Хрупкие вещи

Автор:
Станислав Козигон
Хрупкие вещи
Работа №567
  • Опубликовано на Дзен

Над стылыми, простуженными от декабрьских морозов улицами, раздавалась задиристая перекличка молодых воронов. Хохоча, кидаясь грязными снежками, наспех слепленными из тающего снега и обрывков человеческих желаний, подобранных то тут, то там, они прятались в сером тумане, дразня друг друга и одновременно красуясь перед подругами. Конечно, вида они не подавали, что это всё устроено специально для них, лишь иногда, тайком косились краешком глаза, смотрит ли вожделенная зазноба ?

Эхо от их забав разносилось далеко по безлюдным улицам и хоть как-то скрашивало одиночество последних. Еще с ночи всё окружающее буквально звенело от тишины, ничего не изменилось и с утра, когда пустынные улицы, в попытке избежать одиночества тщетно пытались очаровать хоть одного человека, закружить в водовороте эмоций и заставить обратить внимание на красоту зимней природы. Увы - все немногочисленные прохожие, зябко кутались в теплую одежду и спешили по своим делам, не обращая внимание ни на что. Правда была еще мелюзга - вездесущие воробьи бойко чирикали на проступившей из под снега земле, высматривая поживу. Да что с них взять - одна поверхностная шелуха, ничего серьезного.

Поэтому улицы просто замерли, перестали суетиться и незаметно для себя слились с небом в единое целое. Окажись неподалеку случайный зевака - вот бы удивился насколько незаметной стала грань между небом и землей. Словом, в эти мгновения воздух был наполнен не просто предвкушением чуда, но чудом свершившимся, будто бы еще чуть-чуть и город посетят забытые герои древних мифов.

Вечереет. Город, взращенный на желаниях Homo sapiens смотрит на всё, что ниже, сонными глазницами занавешенных окон. В это же время летом на его улицах бурлит жизнь - люди наслаждаются каждым мгновением, беспечно забывая все проблемы. Но зима - словно очистительный обряд, убирает всё ненужное и напускное, всю бессмысленную шелуху, снимает слой за слоем тщеславия, зависти, гордыни, личных драм и кто знает чего ещё...

В городских застройках зимний костер - редкий гость, а уж посвященный Богам - мыслимо ли ? Двое сидят у костра, пока еще слабого, только-только начинающего набираться сил. Один - высокий и худой, в темно-зеленом, почти облегающем изумрудном плаще. Длинные золотистые волосы сплетены в тугую косу, а тонкие длинные пальцы в обрезанных перчатках, казалось живут своей жизнью, независимо от воли их хозяина. Второй же, словно его антипод - невысокого роста, но гораздо шире в плечах, в короткой кожанке и с такой же короткой темной стрижкой.

- Все истории начинаются с моря. А как иначе ? Море помнит всё о чем мы уже успели позабыть. Помнит с момента рождения и бережно хранит все-все знания, которые только способно впитать в себя. Спокойное, кристально-бирюзове, без единой "барашки" или же темное, бушующее, наполненное энергией грозы. Во тьме ночи, когда большинство людей спит глубоким сном, на самой кромке горизонта море сливается с небесами в единое целое. В такие ночи море способно обмениваться с небесами знанием...

Высокий делает паузу, чтобы подбросить в костер еще дров.

- Что я вижу, сказители, неужто вы поспешили начать праздник без нас ?

Из тьмы, что рыщет и беснуется неподалеку, но не в силах преступить границу, созданную живым пламенем, в круг света вступает огромный седобородый муж, чуть погодя вслед за ним входят и другие: человеческого обличья и нет. Впрочем, это никого не смущает. Вновь прибывшие рассаживаются у костра и тот, словно спеша обогреть всех, стремительно разгорается, освещая всё в округе. Лишь половина лица седобородого так и остается в тени.

Высокий, белокурый сказитель уважительно кланяется пришедшим.

- Всеотец и долгожданные гости, вы как раз вовремя. Не стоит беспокоиться - вы ничего не пропустили, а раз уж сегодня самая длинная ночь в году - ночь сказаний, историй хватит на всех.

Седобородый одобрительно кивает и принимает из рук второго, невысокого сказителя, брагу.

- Твои речи подобны сладкому мёду, рад слышать, что свой дар красноречия ты не растерял с годами. Что ж, давайте начинать.

Костер распаляется, пожирая дрова без остатка и требуя ещё и ещё - только успевай подбрасывать. Истории сказываются одна за одной без устали - каждый из пришедших норовит удивить остальных. Вино, мёд и брага наполняют кубки, а вместе с тем наполняя и распаляя сердца рассказчиков новыми, удивительными историями и фантазиями.

Вскоре от жаркого пламени тает не только последний снег в округе, но и начинают раздаваться первые песни и смешки, однако даже шумный гомон праздника не способен заглушить прибытие новых гостей. Воздух наполняется сиплым говором ворон, сотни птиц всё прибывают и прибывают, размещаясь на ветвях деревьев, стоящих в округе, отчего те склоняются к земле, но лишь только один ворон, самый старый, не садится с остальными птицами, а подлетает к костру и размещается наравне со всеми гостями.

Седобородый укоризненно качает головой.

- Опаздываете, раньше за вами такого не водилось. Да и давно не доводилось слышать от тебя вести, где ты был всё это время ?

Ворон задумчиво склоняет голову на бок, словно осматривая собравшихся то с одной, то с другой стороны. Наконец он начинает говорить, но человеческие слова даются ему с огромным трудом.

- Всеотец, Великий Ясень, что держит на своих ветвях мир смертных, воззвал ко мне, - доселе гомонящая толпа охает и замолкает.

- К тебе, животное ?

Круг света принимает нового гостя - поцелованный солнцем худой молодой человек, рыжебородый, с искорками хаоса в глазах. Того и гляди чего-нибудь затеет или набедокурит.

- Отчего не к нашему дражайшему Отцу ?

Он сделал шутливый реверанс в сторону седобородого.

- Или чем хуже другие братья и сёстры ? Для чего вообще ему оказалась нужна обычная птица !

Воздух загудел от гомона и обсуждений. Рыжебородый заухмылялся и явно довольный собой отошел в сторону, наблюдая за возникшими перепалками, которые длились ровно до тех пор, пока возле костра в полный рост не встал седобородый. Только сейчас стало заметно насколько он отличается от всех остальных. Не только отсутствием одного глаза, но поступью и величием, которое чувствовалось в каждом слове. Он поднял руку в успокаивающем жесте и все смолкли.

- Достаточно почем зря баламутить воздух в эту прекрасную ночь. Не забывайте, что вороны живут во всех мирах одновременно и знают гораздо больше, чем положено знать кому бы то ни было. В этом их счастье и проклятие. Они всегда остаются сами собой, в отличии от нас, подчас вынужденных меняться, чтобы оставаться среди людей.

Он обернулся к ворону.

- Итак, старый друг. Что ты узнал ? Что же сказал тебе Великий Ясень?

Ворон взлетел к нему на плечо.

- Разумеется, меня также удивил выбор Великого древа, но разве я, обычный ворон, мог ему возразить? Иггдрасиль чувствует, что мир необратимо меняется и стремится к тому моменту, когда сделать что-то уже будет невозможно, ведь при выборе добродетель или же убийство себе подобных, люди отдают предпочтение последнему. Более того, человечество не только давно сделало это хорошо оплачиваемой профессией, но постоянно изобретает все более разнообразные способы убивать глобально.

Кто-то из сидящих у костра обратился к ворону.

- Что же ответил ему ты ?

Тот покосился на говорящего, силясь понять чей голос он услышал, но взгляд уже был не так остер как в молодости.

- Он устал. Природа Великого Ясеня такова, что таит в себе не только могучую силу, способную изменять мироздание, но и... - он прокашлялся, словно желая верно подобрать слова, - но и детскую наивность. Он понимает всё происходящее, понимает первопричины всего, но надеется, продолжает верить в то лучшее, что есть не только в людях, во всех нас. Его терпение велико, но не бесконечно. Разумеется, речь идет не о годах, скорее сотнях лет, но уже сейчас мы все должны задуматься о том, что мы оставим нашим детям ?

Все молчали, слушали, внимая каждому слову старого ворона. Даже рыжебородый устроился на земле, поближе к огню, медленно потягивая брагу. Казалось, что даже бесконечно мельтешащие искорки хаоса в его глазах сейчас замерли.

Ворон слетел с плеча одноглазого и подлетел ближе к огню. В это мгновение он казался несоизмеримо древним даже тем, кто прожил среди людей несколько тысячелетий.

- Как мог, я убеждал его, что в каждом из миров есть те, ради которых стоит терпеть и ждать. Однажды мне довелось быть свидетелем, как простой человек несколько десятков лет заботливо взращивал в пустыне одно-единственное дерево, ежедневно носил к нему воду, хотя не меньше нуждался сам. Спустя годы на этом месте вырос прекрасный оазис, который дал кров не только ему, уже постаревшему, но его детям и их потомкам.

Доселе молчавший низкорослый сказитель обернулся к сидящим у костра, - Если позволите, я также поведаю историю, свидетелями которой довелось стать мне и моему коллеге, - он кивнул в сторону высокого, - Историю о забытой войне и людях, которые на этой войне не просто выживали, но искали любовь.

Седобородый одобрительно кивнул - Рассказывай, а мы послушаем.

****************************************************************************

Солдат крался в тени зданий, внимательно смотря под ноги, стараясь не шуметь и свести риск до минимума. Кроме того, никто не мог поручиться, что эта зона была полностью разминирована. Где-то высоко в темном небе над его головой ярко вспыхнул синий луч, возвещающий о том, что на орбиту заходит спутник, перевозящий снаряжение и припасы воюющим сторонам. Он горько хмыкнул, очередная годовщина или же «день Луны» как называют это бывалые. Скоро, очень скоро прозвучит сигнал, обозначающий его удачное приземление на планете, после чего начнется суточное перемирие, длящееся ровно до того момента, когда спутник выйдет на орбиту, чтобы улететь.

В его наплечной сумке оставалось еще около десятка кумулятивных гранат, примерно еще столько же он уже успел потратить за прошлую неделю, обезвреживая роботизированные огневые точки — человеческий ресурс нынче дорог и держать в окопах необстрелянный молодняк давно перестали. На этой войне либо быстро становишься закаленным ветераном, либо также быстро превращаешься в компост для червей.

Впереди, еле видимые в лунном свете, замерцали отблески новых огневых точек, которых ранее тут не было. Не проводи он так много времени за уничтожением этих груд железа, мог бы и не заметить... «Они что их штампуют ?» - солдат вздохнул, помянул незлым тихим инженеров, не поленившихся переться в такую даль от своих позиций ради установки их в буферной зоне и принялся высматривать местечко повыше для планирования дальнейших действий.

Ночь может быть союзником для того, кто крадется в тени зданий, но одновременно является злейшим врагом, когда в этих же зданиях пытаешься пробраться на самый верх. Возможно когда-то давно, еще до войны, все лестничные пролеты были в идеальном состоянии и такой маршрут не представлял труда и опасности, но не теперь… В конце-концов его упорство было вознаграждено: он лежал на крыше и рассматривал позиции врага в ночной визор, прикидывая с какой стороны лучше подойти и сделать закладку, чтобы причинить максимальный урон. Вскоре план был готов и казался отличным, однако согласно его внутренним часам спутник должен был вот-вот приземлиться, после чего он не имел права совершать акты агрессии в отношении противника до окончания перемирия. Во всяком случае такие, как подрыв роботизированных огневых точек. На самом деле вариантов для действий было всего два: остаться на крыше и слоняться в безделии, ожидая окончания перемирия, либо максимально ускоряться, что автоматически повышало шансы на риск, а он страсть как не любил рисковать по глупому. Правда еще больше он не любил томительного ожидания. Кроме того, сглаживало риски и тот факт, что в здешних краях он провел уже несколько дней, и (пока что) не встретил ни единой живой души: одни самоходные механизмы и роботизированные установки.

- Что ж, - прошептал он, целуя на счастье нательный амулет, - похоже выбора-то и нет, надеюсь, что Боги со мной.

«Проклятие !» Изначально всё пошло наперекосяк. Стоило ему спуститься вниз и существенно продвинуться вперед, как на улице заморосил дождь. Чуть позже пришлось выжидать, пропуская неповоротливый роботизированный патруль Ходящих. Не самые сложные в уничтожении, да и к тому же снабженные устаревшей системой обнаружения... Но не привлекать же к себе внимание огневых точек прямо сейчас ? Поэтому ему только и остается, что терпеливо лежать среди ржавых развалин военной техники.

Для подобных ситуаций он уже давно выработал привычку мечтать, погружаться в свои грезы, вот и сейчас, убедившись, что он надежно замаскирован, солдат принялся размышлять о том, что же делают сейчас остальные…

*************************************************************************

«Костры разожжены. Отблески пламени играют на уставших лицах, создавая гротескные маски из сплава запавших глаз, все еще сохраняющих тоску по дому, многочисленных шрамов и будто бы высеченных из камня суровых лиц. Кто-то из солдат привычно спит прямо в полной боевой выкладке, кто-то чистит оружие и в томительном ожидании смотрит вдаль, отсчитывая секунды до долгожданного «вопля банши» - известия спутника о прибытии, одновременно возвещающего наступление перемирия. Конечно, со спутником прибудут новые припасы, новое оружие, новые технологии и новые смерти, но это всё потом. Завтра будет новый день, но сейчас они просто люди. Безымянные люди на безымянной войне.

Их противник опытен, силен и упорен, по сути они воюют почти сами с собой — такими же людьми, обладающими примерно равным кадровым, технологическим и боевым потенциалом. Раньше, как им казалось, они воевали ради простых мирных жителей, которые всегда держались где-то позади, теперь же большинство из них воюет профессионально, выполняя ежедневную работу. К слову очень хорошо оплачиваемую работу.

Уже давно кануло в былое желание убить как можно больше противников. К слову, их не так-то и много, зато выжившие с обеих сторон теперь настоящие машины для убийства. Разумеется, иногда откуда-то берётся «свежее мясо»: добровольцы или наемники, непонятно зачем прибывшие на их планету, но такие отсеиваются очень быстро.

Долгожданный «вопль банши» совпадает с одиночными выстрелами в воздух за стенами их форпоста. - Эй, вы там заснули? Юбилей празднуете или нет ?

На лицах многих из солдат появляются улыбки. Хотя бы что-то остается неизменным. После недолгой переклички пришедших пропускают внутрь и в круг света входят их вчерашние враги. Большинство немного напряжено, но вот уже мелькают знакомые лица, осторожные кивки друг другу, рукопожатия... Сегодня противников нет. На свет извлекаются загодя припасенные запасы спиртного и еды. Своё сначала пробуют хозяева, затем угощают гостей. Без личного кодекса чести мы - никто, дикие звери. Не так ли ?»

*****************************************************************

...Кажется он задремал, во всяком случае, судя по показаниям хронометра перемирие наступило и ему уже не светит сегодня подорвать эти огневые точки. Рисковать нарушать перемирие станет только отморозок или идиот, были раньше такие и получили наказание по всей строгости военного времени от своих же. Он никогда не причислял себя ни к тем, ни другим, поэтому более оснований лежать еще целые сутки на промозглой земле под дождем у него не было.

Он стоял возле одного из домов, который ранее присмотрел для ночевки и с удовольствием курил трубку — раритет из прошлой жизни, небрежно пуская причудливые струйки дыма в небо. Уже можно не бояться, что таким способом можешь выдать себя вражескому снайперу. Или все же бояться ? Доселе приятное вкусовое ощущение от табака вмиг приобрело горечь, он закашлялся и почему-то захотел бросить курить. Не веря себе, он скосил глаза вниз, где весело, от живота к солнечному сплетению и обратно, скользил алый след от лазерного прицела снайперской винтовки. Время замерло, все врут насчет того, что в такие мгновения перед глазами проносится жизнь, он просто стоял и молча смотрел, как прицел выделывает причудливые пируэты, не в силах пошевелиться, а после до боли знакомый голос прорезал тьму.

- С двадцатипятилетней годовщиной войны, солдат !

*******************************************************************

Босс затянулся, пыхнул дымом и конец его сигары осветился алым огнем. Он стоял, словно парализованный, не в силах отвести взгляд от этого огонька, стоял и ждал.

- Да ты сядь, стажер - Босс небрежно указал на свободный стул - ты, кажется, что-то хотел мне сообщить? Я весь внимание.

«Пальцы рук сплетены в замок на уровне лица, весь вид изображает задумчивость».

От волнения он что-то прохрипел и по недоуменно поднятой брови собеседника понял, что вышло не совсем удачно. Точней совсем неудачно.

- Я по поводу моего задания, по проверке финансовых документов.

- Ааа, да-да, - тот отмахивается рукой, словно от назойливой мухи, - нашел что-нибудь интересное ?

- С финансовой точки зрения все безупречно, но... Помните гражданскую войну на Проксима 9, которая началась около двадцати лет тому ? В свое время очень нашумевшее событие.

- Честно говоря довольно смутно, - Босс разводит руками, словно извиняясь, - они же далековато от нас находятся, сколько световых лет, а тут сам понимаешь и без этого работы хватает...

- По всем официальным документам война давно закончилась — стороны достигли примирения, выразили сочувствие семьям погибших на той войне. Словом, всё как всегда у политиков. Однако документы, которые я проверял, касались не самой Проксимы 9, а одного из её отдаленных спутников. На самом деле весьма унылое и непримечательное место, не заслуживающее даже своего полноценного названия - лишь пара-тройка цифр, вот и все обозначение, если бы не запасы обогащенных минералов. Весьма ценные для того, кто желает оставаясь сравнительно незамеченным сорвать быстрый куш. Там и населения-то всего-ничего. Так, пара-тройка небольших городков. В основном населены шахтерами, их семьями, а также сопутствующим обслуживающим персоналом.

Кончик сигары заалел особенно злым цветом, что для знающих людей означало некоторую степень раздраженности их начальства, близкую к опасной.

- Кто-то пришел первым и начал зарабатывать, а кто-то высадил штурмовые отряды и принялся аккуратно "выбивать" противников с насиженного места. Артиллерию применять смысла не было - заваленные шахты никому не выгодны. Вся загвоздка оказалась в том, что запас залежей минералов оказался весьма небольшим. Скоро шахты прекратили выработку, почти аккурат к окончанию боевых действий, вот только воюющим там об этом сказать забыли. А учитывая тот факт, что сама Проксима 9 находится на периферии солнечной системы, то к её отдаленному спутнику сигналы вообще не проходят. Все новости живущие там узнавали только из прилетающих челноков, которых с каждым годом становилось все меньше и меньше. Пока не стал прилетать только один. Раз в год и боевые действия там ведутся до сих пор.

- Прямо ода человеческой жадности, - философски заметил Босс, нетерпеливо барабаня пальцами по столу, - так в чем "соль" твоего рассказа ?

- Документы, - стажер сделал театральную паузу - согласно документам мы, то есть наша компания, до сих пор отправляет оружие, боеприпасы, медикаменты и технологию на этот спутник. Один раз в год. Это. Наш. Челнок. Он и является единственной связующей нитью между теми, кто находится на этом забытом Богом спутнике и остальным внешним миром. Ежегодно впустую расходуются солидные денежные средства, не говоря уже о том, что люди продолжают убивать друг друга.

Босс задумчиво потер лоб, затем встал и плотно прикрыл дверь в кабинет.

- Говоришь, там до сих пор ведутся боевые действия ?

- Именно так. Это же настоящее безумие! С противоположных сторон остались небольшие отряды выживших, в основном на передовых позициях. Я не знаю, что делать… Возможно давайте оповестим правительство, это же ошибка, сотни людских судеб !

Подчеркнуто аккуратными движениями Босс достал из футляра очки, протер их и нацепил на кончик носа.

- Дай мне, пожалуйста, еще раз эти финансовые отчеты.

На несколько минут в комнате воцарилась тишина, наконец он поднял глаза на стажера.

- Ты знаешь, что это? Что именно ты мне принес ? Подожди, не говори. Это, - он кинул распечатку на стол и придавил её указательным пальцем. Это твоя зарплата, моя зарплата и зарплата еще сотен сотрудников нашей компании. Ты вообще суммы смотрел ?

- Конечно смотрел, но там же люди...- стажер заерзал на стуле, чувствуя себя в высшей степени не комфортно.

- И ? Тебе не пришло в голову еще раз пересмотреть профиль деятельности компании, в которой ты хочешь работать ?

Голос его стал подозрительно тих, - а я скажу тебе, сынок, - он выдвинул один из ящиков стола и достал оттуда массивный револьвер.

- Оружие. Поставка любым желающим оружия, патронов к нему и всех технологических новинок, связанных с войной, - Босс задумчиво повертел револьвер в руке, словно вспоминая это, каково держать в руке оружие.

- Контракт с Проксимой 9 и её тремя спутниками, приносил нам около двадцати процентов чистой прибыли ежегодно. Сейчас, согласно документам, которые ты нашел, около семи. Не будь этих поставок, уверен, многие из нас лишатся своих рабочих мест. Например потенциально твоё. Пока что ты показывал себя с самой лучшей стороны: исполнителен, неконфликтен, жалоб от коллег нет. У тебя семья есть? - стажер отрицательно помахал головой.

- Так будет рано или поздно. Жена, маленький ребенок. Лично ты готов поставить на кон свою будущую работу с хорошим окладом ради горстки Богом забытых людишек, которые как воевать, уже поди ничего и не умеют ?

- Осмелюсь сказать, что это звучит достаточно цинично. Неужели мы не можем хоть как-то помочь им ?

- Жизнь вообще циничная штука, сынок, если ты еще не заметил. А по поводу помощи, ответь мне - как ? О них все забыли и будет лучше всего так и оставить. Не мы это начали, не нам это расхлебывать. А что до воюющих там ? Поверь мне, существует по меньшей мере с десяток организаций, заметь, спонсируемых государственными бюджетами, основной задачей которых является мониторинг соблюдения мира в подобных местах. И если по чей-то ошибке это до сих пор не выявили, то с какой стати, нам, оружейникам, действовать в ущерб себе ? Заметь еще одно: тем людям, которые прозевали продолжение конфликта на спутнике, также спасибо не скажут. Пресса раздует из мухи слона и полетят головы. Много голов простых, обычных работяг, имеющих семьи. По настоящему виноватых никто не тронет. А теперь скажи мне: ты готов взять на себя все эти разрушенные жизни и мечты, ради сотни или нескольких сотен убийц, позабытых всеми ?

- И вообще, вот ты - Босс достал папку с его делом, - в свое время успел повоевать, награжден, имел недурственный оклад по контракту. Что толкнуло все бросить ?

- Понял, что так больше нельзя, не могу убивать людей.

- При этом устроился стажером на компанию, торгующую оружием, не дурно.

Стажер молчал. Тут Босс был абсолютно прав, вот только как объяснишь, что бывшим военным сложно найти себя в мирной жизни...

- Отвечу за тебя - не убивай больше. Не касайся этой темы, занимайся своими делами, а это оставь мне.

Стажер медленно вдохнул воздух и после долгой паузы сказал.

- Наверное... Наверное вы правы, лучше оставить все это вам, а я пойду дальше работать.

"А парень-то молодец, держится неплохо. Понятливый, может пойти далеко".

- Ты все делаешь как надо, иди работай или знаешь что, возьми на ближайшие пару дней выходной. Сегодня же среда, верно ? Скажи отделу кадров, что лично я разрешил. Прогуляйся, проветри голову, выгуляй свою девочку в ресторан и поймешь, что я был прав, а в понедельник жду тебя на работе.

Как только за стажером закрылась дверь Босс откинулся в кресле и ослабил галстук. Взгляд его упал на часы, показывающие двадцать минут первого.

"Чертова Проксима 9 с её спутником - почти половину обеда пропустил".

*****************************************************************

Они сидели на берегу моря и смеясь кидали камни в воду, чей дольше пропрыгает. Раньше солдат долго думал, как рассказать ей свою историю, как преподнести это, чтобы не оттолкнуть от себя, всё откладывал, тянул, пока сегодня не оказался на грани жизни и смерти. И хотя это оказалась лишь дружеская шутка, своеобразный юмор снайпера — знаки Богов он умел определять сразу. Поэтому понял, что если не решится сегодня, то уже не сможет никогда. И рассказал.

- Так ты просто взял и прилетел на том челноке три Луны назад, бросил всё, не стал говорить никому ?

- Да, ты не поверишь на что способны деньги. Я не смог решиться разрушить чужие судьбы, сообщив куда-то, в этом тот человек оказался прав, но все же хотел хоть как-то помочь вам сам, своими силами. А вообще, - он решил немного сменить тональность разговора, - ты меня сегодня чуть не убила !

Она смеётся. Он обожает эти моменты, её улыбку, эти живые эмоции, искорки, способные заставить чуть оттаять застывший лёд в глазах профессионального снайпера.

- Чуть не считается, живой же! В следующий раз будешь внимательней! Только представь, что было бы, окажись на моем месте кто-то иной. У нас ведь знаешь есть разные персонажи…

Солдат улыбается в ответ, отводит рукой упавшую прядь с её глаз и нежно целует в губы, - даже знать не хочу, - спустя мгновение она отвечает ему, а после им не остается времени для разговоров.

А потом им остается, что лежать на песке и слушать прибой.

- Рад, что это оказалась ты. Не потому, что остался жив, а потому, что провожу этот день вместе с тобой.

- На самом деле это было просто. Угадай, кто в ваших рядах упорно настроен на уничтожение любой техники, будь-то роботизированные патрули или же огневые точки ? И самое интересное, что этого человека не интересуют живые противники. Дальше — дело техники, уговорила инженеров создать новую огневую линию и ждала.

- Сдаюсь, - солдат поднимает руки в притворном жесте.

- Знаешь, - она приподнимается на локте и отрешенно смотрит вдаль, - я всё думаю о том, что ты сказал мне сегодня… Хочу тебе признаться. Мне страшно, я не знаю, что там, в той, другой мирной жизни. Когда я родилась тут, война уже шла. На прикладе моей винтовки уже нет места для новых засечек, но ты все изменил. Когда я встретила тебя, будто что-то внутри оборвалось, но родилось новое, прекрасное. Я не могу больше убивать, а ничего другого не умею. Я не знаю, что буду делать там сама, - он обнял её и нежно поцеловал в лоб.

- Я буду с тобой, малышка. Будет трудно, но вместе мы справимся. Боги нам помогут, я уверен в этом.

- Боги ? - она смешно морщит нос. Разве в них кто-то сейчас верит даже у вас ?

- Да, не знаю как остальные, но лично я верю, - она молчит, так как видит, что он говорит на полном серьезе. Солдат оборачивается к ней и берет за руки, - я люблю тебя, уходим сегодня, никто не знает, что станет с нами через год, другого шанса может больше не быть.

Она счастливо улыбается и согласно кивает головой. Что-то громыхает неподалеку и через мгновение её улыбка сменяется ликом растерянности, а внутри, у него в животе, расцветает бутон боли. Солдат падает на песок, в то время как из тьмы выходят двое. Его глаза застилают слезы обиды, изображение двоится, но даже так он способен распознать командиров двух армий.

- А я-то гадаю, что случилось с моим лучшим снайпером. Ни одного трофея за последние две луны. Кстати, почти аккурат как ты появился тут, гаденыш.

Говоривший подходит и без отмашки, аккуратно бьет девушку в солнечное сплетение, заставляя упасть и судорожно хватать ртом воздух.

- Ничего личного, дорогая. Просто, чтобы ты не вздумала дурить.

После подходит к лежащему солдату и уже со всего маху несколько раз бьёт ботинком в живот.

- Что же ты мою девочку портишь, падла? Молчишь? - он хватает лежащего за волосы и силком приподнимает, заставляя смотреть в лицо. Воздух из легких уходит со странным присвистом. Удивительно, но боли уже почти нет, лишь сонное безразличие.

- Мы все слышали, весь твой бред! Улететь он задумал ! - он вновь бросает солдата и начинает бить. Бьет по звериному, разве что не скалясь, не особо выбирая куда и не заботясь о том, как перенесут его побои.

Второй командир молчит, отводит глаза и отстранённо смотрит куда-то вбок. Его командир, которого он когда-то звал Роман. Наконец он достает пистолет и стреляет в воздух. Один раз, но и этого хватает, чтобы пыл бьющего угас.

- Ты получил, что хотел, достаточно, он и так умирает. В чем я с тобой согласен, так это в том, что такой паршивой овце в стаде не место.

Он садится возле тяжело дышащего солдата и проводит рукой по лицу, оттирая кровь, - ты думал, что ты тут самый умный ? Решил спасти мир ? Мы оба, - он кивает на второго командира, - оба знали, когда война закончилась. Более того, это также знали многие из нас, из тех, кто воевал с самого начала.

Солдат пытается что-то сказать, но лишь хрипит и харкает кровью.

- Что, прости ? Его командир склоняется ниже, поддерживая голову умирающего.

- По... - каждое слово, каждая попытка слова, как приговор, - ...чему ? - он чувствует, что силы окончательно покинули его.

- Потому, что ничего другого мы уже не умеем. А может и не хотим, чего лукавить. А что, хороший оклад, плюс ежегодное пособие для семьи, внуков. Вот так вот. Но мы-то хоть помним, что раньше был иной мир, а вот такие как она, - он кивает на девушку, постепенно приходящую в себя, - им уже не помочь, они плоть от плоти Богини войны — не вставая, девушка подползает к солдату, тщетно пытаясь помочь ему. Изо всех сил он поднимает на неё замутненный взгляд. Его губы шепчут ей прямо в сердце.

- Всегда по...мни, я люб...лю те-бя. Боги с… нами...

Он гладит её рукой по щеке, оставляя кровавый след и замирает, уходя в забытие. Впервые в жизни она плачет, чувствует, что потеряла что-то очень важное и не может ничего с этим сделать.

- Ну что за цирк, брось его тут или прикончи, чтобы не мучался, мы не можем вечно тут торчать ! - её командир очень зол, таким она его еще не видела.

- Цирк ? Даже сквозь слезы она оказалась способна удивляться, услышав новое слово.

- А, неважно, память из прошлой жизни ! Заканчивай с этим пацифистом и возвращайся в наши ряды. Тебя ждет семья, приказ о твоем повышении уже приготовлен.

- Нет, - её голос посуровел, она положила руку на винтовку, привычно обхватывая рукоять ладонью, - никаких больше войн.

Иногда ты видишь сны, в которых все замедленно и как не старайся, делаешь всё так, будто к твоим рукам и ногам привязаны гири... Командир даже не успел удивиться, когда винтовка оказалась вскинута и нацелена прямо на него, палец было дернул за спусковой крючок. Вот только это не сон. Грянул выстрел и девушка медленно осела на лежащего солдата, обняв его, словно мать, защищающая свое дитя.

- Рано умирать тебе, коллега. Еще повоюем, сколько сможем. Роман усмехнулся, передернул затвор своего пистолета, досылая патроны в ствол и делая по выстрелу в девушку и солдата.

- Да не стой ты как истукан, с каждым бывает. А вообще как здорово, что челнок приземлился неподалеку, а ведь могли голубки улететь-то и кто знает, что было бы дальше, - он смеётся и хлопает потрясенного командира девушки по спине.

- Пошли разгружать летающее корыто, нам еще завтра воевать.

********************************************************************

Светает, все гости ушли. Лишь двое сидят у затухающего костра, он умирает, нет более силы. Высокий ворошит костер палкой, тщетно пытаясь заставить вызвать у того ярость, чтобы дать жизнь новым лепесткам пламени. Один из уходящих во тьму оборачивается.

- А что же те двое погибших ? Что дала им вера в нас ?

Высокий щурясь смотрит на вопрошающего, будто в первый раз его видит. Наконец он ухмыляется.

- Я почему-то думал, что это будет хитрец, но никак не ожидал увидеть тут любимого сына Владыки копья. Впрочем... - он сорвал одну из немногочисленных травинок и пожевал её, брезгливо поморщившись - в этом есть своя ирония. Возрожденный Ас спрашивает меня о возрожденных...

Он опустился ближе к костру и нежно провел рукой, почти касаясь тлеющих огней. Они вспыхивали и плавились, отражаясь в его бездонных глазах, порой заполняя весь зрачок цветом жидкого металла. Наконец он прервал молчание.

- В это время, где-то там, наверху, зарождаются сотни новых миров. В одних есть место нам, в иных - нет, там свои законы, но мы пока что все еще властны тут и способны на свое маленькое чудо… Эта история заканчивается также, как и начиналась. С моря. Оно ревностно хранит свои тайны, хотя старики поговаривают, что иногда оно с большим удовольствием делится тайнами с теми, кто умеет слушать и способен по достоинству оценить дары морской стихии. Еще сговорчивей море становится услышав в ответ вашу историю, при условии, что вы рассказывали её именно ему. Старики поговаривают, что как-то возле моря они нашли двух людей - мужчину и женщину, невозможно было понять откуда они и сколько им лет. Казалось, что юны, но в глазах отражался океан прожитых лет. Они жили долго и счастливо, а возможно живут и поныне, кому какое дело ? В конце-концов любовь и вера - слишком хрупкие вещи, чтобы спешить разрушать их. 

0
18:20
687

Достойные внимания