Скрип

Скрипы дверей раздавались все чаще, но откуда бы им взяться? Егор нахмурил брови. Вставать совсем не хотелось, он так удобно устроился на диване, прохладный ветерок тревожил легкие шторы, и дремота потихоньку овладевала им под мерный шум телевизора. Но этот скрип. Словно дверь на несмазанных петлях билась на сквозняке.

Он все же встал и прошелся по квартире. Пустая, одинокая, словно нежилая. С тех пор, как они последний раз виделись с друзьями, тут, в его квартире, он совсем забросил себя. Он не замечал, как наступает ночь и приходит утро, дни слились в одну сплошную ленту. Из-за своей хандры Егор перестал замечать окружающие его вещи. А смысл? Все равно друзья не отвечают на звонки после того случая. А в чем собственно там было дело? Егор нахмурился. Картинки стали всплывать, как настоящее немое кино.

Вот Вика, Егор так ясно ее видел, словно был сейчас рядом с ней, а она здесь, в этой квартире. Воспоминания были такими яркими, что Егор легко растворился в них.

Веселые лица, они смеялись над очередной шуткой Лехи. В чем там была соль? Улыбка расплылась по лицу Егора, но тут же сникла. Хоть картинки и были яркими, основной смысл утекал сквозь пальцы, только очертания происходящего можно было выхватить из мутных вод памяти.

Музыка громко играла, но не настолько, чтобы сбежались соседи. Карты, раскиданные по столу, они только что закончили очередной кон. Егор снова заулыбался от нахлынувших воспоминаний, но вдруг темная тень закрыла собой свет и тут же исчезла. Казалось, никто из друзей не заметил, да и он сам в той реальности. Но теперь чувствовал, что в комнате тогда были не только они, но кто?

Егор вернулся к воспоминаниям, в тот злосчастный день, пытаясь вспомнить, что же произошло дальше, почему друзья перестали с ним общаться.

Квартира, точно! Зашел очередной разговор о его квартире. Как же они замучили, и что они пристали?

Он совсем недавно въехал в эту квартиру, досталась по наследству от дальнего родственника. Такая удача, а друзья советовали продать и купить новую. Что за ерунда.

— В отличие от вас, я не верю во всякие приметы и предрассудки, — он ясно помнил, как тогда, глядя прямо в глаза Вике, твердо об этом заявил, — я его даже особо не знал, мало ли почему он решил покинуть этот мир, при чем здесь квартира? И потом, я совсем недавно сделал ремонт, ничего от прежнего владельца не осталось.

Вика тогда тоже была настроена серьезно.

— Я уже говорила тебе, что жить здесь не буду, — отрезала она, — а ты поступай, как знаешь.

Егор сжал кулаки. Он тогда здорово разозлился. Он конечно любил Вику, но разбрасываться жильем тоже не собирался.

Кто-то вмешался в разговор, предложил снова сыграть в игру, но напряжение осталось висеть в воздухе.

Но что было дальше? Как ни старался Егор, вспомнить окончание вечера ему не удавалось. «Наверное, перебрал и всех прогнал», — с тоской думал Егор. У него такое бывало. «Завязывать с выпивкой нужно», — Егор зажмурил глаза.

Чем же все закончилось, что же случилось? Он ломал голову, и все больше злился. А в чем собственно его вина? Вика вечно его во всем обвиняла, а он не собирался идти у девушки на поводу. Но она такая красивая, милая, эти шелковистые волосы так и манили своим мерцанием, мягкими золотыми волнами. А в ее глазах можно было утонуть. Такого необычного цвета, он не уставал ей это повторять. И тут он замер, широко распахнув глаза.

Егор с ужасом смотрел в потолок. Он понял, что было не так с воспоминаниями, вроде и яркими, но в тоже время чужими, чего не хватало в калейдоскопе картинок. Он видел своих друзей, знал, кто это, но сколько бы не вглядывался в их лица, они смазывались, как на засвеченной пленке. Он стал забывать лица друзей, они стирались из его памяти. Но разве такое возможно? Он схватил телефон в поисках фотографий, но к его ужасу там не нашлось ни одной, у него не было ни одной фотографии друзей. И даже Вики. Он никак не мог вспомнить, какого цвета ее прекрасные глаза. А ведь хотел сделать ей предложение, пусть и встречались они совсем недолго и пока переезжать к нему она не хотела. Или не встречались? Егор помотал головой. Мысли путались, что с ним творится?

Входная дверь отворилась и закрылась. Топ-топ, кто-то приближался к его комнате. Егор затаил дыхание, кровь застыла в жилах. Он боялся пошевелиться. Он словно оказался в липком коконе ужаса и страха, пронизывающего каждую клеточку тела. Время шло, но никто так и не появлялся.

— Кто здесь? — прохрипел Егор, прокашлялся и спросил снова, — я не боюсь, выходи, кто бы ты ни был!

Но только легкое эхо вторило ему.

Егор задышал так, будто до этого и не дышал вовсе. А может, его друзья правы? И с квартирой что-то не так? Но он практичный человек, он не верил в потустороннюю жизнь и все с этим связанное.

Егор встряхнул головой и уверенным шагом прошелся по квартире. Как он и думал, никого кроме него здесь не было.

Он пытался найти логичное объяснение происходящим вещам и пришел к выводу, что усилилась слышимость в квартире. Точно, так и есть. Он даже слегка хохотнул и провел рукой по жестким волосам. Не мешало бы причесаться, промелькнуло в голове. Но Егор не любил зеркал, их попросту не было в его квартире. Разве что в ванной. Но он не хотел туда идти, он вообще ничего не хотел. А может боялся кого-то увидеть в отражении. Боялся себя не узнать. Он так долго времени провел в одиночестве, или недолго? Егор провел ладонью по подбородку. Щетины не было, видимо, не так и много прошло времени. Он даже воодушевился, возможно, еще не все потеряно, и друзья уже собираются к нему в гости. Но искорка радости тут же сменилась безотчетным страхом.

Егор резко повернулся к телевизору. Черный экран и шум. Этот шум последнее время все больше стал его беспокоить.

— Я не боюсь вас, слышите! — крикнул он. — Кто бы это ни был, вы не сведете меня с ума!

***

Егор тяжело дышал, словно не хватало воздуха. Он не знал который сейчас час и сколько прошло времени, он перестал смотреть в телефон, но так устал от рассуждений, страха и тревоги. Наверное, стоило бы выйти на улицу, подышать свежим воздухом, поговорить с кем-нибудь. «А то того и гляди действительно сойдешь с ума», — уныло подумал Егор, но продолжал упорно смотреть в потолок, стараясь выровнять дыхание.

Злость стала потихоньку пробираться в его сознание. Пусть он не считал дней и не знал, сколько времени прошло с того вечера, но друзья, если они таковыми являлись, почему никто из них не пришел, почему не проведал? Что он мог сделать такого, что все перестали с ним общаться? Решительно ничего. Егор так свел скулы, что зубы неприятно заскрипели, отдавшись гулом в голове. О чем собственно он? Мысли наскакивали друг на друга и сбивали с толку. Что с ним происходит? Или он теперь навечно обречен постоянно думать?

Что там на потолке? Как будто паутинка собиралась на белой штукатурке. Казалось, еще немного и она начнет осыпаться. Но он совсем недавно сделал ремонт. Может, квартира хандрит вместе с ним?

Егор чувствовал себя на краю пропасти, сделай шаг и окажешься в пустоте. Уши закладывало, взгляд иногда невозможно было сфокусировать. «Видимо, заболеваю», — пришел к выводу молодой человек и вытянул руку перед собой. Белые длинные пальцы на фоне треснувшей штукатурки казались большим пауком, затягивающим его в свою паутину.

Где-то на краю сознания он услышал отчетливое: «Вика». Он напряг память, Вика, Вика. Его девушка? Это же она во всем виновата, это из-за нее он попал в пучину безысходности. Навязчивая мысль овладела им, и теперь он точно не собирался покидать квартиру.

— Она придет, — словно в бреду шептал молодой человек, — обязательно придет сюда. И тогда ей не уйти от ответа.

Он твердо вознамерился ждать ее здесь, в квартире, чувствуя оставшуюся недосказанность между ними. «И почему же она не приходит, — крутилось между мыслей в голове, — но я дождусь, обязательно дождусь». Но и эта мысль постоянно ускользала, теряла свою нить, а иногда появлялась, как заезженная пластинка.

Скрип-скрип. Егор накрылся покрывалом, оставив снаружи одни глаза, совсем как в детстве, когда темной ночью уже невыносимо было стойко держаться перед страшными тенями.

И снова, скрип-скрип, доносилось из кухни. Наверное, из соседской кухни, успокаивал себя Егор, дом оказался не так хорош, как он подумал сначала. «Оно и понятно, панельные дома не отличаются хорошей шумоизоляцией, да и штукатурке вон как быстро пришел конец. Все приходит в запустение, как собственно и я», — мысли перекидывались одна на другую, как же собрать их воедино?

Очередное дуновение ветра прошелестело над ухом, принеся с собой голоса. Голоса? Егор привстал на локтях, напрягая слух насколько это было возможно. Снова шелест ветра и еле слышный шепот: «…подумаем». От страха Егор даже не мог расслышать как стучит его сердце, бьется ли оно, или остановилось

Он поводил вокруг носом, словно хотел учуять запах говорившего и мог поклясться, что действительно уловил тонкий аромат духов таких знакомых, или нет? Но точно аромат нежных женских духов. Вика?

Он хотел было произнести ее имя вслух, но тут же вздрогнул от легкого прикосновения. Кожа на руках покрылась мурашками. Егор совсем потерял чувство реальности от сковавшего его ужаса. Ветер, это всего лишь ветер. А он уже готов был провалиться сквозь землю, лишь бы избавиться от этого жуткого страха.

Дыхание выравнивалось, он лег на подушку, постепенно успокаивая себя. «Это все расшалившиеся нервы, только и всего, — как мантру повторял про себя Егор, — это ветер и старая панелька, где слышен каждый шорох и вздох соседей, особенно если сидишь в тишине».

Егор потянулся за телефоном, но рука почувствовала только шершавую пыль на прикроватной тумбочке. И откуда она так быстро берется? Скапливается так, словно и не вытирал никогда эту треклятую пыль. Позабыв о страхе, Егор оглядывался в поисках телефона. И куда задевал его? Он и не выходил-то практически из этой комнаты и только недавно искал фото своих друзей в телефоне. Друзья. Воспоминания мельтешили в голове, как рябь на неработающем телевизоре, и целой картинки больше не получалось.

Вдруг он почувствовал, как волосы на голове шевелятся. Он только что слышал звук шагов. Вот здесь, прямо перед ним. Кто-то прошел мимо дивана. Это становилось невыносимо.

Егор сел, учащенно дыша, сжав покрывало ладонями.

— Кто здесь? — почти уверенно произнес он. В пустой квартире голос отозвался жутким эхом еще больше напугав Егора.

Он все-таки заставил себя встать и распахнуть шторы. Серость и туман, раннее утро?

Егор всматривался в серость за окном и видел только очертания домов и деревьев. Что за день сегодня? Он давно потерял им счет, только ожидание чего-то не давало покоя, но чего? Ему будто чего-то не хватало или может кого-то? Друзей? Он все больше терялся в своих мыслях, продолжая смотреть в окно. Как будто только это и было важно, как будто только это и было смыслом жизни. Но жизни ли?

***

— Мы подумаем, — пара с натянутой улыбкой ретировалась в подъезд под понимающим, пронизанным безысходной грустью взглядом риелтора.

Они распрощались на улице, риелтор уже спешила к новой сделке, а пара вздохнула с облегчением.

— Неудивительно, что квартира столько времени продается, там же невозможно находиться, — свистящим шепотом проговорил мужчина.

— До сих пор мурашки по коже, — кивнула его жена, — ни за что бы не осталась там даже днем, несмотря на крайне низкую цену и чудесный район. И потом, кто знает, может он все-таки не от инфаркта умер, молодой все-таки. Может там что-то страшное случилось, вот душа и неприкаянна.

— Наверняка, — кивнул мужчина, — компания молодых разгоряченных ребят, повздорили скорей всего в тот вечер, и больше всех досталось хозяину квартиры.

— И девушка его после того случая уехала из города, — женщина насторожено смотрела на дом.

— И зачем мы только согласились посмотреть эту квартиру, — мужчину передернуло, — жуткая атмосфера, еще и штукатурка вся осыпалась.

— Да, нежилая, но в тоже время не отпускает ощущение, словно там кто-то есть. Никогда не смогу забыть это неприятное чувство, будто кто-то постоянно находится с тобой рядом, — женщину передернуло, но она заворожено продолжала смотреть на дом. Как вдруг в окне той злополучной квартиры дернулась штора, будто кто-то только что отошел от окна.

Пара переглянулась и, не говоря ни слова, двинулась восвояси, торопясь так, словно их подгонял сильный ветер.