@ndron-©

Четыре патрона

Четыре патрона
Работа №273. Дисквалификация в связи с неполным голосованием.

Стакан со звучным щелчком опустился на круглую подставку, прибитую к барной стойке и со смачным ругательством его владелец навалился на столик, хватаясь свободной рукой за голову, врываясь пальцами в небрежные черные волосы. Бармен, не отвлекаясь от разговора с видным за десяток шагов по синякам и небритой харе завсегдатаем заведения, плеснул еще немного пива, изошедшего бледной пеной, полившейся на лакированное дерево. Ущербные лучи света били через щели в дощатых окнах прямо в худое лицо англичанина, заставляя зажмурить голубые, покрывшиеся красными трещинами слово земля в Сахаре, глаза и проходили дальше, насквозь через желтоватую жидкость в стакане, выплясывая солнечными зайчиками на стойке.

Все, о чем сейчас мог помыслить Дуглас это была лишь боль в груди и тошнота, что давно вытеснили на дно стакана все размышления о бренности бытия в этом ничтожном, прогнившем мире, что преисполнился несправедливости еще во времена рождения Христа и совсем не исправился даже после стольких веков, просуществовав до дней, когда изысканные джентельмены в аккуратных костюмах и с прекрасными манерами ходят по земле, заменив невежественных варваров, поклоняющихся кровавым идолам. Но нет-нет да в голове юноши проскакивала шальная мысль о том, что возможно где-то неподалеку, совсем рядом, есть столь же, а то и более, несчастный человек, которому не повезло в жизни и теперь он так же глушит свою боль тем, что обжигает горло и плещется в граненном стакане. Взгляд Дугласа сам собой прикипел к отъявленному пьянице этих земель.

Нет, решил для себя юный джентельмен, как следует разглядев все детали внешности присосавшегося прямо к горлышку бутыли, если когда-то этот человек и страдал от душеных травм, то сейчас его душа окончательно сгнила от самобичевания и истлела на углях ярости от бессилия. Одним словом, то ничтожное будущее, что грозило юноше, давно было мертво и жило на одних лишь инстинктах бренного тела, продолжающего выполнять свои естественные потребности по добыче грошей, покупки черствого хлеба с дешевым алкоголем и драк с кем попало, лишь бы почувствовать струящуюся по разбитым губам кровь и создать иллюзия жизни.

Отвернувшись и вновь приложившись к стакану, опустевшему почти что на половину после исчезновения пены, Дуглас внезапно замер так и не совершив глоток, но явственно ощутив, как что-то ухнуло глубоко внутри живота и потянув, начало месить его внутренности словно глину, доставляя дискомфорт, словно от переедания. Наполнившись страхами за свое здоровье и отложив стакан прочь, юноша схватился сначала за правый бок и тут же переместил руку на левый, но так и не почувствовав никакой боли, лишь беспомощно огляделся вокруг.

Время словно замерло.

Именно последняя фраза показалась ему подходящей, чтобы описать внезапно затихшее помещение, в котором каждый живой человек замолк и уставился в одну из множества невидимых точек, словно старательный ученик на лекции невзлюбившего его профессора. Лишь скрип стула под Дугласом и тихие шаги за спиной слышались в устоявшемся молчании. Переборов себя, юноша чуть повернул голову, вглядываясь в нового посетителя, тут же вызвавшего у него какие-то странные чувства. Вошедший каким-то волшебным образом совмещал в себе нелепость неотесанного деревенщины, нацепившего костюм и элегантность умудренного жизнью джентельмена.

Костюм мужчины был лишен классического пиджака, оставляя от себя лишь приталенные штаны серого цвета, жилет и словно насмехающуюся над всем образом образованного мужчины рубашку с узором, напоминающим бесконечный лабиринт, виляющий и изгибающийся на худощавом теле мужчины. Его не особо выразительное лицо, слегка угловатой формы было до удивительного открытым и несло на себе необычное сочетание скуки, веселья и меланхолии, в то время как серо-голубые глаза оставались абсолютно невыразительны и пусты.

Мужчина закончил свой путь прямо рядом с Дугласом и вот дела, стоило ему только сесть на стул, как люди вокруг ожили. Словно само собой разумеющееся перед незнакомцем оказалась стопка с янтарной жидкостью и тот с кривой улыбкой отпил от нее, тут же поворачиваясь ко все еще беспардонно изучающему его юноше, сцепляя руки.

-Прекрасная погода, не правда ли, сэр? – ровным тоном протянул мужчина.

-И правда. – поддержал беседу Дуглас, возвращаясь к своему пиву. – Солнце почтило нас своим присутствием и возможно, что при такой температуре проселочные дороги высохнут.

–Но вот дела, я слышал, что, не смотря на всю ясность дня, сегодня пойдет красный дождь.

-Дождь?

-Красный. – кивнул мужчина. – Но давайте сменим тему. Скажите, вы женаты?

-Вы задаете крайне бестактные вопросы… Оставьте меня.

-Я задаю вполне закономерные вопросы для человека что может помочь вам в вашем деле.

-Каком еще деле… - устало вздохнул Дуглас, наваливаясь на стойку и хватаясь за гудящую голову уже двумя руками. – Оставьте меня. Оставьте…

-Неужели? – по голосу явно усмехнулся незнакомец. – Думаю вы этого не хотите. А если и хотите, то этого не хочу я. Но мы оба хотим, чтобы ваша проблема с разводом и неверной женой закончилась, верно? И конечно же вы хотите, чтобы она и ее любовник поплатились за совершенное с вами.

-Откуда вы?..

-Скажите, как вы себя чувствуете? – проигнорировав вопрос, перевел тему неизвестный. - Видите ли меня и не скачут ли ваши мысли, все стремясь свести со мной разговор на нет и заняться чем-то… обыденным? Как все вокруг.

Дуглас замер, его до того заволоченный алкогольным туманом мозг каким-то мистическим образом через чур быстро скинул с себя чувство лености и глаза юноши заметались по округе. Что-то было не так… Какая-то неведомая, подавляющая сила поселилась в стенах придорожного кабака, сразу же после того как в нее вошел незнакомец, который казалось знает все о юном джентельмене. Тройка игроков у самого выхода все продолжала раскладывать карты, мрачный одиночка в углу кабака все так же потягивал сигаретный дым, пялясь в потолок, бармен все так же тихо шептался о чем-то с пьяницей, покуда другой посетитель навалился на стойку, оттопыривая палец. Сбоку раздался смешок нового знакомца и тот несколько раз еле слышно стукнул ногтем о стойку. Новый взгляд на бармена, внезапно изменившего направление руки с зажатым в нем стаканом виски и поставившего его перед незнакомцем, а не заказчиком, лишь укрепил мысли о неправильности происходящего.

-Так что вы расскажете о своей жене? – вернулся к разговору незнакомец. - Почему вы до сих пор столь подавлены, сэр?

-Кто вы? – сухо выдавил из себя Дуглас.

-Вы не любите ее, у вас есть все доказательства ее измены для суда, но почему же вы сейчас здесь, а не у себя дома в удобном твидовом кресле? Почему?

-Да кто вы черт побери такой!?

-Прекратите. – мягко осадил подскочившего Дугласа неизвестный, легко опрокидывая в себя виски и поднимаясь из-за стойки. – Пойдемте лучше прогуляемся. Здесь слишком душно и местный контингент странно влияет что на меня, что, как мы видим, на вас. Вы же не столь не сдержанны чтобы бросаться с кулаками на впервые увиденного человека, всего лишь задавшего пару вопросов, верно?

Дуглас не ответил. Затравленный взгляд юного джентельмена прикипел к абсолютно индифферентным ко всему происходящему людям, даже не вздрогнувшим во время его неожиданного срыва. Никто словно не слышал ни его, ни невозмутимого незнакомца, и уж точно не знал об их существовании, как о существовании голодающего племени пигмеев не знает рожденный в глухой ирландской деревеньке фермер.

-Что тут происходит?

-Лишь небольшой трюк. – впервые за разговор изобразил подобие бледной улыбки неизвестный. – Лишняя суета убивает меня, ведь я предпочитаю диалог один на один. Пройдемте? А впрочем… секунду.

Незнакомец, чуть покачиваясь, легко, словно проплывая по воздуху, подошел к игрокам, вставая за спиной самого крайнего из них. С минуту он стоял в полном молчании, наблюдая за тем как у посетителя не идет игра, как он нервничает все сильнее и как на него смотрят его соперники. Наконец была совершена новая раздача и незнакомец беспрепятственно и бесцеремонно заглянул в карты, открывая пальцами «мусорную» комбинацию и для Дугласа. Сегодня явно был не день неизвестного игрока. Мгновение и неизвестный выпрямился с кривой недоброй улыбкой, перекосившей лицо, а его рука внезапно извлекла из совершенно ровного кармана брюк револьвер. У юноши перехватило дыхание, когда он увидел, как незнакомец по-дружески пару раз хлопнул вспотевшего и искусавшего губу игрока по плечу и тот словно поняв это по-своему, закинул до того отбивавшую нервный ритм руку за плечо. Рукоять револьвера, отделанная лакированным деревом с извилистым клеймом, словно влитая нашла свое место в пальцах мужчины, и он вновь вернулся в старую позу, шумно взводя курок. Дуглас бросил взгляд на двух других игроков, но те так и не отреагировали на странную сцену перед собой, продолжая с пренебрежением переглядываться и перешептываться.

Незнакомец поманил юношу за собой и тот послушно двинулся следом, опасливо косясь на то, как все больше нервничающий игрок-неудачник в напряженном молчании медленно поднимает дуло пистолета и устремляет горящий злобой и страхом взгляд на сидящих напротив. И лишь стоило дверям кабака остаться позади, громко скрипнув ржавыми петлями и застыв в не до конца закрытом положении, как внутри помещения послышался грохот переворачиваемой мебели и заглушающие яростный крик выстрелы. Пять быстрых, безжалостных хлопков. И полная тишина, повисшая во всей округе. Дуглас затравленно посмотрел в спокойное, лишенное всяких эмоций словно покрывшаяся коркой льда водная гладь, лицо незнакомца и с трудом осознал, что он сейчас идет за соучастником убийства, возможно даже нескольких людей. За соучастником, которого никто кроме юноши не сможет описать, ведь никто не смотрел на его лицо. Соучастника, которого могло и не существовать в привычном понимание человека.

А они тем временем шли вперед, медленно и вальяжно, мимо проселочной дороги, по которой бежали что-то кричащие люди. Незнакомец чуть сбавил темп и повернул бледное лицо к Дугласу.

-Так почему вы несчастны, друг мой? Ведь вы разошлись с неверной женой, что тянула из вас соки жизни.

-Я… - ком встал у Дугласа в горле, и он попытался отказаться от разговора, промолчать, свести тему на нет, но что-то не позволило ему этого сделать и рот в купе с легкими и языком исторг из себя роковые для юноши слова. – Она… точнее ее любовник, он крупный адвокат и знает в законах куда больше чем простой владелец бизнеса по продаже зонтиков и тростей. К тому же за годы работы у него скопилось множество связей как в суде, так и среди полицейских… Вместе им не стоило никаких трудов сочинить лживую, но достаточно обличающую историю, чтобы суд встал на сторону моей жены. Боже Милостивый, как же раньше было легче, до всех этих Пактов и прочих сумасбродных законов, давших женщинам столько прав и возможностей! А ведь я был близок, все было на лицо!

-Верю. – просто отозвался незнакомец. – Но неужели это все? Оно же ничего не меняет и уж точно не объясняет, что вы забыли в местах, столь отдаленных от родного города. Что с вашим домом?

-Мой дом стал обителью порока и предательства. – со злобой выплюнул слова Дуглас. – Этот… Адвокат, черт бы его побрал, что-то наплел судье и тот отдал почти все мое имущество этой безродной стерве! И конечно же этому лизоблюду! А ведь помимо прочего я должен был выплатить ей под шесть сотен фунтов за месяц, иначе меня сошлют на этот же срок на каторгу!

-Боги, и правда ситуация не из лучших. – вздохнул незнакомец. – Но знаете, друг мой, выход есть.

Дуглас на миг забыл какого это – дышать, все его естество оказалось ошарашенно столь простыми словами, небрежно слетевшими с губ мужчины, стоявшего напротив. Юноша был готов на все, чтобы получить ответ! Он был готов опустить обращение «мой друг» от совершенно незнакомого и пугающего человека, был готов не задавать вопросов об оружии и его необычной осведомленности. Что уж говорить, юный джентельмен с радостью бы отдал все рубашки из своего гардероба! С отчаянным выдохом и надеждой в глазах Дуглас приблизился к незнакомцу, дрожащими руками цепляясь за декоративный лацкан жилетки.

-Что?! Что я должен сделать? Скажите же! Прошу!

Но мужчина не ответил, лишь его лицо вновь отразило улыбку – понимающую и кроткую, словно у невинного дитя, что сумело помочь родителю. Рука незнакомца взметнулась вверх, появляясь перед лицом Дугласа в жесте фокусника и юноша вновь отпрянул прочь от собеседника, лишь краем глаза зацепившись за содержимое ладони. Аккуратно прижатое пальцами в полуденном свете задорно поблескивало отполированное дуло, играл бликами на своих краях барабан и клювом хищной птицы чернел боек. В руке незнакомца вновь был зажат револьвер.

-Нет… - выдохнул Дуглас, делая еще один шаг прочь, но цепкая рука схватила его за запястье, и он замер, способный лишь учащенно дышать и смотреть расширенными глазами на оружие. – Нет.

-Все уже решено. ВЫ сами это решили, друг мой. – поучительно произнес незнакомец, медленно приближаясь, словно акула, неумолимый хищник океана. – Разве в вашей голове не возникала эта мысль, разве ваши пальцы не вздрагивали каждый раз, как вам слышался звук выстрела? Нет, все это было с вами и даже не смейте отрицать. Именно ваши мысли привлекли меня, именно ваша судьба, что тянется скрытой туманом тропинкой вдаль призвала меня. Примите же свою судьбу. Берите!

Горячая рукоять с силой уперлась в ладонь Дугласа и под крик незнакомца он сжал пальцы, практически сразу чувствуя, как его ладонь словно срастается со смертоносным орудием. Он без проблем в одно движение нащупал изрубцованный боек и прошелся по гладкому курку. Незнакомец смотрел на него внимательно и понимающе, в его глазах появилось странное довольство и гордость.

-Четыре патрона и каждый найдет свою цель. Вам хватит четырех, верно? Да, я вижу в ваших глазах, что да. Но все равно прошу простить. В последнее время мои услуги нужны боснийцам больше всего, а потому я несказанно рад, что смог подыскать что-то подходящее для вас.

-Четыре патрона. – повторил лишь первые слова из речи незнакомца Дуглас, переламывая револьвер и вглядываясь в плоскую шапочку патронов с кругами капсюля посередине. Из его головы напрочь вылетело, что он никогда не держал в руке оружие.

-Верно. А теперь идите. Идите и примите решение окончательно, ведь это доступно лишь вам.

Дуглас промолчал, все так же разглядывая револьвер в своих руках, чувствуя его вес и холод, ощущая смертельную опасность от зажатого пальцами предмета. Ему послышались недавние выстрелы, вспомнились невыразительные лица игроков с поблескивающими алчностью глазами и то, каким нервным был проигравший до того, как в его руке оказался пистолет. Перед глазами всплыло насмехающееся лицо жены и полное презрения, тщательно скрываемого за маской добродушия, лицо адвоката с фальшивой улыбкой предлагающего все решить по закону. А ведь у них тоже было оружие… закон.

С сухим щелчком револьвер вновь стал единым целым и исчез в кармане пиджака, идеально вписавшись в размеры. Молча Дуглас развернулся прочь от незнакомца и уверенно двинулся к недавно виденному экипажу.

-Все же дождь сбирается. – послышались задумчивые последние слова незнакомца за спиной, но юноша не обернулся.

Он поймал как раз искавший клиента кэб. Коротко бросив адрес и следом несколько монет, Дуглас втиснулся в узкую лакированную дверцу, сел на обитое дешевой тканью сиденье и его разум словно погрузился в транс.

Какой-то час пути в трясущемся экипаже и вот юноша, даже не заметивший, как пролетело время, словно сомнамбула вновь ступил на мощеную дорожку перед многоэтажным домом. За это время яркое весеннее солнце превратилось в ущербное свое подобие, склонившись к горизонту и покрывшись мутной пленкой из облаков. Замерев перед небольшой каменной лесенкой и задрав голову, Дуглас всмотрелся в окна самого последнего, пятого, этажа, где в закрытое окно упирались синие занавески в белую горошинку. Горел свет и этого более чем хватило юноше, чтобы сжать зубы и двинуться внутрь.

Каждый шаг отдавался в его голове гулким эхом, наполняя душу сомнениями и ответами, выплескивая через край миллионы страстей, не успевших образоваться в мысли и остававшиеся лишь бесплотными, горькими ощущениями, застрявшими в горле. Ох как бы он хотел вознести молитву Господу, но мысли его путались и разум твердил, что Бог явно не одобрил бы то, на что он идет, ведь здесь проявится лишь звериная натура человека и четкая рациональность убийцы, обреченного на сотворение первородного греха. Последняя ступень стала словно благословением для вспотевшего и загнанно дышащего Дугласа, напряженно сжавшегося и вздрагивающего от каждого звука из квартир вокруг, отдававшихся в обостренном слухе громом сотен выстрелов и криков боли. Он будто оказался на поле боя, в преддверии атаки.

Револьвер потянул карман вниз и судорожно выдохнув, юноша ухватился за него прямо через ткань. Спокойствие мистическим образом вновь вернулось в его разум, возвращая ясность мысли и уверенность.

Оставленный у себя дубликат ключей подошел идеально, намекая на то с каким пренебрежением к нему отнеслись любовники. Или же это был их очередной план, что позволил бы свалить пропажу хоть какого-то предмета на несчастного мужчину, выгнанного из собственной квартиры словно вшивая собака. А замок тем временем сухо щелкнул и дверь с грохотом раскрылась, от резкого толчка Дугласа. Юноша с громким шлепанье входил в помещение, четко обозначая свое присутствие, как хозяин в своем праве. И в ту же секунду люди в квартире обратили на него пристальное внимание.

Вскочил со старого твидового кресла, в котором Дуглас любил понежиться после работы со стаканчиком чая, адвокат-любовник, вальяжно читавший какую-то книжонку из разряда бульварных ужасов. На крик своего ухажера из спальни выскочила бывшая жена торговца зонтиками тростями, все столь же хмурая и злобно скалящая зубы словно напуганный хорек, как она делала это в суде. Оба они кричали, в обличающем жесте тыкали пальцами во вторженца и со злорадной радостью обещали ему наказания всех мастей.

Но Дуглас их не слышал. Его рука изящно и грациозно вытащила из кармана револьвер и направила на любовников. Он видел, как зрачки этих низменных людей стали столь же широкими словно уставившееся на них дуло. Юноша буквально почувствовал, как они вздрогнули, когда он оттянул боек.

Не чувствуя абсолютно ничего кроме низменного и блеклого довольства, и ощущая правильность своих действий, Дуглас нажал на спуск. Громкие, красочные выстрелы не были похожи на те, что он слышал, уходя из кабака. Нет, эти выстрелы, в его исполнении, были наполнены какой-то особой силой, особым звучанием и грацией. Эстетикой.

Первая пуля угодила вскинувшему руки адвокату в ладонь, прошивая ее насквозь и вгрызаясь в плечо, чуть правее ключицы, покуда вторая настигала мужчину прямиком в глаз, красочно раскидывая содержимое его головы по комнате. Неверная жена получила третью пулю, до самого конца она словами и взглядом требовала у бывшего мужа одуматься, но пуля, угодившая в сердце и вышедшая насквозь через лопатку, оставила в ее вечно презрительном взгляде лишь страх и безжизненную пелену. Все кончилось менее чем за минуту.

Дуглас стоял посреди комнаты, окруженный знакомыми вещами, ощущающий притягательные запахи прошлого и слышащий нарастающий гул. Он четко и ясно услышал крики полисменов, услышал перешептывания соседей за стеной и громкий панический визг девицы из квартиры напротив, с придыханием рассказывающей об ужасах, что ей довелось случайно углядеть в приоткрытой двери. Мужчина боялся тюрьмы, боялся наказания и совершенно не желал думать о том, что станет с его магазинчиком, зажатым между цветочным и стареньким домом с тяжелыми, бордовыми шторами. И выход сам собой пришел к нему в голову.

Дуглас вскинул револьвер, подставляя его под челюсть и оттянул боек, слыша, как прокручивается барабан и щелкает фиксатор. Указательный палец легко лег на спусковой крючок.

Мужчина бросил последний взгляд на свою родную квартиру, в которой он провел всю свою студенческую юность, в которой он переживал как счастливые, так и несчастные дни. Последнего взгляда удостоились окна с отвратительными занавесками, что выбрала его бывшая жена, за согласие с которой он себя презирал до сих пор. По чистому некогда стеклу медленно спускались к подоконнику капли вязкой крови, словно отражение алого дождя.

Палец Дугласа чуть надавил на спуск, и он вздохнул глубоко и шумно, в последний раз наслаждаясь запахом родного дома. За окном мелькнул силуэт. На мгновение мужчине почудилось, что он вновь видит незнакомца в причудливой рубашке, лабиринтного узора, с улыбкой вальяжно замершего на балконе здания напротив, но прежде чем он успел осознать свое видение, его глаза уже прикрылись и он отчетливо услышал щелчок спущенного курка. Алая вспышка во тьме сильно зажмуренных век и мимолетное ощущение пронизывающего позвоночник холода, окончилось чувством полета и навалившейся мертвой, бесцветной тишины.

0
14:27
479
15:00
А где фантастика? В удовольствии автора от описания кровавых сцен? В глупости главного героя, легко поддающегося на провокацию незнакомца? Неудачно длинные предложения. Американский триллер? А потенциал у автора есть. Вот бы его раскрутить, только в позитиве.
Загрузка...
Владимир Чернявский

Достойные внимания