты, освещаемое светом потолочной лампы, стояло существо... которое показывал экстрасенс в своей книге муз. Только здесь была не картинка, а... самая натуральная натура. Ужасное существо, действительно... В реальности оно выглядело куда страшнее, чем на картинке.

— Какого хрена, я же не писатель? — сказал удивлённый Колян, глядя на чудовище.

Чудовище стремительно оказалось рядом с ним — кто его поймёт, как оно это сделало. Просто стояло там, а стало стоять прямо перед Колей. И не успел он ничего такого сообразить и предпринять...

Тварь открыла свой рот-пасть с аккуратными белыми зубками, и изо рта показался язык... Круглый, чёрный, твёрдый, состоящий скорее уж из хитина, а не мякоти. Этот язык без труда раздвинул створки коляновских зубов и погрузился внутрь его рта.

Коля выпучил глаза, глядя на чудовище, шептавшее Севе его романы-ужастики. Чудовище всё вытягивало и вытягивало из пасти свой язычище, и не было ему предела. Язык всё глубже и глубже погружался в рот Коли.

Вскоре тварь втянула свой язык обратно. Коля замертво упал навзничь на пол комнаты. Тварь удовлетворённо ощерилась и исчезла.

* * *

Сева уже с час сидел перед экраном своего компа и силился разглядеть расплывающиеся перед глазами строчки, собрать воедино своё опьяневшее сознание. Где там его расхваленная экстрасенсом муза, которая может заставить его написать очень страшную книгу в любом состоянии, даже во сне.

Вскоре муза появилась, хотя Сева её не видел. Сева пытался разобрать буквы на экране своего стационара и собирался уже было бросить затею что-нибудь сегодня написать. Спать уже пора, в конце концов...

Но тут муза подошла к нему и положила ему на плечи свои уродливые руки. Приблизив уродливый рот к его левому уху, она начала шептать.

Вскоре Сева спал глубоким сном с громким храпом. Его пальцы не переставая двигались, создавая шедевр триллерского искусства.

* * *

Севу разбудил звонок смартфона. У Севы болела голова. Ух, вчера они набрались, мать его... Интересно, сидит ли муза рядом с ним сейчас... и не лежит ли уж вовсе?..

Мысли быстро пробежались по мозгу и куда-то убежали. Он взял мобилку, чуть не уронив, глянул на экран... но то, что там было написано, ему было видно ещё не очень хорошо. Сева нажал приём и поднёс трубку к уху.

— Алло... — сказал он.

— Сева! Сева, Боже мой, что случилось...

— Что случилось? — вскинул брови Сева. Голос принадлежал родной сестре Коляна, Ленке. Когда-то она спала с Севой. И была, наверное, единственной, кто делал это из симпатии. И Сева до сих пор молился, чтобы Колян никогда сего не узнал — вдруг разозлится, темперамент у него непредсказуемый.

— Колечка умер сегодня ночью! — раздался плачущий голос вышеупомянутой сестры из мобилки.

— Чё?.. — Сева стал немного трезвее. А муза, сидевшая на диване подле него, радостно ощерилась и радостно же зашипела.

— Умер! Колечка! Боже мой, зашла к нему утром, а он лежит, руки раскинул... — Из мобилы раздались судорожные рыдания.

— Эксперты приехали?! — воскликнул Сева, рывком садясь. Его ноги оказались там, где были ноги сидящей музы. Его ноги, попросту говоря, были внутри ног музы. Видимо, то, что Сева об этом не подозревал, было только к лучшему.

— Приехали, повезли в свой морг... — Снова судорожные рыдания.

— Я щас приеду! — пообещал Сева и отключил связь.

* * *

На пороге квартиры Коли Ленка тут же бросилась в объятия к Севе, неудержимо рыдая. Сева буквально затолкал её внутрь квартиры, чтобы закрыть дверь. На то, чтобы успокоить сестру покойного приятеля, потребовалось около десяти минут, если не все двадцать — за временем Сева не следил.

Когда Лена успокоилась, Сева смог добиться от неё, в какой морг увезли Колю. Тут же он принялся звонить в этот морг и спросил, установили ли причину смерти. Ответили, что причины смерти не обнаружено.

— То есть как так? — недоумевал Сева, нервно расхаживая по комнате мимо сидевшей на диване Ленки.

— Ну, по предварительному осмотру все функции организма были в полном порядке, — ответил голос в трубке. — Абсолютно здоров... Можно сказать, что... смерть наступила абсолютно внезапно даже для самого покойного.

— Что, вот он просто жил себе жил, да и вдруг умер?

— Ну, получается так.

* * *

Когда Сева вошёл к нему в шатёр, экстрасенс стоял к нему спиной и перевязывал какие-то разноцветные ремешки.

— Мой друг мёртв, — начал Сева с ходу. — Тот, с которым я вчера приходил.

— Естественно, — сказал экстрасенс, не оборачиваясь и продолжая своё занятие.

— Как это естественно? — Сева встал торчком.

— Абсолютно естественно. Муза убила его.

— Но подожди... Как?..

— Да очень просто. Явилась перед ним...

— Но он, говорят, был в полном порядке... Никаких следов страха там, нервного напряжения...

— Конечно, никаких, — согласился по-прежнему не оборачивающийся экстрасенс. — Это же муза, что ж здесь непонятно?

— Ну а как она могла его убить? Ты же сам говорил, что она начинает маячить перед взором...

— Необязательно. Муза — это живое и вполне даже материальное существо... в своём роде, конечно. Она вполне может и задушить, и зарезать. Но если бы она прирезала его в тёмной улице, то вряд ли бы ты смог сразу допереть, что это именно она. А тут тебе сразу всё стало ясно.

— Но ведь... но зачем?..

— Твой друг привёл тебя сюда, — ответил экстрасенс. — Твой друг подталкивал тебя к тому, чтобы вытурить её. — Экстр наконец обернулся. Он стал медленно подходить к Севе, а голос звучал вроде бы как и... ну, в общем, как будто где-то внутри себя экстрасенс даже забавлялся. — Она увидела в нём... угрозу, и убила его, чтобы он больше не смущал твой больной разум. — Экстрасенс расставил ладони с боков головы Севы и ухмыльнулся. — И всё бы, знаешь ли, ничего, если бы ты снова не пришёл сюда... и на этот раз сам. Каждый твой шаг, который ведёт тебя к избавлению от неё, её, просто говоря, бесит. И если ты будешь продолжать в том же духе, она может нешуточно разозлиться... на тебя. То ты щас к ней придёшь, скажешь: всё в порядке, муза, давай дальше жить и творить, и она так скажет: ой, какой плохой мальчик, по головке потреплет, — экстрасенс взъерошил волосы на голове Севы, от чего по телу писателя побежали мурашки, — и простит... — Экстрасенс прикрыл глаза, словно в полной мере проникался этим моментом. — Да. — Он открыл глаза и убрал руки, чему Сева несказанно порадовался. — А вот если ты сейчас будешь стараться от неё отделаться, она нешуточно на тебя обидится, и, быть может, твой друг очень скоро с тобой встретится. Так что, может, лучше не провоцировать её лишний раз? Она убила твоего друга — и успокоилась... А ты снова её провоцируешь.

— Я должен её изгнать, — сказал Сева.

— Всё-таки подумай, — посоветовал экстрасенс. — Она уйдёт — и уйдёт твой талант... который вовсе не твой. И всё — был писатель Сева, не стало писателя Севы. Полный крах. Вжжжжжжжжих. — Экстрасенс развёл руки в стороны.

— Не могу больше... терпеть это. Бояться её... Кто знает, что её может разозлить. Да и вообще... осознание того, что она всегда рядом...

— Это перекорёживает, — кивнул экстрасенс. — Естественно. Ну что ж, если ты хочешь — то выбор твой.

— Ну и что надо делать, чтобы её выгнать? — спросил Сева.

— Ну, надо, чтобы вы с ней как бы воссоединились. Не, я не в том смысле... В общем, это что-то вроде... ну... деления молекул наоборот, во. Понял?

— Нет, — отрицательно замахал головой Сева.

— Ну ладно... В общем, вам нужно друг с другом слиться... Ну представь, что вы сливаетесь...

— И что же будет? — озадачился Сева. — Я что, стану с ней одним целым? Ещё лучше!

— Да нет же... ты слушай. Ну вот, сольётесь вы, типа... а потом... потом ты должен её от себя оттолкнуть. — Экстрасенс сделал толкающее движение ногой. — Морально побороть. Тогда она от тебя отлетит... Ну и, в общем, больше ты её не увидишь.

— Но как это сделать? — недоумевал Сева.

— Пошли, — сказал экстрасенс и, взяв Севу за локоть, повёл к выходу из шатра.

— Стой-стой-стой-стой-стой... — Сева заупирался ногами в землю, и экстрасенс его приопустил.

— Ну чего?

— Нет, а как же... ну там... книга заклинаний?

Экстр смотрел на Севу, как на трёхнутого.

— А на фиг? Если уж заклинание какое балакать... так всё вот тут. — Он постучал себя кулаком по башке. — Давай, похряли... — Он снова ухватил Севу за локоть, но Сева заупирался ещё пуще.

— Нет, подожди, а куда же мы идём?

— Как куда? Наружу. Она ж сюда попасть не может, у меня ж тут защита... от музозавров. Да пошли ж уже. — Он потянул-потолкал Севу к выходу.

И Сева её очень прекрасно увидел.

Она стояла на границе защищённого входа в шатёр. Сева остолбенел и уже не мешал экстрасенсу тащить себя. Это было чудовище, настоящее чудовище, не имевшее ничего общего с человеком. Когда он разглядывал музу ужасов на картинке, она была... как картинка из какого-нибудь ужастика, вроде тех, которые писал сам Сева. А наяву... Это выглядело невообразимо жутко. Чудовищно сверх всякой меры.

— Так, запомни. — Экстрасенс остановился и развернул Севу к себе. — Представь, что сливаешься с ней... Представь почётче... И так в неё: кряк. — Он свёл вместе ладони. — А потом... а потом разберёшься.

И экстрасенс вышвырнул Севу из своего шатра прямо в объятия музы.

— БОЖЕ МОЙ! — заголосил Сева, видя, как приближается к чудовищу, словно радостно оскалившемуся.

«Представь, что сливаешься... Матерь божья, да тут бы хоть не обделаться!»

Он врезался прямо в музу... Она распахнула руки для объятий...

Вдруг Сева оказался... у себя в квартире. Он оторопело оглядывался. Нет, это была не реальность. Это было и так ясно. Он плохо чувствовал своё тело, видел окружающее... не очень реалистично.

Он был в коридоре.

— Эй! Экстр!.. — позвал Сева, но не услышал никакого ответа.

«И что делать-то теперь?» — подумал он, осторожно пробуя ноги. Ноги ощущались тоже слабо, как и всё остальное... Видимо, потому, что были ненастоящими.

Он шёл по коридору. Слева была дверь, которая вела в комнату, в которой стоял стационарный компьютер, на котором Сева писал. Сева сразу понял, что муза именно там.

Он в нерешительности взялся за ручку двери... Стоит ли ему... с ней встречаться? Он боялся до чёртиков. Таким неслыханным страхом, какой не мог вызвать ни один из его романов.

Сева всё-таки решился открыть дверь. Всё-таки решился перешагнуть порог комнаты...

Ну, естественно, там она и была. Стояла возле компьютерного столика... и скалилась.

Она не приближалась к нему, а он замер в нерешительности.

«Боже, как же страшно», — думал Сева одну и ту же фразу, крутя её в голове снова и снова. Муза стояла и не шевелилась.

Так они и стояли, и кто знает, сколько времени.

«Я не могу... — думал Сева, разглядывая чудовище, диктовавшее ему романы. — Я не могу... Это выше моих сил...»

И тут муза вдруг возникла прямо перед ним. Раскрыла пасть... и из неё показалось что-то... Что это было?

Язык не язык, но это было нечто огромной длины. Оно всё вываливалось и вываливалось из пасти музы, змеясь по воздуху, причудливо выворачиваясь и словно стараясь обвязать Севу.

«НЕТ! — подумал Сева. — НЕТ! ОТСТАНЬ!»

На музу его мысленные вопли не подействовали. Сева почувствовал какое-то мерзкое прикосновение к коже на тыльной стороне ладони (он всё-таки мог чувствовать, хоть и весьма слабо) и нервно дёрнулся, посмотрев вниз. Это кончик омерзительного языка ткнулся в его руку.

«НЕТ!!!» — воскликнул мысленно Сева и вдруг представил, как музу отталкивает от него. И муза действительно... сдвинулась чуть назад.

Она озадачилась. У неё не было глаз, которые лучше всего показывают, о чём человек (или чудовище) думает, какого он мнения и вообще — что в нём вообще крутится, но даже на этой безобразной роже отразились непомерное удивление и озадаченность.

А Сева вдруг почувствовал за собой немыслимую силу и вдруг с утроенной силой представил, как музу от него отбрасывает. Музу бросило аж об стену в дальнем конце комнаты.

«ИЗЫДИ!!!!» — мощно подумал Сева, и муза вдруг проломила спиной стену... и исчезла где-то в голубоватой мгле, которая оказалась за стеной.

А Сева внезапно упал на землю... в шатре экстрасенса. Экстрасенс стоял над ним.

Сева поднялся, его тело содрогалось от нервного напряжения.

— И что, это всё? — спросил он, стараясь, чтобы зубы стучали друг о друга поменьше.

— Ну как бы да, — ответил экстрасенс, с ухмылкой глядя на Севу. — Теперь эта муза... больше не твоя.

— А чья? — спросил Сева, поднимаясь и подрагивая.

— А это тебе уже по фиг, — сказал экстр. — Может, к кому другому прилепится, может, ни к кому вообще не прилепится... Тебя она больше не побеспокоит.

— И что же теперь?

— Теперь? Теперь никаких ужастиков. Хоть усрёшься, ничего ужасного написать не сможешь, только разве что какие-то жалкие пародии на роман-ужастик. Но если ты всё-таки решишь писать... То, глядишь, к тебе может пристать новая муза.

— Ужасов?

— Ну, смотря по какому жанру ты пойдёшь... — ухмыльнулся экстрасенс. — Если упорно пойдёшь по ужасам — может прилепиться опять муза ужасов... А перейдёшь на другой жанр — может пристать другая муза... А может, теперь к тебе в любом случае никто не пристанет. Кто там знает, это такая штука... с долей вероятности. Вот тебе мой совет: переходи-ка ты лучше на романы эротического жанра. Можешь даже представлять, как к тебе там сзади такая девчонка голая подходит, на ушко так нашёптывает... хе. Уж куда приятней.

— Это верно, — полностью согласился Сева. — Ну так и что... сколько я теперь должен?..

— Ну, поскольку ты всё сделал сам, то... только полцены. А не будешь платить — нашлю на тебя своих демонов... они похуже этой хрени будут. — Экстрасенс показал пальцем куда-то себе за спину, словно муза ужасов находилась именно там.

— Уже верю, — кивнул Сева.