Падение

Падение

Звонок в дверь.

Услышав коротенькую мелодию, напоминавшую музыку из 8-битных игр, Аня подскочила с дивана, кинула книжку на полку и побежала скорее открывать дверь. На пороге оказалась девушка в сером пальто. Размахнув длинными красными волосами, которые доставали ей до талии, она стряхнула оставшийся на них снег.
— Ты пришла! — радостно крикнула на весь подъезд Аня и прыгнула на шею Елене, — я так соскучилась по тебе! Заходи, раздевайся, а я пока налью тебе горячий чай.

— Я тоже очень скучала, Ань, — Елена сняла черные высокие сапоги и сложила их у порога, — на улице так холодно, что я аж до костей замёрзла.

На кухне засвистел вскипевший чайник. Аня спешно закинула в кружки пакетики черного чая, по ложке сахара, залила это всё кипятком и понесла ставить кружки на стол. Елена уже разделась и подошла к столу, вежливо ожидая приглашения сесть. Аня подошла еще раз крепко обнять свою подругу детства, почувствовать аромат её волос, прижаться щекой к её груди, до которой она только и могла достать своим низким ростом, хотя, скорее, это Елена была очень высока.

— Ну всё, садись уже, а то чай остынет.

— Ты его ещё не разлила! – рассмеялась Елена.

Елена очень тепло улыбнулась и села на подвинутый для неё деревянный стул. Она здесь в первый раз, поэтому решила мельком изучить квартиру лучше: слегка ободранные бежевые обои с непонятным узором поверхности, «совковая» мебель, газовая плита, скрипящий пол и т.д.

— Давно ты здесь живешь? – спросила Елена.

— Да вот, с бабушкой переехали сюда с лета. Отец с мамой никак не поладят, так что мне спокойней жить с бабулей, да и присмотр ей нужен. Сейчас она в санатории. Уехала туда по путёвке, которую государство предоставило.

— И как тебе, комфортно здесь? Друзья у тебя здесь есть?

— Да, есть парочка, вполне хорошие люди. Мне с ними весело, а это, я считаю, главное.

Аня наконец разлила чай на две кружки. Старые подружки уселись поудобнее и начали разговор на пару часов. Обсуждали всё: учёбу, проблемы с семьей, личные неприятности и, конечно же, парней.

— Я рада, что у тебя здесь всё хорошо. Не буду дальше тянуть с этим, так что скажу сразу, что хочу пригласить тебя в интересную авантюру! – Елена отпила чай, но тот был таким горячим, что она немного обожглась.

— Ты о чём?

— Слышала про мгновенные пространственные путешествия?

— Пространств… что?

— Это перемещения на большие расстояния за долю секунды. Можно даже попасть на луну и обратно за пару секунд.

— Как это? – Аня посмотрела на Елену с недоумением. Та, конечно, любила байки рассказывать, но, похоже, сейчас она собиралась втереть Ане что-то уже совсем выходящее за рамки. Она заметила это по глазам Елены, в них был какой-то слегка безумный блеск.

— Есть особые техники, которые помогают освоить пространственные путешествия. Меня этому научил мой хороший друг, а его научил Персиваль, монах-отшельник, который путешествовал через горные хребты и собирал очень редкие травы для своего зелья.

— А сможешь показать это? – Аня уже засомневалась в правильности решения пригласить Елену к себе.

— Конечно, я же для этого и пришла! – Елена резко встала из-за стола хлопнула руками и отошла к окну, — подойди и я всё покажу. Мне так не терпится, если честно, потому что это очень захватывающе!

— Сейчас, только напишу сообщение, – взяв со стола свой телефон, она открыла чат и написала: «Ко мне подруга пришла, поэтому я не знаю во сколько спать пойду. Сладких снов, Дань».

Аня подошла к окну, выглянула в него и заметила, что снегопад только усилился. Снег шел такими большими хлопьями, что здание через дорогу было уже почти не видно. Елена протянула руку и взяла маленькие ручки Анны. Она заметила, что руки Елены были очень холодными, хоть она и провела уже достаточно времени в тепле.

— Слушай меня внимательно, Ань, это жизненно важно, – лицо Елены вдруг сделалось серьезным, – я хочу показать тебе, как ограниченно мы живём. Большинство из нас и понятия не имеет, насколько широки и многогранны наши возможности. Еще с древних времён люди умели путешествовать по мирам и планетам как хотели, но все забыли об этом, – Аня уже начинала чувствовать страх, – сегодня я покажу тебе как можно убежать отсюда бесконечно далеко, увидеть неисследованные земли, побывать на других планетах и повидать других существ. Мы сможем сделать то, о чем другие и мечтать не могут!

— Лен, это всё, конечно, интересно, но уже немного странно, – Аня выдала нервный и неуверенный смешок.

— Поверь мне, это всё реально. Я не придумала ничего! Я докажу тебе, что всё по-настоящему! – Елена улыбнулась и схватила Аню за плечи, сжала их очень сильно, так, что Аня даже готова была кричать. Потом, правой рукой Елена провела в области своего сердца, лба, живота и поднесла ее к груди Анны. Ладонь Елены изнутри загорелась слабым светло-фиолетовым фиалковым свечением. Она коснулась ладонью груди Анны, и та почувствовала сильный жар в этом месте. В груди у неё будто развернулся торнадо, обжигающий все её внутренности, сдерживаемый только её ребрами. От боли ей захотелось плакать и кричать, но ни то, ни другое она сделать не смогла, её будто сковало не только по рукам и ногам, но и перехватило дыхание. Все её тело изнутри облизывалось язычками горячего фиолетового пламени.

— Пожалуйста, потерпи немного. Я знаю, что это больно, но скоро всё пройдёт. Прости, что всё так внезапно, – Елена с сочувствием смотрела на Анну, но ничего уже ни изменить, ни остановить было нельзя. Осталось только перетерпеть.

Елена скользила рукой по телу Анны, медленно и с надавливанием, будто втирала мазь через одежду. Каждый сантиметр пути Елены отдавался болью для Анны. Сначала грудь - круговые движения вокруг области сердца, потом плавное движение вниз, ближе к животу, бедра, спина, шея и вот уже лицо, губы, глаза, лоб и снова круговые движения вокруг макушки. Ане казалось, что фиолетовый огонь уже выливается у неё из глаз, словно подожженное топливо катится по щеке и горит, причиняя жуткую боль. Тем временем Елена спустилась уже к ногам и тщательно промассировала по несколько точек на каждой ноге. Эти движения были последними, и, как только она закончила, Аня, словно потерявшая эту невидимую сковывающую оболочку, свалилась на пол парализованная. Из глаз текли слёзы, взгляд невидяще упирался в стол, стоявший рядом.

Сама колдунья, лишившись сил, сползла по стене вниз, уселась на пол и снова улыбнулась:

— То, что я сейчас сделала называется словом «Нексимбре» – оно означает связь душ. Каждая душа в этом мире связана друг с другом, с неживыми предметами и с объектами параллельных миров. «Нексимбре» активирует редуцированные возможности души и восстанавливает их до изначального состояния. После этой процедуры человек может начать чувствовать предметы вокруг, людей и даже их мысли. Душа по сути является нематериальной частью тела, но со смертью так же умирает вместе с ним. Всё вокруг создано из души: я, ты, этот стол и это здание, все люди вокруг и даже все планеты и звезды. Мы будто в одном гигантском супе плаваем. Каждая душа влияет на души объектов поблизости. Это похоже на воздух. Душа создает душевную вибрацию в любой момент времени, и она отражается на других объектах. Настоящие телепаты могут чувствовать и распознавать вибрации твоей души в тот момент, когда ты о чем-то думаешь. Да, они не могут абсолютно точно передать твои мысли, но они видят образы и чувства. Все миры связанны друг с другом, они тоже находятся в одном духовном супе, но на другом уровне, поэтому между ними можно путешествовать, как между этажами, надо только знать, где лестница. Как только твоё восстановление закончится, мы пойдем в один из них.

Елена с усилием поднялась на ноги, подошла к верхнему левому шкафчику на кухне, открыла его и достала оттуда бутылку вина.

— Видишь? Я не знала, что у тебя есть вино, тем более я не знала, что оно находится в этом шкафчике, но я знаю, какие сигналы издает нематериальная часть вина, и я их чувствую. Так я с легкостью смогла определить, где у тебя стоит вино. Хочешь научиться так же? – вопрос Елены прозвучал с ноткой издёвки, – Не парься, это не так сложно, как может показаться. Если хорошо попросишь, то так уж и быть, я поделюсь с тобой древним знанием, – на этот раз она снова тепло улыбнулась, в её руке уже лежал штопор, с помощью которого она принялась вскрывать бутылку вина.

— Бооже мой, сто лет не пила, – Елена прильнула к бутылке и начался процесс громкого глотания красного напитка, – дам один совет – пей вино, когда душа устаёт, оно очень помогает восстановиться.

В бутылке осталась лишь треть вина. Елена рукой вытерла губы и снова подошла к окну, повернула ручку и открыла его настежь. Из окна повеяло холодным свежим ветром и крупные снежные хлопья начали залетать в комнату, некоторые даже уже успели упасть Ане на лицо. Она тем временем уже могла чувствовать и поэтому от падения на неё больших снежинок начала морщиться. Боли не было уже давно, она прошла почти сразу после того, как Аня упала, но вот управление телом начало возвращаться только сейчас. Постепенно она смогла почувствовать свои пальцы на руках, подвигать ими, вслед за этим вернулись ноги, а затем и всё тело. На это ушло минут пять, как ей показалось. К ней уже вернулись силы, и она смогла встать, хотя это и далось ей с большим трудом и сильным головокружением. Аню захватили неясные эмоции: то ей хотелось ударить Елену и выкинуть её из окна, то обнять и поблагодарить за новоприобретённый дар. Но сказать она так ничего и не смогла. Язык не слушался и слова не произносились. Елена подала бутылку с вином и сказала выпить до дна, иначе последствия будут преследовать еще 15 часов. Аня взяла бутылку и жадно начала пить. Такого сушняка она ещё не испытывала, хоть и почувствовала его только после первого глотка. Бутылка, которая раньше могла показаться бесконечной, сейчас в миг закончилась, и Аня заметила, что головокружение прошло вместе со слабостью в теле и жжением в тех местах, где Елена водила своей волшебной рукой. Аня чувствовала себя так, будто ничего не произошло.

— Итак! – Елена вдруг стала очень громкой и еще более энергичной, – Не будем же тормозить!

Она села на подоконник открытого настежь окна и сказала, что Аня тоже должна сесть на него и довериться ей. Анна, хоть и увидела самую настоящую магию, но до конца довериться Елене тоже не могла, слишком безумной та ей казалась. Но любопытство взяло верх, и Аня тоже села на подоконник рядом с Еленой.

— Можешь ничего не говорить, я понимаю тебя, сама в шоке в первый раз была, но слушай меня очень внимательно. Сейчас я возьму тебя за руку, и ты закроешь глаза и представишь зеленые луга, синее небо и большие грибочки. Что бы сейчас ни случилось, ни за что не открывай глаза и не переставай об этом думать. Не нервничай и не пугайся, больно больше не будет. Пока я держу тебя за руку, всё хорошо. Просто доверься мне, ты не пожалеешь.

Аня посмотрела ей в глаза, в которых сияли искренняя радость, какие-то искорки и дикое желание действовать. Подумав, что это может быть самым глупым решением в её жизни, она всё же решила увидеть то, чего не может увидеть почти никто. Крепко взявшись за руку Елены, она постаралась как можно ярче представить целое поле зеленой травы, цветов и большие грибочки, она представляла самое голубое небо, которое только можно было увидеть в жизни и прошептала:

— Я готова.

— Окей, я тебя поняла, а теперь максимально расслабься! – Аня подумала про себя, что в её ситуации расслабиться просто невозможно, но всё же она попыталась.

Посидев еще пару секунд без движений, Елена внезапно обхватила второй рукой Аню и дёрнула назад, в темноту, холод и пропасть. Аня изо всех сил старалась не кричать, но сейчас она с подругой падала из окна на 14 этаже, и летели они прямо на асфальт. Это было самым сложным действием в её жизни, но она максимально сильно сжимала веки в этот момент, чтобы не открыть глаза от страха, который схватил её сердце и внутренности чуть ниже пупка. Не выдержав, она взвизгнула разок. Елена засмеялась и закричала, что всё будет нормально и переживать не стоит. Эти несколько секунд длились вечность и стоили Ане нескольких лет жизни, как ей показалось, наверняка она еще и поседела в этот момент.

Две девушки в темноте падали из окна квартиры на 14-ом этаже. Одна из них визжала, а вторая кричала. Неизвестно, видел ли их кто-нибудь, но в момент столкновения с асфальтом они не разбились насмерть, не было звука треснувших костей и стука падения тела. Эти двое не встретили никакой преграды и прошли насквозь, будто падали не на асфальт, а в бассейн, оставив после себя асфальтовую рябь, которая спустя миг прошла. Всё вернулось на своё место: фонарь на уличном столбе мерцал, освещая старый, непригодный для проживания многоэтажный дом, каких вокруг было сотни, а то и тысячи, падал снег, но уже не такими большими хлопьями. Только окно на 14-ом этаже было открыто настежь, и случайно увидевшему это прохожему было бы непонятно, о чем думает хозяин этой квартиры, ибо была метель.

Вместо того, чтобы почувствовать холодный асфальт, Аня вдруг почувствовала на себе тепло летнего солнышка. Немного постояв так, она шепотом спросила, можно-ли уже открыть глаза, на что Елена ответила положительно. Потихоньку Аня открыла сначала левый, потом правый глаз, а затем и отпустила свою мёртвую хватку левой руки, потому что увидела самое красивое место, которое она видела за всю жизнь, и даже картинки из интернета не могли сравниться с этим.

Повсюду было множество цветов самой разной и причудливой формы. Аня никогда такие не видела. Высокая и очень яркая зеленая трава колыхалась на ветру и разбрасывала вокруг что-то вроде золотой пыльцы. Эта волшебная поляна простиралась до самого горизонта. И до самого горизонта она была усеяна гигантскими грибами. Они были настолько велики, что в них можно было жить. Некоторые из них были выше и шире Московских хрущёвок. Они были разных цветов, но преобладали всё-таки красный и бежевый, а их шапки имели какого-то невообразимого мастерства узор, который не смог бы создать даже самый опытный резчик по овощам.

— ВАААУ!!! – это всё, что можно было услышать от Ани на протяжении минут десяти. Она бегала во все стороны, рассматривала удивительные цветы, вытряхивала из травы пыльцу и кричала от радости и восторга. Наконец, она уселась на волшебную траву и восторженно выпалила:

— Где это мы? Что за чудесное место? Оно мне так нравится! – она повернулась к Елене и уставилась таким взглядом, который означал, что на её вопрос нельзя не ответить.

— Это наша планета, но в другой вариации. Здесь она называется «Кабута» и представляет собой вот такое вот чудесное место. Здесь нет опасных животных. Здесь все представляют собой что-то вроде вегетарианцев. А местных жителей зовут Кабутао. Они очень странные на вид, но очень дружелюбные.

— Но где же они тогда? – глаза Ани уже почти выкатились из глазниц, она таращилась во все стороны, чтобы увидеть представителей Кабутао.

— В основном они живут в этих грибах. Грибы предоставляют им все удобства для жизни. Внутри они вырезают всё, что им нужно. Кровать, столы и даже подобия табуреток. Забавно, что там всё мягкое, к этом нужно привыкнуть.

Аня уставилась на грибы и пыталась понять, где же вход в эти своеобразные домики. К ее удивлению, на стенке ближайшего гриба просто появился вертикальный надрез, который потом превратился в небольшую дверь, и из неё вылез маленький человек. Ростом он был не больше метра, волосы его были полны мха и от этого в основном были зеленого цвета. Ручки и ножки у него были непропорционально больше, чем это нужно. Он вышел из гриба, поколебался немного, но подошёл к Елене и поднял руку прямо вверх.

— Это у них такое приветствие, – сказала Елена и, так же, как и маленький человечек, подняла руку вверх.

— Ваааау! – снова выпалила Аня, тоже подняла руку вверх и улыбнулась до ушей. Её душа порхала в этом месте, полном доброты, тепла и радости, – А они разговаривают?

— Конечно, у них есть свой язык, но я их еще не понимаю. – ответила Елена и взъерошила волосы маленькому Кабутао.

— Ты так много знаешь об этом месте, часто ты здесь бываешь?

— Я просто иногда заглядываю сюда, чтобы отдохнуть. Здесь можно без проблем чувствовать себя счастливым, а добрые и гостеприимные Кабутао позаботятся, чтобы у такого необычного гостя, как я или ты всегда была еда и вода.

— Кстати, а что они едят? – Ане было безумно интересно попробовать местные блюда.

— Народ Кабутао неприхотлив в еде. Чаще всего, они её даже не готовят, а просто срывают плод и едят его сразу. Здесь полно растительной еды, и недалеко отсюда протекает ручей чистой пресной воды.

— А им хорошо живется, – Аня вздохнула и обняла маленького человечка. Тот проявил нежность в ответ и протянул Ане самый, как ей показалось, удивительный из всех цветов, что она здесь видела. Он был розового цвета с тремя нежно розовыми лепестками, даже стебель этого цветка был розовым. Он пах так приятно, как не пахнут ни одни духи на Земле, – Чёёёёёрт, я хочу остаться здесь навсегда!

— К сожалению, так сделать не получится, – Елена грустно вздохнула и повернулась к Ане.

— Почему же? Здесь ведь так прекрасно! – на глазах у Ани уже собирались слезы.

— Мы не можем остаться здесь навсегда. Даже просто ненадолго остаться не можем, потому что мы изначально не отсюда. Своими путешествиями по мирам мы вторгаемся в баланс их существования и не можем нарушать этот баланс слишком долго, иначе чужеродный мир нас отвергнет.

— Что значит отвергнет?

— Это значит, что мы умрём, если будем находиться здесь слишком долго, – Елена присела на траву и пустила руки в целую копну волшебной травы, которая совсем не резалась и не пачкалась.

— А можно просто долго путешествовать по мирам и не возвращаться домой?

— Кажется, ты правильно поняла, что нельзя оставаться в одном чужеродном мире слишком долго, но и не возвращаться домой слишком долго тоже нельзя. Ты живешь за счет взаимодействия тела физического и нефизического. Душу тоже нужно подпитывать жизнью, а это может происходить только в родном мире. Если долго не возвращаться домой, то сначала станет очень плохо душе, а потом и телу, после чего последует смерть.

— Это так грустно, – улыбка сошла с лица Ани.

— Но ведь дома не так уж и плохо. Тебе так не хочется возвращаться обратно?

— В родном мире нас всех ждет лишь бесконечная депрессия, серость будней и предательства.

— А как же твой молодой человек?

— Думаю, он единственный, кто дарит мне тепло и любовь в том аду. Я бы очень хотела взять его с собой.

Елена ничего на это не ответила.

— Ты ведь сможешь научить меня той же магии, что использовала на мне, чтобы активировать эту самую Несимбибе?

— Нексембре.

— Да, точно. Непросто запомнить это сразу, – Аня по-детски хохотнула и продолжила, – Так ты ведь сможешь научить меня этому?

— Конечно… проще простого! – немного помедлив, ответила Елена. В её голосе звучала какая-то неуверенность, но Аня не обратила на это внимания, – Давай лучше в следующий мир двинем!

— Мы же ещё вернемся сюда?

— Спрашиваешь ещё? Я тут постоянный гость, – Елена снова заулыбалась, вскочила с травы и сказала, – Нам нужно найти самый большой гриб здесь и забраться на него!

— Мы снова будем прыгать?

— Да, это единственный способ переместиться в другой мир.

Девушки пошли на юг. То, что это юг, Аня поняла по грибам, на которых, как и на деревьях на Земле растёт мох. Шли они минут пятнадцать, пока не дошли до супер-огромного гриба, который был в полтора раза больше, чем все остальные. Аня с радостью бы шла дольше, потому что ей было в удовольствие наблюдать за пугливыми и стеснительными Кабутао, которые выглядывали из грибов, чтобы посмотреть на двух великанш из другого мира. Когда девушки подошли к огромному грибу, Аня закинула голову и присвистнула. Этот гриб был не то, чтобы размером с хрущёвку, он мог своей тенью покрыть несколько хрущёвок.

— А как мы заберемся наверх? – спросила Аня, не имея ни малейшего понятия, что делать дальше.

— А дальше мы любезно попросим Главного Кабутао открыть нам вход в Мастер-гриб и заберёмся наверх изнутри.

Елена громко прокричала что-то на непонятном языке, по всей видимости, на Кабутанском, и из Мастер-гриба выскочил небольшой и старый Кабутао. Подойдя к Елене, он что-то прочирикал ей очень высоким голосом, после чего Елена ему ответила, и они пошли внутрь самого большого гриба в округе.

Внутри всё было нежно коричневого цвета. Вся мебель и все комнаты были непосредственно вырезаны в грибе. Всё было действительно очень мягким, даже пол, что создавало для Ани ощущение ходьбы по надувным батутам.

— А для чего нужен Мастер-гриб? – спросила Аня, пытаясь ничего не упустить из виду.

— В нём живет со своей семьей старейшина этого района Кабутао, который управляет ими. Это похоже на обязанности мэра.

— Ясно! Значит этот маленький старик здесь крупная шишка, – сказала Аня, немного не сдержав свой смех.

— Да, это так. Не споткнись на лестнице. Хотя, наверно, даже если споткнешься и покатишься вниз по лестнице, то проблем не будет.

— Я бы прям сейчас попробовала, – Аня стрельнула взглядом в мягкую лестницу с хулиганской искрой в глазах, но посмотрев на Елену, поняла, что сейчас на это нет времени.

Они быстро добрались до самого верха гриба, и Аня быстро отдышалась от поднятия, потому что это было равносильно быстрому поднятию по лестнице на 10 этаж, а она знает, что это такое, потому что иногда поднималась на 14 этаж своего дома из-за сломанного лифта, который ломался довольно часто. А вот Елена и вовсе будто не поднималась по лестнице, она шла легко и с ровным дыханием. Наконец, они выбрались на балкон под шапкой гриба, и Елена сказала:

— Этот мир хоть и прекрасен, Ань, но я иногда задумываюсь о том, что, может быть, наш мир не так уж и плох.

— Это почему?

— Посмотри на Кабутао. Живут в своих грибах, страха не знают. Здесь не бывает зим, потопов, пожаров и всяких других ЧП. На них никто не охотится, и сами они ни на кого не охотятся.

— Так это же прекрасно, разве нет? – спросила Аня.

— На самом деле, это ещё с какой стороны посмотреть. У нас хоть и происходит постоянно какая-то жесть на планете, но она развивается. Люди умнеют, строят небоскрёбы, создают невероятно мощные компьютеры и двигают технический прогресс. А здесь ничего не меняется. У меня есть подозрение, что и пару тысяч лет назад здесь всё было точно так же, только Мастер-гриб населял другой старик Кабутао.

— То есть они застряли в зоне комфорта?

— Именно. Им ничего не нужно. Они просто едят фрукты и размножаются.

— Тогда это действительно не очень хорошо. Но всё же мне кажется, что даже так лучше, чем создавать всякие ядерные бомбы тысячами, а потом угрожать всему миру сбросить их на каждую страну.

— Не знаю, не знаю, Ань. Возможно, это просто вопрос вкусовщины.

— Может быть так и есть, – предположила Аня, – Давай уже двигаться дальше.

— Знаешь же, что делать? – Аня молчаливо кивнула и взяла Елену за руку.

Они снова падают. Аня уже не могла вспомнить, сколько раз они уже это сделали. Они упали в десятки миров. Чего она там только ни увидела. От обилия новых вещей, идей и образов у Ани мозги уже давным-давно поплыли и уже ничего так её не удивляло. В этот раз они упали в мир с очень мрачными тонами. Всё вокруг было построено из чёрного металла, все дороги были выложены черным камнем, все местные жители ходили в черной одежде. К слову, они выглядели как обычные люди с Земли, но очень уставшие и больные на вид, даже по сравнению с Землянами.

— А здесь не особо весело, – подметила Аня.

— Это место называется Ангитим. Здесь у людей преобладают плохие качества. Они более склонны к преступлениям, не боятся марать руки убийством, воровством, любят чёрный цвет и так далее, поэтому просто держись рядом со мной.

— Мне бы и не хватило храбрости, чтобы пойти куда-то самостоятельно, особенно здесь», – сказала Аня и прижалась к Елене, – если честно, то я очень устала и хочу домой, мне очень хочется спать. Может быть вернёмся домой, отдохнём и продолжим позже?

— Неплохая идея. Надо бы найти здание повыше. Ближе к центру города есть какая-то высокая многоэтажка, так что, наверно, будет разумно двинуть туда. Держись рядом, – сказала Елена, и Аня снова кивнула без слов.

Девушки пошли в сторону самых высоких зданий в округе. Для Ани этот путь вышел сложным, потому что она никогда не видела столько жестокости сразу. Вокруг них были в основном только мужчины, злые, грязные и уставшие. Анна и Елена, словно два белых пятна, пробирались сквозь тьму Ангитима. Мужчины расступались перед ними и даже прикасаться к ним не хотели почему-то, хоть это и было непросто в толпе. Улицы Ангитима были похожи на типичное Гетто, только все здания были не выше 5 этажей и созданы из чёрного металла. Узкие улочки наполняла толпа вонючих мужчин, которые торопились на работу. В Ангитиме все мужчины добывали железо, плавили железо, создавали чёрную сталь и механизмы из чёрной стали. В железных домах иногда были расположены магазины. Грязные, пыльные витрины никто годами не чистил. Многие из этих магазинов были просто закрыты, а окна в них разбиты.

— Почему они все здесь работают? Неужели нет нигде места приятнее, чет этот страшный город? – спросила Аня.

— Я была здесь всего пару раз, но по рассказам моего мастера, здесь ничего не меняется на протяжении многих лет.

— Прям как на Кабута, – Аня смотрела на бездомного, который испражнялся прямо на пешеходную дорогу, по которой они шли. Толпа рабочих просто обступала его до тех пор, пока один из рабочих не начал кричать. Видимо, его день сегодня был тяжелее, чем у остальных, и его нервы не выдержали. Он начал кричать на бездомного, размахивать руками и краснеть от гнева. Из его рта вылетал дождь слюней, на лбу пульсировала вена. Бездомный лишь испуганно сел в своё же дерьмо, но рабочему этого было мало. Он напал на бездомного с кулаками и начал жестоко его избивать. На дорогу летели брызги крови, но рабочий всё не останавливался, а бездомному не хватало сил дать отпор. Вскоре подбежал отряд местного аналога полиции. В руках у них были дубинки, но не резиновые, как это было на Земле, а железные и с небольшими шипами. Трое полицейских принялись теперь избивать агрессивного рабочего, да так избили, что он без дыхания лежал на дороге, лицом в кучке дерьма, что навалил тот бездомный, со сломанными конечностями. А рабочие из толпы не обращали на это дело никакого внимания, они продолжали обволакивать толпой два трупа, словно речка, посреди которой разместился валун, будто это было ежедневной мелочью. Елена пыталась не дать Ане увидеть это, но было уже поздно. Аня прикрыла рот руками, а глаза её были полны слез и сострадания.

— Верно. Я думаю, что у них нет выбора, – хладнокровно сказала Елена, – Здесь это обычное явление.

Толпа уплотнялась, идти становилось сложнее. Аня схватила за руку Елену, которая шла впереди, но огромное число мужланов в рабском трансе тёрлись друг об друга в этой толпе и угрожали разделить Аню и Елену.

— Как это так? Они же очень много работают, – прокричала Аня, шум от толпы становился всё громче и громче.

— Они действительно очень много работают, но посмотри на их лица. Они счастливы? – выкрикнула Елена в ответ.

— Очевидно, что нет, – сказала Аня. Давление толпы ненадолго ослабло, и она смогла ближе подобраться к Елене.

— Они очень несчастны. Их ждёт тяжелая работа за гроши. Каждый день. Никто из них не высыпается каждый день. Ни у кого из них нет выходных. Нет денег, чтобы создать что-то своё, купить что-то дороже, чем банка газировки, которую они все пьют каждый день. Они все страдают от кучи болезней и не могут физически ни взбунтовать, ни даже просто подумать о чём-то кроме работы. Дома их ждут несчастные ворчливые жёны с несчастными детьми, которые даже играть друг с другом не хотят.

— Как ужасно! Этот мир, получается, противоположен Кабуте?

— Да, так оно и выходит, – сказала Елена.

— Получается, здесь тоже уже давно нет никакого развития?

Один из работников, тот, что повыше остальных ростом, случайно опрокинул Аню и она упала, но Елена удержала её и помогла встать на ноги.

— Этот мир противоположен Кабуте своей окраской, но идентичен в своей сути. Ни там, ни здесь нет жизни в привычном нам понимании.

— В них нет жизни, потому что они не движутся, да?

Давка снова усилилась. Аня не понимала откуда столько людей здесь на этой узкой улице, и куда именно они все так спешат.

— Я повидала много миров. И все из них похожи или на Кабуту или на Ангитим. Нигде нет жизни. Везде один исход – стагнация. Я искала место, куда смогу убежать от жестокой реальности нашего родного дома…

— Но нигде не нашлось места лучше, верно? – продолжила Аня.

Елена не ответила, её забрала толпа. Аня не смогла удержать в своих маленьких и слабых руках кофту Елены, за которую она держалась. Её охватил страх. Ряды высоких мужчин сомкнулись перед ней, не дав возможности увидеть куда делась Елена. Со своими бесконечными извинениями Аня пыталась выпросить себе дорогу вперед, но рабочие не обращали внимания на неё. Ей показалось, что они её даже не слышат. И не видят. С каждой секундой давка усиливалась, как и страх Ани. Не выдержав, Аня закричала, что есть сил:

— Елена! Еленааа! Помоги мне! Меня сейчас раздавят! Где ты, Елена?! – её крик резал слух, это было настолько громко, что Аня задалась вопросом, почему она ещё не осипла? Но, к сожалению, ответа не было. Был только звук шаркающей толпы и бубнящих хмурых рабочих. Аня кричала до тех пор, пока не охрипла. И даже когда охрипла, всё равно пыталась кричать. Слезы уже ручьями текли по её щекам. Сердце обещало скоро выпрыгнуть из груди. Давка стала невыносимой, стало невозможно дышать. В голове крутилось одно лишь: «Спасите! Помогите! Спасите! Я ведь умру!»

Внезапно давка пропала. Аня упала на дорогу и зашлась в удушающем кашле. Она смогла вздохнуть, открыть глаза и осмотреться. Вокруг не было никого. Ни единой души. Все рабочие куда то пропали. Звуки лязгающего железа тоже прекратились. Всё исчезло.

Стало холодно. Так холодно, что изо рта пар повалил. Аня поднялась на ноги и решила попытаться найти Елену. Ей непонятно было, куда делись рабочие, но раз она здесь, то и Елена должна была оказаться в такой же ситуации сравнительно недалеко. Аня зашагала вперед, в сторону, куда унесло Елену. В страхе, она перешла с шага на бег. Её топот эхом отзывался по всей улице. Становилось всё холоднее. Страх грозил лишить рассудка, ведь она осталась в непонятном месте, в непонятных обстоятельствах и не знала, как выбраться отсюда. Мимо неё проносились железные чёрные полуразваленные здания, но сколько бы она ни бежала, результата не было. Ей казалось, что дома стали повторяться и она бегает по кругу, настолько в этом месте всё было одинаково. Спустя около 15 минут надежда оставила Аню. Сил бежать больше не было. Споткнувшись, Аня упала на дорогу, созданную из железных плит, и прочертила локтями и коленями небольшой прямой красный след на них.

Аня скорчилась от боли, слезы всё ещё текли, хоть и непонятно как, ведь там всё уже должно было высохнуть от такого количества выплаканного. Она свернулась калачиком на ледяной дороге, попыталась закрыть глаза и представить, что это сон. Но ничего не происходило, она не просыпалась в тёплой кровати у себя дома. Аня уже не представляла, сколько времени так пролежала в ожидании спасения. Но спасения не было.

Открыв глаза и увидев, что она еще валяется на холодной железной дороге в Ангитиме, ей захотелось плакать ещё больше, но она случайно посмотрела в отражение на витрине. В нём она увидела высокое здание.

— Вот она, надежда, способ вернуться домой! – подумала Аня.

Столь долгожданные эмоции переполнили её. Плакать уже не хотелось, ведь спасение было прямо перед ней. Нужно было всего лишь добраться до туда. Аня встала, отряхнулась и побежала в сторону высотки.

Когда она прибежала ко входу в высотку, она посчитала количество этажей. Десять. Ровно десять этажей в этом огромном куске железа. Этого должно было хватить, чтобы отправить её домой. «Нужно найти способ пробраться наверх», – подумала она. У здания были огромные железные двери, но, подойдя к ним, Аня обнаружила, что двери никак не открыть. Окон на первом этаже она тоже не нашла, но зато она нашла пожарную лестницу. Перед страхом все равны. Аня, оттолкнувшись в прыжке от стены, дотянулась до пожарной лестницы. Пришлось немножко попыхтеть, но она залезла в основание лестницы и принялась бежать наверх без оглядки. На улице становилось всё холоднее. Аня боялась трогать перила, потому что была возможность прилипнуть к ним. Когда она добежала до 10 этажа, то обнаружила окно без стекла. Аня залезла в квартиру, которая выглядела как обычные советские квартиры с деревянной мебелью внутри. Она подошла к окну, которое вело на улицу и не испытывая ни капли сомнения, открыла окно и залезла на подоконник.

Аня представила в самых ярких деталях свой дом, 14-ти этажное уже давно не пригодное здание, детский двор, где всё уже 20 лет назад проржавело, бабушек, сидящих на лавочке, Колю со двора, с которым она в детстве постоянно играла в прятки, обычные зелёные деревья, машины, не дающие ей спать по ночам, Даню, который всегда её любил и был рядом в тяжелые моменты, и всегда успокаивал (Боже, она бы всё отдала, чтобы он сейчас был рядом), вечно ворчливую маму, постоянно по-дурацки улыбающегося отца. Она представляла себе, как лежит в тёплой кровати и просто собирается дожить до следующего дня.

Когда все образы, связанные родным домом, собрались воедино, она отпустила оконную раму и поддалась вперёд. Знакомый поток ветра в лицо, ощущение свободного падения, хоть и короткого, но всегда приятного, ожидание возвращения. Мгновения остались до прохождения сквозь землю. В этот раз она не закрывала глаза, и страшно ей не было. Было легко, как бывает, когда просыпаешься рано утром полностью выспавшийся и вдыхающий утреннюю свежеть. Тело парило в воздухе две секунды, и это были лучшие две секунды в её жизни. Неумолимо приближающаяся железная дорога была как большая мягкая постель после тяжелого рабочего дня. Аня отдалась течению. Наконец, она прошла сквозь железную дорогу. В этот момент её сердце затрепетало. В следующий миг она почувствовала, что что-то не так. Потом она почувствовала острую, невыносимую боль во всём теле и жуткий холод.

Даня собирал портфель в школу. Глаза сами собой закрывались, потому что почти всю ночь он не мог уснуть без особых причин. На кухне заработал телевизор, это значит, что отец проснулся. Он всегда просыпается в одно и то же время на работу без будильника, и Даня не мог понять, как ему это удается. Отец смотрел очередной выпуск новостей. Мать готовила завтрак. Всё как обычно. Даня взял портфель, в который он вроде бы сложил всё необходимое и понес его в коридор. Он ставил портфель туда каждый раз, чтобы не вспоминать о нём, когда ботинки уже надеты, и не переобуваться по новой из-за портфеля. Проходя мимо кухни, он услышал, что говорили в новостях:

— «…обнаружена на улице... в следствии заявляют… родственники не подозревали, что девушка может совершить такой поступок…»

— Сынок, зацени что произошло.

— Что там?

— Говорят, умер кто-то ночью, – прогромыхал отец.

Даня подошел на кухню и уставился в телевизор. Ведущая что-то вещала, но до Дани никак не доходило.

— А показывали уже кадры какие-нибудь? — смотреть на ведущую у него никакого желания не было. Годы видеоигр воспитали в нем невосприимчивость к таким ЧП. Рядовая смерть. Если не было каких-нибудь кадров с расчленёнкой, смотреть на это ему было не интересно. Он достал телефон, открыл чат и обнаружил, что любимая желала ему «сладких снов». На лице появилась улыбка. Он всегда чувствовал очень теплое и доброе чувство в груди, когда думал о ней. Не бывает с утра ничего лучше, чем новое сообщение от возлюбленной. Он написал ей в ответ «Доброе утро, милая», накидал сердечек и спросил, как она с подругой провела вечер.

— Дань, подержи эти тарелки, пожалуйста, – попросила мама и подкинула Дане горку тарелок на руки.

— О, Дань, смотри, – Отец указал пальцем на телевизор.

— «Молодая девушка выпала из окна дома на улице (…) и разбилась насмерть. По данным спецслужб, она выпала с четырнадцатого этажа.»

Даня узнал фотографии и адрес дома. Пот сразу выступил на всём теле. Он сглотнул внезапно накопившуюся во рту слюну.

— Только не это, – подумал он.

— «Зинченко Анна Захаровна, по данным экспертизы, находилась под действием сразу четырех наркотических веществ и в тяжелом алкогольном опьянении. По данным следствия, Анна находилась у себя в квартире одна. Скорее всего, девушка совершила суицид… Это фотография погибшей…» – вещала ведущая из телевизора.

С громким дребезгом разбилась посуда.

— Сынок, что с тобой? – взвизгнула мать.

— Боже мой, сын, что случилось? – испуганно спросил отец и, повернувшись, увидел Даню лежащим на полу. Закрыв лицо руками, он тихо всхлипывал.