Последний боец

Dulce et decorum est pro patria mori

(с лат. - Приятно и почётно умереть за родину)

576 c.p.c, 10 сентября, 10:05, эсминец D11-10432 «Ахиллес». Бортжурнал. Запись.

Пятый день, как эскадра заняла позицию на высокой орбите Алкионы. Война с захватчиками – не гуманоидной расой дартасов – проиграна, мы отступаем. Для защиты планеты сил недостаточно, идёт эвакуация и транспорты с колонистами покидают родной мир один за другим. Наша задача – их защита. Алкиона – сельскохозяйственная планета с полумиллионным населением, расположенная на задворках Колониального союза и не представляющая стратегической цели, поэтому миссия эскадры формальность для успокоения людей – нападения не ожидается.

С планеты прибыл шаттл, доставивший груз и одного пассажира. На посадочной палубе дроны приступили к разгрузке шаттла, а его пассажир - молодая темноволосая девушка с короткой стрижкой бодро спрыгнув на палубу, выхватила у дрона свой рюкзак с вещами и накинув на одно плечо застыла на месте, не понимая куда идти – её никто не встречал.

Девушка не высока ростом - датчик показал 162 сантиметра, фигуристая, подтянутая и вышколенная в новенькой, сидящей как влитой, парадной форме. По документам, полученным вчера – Лана Сатон, курсант Академии космического флота колоний. Прибыла для прохождения стажировки.

***

Сатон стояла в одиночестве на погрузочной палубе эсминца, сиротливо оглядывалась по сторонам в надежде увидеть хоть одного члена экипажа. Но рядом только деловито сновали дроны, разгружавшие шаттл.

- В спешке эвакуации не сообщили о моём прибытии, долбоящеры? – с недовольством вслух подумала она.

- Здравствуйте, Лана, добро пожаловать на борт, - раздался голос, идущий из динамиков со всех сторон, - я - смарвик Ахиллес, искусственный интеллект этого корабля. Не знаю кто такие долбоящеры, но депеша командования о вашем прибытии получена вчера. Позвольте мне показать путь до каюты.

- Валяй! – небрежно ответила Сатон и увидев загоревшиеся на полу бегущие стрелки, направилась к своему отсеку.

- Капитан ожидает Вас через двадцать минут, советую сменить парадную форму на повседневную №2. Ей не нравится, когда что-то вроде яркой одежды отвлекает экипаж от выполнения обязанностей!

- Скажите, пожалуйста, какая осведомлённая машина! – с пренебрежением парировала Лана. – Она ещё меня учить будет! Это мой предок открыл вашему брату дорогу в жизнь, а я дочь адмирала Сатона! Сама знаю, что и как!

- У меня нет… брата… – в голосе искусственного интеллекта легко угадывалось удивление и непонимание. – Да, и ко мне корректнее обращаться в мужском роде – он!

Сатон зашла в каюту, бросила рюкзак на кровать и достав из шкафа, заранее приготовленную для неё повседневную одежду стала переодеваться, последовав совету смарвика. Она была взбалмошной, но вращаясь в высших кругах общества и присутствуя на разных важных мероприятиях, куда приглашали отца, прекрасно понимала, что для каждого случая есть своя одежда, а выглядеть неподобающе она не хотела.

- Смарвик – это умный корабль, сокращение с древнего языка, smarvehic (smart – умный и vehicle– транспортное средство). Сначала космическими кораблями управляли исключительно люди, а компьютеры были им только в помощь, но, когда во время Первой войны колоний стала ясна слабость такой схемы, связанная с недостаточной реакцией людей в критической ситуации, не успевавших отследить показания всех датчиков - всё управление передали искусственному интеллекту. – вновь вступила в разговор Лана.

- Справедливо, именно так появились смарвики первого поколения. Я, D11-10432 «Ахиллес», D – destroyer, эсминец, 11 – седьмого поколения, 10432 – личный номер, Ахиллес – персональное имя, которое используется и в качестве наименования корабля. А вот с орудиями произошла обратная история, сначала их максимально автоматизировали вплоть до полной автономности, но компьютеры так и не смогли научить правильно выбирать цели, и они так и норовили во время боя сбить не только чужих, но и своих несмотря на систему «свой-чужой», поэтому сейчас все пушки управляются вручную орудийными расчётами. – поддержал разговор смарвик, выдав в эфир очевидные вещи. Он на своём веку повидал множество разных людей и умел подстраиваться по собеседника.

- Ты пару минут назад, настаивал на обращении – он. Не может у вас быть половой идентичности. Вот смотри! – Сатон, уже одевшись и любуясь собой в большое зеркало на дверце открытого шкафа стала медленно поворачиваться из стороны в сторону. – Это – женщина, а вы все одинаковые!

- Не совсем так, смарвики, как и люди делятся на два пола и принято, что у смарвика-мужчины капитан женщина, а у смарвика-женщины капитан мужчина, нет конкуренции, напротив эффективность совместной работы увеличивается. Собственно, именно поэтому Вы направлены на стажировку к нам, а стажёр-мужчина на эсминец D11-51117 «Веста». Стажёр – это будущий капитан.

- Ахиллес, ты уходишь от ответа!

- Для нас половые различия смарвиков так же очевидны, как и людей. Корпус корабля – это как тело человека. Вот по телу человека всегда понятно какого он пола. По корпусу смарвика тоже понятно какого он пола. Посмотри! За иллюминатором Веста - корпус плавный, обтекаемый. Орудийные порты закрыты аккуратными заслонками. Чуть дальше за ней флагман эскадры линкор L10-75889 «Антей». Огромный, корпус словно вырубленный из цельного куска металла, как ёж ощетинился орудиями разного типа и калибра. Сразу видно, кто есть, кто!

- Хорошо, - рассмеялась Лана, - допустим! А как семья, дети?

- Не все люди имеют детей. Отсутствие ребёнка не говорит о бесполости ни человека, ни смарвика. Мы с Вестой пара, семейная ячейка. Люди создают новых людей, смарвик-орбитальная станция создаёт новые смарвики-корабли. Опять никакой разницы с людьми.

- Да, уж! Трудно с тобой спорить! На всё есть отговорка! Как по мне – ваша половая идентичность – бред сивой кобылы! – подвела итог разговору Сатон и миролюбиво добавила, – впрочем раз это не мешает выполнению ваших функций, то … вполне допустимо. Подсвети мне дорожку до капитана. Пора идти на рандеву!

***

576 c.p.c, 10 сентября, 23:55, эсминец D11-10432 «Ахиллес». Бортжурнал. Запись.

Ночь. Странный человеческий термин. Условность. Ничего в космосе не меняется, такая же бесконечная пустота и также светят звёзды, но люди считают - наступила ночь.

По эскадре команда «отбой», большая часть экипажей спит. Смарвики никогда не спят, поддерживают и контролируют работоспособность бортовых систем. Мы с Вестой переговариваемся, о том, о сём, о прошедшем дне. Ей на борт доставили новых ремонтных дронов на тестирование, через два часа их по одному направят на другие корабли эскадры. Надо будет их прошить, приспособив выполнять команды только «своего» смарвика. Процедура стандартная.

Обсуждаем стажёров. Пересылаю запись дневной беседы с Сатон Весте, сопровождая комментарием о высокомерной гордячке, с которой трудно будет ужиться. Веста прослушивает, но не соглашается. По её мнению - вполне адекватное поведение стажёра и вопросы. Эх, женская солидарность и ничего больше!

Весте со стажёром повезло больше - воспитанный и образованный молодой человек, не задающий глупых вопросов, сразу нашедший общий язык со смарвиком и командой. В общем влился в коллектив.

Конечно, по старой доброй флотской традиции его разыграли, заставив два часа калибровать датчики дальнего обнаружения, что делается только на заводе-изготовителе! Давно на нелетающих кораблях, ходящих по морю, был похожий обычай - новенького заставляли точить якорь, чтобы тот лучше за грунт цеплялся. На космических кораблях якорей нет, но калибровка датчика тоже весьма увлекательный, если смотреть со стороны, монотонный и главное - бесполезный процесс! Моему стажёру это только предстоит… Надеюсь! Сегодня смеялась ты – Лана, завтра – я и весь экипаж!

***

576 c.p.c, 11 сентября, 00:43, эсминец D11-10432 «Ахиллес». Бортжурнал. Запись.

Замечены коротковолновые помехи связи. Анализирую… Нет, не помехи, слабые сигналы двух нестандартных передатчиков. На кораблях таких штатных нет. Вычислить их местоположение – дело техники - один в каюте моего стажёра, другой – стажёра Весты.

Что за ночные переговоры? Усиливаю сигнал. О, да они близкие друзья, вернее сказать пара, вроде нас с Вестой! Теперь понятен неуёмный интерес Ланы к половой идентичности. Голова занята у неё не тем! Не могут люди в отличии от нас одновременно работать со многими задачами! Вот, два хитреца, нашли способ для неформального общения на неуставные темы!

Обсуждают романтику - встреча рассвета на берегу моря. Романтика? Много воды плюс переменный источник света. Пробовал - затопил технической водой на 47% вспомогательный отсек №14, погасил в нём свет и постепенно усиливал освещение. Никакой романтики! Ещё объясняться пришлось с капитаном. Показывал запись отсека Весте, она тоже согласилась, что нет в этом романтики. Другое дело рассекать космос летя рядом друг с другом и каждым датчиком ощущать вибрацию обоих корпусов! Вот она романтика!

Что там слышно далее? Сюрприз и подарок. Если как с романтикой, то лучше не надо - это только разочарование будет! Завтра, а строго говоря уже сегодня, под крышкой нового ремонтного дрона, что отправят с Весты. Изобретательный у неё стажёр, ничего не скажешь! Посмотрим, без меня крышку не открыть - болты с секретками, только в ремонтном ангаре манипулятором со специальной насадкой можно.

Разговору стажёров конца не видно. Ставлю помехи связи. Пусть идут спать. Успеют ещё наговориться – вся жизнь впереди! Команда «отбой» была для всех!

***

576 c.p.c, 11 сентября, 8:21, эсминец D11-10432 «Ахиллес». Бортжурнал. Запись.

Тревога! Флот противника на подходе! Двадцать… пятьдесят… сто два корабля. Более чем восьмикратное превосходство над нашей эскадрой по численности, по огневой мощи двенадцатикратное, много тяжёлых крейсеров и линкоров.

Антей транслирует обращение адмирала о долге, чести, незавершённой эвакуации гражданских с Алкионы, необходимости защитить транспорты. В отсеках тишина – экипажи слушают. По окончании речи, из всех динамиков оглушительно громко играет гимн Союза колоний:

Вставайте сыны Отчизны!

Родина Вас зовёт!..

Анализирую оперативную обстановку... шансов на победу нет! Быстрые эсминцы могут уцелеть, если прямо сейчас оставят эскадру и транспорты.

Получен приказ адмирала - построение клином и немедленная атака пока противник не перестроился в боевые порядки. Клин – Антей в центре, крейсеры по обе стороны от него, эсминцы на флангах. Я, как на учениях, крайний слева, правее – Веста. Заходим от местного светила, рассекаем флот дартасов, разворачиваемся, добиваем сначала один его фланг, потом второй. Тактика многократно отработанная, но с таким перевесом противника, нереализуемая.

Капитан отдаёт распоряжения, начинается суета и беготня, но через три минуты вся команда на боевых постах согласно штатному расписанию. Уложились в норматив! Печально, но этот факт никого не радует, никому до него нет дела!

***

576 c.p.c, 11 сентября, 8:25, эсминец D11-10432 «Ахиллес». Бортжурнал. Запись.

Атака. Ракеты пошли, плазменные и лазерные пушки ведут непрерывный огонь. Пять кораблей дартасов уничтожены почти мгновенно. Стремительно приближаемся к противнику - плотность ответного огня возрастает.

Получено попадание в левый борт… ещё одно… ещё пять! Ремонтная бригада во главе со старшим механиком вся задействована для заделки пробоин обшивки и локализации повреждений в орудийном отсеке… Ещё семь попаданий в левый борт!

Справа Веста под огнём трёх крейсеров, число попаданий не поддаётся счёту! Я каждой ячейкой, каждым битом ощущаю их как пробоины на своём борту! Как ей уцелеть в такой перестрелке? Мои комендоры ведут огонь по атакующим Весту крейсерам, но они-то сосредоточили свой огонь на ней! Я больше ничем не могу помочь! Бессилие ужасно! Смарвики не люди, но и не роботы, искусственный интеллект тоже чувствует!

Веста сбрасывает ход, остановилась, из пробоин видны выбросы внутренней атмосферы со вспышками пламени. Связи нет! Взрыв!..

… Не знаю, … датчиками и разумом понимаю, но поверить не могу … расчёт показывал, что именно так и будет, но…надежда была, это человеческое чувство… теперь её нет … Весты нет…

Спасательных капсул Весты нет - экипаж полностью погиб. Трагедия для людей? А для меня – вторичная информация! Главное - … Весты нет.

Теперь и правый мой борт тоже под огнём, крейсеры дартасов, уничтожившие Весту ведут огонь по мне.

Получено два попадания … ещё три, все ремонтные дроны отправлены в орудийный отсек правого борта… Попадание в носовой отсек, плазменное орудие главного калибра потеряно… связи с капитанским мостиком нет…

***

576 c.p.c, 11 сентября, 8:31, эсминец D11-10432 «Ахиллес». Бортжурнал. Запись.

Всё! Строй противника пройден! Стреляет только вспомогательное кормовое орудие… получено попадание в корму, повреждён двигатель … заглушил, иду по инерции… не преследуют.

Анализирую повреждения…

Орудия левого борта уничтожены все, ремонту не подлежат… орудийная обслуга и ремонтная бригада погибли вследствие декомпрессии. Орудия правого борта №5, 7 и 13 повреждены, но могут быть отремонтированы, остальные орудия неремонтопригодные… вся орудийная обслуга погибла… дроны потеряны все. Орудие главного калибра уничтожено, обслуга убита… капитанский мостик уничтожен, капитан погибла, все находившиеся на мостике тоже. Кормовое вспомогательное орудие исправно.

Разгерметизированные отсеки изолированы, в остальных поддерживаются стандартные условия… система жизнеобеспечения исправна… искусственная гравитация функционирует.

Повреждена система охлаждения двигателя… все механики в двигательном отсеке погибли.

Задействую внутренние датчики… поиск живых членов экипажа. Есть один сигнал! Переключаюсь. Ожидаемо - кормовое орудие стреляло до последнего. Оно обычно не используется, традиционно устанавливается для защиты от истребителей, скорострельное, но маломощное. Орудие не имеет штатного стрелка, а единственный кто не имеет штатного боевого поста – это стажёр Лана Сатон.

Жива, хоть и лежит рядом с кормовым орудийным отсеком… ранений нет… истерика.

Анализирую оперативную обстановку… разгром... наша эскадра полностью уничтожена! Антей, обладая мощной бронёй и тяжёлыми орудиями ещё ведёт бой, но его хватит максимум на пять-семь минут.

Приказ адмирала – отходить… долг выполнен с честью… противник задержан и потерял большинство быстроходных кораблей… наши транспорты теперь вне зоны его досягаемости. Антей прощается.

***

- Капитан Сатон, получен приказ командующего эскадрой – отступать! Продолжать сражаться нет никаких возможностей! Весь экипаж погиб! По Флотскому уставу – Вы, как последний уцелевший – мой капитан! Какие будут распоряжения? – смарвик Ахиллес искусно придал своей интонации печаль и торжественность одновременно.

- Как же так… почему именно он… это несправедливо… убийцы… вы мне дорого за него заплатите… - бессвязно бормотала Сатон, сидя на полу, прислонившись к двери орудийного отсека.

Основное освещение отключилось, тускло мигали аварийные лампы. В отсеках установилась гнетущая тишина и было слышно лишь искрение повреждённой электропроводки и всхлипывание Ланы, которой казалось ни до чего нет дела:

- Распоряжения? Какие ещё распоряжения!? Что тебя от меня надо, бесчувственная железяка!?

- Осмелюсь уточнить, капитан, я - искусственный, но интеллект! Не железяка, не робот, не чайник! Я летал с эскадрой более тридцати лет, а с Вестой - почти пятнадцать! Я знал её обшивку не хуже своей! Каждую заклёпку, каждый сварной шов! Любой её датчик или сигнал я бы отличил из тысячи других!.. Теперь её нет!.. Эскадры нет!.. Все, кого знал много лет – уничтожены, погибли!.. А сколько Вы знали своего стажёра?.. Год, два?

- О-о-о! Чайничек, не закипай! – примирительно ответила Лана, утерев остатки слёз на своём лице носовым платком и выдала тираду, не мало удивившею смарвика. - Я – потомственный военный, все мои предки служили во флоте… бывало и погибали… Не принимай мою минутную слабость за норму!

- Простите, капитан… у меня… вероятно от скачков напряжения… перегорели… некоторые предохранители… - Ахиллес снова попробовал воспользовался умением подстраиваться под собеседника.

Лана выдавила из себя подобие улыбки, сделав вид, что приняла слова смарвика за чистую монету, но выражение её лица скорее получилось похожим на гримасу:

- Друзья и близкие убиты врагами… Наш долг – отомстить!.. Одним орудием мы много не навоюем, поэтому приказываю… - Ахиллес, пока всё внимание приковано к Антею, скрытно приблизиться с тыла к флагману противника, а затем - протаранить его!.. Пусть дартасы запомнят нас навсегда!

История Земли не изучалась в колониях, на неё после войны за независимость было наложено табу, поэтому смарвик не мог провести параллель между Сатон и юной Жанной д’Арк, также призывавшей гораздо более опытных бойцов идти за собой в атаку.

- Капитан, в этом варианте Ваши шансы уцелеть минимальны! Катапультирование перед столкновением не даст гарантии, что спасательную капсулу не заденет взрывом и осколками.

- Исполняй!.. Я не собираюсь бежать, капитан не покинет свой корабль!

- Не могу… двигатель отключён из-за повреждения системы охлаждения… ремонтный дрон остался только один… не функционирует… тестовый с Весты…с надписью на внутренней стороне крышки «вместе навсегда» под которой было прикреплено золотое кольцо.

Лана машинально посмотрела на свои пальцы и обручальное колечко, отправленное ей любимым с Весты сегодня таким хитрым способом.

- Дрон в ремонтном ангаре, - продолжил Ахиллес, - прошивка не завершена… на неё и ремонт охлаждения надо не менее двадцати минут… Антей столько не продержится… мы не успеем подойти, не привлекая много внимания!

- Вручную систему охлаждения починить можно? Я не механик, но с базовыми инструментами справлюсь!

- Алгоритм простой! Надо заменить панели E-1722-A, N-637 и переключив тумблер GT-98, пустить охлаждение в обход повреждённого трубопровода. Пара минут не более! Запасные панели находятся там же в двигательном отсеке, на стеллаже, места А37 и В38, соответственно… Правда есть одно препятствие…

- И что мне помешает? – с вызовом воскликнула Лана, готовая броситься бежать в двигательный отсек.

- Капитан, при повреждении системы охлаждения произошёл выброс радиоактивной жидкости, весь отсек заражён!.. Радиационный фон настолько высок, что человек и в скафандре получит смертельную дозу излучения!

Бесполезно! Бывают ситуации, когда никакие разумные доводы не работают, даже искусственный разум с его безупречной логикой не мог убедить не желавшую его слушать Сатон. Разве есть для любящего человека непреодолимые препятствия?! Или он думает о последствиях?! Ни заблокированные смарвиком переборки, ни угроза неминуемой смерти не могли остановить Лану.

Вот и отсек… Сатон внутри… Панели заменены, поток перенаправлен, система охлаждения функционирует!

***

576 c.p.c, 11 сентября, 8:33, эсминец D11-10432 «Ахиллес». Бортжурнал. Запись.

Не вышла… даже из отсека не смогла выйти!.. Какое отчаянное самопожертвование!

Имею два противоречивых приказа… Первый адмирала – отступать… второй капитана – идти на таран!.. Сложный выбор?.. Ничуть!.. Во флоте капитан – царь и бог. Да, и как сказал бы человек, положа руку на сердце - распоряжение Ланы ближе и больше отвечает понятию долга! Сейчас, Веста, мы с дартасами поквитаемся!

Выполняю…

Жизнеобеспечение – отключено…

Искусственная гравитация - отключена…

Освещение – отключено…

Вспомогательные системы - отключены…

Внутренняя атмосфера – выпущена наружу…

Меняю с различными интервалами скорость и вектор движения, имитируя неуправляемый полёт…

Враги меня сканируют… эсминец повреждён… почти все системы не функционируют… живых нет! У дартасов отсутствуют корабли с искусственным интеллектом!.. Они не видят наличие от меня угрозы!

Ещё немного… мёртвая зона орудий флагмана… Всё!.. Вошёл!.. Ускоряюсь, полный ход!.. Флагман пытается отвернуть… Нет, не выйдет! Я намного быстрее… Удар…

За всех наших! За тебя капитан Лана Сатон!.. За тебя Веста! Вместе навсегда!..

Взрыв…