Без света лишь тьма

В комнате было душно. Окна, закрытые жёлтыми занавесками, создавали атмосферу банки. На всю квартиру стоял тухлый запах. Запах мертвечины. Спиной ко мне на кресле сидела женщина. Я подошёл ближе и заглянул к ней в лицо, меня начало тошнить. На её лице не было глаз, рот широко открыт, будто она кричала. В этот момент хлопнула дверь, лампочка без абажура, висевшая на потолке заскрипела, и в комнату забежал молодой полицейский: «Вот бумаги Сэр». Он сморщился явно от запаха. «Хорошо, я осмотрю тело» - сказал я без всякого энтузиазма.

- Вы опросили соседей?

- Да, говорят, эта женщина была очень приличной дамой, посещала театры, библиотеки и увлекалась игрой на фортепиано, жила она серой мышью и никогда никому не причинила вреда. А вчера вечером соседи напротив слышали, как к ней кто-то пришёл, затем последовала ссора и громкие крики, а после она долго играла музыку.

- Кто её обнаружил?

- Соседка, видимо, очень хотела узнать, что же было причиной ссоры, ведь раньше к женщине никто не приходил.

- Хорошо вызывай труповозку, тело нужно скорее доставить в морг

Я отправился в участок. Работа детектива всегда увлекала меня, делала мою жизнь более загадочной, хотя с возрастом я стал понимать, что это скорее делает меня более одиноким.

«Нужно поговорить» – шеф смотрел мне прямо в глаза.

Я прошёл к нему в кабинет.

- Эти фото, что вы сделали с места преступления, где видно, что у женщины нет глаз, где они, по-вашему? Ну, глаза? И каким образом это было сделано?

- Дело не только в глазах, у неё было отёкшее горло, распухшее в несколько раз, и вырван язык, а самое главное никаких следов преступника в доме нет, соседи никого не видели, слышали лишь ссору.

- Я Вам вот что скажу, в нашем маленьком городе не хватало только маньяка, разберитесь с этим, и так чтоб ни один журналист не узнал.

- Да, шеф.

Я вышел, но в голове всё гудело, жутко болел затылок, мучила жажда, и не было ни единой улики.

-Сэр, у потерпевшей есть подруга.

- А ближе подруги вы никого не нашли?

- Нет, сэр, у неё никого не осталось, родители давно умерли, ни братьев, ни сестёр.

- Дайте мне адрес этой подруги.

Молодой паренёк в форме, подтянутый и уверенный в себе протянул мне измятый клочок бумаги.

Учитывая личность потерпевшей, я ни как не ожидал увидеть в лице подруги актрису местного театра, она открыла мне дверь в лёгком полупрозрачном халатике, сжимая в руке бокал вина. Чёрные локоны и пухлые губы, она сразу привлекла меня.

- Вы из полиции ?– произнесла она ласковым голосом.

- Да, мэм, я по поводу смерти Вашей подруги

- Ах, бедняжка, а вот только на днях мы пили кофе

- Вы сразу поняли о ком речь?

- У меня лишь одна подруга – она склонила голову – была…

- Вы были хорошо знакомы?

-Смотря что, Вы вкладываете в это понятие? - Она подмигнула мне.

Войдя внутрь, меня сразу поразило не соответствие внешности хозяйки и обстановки дома. Всё было блеклым, мрачным, повсюду висели иконы, стояли церковные свечи.

- Это точно Ваша квартира?

- Да, моя!

Она изменилась в лице, стала серьёзной, и была явно недовольно тем, что я не смог представить её религиозной девушкой. Усевшись в напротив меня, она уставилась в стену. Я протянул ей фото убитой. Актриса схватилась за лицо, из глаз потекли слезы, дрожащим голосом она шепнула: «Не может быть…».

- Что простите?

- Дайте мне минутку.

Она вышла. А по моей спине вдруг прошёл холод. Вернулась она в теплом халате, и какая-то совсем другая.

- Простите мне мой внешний вид, я просто вживалась в роль, а теперь Вам лучше уйти, сами понимаете, такое горе, а кроме меня и похороны устроить не кому.

- Понимаю, и всё же, Вы наша единственная зацепка, скажите, были ли у убитой враги?

- Уби-и-итой – протяжённо произнесла девушка – у нас у всех есть враги

- И кем же были её?

- Те же что и у всех, каждый сам себе враг, мистер ?

-Политкоф.

- А теперь извините…

- Я просто хочу найти убийцу близкого вам человека, неужели Вы не хотите этого?

-Вы уверены, что у Вас получиться, мистер Политкоф?

- Я слишком давно работаю детективом.

- Вы верите в Бога мистер Политкоф?

-Да, наверное, да, верю.

- В таком случае, ступайте с Богом.

Я вышел из её квартиры и закурил.

- Что тоже от этой девицы? – сгорбленная пожилая женщина, в старом пальто, и очень неприятным лицом смотрела мне прямо в глаза. Её лицо было настолько неприятным, что мне захотелось сморщиться, но я стерпел.

- Я детектив, расследую убийство, Вы знакомы с Эдель Местовицкой?

- Я соседка её, а знакомы с ней уже полгорода, особенно мужская часть.

- Я тороплюсь, но вот моя визитка, если вдруг что подозрительное заметите.

Она ничего не ответила, только загадочно усмехнулась.

-Где тебя носит? У нас ещё один труп.

В гостинице Мур*лак, я поднялся в номер. Там было чисто и даже слишком. Женщина средних лет убита, так же как и первая жертва, ко всему прочему, у неё ещё был вспорот живот. Допрос персонала я проводил как в тумане. По моей спине бежали мурашки, и охватывал страх. Звонок её сестре ничего толком не объяснил, кроме того, что накануне жертва сделала аборт.

Меня начало качать из стороны в сторону. Я снова поднялся в номер, там ничего не изменилось. Вдруг в голове раздался женский крик, и я вижу, словно наяву убитая бегает из угла в угол. Она садится на пол и начинает петь: «Тихо, тихо моя крошка, мама любит тебя, мама любит тебя, мама тебя защитит». Резко подняв голову, она начинает кричать. Хватает книгу и пытается что-то прочесть, вместо этого из её рта вытекает слюна. Я поворачиваю голову чтобы посмотреть, что же так напугало её: резкий хлопок, силуэт, чёрная вспышка. Я открываю глаза, лежа на этой же кровати, я смотрю, как на меня уставились полицейские и обслуга гостиницы, положив голову обратно на подушку, я закурил.

Был поздний вечер, когда раздался телефонный звонок.

- Это Эдель, Вы меня слышите?

- Да, я слушаю Вас, что случилось?

- Я бы хотела…

Выстрел. Я выбежал из дома и сел за руль старенькой машины. На улице разыгралась метель, первый снег в этом году с мерзким дождём, бьёт прямо в лицо, ветер пронизывал, а я ютился в своём высоком вороте и лишь папироска торчала наружу. Распахнув дверь, я вбежал к ней, она лежала на полу в крови, но ещё дышала.

- Что здесь произошло?

-Меня нашли…

Её милое личико перекосило от ужаса, а тело как-то не по-человечески скрутило, и только после я увидел пистолет. Её ноги были простреляны в нескольких местах, низ живота тоже истекал кровью, а правая рука и вовсе оторвана. К этому моменту подоспели врачи, вызванные мною ранее. Её увезли.

Я долго шёл по улице, выкуривая одну за другой, пока не добрел до гостиницы, где вчера произошло убийство. Я снова вошёл в тот номер, оглядев тёмную комнату, сел в тот угол, где видел женщину. На миг, закрыв глаза, ужаснулся, увидев, орущее искореженное лицо погибшей. Я резко открыл глаза, больше мне не хотелось их закрывать. Провёл рукой по полу, а после залез под шкаф и нащупал там книгу. Когда я увидел её то, испугался, эта самая книга, которую пыталась прочесть женщина в моем видении, или что это такое было, черт побери! Я внимательно стал разглядывать её, это был молитвенник.

Утром я навестил Эдель. В бинтах, при больничном свете, её улыбка все же радовала меня.

- Вам лучше рассказать мне всю правду, кто в Вас стрелял?

-Мне тяжело вспоминать эту ночь - она тяжело вздохнула.

-Это как-то связано с гибелью Вашей подруги?

-Это такая зараза, которая цепляется очень быстро, Вам лучше идти в церковь, исповедоваться - она опустила голову и заплакала.

-А Вы? Вы давно исповедовались?

-Увы, я больше не могу этого сделать…

-Я могу пригласить священника – улыбнулся я.

-Это не позволит мне произнести моих грехов, думаю, моя песенка спета – она отвела взгляд к окну.

На следующий день в офисе мне предстояло объяснять происходящее.

Далее со слов потерпевшей, и я включил электронную запись Эдель:

«У меня есть грехи, и я раньше частенько бывала в церкви, просила прощения, а потом вдруг перестала. В какой-то момент я словно с цепи сорвалась. И вот это началось снова. Раньше я просто слышала голоса, они шептали мне. После я начала видеть тех, кто шепчет. Нет, не так как это показывают в фильмах разных чудовищ с рогами или копытами. Говорят, если бы человек реально увидел нечисть, он бы тут же сошёл сума или умер. Я видела их очертания. Чёрные фигуры сидели на подоконниках, прятались за занавесками, их любимые места, они сидят там почти у каждого в доме. Загляните у себя дома. Они ждут подходящего момента, когда вы разрешите им войти, подойти ближе и затем прямо в вас». На плёнке послышался треск, стук и жужжание.

- То есть Вы уверяете, что все, что с вами произошло дело рук нечистого?

- Не знаю. Могу сказать лишь то, что каждый сам отвечает за свои грехи, и в какой-то момент, переступив черту, ты не можешь уже просить прощения, Бог и рад бы тебя простить, но как если ты не просишь. Бог дал тебе жизнь, дал возможность дышать двадцать четыре часа в сутки, радоваться, что ты есть, но мы даже минуты в день не можем уделить, чтобы сказать ему свою благодарность и попросить прощения за наши деяния. И вот когда назад пути нет, твоя душа запятнана настолько, что стала абсолютной чернотой, в которой нет места свету, тебе стоит только подумать о них, и они тут же войдут. И тогда ты захочешь молить о прощении, но не выйдет вместо слов молитвы вода, вместо икон какие-то лица.

Голос её наполнялся всё большей злобой.

«Расскажите подробности того вечера, когда Вы пострадали?» - с выражением спрашивал я.

Её ответ был незамедлительным: «Я была дома, когда раздался телефонный звонок, сняв трубку в ответ, я услышала лишь тишину. После чего в глазах потемнело, по спине пробежал холод и меня охватило жуткое чувство страха с пониманием того, что бежать некуда, где бы я ни скрылась, хоть под землёй, мне так и будет страшно. Я чувствовала, что в комнате есть кто-то ещё, я не видела, но чувствовала, слышала скрежет дыхание. Моё сердце колотилось с огромной силой, выскакивая так, что язык подпрыгивал, а зубы стучали. Мне стало холодно. Дверь шкафа открылась и оттуда появилось моё платье, я заорала, закрывая лицо руками, но звука не было, был лишь хрип, я звала на помощь и рыдала, я кинулась к выключателю, чтобы включить свет, но лампочка перегорела. Я начала молиться, но всё что я смогла произнести это лишь первое слово молитвы: «Отче». А дальше хрип и горло опухло. Я кинулась к иконам, но вместо их лиц были неизвестные мне люди… И я думала, где же я так согрешила? Схватившись за голову, в бреду я наконец поняла, какой это был грех, но теперь я не могу за него просить прощения. Моё тело слабло, я повалилась на пол, собрав последние силы, я добралась к телефону и позвонила к Вам, мистер Политкоф. А дальше я видела лишь дуло пистолета, направленное мне прямо в лицо».

На этом моменте записи раздался смех. Такая милая моему сердцу дама, впервые за долгое время и она сходила сума. Я хотел ей помочь.

- Еще есть свидетели, которых стоило бы опросить?

-Да я зайду в ещё одно место.

Этим местом была церковь. Священник был приятной внешности мужчина с залысиной и седыми волосами.

- Я могу Вам чем-то помочь?

- Я детектив расследую дело о нападении. Скажите Вы знакомы с Эдель М.?

- Да, я знаю её, раньше она частенько бывала здесь, как она?

- В неё стреляли сегодня ночью.

Голова моя начала кружится, я изнывал от жажды.

-Стреляли? Какой ужас! Но чем я могу помочь?

- Вы может быть… - в горле окончательно пересохло

- Вот выпейте!

- Святая вода?

-Да.

Меня долго тошнило и в итоге вода вышла из меня, так же как и попала внутрь. Я знал, что сдаваться нельзя.

- Она хотела, чтоб вы пришли к ней

- Хорошо, она в больнице?

- Да – ноги стали ватными, и я упал.

Священник подошёл ко мне и медленно спросил: «Что-то ещё хотите?»

- Я хочу … хочу… кхе-кхе… исповедоваться

В эту же секунду мне стало легче.

- Ну что ж слушаю тебя, в чем твой главный грех?

- Я убийца…

- Кого же ты убил?

- Свою сестру.

- Без света лишь тьма, да простит тебя Бог.

Он ушёл, а мой телефон издал пронзительный гул.

- Детектив Политкоф, в участок срочно! Ещё труп!

Я не понимал, что происходит, просто пытался слушать

-Здесь видео, муж установил, пытаясь уличить жену в измене, а сегодня её нашли мёртвой, с разрезанными ногами и без глаз.

Видео начиналось с того, что к женщине пришёл тот самый священник. Они мило беседовали, пили чай, после чего он ушёл, Женщина направилась в ванную комнату. В этот момент на видео появился мужчина в плаще, только вот не ясно как же он попал внутрь, на внешних камерах его не было видно, а после так же бесследно исчез. Следом женщина выбежала из ванной, по её выражению лица было видно, что она кричит и кидается в разные углы комнаты, из её рта вытекала непонятной консистенции жидкость, дальше на видео помехи, а затем сразу труп.

- Политкоф, Ваша задача узнать кто этот мужчина в плаще.

- Да, шеф.

Он ответил на звонок, и из его слов я сразу все понял. Эдель скончалась около двух часов назад. Я никого не слушал, я просто мчался в больницу, это не может быть правдой.

Но нет, ошибки быть не могло, бездыханное тело Эдель лежало на больничной койке без глаз на лице.

- Вам записка от погибшей – молоденькая медсестра протянула мне конверт.

В ближайшей забегаловке за чашкой горького невкусного кофе я прочёл её:

«Дорогой мистер Политкоф, хочу лишь сказать, что Вы мне не безразличны, и хотя маловероятно, что я останусь жива, все же, я бы хотела быть Вашей и быть верною только Вам, мой главный грех – блуд… Простите меня мистер Политкоф, искренне Ваша Эдель».

«Да простит тебя Бог, Эдель» - подумал я.

Меня снова прервал телефонный звонок:

- Где Вы детектив?

- Еду на место преступления.

-Не нужно, главный подозреваемый у нас, езжайте в участок.

Но я не поехал в участок, а снова отправился к местам убийств. Я выяснил главное. Каждая из погибших женщин старалась жить правильно, но совершенный когда грех не давал покоя и все они шли в церковь, к тому самому священнику.

- Политкоф, Вы арестованы по подозрению в совершении серии убийств. В комнате Эдель обнаружен ваш пистолет, именно из него в неё стреляли. Ваш плащ в крови убитой на видео, ну и главная улика в вашей квартире найден язык первой женщины и глаза всех жертв.

- Этого не может быть!

-Кроме того, к нам приходил священник, он обвиняет Вас!

- Нет! Священник и есть убийца

- Политкоф, Вы совсем из ума выжили, обвинить служителя церкви в убийствах! Он заявил нам, что вы сами признались, что убийца вы!

Я сидел в камере один, было сыро, холодно и голова снова гудела. Засыпая я слышал, как, кто-то скрежетал. Мне снился сон. Я в гостях у мамы, там моя сестра, мы пьём чай и все счастливы и вдруг я вернулся в тот самый момент. Сестра сидит у бассейна, спит, как позже оказалось, я толкаю её в воду, шутки ради, она падает и тонет. Я никогда не прощу себя за это. Но снова она спиной ко мне, я вижу себя и бегу, чтобы не дать самому себе толкнуть её в воду, я заглядываю своей сестрёнке в лицо, но она вовсе не милая девчонка, её глаза наполнены кровью, кожа обвисла, словно у старухи, а изо рта льётся чёрная слизь. Я проснулся, в камере было все так же тихо, но меня вдруг охватило жуткое чувство страха, примерно то же о котором рассказывала Эдель. Я попытался позвать на помощь, но моё горло охрипло, опухло, я не мог даже встать, мои ноги отказывали мне и я упал с кровати, подползая к решётке камеры, я хотел постучать, но не мог, я воззвал к Богу. Передо мной появился белый отблеск. Очнувшись в уютной комнате, я вспышкой видел силуэт чего-то очень тёплого, но, не выдержав яркости, закрыл глаза.

- Ты грешен, но Бог до последнего готов принять тебя, просто попроси его об этом, позвони матери

Я очнулся в камере и резко заглатывал сырой воздух.

- Алло мам, я знаю я давно не звонил, просто скажи мне я не виноват в её смерти?

- Нет… Я разозлилась на неё, она раскидала карандаши понимаешь… и я толкнула её, она упала и разбила голову об угол.

- Как ты могла повесить на меня её убийство?

- Ты был ребёнком, все поверили, что это был несчастный случай, а меня посадили бы надолго

Я бросил трубку.

- Ваша последняя просьба Политкоф.

- Исповедоваться – тихо пробормотал я.

Священник, сморщенный старичок, молча слушал все грехи, которые я только мог вспомнить за свою жизнь, в конце он лишь сказал, что Бог обязательно простит меня.

День моей смерти был назначен на завтра. Сегодня моя последняя ночь, но я был спокоен и даже рад. Я проснулся в ночи, мне снова стало холодно и страшно только в этот раз ужас охватил меня ещё сильнее. Я схватил молитвенник подаренный священником, но он был пуст, на иконе лицо какого-то актёра, а из моего рта текли слюни, я засовывал в рот руки, пытаясь схватить свой язык и заставить его говорить. Передо мной появилось нечто настолько ужасное, что я начал орать. Мне хотелось бежать, но я был словно «овощ».

- Ты согрешил друг мой.

- Нет - кричал я беззвучно – я не убийца, я исповедовал грехи свои.

- А как же люби и почитай отца и мать своих.

Я вцепился в глаза свои лишь бы не видеть этого ужаса.

- Сэр, Политкоф найден в своей камере, с вырванным сердцем, широко открытым ртом и без глаз, и ещё сэр… пропали все улики против него

- Грузите тело, нужно отвезти его в морг.

Я слышал их, но не видел, я орал им: «не нужно в морг, я живой». Но никто не слышал моих криков. Душа была привязана к моему телу. Я был в полной темноте. « Без света лишь тьма» - крутилось в моей голове. И я думал, пока меня словно кусок мяса везли в морг, я думал о маме, она дала мне жизнь, всегда заботилась обо мне, все люди совершают ошибки, она такая хрупкая моя мама, я думаю, она сожалеет о том, что она сделала, я люблю тебя мама, я словно твой щит. Передо мной разлился яркий луч света и такая приятная теплота.

«Бог всегда готов простить нас, только раскройтесь к нему» .