Путь

Пролог

Тревожно скрипит дорогая кожа резных стульев. Шорох изысканных мантий неторопливо заполняет аристократически меблированный кабинет. С обшитых сандаловым деревом стен внимательно смотрят строгие, вдохновленные лица епископов и кардиналов. Масляную краску картин тускло освещает солнечный закат, едва просвечивая через тяжелые багровые шторы. В центре стола красного дерева скромно устроено потемневшее от времени распятье. С красочного потолка, расписанного фресками сцен Ветхого завета, быстро и бесшумно опускается проектор, четверо поворачиваются к изображению.

Личный секретарь Папы римского, внимательно оглядывая присутствующих говорит твердым голосом:

- Святые Отцы, Папа срочно пригласил в виду последних событий. Как известно на территории Восточной Европы несколько месяцев назад произошло невероятное – повторно взорвалась Чернобыльская АЭС. Невероятное потому, что много лет не функционирует по назначению, - секретарь многозначительно умолк, быстро окидывая цепким взглядом лица, - как догадываетесь там проводились научные изыскания. Этому способствовала огромная закрытая территория и страх перед радиоактивным заражением. Эксперименты, судя по всему, окончились катастрофой и …

Пожилой, с серебром волос, но еще крепко сложенный, кардинал Конте, задыхаясь от раздражения перебивает:

- Дон Грассо, при всем уважении к доверенному лицу Папы, что общего между аварией на АЭС и Католической Церковью? Я пролетаю тысячу миль… и слушаю об этом? Увольте!

Дон Грассо сжимая указку до белизны пальцев и внимательно оглядывая фигуру кардинала продолжает ровным голосом:

- Кардинал Конте, Папа собрал высших иерархов Церкви для препираний? Нет! - при этих словах, спина до этого чуть согнутая под тяжестью прожитых лет, выпрямилась столетней сосной, плечи расправились, а выбритый до синевы подбородок гордо приподнялся. Во всей позе сквозило чувство достоинства и осознания значимости происходящего. - Каждая минута промедления стоит неизмеримо много. Уймите пыл и слушайте. – Секретарь встает из-за стола быстро подходя к экрану, в руке неуловимо возникла оптическая указка. Красный луч уверенно перемещается по карте. региона.

- В зоне бывшей ЧАЭС стремительно развиваются события! Проведены масштабные войсковые операции. К слову, они с треском провалились, боевая техника уничтожена, многие солдаты погибли. Территория оцеплена, оперативно организованы патрули и блок-посты. Несмотря на все меры туда проникла часть местных жителей, большая из которых пропала без вести. Вернувшиеся приносят некие предметы, обладающие феноменальными свойствами, к примеру заживляют раны, исцеляют, придают сил! – при последних словах голос дрогнул от возбуждения, а лицо до того белое, зарумянилось, словно закатное солнце.

- Чудес не бывает дон Грассо, - густым басом промолвил широкий словно Ноев ковчег, кардинал Медичи, - уж поверьте мне, отвечающему за данное направление Святой Церкви. Если же такие появились на свет Божий, - деловой азарт заблестел в глубоко посаженных глазах, - то только по воле Господа Бога и должны быть в руках Его, что значит наших! Удивительно Святые отцы, какой инструмент может попасть в руки Церкви и поможет с новой силой влиять на события в мире.

Сидящий напротив мужчина, лет пятидесяти, больше похожий на ученого, нежели на церковника, заговорил скороговоркой:

- Кардинал Медиче прав. Если достоверно известно о таких предметах, что обладают чудесными свойствами, они должны быть только у Церкви. Это усилит нас как никогда. Поможет в достижении главной цели! - энергичное лицо кардинала Сарто стало еще подвижнее. - Курируемое мной направление подготовит лаборатории и верных идеалам Церкви людей, для изучения феномена.

- Святые Отцы я рад, что поняли. От лица Папы приношу извинения за его отсутствие. Присутствовать лично не мог, обсуждает события с иерархами других религий. Понимаете, - блеск глаз секретаря приобрел хитрое выражение, голос стал вкрадчивым - надо понять, знают ли об этом и как воспользуются. Нам жизненно важно быть первыми, не дать другим вероисповеданиям даже шанса. Дон Конте, - секретарь с уважением осмотрел сухую, вылитую словно из металла, подтянутую фигуру немолодого кардинала, - в ваших цепких руках куратора Европы больше всего способов узнать о людях, что сумели добыть чудесные предметы. Нужны сведенья о каждом!

Кардинал Конте, откладывая в сторону планшет, говорит:

- Запросы уже отправлены, самая полная информация будет через несколько часов. За ними будет установлено постоянное наблюдение, при попытке передачи предметов, последние будут изъяты.

Дон Грассо, кивая, смотрит потеплевшим взглядом на кардинала Конте, характер и дисциплина коего всегда вызывали глубокое уважение. Отходя от карты во главу стола и довольно потирая ладони, продолжает:

- Кардинал Медиче подготовьте все, абсолютно все информационные ресурсы Католической Церкви, чтобы народные массы уверовали в новые возможности Церкви. Вы же, Дон Сарто соберите самых умелых и талантливых, что поклянутся на Святом Писании о хранении тайны во имя Бога. Все надо делать без промедления! – при последних словах секретаря кардиналы почти синхронно кивают. - Я же найду человека, способного справиться с нашими задачами на самой территории ЧАЭС. На первых порах нам надо получить несколько образцов для изучения…

- Самое важное получить их первыми, а это большая проблема. –густые брови кардинала Медиче озабоченно хмурятся, - Церковь не единственная, кто захочет обладать таким потенциалом.

Дон Грассо, доверенный секретарь Папы, говорит уверенно:

— Это уже моя задача. Частные корпорации, проводящие исследования в мирских целях, не в счет. Главное первыми из религий публично осветить данный феномен. На этом все господа встреча окончена.

Кардиналы дружно поднялись и направились к выходу. Шорох мантий тревожно радостный, как и члены Совета в преддверии большой и сложной работы, проносился вслед за ними по богатым залам Папской резиденции.

Глава 1

Спустя неделю.

Потертое деревянное цевье согревает руку. Старый обрез придает уверенности, вселяет надежду, являет собой знак - Юрий сдвинулся с мертвой точки. Костер, чадящий ольхой из ржавой бензиновой бочки, бросает тревожные блики на его молодое, правильной формы лицо с тонким шрамом у скулы. Черные, словно нефть волосы, коротко острижены. Внимательный взгляд карих глаз перебегает с одного лица на другое. Между двумя сталкерами на против давно шел спор, усиливающийся с каждой минутой:

- А я говорю, что есть там хабар, точно есть! Только не хватает нам огневой мощи добраться до него… Нам бы третьего, опытного в стрельбе. – Резвей с досадой саданул по бочке с костром, из которой недовольно треща выметнулись искры, осветив энергичное лицо мужика лет так под сорок.

- Остынь, если так нервничать вообще ничего не получится. – спокойно проговорил Очкарик, являясь полной противоположностью вспыльчивому и переменчивому Резвею. - Вместо того, чтобы пинать и проклинать, лучше поищем напарника. – снова замолчав Очкарик бережно достал сигарету, со вкусом и наслаждением затянулся хорошим табаком.

- Лучшего момента не будет, - подумал Юрий и не давая возможности среагировать замолчавшим сталкерам, вскочил словно стальная пружина, неуловимым движением выхватил АКСУ из рук Резвея, снял с предохранителя и направил в голову Очкарику. Затем уверенно нажал на потертый предохранитель, металлический щелчок которого моментально разрядил обстановку и, передав старый АКСУ сталкеру в руки, глядя в глаза Резвею, произнес:

- Безопасность обеспечу я.

Резвей схватил автомат, лицо его поначалу бледное, становилось красным, а глаза наливались нехорошей злобой. Очкарик подошел и взяв у него оружие, начал активно шептать напарнику. По мере усиливающегося шепота, гнев Резвея слабел, под конец появилось бледное подобие улыбки. Окончательно успокоившись и мигнув Юрию, сталкер спросил:

- А ствол есть? Твоим обрезом не больно настреляешь, - сталкер кинул на оружие взгляд полный презрения.

Юрий подбросил обрез в руке, за долю секунды разрядив и зарядив, чем в очередной раз впечатлил двух опытных сталкеров. Нарушив удивленное молчание, продолжил:

- Главное практика. Обрез хорош против животных. Против людей сойдет в закрытом помещении, где бой на короткой дистанции, без соответствующей защиты - проговорил Юрий, быстро но не суетливо собирая выпавшие патроны, - если бой начнется против людей, дадите мне автомат. С ним могу больше… – указательный палец Юрия безапелляционно указывал в строну оружия сталкера.

- Эээ, на мой ствол лапы не вздумай класть! – перебил Резвей, нервно задвигая начищенный до блеска ствол за спину.

Очкарик коротко спросил:

- Когда готов выйти?

Юрий еще раз внимательно осмотрел двух сталкеров. Оба средних лет, в потрепанной, видавший виды советской амуниции, разве что касок и бронежилетов не хватает. В целом облик нерадостный, у сталкеров явно были времена получше. Но алкоголем от них не разит и даже не пахнет, хотя уже поздний вечер. Большинство сталкеров на Кордоне к ночи либо пьяные, либо выпившие. А эти трезвы как стеклышко. Именно это и побудило Юрия познакомиться с Очкариком и Резвеем. Также заметил, что Очкарик курил очень хороший табак, который никак не вязался с их обликом. А у Резвея, автомат в превосходном состоянии, словно только с военного склада. Более того, остальные сталкеры в ситуации, когда приличного хабара давно нет, патроны на исходе, а снаряга обносилась - выбирают водку и быстро погибают. Эти же обсуждают дело, что говорит о многом. Юрий произнес голосом, не терпящим возражений:

- Идем к вам, обсудим в приватной обстановке.

Сталкеры переглянулись, Резвей поднимая плечи и разводя руки в строну выразительно давал понять, что никакого решения еще не принял. Очкарик же хлопнул последнего по плечу и бодро повел Юрия в их закуток.

Ночевали в доме на краю села, который опытные бродяги выбрали своей базой. Дом был старым срубом, с протекающей крышей и прогнившими, местами позеленевшими бревнами в стенах. Юрий скептически осмотрелся, а Очкарик повел его на кухню, где в полу была дверь в погреб, на которой висел пудовый замок. Погреб разительно отличался от разваливающегося сруба. В нем царил абсолютный порядок, словно его каждый день убирает расторопная жена и еще более расторопная свекровь. Стены обшиты досками и ошкурены, с потолка на коротком шнурке свисала лампочка накаливания, провод от патрона входил в некий странный минерал, постоянно тускло и загадочно поблескивающий.

К стенам были прибиты деревянные полки, по углам двое нар, стол и стулья. Все старое, но добротное, готовое служить еще десяток лет. На столе электрическая конфорка на две посуды. Как заметил Юрий, провод от конфорки впаян в тот же минерал. Усевшись на стул, уверенно проговорил:

- Не дурно устроились, по вам не скажешь, что так живете. С виду неудачники, а на деле хозяйственнее Сидоровича! – при этих словах лица сталкеров раскраснелись от удовольствия, похвала каждому приятна. А уж сравнение с одним из главных барыг Зоны, да еще славящегося болезненной аккуратностью, было приятно вдвойне. – Чужие не лезут?

- Не-а, как и ты думают, что брать нечего. А если кто увидит шарящихся у нас без спросу, то подстрелить могут. В Зоне разговор с крысами короткий! – Резвей характерно ударил кулаком по ладони, словно молотком по мягкой глине.

- А как определяют, когда шарятся со спросу, а когда без? – безмятежно поинтересовался Юрий.

- Дык эта, как его, хмм… - Резвей озадаченно почесал плешивую голову и посмотрел на Очкарика, тот лишь глухо усмехнулся, начиная обжаривать на сковороде аппетитно пахнущую тушенку с жареным луком и гречкой. На второй конфорке закипал большой кофейник. Аромат кофе одуряюще разнесся по погребу, перебив и растоптав все другие запахи, заполнив каждую щелочку. Резвей, глядя как Очкарик неспеша перемешивает тушенку с гречкой, схватился за живот, где желудок протестующе заскулил и вцепился в ребра. Юрий, закусив губу чуть не до крови, ждал пока сталкер выложит все в железные миски. Спустя несколько минут в полной тишине мерно застучали ложки по дну мисок. Распустив пряжки ремней, трое крепких суровых мужчин короткими, но частыми глотками начали опорожнять кружки с кофе. Мысли до того ленивые и сонные стали чище и яснее, наполнились деятельной энергией. Отложив в сторону посуду, сталкеры заговорили о грядущей вылазке в Зону.

- Очкарик, давай лучше ты, у тебя язык подвешен рассказы сказывать, - Резвей отсел в сторону, достал два пистолета Макарова, АКСУ Очкарика и свой АК 74М. Любовно выложив оружие на стол, предварительно покрытый старой ветошью, достал масло, набор для чистки оружия и напевая себе под нос песню группы «Любе» начал разборку.

Юрий и Очкарик под мерный металлический лязг разбираемого оружия начали обсуждать предстоящую ходку:

- Прочесывали на днях Кордон, - без предисловий, по-деловому начал объяснять Очкарик, - решили крюк дать в сторону от маршрута. Бывает у меня что-такое, ныть начинает все внутри. Как выяснилось опытным путем - к хабару. Бывает богатому, а бывает псевдоплоти на смех. Ушли мы налево от блокпоста под мостом. Блокпост тот делит Кордон на две части. Если хочешь на Свалку пройти, то только через блокпост. Так вот, - сталкер на минуту замолчал, развязывая шнурки на берцах, - о чем это я? Ах да, слева от блокпоста есть территория такая пустынная, насыпь старая железнодорожная, в ней тоннель длинный, а в тоннеле куча электр. Аномалии те электричеством бьют, словно молнии. Если заденет без защиты или артефакта специального, то сразу поджарит как куру гриль! В тоннеле окромя верной смерти отродясь ничего не было. В этот раз глядим, перед тоннелем куча слепых собак бегает. Без вожака. - Очкарик сделал многозначительную паузу, придавая особый смысл сказанному. - Значит дело не чисто, потому как стая собак без Чернобыльского пса была организована, а это небывалое дело! Решили мы с товарищем, что надо разведать. А посмотреть внутрь тоннеля можно только с пригорка напротив. Резвей японский бинокль с собой прихватил, мы за него кучу денег отвалили барыгам. Ну думаем, сам Бог велел на пригорок лезть, все одно к одному сошлось. И бинокль в полевых условиях испытаем и на счет хабара выясним. Пригорок аномалиями усеян, еле взобрались, потные, грязные и злые. Плюс кабаны там частенько лежки устраивают. Поэтому место то совсем не людное, хоть и на Кордоне. Умереть на раз-два можно, а хабара никто оттуда не выносил. Смотрит Резвей в бинокль и трястись начинает. Я уж испугался, думаю все, добегался друг. А он пальцем тычит в сторону тоннеля. Смотрю в бинокль, а там: бенгальские огни, слезы, лунный свет и даже душа есть! – Очкарик весь заерзал при последних словах, руки начали нервно ощупывать застежки на амуниции. – ты понимаешь, мы такого хабара уже много лет не видели…

- Постой, постой, как это много лет?! – переспросил Юрий, - Взрыв то несколько месяцев назад был.

Очкарик растерянно замолчал, Резвей развернулся на табурете и удивленно посмотрел на Юру:

- С луны свалился? Мы, что по-твоему такой погреб за два месяца отгрохали, артефакт под электричество приспособили, лагеря основали? А то, что барыги себе такие бункеры отгрохали тебя тоже не удивляет? Зона уже много лет здесь. До взрыва артефактов было меньше, как и аномалий. Артефакты были гораздо слабее нынешних. И самое главное – не было столько мутантов. Появились новые виды, их стало в разы больше. Они стали злее и… умнее, что-ли? Теперь кроме слепых псов, кабанов и псевдоплотей каких только не появилось! Хотя других еще не видели. Но мы дальше Свалки после взрыва не ходили.

- А самое главное, цены на артефакты выросли многократно! – Очкарик жадно заломил руки, - барыги как с ума посходили. Да и сталкеры тоже! Ты только представь, – Очкарик больно ткнул Юру мозолистым пальцем в ногу, - нет у тебя больше сил, ходка бесконечная, не ел давно, рюкзак тяжеленный. В общем валишься с ног. И вот достал из контейнера Лунный свет, приложил к телу и как будто заново родился. Становишься полон сил и энергии. Или артефакт золотая рыбка. положишь такой на дно рюкзака и враз он легче стал, кило так на двадцать...

- Легче рюкзак становится по-разному, - перебил Резвей, - от конкретного экземпляра зависит. Может и на пять, а может и на все тридцать! За такой арт барыги кучу денег заплатят. И это ко всем артефактам относится. Заживляют по разному, защищают по разному и губят по разному…

- Губят? – Юрий вопросительно взглянул на Резвея.

- Артефакты имеют не только положительные, но и отрицательные эффекты. Некоторые усиливают кровотечение, многие имеют сильное радиационное излучение. Поэтому и нужны контейнеры для хранения артефактов.

Резвей поднялся с табуретки, отошел в дальний угол, там что-то глухо щелкнуло. немного повозившись вытащил несколько разгрузочных ремней, на которые были прикреплены металлические ящички разных размеров. С виду тяжелые, громоздкие. Это Юрий отметил сразу. Бегать с такими, да еще по лесу будет неудобно. Явно самодельная работа. С другой стороны, каждый контейнер прикреплен обдуманно, есть место и для рюкзака, и для разгрузки. Работа самопальная, но добротная, чувствуется опыт и сноровка бывалых сталкеров. Юрий взял ремень с контейнерами в руку, машинально отметив, что в нем примерно шесть кило весу.

- Добротно, - Юрий протянул контейнеры Бирюку.

- Да, я с ними немало провозился, подгоняя под себя и Очкарика, - гордо заявил Резвей направляясь в дальний угол, куда бережно вернул контейнеры.

- Только вот покрасить бы, а то сверкать будут на солнце металлом, - заметил Юрий.

Резвей поворчав, достал уже убранные контейнеры, оглядел еще раз. Задумчиво промолвил:

- Дело говоришь, странно сам не додумался.

- Новый человек, новый взгляд! – радостно заявил Очкарик. – В очередной раз убеждаюсь - не зря тебя взяли.

- Из вероятного противника только слепые собаки и кабаны? – уточнил Юрий.

- Все… правильно, - сказал он с заминкой, что не ускользнуло от Юрия, но вдаваться в подробности не стал.

- Только хорошо бы без кабанов, с ними с такими стволами не справимся, - удрученно заметил Резвей.

Юрий многозначительно взглянул на сталкеров, вытащил из-за спины подсумок с патронами, достал один серого цвета. Патрон явно новенький, иностранного производства. Очкарик взял патрон, повертел в руке, присматриваясь к маркировке.

- Таким патроном я пробью любой современный бронежилет даже из этого обреза, думаю кабану будет достаточно нескольких попаданий в голову.

- Странный ты сталкер, - тихо проговорил Очкарик, - экипировка дрянь, оружие того хуже, а патроны каких не видел. Да и сноровку свою показал, явно спец.

Потупив взгляд, Юрий сказал спокойным, уверенным голосом:

- Сам думал, что круче всех. Оказалось, в Зоне каждый профи - новичок, независимо от навыков и физической формы…

- Эт точно! – воскликнул Резвей, - Зона каждого на место ставит. Смотришь порой на сталкера - обвешан самым современным оружием, а сам в соплях путается уже на Свалке, - довольно закончил он.

Юрий уныло протянул:

- Если бы на Свалке…

- Эта вам не там, а здесь! Зона матушка, – важно надув щеки подтвердил Очкарик, блеснув заляпанными очками.

- До самого Янтаря доходили, - не к месту побахвалился Резвей, которому только павлиньего хвоста не хватало, настолько светился гордостью. – Ладно. отбой. Ты ложись в тот угол, мы сейчас туда плащ-палаток накидаем. Можно сказать с комфортом выспишься.

Юрий невесело улыбнулся, разложил засаленные, все в заплатках плащ-палатки. Даже укрыться хватило. Под голову сунул жесткий рюкзак. Сон не шел, стыд за первые часы в Зоне сжигал изнутри. Лицо запылало так жарко, что хватит воду вскипятить. Память услужливо подсовывает воспоминания о неудаче, произошедшей два дня назад.

Получив аванс, Юрий тайно встретился с комендантом одной из секретных частей подле Периметра. Тот был угрюмо молчалив, странно всматривался в лицо. Всю экипировку и оружие подготовил заранее, за это начинающий сталкер был особо благодарен, памятуя о нетрезвых армейских прапорщиках, часами выдающих снаряжение бойцам. Когда Юрий увидел, что ему дают - крепко удивился! Видимо, заказчики вправду сильны и влиятельны. Среди выданного доработанный АЕК-971 с коллиматорным прицелом, телескопическим прикладом и увеличенной обоймой из прозрачного пластика. Бронежилет предпоследней степени защиты, с удобной подгонкой по ширине плеч и талии. Качественная разгрузка на восемь увеличенных магазинов, креплением для ножа у сердца и подложкой под опору автомата, что очень удобно при длительных маршах. Но самое главное комбинезон общей защиты. Его комендант отдавал с явной неохотой. Хотя Юрий не разбирался в них, качество чувствовалось во всем: от удобства при одевании до ощущения надежности бронепоезда, после подгонки под талию и рост.

Полностью экипированный, похожий на американского спецназовца из голливудских фильмов, Юрий выступил на рассвете. Задачи заказчика казались простыми: произвести разведку местности, установить реальность свойств артефактов и выяснить кто скупает и кому продает.

Он относился к этому мероприятию скептически, увиденное во время заброса в Зону, который организовал тот же угрюмый комендант, заставило пересмотреть серьезность ситуации. Вход в Зону был огорожен надежным забором, местами выглядывали брустверы, из которых хищно торчали черные дула пулемётов. Часто, словно деревья в лесу, стояли вышки с прожекторами и часовыми. Разъезжали вооруженные патрули. Все это напоминало сцену кино, где правительство оцепило место падения НЛО.

Несмотря на увиденное, настрой на хорошую работу подстегивала погода. Оказалось, что в Зоне всегда по-осеннему пасмурно, часто моросит мелкий, раздражающий дождь. Такую погоду любил больше всего, лишний раз никто не выйдет погреться на солнышке, видимость резко ухудшалось, а звуки скрывал неумолкающий шум дождя. Все это помогало скрытно передвигаться. Юрия заранее предупредили о наличии аномалий, коварство которых сгубило многих опытных сталкеров. Именно поэтому все внимание было сосредоточено на их поиске. - стыдливо вспоминая это, непроизвольно горько вздохнул, отчего Резвей с Очкариком недовольно заворочались во сне. Из неразборчивых слов удалось вычленить что-то про безмозглых зомби, от коих нигде проходу нету, даже в собственном схроне. Когда бормотание сталкеров прекратились, мысли снова текли по руслу воспоминаний.

Грязь размытой дождем проселочной дороги густо липла к новым берцам, отчего те казались свинцовыми. Везде рассветный полумрак, то пограничное состояние, когда мир кажется нереальным. Детектор редко попискивал давая знать, что работает. Слабый ветер изредка поднимал мусор и чахлую листву. Солнце только-только начало освещать небо, стеснительно показывая румяный краешек.

Металлический лязг затвора прозвучал как гром среди ясного неба. Юрий присев моментально взял автомат на изготовку, передернул затвор и осмотрел сектор за сектором по часовой стрелке. Сделав полный круг огорошило сокрушенное понимание - дело плохо. Хотя звук затвора был один, окружили его пятеро, явно ждали, засада была организована превосходно. А затвор передернули только чтобы привлечь внимание и показать серьезность ситуации. ПДА тревожно пискнул, Юрий скосил взгляд на запястье, прочитал: «Оружие и экипировку на землю. Сам лицом вниз. Как закончишь ползи не поднимая головы 5 м.».

Юрий все еще стоял, сердце начало биться словно колокол во время набата, шум в ушах нарастал словно цунами, адреналин заполнил каждую клетку организма. Не смотря на такое состояние, смог взять себя в руки. Мысли потекли быстро, сформировав четкую схему действия:

- Для выполнения задания такая экипировка ни к чему, не на войну собрался. А вступлю в бой, гарантированно положат, явно работают не в первый раз и готовы ко всему. За время, пока все сниму и ползу может случиться всякое.

Всякое не случилось. Подошел один из пятерых, молча собрал экипировку и все бесшумно ушли. Через несколько минут, продрогнув в холодной грязи, униженный и ограбленный, он отошел под ближайшее дерево и начал счищать грязь водой из лужи. Внимательно присмотревшись к красному оттенку воды, что был заметен только в ладони, Юрий настороженно огляделся вокруг. В нескольких метрах из кустарника торчал армейский сапог. Юрий медленно встал и прислушиваясь к каждому шороху осторожно приблизился к трупу. Им оказался какой-то сталкер, ПДА на руке не было.

- Грустную картина, - пронеслись отрезвляющие мысли, - условия здесь значительно отличаются от боевых действий. Нет ни разведки с воздуха или спутника, ни команды чтобы опереться на товарища. А бывалых вояк здесь хватает, чего стоит только умелая засада, переросшая в унизительный грабеж…

Ближе к трупу приближаться не стал, делая круги вокруг, постепенно расширяя и методично осматривая следы на влажной земле. Получалось, что бедолага сталкер просто подвернулся им под руку и был убит не намеренно. Завязалась неожиданная драка и его ударили ножом под мышку между ребер, клинок достал до сердца. Такой удар нанесен мастером ножевого боя. Юрий в очередной раз убедился, что одному с такой группой не совладать.

Недалеко от трупа лежал заряженный старенький обрез. Случайная жертва засады, молодой сталкер, даже выстрелить не успел. С самого сталкера Юрий снял патронташ, флягу и армейский нож. Всем этим побрезговали. Прихватив советский туристический рюкзак, аккуратно снятый с трупа, до предела настороженный направился к Кордону.

До Кордона добрался без приключений, ориентируясь по старенькому ПДА, снятому с неудачливого сталкера. Хотя детектор аномалий изредка и попискивал, Юрий не увидел ни одной аномалии, уходя по широкой дуге от очага сигнала. Уже будучи в лагере, окончательно утвердился в мыслях примкнуть к группе сталкеров, которые вызовут доверие.

Поглотив весь хутор с окрестными огородами, лагерь сталкеров представлял собой удивительное место. Почти все дома были заняты. Из окон, где разбитых, а где забитых досками доносились голоса, храп и запах разогреваемой тушенки. В центре хутора были небольшие костры, разведенные в бочках, служивших своеобразным местным вече. Каждый вечер сталкеры собирались и обсуждали последние новости, слухи и неправдоподобные сплетни. Именно там Юрий решил связать свою деятельность в Зоне с Резвеем и Очкариком.

После знакомства с ними укрепился во мнении о правильном выборе. Во-первых, они гораздо опытнее него и знают ближайшую округу как свои контейнеры для артефактов. Во-вторых, уже убедился – аномалии не гигантские смерчи или лужи с лавой. По пути на кордон он не одной не увидел. хотя прибор истошно пищал несколько раз. Значит нужно учиться навыкам выживания в Зоне. И, в-третьих, он ничего не знал об артефактах и кому их продают, а это – фундамент местной экономики и цель большинства сталкеров. Им же как нельзя кстати пригодились его боевые навыки. Подводя мысленный итог решил, что все складывается не так плохо, как могло. Он жив, здоров как кабан и нашел тех, кто его сможет обучить. С такими успокаивающими мыслями провалился в глубокий богатырский сон, когда только красивая женщина сможет разбудить с помощью иголки или чего-то проще, но действеннее…

Проснувшись первым, бесшумно поднялся и умело развел огонь в буржуйке, поставил видавший виды кофейник кипятиться. Стремительно вскарабкавшись по лестнице из погреба, вышел на улицу в одних штанах и сапогах, снятых все с того же сталкера. Дождь по-прежнему моросил. Сухой, поджарый торс Юрия, покрытый редкими шрамами, быстро покрылся холодной влагой дождя. Начав зарядку, представляющую из себя целый комплекс различных упражнений, направленных на ловкость и силу, разогрелся до такой степени, что от тела повалил густой пар. Это в кино, герои сильные просто так, а зритель не понимает, что за показной легкостью кроются часы упорных тренировок и каждодневных лишений. И даже такая зарядка не поможет долго оставаться в превосходной форме. Надо продумать место для усиленных тренировок. Но это потом. Сейчас надо добыть оружие и экипировку, обучиться сталкерским навыкам, без которых не выжить.

Спустившись в погреб, наткнулся словно о стену на настороженные взгляды сталкеров.

- Где был? - вкрадчиво спросил Очкарик.

- Зарядку делал, - ответил Юрий, подойдя к кофейнику и наливая себе густую темную жидкость в металлическую кружку. Бодрящий аромат снова окутал погреб.

- Похвально, - сказал Резвей, - ты предупреждай на будущее если куда отлучаешься на час и более, теперь все же вместе работаем. Сам понимаешь, тебе душу вчера излили. Утром проснулись от запаха кофе, тебя и след простыл, только кофейник и вселял надежду, что не обманешь.

- Парни, я один в Зоне не выживу, - откровенно признался Юрий, - превосходно стрелять и быстро бегать навыки безусловно полезные, но здесь не первой важности. Меня грабили по подходе к Кордону как мальчишку желторотого. А все потому, что аномалии искал и мутантов ждал.

Сталкеры участливо замолчали, Очкарик хлопнул по плечу, а Резвей подал парующую миску с вкусно пахнущей перловкой вперемешку с тушенкой.

- Так вот почему в обносках, хотя навыки впечатляют, - догадался Очкарик, - ну теперь все ясно. А эту снарягу еще небось с какого трупа содрал?

Юрий развел руки, а выражение лица говорило: «А что мне оставалось делать?».

- Ладно, кончай базар! – Резвей уселся за стол и крепко ухватил ложку, - готовность к выходу тридцать минут.

В уютном погребе, как и давеча вечером зазвенели ложки, словно бешеный град остервенело бьёт оцинкованную крышу.

Глава 2

Группа из трех сталкеров отходила от края хутора, в нем только-только начал слышаться гомон пробуждающего лагеря. По-прежнему моросил дождь, закрадываясь в каждую складку высушенной за ночь одежды, уютно устраиваясь в ней, пока та не впитает. Очкарик шел первым, в быстром темпе, уверенный и деловитый, совершенно не похожий на себя. Видимо во время ходки он, как и большинство сталкеров преображался, выказывая Зоне облик, который она уважит и с которым позволит топтать радиоактивную землю. Резвей замыкал, став молчаливым и сосредоточенным. Будучи неопытным и слабо вооруженным, Юрий шел по центру. Его поведение никак не изменилось. Видимо это произойдет в будущем, после десятка ходок. Пройдя около двух километров от хутора по разбитой дороге в направлении к Свалке, группа начала забирать влево. Через некоторое время Юрий вдалеке увидел укрепления, характерные для блокпостов. Оттуда доносился недовольный крик командира.

- Уже не далеко, - тихо проговорил за спиной Резвей.

Пройдя еще метров семьсот, Очкарик остановился как вкопанный, внимательно оглядывая кустарники впереди. Если бы Юрий щелкал своим профессиональным лицом, то обязательно бы врезался в него, но на то у него лицо и профессиональное, чтобы не врезаться. Поэтому замер спустя доли секунды после Очкарика. Резвей быстро подошел к ведущему, коротко переговорив медленно отошел на несколько шагов вперед и взял АКСУ на изготовку. Очкарик, не поворачиваясь к Юре, тихо объясняет:

- Кусты и все что за ними территория слепых собак. Метров через двести будет вход в тоннель с аномалиями. Если ничего не изменилось, то артефакты ждут нас там. Твоя задача обеспечить боевое прикрытие, пока собираю арты. Отвлекать меня только в крайнем случае. Аномалий впереди нет. Теперь ведущий он, - палец указывал на Резвея, я замыкаю. Остальное объяснит Резвей.

Окончив короткий инструктаж, Очкарик аккуратно убрал детектор, поудобней перехватив АКСУ. Из-за кустов слышался удаляющийся лай. Резвей, осторожно раздвигая ветки левой рукой, а правой удерживая автомат, направился в просвет среди кустов. Через несколько секунд послышался его тихий оклик. Остальные быстро пересекли кустарник. Взору открылась рощица, с редкими деревьями, некоторые из которых были повалены. Справа от рощицы проглядывался заросший вход в тоннель, из которого всполохами вырывалось сине-голубое свечение. В левой части лежали и грызлись между собой семь собак. Юрий их видел впервые. На первый взгляд они напомнили ему грязных и тощих городских дворняг. Но внимательно присмотревшись подметил, собаки почти не вертят головой, ориентируясь в местности видимо не по зрению, слуху или обонянию. Поведение было странно апатичным, лай - бессмысленно-пугающим. Морды обезображены, густая слизь скрывает глаза, которых может и не быть. Явно видна лишь безгубая челюсть с огромными клыкастыми зубами, покрытыми кровавой слюной. Юрий с сомнением осмотрел свой обрез и собак, нервно сглотнул и не смотря на поднимающий из глубины липкий страх, уверенно шагнул к Резвею с гордым взглядом и расправленными плечами.

Резвей, глядя на всю эту браваду только хмыкнул и указал Юре на левый сектор, дав понять, что доверяет охрану ему. Очкарик, в это время натянув защитную маску, подключил систему искусственного кислорода, которая умела спрятана в рюкзаке. Перекинув АКСУ за спину, натянул толстые перчатки и поудобней ухватил контейнеры.

Одна из слепых собак почуяв их присутствие остановилась как вкопанная и резко повернула голову в сторону двух сталкеров. Спустя мгновение весь шум, производимый собаками прекратился. Это было похоже на фильм ужасов. Ни издав не единого звука вся стая развернулась к сталкерам и начала приближаться на полусогнутых.

Резвей нервно произнес, срывающимся от волнения голосом:

- С ними вожак, Чернобыльский пес. Устроил засаду, ждал именно нас. Надо вычислить где, иначе будет преследовать пока не прикончит.

- Как? – коротко спросил Юрий. подпуская двух собак под один выстрел.

- Пес где–то в кустах или за деревьями, ментально координирует засаду. Твоя задача убить его. Поймешь, что близко, когда собаки переключатся на тебя. В этот момент я их расстреляю…

Выстрел обреза, прервавший монолог, уложил двух собак, очередь из АКСУ свалила еще одну и ранила другую. Остальные бросились в рассыпную. Юрий перезарядил обрез, взяв на прицел одну из собак.

- Ты в них не целься, стреляй в направлении, иначе Пес собьёт прицел, прокричал Резвей поливая очередью свой сектор.

Из кусов выметнулись еще три собаки. Теперь они поменяли тактику, начали громко лаять и выть, быстро двигаясь по дуге, сужая ее с каждой секундой. Резвей отстегнул гранату и швырнул ее вправо, где несколько собак удачно столкнулись. Оба сталкера моментально легли, выставив оружие перед собой. Прогремел взрыв, их с головы до ног осыпало сырой землей и чахлыми листьями, а в ушах раздался громкий звон, несмотря на разинутые рты обоих сталкеров. Юрий выстрелил в направлении кучи малы, дробью посекло несколько собак. Выжившие слепые собаки недовольно завыли, раненные скуля поползли к сталкерам, судорожно скребя лапами и часто щелкая клыками. Все это походило на безумие. В это мгновение из-за спины сталкеров громогласно заговорил АКСУ Очкарика. Тот сосредоточенно бил в направлении собак уперев приклад в плечо. Собаки явно замешкались, их сводил с ума запах крови и понесенные потери, Пес явно терял контроль над ними. Понимая, что лучше момента не выдастся, Юрий проскочил в образовавшееся окно и побежал к кустам. Резвей с Очкариком остервенело начали добивать растерявшихся собак. Видимо сталкер выбрал верное направление.

Юрий вбежал в кусты и моментально полетел в сторону от мощного удара в бок. Его окутало зловоние и смрад, Голова наполнилась туманом и беспорядочными мыслями. Увидев пред собой оскаленную пасть, как в замедленном кино надвисающую над лицом, Юрий машинально вонзил нож в шею. целясь в яремную вену. Густая горячая кровь оросила его лицо. Чернобыльский пес преодолевая сопротивления ножа в горле продолжал тянуться к сталкеру. Неимоверным усилием, преодолевая ментальный туман в голове, надавил на нож так, что из глаз брызнули слезы, сталкер яростно замычал. Раздался неприятный хруст переламываемых позвонков и вся туша обрушалась на залитого кровью сталкера.

В тоже мгновение оставшиеся собаки круто развернулись и пустились на утек. Очкарик с Резвеем не легли обессиленные на землю, а устало перезарядили оружие, заставляя себя на зубовном скрежете продолжать осматривать сектор за сектором, в очередной раз выдавая в себе опыт и профессионализм. Убедившись в безопасности, Очкарик вернулся в тоннель, а Резвей остался собирать брошенные в горячке боя магазины и обрезать куцые хвосты собак, за которые жадные барыги готовы платить. В это время из-за кустов вышел Юрий, таща за собой поджарое тело Чернобыльского пса, голова которого была почти отделена от туловища.

- Молодец - хрипло произнес Бирюк, - не растерялся, да и стрелял умело.

- А самое главное, завалил Пса, - спокойно сказал Юрий, - только сдается мне не кабанов вы боялись, поэтому и искали третьего. Раз так, то и доля моя должна быть выше.

- Не вопрос, выручку с артефактов поделим поровну, а вот с хвостов собак и Пса, заберешь все себе, договорились? – примирительно произнес Резвей, выставив ладони перед собой, в знак безоговорочной капитуляции.

- Идет, - коротко сказал Юрий, ожидая более явного сопротивления.

- Советую посмотреть, как Очкарик артефакты таскает, очень полезно будет.

Юрий, последовав совету направился в отвоеванный тоннель, откуда докатывался громкий шорох электрических разрядов. Войдя, ошарашенно остановился, в буквальном смысле разинув рот и не веря, что на Земле бывает так красиво. Все пространство было покрыто электрическими очагами, которые словно яркие костры, освещали его волшебным голубым сиянием. В глубине тоннеля виднелся Очкарик, с ювелирной точностью подхватывая светящийся синим артефакт, похожий на прозрачный шар с светло-голубым туманом внутри. Убрав ценную добычу в контейнер, Очкарик медленно встал и внимательно осмотрелся, вся поза говорила обо одном - не пропустил ли где хабар?

Убедившись наконец, что все до единого собраны, осторожно двинулся обратно, часто поглядывая на детектор и поверх него. В этот момент Юрий заметил, что сталкер находиться всего в нескольких шагах от некоего светящего холодным синим светом предмета. Предупредительный окрик Юрия заглушили разряды электр. Поняв, что Очкарик не слышит и не замечает грядущую опасность, быстро ринулся навстречу. В последний момент оттолкнув сталкера, Юрий оступился, поскольку ничего не понимающий Очкарик моментально вцепился в куртку. Раздался громкий хлопок и волшебную синь тоннеля поглотила тьма.

Глава 3

Юрий медленно, с большим усилием, будто на каждом веке пудовые гири открыл глаза. Тяжело повернув голову, словно поворачивает башенный кран огляделся. По всему находился в подвале сталкеров. Только вот все цвета стали будто бы с оттенком светло синего, даже ледяного. Собрав волю в кулак, с неимоверным усилием поднялся с матраца и уперся спиной в холодную стену, приняв сидячее положение. Рядом громко охнул Резвей, быстро подскочив к очнувшемуся:

- Слава Богу жив, - взволновано затараторил сталкер, - думали кранты тебе. Зона она такая, каждого через себя по-разному пропускает. Кого-то калечит, кого-то убивает, а некоторых принимает.

Юрий непонимающе посмотрел на Резвея, голова закружилась словно после двух литров водки, протяжно застонав заставил сфокусировать взгляд на лице. Сколько не пытался проморгаться, лицо Резвея и окружающие предметы - все было ледяного оттенка.

- Йо-мое! – громко воскликнул Резвей, - глаза-то синие, словно лед с северного полюса. Торопливо достав ПДА, выставил функцию селфи и дал Юрию. На экране отразилось измученное лицо, с невероятно синими хрусталиками глаз.

- Так вот почему все синеватого оттенка. – обреченно сказал Юрий.

- Зря расстраиваешься, - задумчиво проговорил Резвей. – Зона тебя пометила, приняла и оставило сравнительно здоровым… на первый взгляд.

- Ну спасибо на добром слове, радости нет предела, аж скачу и плачу в восторге…

- Эх, не понимаешь, - с досадой промолвил сталкер, - Зона не каждого метит. Большинство новичков при первой ходке умирают, меньшая часть возвращаются ранеными и умирают на месте. Если остался жив, считай взял джек-пот. А если Зона пометила и здоровым оставила, то это событие, о котором бывалые сталкеры будут еще долго говорить у костра. Потому как все легендарные сталкеры были помечены зоной в первую же ходку. Понимаешь к чему веду?

Новоиспеченный сталкер с каждым словом Резвея все больше терял силы, образы калейдоскопом сменялись в голове. Вскоре вообще перестал видеть и слышать, погрузившись в глубокий сон. Этот сон Юрий не забывал никогда и никогда не говорил о нем, потому как увиденное невозможно описать словами. Удивительные красочные картины сменялись одна за другой: рождение и гибель голубой звезды, туманности тянущиеся тысячи световых лет, странные образования в центре галактики, где все черные дыры связаны между собой некими устройствами, но не из материи, а представляя собой пучки электрических полей, через которые протекало безумное количество энергии. Видя все это, мозг лишь трансформировал в образы понятные для восприятия. Что было на самом деле, трудно не только описать, а даже представить. С каждым образом усиливалось ощущение чьего-то присутствия, некого грандиозного и всеобъемлющего, пытающегося объяснить, как если бы малому ребенку объясняли законы гравитации. Мозг впитывал все словно губка и картины приняли просто невообразимые формы, нарастало чувство, что начинает теряться ощущение личности и разума, будто стал единым целым с космосом. Паника охватила его, и лишь нечеловеческое желание жизни начало отдалять от единения. Стремительно приходя в себя, Юрий провалился в сон без сновидений.

Очкарик спустился в погреб, увидел Резвея, который словно завороженный смотрел на сталкера без сознания. Подойдя к напарнику, потряс его за крепкое дубовое плечо. Резвей очнулся и встревоженно посмотрел на Очкарика.

- Жив, - тихо сказал сталкер, - Она отметила его.

Очкарик подкосившимися ногами сел на пол и неверующе уставился на лежащего.

- Его глаза, - продолжил Резвей, - синие словно лед. Глядя в них, первое, что мне представилось, это ледники Севера, где я работал в молодости.

- Север, - медленно проговорил Очкарик, словно пробуя на вкус каждую букву этого слова. – Север ему подходит - Зона назвала его.

По крыше дома лил все тот же осенний моросящий дождь. Ночь окутала сталкерский хутор, погрузив его во тьму, где костры словно маяки в море, освещали жизнь. В погребе, где трое сталкеров расположились на ночлег, было тепло и уютно. На столе лежали купленные после ходки припасы. Отдельно у матраца Юрия, только что получившего прозвище «Север», лежала новая экипировка. Резвей с Очкариком еще долго продолжали сидеть около сталкера изредка переговариваясь. Каждый вспоминал первую ходку, тех кого они потеряли за годы в Зоне. Север выделялся на фоне остальных как Титаник посреди рыбацких лодок. То, как Зона приняла его, говорило о грядущих свершениях, и небывалых опасностях, которые предстоит одолеть, ценой жизни и смерти многих людей. Хотят ли они стать частью его пути? Увидят ли чего достигнет? Покажет только будущее…