Загорье

ЗАГОРЬЕ

Белый зверь, вдоволь нарезвившись в долинах, ушёл отдыхать на вершины Драконьего Гребня. Теперь о нём напоминали лишь присыпанные алебастровым снегом горные пики и ледяная свежесть хрустальных родников.

Милош сбросил мешок с нехитрым скарбом и с наслаждением вдохнул пьянящий цветочный аромат. Долина манила изумрудом листвы и зеркальной гладью озёр. Лето вступало в права, выталкивая за порог сестрицу весну. Скоро зарумянятся на ветвях первые яблоки, а желтизну дикого первоцвета сменит пёстрый ковёр разнотравья. Красота!

— Кто таков? Откуда взялся?

Милош ещё на перевале заметил слежку. Крестьянин неумело прятался за валунами, пыхтел, словно имперская пар-машина, и несколько раз чуть не вываливался на тропинку. Путник старательно делал вид, что не замечает увальня. Пусть порадуется своей «невидимости».

— Кхм…

Милош как бы невзначай отогнул отворот грубой курты. Бриллиантовый знак Гильдии блеснул в лучах полуденного солнца.

А парень быстро соображает. Зря что шпион никакущий. Вытянулся во фрунт, грудь колесом выгнул.

— Простите, господин колдун!

Милош поморщился. Не любил он это древнее определение. В столице таких, как он, давно привыкли называть мастерами.

— Мы не ждали вас так рано. Думали, что из Гильдии наведаются после Дня Памяти.

— Дня памяти?

Крестьянин неопределённо махнул рукой. Уточнил:

— Дней через пять.

Колдун улыбнулся в пышные с проседью усы. Милошу было далеко за сто лет, но по человеческим меркам он, хвала Гильдии, выглядел на сорок пять, не больше.

— Вы бы терпели тёмную тварь ещё неделю?

Под хитрым взглядом мастера парнишка смешался, шаркнул ногой, буркнул:

— Через перевал простому человеку вжисть не перебраться, да и ваш брат в наши края не особо торопится. Мы бы потерпели.

— Ты прав, юноша, — добродушно ответил гость, — хоть у нас свои пути, но тратить энергию на заклятие перемещения мало кому охота. В Империи и так дел хватает. Вам повезло, что я был поблизости.

— О да, благодарение Проклятому! Похоже, он услышал наши мольбы.

— Милош, — протянул руку мастер.

— Андрей.

Парнишка решительно пожал протянутую руку. От прежней робости не осталось и следа. Простой народ, простые нравы.

Колдун подобрал мешок, кивнул:

— Веди.

Крестьянин важно зашагал вниз по тропинке. Ни дать ни взять гусак, обходящий свои владения. Ну ещё бы! Не каждый день удостаиваешься чести показывать дорогу мастеру Гильдии.

Через минуту Милош позабыл про белобрысого проводника. Долина была прекрасна. Особенно для того, кто обладал даром. Ауры тысяч живых существ, чистые и сверкающие, словно свежеотмытый варлонский хрусталь, гармонично вплелись в белую канву. Здесь, в Загорье, грань между реальностью и изнанкой, между Ши и Та, была невероятно тонкая, почти неразличимая. Вон там, под корнями древнего дуба, притаилась семейка енотов. Мама-енотиха, загородив собой вход в нору с детёнышами, настороженно рассматривала путников. С изнанки никакого дерева не было. Уступ, с которого низвергался в долину пенящийся водопад, мокрые камни и несколько впившихся корнями в скалу деревьев у кромки обрыва. Два мира причудливо вплетались друг в друга. Местами трудно было различить, где реальность, а где изнанка.

Ниже по тропинке стена деревьев расступилась, открыв взору изумрудную чашу долины во всей красе. Озёра, замеченные ещё сверху, стали больше. Возле берегов, словно стада диковинных животных у водопоя, толпились домишки многочисленных деревушек. На глади воды — лодки. До самого горизонта аккуратные квадраты полей в обрамлении зелени садов. Вдоль всего подножия Драконьего Гребня — широкая полоса нетронутого леса. Богатый край! Такой любой из вассалов нынешнего императора счёл бы за честь поработить и присоединить к своим угодьям. Так бы и произошло, если бы не труднодоступность. Через горы без магии не перебраться. А магия слишком ценный товар. Ни одному властителю не по карману оплатить переправку отряда, не говоря уже об армии. Вот и получилось, что про Загорье слышала вся империя, но видели этот край воочию лишь несколько мастеров Гильдии.

Размышления колдуна прервал резкий щелчок. На дорогу, в которую постепенно превратилась тропинка, выскочила пегая корова, следом ещё одна, чёрная. Кнут в руке невидимого пастуха снова щёлкнул, выгоняя из леса белобокого телёнка.

— Поберегись, орясина!

Голосочек звонкий, как колокольчик. Пастушка, девчушка лет шестнадцати, деланно замахнулась кнутовищем на Андрея, игриво подмигнула Милошу. Рыжие волосы, конопушки по всему личику, хитрые глазки.

— У-у-у! Тёмная! — погрозил кулаком Андрей.

Пастушка продемонстрировала спутникам язык и затопала вслед за коровами. Животинки почему-то не двинулись вдоль дороги, а проследовали к стене леса на той стороне.

— Дура, — буркнул крестьянин и… прошёл сквозь телёнка, как раз пробегающего рядом с ним.

Милош застыл. Улыбка медленно сползла с губ.

«Этого не может быть!»

Мастер шепнул заклятие, отключив способность видеть изнанку. Мир вокруг вздрогнул, обрёл контрастность. Поворот головы…

Пастушка и стадо никуда не делись. Да, теперь они больше походили на блёклые полупрозрачные картинки. Но они были видны из мира обычных людей! Из мира Ши!

— Мастер? С вами всё в порядке?

Андрей вгляделся в побледневшее лицо Милоша. Тому очень хотелось сказать, что нет, не в порядке. Что Ши и Та не могут пересекаться. И что сейчас он был свидетелем чуда, ибо всем мастерам известно, что в изнанке нет людей. Есть растения, животные, реки, леса, синее небо. Но нет разумных жителей. До сих пор не было.

— Ты её видел! Даже слышал!

— Кого? А! Дуру эту? Конечно, видел. А что?

— Как «что»? Она же с изнанки.

— Тёмная, в смысле? Ну да, тёмная. Милош, пока мы тут стоим, тварь в деревнях шороху наводит. Может, пойдём?

Мастер некоторое время ошарашенно переводил взгляд с Андрея на лес, где скрылась жительница изнанки, и обратно, потом кивнул. Довольный проводник вновь зашагал вниз по склону. Всё верно. Дело прежде всего. А с аномалиями позже разберёмся.

***

Опытный винодел по одному лишь запаху определит качество благородного напитка, мастер клинка безошибочно распознает матёрого фехтовальщика по стойке.

Мастер магии почувствует тёмную тварь задолго до того, как сойдётся с ней в опасном противостоянии. Следов присутствия гроу в долине было предостаточно. В том, что народ растревожил именно водяной бес, Милош не сомневался.

Путники шли уже по тракту, широкой лентой повторяющему изгибы бурной речки. То тут, то там на камнях виднелись нити фиолетовой слизи. Тварь пришла с гор. Должно быть, перебралась в Загорье по подземным рекам, что в изобилии текут в недрах Драконьего Гребня.

Вот тут, под хлипким деревянным мостом, гроу, видимо, переночевал. Осталась целая лужа липкой гадости.

Все эти подробности были видны благодаря дару. Но, скорее всего, не только такими следами бес отметился, раз мастера Гильдии позвали.

— Андрей, — окликнул спутника колдун, — у вас в Загорье есть кто главный? Мы к нему идём?

— К нему, — подтвердил парень. — У нас Сава верховодит. Вон его дом.

Крестьянин мог бы и не показывать пальцем. Хоромы властителя Загорья были единственным двухэтажным строением в округе. Выше только водонапорная башня у озера.

Встречные с любопытством поглядывали на незнакомца, но не спешили заговорить. То ли из вежливости, то ли из страха перед колдуном — знак гильдии Милош постарался приколоть на видное место.

Двор Савы соответствовал статусу хозяина. Дорожка к огромному крыльцу посыпана белой крошкой. Справа за оградой щегольская бричка. На том конце двора добротная конюшня, псарня.

Пока служанка бегала звать хозяина, Милош успел и дом рассмотреть. Добротный такой сруб. Резные ставни, дубовые двери в полтора человеческих роста, тщательно подогнанная черепица. Всё вокруг говорило о хозяйственности и достатке.

Сава тоже не обманул ожиданий. Только такой мог в глухомани сплотить народ, заставить трудиться и не промышлять лиходейством. Хозяин Загорья был на голову выше далеко не субтильного колдуна. Угрюмый бородач, облачённый в красную рубаху, широкие шаровары и сапоги козлиной кожи, прищурившись, оглядел гостя, затем широко улыбнулся и крепко, с хрустом сжал пальцы Милоша в рукопожатии.

— Как же я рад тебе, колдун. Мы тут с ног сбились с вашей вредной зверушкой.

— Она не наша. Хоть тварь и порождение магии, но явилась в мир как результат древних войн.

— Дык ведь создавали её колдуны, так?

— Они, — вздохнул мастер. — В этих войнах много чего насоздавали. Чуть весь мир псу под хвост не пустили. Потому теперь нашему брату и запрещено в мирских битвах участвовать.

— Эт правильно, — важно кивнул гигант. — Только, небось, войн от этого поменьше не стало?

Полуулыбка Савы словно говорила: «Не старайся, колдунчик, без тебя знаю, каково вам там, за гребнем».

Милош опустил взгляд:

— Твоя правда, хозяин Загорья. Вам повезло, что от всего этого горами отгородились. Гильдия, конечно, сохраняет нейтралитет, но народы и страны бьют друг друга смертным боем.

Сава довольно кивнул:

— На жизнь не жалуемся, эт точно. Только иногда магических тараканов выводить приходится. Вот и позвали тебя, благо заклятие на артефакте прошлый колдун подновил. Уже знаешь, кто к нам пожаловал?

— Знаю, Сава. Это гроу. Водный демон. Непростая тварь. Он уже убивал?

Гигант поманил лапищей, зашагал вдоль стены. Обошли дом. За ним оказалось несколько хозяйственных строений, в том числе и вход в погреб. Массивная задвижка плавно скользнула в петлях, дверь бесшумно распахнулась. Изнутри дохнуло холодом. Да это же ледник! Ай да хозяин. Даже Драконий Гребень у него в услужении — поставляет лёд ко двору.

Пока Сава и Андрей щёлкали огнивом и разжигали свечу от трута, Милош с помощью дара всё разглядел. Увиденное не обрадовало. Только по одежде можно было понять, что погибшая — женщина.

— Можно было её на лёд не класть. Не испортилась бы. Гроу из неё все соки выпил. Бактериям не на чем пировать.

— Кому? — удивился Сава.

Милош лишь рукой махнул. Переключился на обычное зрение, разглядывая обтянутый пергаментной кожей череп.

— Мы её под мостом нашли. Возле окраины.

— Подкрепился, значит. Перед сном.

Колдун потёр ладони. Сказал менторским тоном:

— Ну-с, тут смотреть больше нечего. Пойдём в дом? Мне надо кое-что объяснить про гроу.

***

На военный совет прибыло человек десять. Суровые мужики, лишь слегка уступающие размерами Саве. Андрея никто не гнал, чему тот явно был рад. Пока размещались в светлице, пока суетливые женщины накрывали на стол, наступил вечер. Зажгли свечи в тяжёлых канделябрах, закрыли ставни.

Ужин был настолько обильным, что мастеру Гильдии пришлось истратить толику энергии на заклятье, отгоняющее сон. Сейчас, когда где-то за окнами бродила опаснейшая тварь, необходимо держать голову холодной, без всякого тумана.

Милош, выпросив у хозяина кусок белёного полотна и уголь, принялся рисовать. Гроу получился забавный и совсем не страшный.

— Я же говорю — таракан, — усмехнулся Сава.

— Скорее, мокрица. Но размером с барана. Когда-то этой дряни много было возле человеческого жилья. В народе её звали водным бесом, или водным демоном. Демонов, конечно, не существует, как и других потусторонних существ. А гроу вывели из самой обычной садовой улитки, изменив её магией до неузнаваемости.

— Что нам ждать от неё, колдун?

— Ничего хорошего, увы. Гроу — эффективное оружие. Этих милашек внедряли в тыл врага, где они, размножившись, принимались высушивать всё живое. Подавали захваченные земли на блюдечке. Обычно для уничтожения среднего города хватало одного гроу, страны — десятерых.

— Три дня с его прибытия и всего один труп. Ты не преувеличиваешь возможности своей улитки, колдун?

— Отнюдь. Возможности эти растут в геометрической прогрессии. Ещё парочка таких перекусов, и гроу будет готов к делению. Тогда он найдёт безопасное место, поближе к воде, и примется размножаться. Через неделю тварей будет не меньше двух сотен, через месяц они заполонят всё в округе. Вот тогда гроу наплюют на осторожность и возьмутся за охоту всерьёз.

— Чем их можно убить?

— Ничем из вашего арсенала. Их панцири защищены магией. Ни копьё, ни меч, ни пуля гроу не возьмут. Это не просто животное. От первоосновы почти ничего не осталось. Сгусток энергии, умеющий только убивать и не подчиняющийся законам биологии. У древних магов были заклятия-ключи, которыми управлялись такие твари. В своё время только благодаря им стало возможным уничтожение популяции. Ключи есть и сейчас. В столице. Но до неё ни одно заклятие перемещения не добьёт. А пока я за ними схожу, в Загорье не останется ни одного жителя.

— И что же делать?

— Есть ещё один способ. Отсечь гроу от воды. Без неё он не сможет существовать. Вся проблема в том, что сначала зверушку надо найти. И как можно скорее. На одно высушивающее заклятие у меня сил хватит. Если она размножится — буду бессилен. Тварь только вышла из спячки и пока аморфна. Но, накопив сил, станет быстрой, как молния.

— Сколько ты хочешь за труды, колдун?

— Восемнадцать золотых.

— Я не разбираюсь в ваших деньгах. Вот. Этого хватит?

Сава небрежно бросил на стол увесистый кошель. Милош подобрал мешочек, взвесил в руке. Если в нём золото, то его более чем достаточно. Внутри были алмазы. Таких крупных мастер отродясь не видал. Одного хватило бы на полк колдунов.

— Ну? — властитель Загорья слегка улыбался, явно потешаясь произведённым эффектом.

— С утра приступаем, — буркнул смешавшийся Милош, торопливо пряча кошель за пазуху.

— День памяти…

Колдун не сразу понял, что это произнёс один из доселе молчавших сподручных Савы.

Властитель Загорья кивнул, обернулся к Милошу:

— На всё про всё даю тебе пять дней, не больше. Можешь располагать любым жителем.

— Хорошо, — согласился мастер, — с утра и приступим. Ночью искать бесполезно, да и опасно: её слизь только в дневном свете видна.

***

«До чего счастливые люди живут в Загорье!»

Эта мысль стала первой с момента, когда горластые петухи пробудили Милоша ото сна. Давно ему так не спалось. Сказались усталость и вкусный ужин. За окнами — тишина, если не считать голосящих королей курятников. Даже на окраинах империи редко услышишь такую тишину. Там пыхтят пар-машины, а беспокойный народ с раннего утра чем-то стучит, что-то сверлит, с кем-то ругается.

В Загорье не так. Здесь словно время остановилось. Ауры людей, которые и сквозь стены видны, светлые, чистые, не запятнанные злостью и обидой. Не спят загорцы, но и не торопятся никуда. Счастливчики!

Эх, наплевать бы на службу в Гильдии да и остаться здесь навсегда. Одолеть чуду-юдинку, найти невесту покрасивше и завести дом, почти такой, как у Савы. Кстати, о гроу. Пора бы отправиться на поиски. Жаль, что у твари нет ауры, как у обычных живых существ.

Милош вышел на крыльцо, потянулся с хрустом, глянул на горы да так и замер. В первый миг показалось, что Драконий Гребень объят бесформенным утренним туманом. Потом…

Колдун проверил ощущения, убедился, что смотрит на мир обычным зрением. Ошибки не было. Навстречу рассветному небу возносились два хребта. Горы совсем разной формы накладывались друг на друга, местами создавая диковатую картину. Вон там, возле кромки снегов, перемешались лощина и ледник. Грохота лавины с такого расстояния не уловить, но взметнувшиеся облака снежной пыли видны вполне отчётливо. Слева от лавины появился остроконечный пик характерной формы. Милош готов был поклясться, что его вчера не было.

Что же это за дичь? Ответ пришёл сам собой. Там, в горах, Ши и Та, реальность и изнанка перемешивались, создавая общий мир, выталкивая друг друга.

Холодок страха прошёлся по спине. А если то же самое произойдёт здесь, в долине? Сразу припомнился случай с пастушкой. Девчонка и её коровы, бывшие призраками, прозрачными отпечатками Та на канве Ши, могли стать реальными. Как и неизвестно ещё что или кто с той стороны.

Линия, где перемешивание прекращалось, видна была вполне отчётливо. Та самая кромка снегов. Об этом явлении непременно надо сообщить в Гильдию!

В спутанные мысли колдуна вмешался истошный женский визг. Кричали совсем недалеко. Из дома выскочил полуодетый Сава, по лестнице прогрохотали шаги. Ого! Похоже, вся компания осталась ночевать в доме хозяина.

Бросились на улицу, побежали вдоль ограды. Крики не прекращались. В ворота соседнего дома влетели целой толпой. Милош, заблаговременно перешедший на магическое зрение, сразу понял, что происходит.

Тварь переночевала в выгребной яме. И присосалась к первому, кто поутру сходил по нужде. Жертвой был мальчик лет десяти. Бедолага успел раскрыть дверцу нужника, наверно, даже крикнул, позвав родных. Женщины отчаянно пытались отодрать от тела жгуты многочисленных щупалец. Мальчик был мёртв. Магия высасывала из него остатки влаги, кожа потрескалась, словно рассохшийся лист.

— В стороны! — взревел колдун. Большинство сбежавшихся прыснуло к забору, образовав кольцо с нужником посередине. Только две женщины — явно мать и бабушка, продолжали цепляться за труп. Уговаривать не было времени. Милош спустил с поводка заготовленное заклятие. Земля вспучилась пузырём, который лопнул, залив всё вокруг зловонной жижей. Вверх взметнулись обломки нужника и бесформенный шевелящийся ком.

Милош шептал заклятия, поднимая тварь всё выше. Труп, подвешенный на щупальцах, отделился от земли, закачался, словно висельник.

Пришло время иссушающего заклятия. Хватило бы сил…

Жижа быстро высохла, превратилась в корочку. Гроу почувствовал неладное, задёргался, осыпая её с себя. Тварь была с молодого телёнка. Непонятное, чуждое природе создание. Жвалы, словно у насекомого, щупальца без присосок, бронированное тело дурацкого розового цвета, покрытое редкой щетиной, несколько десятков пар кривых отростков-ножек, как у сколопендры.

Заклятие высасывало у колдуна силы с той же скоростью, с какой из гроу испарялась вода. Тварь усыхала, словно червяк на солнце. Мертвец дёргался на щупальцах в диком марионеточном танце. Успеть бы…

— Не смей!

Краем глаза Милош заметил мать мальчика. Она бросилась к нему, словно тигрица. Сподручные Савы накинулись, остановили. В последний момент женщина махнула рукой. В воздухе мелькнул чёрный булыжник. Такой в крестьянских домах используют как гнёт на квашенной капусте. Удар пришёлся вскользь, но его вполне хватило, чтобы свалить с ног обессилевшего мастера. Уже теряя сознание, Милош успел увидеть, как гроу шлёпнулся в лужу с фекалиями и барахтался в ней под градом ударов. Били тварь и мечами, и копьями, и топорами. Ещё секунда, и водный демон, раскидав нападающих, бросился вон со двора, а проигравший схватку колдун погрузился в чёрное беспамятство.

***

Гроу всей тяжестью навалился на грудь Милоша. Острые жвала щёлкали возле самого лица. Округлое пузо твари мешало ей вцепиться в голову колдуна, она еле слышно шипела, рвала одежду многочисленными лапами, изворачивалась и так и эдак, пытаясь ухватить врага за голову. В какой-то момент ей это почти удалось, челюсти царапнули лоб. Милош взвыл, выпростал вперёд руки, пытаясь оттолкнуть, спастись…

— Тихо, колдун. Успокойся уже, а то придётся тебя снова в беспамятство отправить.

Тихий голос Савы выдернул мастера из горячечного бреда. Последние события всплыли в памяти, заставили резко сесть. В комнате было темно.

— Неужели я провалялся до ночи?

Сава ухмыльнулся:

— Ещё как «до ночи». До третьей ночи.

Сердце упало в пятки. Три дня!

Словно прочитав мысли собеседника, хозяин Загорья хмыкнул, хлопнул колдуна по плечу.

— Не дрейфь. Не отберу у тебя плату. Ты только от дряни этой нас избавь.

— А как же срок?

Сава помрачнел, цокнул языком:

— Не ко времени ты пришёл в долину, чего уж. Но не твоя вина, что в срок не уложился. Я же не слепой — видел всё. Так что придётся тебе через День Памяти пройти.

— Что это за день такой?

Сава не ответил. Посверлил взглядом, потом плечами пожал.

— Давай уж ты сначала гроу одолей. А ну как за день справишься. И уйдёшь из Загорья от греха. Прежних колдунов мы зазывали задолго до Дня Памяти.

Милош открыл было рот, чтобы возразить, но передумал. Он не за длинный нос в Гильдии служит.

Пока шла беседа, мастер успел запустить несколько восстанавливающих заклятий. Силы было потеряно на удивление мало. Да и беспамятство помогло. Сейчас магия стремительно латала тело. А ещё…

— Сава, можем за столом поговорить? У меня живот сводит.

— От эт я понимаю, — обрадовался хозяин Загорья. — Пока набьёшь брюхо, расскажу, что ещё твоя зверушка натворила.

***

Новости были неутешительные. Гроу, наученный горьким опытом, больше не рвался в дома. Опытные следопыты отследили его до озера. Сделать это было несложно. Огромная туша оставила глубокий след. Два дня от твари не было ни слуху ни духу. На утро третьего пришла весть с предгорий. Были найдены два лесоруба, высушенные, словно сброшенные змеиные шкурки. Судя по переломанным кустам и деревьям, теперь зверюга была размером с медведя.

Следуя приказам хозяина, следопыты отследили гроу до места, где он устроил берлогу. Гонцы весь день бегали туда-сюда, сообщая новости. Впрочем, новостей особых больше не было. Похоже, водяной бес готовился к размножению.

— Надо срочно идти туда! — Милош заторопился было, встал из-за стола, но строгий взгляд Савы заставил сесть обратно.

— Ты же говорил, что она спит. Зачем спешить? До рассвета всего несколько часов.

— Тем лучше. С утра он может сбежать. Или начнёт делиться. Теперь-то мы знаем, где он.

Сава молчал, оглаживая бороду.

— Что-то не так? Ты же сам велел побыстрее избавиться от неё.

— Сейчас в Загорье небезопасно, колдун.

— Да ну? — не отказал себе в ехидстве мастер. — Как же я не заметил!

— Ну да, — передразнил его хозяин Загорья. — Твоя зверушка лишь малая часть этих опасностей.

— С твоим умением недоговаривать тебе прямая дорога в охранку императора. Может, объяснишь, что происходит?

— Может, и объясню, — усмехнулся Сава. Затем хлопнул ладонью по столу: — Так уж и быть. Сам с тобой пойду. Пригляжу, чтобы не пришибло снова.

***

В первый раз Милош оказался на улицах Загорья ночью. Деревня в предрассветный час бурлила эмоциями, словно пылала в огне пожара. Всюду горели факелы, дорога к озеру видна, как на ладони. Неужели здесь всю ночь не спят? Или, может, боятся гроу?

Ауры жителей уже не светились безмятежностью. «Их можно понять, — думал колдун, — взбесишься, когда демон друзей и родственников убивает». Думать-то Милош так думал, но от ощущения обжигающей ярости мурашки бежали по коже. Если бы эта ненависть была направлена на него, колдун взял бы ноги в руки и сбежал из долины, наплевав на дело. Но… Неужели гроу? У них что, от лап медведей никто не погибал? Это противоестественно так ненавидеть неразумного хищника. Особенно злость загорцев не вязалась с той идиллией, что царила в их душах три дня назад.

Колдуна и хозяина Загорья сопровождали человек двадцать. Среди вооружённых до зубов детин мелькала белобрысая шевелюра Андрея. Милош кивнул знакомцу, тот ответил широкой улыбкой. Аура парня тоже лучилась красным. И опять же ненависть не имела к колдуну никакого отношения.

Единственный человек, у которого на душе всё было тихо и безмятежно — Сава. Хозяин Загорья время от времени хмурил брови, прикрикивал на челядь, сжимал кулаки. Внешне гигант казался клубком нервов, но внутренне был на зависть собран и хладнокровен. Настоящий владыка, которому бы повелевать империей, а не царствовать в затерянной горной долине.

Берег был на удивление безлюдный и тихий. У причалов качались многочисленные лодки, изломанная лунная дорожка тянулась по воде. На той стороне, у подножия гор, находилось логово гроу. Сава указал на следы, которые оставила убегающая тварь два дня назад. Милош кивнул, глянул на едва видимую в рассветных лучах дорожку слизи, что тянулась от первых строений до воды, затем прыгнул в лодку.

Гребли дружно и почти бесшумно. Три лодки быстрыми тенями неслись по водной глади, а мастер Гильдии, несмотря на волнение, не смог остаться равнодушным к красоте долины. Вершины гор всё яснее проступали на фоне светлеющего неба. Был тот час, когда звёздная и безветренная ночь ещё оставалась в силе, но уже устало смыкала сонные чёрные глаза. Через час-полтора вон там, у раздвоенной вершины, блеснёт ослепительный клинок первого рассветного луча. И вновь эта завораживающая тишина, вплетённая в промежутки между равномерными всплесками вёсел. В аурах спутников красноватые всполохи ярости всё чаще перемежались с нетерпением. Оно и понятно. Пора покончить с проклятым бесом раз и навсегда.

Лес подступал к самой воде. С берега зашикали, требуя погасить единственный факел. Колдун переключился на ночное зрение. Теперь экономить силы — себе дороже. Ещё споткнёшься, вывихнешь лодыжку — и пропало Загорье.

— Он не двигался, хозяин. Как вечером заныкался, так и дрых всю ночь. Мы глаз не сомкнули. Сменялись каждые два часа.

Мужик по-солдатски руки по швам расставил, докладывая. Милош ещё раз поразился той искренней верноподданности, с которой загорцы служили Саве.

— Веди.

Шли недолго. Плотно перекусивший гроу вскарабкался на вершину крутояра и протиснулся в расщелину под корнями нависающего над водой дерева. Присмотревшись, можно было заметить в глубине естественной пещеры бесформенную кучу какой-то гнили вперемешку с ветками.

— Там он, колдун. Сам видел, как забился под эту хрень.

— Отлично, — кивнул Милош. — Есть у вас верёвка? Я спущусь ко входу и уже оттуда его высушу.

Крестьянин закивал, махнул рукой, отдавая приказ.

Узлы связали толково. Милош сидел, словно в люльке, когда его спускали. Было уже совсем светло. Фиолетовая слизь, видимая лишь одному мастеру, указывала путь, по которому скользнула вниз улитка-переросток. Ещё секунда, и подошвы коснулись площадки перед расщелиной. Магия плотным потоком ударила в кучу, под которой пряталась тварь. Грязь мгновенно высохла, превратилась в корочку, потом осыпалась пылью.

Гроу в пещере не было.

Мастер кинулся к обманке, уже осознавая, насколько глупо поступил, приравняв хитрое оружие к животному. Под кучей пыли обнаружилось отверстие, всё облепленное фиолетовой слизью.

— Ну?

Голос Савы звучал слегка обеспокоенно. Милош не ответил. Глядел на ободранную стену крутояра, по которой спустился к воде гроу, и соображал. Тварь явно убралось ещё вечером. Запутала следы и удрала. Но куда?

— О боги! Какой же я идиот! — взревел колдун.

Стыд за ошибку жёг изнутри, заставляя действовать.

— Сава, надо возвращаться! Срочно! Надеюсь, что ещё не поздно.

***

Пока переплывали озеро, окончательно рассвело. Сава всю дорогу молчал и только на подступах к деревне буркнул:

— Ну и где он, колдун?

Милош указал на берег:

— Видишь? Ты мне сам показал след твари. Она по нему вернулась обратно. Знала, что я увижу слизь. Запутала следы и заявилась к кормушке.

Гигант хохотнул:

— Ишь, забавная какая. Обвела нас, как мальчишек.

Весёлость хозяина Загорья не была напускной. Он и правда развлекался.

— Криков не слышно. Вроде успели.

Колдун прошел несколько шагов в сторону домов и внезапно остановился.

— Ну нет, дрянь. На этот раз не обманешь.

Шагнув с дороги, Милош подошёл к деревянной конструкции, приложил ухо к одному из опорных брёвен.

Сначала была тишина. Потом лёгкий шорох.

— Гроу здесь!

Колдун указал на бронзовый чан водонапорной башни.

Сава ахнул, потом хлопнул собеседника по плечу:

— Хорошая работа! Теперь уж не упусти её, будь добр.

Тихий писк заставил всех поднять головы. Поверх края чана на людей уставился гроу. Это была не та тварь, которая высушила мальчика в нужнике. Небольшое существо, размером с крупную собаку. Следом за первой появилась вторая, потом третья.

Вспышка магии опрокинула детёнышей обратно в чан.

— Сава, они там кишмя кишат. Я не смогу высушить всех. Нужна ваша помощь. Надо разогреть чан, но так, чтобы не повредить опоры.

Дважды объяснять не пришлось. Пока колдун ходил вокруг башни, время от времени сбивая обратно в воду отпрысков гроу, крестьяне организовали и костёр на высокой треноге, и обливание брёвен — благо, дно чана не было прикрыто досками. Вода закипела, выпариваясь. Теперь об иссушающем заклятии нечего было и думать. Мастер едва успевал закидывать крошек и гигантскую мамашу обратно.

Через час запахло жжёной плотью. Гроу прожаривались в металлической ловушке, словно семечки.

Ещё через полчаса всё было кончено. Мастер сам поднялся по лестнице, чтобы убедиться в победе. Монстр-матка был поистине огромен. Побольше любого медведя. Мелюзга, точнее то, что от неё осталось, облепила дохлую мамашу и едва шевелила лапками. Без малейшей жалости Милош высушил их всех. Ещё одним порождением магических войн стало меньше.

***

Мастер Гильдии уже перестал удивляться странностям жителей Загорья. В любой деревеньке, где колдун одолевает очередную магическую тварь, гуляют и пируют несколько дней напролёт. Зачастую держат у себя героя, чествуют и потчуют по четыре-пять дней. Но это там, за горами. Здесь колдуна чуть не взашей гнали. Сава даже домой к себе не пригласил, послал нарочного за вещами гостя и за призывным артефактом, нуждающимся в заправке магией.

Милош не возражал. Во-первых, помнил слова о Дне Памяти, во-вторых, сам хотел побыстрее убраться. Гостеприимные загорцы окончательно свихнулись. Теперь не нужно было обладать даром, чтоб увидеть изменения. Все мужчины вооружены до зубов. Луки, мечи, копья. Такое творилось перед войнами. Там, за Драконьим Гребнем, Милош много раз видел эту клокочущую ярость.

Останься у мага силы, он бы задействовал заклятие перемещения прямо отсюда, из долины. Но, увы, надо подняться повыше. Туда, где между империей и Загорьем как можно меньшая толщина хребта. Иначе есть риск выйти из портала прямо под горами. А ведь на поясе болтается мешочек с алмазами. Безбедная жизнь до самой старости. И пусть эта долина со своими секретами катится куда подальше.

Словно прочитав мысли мастера, Сава смущённо пробормотал:

— Ты не подумай, мы не такие уж свиньи. Попади ты к нам в другое время — на руках бы носили. Но сейчас тебе лучше уйти подобру-поздорову.

Милош понимающе кивнул, пожал руку хозяину Загорья, оглянулся на горы.

— Андрей тебя проводит, колдун. Не поминай лихом.

Парень послушно вышел из толпы, натянуто улыбнулся колдуну. Было видно, что ему не терпится скорее отправиться в путь.

Шагали молча. Усталость навалилась, давила на плечи. Милошу уже было не до красот. Да и не на что было смотреть. Когда идёшь в гору не оглядываясь, всё интересное остаётся за спиной.

Жизнь путникам спасла осторожность, которая заставила колдуна отслеживать ауры. Когда путешествуешь по землям, где не прекращаются войны, хочешь не хочешь, будешь беречься.

Всплеск силы. Пяток стрел, отклонённых магией, пролетел совсем рядом. Дружный рёв десятка глоток.

Засада была выше по склону. Ещё одна волна ненависти, ещё одна порция стрел.

— Я не могу держать купол вечно. Бежим!

Путники бросились вниз, к деревне. Сзади раздался треск сучьев, проклятия, топот ног.

Тропинка неровная, повсюду торчат камни и корни впившихся в скалы деревьев. Милош и Андрей только чудом не сломали ноги. Стена леса расступилась, явив ужасающую картину. Внизу шла война. Толпы загорцев сшибались в яростных схватках, горели дома, умирали люди. Всё это так знакомо и так необычно для тихой и мирной долины.

— Тёмные ублюдки! — взревел спутник.

«Тёмные?»

Память услужливо подсунула недавнюю картинку.

«Тёмная!»

Рыжая пастушка!

Сквозь застилающий глаза пот мастер, наконец, рассмотрел толком долину. То, что он не увидел раньше, теперь сразу бросилось в глаза. Стало ясно, кто сражается там, внизу. Жители реала и изнанки! Ши и Та схлопнулись. Наверно, День Памяти и есть это самое слияние. И, судя по всему, такое происходит раз в год.

Рельеф не слишком изменился. Оно и понятно — небольшие промежутки между этими приливами-отливами не давали мирам залечить раны. Они входили друг в друга, как зубья двух гребёнок.

Пробежав ещё с десяток шагов, Милош внезапно остановился. Андрей, слегка приотставший от колдуна, проскочил мимо и, остановившись, чудом не кувыркнулся через голову.

— Ты чего? С ума сошёл?

Мастер Гильдии мотнул головой. Как он раньше не подумал? Во всём подлунном мире нет человека, кто бы колдунов не боялся. И бежать было совсем ни к чему, тем более, что преследователи, скорее всего, знать не знали, что гоняют колдуна. Действительно, не попавшие в цель стрелы вполне могли принять за обидные промахи.

— С КАКАХАМИ СОЖРУУУ!!!

Голос, многократно усиленный магией, и приправленный тремя столбами пламени, взметнувшимися из-под ног горе-убийц, чуть не отправил бедолаг на тот свет.

Да что там тёмные. Андрей, судя по побледневшему лицу, сам чуть в штаны не наложил. Перепуганные преследователи побросали луки и дали знатного стрекача вдоль склона.

— Силён! — присвистнул спутник колдуна. — Слушай, Милош, пошли крошить тёмную нечисть! С тобой мы их в бараний рог согнём.

Мастер Гильдии, уже успевший пожалеть о своём поступке, замотал головой.

— Нам запрещено вмешиваться в конфликты. Только в случае, когда угрожает непосредственная опасность. Да и то палку перегнуть нельзя.

— Пфф, — возвёл очи горе Андрей. — Никто не узнает.

— Ага, сейчас. В гильдии прекрасные чтецы мыслей. Я у них, как на ладони.

Крестьянин вздохнул:

— Эх, жаль! Выходит, что и барышей не утаить, так?

— Так.

Колдун улыбнулся, рассматривая чешущего репу спутника.

— Слушай, объясни хоть ты. Что у вас тут в Загорье творится?

Андрей, отошедший от испуга, затараторил:

— А всё просто, колдун. Раз в год Проклятый со своей тёмной дружиной притаскивается деревни наши грабить да девок воровать. Впрочем, мы тоже в долгу не остаёмся. Вон, глянь, их избушки уже в огне.

Только сейчас Милош понял, что на том берегу озера, куда утром за гроу ездили, появилось село. На пустоши, возле леса.

— Слушай, ведь без меня закончат. Полдня осталось. Потом День Памяти на убыль пойдёт. Может, пойдём вниз, а? Не хочет Драконий Гребень тебя пускать. Да и тайны все ты так и так узнал.

Милош задумался. Дела, что в Загорье творились, наверняка Гильдию заинтересуют. Авось и награда какая перепадёт.

— А пошли! Только я драться не буду.

— Да понял я, понял, — весело хохотнул Андрей, шагнув вниз по склону. — Сами справимся. Не впервой.

Пока шли до околицы, пришлось ещё дважды пугнуть тёмных. Фокусы на крестьян действовали безотказно. Никто, ни загорцы, ни их противники, не были воинами. Обычный плебс, которому в кои веки разрешили поубивать и пограбить.

Действовали обе стороны совсем не как армии. Лезли во дворы, ища чем поживиться, дрались с хозяевами, иногда и до выпущенных кишок и разбитых черепов, но чаще до первой крови и возможности унести ноги с вещичками или с визжащей красной девицей на плече.

Дома загорцев защищали в основном мужики постарше. Семейные и домовитые. Молодёжь рванула тёмных на их поле бить и грабить. Вот тебе и мирные жители!

Ближе к жилищу Савы стало интересней. Здесь сошлись в бою те, кто был поопытней мародёров. Милош сразу узнал крепких детин, с которыми за гроу охотился. Да и сам хозяин Загорья был тут как тут. Огромный, злой, в полуразорванной рубахе и с тяжёлой секирой наперевес.

Противник не уступал Саве ни размерами, ни статью. Рыжий детина на голову выше Милоша. Гора мышц и злобы. Борода во все стороны топорщится, взгляд дикий, как у кабана.

— Ого! Сам Проклятый пожаловал! Который год с Савой сшибаются, — шепнул восхищённый Андрей.

Драка и правда была на редкость красивая. Проклятый сражался тяжеленным цвайхандером. Колдун впервые видел, чтобы двуручным мечом орудовали одной рукой. И как орудовали! Монстр среди мечей мелькал в воздухе, словно был приручённой молнией. Впрочем, Сава нисколько не уступал ни в технике, ни в силе. Куда бы ни прилетал цвайхандер, он всюду встречал металл загорской секиры. Искры летели по сторонам, противники ругались так, что хоть уши зажимай.

Посчитав миссию выполненной, Андрей растворился в толпе. Впрочем, Милошу было уже не до сопровождающего. Он ошарашенно смотрел на дерущихся. Под магическим взором они предстали в неожиданном свете. В голове вихрем пронеслись мысли. Догадка за догадкой, стёклышко за стёклышком выстроились в стройную мозаику.

Так вот зачем Сава гнал его взашей! О здоровье гостя беспокоился? Ну-ну. Ишь ты, какой заботливый!

Колдун заозирался. Хватило минуты, чтобы найти требуемое. Необычную ауру, которую ни с какой другой не спутать. Зарычав, Милош направился к дому хозяина Загорья, рванул на себя массивную дверь и, нисколько не смущаясь, зашагал в сторону кабинета. Ещё одна дверь. Распахнув и её, мастер Гильдии застыл на пороге. Да, он был уверен, что увидит именно этого человека. Но всё равно был шокирован.

— Не стой на пороге, колдун. Уж коли явился, так заходи.

Сава ухмыльнулся самой ехидной своей улыбкой.

Милош молча проследовал к окну, слегка приоткрыл ставню. Проклятый и Сава отбросили в стороны оружие и теперь бились на кулаках. Настоящие герои, если не считать того, что драка была сложным в исполнении, но вполне обычным мороком.

— Ты знал, что я, коль останусь в долине, просчитаю тебя на раз-два?

— Конечно! — хохотнул гигант, удобнее устраиваясь в кресле. — Я же говорю — не к месту ты пришёл, колдун.

— Это ещё вопрос, кто из нас колдун, — взвился Милош.

Сава громко и взахлёб расхохотался.

— Сколько тебе лет, мальчик?

Мастер Гильдии вздрогнул. Оглянулся.

Проклятый сидел в таком же кресле, что и хозяин Загорья. Эти двое были чем-то неуловимо похожи друг на друга.

— Знакомься, колдун. Это мой братец Драган.

Рыжий гигант слегка склонил голову в шутовском полупоклоне.

— Так и сколько тебе лет?

Под пристальными взглядами мастер смешался, опустил взгляд.

— Ну, сто шестьдесят… два.

— Сопля совсем.

Сава вновь засмеялся. Сказал примиряюще:

— Ты уж прости братишку. Драган с детства был грубияном. Даже полтора тысячелетия его уму-разуму не научили.

«Полтора тысячелетия!»

Милош почувствовал, как подкашиваются ноги.

— Выходит, что вы из тех, древних…

— Выходит так, мальчик, — ухмыльнулся Драган.

— А ещё выходит, что справиться с гроу вам ничего не стоило. Зачем же тогда меня звали?..

Мастер Гильдии прикусил язык. Сава кивнул, подмигнул братцу:

— Догадался? Зачем кому бы то ни было знать о том, что в Загорье древний колдун верховодит? Какой из нашего брата герой? Кому легко всё даётся, тот уважения не заслуживает.

— И День Памяти вы сами создали?

Внезапно лицо хозяина Загорья посерьёзнело:

— Сами, колдун. И народ сами разделили. Драган свою половину в изнанку увёл. Знаешь почему?

Мастер устало качнул головой. Надоели загадки.

— Людям нужен вражина. Тот, на ком топор да меч иногда испробовать можно. Хоть раз в год. Когда есть общий враг, никто не станет с соседом собачиться. Вон как у вас, за горами, друг друга поедом едят. А у нас — тишь да гладь.

— А убитые? А покалеченные?

Сава поморщился:

— Один день, колдун. Да и не могут они друг друга всерьёз поубивать. Не обучены.

Милош открыл было рот, чтобы возразить. Потом перед глазами промелькнули картины, что за хребтом видел.

Сироты и вдовы, пепелища вместо сёл, горы трупов.

За окном липовые бойцы изо всех сил изображали битву героев, даже таскали друг друга за бороды. Тёмные и загорцы, на время позабыв о вражде, орали в сотни глоток, поддерживая вождей.

— Что с мальчишкой делать, братец?

Взгляд Драгана не предвещал ничего хорошего.

— Эх, не вовремя ты в долину припёрся, колдун, — вздохнул Сава.

Милош дёрнулся было к двери, но замер, опутанный заклятием. Ещё секунда, и мастер Гильдии сомлел, мешком грохнувшись на доски пола.

***

— милош… Милош. МИЛОШ!!!

Мастер разлепил глаза, заозирался. Над ним склонился Андрей, всматриваясь, словно в первый раз видел.

— Ты в порядке?

Мастер Гильдии тряхнул головой, попытался мысли собрать.

— Что произошло?

— Дык, сомлел ты, сразу как тварь поджарили. Силы, видать, все истратил. День и ночь провалялся.

«Вот это сюрприз! Надо, как в столицу вернусь, лекарям Гильдии показаться, — подумал Милош. — Что-то частенько в обмороки хлопаюсь».

— А что было без меня-то?

Андрей раскрыл было рот, собираясь рассказать о чём-то дико интересном. Потом махнул рукой:

— День Памяти ты проспал, вот что. Уж мы веселились. Я себе невесту нашёл! А с утра Сава нас чуть не из постели выволок. Велел дожидаться, пока в себя придёшь. Вот мы с Маришей тебя и сторожили.

— Мариша? Так невесту твою звать?

— Ага! Иди, познакомься с мастером.

Рыжая девушка, что вошла в комнату, была до боли знакома. Ах тыж! Пастушка с перевала!

Девица присела в подобии полукниксена, потом сверкнула глазками на жениха.

— Нечего командовать! Ишь, гусак-переросток.

Андрей сморщил шутовскую гримасу.

— Тёмная!

— Балбес!

Девушка продемонстрировала язычок. Эти двое, похоже, находили удовольствие в шутливом переругивании.

Что-то связанное с этой девушкой осадком в памяти осело. И ещё какие-то события. Рыжий гигант, секира, меч…

Милош напрягся, но так и не припомнил. Похоже, сон приснился, пока лежал без сознания.

— Ну держись, колдун. Не отпустим тебя, пока победу над тварью и мою свадьбу не отпразднуем, — подмигнул Андрей. — Нам, загорцам, по части веселья, ни один другой люд не ровня.