Alisabet Argent

Путеводитель по кладбищу для юной особы

Автор:
Александра Игорева
Путеводитель по кладбищу для юной особы
Работа №123
  • Опубликовано на Дзен
  • 18+

— Нет, в горло не смогу, — прошептала Света и вытерла мокрые от слёз щёки ладонью левой руки. В правой она сжимала небольшой кухонный нож. Света почти не использовала его по назначению, поскольку взаимодействие с ним в 80 процентах случаев заканчивалось серьёзными порезами. «Не вздумай!» — говорил ей Кирилл, когда видел, что она собирается в очередной раз рискнуть пальцами и что-то измельчить с помощью адского ножа.

Старый тупой ножик с деревянной ручкой справлялся разве что с мягким сыром, но зато был безопасным. Она пилила им овощи, фрукты и иногда, собравшись с силами, хлеб. Кирилл же бесстрашно орудовал маленьким монстром и не порезался ни разу. Однажды даже порубил им лук как заправский повар, выстукивая лезвием по разделочной доске чёткий ритм. А сейчас её Кирилл лежал в земле, Света сидела на его могиле и готовилась вскрыть себе вены. Нож поблёскивал в сиянии полной луны.

Мысль полоснуть им по горлу возникла после того как она услышала собачий лай где-то вдали. Тут же вспомнив о кладбищенских псах, Света представила неприятную картину: на запах крови сбегается стая и, не дожидаясь перехода девушки в иной мир, начинает трапезу. Быстрая смерть решила бы проблему с собаками, вот только оборвать свою жизнь так радикально у Светы не получилось. Да и руки резать она пока не спешила.

«Если посижу еще несколько минут, то меня точно съедят — не собаки, а комары», — подумала Света, вяло отмахиваясь от пищащей братии. И тут же заметила, как по штанине джинсов, быстро перебирая лапками, карабкается какое-то крупное насекомое. В той, прошлой жизни Кирилл пришёл бы на помощь, эвакуировал многоногую тварь, ловко зажав её хрупкое тельце в кулаке, и покачал бы головой: она же крохотная, чего ты так орёшь? Кирилл всем запомнился своей добротой. Две недели назад, 30 августа, был его день рождения. Он не дожил трех месяцев до 24-летия.

Снова залаяла собака. «Это доносится из посёлка, из Балалайкино», — решила Света. Псы, обитавшие на кладбище, по большей части молчали, как будто понимая, что не следует звонким гавканьем нарушать тишину и покой этого печального места. Виляя хвостами, они подходили к скорбящим, сначала держась на почтительном расстоянии, а потом, как бы проникнувшись чужим страданием, тыкались мордами в ноги — и особенно активно в сумки и пакеты — в надежде присоединиться к поминальному обеду.

Вообще-то агрессию собаки никогда не проявляли, разве что настойчивость. С месяц назад Света уходила с кладбища поздно, около девяти, и несколько дворняжек обступили её недалеко от ворот, требуя свою обычную пошлину — какую-нибудь еду. Не лаяли, не скалились, но и пройти не давали. Пришлось звать на помощь, благо домик сторожа был рядом. Старик вышел на её крики, выматерился, собаки согласились, что поступили дурно, и разошлись.

Эдуардыч, так он представился, пожурил Свету за столь позднее посещение и спросил, не из «этих» ли она. «Этими» он называл молодёжь, которая ночами устраивала среди могил какие-то игрища, зажигала свечи и чуть ли не вызывала дьявола. Света уверила его, что отношения к сатанистам не имеет. Проводив её до ворот, дед махнул рукой и побрёл обратно, но вдруг развернулся и озадачил её вопросом: «Папоротникова поди ищешь?»

— К-кого? ­­­— переспросила она.

— Папоротниковскую могилу, её многие ищут, — доставая пачку «Тройки» из кармана убогой замызганной куртки, ответил Эдуардыч.

­— Своих могил хватает, — угрюмо буркнула Света. — А что за Папоротников?

Она растолковала неспешное раскуривание сигаретки как желание потрепаться и готова была предоставить свои уши, лишь бы не идти домой. Там из живых её ждал только кактус по имени Лирик, а из мертвых — Кирилл, улыбавшийся с портрета, опоясанного чёрной ленточкой.

— А кто ж знает? — сторож с наслаждением затянулся. — Говорят, закопан тут у нас какой-то Папоротников. Кто его могилу найдёт, тот… это самое…

Света подождала разъяснений. Но Эдуардыч молча курил.

— Что?.. — тихо спросила девушка.

Старик пожал плечами.

— Ну счастлив, видно, будет, зачем еще ищут-то? Да сказки всё это. Я тут каждое захоронение знаю. Нету Папоротникова, — он бросил окурок, затоптал его носком ботинка и, ещё раз махнув рукой, удалился.

Заинтересовавшись, Света набрала в библиотеке краеведческую литературу, полистала её, но ничего о Папоротникове не нашла. Да и история их кладбища была самой обыкновенной и даже скучноватой: основано в 1978 году, территория 50 га, свободные места есть, могил знаменитостей и крупных мемориалов нет. Только невысокая стела в память ветеранов Великой Отечественной войны. Легенд тоже нет. Возможно, Эдуардыч хотел исправить ситуацию. Он слышал, что молодёжь летними ночами ищет цветущий папоротник и, связав это поверье с родом своей деятельности, выдумал могилу какого-то Папоротникова.

Эти разыскания Света предприняла, когда ещё и не думала умирать. Когда старалась, как советовали ей близкие, поглаживая по плечу, «жить дальше». Но скоро стала ощущать, что жить дальше не получается, так как мир словно отторгал её.

Всегда приветливая и общительная, Света вдруг замолчала. Говорила только с братом Андреем, его женой Леной и с лучшей подругой Настей. Экзамены в университете к тому времени были сданы, а вот традиционную летнюю подработку гидом в турфирме пришлось оставить: в первый же день она, поздоровавшись с группой и почему-то назвавшись Катей, развернулась и ушла.

Света перестала чувствовать, когда голодна, поэтому либо не ела совсем, либо наедалась так, что потом с трудом дышала. Не могла заснуть несколько ночей подряд, а потом спала до вечера и, встав с постели и послонявшись по квартире, ложилась опять.

Ни читать, ни смотреть кино у неё не выходило. Она просто сидела, пялясь в книгу или экран, пока не затекала шея.

Света не пыталась объяснить происходящее с ней — ни Насте, ни брату, ни даже самой себе. Просто поняла, что это не временное явление. Теперь так будет всегда. Возникла мысль о самоубийстве.

Но всё решили сны. Стоило закрыть глаза и задремать, как мозг выдавал такие образы, что самые изощрённые пытки показались бы мелочью на их фоне. Она видела Кирилла — всегда живого, но готовящегося к смерти. Он инструктировал её, как ей жить без него: снимал деньги со счёта, учил готовить венгерский гуляш, передавал какие-то важные бумаги и просил не заводить новых отношений ранее, чем через год после его ухода. Однажды даже принёс визитку сотрудника похоронного агентства, в порядочности которого был уверен. Контора называлась «Остров мёртвых» и находилась на острове посреди Волги.

В этих снах Света безропотно выслушивала советы Кирилла, собирала его в дорогу и временами начинала плакать, уговаривая своего парня не умирать. Она предлагала разные варианты избежать страшной участи. Но он и слушать не хотел. Собирал в стопку книги, которые ей необходимо было прочитать, звонил кому-то и сообщал место и время своей смерти, целовал её, успокаивая, и просил найти его плавки.

«Давай просто не поедем купаться», — умоляла Света, и на этом сон обрывался.

Кирилл погиб на диком пляже, куда она потащила его, несмотря на протесты. На него наехал непонятно откуда взявшийся катер. Он не любил отдых на природе. Она, собственно, тоже. Но настояла на своём, помня о прошлом лете. Кирилл, защитив диплом, поклялся тогда, что носу из дома не высунет, пока не пересмотрит все пропущенные за полгода усердной подготовки кинопремьеры. Света с удовольствием составила ему компанию. За июль и август они поправились на три кило каждый, так как их график включал лишь просмотр фильмов, секс и употребление обильной нездоровой пищи. Это было их первое общее лето. И последнее.

К началу сентября следующего года Света знала, когда, где и как уйдёт из жизни. 13-го, на могиле Кирилла, порезав запястья острым кухонным ножом. На кладбище ей нравилось. Здесь каркали вороны, одним ловким движением клюва снимая фантики с оставленных на могилах конфет. Нахохлившиеся скворцы садились рядком на провода, прямо как в смешном мультике «О птичках». Поднимая пыль и дико рыча, проносились мимо допотопные мотоциклы с прицепчиком — служебный транспорт местных могильщиков.

«В квартире окоченевшее тело найдёт, скорее всего, Андрей, — думала Света. — А если я… прямо здесь… то ему сообщат уже по факту, из милиции (паспорт я возьму с собой, сразу и опознают)».

13 сентября она написала письма брату и Насте и оставила их на столе — совсем короткие, с искренней просьбой простить её и подписью «люблю тебя». Больше писать было некому. Тётя Наташа, их с братом опекун, умерла восемь лет назад. Она была похоронена недалеко от ворот. Света жила в её квартире вместе с Кириллом, а Андрей перебрался к Лене.

В семь часов вечера Света пришла на могилу Кирилла, в девять отправила брату и подруге одинаковые СМС-ки: «Я в люлю :-) Спокойной ночи», перелезла через оградку и приготовилась умереть.

***

Металлический крест вдруг качнулся. Света вскочила, уставившись на овал с портретом Кирилла. Девушка протянула к нему руку, выдохнув вопрос: «Кирилл?..» И вскрикнула: крест на соседней могиле тоже дернулся. На этот раз ей показалось, что странное движение сопровождается каким-то приглушённым звуком — то ли шелестом, то ли шёпотом. Раздался шлепок, будто ладонью хлопнули по памятнику, стоявшему через одну могилу от Кирилловой. И снова ей послышалось тихое шуршание.

Нечто, находящееся под землёй или, наоборот, в воздухе, тревожило покой мёртвых. Причём это что-то постепенно отдалялось от Светы. Через минуту она улавливала лишь слабые вибрации и шорохи.

Света ещё раз посмотрела на портрет Кирилла и, перешагнув через оградку его могилы, пошла в ту сторону, откуда слышались затихавшие звуки. Природа этого странного явления её не очень интересовала. Но она привыкла доверять случаю и подумала, что если некая сила — физическая или мистическая — отвлекает её в такой момент, то на это следует отреагировать.

Прислушиваясь, Света переходила от одного захоронения к другому и даже попыталась систематизировать наблюдаемые феномены. Их оказалось три: дёргавшиеся, как от удара, кресты, памятники, по которым словно что-то прыгало, и шёпоты, сопровождавшие всё действо. Ей никак не удавалось понять траекторию движения и угадать, какая из могил следующей «подаст признаки жизни».

Полностью сосредоточившись на преследовании, Света не сразу заметила, что уже дошла до редкого лесочка, начинавшегося там, где прерывались ряды крестов. Среди деревьев виднелись отдельные могилы, не более шести штук. Наверное, их владельцы заплатили большие деньги, чтобы, нарушив установленные правила, похоронить родных в красивом месте под берёзками. А, может, это и вовсе первые захоронения, относящиеся к тем временам, когда и правил никаких ещё не было.

— Ого, сколько светлячков! — воскликнула Света и испугалась звука собственного голоса. Она приблизилась к полуовальному памятнику, заботливо укрытому лапой стоявшей рядом ели. Сначала она подумала, что его облепили светляки. Но оказалось, что материал, из которого изготовили надгробие, сверкал сам по себе, будто обсыпанный блёстками. Луна, как мощный фонарь, хорошо освещала кладбище, а рядом с этой могилой было и вовсе светло как днём.

— Гламурненько, — хмыкнула девушка.

Под лунным светом переливалась холодным блеском вся поверхность монумента — и даже выгравированный на ней портрет. Это смотрелось эффектно. Однако совсем не пошло, как, например, огромный белоснежный ангел женского пола в декольтированном вечернем платье и с пистолетом в руках, красовавшийся на одной из могил. Но свечение неизвестного Свете камня меркло на фоне удивительной красоты похороненной под ним женщины.

Свете вспомнились две самые красивые женщины, которых она знала: одну лично — тётю Наташу, а другую только по фильмам — Брук Шилдс. Они были чем-то похожи друг на друга, и покойная вполне могла бы быть их сестрой. Света опустилась на колени, чтобы прочесть её имя. Папоротникова Лидия Сергеевна. Папоротникова…

— Я не Папоротникова, я Паратникова, — прошептал кто-то у Светы за спиной. Девушка сразу поняла, кого она увидит, если обернётся, поэтому просто зажмурила глаза и замерла.

Глубоко вдохнув и медленно выдохнув, она решилась открыть их. Перед ней стояла женщина, чьим портретом Света любовалась минуту назад. Она улыбалась такой лучистой и тёплой улыбкой, что казалась доброй волшебницей из детской сказки. Света ещё раз прочла надпись. Да, не Папоротникова, а Паратникова.

— Прошу прощения, — извинилась Света и неожиданно для самой себя задала вопрос: — А это не вашу могилу, случайно, все ищут?

— Мою. Зря ищут, её только мёртвые могут увидеть. — И добавила: — Я здесь за старшую. Меня первую похоронили.

Красавица принялась накручивать на палец локон длинных золотистых волос. Этот жест отрезвил Свету. Слишком он был жеманным и театральным.

«Да меня разыгрывают! Сатанисты! Только это не сатанисты, а ролевики. Либо нарочно издеваются надо мной, либо приняли за свою, за участницу их постановок. Идиоты выбрали красивую могилу в красивом месте и с красивым портретом, загримировали свою лучшую тёлку и играют в призраков!».

— Я не мёртвая. Пока. Но могилу вашу отлично вижу, — пробурчала Света.

— Если видишь, значит, мёртвая, по-другому не бывает, — ответила псевдо-Лидия Паратникова. Она уже сидела на земле и как блаженная гладила траву. — Ты не бойся. Здесь все добрые. Ну почти все. Привыкнешь. Хочешь, я проведу для тебя экскурсию?

— Не беспокойтесь, я сама сориентируюсь, — Света начинала злиться.

— Ну сама так сама.

Света побрела туда, откуда пришла, но ей захотелось ещё раз взглянуть на «призрака».

— А из чего сделан ваш памятник?

— Да нет никакого памятника, — смутилась женщина, опустив глаза. — Это иллюзия, я умею. Ты думаешь, что видишь его, а на самом деле у меня ни креста, ни оградки, какой там памятник...

— Вы же сказали, что вас первую похоронили, — сказала Света и мысленно поругала себя за то, что включается в игру.

— Не совсем похоронили. Просто закопали. А через год тут заложили кладбище. Так и получилось, что я первый покойник.

Она помолчала.

— Если быть совсем точной, то второй. Тут за несколько месяцев до меня Митеньку зарыли. Мать его родила и сразу удавила. А я, когда проснулась после смерти, нашла его и откопала, он сам и выбраться не мог. Мы с ним оба из посёлка. — Она кивнула в сторону Балалайкино. — Сперва Митя только хныкал и мычал, но я научила его разговаривать и считать. Теперь каждое полнолуние он пересчитывает могилки. Вот и сегодня.

«Какие изобретательные сволочи, целые истории сочиняют. Так и рождаются городские легенды про всяких Папоротниковых».

— С Митенькой понятно. А вас-то почему по-человечески не похоронили?

— А меня тоже убили.

«Ну, конечно, неупокоенная душа, куда без этого».

— И кто вас?

— Муж. Приревновал и задушил. Я потом, через много лет, пришла к нему на похороны. Он меня увидел и притворился мёртвым, лежит в гробу, глаза зажмурил, смешной такой. Так и лежал бревном года два, потом заскучал, встал. Поговорили. Я его простила.

Света покачала головой, сомневаясь, заслужил ли убийца прощение, и вдруг почувствовала чью-то руку на своем лице. Она отпрянула. Как милашка-покойница за секунду преодолела пять разделявших их метров? Видимо, актриса была не только красивой, но и тренированной. А ладошка ее согрела щеку Свету приятным теплом. «Тоже мне мертвячка», — подумала девушка и стала, пятясь, отступать, чтобы предотвратить дальнейшие попытки напугать себя.

— Ну я пойду, до сви… прощайте.

— До свидания, Светлана. Теперь вижу, что ты не мёртвая. И не торопись с этим, пожалуйста. Там интереснее, чем тут. Мы только воспоминаниями и живём. А у тебя есть будущее. Пока.

— Да пошла ты, — злобно бросила Света и побежала прочь от мерзавки.

«Это не ролевики, это аферисты. И Эдуардыч, мерзкий старик, с ними заодно. Папоротников, мать его! Следующим актом их спектакля будет предложение вступить в контакт с духом Кирилла. Конечно, потребуется покрыть кое-какие незначительные расходы. А там и до солидных сумм дойдёт. Интересно, они найдут похожего на него парня? Неужели им совсем меня не жалко?!»

Света остановилась у берёзы, ствол которой сиял не хуже, чем надгробие Паратниковой, и заплакала. «Ну за что? Ну за что?» — повторяла она, глядя на Луну, как будто та знала ответ.

Прошло десять минут. Высморкавшись в лопух, Света собралась идти дальше, но увидела, что под берёзой тоже что-то белело. Горка светлых гладких камешков. В памяти мгновенно возник образ из детства. У мальчика Вити с их двора сдох кобелёк Амур. Как потом выяснилось, отец пацана отвёз труп на дачу и закопал где-то на участке. Но Витя утверждал, что пёс похоронен во дворе, между палисадником с мальвами и котельной. Он даже соорудил надгробие из камней, которое выглядело монументально. С тех пор место погребения стало заповедным. Нельзя было не только касаться камней, но и вообще стоять рядом с могилой Амура. Считалось, что нарушивший запрет непременно умрёт, а перед смертью увидит огромного чёрного пса. Местные дети прекрасно знали, что Амур, несмотря на грозное имя, был ласковой рыжей дворняжкой на коротких ножках, при любом удобном случае клянчившей еду. Но все они, без исключения, до чёртиков боялись, забывшись, ступить на проклятую землю.

«Это что, тоже могилка питомца? — подумала Света. — Ну да, наверное, схоронили недалеко от хозяина. Кто там — котик, собачка, хомяк, попугай?»

С вершины кучки сорвался камень и, пару раз звонко щёлкнув по спинкам своих собратьев, шлепнулся на землю прямо у ног девушки. Следом за ним скатилось еще несколько камней. Света сделала два шага назад, не отводя глаз от горки, которая начала трястись, а потом и вовсе рассыпалась. Земля под ней зашевелилась, показались две конечности, которые неторопливыми движениями прокладывали путь наверх какому-то существу. Через несколько мгновений на поверхность вылезла черепаха. Она смотрела на Свету, чуть приподняв свое сморщенное рыльце, покрытое, так же как панцирь и лапы, комками влажной почвы.

Света и не думала, что черепахи могут так вытягивать шею. Сантиметров на 20, не меньше. Даже, наверное, на 30. Сам факт неожиданного появления рептилии волновал ее меньше. Очередной розыгрыш. Спецэффект. Первый хотя бы был стильно оформлен… Поняв, что морда животного почти достигла ее кроссовок и продолжает тянуться вперёд, Света развернулась и пошла быстрым шагом, маневрируя между оградами. Чтобы побороть нараставшую панику, она вслух зачитывала имена похороненных, мимо которых проходила. Бородин Денис Викторович. Лапшин Валентин Викторович. Роговская Ксения Львовна. Копыловы Михаил Борисович и Ирина Витальевна. Огибая ограждение могилы Никиты Степановича Филипенко, она врезалась в самый её уголок, порвала джинсы и распорола кожу под коленкой правой ноги. От неожиданности девушка потеряла равновесие и упала прямо туда, где покоился Никита Степанович. Симпатичные пластиковые васильки, воткнутые в землю, под её весом сложились пополам.

— Простите, Христа ради, — пробормотала она, поднимаясь, и заметила сбоку какое-то движение. Чёртова черепаха преследовала ее! Но не вся целиком, а только шея и венчавшая ее маленькая уродливая головёнка. Словно шланг, она вытягивалась из панциря, который не двигался с места и оставался под берёзой.

Света чуть не потеряла сознание, когда увидела, что на панцире кто-то сидит. Маленькая фигурка, похожая на обезьяну, оседлала черепаху и задумчиво смотрела в ночное небо. Внезапно она перепрыгнула на ближайший крест, обхватила его своими длинными ручонками и пискнула: «Двести тридцать четыре!»

«Митенька покойников считает…» Света бросилась бежать.

Её хватило ненадолго. Начав задыхаться, она на бегу посмотрела через плечо и, убедившись, что кошмарной черепахи и её наездника не видно, прислонилась к ближайшей ограде. И тут же поняла, что прилипла. Очевидно, совсем недавно металл был выкрашен густой краской, хотя характерный едкий запах совершенно не ощущался. На джинсах отпечатались чёрные завитки. «Осторожно, сука, окрашено», — мрачно констатировала Света. Она побрела дальше, разглядывая получившееся пятно. В ночном освещении оно вполне могло сойти за оригинальный принт. Рана на ноге совсем не болела.

Подняв глаза, девушка вздрогнула. Навстречу ей шёл человек с ведёрком в одной руке и малярной кистью — в другой. Он был одет в клетчатую рубашку, жилетку и штаны с пузырями на коленях, заправленные в высокие сапоги. Мужчина притормозил, уступая ей дорогу, но, поняв, что она замерла на месте и двигаться дальше не собирается, недовольно буркнул и быстро протопал мимо. Он остановился у заросшей травой могилы. Толстые стебли почти полностью скрывали надгробие, был виден только его уголок. Незнакомец отставил в сторонку ведро и кисточку. Отчаянно кряхтя, он принялся выдёргивать сорняки. Работа явно давалась ему с трудом.

Света открыла рот, но передумала говорить со странным мужчиной и решила идти дальше. Осмотревшись, она наконец-то начала узнавать местность. Примерно в двухстах метрах от неё на фоне сине-чёрного неба отчётливо прорисовывался купол с едва различимым крестом. Храм на кладбище построили недавно, и пока он был закрыт. Порадовавшись этому чудному ориентиру, Света взяла курс на купол. И могила Кирилла, и ворота кладбища были равноудалены от церкви князя Михаила и боярина Феодора, черниговских чудотворцев. Света знала, кем были эти двое, так как читала надпись на ограждении.

Труженик в клетчатой рубахе вдруг нехорошо захрипел. Света повернулась к нему и увидела, что он прижимает руку к сердцу. Другой рукой он держался за ограду. Тихонько застонав, мужчина начал заваливаться и в следующее мгновение уже лежал на земле — да так аккуратно, что походил на покойника в гробу: тело вытянуто в струну, ладони сложены на груди.

Света подбежала к нему и потеребила его плечо. Потом легко нажала на шею, прямо под небритым колючим подбородком, и пульса не обнаружила. Изо рта бедолаги вытекла струйка тёмной жидкости. Света вскочила, готовая закричать. Но покойник кашлянул, резко поднялся и сел, уставившись на её ноги.

— Штаны в краске изгваздала? Что мне, таблички вешать? Это не лавки же в парке, где парочки милуются! Неча ночью шляться по кладбищу!

Он встал и продолжил борьбу с зарослями.

— Вам бы отдохнуть немного… Или в больничку... — робко заметила Света.

— А красить кто будет? Эдуардыч? Он, как в 82-ом пришёл, так ни одной могилки не облагородил. Только за деньги, паразит. А этих куда девать? Которых бросили все? Их тут знаешь сколько? — он мотнул головой влево, видимо, имея в виду неухоженные захоронения. — Я в 91-м того, инфаркт, короче, но дело не бросил! И Лидушка меня хвалит... — он поднял указательный палец вверх и, сказав «иди, девонька, отсюда, мешаешь», продолжил прополку.

Света потопталась на месте, потом развернулась и стала искать глазами спасительный купол-ориентир. Но его не было. Света вертела головой как сова. Мужик продолжал дёргать траву. Вздохнув, девушка просто пошла в противоположную от него сторону — в том направлении, где церковь, как она предполагала, находилась минуту назад.

Вскоре Света остановилась, ёжась от холода, подышала на ладони и запястья, хорошенько растёрла их. Они онемели от холода и начали побаливать. «Ну где ты, Кир?»

Она снова поискала в небе очертания купола и креста. Попыталась разглядеть высокий тополь, который рос недалеко от могилы Кирилла. Взгляд остановился на массивном бесформенном надгробии. Из верхней его части торчали два треугольника. Света сделала несколько осторожных шагов вперёд и присмотрелась. «Это крылья! Крылья вооруженного ангела!», — она чуть не захлопала в ладоши и мысленно поблагодарила того креативного братка, который воздвиг в память о жене или любовнице столь своеобразный памятник.

Теперь девушка поняла, где находится. Ангел возвышался в четвёртом или пятом ряду от главной дороги. На противоположной стороне, во втором ряду, лежал Кирилл. Боясь потерять скульптуру из вида, Света побежала к ней, но тут же споткнулась и растянулась на холодной земле. Она порадовалась тому, что при падении не разбила лицо о ближайшую оградку, и попыталась подняться. Разорванная ткань джинсов за что-то зацепилась. Девушка обернулась и увидела свою штанину в зубах мужчины с мутными белёсыми глазами. Он стоял на корточках позади её, и от него пахло гнилью. Света дёрнула ногой — да так резко, что из его рта выскочил зуб и врезался ей в лоб. Взвизгнув, девушка вскочила и, добежав до крылатой леди, ловко залезла на плечи громадной фигуры.

Страшный человек исчез. Она оглянулась, посмотрела вниз, но не обнаружила его.

«Я просто разнервничалась. Учитывая причину моего визита на кладбище, это нормально. Я увидела то, чего нет. И Паратникова, и черепаха с Митенькой, и покойник на карачках — всего лишь мой бред. А тот дяденька, что ухаживает за брошенными могилками, — городской сумасшедший. Тронулся на почве жалости к покойникам, забытым родственниками».

Что-то коснулось правой лодыжки Светы. Увидев смотрящие на нее мёртвые глаза, она взвыла от ужаса. Прямо под ней стоял кусачий труп, по непонятным причинам покинувший свой гроб. Лохмотья, которые когда-то давно были его одеждой — судя по всему, спортивным костюмом — прикрывали мерзкое зеленоватое тело. Он спокойно и сосредоточенно развязывал шнурок её кроссовка.

— Этого нет, — шептала Света, уткнувшись в холодный затылок ангела и чувствуя, как ледяные руки стягивают с неё старенький Найк.

Мертвец начал обходить памятник и пристроился к левому кроссовку, зажав подмышкой правый. Света поспешно стянула башмак с пятки и бросила на землю.

— Охренеть, — выдохнула она, когда наглец, завладев обувью, широко улыбнулся и побрёл прочь. В верхнем ряду его подгнивших зубов зияла чёрная дырка. Он был босой.

Света сидела на ангельских плечах и не хотела никуда уходить. Только начав дрожать от холода, она осторожно сползла вниз. Каждое движение отзывалось болью в руках. Она так крепко вцепилась в своего мраморного спасителя, что руки затекли и почти не слушались ее. Света медленно пошла к главной дороге, стараясь не наступить голыми ступнями на что-нибудь острое.

Было совсем светло. Она подумала, что провела на кладбище всю ночь и уже рассвело. Но источником света оказалось всё та же Луна. У могилы Кирилла стояла Лидия Паратникова, кем бы она ни была, и гладила ограду своей тонкой изящной ладонью.

— Ну и кто вы такая? На самом деле? — Света смотрела на неё исподлобья.

— А, Светлана, дошла наконец? А зачем разулась, пораниться ведь можно? — не дождавшись объяснений, Лидия сказала: — На каждом кладбище есть управляющий, он следит за порядком. Здесь хозяйка — я. Разговариваю с усопшими и знакомлю их друг с другом, сами они боятся, стесняются. Успокаиваю буйных. Встречаю новичков. Я объясняю им, что для них время остановилось, что прошлую жизнь они скоро забудут, а будущего у них нет. Но есть сейчас — день, когда можно понаблюдать за людьми, ночь, когда можно любоваться Луной, есть целая вечность для бесед. Я знаю всё, что знали когда-то похороненные здесь люди, но забыли. Я рассказываю истории, и все они заканчиваются хорошо. Я помогаю мертвым жить…

— Где Кирилл? — Света прервала хозяйку кладбища. — Когда он… проснётся?

Лидия подошла к ней.

— Не знаю. Они все разные. Но я о нём позабочусь.

— Может, лучше я? Парень-то мой, а не ваш, — спросила девушка развязно.

— Нет. Тебя уже шуруп учуял.

— Чего?

— Ничего, потом поймёшь. Света. — женщина помедлила, как будто вспоминала нужное слово. — Не взду-май. Сказав это, она исчезла.

Света зашмыгала носом и потёрла кулачками глаза. «Плакать нельзя, надо дойти до Кирилла». Девушка двинулась к могиле, но путь ей преградила собака, лаявшая так звонко, что хотелось зажать уши. Само животное Света не видела, но громкость лая указывала на то, что оно находилось прямо у её ног. Сил удивляться очередному невероятному происшествию уже не осталось. Девушка попыталась прорваться вперёд, но не смогла. Проклятый невидимый пес оттеснял её. На глаза навернулись слёзы. Ей очень нужно попасть к Кириллу! Света поднесла руки к лицу и увидела на них кровь. Много крови.

— Когда чёртов пёс успел укусить меня?

Но раны совсем не походили на укусы. На каждом предплечье кровоточили по три пореза: один на запястье, другой на сгибе локтя и третий, соединявший их.

— Когда я успела…

Света потеряла сознание.

Она очнулась на могиле Кирилла и услышала всё тот же лай. К нему добавились возгласы «Ты что же творишь?! Что творишь?!», которые перемежались замысловатым матом. Снова отключаясь, Света уловила звук далекой сирены скорой помощи или милиции.

***

Жара стояла такая, что оставалось только удивляться, почему металлические кресты не начали плавиться, а деревянные не загорелись. Было около десяти, и люди, похожие на дачников — в панамках, с лопатами, граблями и канистрами — торопились покинуть кладбище, пока полуденное солнце не испепелило их вместе с инвентарём.

Светловолосая женщина в белой блузке с длинными — несмотря на погоду — рукавами никуда не спешила. Она смотрела на лицо кудрявого парня, изображённое на гранитном памятнике, и курила. Над могилами летали чёрные бабочки и синие стрекозы. Две крупные пчелы уже около минуты кружили над девушкой лет пятнадцати, которая стояла неподалеку от женщины и, стараясь не делать резких движений, отходила то вправо, то влево в надежде, что насекомым наскучит преследование и они оставят ее.

— Мам, ну чего они? — пожаловалась она.

— А не надо полфлакона духов на себя выливать. Тем более, если идёшь не на свидание, а на кладбище, — женщина нагнулась, затушила окурок о подошву балетки и положила его в пакет с мусором.

— Я вообще на свидания не хожу, — заявила её дочка, продолжая свои маневры.

— Видимо, скоро пойдёшь. Всё утро в телефоне. Кто там так рано тебе пишет? Друг Аркадий?

— Аркаша раньше двух не встаёт. И совсем не всё утро. Два раза только залезла. Я же понимаю… момент...

Телефон в заднем кармане джинсовых шорт девушки завибрировал. Женщина поморщилась и застонала:

— Кииирааа… Я вот, например, телефон тут всегда выключаю.

— Это папа, — сказала Кира как бы в оправдание. — Хочет за нами приехать. Отпросится с репетиции на часок и сгоняет.

— Да не надо. Сейчас зайдём к тете Наташе и к Эдуардычу. И обратно поедем на такси.

Девушка усмехнулась:

— Ты так говоришь, как будто Эдуардыч тоже того. А я, когда сюда шли, видела, как он через заборчик перемахнул. Мы бы с тобой так не смогли.

— Мощный старик, — заметила женщина.

Кира прищурила глаза:

— Мам, это же «Двенадцать стульев»?

— Ага. Горжусь, — женщина улыбнулась и поправила соломенную шляпку на голове дочери. — Ладно. Пиши пока папе ответ, а я мусор выкину.

Она подцепила рюкзак, лежавший в траве, взяла пакет с увядшими розами, выцветшим искусственным букетиком и пластиковой бутылкой и бодро зашагала в сторону ярко-зелёного мусорного бака.

По пути ей встретился старенький дедушка в кепке с символом Бэтмена, желтой летучей мышью, и пышными, почти круглыми гвоздиками в трясущихся руках. Увидев её, он поздоровался, вздохнул и кивнул в сторону надгробия, расположенного в первом от дороги ряду. Женщина помнила, что захоронение появилось здесь года два назад, а вот памятник установили совсем недавно. Она взглянула на него и чуть не выронила пакет из рук.

С мраморной поверхности строгого монумента на нее смотрел этот же самый дед. Его портрет соседствовал с портретом милой пожилой женщины. Оба они делили фамилию «Ивановы» и, наверное, приходились друг другу мужем и женой.

«Призрак?! Такой отчетливый?» Она стояла и не отрываясь смотрела на мужчину, который принялся прилаживать цветы в каменную вазочку, стоявшую прямо под его собственным изображением.

С той ночи, когда истекавшую кровью Свету спасли пёс Шуруп, сторож Эдуардыч и приехавшие на вызов врачи скорой, прошло 22 года. Долгое время она считала всё, что случилось с ней на кладбище, бредом теряющего сознание человека. С момента, когда девушка располосовала себе руки кухонным ножом, и до момента, когда Шуруп заливистым лаем призвал сторожа, прошло минуты три. Никуда она не ходила, никого не встречала и ни от кого не удирала. Кроссовки были на ней, джинсы — целые и заляпаны кровью, а не краской. Вот только нож, виновник трагедии, куда-то пропал. Андрей решил, что Света выкинула его, и он валяется где-то в кустах.

Нечто невероятное тогда действительно произошло: Эдуардыч захватил с собой на работу подаренный сыном мобильный телефон, хотя пользоваться им толком не умел. Увидев окровавленную девушку, он смог набрать две нужные цифры, «0» и «3», а затем — как учил сын — нажать верхнюю правую кнопочку.

Света никому не рассказывала о своих воображаемых похождениях. Андрей и Лена так боялись за неё, что она решила не давать им лишнего повода для переживаний. Они перевезли ее к себе, никогда не оставляли одну, убрали из свободного доступа острые предметы и сняли щеколду с двери ванны. Учёбу она продолжила только через год, когда родные и близкие немного успокоились и поверили в то, что ее суицидальные мысли остались в прошлом.

Однажды, занимаясь в библиотеке, в отделе периодики, Света, проконсультировавшись с сотрудником, взяла несколько номеров еженедельной газеты «Радищевская неделя», которая выходила в их городе в 1970-е и 1980-е годы. Она стала ежедневно просматривать по 10-15 выпусков, а библиотекари были рады такому усердию.

Света не сомневалась в том, что рано или поздно увидит на ломких серых страницах имя Лидии Паратниковой. Скорее всего — в криминальной хронике. Призрачная женщина, которую она видела в ту лунную ночь, не могла быть её фантазией. О Митеньке и прочих обитателях кладбища Света старалась не думать. А вот о хозяйке кладбища она думала много. Если Лидия реальна, то и Кирилл, умерев, продолжал существовать уже в другом мире.

В одном из августовских номеров «Недели» за 1977 год, в рубрике «Происшествия», нашлась заметка о пропаже молодой женщины, Лидии Сергеевны Паратниковой, жительницы поселка Балалайкино. С чёрно-белой фотографии на Свету смотрела красавица, которая улыбалась такой лучистой и теплой улыбкой, что казалась доброй волшебницей из детской сказки.

Свете ещё очень долго не позволяли посещать могилу Кирилла или тёти Наташи в одиночку. Она не настаивала на смягчении режима, но во время семейных поездок на кладбище старалась отойти подальше от своих спутников, прислушаться к окружающим звукам, всмотреться в зеркальную поверхность надгробий. Однажды ей даже удалось поговорить с Эдуардычем и узнать о его давнем напарнике, который был предан своему делу, содержал в чистоте заброшенные могилки и умер от сердечного приступа почти 15 лет назад. Она спросила старого сторожа и о Папоротникове, но тот лишь пожал плечами и сказал, что где-то слышал эту историю, а где — забыл.

Света понимала, что лишь пограничное состояние между жизнью и смертью позволило ей заглянуть в скрытый от людских глаз мир, понимала, что то безумное путешествие не повторить. Но продолжала надеяться на «контакт с потусторонним» — так это называлось в спиритической литературе, которую она читала. Читала с неохотой и вскоре забросила. Зато принялась за исследование городских кладбищ — их истории и известных захоронений.

Так родился один из самых популярных среди туристов маршрутов — «Тайны Радищевских кладбищ», а потом и книга «Путеводитель по некрополям Радищевска». Автором и первого, и второго стала Светлана Гладких, преподаватель кафедры литературы XX века местного университета.

Специфическая тема, которую она выбрала для изучения, в конце концов привела её на форумы любителей мистики. Там она впервые встретила упоминание фамилии «Папоротников». Оказалось, что легенда о могиле, которую способны найти лишь избранные, существует, а не выдумана Эдуардычем. Смельчаки действительно бродили по кладбищам в надежде обнаружить загадочное захоронение. Шансов у них, разумеется, не было.

Свете так и не удалось узнать, почему Паратникова превратилась в Папоротникова. Может быть, жители Балалайкино разыскивали пропавшую землячку на территории будущего кладбища? Когда их дети выросли, они смутно помнили о том, что взрослые прочесывали ближайшее кладбище. Вроде, кого-то искали — Паратникову? Папаратникову? Папаратникова? Но кого можно искать на погосте? Покойника, могилу…

А, может, кто-то из живых, кроме самой Светы, тоже видел Лидию и говорил с ней? Его рассказ, которому вряд ли кто-то поверил, и лег в основу легенды.

В летние месяцы Света водила экскурсии по закрытым городским кладбищам не реже раза в неделю. Когда маршрут был протестирован на нескольких группах, а она почувствовала уверенность в своих знаниях и даже начала играть на публику, то вдруг заметила, что слушают её не только живые, но и мёртвые. Она не видела их так отчётливо как Лидию или хозяйственного мужика в жилетке, но постоянно чувствовала их присутствие. Иногда между могилами проступали едва заметные очертания фигур, иногда, прямо во время беседы с экскурсантами, чей-то голос подсказывал ей даты и события, поправлял оговорки. На одном из старейших кладбищ, первые захоронения которого относились к концу XVIII века, обитал отчаянный спорщик, который никогда не соглашался с теми фактами, которые она сообщала. Своё недовольство он выражал ироничными ремарками, скрипом калиток и шорохами в сухой траве. Последние из этих проявлений неугомонного духа замечали даже слушатели: озираясь по сторонам, они ёжились и вставали ближе друг к другу.

Кладбище, на котором покоился Кирилл, было действующим и в её экскурсионный маршрут не входило. Но и там Света слышала шёпоты и вздохи, видела тёмные силуэты. Несколько раз мимо неё проходила Лидия, останавливалась на мгновение, ласково улыбалась и шла дальше по своим кладбищенским делам, медленно растворяясь в воздухе.

Кирилл явился ей лишь однажды, когда она впервые пришла на его могилу с 11-летней Кирой. Уходя, Света обернулась и увидела его у ворот. Он поднимал большой палец вверх, указывая на её дочку.

После рождения Кирочки, Света перестала сотрудничать с турфирмами, так как времени на подработку просто не хватало. Но летом и ранней осенью регулярно прогуливалась по кладбищам и что-то записывала в объёмный блокнот.

Призрак дедушки в кепке со знаком Бэтмена озадачил её. Таких тесных контактов с иным миром у нее после той ночи не было. Она разглядывала дух, приоткрыв рот. За спиной раздался низкий голос Киры:

— Мам, ты долго ещё, давай я сама отнесу?

Света вздрогнула.

— Доброе утро, — поздоровалась девушка, обращаясь к мужчине, на которого так пристально смотрела её мать. Он тоже поприветствовал её.

— Ты его видишь? — спросила Света, обернувшись.

— Кого? Бэтмена? Ну да, клёвый кепарик. Пойдём уже, жарко.

В этот момент дед заметил, что двух дам что-то смущает, опустил глаза и произнёс, положив ладонь на памятник:

— Да мне ведь девяносто два будет в октябре. Сколько ещё проживу? Ну не десять же лет? Вот и уговорил сына сделать нам с Раей общий памятник. И я спокоен, что рядом лягу, и Рая не совсем одна.

Дед погладил портрет супруги согнутом пальцем с плоским жёлтым ногтем. Света только сейчас заметила, что под мужским портретом отсутствует дата смерти, а есть только дата рождения — девятое октября тысяча девятьсот тридцатого года. Кира натянуто улыбнулась, её мама пожелала дедушке крепкого здоровья, и, выбросив мусор, они пошли к тёте Наташе.

+2
22:02
548
Нет комментариев. Ваш будет первым!
Загрузка...

Достойные внимания