Грызунки

Всё началось с укуса собаки. Мелкая, косматая собака шла по улице с таким видом что вот-вот свалится. Решив подкормить бедное животное, присел на корточки и достав из рюкзака контейнер с бутербродами приготовленными на обед. Отломил от одного небольшой кусок и протянул его псу. Но дурное животное, вместо того, чтобы взять из моих рук хлеб, вдруг кинулось, и больно цапнуло меня за лодыжку. От неожиданности я выронил кусок своего бутерброда и отскочил от бешеной псины. Собака сделав своё чёрное дело, даже не обратила внимания на валяющуюся на асфальте еду быстро юркнула между досок в ближайшем заборе.

Это произошло настолько быстро что я не успел разглядеть собаку в подробностях, но когда она подскочила ко мне, чтобы укусить, мне почему-то показалась что она настолько больна что у неё с морды начала слезать шкура.

Как бы то ни было эта тварь умудрилась прокусить мои джинсы (они хоть и были не новыми, но привычными и удобными). Осмотрев рану на ноге - нескольких небольших отметин от зубов, практически переставших кровить решил всё-таки продолжить путь в институт. Не стоит пропускать лекции из-за такой ерунды. Так что я просто перевязал ногу носовым платком (он хоть изрядно засален от долгого лежания в кармане, но всё равно лучше, чем ничего) чтобы не запачкать джинсы кровью, и прихрамывая продолжил путь в институт.

По пути я корил себя - всегда когда хочешь сделать что-нибудь хорошее получается какая-то ерунда. И это со мной происходит не в первый раз. Когда я перевожу пенсионерку через дорогу, она вцепляется в меня и кричит что я ограбил её и вытащил кошелек из котомки. Тогда я проторчал три часа в отделении, пока там не разобрались что бабка забыла свой кошелек дома. Меня отпустили, а вредная бабка даже не извинилась. Или вот другой раз бросил несколько монет в шапку бедно выглядящего деда, на ступеньках магазина. А тот оказался городским сумасшедшим, и он, вскочив и подхватив свою клюку, с криками и проклятиями погнался за мной.

Решено! С сегодняшнего дня перестаю лезть не в свои дела и стараться помочь незнакомым людям, собакам и прочим существам.

Но прохромав в институт, смог более-менее спокойно высидеть только первые две пары - нога болела всё сильнее и сильнее. Еле дотерпев до конца третьей пары, предупредил старосту на случай если всё-таки задержусь, отправился в травмпункт. По моим расчётам времени большой перемены мне должно хватить, но мало ли как пойдут дела.

Кое-как добравшись до травмы, минут двадцать просидел в очереди (хорошо хоть тут были стулья, а то при мысли что придётся стоять меня бросало в холодный пот), прежде чем попал на приём ко врачу.

Врач, дородный дядька быстро осмотрел меня, протер ногу спиртовой салфеткой и только хотел помазать рану какой-то, бурой, жидкостью из баночки. Как его внимание что-то привлекло. Отставив баночку с, по всей видимости, йодом, он принялся очень внимательно осматривать место укуса. При это он безжалостно крутил и вертел мою ногу. Мне оставалось просто молча терпеть. Наконец он словно придя к какому-то решению отпустил мою многострадальную конечность и бросив мне “подожди”, вышел в смежный кабинет.

Пока я сидел на кушетке ожидая возвращения врача, в кабинет зашла медсестра с кипой каких-то бумаг. Не увидев врача на месте она вопросительно на меня посмотрела, на что я кивнул на вторую дверь в кабинете. Она тут же прошла туда и через некоторое время вышла уже с пустыми руками. Выходя она не очень плотно прикрыла за собой дверь, поэтому через некоторое время, от сквозняка, дверь немного приоткрылась и я смог расслышать как врач с кем-то экспрессивно разговаривал по телефону. При этом он несколько раз повторил мою фамилию, посетовал на уже не первый случай и уверил неизвестного мне собеседника, что помнит инструкции и сделает всё как надо.

Почему-то это показалось мне очень подозрительным. А когда в разговоре прозвучало что ожидается наряд, я понял что мне тут не помогут. На моё счастье в кабинет опять зашла какая-то женщина в белом халате, и сразу пройдя во второй кабинет принялась что-то говорить врачу про коэффициенты эффективности и испорченную статистику. Врач тут же ввязался с ней в спор о том что он не заставляет людей ломать руки и ноги.

Пока они выясняли кто подаёт неправильные данные в министерство я тихонько встал с кушетки и вышел в коридор, а затем и из травмпункта. Слова про наряд и доставку меня куда-то очень нехороший признак. Судорожно вспоминая не делал ли я в последнее время каких-нибудь репостов или не ставил где не надо лайки, добрел до ближайшего супермаркета. Похоже затевается какая-то нездоровая фигня, поэтому мне лучше на пару деньков исчезнуть из города.

В магазине я взял пачку соли (меньше килограмма упаковок не было) и несколько пакетов самых дешевых макарон, пачку бульонных кубиков и буханку хлеба. На этом мои невеликие финансовые возможности были исчерпаны - денег у студента не бывает много.

Закинув покупки в рюкзак похромал на автобусную остановку - мне нужно добраться до одного из садов расположенных на окраине города. Дождавшись автобуса еле заполз внутрь - нога болела неимоверно. После нескольких десятков минут, показавшихся мне вечностью, наконец вышел на пыльном перекрестке. Благо хоть был день и в автобусе было не так много народа как утром или вечером, а то живым бы я не добрался.

Тут начиналось короткое ответвление до одного из садовых товариществ. Но мне туда не надо, я прошёл немного дальше до объездной дороги и принялся ловить попутку. Ещё час на жаре, когда я думал что точно отброшу коньки передо мной наконец-то остановился автомобиль отечественного производства. Он был побитым жизнью, гниловатым и не раз крашеным (кажется, даже кисточкой), но сейчас он казался мне колесницей в рай. За рулем сидел сморщенный, словно печёное яблоко, дед. Поздоровавшись я спросил не довезёт ли он меня до ближайшей ж/д станции. Он что-то согласно промычал, и я с трудом заполз в салон.

Пока мы ехали по ухабистой дороге, меня немного разморило в душном и пропахшем, бензином, маслом и табаком салоне, так что когда тряска изменила свой характер, не сразу понял что это дед пытается меня разбудить.

Поблагодарив водителя вылез из машины и проводив взглядом отъехавший автомобиль, побрёл в сторону от ж/д платформы. Мне надо было немного в другое место.

Когда-то здесь была довольно наезженная дорога из небольшой деревни. Но с после известных событий когда все колхозы и совхозы прекратили своё существование, а все работавшие на них дееспособные люди перебрались в ближайший город деревня потихоньку начала приходить в упадок. Я знал всё это очень хорошо так как тут жила моя бабушка, и каждые летние каникулы я проводил с ней, наблюдая как год от года в деревне остаётся всё меньше и меньше людей.

Дорога изрядно заросла и была перегорожена несколькими упавшими деревьями, но я знал более короткий путь. Тем более в саму деревню мне и не надо было, дом бабушки стоял несколько на отшибе. Поэтому я просто пошёл через изрядно запущенный лес. Было видно, что лесники тут не появлялись, не один десяток лет - кругом всё было завалено рухнувшими деревьями и заросло густым подлеском.

Идти по такой местности с ногой в которую словно втыкали раскаленные спицы было сущей пыткой, но я выбрал этот путь не только из-за его малой протяженности. Где-то в этих краях должны быть пара полян на которых мы с бабушкой всегда собирали разные травки. Я любил слушать её рассказы о том или ином растении, но не понимал зачем мы собираем все эти растения (большинство из них бабушка называла лекарственными) ведь любые лекарства можно купить в аптеке.

Сейчас же мои детские знания мне пригодились. Наконец выйдя на одну из полянок я принялся медленно ходить по ней разыскивая нужные мне растения. Наконец я обнаружил то что мне нужно. Впрочем, найти крапиву (естественно двудомную, а не жгучую) и пастушью сумку не такая уж и сложная задача. Но главное, что их можно использовать для остановки крови - от постоянной ходьбы раны на ноге начали кровоточить и повязка, которую я сделал из захваченного из травмы своего носового платка изрядно намокла от крови.

Размяв в кашицу листья пастушьей сумки и крапивы, приложил её к ране и заново перебинтовал. Теперь рана должна перестать кровить, а мне надо идти дальше. По пути прошёл мимо небольшого озера, уже практически полностью заросшего ряской (а я когда-то бегал сюда купаться), и на берегу наломал веток белой ивы. До самой деревни я обгладывал кору с веток и добравшись до места моё состояние немного улучшилось.

Когда среди кустов разросшегося сада показалась крыша дома бабушки у меня почему-то начали слезиться глаза. Войдя в сени и вдохнув немного затхлый воздух, пахнущий сыростью и чем-то прелым, я почувствовал как будто вернулся в детство.

Внутри дома царил бардак - похоже после того как мы уехали отсюда похоронив бабушку, в доме кто-то похозяйничал. Впрочем, это не удивительно деревня довольно близко к городу (километров 7-8), так что бесхозные дома не долго стоят нетронутыми.

Не знаю почему родители так и не занялись этим домом, по мне так иметь домик в деревне замечательно. Наверно их не устраивало что сюда нет нормально дороги, водопровода, электричества (последний год когда бабушка ещё была жива во время грозы повредило линию электропередачи и электрики её почему-то не стали восстанавливать), и прочих благ цивилизации.

Как бы то ни было уже наступал вечер, а силы у меня были на исходе, так что пройдя к дивану на котором спал всё детство, достал из платяного шкафа сложенную простынь (немного пахнущую мышами), набросил её на диван и завалился спать. Стоило мне только прилечь, как измученный дневными событиями организм сразу отрубился.

Вот только спал я недолго. Почему-то проснувшись среди ночи я некоторое время лежал не понимая где я нахожусь и что происходит. Но потом вспомнив предшествующие события успокоился и попытался снова заснуть. Вот только сделать это у меня не получалось. Закрыв глаза я словно продолжал видеть контуры окружающих меня предметов - шкафов, стола, бабушкиной кровати (впрочем это не удивительно, за столько лет проведённых тут я запомнил всю обстановку). Но не это было странным, мне почему-то начала казаться что все предметы “дышат” вместе со мной. Как только я делал вдох они словно раздувались, и на выдохе, соответственно, искривлялись “сдуваясь”.

Я попробовал открыть глаза, но эффекта это не дало, даже более того, я реально начал различать предметы подсвеченные тусклым светом звёзд пробивающимся сквозь грязные окна. Обстановка знакомая мне с детства, сейчас приняла странный мистический вид. Кучи разбросанных по полу вещей казались причудливыми тварями, что, шевелясь, переползают с места на место. За окном раздавались шорохи и скрипы среди которых чудилось тихое бормотание. Усилием воли постарался отстраниться от этого и представить что мне опять четырнадцать лет и я на летних каникулах и на соседней кровати тихонько похрапывает бабушка.

Постепенно все странные образы и звуки отступили на второй план (правда теперь я явственно начал различать похрапывание) и мне удалось снова заснуть.

Проснулся я очень рано. От боли. Нога болела просто зверски, осторожно размотав повязку увидел что раны воспалились и сочатся гноем. Мне нужна перевязка, лекарства, да и поесть не помешает - со вчерашнего дня во рту маковой росинки не было. Встав с мятой постели похромал на улицу, во дворе был колодец - надо умыться и набрать немного воды.

Колодец во дворе был, как и раньше накрыт небольшим коробом с распашными дверками. Открыв их, заглянул в пахнущий сыростью провал. Оттуда помимо затхлого запаха доносился слабый плеск. Наверно туда свалилась лягушка или уж. Взяв ведро стоящее в специальной нише прицепил его к цепи намотанной на ворот и бросил вниз. Как только ведро упало в воду плеск сразу прекратился. Вращая ворот вытянул наверх ведро с водой. В Первую очередь жадно напился холодной и пахнущей землёй воды. Затем сев на подгнившую скамейку промыл рану. От этого она опять начала кровить, но это меня не испугало, в доме должно быть достаточно средств для остановки кровотечения, главное сейчас убрать гной и прочую гадость из раны.

Ещё раз набрав воды, с ведром вернулся в дом. Сейчас при сером свете раннего утра я снова оглядел дом. По бардаку царящему в комнате было видно, что тут похозяйничали мародеры - все шкафы и тумбочки распахнуты и часть содержимого вывалена на пол. Понятно что мародёры искали заначки с деньгами, украшения или антиквариат, но тут их ждало разочарование - бабушка жила достаточно скромно и никаких ценных вещей у неё сроду не водилось.

Пройдя на кухню (кстати не тронутую мародерами) быстро сполоснул пару кастрюль и налив в них воды поставил на плиту. Сам же вышел в сени и пройдя через неприметную дверцу в пристройку используемую как дровяной сарай набрал немного дров. Вернувшись в дом затопил печь и пока вода кипятилась на плите немного прибрался.

Буквально каждая вещь, которую я брал в руки, вызывала у меня те или иные воспоминания. Вот эту скатерть бабушка стелила на стол в день моего приезда - устраивала небольшой праздник с обязательными пирогами лесными ягодами и блинчиками с грибной начинкой. Или вот этот сарафан она надевала всякий раз когда мы с ней ходили в магазин (вернее в автолавку приезжающую в деревню по четвергам) за продуктами.

Пока наводил порядок и раскладывал вещи обратно по шкафам, изредка подкидывая дрова в печь вода на плите закипела, в первую кастрюлю высыпал полпачки макарон, немного посолил и кинул бульонный кубик - должно получиться неплохо. Кипяток из второй кастрюли разлил по нескольким кружкам, в каждую из которых положил немного травы. Кое-что из трав сорвал на, практически полностью заросшем, огороде, что-то достал из баночек, в обилии стоявших в кухонном шкафчике. Все те травы, конечно, были очень старыми, но бабушка держала там только самые отборные свои запасы (всё остальное было на чердаке, но сил ползать по лестнице у меня уже не было), так что думаю, сколько-нибудь полезных веществ в них ещё осталось. Пока варились макароны, и заваривались травы занялся своей раной. Промыв её остатками воды наложил новую повязку из чистой ткани (пришлось разорвать на тряпки одну из наволочек). Естественно, предварительно приложив к ноге кашицу из нового травяного сбора.

После медицинских процедур, поел макарон (прямо вкус детства) и выпил несколько кружек настоя - это должно мне помочь (не зря видимо бабушка рассказывала мне про все эти травки и способы их употребления). Почувствовав что меня клонит в сон, подкинул ещё дров в печь и лёг спать. От печи шло приятное тепло и дом потихоньку начал прогреваться, из него уходила сырость и затхлость. Думаю я проведу тут остаток недели, а потом вернусь в город. Не знаю чем я так заинтересовал врача, но наверное, за время моего отсутствия, всё уляжется. Родители не должны меня потерять, я заблаговременно сбросил им сообщение что несколько дней проведу у друзей (пока не выясню что происходит лучше никому не знать где я на самом деле).

Проснулся уже под вечер. Огонь в топке потух, но печь ещё была чуть-чуть тёплой, поэтому чтобы окончательно просушить дом, снова натаскал дров и затопил печь. За одно наполнил баки на кухне водой, чтобы чуть что не ходить к колодцу. Поужинав остатками макарон некоторое время сидел на кухне наблюдая за закатом - спать не хотелось абсолютно. Проблема была ещё в том что тут не было ни электричества, ни сотовой сети (хоть деревня была не так и далеко от города, но располагалась она в низинке, поэтому сюда н добивала ни одна сотовая вышка).

Походив по дому, порылся в нескольких шкафчиках. Моей добычей стала пачка свечей - теперь мне не придётся сидеть в темноте. Вообще странно, что родители не вывезли из дома никаких вещей. Может они намеревались вернуться позже, но у них это так и не получилось. Но зато теперь у меня есть посуда, свет немного еды (в банках на кухне нашлась крупа - наверное она ещё съедобная), осталось только найти какой-нибудь досуг.

Насколько я помню у бабушки была небольшая библиотека в сундуке, который по каким-то соображениям она хранила в подполье. Немного отодвинув её кровать я откинул половичок и с натугой отворил люк в подполье.

Из темноты на меня дохнуло характерным подвальным духом - смесью запахов земли, сырости и мышей. Со свечой в руках я осторожно спустился вниз.

В детстве я всегда боялся подвала - мне казалось что там кто-то живёт. Кто-то недобрый. Иногда мне мерещился блеск глаз смотрящего на меня из щелей между половиц. Но бабушка говорила что всё это выдумки и в подвале кроме солений, картошки и мышей ничего нет.

Сейчас спустившись вниз я осторожно шел, сильно согнувшись (подвал был довольно низким) по утоптанной земле в дальний угол подполья - там был сундук из которого в мои приезды бабушка доставала раскраски и книжки сказок. Правда каждый раз спускаясь в подвал она всё время говорила со мной ни на секунду не прерывая разговора, словно опасаясь остаться в тишине. Припомнив это я тоже попытался как-то разрядить окружающую меня тишину.

-Кхм-хм, — попытался прочистить внезапно пересохшее горло, — неплохая сегодня погода…

Но мой голос почему-то прозвучал так жалко что я тут же замолчал. Всё равно до сундука стоящего в углу было практически рукой подать. Подойдя к ящику я взял его за ручку (почему-то тёплую) и потащил в сторону люка.

Сундук был страшно тяжелым и пока я его тащил, весь запарился, да ещё и умудрился обо что-то распороть руку и залить всё вокруг кровью. Наконец вытащив его к люку, распахнул крышку и принялся выгружать связки с книгами наверх. Так как свечку держал в левой руке то доставал книги раненой правой, поэтому закапал вообще всё кровью. Наконец закончив с добычей литературы поднялся в дом и захлопнув люк пошел на кухню промывать рану и бинтовать руку - если так пойдёт и дальше то у меня никакого здоровья не хватит.

Закончив и с медицинскими процедурами вернулся в комнату и установив на столе свечу принялся перебирать добычу. В одной из стопок лежали мои детские книжки со страницами проложенными корявыми рисунками. Отложив их в сторону (поностальгировать я ещё успею) взялся за другие стопки. В одной были справочники по травам и какие-то медицинские книги (то что они относятся к медицине я понял так как весь текст был на латыни, а на страницах нет-нет, да попадались рисунки людей без кожи и разных внутренних органов). Следующая стопка была подшивкой журналов “Сельская новь” и “Работница”. Но самой интересной оказалась последняя стопка. В ней была разная художественная литература. Во всяком случае первая книга которую я взял в руки (из-за странного выбора места хранения книг, обложки многих, и этой, в том числе, немного испортились и надписи на них стали совсем нечитаемыми), была написана в стиле дневника. Уже с первых станиц, главный герой (судя по обмолвкам студент филолог, находящийся в научно-этнографической экспедиции), оказавшийся в небольшой деревне, все жители которой придерживаются странных верований в предков.

Сюжет романа меня так захватил что я, позабыл про всё на свете с огромным интересом следя за похождениями студента в деревне, жители которой оказались не простыми родноверами, а членами тёмного культа. На страницах произведения студент с помощью своей смелости и находчивости справлялся с кознями сектантов, которые днем были обычными трактористами и доярками. Но с наступлением ночи преображались в хитрых культистов. Книгу я читал пока меня не сморил сон.

Видимо начитавшись мистики мне всю ночь снилось что в подполье кто-то скребётся, а за окном ходят, позвякивая косами и серпами культисты в тёмных балахонах.

Проснувшись утром, выпил оставшийся целебный отвар и поменял повязку на ноге и руке - раны начали заживать, и все симптомы болезни почти полностью отступили. Так как я почувствовал себя лучше, решил пройтись по округе - вспомнить детство.

От дома бабушки до самой деревни было идти довольно близко, вот только путь пролегал через небольшой ручей через который никогда не было мостика. В детстве я не раз предлагал бабушке бросить хоть пару досок, чтобы переходить через него, не моча ноги, но она всегда отмахивалась от этих предложений говоря что тогда тут будут ходить кто ни попадя.

За все эти года ничего глобально не изменилось, в заросшей бурьяном и ивняком низине всё так же бежал ручей. Берега его так же были топкими и грязными. Перейдя через него в том месте где он был более узким, выбрался к деревне. Вот только деревни как таковой уже не было. Видимо в ней обосновались бездомные или другие безответные люди, и случайно или намеренно они устроили пожар. Так что домов тут, практически, больше не было. Только горелые, заросшие сорняками, развалины и остовы печей. Единственным зданием уцелевшим во всём населённом пункте была часовня. Она стояла тут с царских времен, в советские годы её конечно использовали как склад всяких метёлок и лопат, но после известных событий в деревню роде приехал откуда-то дьякон и пытался даже организовать службы (так мне рассказывала бабушка). На телефоне оставалось ещё несколько процентов заряда, так что я решил сделать пару снимков на память.

Подойдя ближе к часовне увидел что её всё-таки занимались, стены, хоть и давно, но были побелены, а крыша починена. Внутри тоже был порядок - всё, как и должно быть в часовне. Вот только на одной из стен немного облупилась штукатурка. Видимо крыша со временем начала протекать и бегущая по стене вода начала свою разрушительную деятельность. Сделав несколько панорамных снимков и селфи я вышел из здания.

Только решив что делать мне тут нечего и собрался идти обратно в дом, как заметил что на краю деревни что-то мелькает. Присмотревшись заметил что у границы сгоревших домов ходит какой-то человек. Похоже, что это какая-то девушка, и она постоянно нагибается, как будто собирает цветы.

Откуда бы тут взяться девушке? Давно уже не должно никого остаться. Если только она не пришла с фермы, что была на месте бывшего совхоза. Хотя и ферма,вроде была заброшена.

Пока я думал над тем откуда здесь ещё люди и стоит ли выдавать своё присутствие, девушка куда-то пропала. Сколько бы я не вглядывался, её белое платье нигде больше не мелькало. Пожав плечами пошел обратно, бродить по сгоревшей деревне никакого интереса не было. Но на обратном пути неожиданно встретил местного.

Обходя один из сгоревших остовов вдруг краем глаза заметил какое-то движение. Развернувшись уставился на кусты растущие между обугленных остатков брёвен, ржавых железяк и закопченных кирпичей. Несколько секунд пошарив глазами по кучам мусора, хотел было уже идти дальше, как вдруг из кустов на меня с громким мярвом выпрыгнул грязно-серый комок шерсти.

От испуга, сам не понимая, как умудрился, сложил пальцы в защитном жесте, который частенько использовала бабушка, одновременно отвешивая пинок в сторону бросившейся на меня твари. И тли попал, то ли отпугнул, но зверь отскочил от меня и теперь в паре метров от меня стояли вздыбившийся шипел грязный и потрёпанный жизнью помоечный кот. Морда исполосованная шрамами, один из которых пересекал вытекший глаз. Порванные уши и многочисленные проплешины на шерсти под которыми были шрамы и язвы, показывали что этот кот не только побитый жизнью, но и очень злой и наверняка какой-нибудь больной. Так что подобрав с земли обломок кирпича запустил в него - мало ли надумает броситься, а я и так достаточно пострадал. Но кот ловко увернулся запущенного в его сторону снаряда и не сводя с меня взгляда единственного глаза начал медленно идти ко мне.

-Кыш! Кыщ, животное, — я притопнул ногой, на что кот ответил продолжительным мярвом. И что самое неприятное - из кустов ему ответило несколько других кошачьих голосов.

Похоже их тут целая стая (никогда не слышал чтобы кошки сбивались в стаи, но я и не зоолог), так что я поспешил, постоянно оглядываясь на идущего за мной кота, покинуть руны деревни. Дурное животное шло за мной по пятам до самого ручья на окраине, и только когда я перешёл через него, отстал - похоже его нелюбовь к воде сильнее агрессии в мою сторону. Так что посмотрев как кот бродит взад-вперёд по берегу ручья, бросая на меня злые взгляды, пошёл дальше.

Вернувшись в бабушкин дом, до самого вечера валялся на диване и читал книжку. Сюжет в ней закручивался всё сильнее и сильнее - студент уже не просто преодолевал козни сектантов, а вступил с ними в прямую конфронтацию, и размахивая трофейным наганом бродил по подземным катакомбам в поисках тайного храма. Происходящее на страницах так меня увлекло (написано было очень захватывающе) что не заметил как за окном стемнело. Вернее как раз то что читать стало невозможно - это и заметил. Освещения-то не было. Запалив свечу - попытался ещё немного почитать, но глаза начали болеть, свет свечи был довольно тусклым и мерцающим, так что вглядывание в буквы заставляло глаза слезиться.

Отложив книгу стал было собираться поспать, но тут живот напомнил о себе. Действительно кроме не очень обильного завтрака, у меня во рту маковой росинки не было. Да и пришло время поменять повязки. Поставив кипятиться воду, вышел во двор нарвать трав.

Во дворе бродя со свечой между зарослей, вдруг услышал странный звук - как будто где-то звенят колокольчики. Заинтригованный осторожно пошёл в ту сторону откуда шёл звук. Выйдя за остатки покосившегося забора, двинулся в сторону сгоревшей деревни, как вдруг налетевший порыв ветра задул свечу, которую я держал в руке. Почему-то в тот момент меня это не остановило, и я как заворожённый продолжал, всё быстрее и быстрее, идти сквозь тёмные кусты к реке. Не замечая ничего прошлёпал по воде и провожаемый внимательным взглядом встреченного днём кота (сейчас его глаза отражая свет луны светились как пара фонарей) устремился к центру поселения.

В ушах у меня уже гремел целый симфонический оркестр. Колокольчики, что я услышал первыми, были практически не слышны на фоне, вступивших скрипок, поющих труб и гремящих барабанов. Всё убыстряясь и убыстряясь, я практически бежал среди парящих в воздухе светлячков (они поднялись в воздух у ручья и окружив меня роем летели рядом), прямо к часовне.

Старое здание, в свете луны, казалось единственным светлым пятном среди черных развалин. Но стоило мне приблизиться к нему на пол ста метров, как висящий на груди мешочек вдруг полыхнул прожигая рубашку и оставляя на груди не слабый ожог (амулет в виде крохотного тряпичного свёртка на нитке, ещё в детстве мне повесила на шею бабушка и с тех пор я его никогда не снимал - настолько сросся с ним). От боли и неожиданности я вскрикнул и сбился с шага. Тот час наваждение пропало, и гремящая ушах (а может в голове?) музыка смолкла. Светлячки кружившие вокруг, тоже как то одномоментно пропали и я осознал себя стоящим посреди пепелища возле старой часовни. Ситуация было довольно странной, если не сказать пугающей и я медленно повернулся, чтобы пойти назад, но натолкнулся взглядом на давешнего кота.

Только на этот раз он был не один. Повсюду, из кустов, и на кучах хлама оставшихся от домов, в бледном свете луны, горели, мистическим огнём, глаза бродячих животных. Кот, как оказалось, сидящий за мной, увидев что я повернулся, вскочил, и вздыбив шерсть, начал злобно шипеть, а стоило мне только сделать шаг в обратную сторону, начал мерзко орать. При этом коты сидящие по сторонам подхватили его крик и тоже начали шипеть и орать.

Тут-то я осознал что вокруг твориться какая-то нездоровая ерунда. Мало того что кошки орали, так они ещё и начали приближаться ко мне, обхватывая полукольцом и прижимая к старой часовне.

Твари выглядели настолько опасно, что невольно начал пятиться, про себя ругаясь последними словами - ну его мне не сиделось дома! Отступая от бешеных животных (я успокаивал себя тем, что это не что иное, как обычное бешенство), наконец спиной упёрся шершавую стену часовни. Дальше отступать некуда!

От безысходности начал шарить руками по стене в надежде найти хоть что-то, и неожиданно моя рука провалилась в проём. Оказалось я стою рядом со входом в здание. Быстро юркнув внутрь, тут же захлопнул за собой дверь и подпёр её спиной. Глупые животные наверное бесятся сейчас снаружи - внутрь-то им не попасть. Окна у часовни довольно маленькие, высоко расположенные и глухие, а дверь - одна единственная и в данный момент я её держу.

Вот только моя радость от того что сумел сбежать от бешеных животных стала пропадать, по мере того, как я осознал что внутри помещения не так уж и темно. А покрутив головой увидел и источник света - он исходил от висящего на стене распятия. Вот только распятие висело неправильно (не то чтобы я великий теолог, но мне приходилось пару раз, мельком видеть предметы культа у бабушки в “красном углу”, хоть он и постоянно был занавешен вышитым полотенцем), да и свет исходящий от него был странным - бледно-бледно голубым. Как будто от деградировавшего светодиода. Может это просто подсветка? Может кто-то реставрировал часовню и установил на крыше солнечные панели, которые включают ночью подсветку? - Множество подобных (и зачастую глупых) вопросов зароились у меня в голове, пока я ощупав внутреннюю сторону двери искал запор. Наконец найдя задвижку запер дверь и сделал шаг вперёд, стоять у двери было не очень приятно, так как в неё, снаружи, кто-то начал активно скрестись.

Но стоило мне сделать пару шагов к алтарю, как по всему помещению прошёл протяжный стон. Откуда-то с потолка посыпалась пыль, а свет исходящий от распятия стал ярче. Одновременно с увеличением яркости креста на стенах, полу и потолке, из-под побелки и краски начали проступать бледно светящиеся символы, узоры и рисунки. От одного взгляда на которые у меня начинали слезиться глаза.

Только я прикрыл лицо рукой от вызывающих раздражение символов, как из противоположного от меня угла помещения послышалось невнятное бормотание, возня и поскрипывание половиц.

- Это программа “розыгрыш”?, — дрожащим голосом поинтересовался я, — или передача “скрытая камера”, Признаюсь вы меня напугали.

Я всё ещё надеялся на хороший исход ситуации.

- Куда мне посмотреть?, — я сглотнул и постарался придать голосу уверенности чтобы на видео не выглядеть жалко, — можно передать привет друзьям?

- Передавать приветы ты будешь в другом месте, — из темноты вышла девушка в белом платье с суровым выражением лица, — В этом месте силы, ты будешь принесён в жертву во имя нашего господина.

Я в ужасе замер, её внешность - прямые светлые волосы свободно спускающиеся до плеч, стального цвета глаза, узкий рот и немного вздёрнутый нос совершенно не вязались с только что произнесёнными словами.

- Но что я вам сделал? Почему я?, — хриплым шёпотом, из-за отнявшегося голоса, спросил у неё.

- Все жители деревни собрались и жаждут того, что дарует твоя смерть, — пафосно воскликнула она, вскидывая руки в верх, в которых у неё оказался зажат какой-то металлический предмет.

- Тут нет, никого, кроме бешеных животных, — попытался её образумить, делая шаг назад.

- А сейчас откроются врата, и они вернуться в своё настоящее воплощение, — она сделала шаг ко мне, и оказалась на расстоянии вытянутой руки.

Но в этот момент (когда она сказала про открытие врат) я вспомнил бабушкины сказки. Иногда она рассказывала мне удивительные сказки (уже во взрослой жизни я не раз пытался найти их в интернете, но мировая сеть не знала подобных историй), про отважного юношу и порождения злых сил. В сказках юноша призывал себе могучих союзников, увеличивал свои силы, и прочими разными способами побеждал врагов. Каждую сказку она повторяла несколько раз, так что у меня в голове сами собой откладывались наговоры, заклинания и магические слова при помощи которых герой побеждал супостатов.

Видимо от стресса, я омертвевшими губами начал бормотать заговор на защиту.

- Ха! Тут тебе никто не поможет!, — глаза девушки горели безумием и мистическим огнём, — Скоро все томящиеся в оковах обретут свободу!, — она сделала резкий выпад, своим оружием, в мою сторону, от которого еле-еле сумел увернуться.

- Да что тут твориться!, — вскрикнул я, ощущая как по боку струиться что-то тёплое - проклятая фанатичка сумела таки меня зацепить и сейчас из меня обильно текла кровь, попытавшись зажать рану рукой я сделал пару шагов в сторону, пока девушка что-то бормотала себе под нос.

- Затем словно очнувшись она вновь развернулась ко мне и потрясая окровавленной железякой (оказавшейся таким же неправильным распятием, только с длинной и острозаточенной “ножкой”) проговорила, — твоё заклятье разрушено, а сейчас будешь разрушен и ты!

Стараясь защититься от сумасшедшей я вскину перед собой руки. Но только посмотрев на свою окровавленную ладонь вспомнил слова бабушки: “любое волшебство, оно на крови стоит, своей или чужой”. Это заставило меня действовать.

Кинувшись, не ожидавшей такого, девушке в ноги, я тут же начертил, своей кровью, на полу знаки слабость, и страх (они были самыми простыми и рисовались буквально несколько движений) и толкнул на них свою противницу. Тяжело упав, та завозилась на полу, а я, выхватив из кармана, стальной механический карандаш, с которым никогда не расставаясь ходил на лекции, взял его в замок обеих рук и принялся что есть силы вонзать в возившееся на полу тело.

В себя пришёл только от того, что брызжущая на лицо кровь стала заливать мне глаза. Глядя на расползающуюся под телом девушки тёмную лужу, сразу вспомнил похожую ситуацию из бабушкиной сказки. И словно по какому-то наитию стал, окуная палец в её кровь чертить на полу знак за знаком.

“Замок”, “Слуга”, “Покорность” - вписывал в обращённые к ней углы, начерченного многоугольника. “Корона”, “Господин”, “Власть” - в обращённых ко мне. Немного подумав, над тем что фигура выглядит неполной, дописал вокруг “кошка”, “луна”, “ночь”, “сила”.

Сказав несколько гортанных слов силы, не верящим взглядом смотрел как лежащее передо мной тело съёживается, преображается и обрастает шерстью. Вскоре передо мной лежало окровавленное тельце белой кошки. Присмотревшись увидел что её бока поднимаются при дыхании.

В этот самый момент дверь часовни распахнулась и внутрь вошёл тот самый кошак из-за которого и начались мои приключения в деревне. Но стоило ему сделать пару шагов внутрь, как спектр свечения распятия и символов на стенах и потолке поменялся на красный, а кошак, с каждым последующим шагом внутрь, раскладывался, слово оригами, и ко мне подошёл уже низенький, лохматый мужичок (вроде бы даже смутно знакомый с детства), в грязненькой фуфайке, линялых штанах и стоптанных лаптях. И поблёскивая глазами, произнёс.

- Добро пожаловать, молодой хозяин, — он низко поклонился и показал рукой в сторону лужи крови и моих корявых рисунков, — вижу вы будете достойно продолжать дело вашей бабушки, а мы, стало быть, теперь служить будем Вам.