Последний змееносец

Глава 1.

Дело близилось к кульминации: Мара под покровом вуали завлекла очередного простофилю. Я ждал за углом, в который раз восхищаясь ее магией, которая делала эту обычную девушку неотразимой и вызывала у мужиков жгучее желание завалить ее на первую попавшуюся горизонтальную поверхность. Рыжий детина подпрыгивал от нетерпения. Сейчас они закроют дверь и наступит черед моей роли - супруга, заставшего жену с любовником. Я ждал условного сигнала, разминая руку. Обычно после двух-трех ударов неудачливый ухажер становился послушным и склонным внимать моим увещеваниям откупиться, дабы праведный гнев мой стих. Жертвы любви смиренно отдавали все имеющиеся тарри и ценные безделушки, которые доставались Маре. Мне нужна была их магия. Я набирал силы после того, как меня полностью опустошили прошлой весной. Запасы росли медленно, потому что я осторожничал: год допросов в тюрьме Тарроса кого угодно научит быть предусмотрительным.

Свет в окне погас, и я шагнул к высокому крыльцу. Мне помешала тяжелая рука, которая легла на мое плечо. За моей спиной стоял Круглый:

- Ты бы, Ловкач, был поосторожнее.

- Круглый, ты мне мешаешь. - Я сбросил его руку с плеча.

- Тебя ищут. Полиция магов. Считай это моей заботой об инвестициях, - и он хохотнул. Хоть бесил он меня своей тупостью, да и Маре была нужна моя помощь, я решил немного задержаться.

- Откуда информация про магов? Они по форме приходили?

- И по форме тоже. И без. Я с детства умею их отличать по особому чувству. Знаешь, будто в твоем мозгу кто-то поковырялся.

- Молодец, - я по-новому взглянул на этого верзилу со скошенным носом, тяжелыми кулаками и мягкими щеками с ямочками, благодаря которым он получил свое прозвище. – Просвечивание улавливают немногие. Может, стоило поступить в магическую школу?

- Да не, благодарствуйте, - решительно отказался от лучшей жизни Круглый. - Иди, твоя подружка тебя ждет, - и он легонько подтолкнул меня ко входу.

Известие о розыске привело меня в некоторую задумчивость, и я не сразу понял, с кем меня столкнула судьба в доме Мары. Он терпеливо выдержал два удара, весьма реалистично заныл и схватился за разбитую губу. Я шагнул к нему и взял за запястье. Мне надо было пару мгновений, чтобы качнуть немного спасительной магии, а потом снова войти в образ рогоносца и разбушеваться. Но не в этот раз. Уже с первой секунды перекачки меня ударило – передо мной сидел маг не ниже четвертого уровня. Он, глядя мне в глаза, накладывал путы. С моим неполным вторым сопротивляться ему я не мог, и маг это знал. Но он не предусмотрел двух вещей. Во-первых, жизнь на улице научила меня многому: лишенный магической силы я активно развивал физическую и без ложной скромности скажу, преуспел в этом. Второй его ошибкой стало то, что он недооценил мою подругу, которая приближалась к нему со спины. Я врезал ему между ног, одновременно Мара разбила об его голову светильник. Рыжий замертво упал на пол.

- Бежим, Ловкач, скорее!

Поддавшись панике, я сделал шаг к двери. Но тут меня осенило:

- Мара, постой, вдруг он не один пришел.

Она подошла к окну и слегка отодвинула занавеску.

- Я не вижу никого, но… - Мара не закончила, с ужасом глядя на меня. А я не стесняясь выкачивал из горе-любовника всю магию. До конца. Меня ищут и найдут – к бабке не ходи. Ко встрече, не сулящей ничего хорошего, надо быть готовым. Сила четвертого уровня переполняла меня. Я был в эйфории, как после пары кружек темного эля в забегаловке добряка Боба. Забрав все, до последней капли, я встал и слегка пошатнулся.

- Тебя точно теперь повесят, - с горькой обреченностью констатировала Мара.

- Сначала пусть поймают. Сейчас у меня хватит сил укрыться пеленой. Но если он привел с собой Больших (так мы называли между собой магов четвертого уровня), они могут увидеть колебания. Поэтому, Мара, нам нужны твои способности, - сказав это, я выразительно на нее посмотрел.

Маги не рождаются белыми или черными. Магия – она или есть, или нет. И здесь уж от характера обладателя зависит, в какое русло он ее направит. В Тарросе чернокнижников преследовали, поэтому здесь их почти не осталось. На мой взгляд, который всерьез изменился после застенков, колдуны имеют такое же право на жизнь, как и волшебники. Да, они манипулируют, принуждают, убивают. Но ведь белые маги делают тоже самое, только прикрываются благими намерениями.

Мара не была ни ведьмой, ни волшебницей. Она легко использовала в рамках своего пусть небольшого второго уровня, и черную, и белую магию. Она была уникальной – как по утрам я в хорошие времена выбирал рубашку, так она выбирала магию. Сейчас мне нужна была темная сторона – Стерегущие ее увидят не сразу. А, может, вообще пропустят, слишком мало теперь у них опыта общения с чернокнижниками.

Я создал пелену и укрыл нас. Мара сверху набросила темное облако, скрывающее следы белой магии. Мы осторожно вылезли из окна и аккуратно шагнули за вымощенную тропинку. Я мысленно вознес похвалу своей рассеянности: находясь под впечатлением беседы с Круглым, я не закрыл калитку. Нам оставалось незаметно проскользнуть в оставленную мной щель, и дело сделано. Мара больно сжала мою руку. Даже с моим непривычно высоким уровнем я не сразу заметил то, что моя внимательная спутница разглядела первой: за воротами нас поджидали Стерегущие, укутанные в белую пелену. Колебания воздуха были на протяжении всего периметра аккуратного белого забора вокруг дома. Такое скопление магов я видел только на торжественных собраниях в Академии. Мара посмотрела на меня и кивнула в сторону сада, предлагая обсудить ситуацию под прикрытием деревьев.

- Что ты натворил, Рой? Тебя ищут Большие? А может, даже Высшие? – по имени она называла меня редко, и ничего хорошего это не сулило. Мара смотрела испытующе, будто пытаясь проникнуть в мою душу. Она злилась на то, что мои тайны поставили под удар не только ее саму, но и дело, приносящее прибыль. Однако моя совесть была чиста.

- Мара, я от тебя ничего не скрываю. А ты?

- Нет. Что будем делать? Зачем мы им?

- Не знаю. Может, спросить?

Шутка была смешной, но Мара ее не оценила.

- Сила кружит тебе голову. Ты плохо соображаешь. Нас убьют.

- Убили бы уже, если бы хотели. Мы им нужны живые. Но для чего? Для показательной порки? Не слишком ли много хлопот для такой ерунды?

Чтобы покинуть сад, надо было отвлечь Стерегущих. По моим прикидкам выходило, что долго моя иллюзия не протянет, но нам и надо было несколько мгновений. Я решился. Воздух в комнате начал сгущаться, приобретать формы. Теперь я видел, как испуганная Мара стоит с голыми плечами и придерживает платье, разорванное сошедшим с ума от страсти любовником. Как я прицельно наношу ему удары, болезненные, резкие. В общем, все по сценарию.

- Профессионал, - с уважением сказала Мара. – Век бы смотрела на твои иллюзии.

- Пошли, попытаемся проскочить, пока они наблюдают за этой сценой.

Мы, крадучись как кошки, шмыгнули за угол соседнего дома. Облегченно вздохнув, Мара мне улыбнулась. И тут раздались одиночные аплодисменты. Я увидел мага невысокого роста, с такой внешностью, что если от него отвернуться, то и не вспомнишь, как он выглядит. Он присисюкивал, ходил вприпрыжку и производил впечатление слегка пришибленного жизнью старикашки. Я всегда считал, что так выглядят наемные убийцы. «Мышь серая» звали мы в Академии этого гостя, который иногда наведывался к ректору.

- Браво, молодые люди. К вам есть разговор. Простите старика за навязчивость, но…– и он жестом пригласил нас в дверь, которая открылась прямо в воздухе. Я понял, в неё надо войти. Иначе занесут.

Глава 2.

Пара деревянных, потемневших от времени столов; темный эль на столе в запотевшем кувшине, ароматные колбаски и очаг, в котором потрескивали дрова, – вот обстановка, в которой проходил разговор, изменивший мою жизнь.

- Классная имитация, - сказал я, указывая на черную от времени деревянную столешницу. – Как из Большого зала Академии.

- Там подделка. А это самая что ни на есть настоящая-ссс, господин хороший, - слегка хихикнув, сказал он мне. – Самых что ни на есть времен основания нашего славного города Таррос. Если бы вы знали, славные мои, кто за ней сиживал!

- За что же мы удостоились такой чести? – в эту фразу я постарался вложить всю свою иронию, за что получил кулаком по спине от Мары.

- У меня к вам предложение от высшего магического Ордена. Если вы его примите, у вас будет шанс на жизнь. Если нет, мы вас повесим за выкачивание магии и нанесение непоправимого ущерба инспектору, который сейчас сидит опустошенный с серьезными увечьями в доме, снятом на имя семьи Ибергов. А именно такая фамилия принадлежит вам, молодая леди, - и он, улыбнувшись взглянул на Мару. – В принципе, вы, Рой, можете идти, ваше участие еще доказать надо, а госпожу Иберг мы сейчас же возьмем под арест и допросим с пристрастием.

Я заскрипел зубами: «Подонок!».

- Что вам надо от нас?

- Услуга, молодые люди. По вашему профилю, - сказал Мышь серая, потирая свои маленькие ручки. – Вам всего-то и надо, что сначала найти, а потом украсть один кубок. Да вы присаживайтесь, угощайтесь, - и он приветливо показал рукой на стол. – Разговор предстоит небыстрый. На голодный желудок его заводить не стоит-ссс.

Мы, не дожидаясь второго приглашения, набросились на еду. Колбаски шкварчели, только что снятые с огня, запечённые овощи пахли дымом, эль был ледяной, аромат свежей зелени витал в воздухе, – давненько я так вкусно не ужинал. Мышь Серая дождался, пока мы отвалимся от стола, и начал говорить:

- Это не просто кубок, это артефакт. Он может уничтожить Таррос, а может спасти его. Кубок исчез, его искали и люди, и маги.

- И что? Не нашли? - спросил я, наливая себе очередную порцию эля.

- Это неизвестно-ссс. Все экспедиции сгинули-ссс. Но нам достоверно известно, что сейчас он в Холодной пропасти.

- Место с дурной репутацией.

- В месте с хорошей репутацией его бы и не спрятали, - парировал мне старикашка.

Холодная пропасть находилась на границе Центральных земель, столицей которых был Таррос, с Северной землей. Люди на Севере жили суровые, маги – еще суровее. Детей пугали чудовищами, которые там водились. Находились и взрослые, которые в эти сказки верили.

- Мы не можем просто пойти в Холодную пропасть и начать искать какой-то кубок. Надо больше информации.

- С вами будут сопровождающие, от них вы получите полную информацию. Скажу кратко: юной леди предстоит найти кубок - магия в нем самая что ни на есть черная, колдовская-ссс. А что касается вас, молодой человек, то нам нужно ваше умение забирать и сохранять чужую магию. Кстати, где вы этому научились?

Я его вопрос проигнорировал и задал свой:

- Мне из кубка магию качать?

- Из него, родимого. Силища в нем такая, не подойти. Поэтому надо качнуть. Вам понравится, ведь вы так хотите восстановить свой третий уровень. Это ваш шанс!

- В себя черную магию? Вы с ума сошли!

- Не стройте из себя дурачка, Ловкач. Вы - один из немногих, кто легко переносит магию чернокнижников. Мы внимательно изучали ваше дело, проанализировали результаты допросов, поэтому не надо врать.

«Сволочи», - ругнулся я про себя. – «Эксперименты, значит, проводили». Застенки полиции магов были страшным местом, о котором мне не хотелось вспоминать, поэтому я перевел разговор в другое русло.

- Нам с Марой посоветоваться надо, оставите нас на секунду?

Когда он убрался из-за стола, мы переглянулись. Этот шантажист считал нас парой, и ошибался. Мы были идеальными деловыми партнерами, понимали друг друга без слов. «Он не врет, - читал я ее в глазах. – У нас нет вариантов». «Согласен, надо идти. Хочу вернуть себе магию». Мара неодобрительно выгнула бровь, но я уже все решил:

- Согласны, – повернулся я к Мыши, демонстративно изучающему барную стойку. - Когда выступаем?

Тот довольно улыбнулся:

- Прямо завтра-с, молодые люди. Простите за навязчивость, но ночевать вы будете здесь. Так надежнее-сс.

Глава 3.

В Холодную пропасть нас повезли на паровозе. Это чудо техники было напичкано магией: ступив на первую ступеньку, я ощутил едва заметные сдерживающие путы на руках и ногах. Нам дали пару минут, чтобы разместиться в купе. Мое было роскошным, с ванной – надзиратели явно хотели произвести впечатление, демонстрируя, что знают мою слабость понежится в теплой воде. В стенном шкафу висели несколько костюмов и сорочек, стоимость которых я оценил не меньшее чем в три тысячи тарри. Продав этот гардероб, можно было выкупить дом Мары, который был заложен Круглому еще год назад.

- Господин Рой Саторк и Марана Иберг, пройдите в Зал советов, - я слышал этот голос внутри себя, как будто кто-то отдавал мне приказы, проникнув в мою голову. Я попытался избавиться от заклинания повиновения, но безуспешно - путы держали надежно. Словно на привязи, я зашел в зал и остолбенел. Он был квинтэссенцией игры магов с пространством. Высота - не меньше центрального собора Тарроса. В высокие витражные окна под потолком падал рассеянный свет, по полу из темного дерева бродили солнечные зайчики. Нижняя половина стен была закрыта деревянными панелями, резьбу которых выполняла рука гения. Сверху их закрывали шпалеры с изображением охоты и пиров с участием Великих. За овальным столом в глубине зала четверо мужчин ждали в глубоком молчании. Громко царапнув стулом, я сел на предложенное место. Мара примостилась напротив.

- Ну что ж, приступим. - Тот, кто произнес эту фразу, был главным. Нас представили друг другу еще утром, в таверне. Имен не называли, пользовались прозвищами. Вот этого величали Философом. Вид у него был угрюмым, видимо, его нешуточно раздражало, что от двух неудачников с сомнительным прошлым зависит исход операции.

- Кубок был похищен во время правления Ингорда Разумного, - начал Философ. Иллюзионист взмахнул руками, и перед нами возникла карта Срединных земель. Мастерство этого мага было совершенным. Я видел, как волны омывают берег у южной границы, даже мог разглядеть несколько чаек, парящих над волнами. Отчетливо были видны непроходимые горы с запада и пропасть на севере. Восточные границы были защищены лесом, в котором испокон веков жили древесные люди. По всем Срединным землям можно было увидеть не больше десятка селений, состоящих из полуразрушенных замков магов и жалких хижин их поданных, лишенных силы. Даже Таррос я не сразу узнал – грязный маленьких городишко, окруженный высокой каменной стеной. Хотя сколько я помнил свой город, стены не было.

- Такими были наши земли, когда Ингорд Разумный возглавил Совет магов, - продолжал Философ. – Стена, окружающая Таррос, была создана древними магами и защищала город от чужаков, желающих зла городу. Был у стены хранитель – Тарр, живущий в подземном мире. В честь него был назван город. Трон Хранителя – краеугольный камень, что служил основанием стены и ее началом. Все битвы за город заканчивались победой таррусов, потому что Хранитель пожирал души врагов. Со временем желающих затеять с нами ссору не осталось. Тогда Тарр стал искать жертвы среди своих: его жадность до душ перестала поддаваться контролю. Никто не мог выйти из города или зайти в ворота, город оказался в блокаде и жил так веками. Изоляция привела к грустным последствиям. Грубо говоря, пока таррусы подтирали зад листом лопуха, южане вовсю пользовались водопроводом.

Ингорд родился на границе, куда долетало эхо другой цивилизации. И хотя он совсем маленьким попал в Академию, память хранила воспоминания об иной жизни. Вместе с Ингордом учился талантливый юноша Ревьер. Им не раз доставалось за шалости, но общие беды их только сближали. Повзрослев, они собрали вокруг себя единомышленников, которых тоже не устраивали нищета, дикость и закрытость от мира. Кружок запретили, участников арестовывали, лишали магии. Ничего не помогало. Ситуация накалялась, влияние Ингорда и Ревьера росло не только среди магов, но и среди людей. Не буду останавливаться на противостоянии консервативных магов и реформаторов, скажу лишь о том, что Совет был вынужден принять в свои ряды Ингорда и Ревьера. Получив доступ к закрытым доселе книгам, Ревьер углубился в их изучение, в то время как Ингорд продолжал дело, объединяя последователей и возглавив Академию. Они мечтали лишить Тарра силы. Ревьер начал проводить запрещенные эксперименты с черной магией. Это его изменило, все чаще он стал высказывать мысли, что падение стены приведет страну к гибели. Он предал то, за что боролся столько лет. Противостояние магов нарастало.

В тот вечер, который стал переломным в истории нашей страны, по словам Ингорда, маги примирились. Чтобы доказать верность, Ревьер спустился к Тарру в качестве ученика. Он пробыл у него семь дней и вышел от учителя глубоким стариком. Никто не знает, как он смог обмануть Хранителя, но, когда Ревьер уничтожил силу Тарра, стена исчезла. Ушла под землю. И воспоминания о ней тоже остались лишь у Избранных. В ночь, когда Ревьер вышел победителем из поединка с Тарром, на него было совершено нападение. В минуты серьезной опасности самые могущественные из нас могут перемещать свою магию в предметы, тем самым сохраняя часть себя. Мы были уверены, что от Ревьера после гибели под сводами башни следов не осталось, однако дружественные нам маги Северных земель привели доказательства того, что магия Ревьера жива. Запечатана в кубке. Его сила создала Бездушных.

- Это кто такие? – с каждым словом мне становилось интереснее.

- Это маги без души, - снисходительно объяснил Страж – еще один волшебник в теплой компании наших нанимателей. - Обряд посвящения предполагает смерть. Они в совершенстве владеют магией, ведь их не отвлекают эмоции и чувства. Как показал опыт, убить их практически невозможно.

- Ну это мы еще посмотрим, - Зверь наконец-то обрел речь. Обычный человек, здоровяк со скошенным носом. Ни капли магии, ума и таланта, - прокомментировала Мара своё впечатление от знакомства с ним.

- И какова наша роль? – я перешел к главному.

- Кубок находится в одной из пещер Холодной пропасти. Мара, обладая особым чутьем, найдет его. А ты перекачаешь магию, сохранишь ее и вернешь по первому нашему требованию. Можешь оставить себе немного, - благосклонно улыбнулся Страж. - Потом вы свободны. Хотелось бы сказать, что вы сможете делать, что хотите, но это не так. Мог бы пообещать вам почести, но это неправда. О том, что здесь происходит, никто не должен знать. Вы исчезнете, у вас будут новые имена, новая история. Начнете жизнь сначала.

Меня слово «исчезнете» повергло в невеселые мысли. Я подумал, что в пропасти наши дни закончатся, согласно нехитрому плану этих магов.

- А теперь, молодые люди, всем отдыхать. На сегодня хватит, - в голосе Философа прозвенел металл.

Мы разошлись по купе. Я принял ванную в гордом одиночестве и лег на кровать. Но не ароматы благовоний, ни мягкая подушка, ни теплое одеяло не дали мне успокоения. Не нравится мне этот поезд и эта компания. Надо быть начеку.

Глава 4

Утро встретило нас туманной дымкой. Железная дорога петляла меж горных хребтов, заснеженные вершины мелькали то с одной стороны паровоза, то с другой. Горная пустошь.

Я ни разу не был на Севере. Хотя в купе было тепло, глядя, как снег клубится по расщелинам скал и ветер сгибает вершины деревьев далеко внизу, я физически ощущал пронизывающий ледяной холод, царящий здесь.

С легким стуком открылась дверь. Даже не оглядываясь я знал, что это Мара. Моя спутница принесла две кружки горячего густого напитка. Не знаю, что она туда намешала, но пах он волшебно, на вкус был терпким и согревал мгновенно. Глядя, с каким удовольствием я поглощаю это варево, Мара улыбнулась:

- Этот рецепт мне от бабушки достался. Она, кстати, на Севере родилась, не в горах, правда, на равнине. Бабушка всегда готовила взвар на праздник первого снега.

- Мои родители пекли пироги, и гостей всегда в этот день было полно.

Вспомнив о семье, настроение у меня испортилось окончательно. В последний раз я виделся с родителями незадолго до ареста. Они не знали подробностей о моих темных делишках, но догадывались. Поэтому настаивали, чтобы я покинул страну и переждал, пока все утихнет. Меня злило их вмешательство. В итоге я ушел из дома, хлопнув дверью, и с тех пор мы не виделись. Они ни разу не навестили меня в тюрьме, хотя сейчас я думаю, что их не пускали. Но тогда за это я обиделся на них окончательно. «Дурак», - обозвал я себя. Дал обещание, что, если выберусь из этой передряги, обязательно навещу стариков. Конечно, не о таком сыне они мечтали, но уж какой есть.

Мы смотрели в окно, пили напиток с праздничным вкусом и молчали. Неожиданно Мара охнула и схватилась за голову. Я тоже услышал внутренний голос, призывающий нас в зал. За столом сидел Страж, который неспешно вытаскивал из рюкзака содержимое и пояснял предназначение вещи. Там было все – от зимней палатки до средства от обморожения. Спальные мешки, крючки, веревки, железная подошва с шипами для хождения по льду. Еды не меньше, чем на месяц. В конце инструктажа он подвел итог:

- Вы будете полностью экипированы на две недели минимум. Если с запасами обращаться аккуратно, хватит надолго.

Сложив все обратно, Страж протянул мне рюкзак. Вес его был не больше крупной курицы, и я в который раз поразился искусству работы с пространством этих магов. Представил, что он мог нас запечатать в такую сумку, притащить сюда, не о чем не спрашивая, и вздрогнул. Страж смотрел на меня и улыбался. Он читал мои мысли. Это его голос слышал я у себя в голове. Впервые встречаю Всезнающего, дар которых – большая редкость. Самые сильные из них способны манипулировать несколькими магами одновременно, не говоря уже о лишенных силы. В академии ходили слухи, что Ингорд Разумный обладал этой способностью, благодаря ей он так быстро пришел к власти. Но при всем уважении к Высшим, мне категорически не нравится, когда кто-то роется в моей голове. Я представил, как кулак врезается в губы Стража, он отлетает к стене, харкает кровью и выбитыми зубами. Хорошо так представил, выразительно. Маг нахмурился, приказал нам одеться и приготовиться к прохождению через портал.

Дно пропасти, где мы оказались через час, было сплошь усеяно валунами. Еще в поезде нас предупредили, что мы будем действовать без магии, чтобы не быть обнаруженными преждевременно. Страж достал из рюкзака подошвы с зубьями и начал надевать их на меховые сапоги. Он шел первым, аккуратно прокладывал путь, стараясь обходить острые углы валунов. Мы протискивались между камнями, я пару раз упал на лед, безуспешно пытаясь найти хоть какую-то опору. Судя по охам и ругательствам позади меня, остальным было не легче. Мы прошли всего шагов пятьдесят, а я уже выбился из сил. Но костюмчик не подвел – в нем явно была заложена какая-то хитрая система теплообмена, что я даже не вспотел. Показался вход в пещеру, вернее, лаз, в который можно было забраться только лежа. Страж обратился к Маре:

- Госпожа, просканируйте на предмет наличия черной магии.

Мара закрыла глаза и вытянула вперед руку. Ее лицо потемнело, черты лица заострились. Мне казалось, я вижу старуху с пустыми глазами вместо молодой женщины. Наконец, она произнесла:

- Сейчас там пусто, но Бездушные были здесь совсем недавно.

Страж выругался. Было очевидно, что он надеялся быстро закончить это дело: прийти, забрать кубок и уйти. Но взял себя в руки и полез в пещеру. Мы – за ним.

Пока я, ощупывая шершавые стены вставал на ноги, за моей спиной раздалось легкое шипение. Факел осветил небольшую пещеру под сводами – не больше шести шагов в длину и четырех в ширину, и перед нами открылись три узких прохода.

Мара растерянно покачала головой:

- Не могу сказать точно, куда они ушли. Здесь все пропитано магией.

В доказательство она показала голубой огонек на ладони, который через мгновение стал алым – верный признак того, что колдуны здесь творили свои обряды. От следов обрядов светлой магии огонек становится ослепительно белым.

- Просмотреть пещеру через призму Иллюзии не получится, - Страж вздохнул. – Искривления гарантированы.

Философ (он был похож на изображения постаревшего Ингорда – благолепный старик с окладистой ухоженной бородой и мудрыми глазами, которому так и хотелось доверить какую-нибудь тайну, взамен получив мудрый совет) медленно прошелся по пещере.

- Мара права, наследили они здесь здорово. Но вот здесь – он указал на крайний правый проход, следы магии очень сильные. А здесь, - он показал на центральный – их почти нет. Сюда и пойдем.

Довольно быстро и без приключений вышли на заснеженное, загромождённое валунами плато с невысокими скалами. Взгляды Философа и Стража обратились к Иллюзионисту. Тот пробормотал: «Попробуем, отчего же не попробовать», и раскинул сеть. На ней стали проявляться вершины гор, я узнал мост и даже увидел ожидающий нас паровоз высоко в горах. Но все внимание было устремлено на лощину, в которой мы находились. Через перевал от нас уходила группа из троих магов, у одного на плечах был большой мешок, в котором спокойно мог бы уместиться кубок.

- Это они, - торжествующе сказал Философ, - за ними!

Но не тут-то было. Первой их заметила Мара.

- Не убирайте, - крикнула она Иллюзионисту, который собрался растворить сеть в воздухе. - Смотрите!

За валуном напротив нас притаился человек. Рядом с ним – еще. И еще. Мы насчитали дюжину.

- Кто-то предупредил Бездушных о нашем визите, - голос Философа был спокоен. - Убить их можно только одним способом – сжечь. Не тратьте время на другие заклинания. Только молнии, огненный дождь и все то, что способно их подпалить.

- Будем нападать или ждать? - в голосе Зверя звенело ожидание схватки.

- Нападать, - уверенно сказал Философ. - Мара, вы пойдете со Зверем: он не маг, но поможет вам и будет вас охранять.

Мое внимание было приковано к участку до небольшой скалы. В ее разломах нас ждали четверо магов. Я достал нож: лишним не будет. Страж, который шел со мной, одобрительно кивнул.

Петляя и прячась за валунами, мы добрались до места. Первый просто возник передо мной и ударил. Не магией, а рукой. Резко, без замаха. Точно в челюсть. Я поднялся на колени, мотнул головой, чтобы прийти в себя и бросился на Бездушного. Применил свой коронный удар с правой. Бац! – и маг врезался головой в торчащий валун. Второго я вырубил в два удара: ногой в пах, и тут же боковым с левой в открывшуюся челюсть. И в момент торжества физической силы над магией на мою голову обрушилось небо. Я провалился во тьму.

Первое, что я почувствовал очнувшись, как веревки врезаются в мои руки и ноги. Я с ужасом разглядывал синюю кожу склонившегося надо мной Бездушного, пока его яркие светящиеся глаза не мигая смотрели на меня. Двое, кому я успел навалять, стояли чуть поодаль. Кожа у них была обычного цвета, глаза не светились, зато расцветали следы от побоев. Ничего хорошего эта встреча мне не несла. Синюшний блокировал мои жалкие попытки освободиться, наступив мне на горло ногой, и начал говорить. Речь его была лишенной эмоций, голос тихий, монотонный – таким поют колыбельные мамаши, у которых ребенок не спит вторые сутки подряд.

- У нас мало времени. Прежде чем дальше вести войну с нами, задайте себе вопрос: почему вы можете управлять магией, забирать ее, хранить и даже продавать тем, кто на нее права не имеет, например, людям – вас ведь за это посадили? Почему вас не убивает черная магия?

Я усмехнулся: меня год об этом спрашивали на допросах, но ответов у меня не было. Бездушный продолжал:

- Вы думаете, что случайно здесь оказались? Ваше присутствие здесь было предсказано, его ждали. Ни в коем случае не отдавайте кубок своим спутникам. Вы поняли?

Я хотел было сказать, что не понял. Но не успел, потому что отрубился либо от удара по голове, либо заснул от его монотонной речи. Как бы то ни было, но когда я снова открыл глаза, синелицый исчез вместе с покалеченной свитой. Я был развязан, голова у меня болела еще сильнее, рукой я нащупал огромную шишку и запекшуюся кровь. Вместо синелицего надо мной наклонился Страж.

- Жив? Давай выбираться.

- Где вы были, Страж? И где Бездушные?

- Пока ты валялся в отключке, я тоже времени не терял. Ловко ты первых двоих, теперь понимаю, откуда у тебя прозвище такое «Ловкач», - Страж усмехнулся.

Я выдохнул – он, похоже, не догадывался о моей беседе с Бездушными. Мы начали пробираться наверх. Начинало темнеть, маги переполошились из-за нашего исчезновения. Не скрываясь залили плато светом, я увидел Философа и Иллюзиониста, парящих в воздухе. Оба ринулись к нам.

- Что произошло? – один из магов беспардонно направил луч света мне в глаза.

- А то вы сеть не раскидывали, чтобы посмотреть, что с нами, - ответил я, не скрывая злости. – Меня заманили, как пацана, вырубили. Спасибо Стражу, помог выбраться.

- Вы с кем-нибудь общались? – Иллюзионист присоединился к нам, его глаза напоминали льдинки. Я молился всем богам о том, чтобы во время нашего разговора с Бездушным, он был занят.

- Нет, господин Иллюзионист. Мне было не до болтовни.

Я вскинул на плечи свой рюкзак. Хотел взлететь, но не смог - время, проведенное с Бездушными, стоило мне двух уровней магии, чтоб им в пекле гореть. Брел по валунам под присмотром магов сверху. Зато без опасений подпустил к себе Мару для обработки раны и перевязки. Мы, маги, не любим прикосновений – во время телесного контакта легко считывается уровень, который многие не хотят демонстрировать друг другу. А качать магию лучше всего через запястье – здесь самая тонкая энергетическая преграда. Поэтому я терпеть не могу, когда меня за руки хватают.

Есть не хотелось и я завалился спать. Мара легла рядом, и вскоре я услышал ее сопение. Я вспоминал, как мы познакомились. После освобождения я, как и все счастливчики, покинувшие стены городской тюрьмы, жил в пансионе. Здесь мы под присмотром становились на путь праведный: устраняли нанесенный ущерб городу своим трудом, регулярно читали молитвы, проходили собеседования на работу, в общем, исправлялись, как умели. Раз в неделю нам разрешалось посетить таверну. Эль в ней был кошмарный, но после мучительных дней даже он был в радость.

Все места за столиками были заняты, и я, спросив разрешения, подсел на свободный стул к девушке. То, что она самоучка в магии, я понял быстро. Меня восхитила ее ловкость рук: маги рассчитывают только на волшебство, но Мара в большей степени полагалась на свое владение воровским искусством. На мой вопрос, почему она редко использует магию, она ответила, что боится оставлять магические следы, по которым ее легко вычислить. Затем посетовала на то, что у нее нет компаньона для осуществления плана.

- Знаешь, в чем секрет? В том, что надо найти жертву, которая не пожалуется. Иными словами, если ко мне подвалит женатый мужчина, которого застанет в щекотливой ситуации мой муж и хорошенько припугнет, потребовав денежной компенсации, он никогда не побежит в полицию. Ему проще будет смириться с потерей денег, чем объяснять жене правду.

- И как ты его заманишь? Будешь предлагать себя каждому женатику в качестве утешения?

Мара усмехнулась и поманила меня пальцем. Мы вышли из таверны, она отвернулась буквально на мгновение, а когда повернулась, меня захлестнуло желание.

- Что ты сделала? – голос охрип, тело затрясло от возбуждения, как у подростка. Единственное, о чем я думал, что я с ней сделаю в последующие пять минут.

- Тише-тише, - усмехнувшись сказала Мара, - и сбросила вуаль.

- Что это было, - с трудом я переборол желание умолять ее вернуть облик той, кем она была мгновение назад.

- Я заставляю того, кто смотрит на меня, видеть самую желанную женщину. Это сложно при моих скромных способностях, поэтому долго вуаль держать не могу. Твоя задача, напарник, не тянуть. И будешь ты действовать кулаками, а не магией, нас не должны отследить. Тот, на кого я направлю силу, не будет помнить ни тебя, ни меня, само собой. Он увидит то, что хочет, а у всех хотелки разные. Но при условии, что все будет сделано быстро.

И мы начали работать. Плодотворно сотрудничать ровно до того дня, пока нас не поймал Серая мышь. Сейчас я не исключал, что охота за мной началась давно. Вопрос, была ли Мара частью игры.

Глава 5

Пропасть брала нас измором. Вечером мы без сил заваливались в очередную пещеру. Если в первые дни мы топили снег, умывались, разогревали еду, культурно ужинали – одним словом, вели себя как цивилизованные люди, то сейчас мы жадно открывали банки, набрасывались на заледеневшую еду, затем молча зарывались в спальные мешки и проваливались в тяжелый сон. Держался только Философ. Я дождался, пока он, вкусно причмокивая, закончит изящно подбирать куском хлеба остатки мяса из своей банки, и решительно спросил:

- Зачем вам кубок?

Маги напряглись и переглянулись между собой. Мара, почувствовав угрозу, вкрадчиво произнесла:

- Мы нужны вам, как и вы нам. Давайте будем откровенны по мере возможности.

Философ устало привалился к камню, и вздохнул:

- То, что сначала казалось благом, впоследствии обернулось проклятием. Город остался без защиты. Даже Великий не мог предугадать той угрозы, с которой мы сталкиваемся сейчас. С разрушением стены исчезли некоторые магические способности. Перестали рождаться маги шестого, а уж тем более седьмого уровня. Практически исчезли Сохраняющие магию – может, Ловкач вообще последний из них. Ни разу после обрушения стены никто не видел Змееносцев.

- А это кто такие?

- О них очень мало известно. Толи они сами могут превратиться в огромного змея, толи умеют вызывать монстров из других измерений. Сила Змееносца настолько велика, что он может справиться с целым отрядом Высших магов, если верить старинным книгам.

Глаза Философа загорелись на этих словах. Страж насмешливо взглянул на коллегу, тот смутился и продолжил.

- Мы были уверены, что утрата стены – процесс необратимый. Но появление Бездушных дало нам надежду. Их рождает магия Ревьера, значит, она жива. Нам надо вернуть кубок и возвратить Тарросу былую мощь.

- Но ведь магия Ревьера черная? Вы готовы принять сторону чернокнижников?

- Речь идет о безопасности страны, - пафосно заявил Философ. – Придется поступиться убеждениями ради общего блага.

Я надеялся, что в порыве откровенности маги проговорятся о самом главном.

- Зачем вам нужен именно я?

- Да потому что в тебе бежит кровь Ревьера, - рявкнул Страж. – Он спутался с твоей бабкой на юге, еще до начала миссии. Сложны пути провидения, но и их можно проследить. Согласно преданию, взаимодействовать с кубком может только сам Ревьер, либо его потомок.

Я молчал, пораженный. Не каждый день узнаешь, что предком был один из Великих, пусть и вычеркнутых из истории магов. Это объясняло настойчивый интерес магов к моей скромной персоне.

А потом ляпнул наугад:

- А зачем вы подсунули мне Мару?

Философ подпрыгнул, Страж встал, а Иллюзионист расхохотался:

- Я же говорил, что он только кажется придурком. На самом деле кровь Высшего дает о себе знать.

Мара не отводила глаз от меня, постепенно сбрасывая облик доброго друга и приобретая подлинный – высокомерной Высшей.

- Давно догадался? - с вызовом спросила Мара.

- Вуаль. Я встречал такие раньше. И всегда мог рассмотреть за ней суть. Но твоя была идеальной, невероятной, безупречной. Одним словом, истинной. Когда мы убегали из дома, ты увидела пелену, я с четвертым уровнем ее не сразу заметил. Картинка складывалась. Всерьез ты прокололась в Пропасти в первый же день. Только маг не ниже ранга Высшего мог разглядеть на чужой иллюзии засаду. Не думал, что встречу вас, Марана, Хранитель грани меж светом и тьмой. Но зачем той, которой подвластна магия дня и ночи, самой идти «в поля»?

Мара запрокинула голову, хохотнула и окончательно сняла маску.

- Магия мне подвластна ровно в пределах пятого уровня. А я хочу пойти гораздо дальше – ты себе даже не представляешь возможностей, которые откроет магия Ревьера. Он учился у Тарра, а значит, стал почти всемогущим. Мы не хотели привлекать тебя, нам нужна была только твоя магия, родственная Высшему. Я брала пробы, но мы так и не научились ее сохранять для изучения. Оставалось одно – быть с тобой рядом. Потом Бездушные стали тревожить нас все чаще, мы всерьез начали опасаться, что они первые доберутся до кубка. Пришлось форсировать события.

- Понятно. Ну что ж, ответы я получил. Давайте спать. Всем споки-ноки. И не прижимайся ко мне,- сказал я Маре, - даже не могу представить, сколько тебе лет – двести, триста, пятьсот? Я привык старость уважать, а не трахать. Так что найди другую жертву.

Глава 6.

Маски были сброшены. Больше никто не скрывал, что я – лишь инструмент, который надо доставить до места и использовать по назначению. Не знаю, что меня бесило больше: отведенная мне роль марионетки или тотальный контроль моих мыслей со стороны Стража. Чтобы жизнь ему медом не казалась, я начал голосить матерные песни, а когда запас иссяк, придумывал их на ходу:

«Кабы скинуть лет бы сто

Было б юное лицо

Ну а так приходится

Со Зверем хороводится».

Страж одобрительно хмыкнул и тут же испуганно взглянул в сторону Мары, не заметила ли она его усмешки. Не любит он ее и боится. Я пытался орать скабрезные куплеты и одновременно думать, как использовать это открытие себе на пользу. Про то, что надо смотреть под ноги, тупо забыл. Очередная льдина ушла из-под моих ног, я соскользнул в скрытую под ней расщелину так быстро, что даже «мама» сказать не успел.

Возникло чувство, что я нахожусь на дне стакана с разбавленным молоком. Все окутала бледная пелена. Ни одного дуновения ветерка. Тишина такая, что сначала я решил, будто оглох. Тело превратилось в одну сплошную болевую точку. С каждым вздохом меня разрывало на сотни осколков, и я беспомощно скреб ногтями снег, сучил ногами и хрипел. Я завалился на бок, не в силах бороться с неудержимым кашлем и разбрызгивая кровь. Приступ закончился также неожиданно, как начался, когда вдалеке я увидел Бездушного – его синяя кожа зловеще выделялась в молочной пелене. Одет он был во все белое, так что казалось, что ко мне приближается синяя голова с блестящими глазами. Я беспомощно оглянулся – спрятаться от него было негде.

- Больно? Все неподготовленные через это проходят, пересекая черту Белого безмолвия. Прости, что затащил тебя сюда, но надо обсудить дела без свидетелей.

Он наклонился ко мне:

- Здесь забываешь, как пахнет жизнь, - мечтательно сказал он, вдыхая воздух. – Не поверишь, насколько запах прекрасен, даже если носитель только что выблевал половину легких. Но не будем отвлекаться.

Синелицый стал серьезен:

- Ты должен привести магов к грани миров. Кубок спрятан там, место обозначено рисунком, который увидишь только ты.

- Если вы нашли кубок, почему не забрали? – прохрипел я и снова закашлялся. По моим ощущениям выблевал вторую половину легких. Он дождался окончания приступа и продолжил:

- Мы всегда знали, где кубок – его сила создала нас. Может быть, случайно, но сейчас это неважно. Кубок можешь взять только ты. На грани миров сила магов слабеет, у тебя будет шанс избавиться от контроля и свершить предначертанное. Веди их к львиной скале.

- Вам-то зачем надо, чтобы я нашел кубок? – новый вопрос дался мне еще тяжелее предыдущих.

- Тарр питался душами – они самый мощный источник силы. Но для того, чтобы изъять хотя бы крупинку души, нужна особая магия. Сила Ревьера пробудит ее, и мы вновь обретем жизнь.

- И? – мне хотелось получить ответы, но сил на вопросы не оставалось.

- Еще немного, и Белое безмолвие убьет тебя. У тебя два варианта: первый – отдать кубок магам. Они тебя уничтожат, а потом попытаются восстановить стену, которая станет для них мощным источником магии. После этого уберут всех неугодных. Второй вариант – отдать его нам. Мы тебя отпустим, скроешься там, где посчитаешь нужным и проживешь спокойную жизнь. Поверь, мы сдержим слово.

- А если я верну кубок Тарру?

- Это самый мучительный вариант, - сказал Бездушный, растворяясь в воздухе. – Тебя Тарр посчитает вором, почуяв кровь Ревьера. И будет вечность пережевывать у себя в подземелье.

Глава 7

Я очнулся от легкого порыва ветра. Вокруг меня были ледяные стены, а наверху светился кусок яркого голубого неба, на фоне которого я разглядел две головы, склонившиеся над расщелиной. Похоже, Мара и Иллюзионист, которого я узнал по забавной шапке с торчащими в разные стороны ушами. Меня поднимали на веревках, свет становился все ярче, небо ближе. Когда меня вытащили, маги столпились вокруг:

- Ему здорово досталось, но он в сознании, - я услышал облегчение в словах Иллюзиониста. – Ловкач, что болит?

- Все.

- Лежи спокойно, я проверю, целы ли кости.

Вот прикосновений не надо, поэтому я взял быка за рога:

- Мне было видение: надо идти к львиной скале.

Мара пристально смотрела на меня, потом резко подошла и прикоснулась ко мне. Я думал только о том, как болит голова, грудь, все тело, в красках расписывал свои ощущения от падения в расщелину. Боль накрыла меня. Мара с досадой отдернула руку и приказала рассказать в подробностях, что я видел. Пришлось импровизировать на ходу.

- Есть такая скала, есть! – Иллюзионист прямо взвыл от восторга, рассматривая сеть. - Сразу за этим плато.

Пошептавшись, маги приняли решение идти к пещере. Мнение Зверя и мое не учитывалось. Зверя – потому, что всегда совпадало со мнением Мары. А мое – потому что никому оно было не интересно.

Я отпихнул руки тех, кто пытался мне помочь встать. Пошатнулся, но удержался на ногах. Голова кружилась, впервые за все время путешествия я ни о чем не думал. Решение было принято, осталось дождаться удобного момента. Я все внимание уделил дороге и даже ни разу не упал. Уже начало темнеть, когда Философ, невежливо тыча пальцем, торжествуя прокричал: «Вот она, львиная скала!».

В рельефе громады можно было без труда рассмотреть хитрый прищур узких глаз хищника, хвост, свисающий в обманчивом покое, огромные передние лапы, которые изначально я принял за два небольших валуна. Ветра старались не одну сотню лет, вытачивая из камня фигуру могучего красавца.

Перед входом маги остановились и пустили меня вперед – их логика была понятна: если я привел их в засаду, то первый в нее и попаду.

Зайдя в пещеру, мы разделились, внимательно изучая каждый кусочек скалы. До меня дошло: никто из них не может забраться ко мне в голову. Прав был Бездушный, их силы ослабели, но они этого даже не поняли. Не отрываясь я смотрел на маленький примитивный рисунок чаши между стыками двух валунов.

Мара почувствовала неладное и развернулась ко мне. Глядя ей в глаза, я положил руку на рисунок. Он засветился, стал теплым, потом горячим, вспышка озарила пещеру. Вдалеке я слышал крик Высшей. Когда я открыл глаза, передо мной стоял кубок, а за моей спиной была стена. Медленно я подошел к источнику своих неприятностей. Сила в кубке была неимоверная, первобытная. Истинная сила. Ошибались маги – Ревьер не отдавал кубку часть своей души. Он умудрился спрятать в него магию Тарра. Не мне судить, зачем он это сделал и уж тем более как, но я знал точно: ее место в Тарросе. Может, я и ретроград, но амбиции Высших, будь то Бездушные или Белые, несут гибель многим магам и людям. Мы этого не заслуживаем. Выдохнув, я взял кубок двумя руками и передо мной распахнулся портал. Было слышно, как маги разбивают стену, поэтому я, не раздумывая, шагнул вперед.

Меньше всего я ждал, что окажусь в вонючем переулке. Перекошенные дома, запах испражнений, размытая недавним мокрым снегом дорога, на которой я стоял по колено в каше из нечистот и грязи, прижимая к себе сокровище. Вдалеке виднелись башни Академии, значит, это Таррос. Я запоздало размышлял, как бы сделать так, чтобы и силы вернулись, и Тарр меня вечность не переваривал, когда за спиной почувствовал легкий ветерок - маги отследили путь и пришли за мной. Лучше сгнить в подземелье Хранителя, чем в застенках стать подопытным Мары. Пришлось действовать по наитию:

- О, могучий Тарр, прими утраченную силу из рук Роя, потомка Ревьера, - я поставил кубок в грязь и стал ждать. Промелькнула нехорошая мысль: может, Тарр уже помер. Что тогда мне делать с этим кубком?

Земля вздрогнула, я с трудом удержался на ногах. Удар отбросил магов, которые шагнули из портала. Очень высокий худой старик стоял в двух шагах от меня:

- Приветствую, потомок Ревьера. Решил вернуть утраченное?

Маги поднялись с колен и замерли в ожидании развязки. Я спиной чувствовал магический щит, которым они толкали меня к Тарру. Маги жаждали жертвоприношения. Дождавшись, когда меня подтолкнут к нему вплотную, старик взял меня за руку, и я увидел прошлое его глазами. Я смотрел, как мелькают века, словно дни; горы становятся равнинами; моря высыхают, а реки меняют русла. Одно было неизменным – первоисточник магии, который со времен сотворения мироздания был здесь, в Тарросе. Он создал Первых, их сила была мудрой. Они служили этому миру и делали его лучше. На смену Первым пришли последователи, которые со временем забыли о своей миссии. Маги перестали быть хранителями, ими овладели тщеславие и гордыня. Они боролись за обладание силой, даровавшей бесконечную власть, и лишь стена защищала первоисточник от посягательств нечистых. Только под охраной Тарра он был в безопасности. Ревьер это понял, но было поздно. Ингорд с Учениками были как никогда близки к разрушению стены. И тогда Ревьер спустился к Тарру. Мое видение оборвалось на том, как он стоит на том же самом месте, что и я, принимая кубок из рук Хранителя.

- Дальше тебе знать пока не надо, - медленно произнес Старик. - Что касается наказания, то предания правы: я поедаю души врагов Тарроса, но ведь ты не желаешь зла городу?

Он резко толкнул меня, и я упал в грязь. Тарр не отрываясь смотрел на меня и бормотал заклинания. Синее пламя охватило мою правую руку. Кожа плавилась, капала на грязный снег и оставляла на нем бурые пятна. Я вопил от боли и от ужаса, но не мог оторвать глаз от того, как пламя пожирает мою плоть. Иногда я проваливался в благословенное забытье, но вновь приходил в себя, чтобы почувствовать приступ невыносимой боли.

Очнувшись, я увидел змейку, ползущую от Тарра ко мне. Я молил, чтобы она меня ужалила и прекратила эти муки. Змея стремительно подползла к тому, что еще совсем недавно было моей рукой, и к моему ужасу начала пробираться сквозь кости. Я пытался ее стряхнуть, но она намертво прилипла к останкам. Мышцы начали стремительно нарастать, слой за слоем погребая змею под собой.

Когда я пришел в себя, увидел магов, застывших в ужасе. Тарра не было. Сглотнув слюну, я посмотрел на свою руку. Она была цела и невредима, только татуировка змеи, как браслет, обхватила мое запястье.

- Что ты наделал? - Мара первая опомнилась и бросилась на меня с ножом. Я выставил руку, защищаясь от удара. Снова вспышка боли прожгла меня, из руки вылетела змея и превратилась в чудовище. Ударом в грудь оно опрокинуло Белую на землю, а затем обвилось вокруг нее и кости волшебницы затрещали. Маре на помощь бросился Зверь, которого постигла та же участь. Змея двигалась столь стремительно, что уследить за ней было невозможно. Проще было считать трупы. Я перевел глаза на Философа, Стража и Иллюзиониста, которые замерли в ожидании неминуемой смерти. Мой ручной монстр внимательно оглядел эту троицу, поднося свою морду к каждому из них, и решил, что они безопасны. Змея уменьшилась, по-хозяйски забралась в мою руку и улеглась. Снова на запястье проявилась татуировка спящей змеи. Только поблескивающий изумрудный глаз говорил о том, что она наблюдает.

- Змееносец, - пробормотал Философ и опустился передо мной на колени. – Моя жизнь в вашем распоряжении.

- Рад вам служить, - Иллюзионист склонился в низком поклоне. Подумав, Страж последовал его примеру.

Стена, с грохотом возникшая перед нами, оставила магов по ту сторону. Я оглянулся - позади меня были развалины башни, в которой закончил жизнь мой предок и Академия, во славу которой отдал жизнь его убийца. Я встал и направился туда. Рука болела неимоверно, как будто в ней были переломаны все кости. Я бережно ее держал, убаюкивая как ребенка. Передо мной расступались встречные.

Я пытался определить свой уровень, и не мог. Шестой? Седьмой? Он не поддавался исчислению. Что делать с этим даром, я не знал. Но мне в помощь память Ревьера – теперь я понял, как ее извлечь. И поддержка Тарра – после всего случившегося он не сможет мне отказать. А еще знания Просвещенных – во всяком случае тех, кого вновь обретший силы Хранитель пока еще не успел сожрать. Разберемся.