Андрей Лакро

Пророк из Кимберли-Хилл

Автор:
Роберт Валентинов
Пророк из Кимберли-Хилл
Работа №494. Дисквалификация в связи с неполным голосованием.
  • Опубликовано на Дзен

Раздался громкий хлопок. На мгновение в лестничном проеме показалось алое пламя - и тут же оно со свистом исчезло, обрушив потолки. Во все стороны брызнули щепки, осколки камня и пыль, затем что-то загрохотало и со скрежетом, похожим на последний вздох умирающего, откуда-то сверху хлынул поток щебня и булыжников. Из последних сил Катрина перекатилась по влажному полу туннеля - и на месте, где она секунду назад приземлилась, отброшенная взрывом, образовался завал из обрушенных сводов прохода.

Стиснув зубы и стараясь не кричать от боли, Катрина надавила здоровой рукой на рану в правом предплечье, силясь если не остановить, то хотя бы замедлить змеящуюся теплыми струйками кровь. Неслушающимися пальцами она нащупала в разорванной плоти что-то острое и металлическое, похожее на гвоздь. Инстинктивный порыв выдернуть его из руки был отброшен сразу же - не хватало только истечь кровью еще быстрее. Ничерта не видно. Только теплый ручей под пальцами, судорожное прерывчивое дыхание и страшная слабость, объявшая все тело. Попытка пошевелить онемевшец кистью, превозмогая навалившуюся тяжесть, увенчалась успехом. Попытка встать - нет. Катрина громко выругалась. Злые слова гулким эхом пролетели по темному туннелю, отражаясь от каменных стен. "Эрберт, шлюхин ты сын... Начинил бомбу гвоздями..." Именно зачарованный порох, с которым Эрберт Сын Шлюхи любил развлекаться с тех самых пор, как открыл в себе сверхъестественные силы, превратил взрыв и без того опасной самодельной бомбы в разрушительный дождь из картечи. Но винить Эрберта было бессмысленно - он спас Катрине жизнь, взорвав спуск в подземный ход и отрезав ее от преследователей. "Выберись живым, умоляю тебя..." - пронеслось в голове девицы, пока она не слишком успешно сражалась с предательской дрожью во всем теле.

Катрине доводилось получать ранения и до этого злополучного дня: ей ломали ребра, ее резали и протыкали клинками, в нее стреляли из луков и ружей, но вот чтоб покалечили самодельной зачарованной бомбой - такое было впервые. Ах, нет!Такое уже случалось в Рытвинах - и по вине все того же Эрберта. Слава Искрам, девушке удавалось избегать темных проклятий и проявления разрушительных черт магии на своей шкуре. Катрину, правда, один раз пытался поджарить заклинанием маг-недоучка, но тогда сотворенный им огненный вихрь лишь опалил роскошные черные волосыдевушки. Видно, не все песнопение он заучил, или же забыл слова от волнения, поэтому цели своей не достиг. А вот пущенная в ответ пуля из асорсерия, выбившая из незадачливого колдуна забитые до отказа тайными знаниями и свойствами магических аспектов мозги, достигла. Сейчас же, обессиленная, оглушенная и пораженная взрывом зачарованной бомбы, ее заботила лишь одна мысль - нужно как можно скорее выбраться из гребанных подземелий. Кровь все текла и текла, невзирая на приложенные девушкой усилия - значит, у нее осталось не так уж и много времени. Собрав остатки воли в кулак, Катрина вновь попыталась встать - и, слава Искрам, у нее это удалось. Продолжая зажимать рану, Катрина оперлась ослабшей раненной рукой о холодную каменную кладку и поковыляла вперед, ничего не различая в кромешной тьме. "Все эти опасности, вся эта кровь - и все напрасно," - думала она.

***

Для Катрины это было просто работой. В роли нанимателя выступала какая-то шайка фанатиков, именующая себя Обществом Печати. Очередная секта, озабоченная лишь поклонением новопровозглашенному мессии, плюющая на закон и гонимая Церковью Нетлимых Искр - все до боли знакомо и настолько же заурядно, насколько и таинственно. Истван, правда, в свойственной ему предостерегающей манере упоминал о серьезности намерений конкретно ЭТОГО объединения безумцев, но на то он и посредник, чтобы печься о тех, кто приносит ему деньги - о наемных бойцах, телохранителях и лазутчиках. И о своих подопечных. О Катрине и Эрберте по прозвищу Сын Шлюхи. Правда, выглядела его забота частенько слишком уж преувеличенно и картинно: мрачный вид, неподходящие и грубые слова, судорожные движения. Катрина однажды чуть не надорвала живот со смеху, когда весельчак Эрберт Сын Шлюхи, ее лучший друг и несменяемый напарник, на манер Иствана сутулился, покашливал и напряженным тоном басил, точь-в-точь копируя повадки низкорослого наводчика зыркал прищуренными глазками по сторонам и потирал бороду, нарочито важно и степенно проговаривая: "Не забывайте, что ваша работа в известной мере сопряжена с опасностью, поэтому будьте начеку, мать вашу, и присматривайте друг за другом, сучьи вы дети".

Шутки шутками, но, в очередной раз встретившись в погребе фальшивой скобяной лавки Иствана, чтобы обговорить детали предстоящей работы, и Катрина, и Эрберт мгновенно посерьезнели, едва наводчик вывалил на стол двадцать тяжеленных слитков золота, лукаво блесувших в свете горящего факела. "Задаток",- сухо бросил Истван, увидав полезшие на лоб от изумления глаза обоих наемников. Предваряя любые вопросы, Истван добавил: "Без трупов не обойтись, можете быть уверены. Слышали об Обществе Печати? Я тоже слышал. Так вот, сие Общество озадачено вопросом безопасности своего так называемого пророка. За последний год на его жизнь покушались восемь раз, а теперь и вовсе... Если коротко, то дело сулит массу хлопот. Церковь теперь этих сумасбродов не жалует, посему желающих вляпаться в скверную историю с клириками немного, а уж тех, кто хочет прогуляться до плахи - и того меньше. Сложив оба этих обстоятельства, в сухом остатке получим полное дерьмо. Эти фанатики прекрасно понимают, что якшаться с ними равносильно самоубийству, поэтому готовы выложить любые деньги тому, кто не побрезгует их взять. Со мной связался Камергер Общества Печати по имени Айлен - правая рука этого сраного пророка, тип не самый болтливый, но кое-что из него выудить удалось. Эта гора сраного золота - только четверть от общей суммы, итого общая плата составит восемьдесят слитков. Вычитаем расходы, делим на троих - и получаем по двадцать пять слитков на брата. Даже внуки ваших внуков смогут не работать ни дня в своей жизни. Неплохо, да? Если вас заинтересовало, я готов рассказать подробнее, но предупреждаю - шансов остаться без головы представится больше, чем найдешь зубов у кроволиза в пасти".

Катрина не ответила, лишь сглотнула слюну, подсчитывая в уме примерную сумму одного слитка в монетах. Получилось вопиюще, неприлично, катастрофически много. Эрберт, как и его черноволосая напарница, не издал ни звука, с тупым лицом уставившись на золото - видно, тоже что-то прикидывал, но запутался в вычислениях. Истван воспринял общее молчание за согласие и принялся обрисовывать наемникам детали. Из продолжительных рассказов Иствана выяснилось, что сорящее золотом Общество долгое время находилось под покровительством графа Лаймона Кимберли - он происходил из не слишком древнего, зато весьма богатого рода Южных земель. За связь с этим Обществом упомянутый граф был подвергнут порицанию со стороны Церкви Нетлимых Искр, и, как следствие, вынужден был приостановить с ним всяческие сношения, посему верхушка Общества вознамерилась вывезти своего пророка из Кимберли-Хилл, резиденции графа Лаймона, в более безопасное место. Куда именно - Иствану, понятное дело, не сообщили. Зато сообщили кое-что другое, даже более важное, чем все, что было озвучено ранее: граф Лаймон, взятый за жабры Церковью, получил на орехи и от имперского наместника, который с подачи высших священных чинов потребовал от нерадивого слуги императора послушания в духовных делах. Иными словами, под страхом лишения всех земель и титулов, графа настойчиво попросили отречься от любых связей с сектой еретиков и принять меры по заключению под стражу всех известных ему членов Общества Печати, что он, поджав хвост, и сделал, бросив пророка и всех верных ему последователей в темницу Кимберли-Хилл. Эрберт первым понял, к чему все клонится.

- Мать твою, Истван! Клянусь, если ты скажешь, что нам нужно вызволить этого пророка, я тебе в рожу плюну... - удрученно прошептал он, поглядев на девицу. Катрина молчала, но в глубине души разделяла опасения напарника. Следить за тем, чтоб купец-толстосум ненароком не напоролся на нож или ловить своим телом пули, посланные мужьями-рогоносцами в распутного магистрата - это одно, а связываться с имперскими властями и клириками - совсем другое. Но, раз уж и она, и Эрберт промолчали в тот миг, когда стоило ответить твердым отказом при виде сраной горы золота, значит, так тому и быть. Эрберт понимал это не хуже нее, но, предчувствуя недоброе, пытался хоть как-то отвести душу. На несколько долгих минут в ненастоящей лавке воцарилось вдумчивое молчание.

***

Истван не обиделся на сказанные в сердцах слова - он тоже все понимал, может быть, даже слишком хорошо. Было видно, что он взволнован сильнее обычного, и Катрину это ни капли не удивило. Несмотря на свои повадки, Истван всегда был добр к Катрине и Эрберту, а наставления его зачастую сквозили почти что отеческой заботой. Именно этот неуклюжий и подозрительный человечек низкого роста много лет назад подобрал неразлучную парочку где-то на улицах славного города Армари, отмыл, выкормил, дал кров и научил сражаться. Много позже, когда в сознании Эрберта пробудились магические аспекты, именно Истван нашел ему учителя, а Катрину, хрупкую и боязливую некогда девчушку, неприветливый с виду грубиян обучил выживать среди интриг и подлостей, не теряя достоинство, и не давать обидчикам спуску. Когда оба подопечных стали достаточно взрослыми, Истван не без мучительных терзаний приоткрыл для них дверь в свой мир. Мир жестокого и опасного наемничьего ремесла. Мир еще более грязный и кровавый, чем его склонны представлять даже самые отъявленные пессимисты. Мир по-своему честный и в то же время беспринципный. И в этом мире Катрина и Эрберт постарались проявить себя настолько хорошо, насколько могли это сделать оборванцы с улиц поганой выгребной ямы под названием Армари, лишившиеся родни, детства и надежды.

- Хватит скулить, Эрберт. Ты Сын Шлюхи, а не Трусливый Сын Шлюхи, - буркнул Истван, водя маленькими глазками туда-сюда. Эрберт хотел было что-то возразить, но Катрина больно ткнула его в бок, и он, злобно на нее покосившись, ничего не сказал. - Все верно, наниматель хочет освободить этого пророка, или кто он там, чтобы к чертовым Искрам отчалить с Материка куда подальше.

- А ты, девочка, ничего сказать не хочешь? - крохотные черные глаза уставились на Катрину и сощурились сильнее прежнего.

- Сам знаешь, Истван, выкобениваться поздно. Ты взял задаток, рассказал условия. Значит, мы в деле, - Катрина сама не знала, откуда в ней вдруг взялось столько уверенности. Она знала одно - нужно быть готовыми к любому дерьму.

- Сколько у нас времени? - вдруг подал голос Эрберт. Истван покосился на него и вновь буркнул:

- Две недели, а может и того меньше. Знаю, этого недостаточно для серьезной подготовки. Но нужно успеть все провернуть до того, как в Кимберли-Хилл вернется граф, а с ним и добрая половина его солдат. Камергер Общества собирал сведения о том, что происходит в городе, и ,с его слов, граф отбыл в резиденцию имперского наместника, дабы сообщить ему о выполнении требований короны лично, как того требуют древние законы. Освободить узника даже сейчас кажется не самой легкой затеей, но по прошествии этого срока в темницу станет совсем уж невозможно попасть. Нужно действовать немедленно.

Эрберт налил три кружки горького крепкого эля и поставил две из них на стол пред Катриной и Истваном. Сделав пару глубоких глотков и смачно рыгнув, он задумчиво изрек:

- Невелик у нас выбор. Либо добраться до Кимберли-Хилл и продумать на месте хоть мало-мальски действенный план, либо...

- ...либо все пойдет как в Рытвинах, - хором подхватили наводчик и наемница мрачными голосами.

***

Эрберт тяжело вздохнул. Катрина понимала его чувства. В Рытвинах, селении к западу от Кривой горы, она вместе с Истваном и Эрбертом имела как-то несчастье заночевать. Вопреки всем правилам, никто из троих не остался дежурить ночью - слишком они были вымотаны длинной дорогой на пустой желудок. Да и к чему дозор? Рытвины производили впечатление самого спокойного места на Материке: веселые и довольные жители, приветливый хозяин кабака, захватывающие дух красоты местной природы - не село, а Нетлимые Кущи.

Глубоко заполночь на Рытвины налетела банда дезертиров. Троица проснулась слишком поздно - ведомые жаждой крови и предвкушающие легкую добычу, пятеро головорезов уже ворвались в кабак, где заночевали наемники, и первым делом предали мечу хозяина заведения и его старшего сына, а потом надругались над хозяйской женой и двумя прелестными дочерьми, прежде чем вскочившие с кроватей путники бросились на шум и крики. Катрина успела уложить двоих ублюдков выстрелами из пистолетов, а Эрберт, своим излюбленным приемом зачаровав поднятый с пола столовый нож, метнул его силой мысли еще одному дезертиру прямо в горло, в то время как крепкий и проворный не по годам Истван, обуреваемый гневом, полудюжиной точных ударов полена забил насмерть двоих оставшихся негодяев. Не истратив ни секунды на обдумывание дальнейших действий, троица выскочила из кабака на улицу, освещенную заревом пожара - это горела подожженная дезертирами часовня. Повсеместно метались обезумевшие селяне, всюду слышны были крики, лязг железа и выстрелы. Наемники поспешили было к пожираемой пламенем обители, но путь им преградила разъяренная толпа бывших имперских латников и стрелков. Силы были неравны, и пока Катрина пыталась перезарядить пистолеты, а Истван уворачивался от звенящих клинков и свистящих пуль, Эрберт Сын Шлюхи не придумал ничего лучше, чем пронизать потоком подвластной ему одному силы склянку лечебного масла из корня дикой гвоздики, которую впопыхах схватил со своего увешанного всякой всячиной ремня. Много месяцев спустя, прочитав "Трактат о свойствах кореньев, трав и древесных плодов", Сын Шлюхи очень сожалел о принятом им решении, но сделанного не воротишь - зачарованный стеклянный сосуд, отправленный им в полет силой воли, оказался в самой гуще вражеских рядов и рванул. Нет, РВАНУЛ.

То, что происходило дальше, трудно было описать словами. Катрину ослепило, оглушило, отбросило шагов на двадцать и вывернуло наизнанку. Иствана закинуло ударной волной на крышу злосчастного кабака. Сам Эрберт остался на ногах, но пребывал в эти длившиеся вечно роковые мгновения в ступоре от ужаса: на месте завязавшегося только что сражения зияла теперь чернеющая выжженная дыра глубиною в полтора человеческих роста и обхватом в маленький пруд, повсюду вокруг дымящегося кратера раскиданы были изуродованные и обгорелые конечности , больше напоминавшие узловатые древесные корни, в воздухе зависла вонь поджаренной плоти. Не слышно было ни криков, ни стенаний умирающих - лишь полуминутный шелест красного, теплого, липкого дождя, обрушившегося на землю...

- Да уж, - прервал давние воспоминания Истван хриплым от эля голосом, - Трудный был денек. Но в этот раз мы по уму поступим - я поеду с вами в Кимберли-Хилл и буду держать связь с нанимателями, а заодно продумаю пути отхода. Ты, Катрина, отправляйся с утра на рынок и прикупи припасов для поездки: пуль, пороха, вяленого мяса, эля да сухарей. А ты, Эрберт, потолкуй с ребятами из конюшен - авось, сбагрят нам повозку, да кобылу отдадут, какую подешевше. Не смотри на меня так, Сын Шлюхи... Знаю, что денег у нас теперь как грязи, да только ежели золотые слитки бездумно пускать в оборот, об этом сразу прознает городская стража, а уж коли так - не миновать беды.

- Верно, Истван, - поддержала наставника Катрина. Эрберт, несогласный с мнением большинства, спорить все-таки не решился и молча кивнул. Катрина продолжала:

- Только как именно ты собрался держать связь с этими фанатиками? Они находятся вне закона, и вряд ли кто-то из них безумен настолько, чтобы оставаться в осином гнезде.

- Да, им уж точно не светит прежняя жизнь в уделе графа Лаймона. Отчаянные пытались оказать отпор и погибли, сообразительные нашли способ улизнуть, а самые верные - те остались и были заточены вместе с пророком. Но у Общества еще остались друзья среди горожан, в этом не сомневайся. Один из таких друзей встретит нас у ворот, как только мы сообщим ему время прибытия. Разумеется, пошлем птицу, Эрберт, а ты как думал? - бурчал Истван.

- Небось, долгий путь нам уготован? На хромой-то кляче в прохудившейся повозке? - фыркнул Эрберт. Наводчик смерил его раздраженным взглядом.

- Если выдвинемся послезавтра на рассвете, то уже дня через четыре окажемся у стен Кимберли-Хилл. Остается один вопрос - как нам попасть в город, не привлекая внимания? - тут уже сам Истван задумчиво почесал бороду и вопрошающе уставился на подопечных.

- Неплохо было бы обговорить это уже на рассвете, - сладко зевнул Эрберт. Катрина поймала себя на мысли о том, что и ей хотелось бы отдохнуть перед завтрашним днем. Истван согласился с Эрбертом, наверное, впервые за десять долгих лет.

- Заночуете здесь, а завтра начнем подготовку. Все согласны?

- Да! - шепнула Катрина, глядя на то, как ее друг уже посапывал, сидя на стуле. Истван слегка улыбнулся - такое тоже случалось нечасто. Перекинувшись с Катриной еще парой слов, Истван встал, потушил чадящий факел и вышел из подвала, предоставив Катрине возможность растянуться на тонком матрасе в углу и забыться сном.

***

Давно зарубцевавшееся клеймо в виде круга, внутри которого виднелись очертания четырех малых восьмиконечных звезд, исходящих из одной большой четырехконечной, давно так приятно не жгло тыльную сторону левой ладони. Шэлон Регве уверенной поступью преодолел несколько десятков ступеней, ведущих из темницы наверх, в южную сторожевую башню. Пятью минутами ранее Шэлон, почувствовав восхитительный прилив сил и пробуждение давно дремлющих уголков сознания, голыми руками разорвал тяжелые цепи, что сковывали его последние недели, а затем направил весь свой гнев вкупе с необузданной мощью, вновь объявшей все его нутро, в колдовское клеймо на своей руке - Великую Печать. Ее старые таинственные узоры вспыхнули таким знакомым и приятным серебристым блеском и осветили изможденное, осунувшееся, заросшее, но радостное лицо своего несломленного Слуги. "Отвар изумрудной ромашки... Вот чем графские прихвостни пичкали мессира..." - загорелась мысль в пульсирующем мозгу Шэлона, едва он почувствовал на устах знакомую с юности горечь. Хитро, но жестоко. Черновласка раскусила планы Кимберли и обратила их оружие против них же самих - едко пахнущий сверток, оказавшийся подле Шэлона в одну из бессонных ночей, был ничем иным, как сбором сушеных зеленых лепестков. Шэлону пришлось напрячь память, чтобы припомнить, как он объяснил женщине природу своих сил и рассказал про знакомые ему способы того, как разбудить их в полной мере, и та поведала про яд, который носят в камеру к пророку. Подарок был идеальным. Жадно проглотив содержимое свертка, Шэлон испытал невыносимую боль разрываемого на куски сознания и едва не лишился чувств. Но вслед за недолгим мучением пришла блаженная сила.

В отличие от Шэлона, чей по-особенному устроенный организм воспринимал ядовитые отвары лишь топливом, катализатором для усиления собственных магических свойств, Пророк, при всем своем непревзойденном даре к колдовству высших степеней, оставался заключен в теле обычного человека, которое все же обладало уязвимостью к ядам. Люди графа Лаймона, видно, были об этом осведомлены, поэтому наверняка регулярно добавляли небольшое количество отравы в его воду, хлеб или баланду. Недостаточно для убийства, но вот чтобы сдержать рвущийся наружу Нетлимый Свет - вполне. Если бы не таинственная женщина с волосами цвета воронова крыла и ее проницательность, вряд ли бы Шэлону удалось выбраться из заточения. В чем ее интерес? Верить незнакомцам Шэлон никогда бы не решился. Но раз пророк в опасности, то он, Шэлон Регве, Слуга Печати и ее Хранитель, сделает все, что угодно, лишь бы уберечь мессира, в том числе и пожертвовать своей жизнью.

Шэлон смутно припоминал несколько коротких бесед с Черновлаской, как он сам ее назвал, не зная ее настоящего имени. Он был так вымотан недосыпанием и постоянными издевательствами стражников, что с трудом восстановил из обрывков полубредовых воспоминаний зыбкое подобие плана. Для начала нужно было прорваться в башню и устранить возможных преследователей, и это не было проблемой для преобразившегося тела Шэлона и его воссиявшей Печати. Следующий шаг должна была совершить сама Черновласка. Как она прошептала Шэлону, он сам поймет, что ему делать. Обдумав все еще раз, Шэлон пришел к выводу, что Черновласка неплохо все продумала, вплоть до путей отхода. Так, шум, по уверениям незнакомки, не должен всполошить бдительных стражников, большая часть которых будет чем-то занята.

Все эти мысли начанали раздражать Шэлона, они кололи его перевозбужденное сознание и неприятно стучали в висках. Шэлон мотнул головой, будто желая отогнать назойливую муху. Закипевшая в крови ярость, сдобренная губительным снадобьем, взяла верх, и Шэлон не собирался от нее отмахиваться - по крайней мере до тех пор, пока чертов замок трусливого графа Кимберли не обагрится кровью предателей и клятвопреступников, посягнувших на жизнь и свободу его мессира, Великого Пророка. Поднявшись, наконец, ко входу в башню, Шэлон без лишних колебаний ударил по тяжелой двери, преграждавшей ему путь - и она с треском рассыпалась на куски во вспышке серебристого света. Стоявший за ней солдат, облаченный в голубые с черным доспехи - цвета рода Кимберли - с криком пролетел несколько шагов, пораженный силой Печати, и впечатался в стену. По хрусту, прервавшему гробовую тишину, Шэлон понял, что больше он уже не встанет. Солдат, видевший смерть своего товарища, вскочил из-за стола с едой, за ним повскакивали с мест еще шестеро таких же черно-голубых фигуры. Трапеза закончилась

Сперва ошеломленные громким появлением незванного гостя, солдаты быстро отбросили всякое смятение и схватились за клинки. Шэлон лишь злобно нахмурился и нечеловеческим рывком бросился в бой. Усиленные новообретенной силой, чувства Слуги Печати превосходили человеческие во сто крат: Шэлон знал, в какую сторону полетит выпад еще до того, как рука делала замах, слышал, как напряженно бьются сердца его противников, чувствовал запах их страха и гнева. Невозможными пируэтами уворачиваясь от сыплющихся на него атак, Шэлон с яростным криком обрушил на голову одного из солдат Кимберли подкрепленный силой Печати удар кулака и разможжил его череп вместе с блестящим шлемом, затем схватил за запястье второго бойца и швырнул в пару других, повалив их всех на стол, который не преминул с грохотом развалиться на части. Следующему черно-голубому вояке повезло куда меньше - Шэлон, уже вкусивший азарт боя, резким движением остановил острый клинок, направленный ему в грудь, сжав бритвенно острую сталь пальцами. На лезвии выступила кровь, но Шэлон даже не почувствовал боли - небольшим усилием он отломил острый конец оружия и тут же вонзил его прямо в грудь нападавшему. С лязгом острие пробило нагрудную пластину доспеха насквозь и достигло сердца. Не успел труп упасть на землю, как серебристый всполох Печати Шэлона высвободившимся разрядом магической энергии пронзил еще одного. Бедняга в считанный миг воспламенился и сгорел дотла вместе с панцирем и оружием, осев на заляпанный кровью сослуживцев пол башни горкой искрящегося пепла. Последний стоящий на ногах солдат Кимберли почти наугад ткнул своим кинжальчиком в Шэлона - и попал. Клинок погрузился в плоть меньше чем на палец и застрял. Воин, не ожидавший подобного исхода, в оцепенении застыл, не отпуская при этом рукоять оружия. Шэлон зарычал - боль была не такой уж и сильной, а вот само попадание его не на шутку раззадорило. Небрежным движением он залепил доставшему его противнику пощечину наотмашь. Голова солдата, отброшенная ударом вправо, вывернулась назад почти до лопаток, и шея его, не способная вынести подобной нагрузки, предательски треснула, после чего воин наконец отпустил рукоять клинка и грохнулся наземь, уже не двигаясь.

Выдернув кинжал из груди и чертыхнувшись, Шэлон презрительно плюнул в сторону стонувших воинов Кимберли, которым посчастливилось выжить. Ранение, пробившее упрочненную плоть Шэлона, было бы достаточно серьезным для обычного человека. Но Шэлон уже не был человеком в привычном понимании этого слова. Давал о себе знать самовостанавливающий эффект врожденных сил Шэлона: кровь, вытекавшая из раны, тут же сворачивалась, находясь под действием снадобья, а разрезанная кожа на глазах восстанавливалась без появления шрамов. Понадобится пара часов, чтобы Шэлонов организм залечил ее полностью, но на это, как ни прискорбно, уйдет большая часть пробужденных сил, а значит, уже скоро эйфория закончится. Что ж, не время медлить.

Немного прийдя в себя, Шэлон Регве все таким же бодрым шагом направился еще выше, на крышу башни. Взобравшись наверх и ощутив приятное дуновение ветра на слипшихся волосах, Шэлон взглянул вниз. Сумерки обволокли город почти полностью, то тут то там зажигались желтоватые точки факелов, а на главной площади происходило столпотворение. Тысячи горожан, покинувших в столь поздний час свои дома, обступили какое-то возвышение. Приглянувшись, Шэлон распознал в нем перевернутую набок телегу, из которой вверх торчали длинные шесты. Подле этих шестов сновал человек в темной накидке. Побродив рядом с ними еще с полминуты, человечек вдруг замахал руками и отбежал от повозки на десяток шагов, после чего шесты один за другим взмыли в небо, точно пущенные из лука стрелы и, взлетев на приличную высоту, разорвали наступившую темноту буйством ярких красок. Синие, зеленые, красные, золотые искры с громким свистом и грохотом посыпались с ночного неба под ликование толпы и заигравшую вдруг музыку. Слуга Печати лишился дара речи. Он стоял, завороженный увиденным, не в силах оторвать глаз от причудливо расцветших в воздухе бутонов разноцветного огня, и не смея даже шелохнуться. Под этот аккорд потаенные уголки его недавно разворошенного сознания вновь погрузились в сон и перестали тревожить рассудок. "Так вот, что она имела в виду..." - пронеслось в голове у Шэлона.

***

Троица подъезжала к Кимберли-Холлу под видом бродячих циркачей. Как было обговорено в пути, Катарина, представлявшаяся именем Агнесс, как самый меткий стрелок и метатель кинжалов среди всех троих, должна была заниматься опасными трюками и собирать сведения о местоположении пророка, Эрберт Сын Шлюхи в личине пироманта-фокусника Зейна отвечал за красочные представления и отвлекающие маневры, а Истван, выступая в роли импрессарио двоих своих подопечных под именем Демар, взял на себя обязанность созывать народ и организовать пути отхода из города. Путешествие прошло без проблем, но вот когда повозка уже подъезжала к воротам Кимберли-Хилл, троицу остановили привратники.

Один из них, пузатый усач, пристально стал рассматривать телегу и погруженные на нее мешки. Не найдя ничего подозрительного, он будто бы рассердился и стал требовать пропускную грамоту. Катарина уже хотела было застрелить надоедливого стражника, как некий высокий человек, вышедший из ворот города, прервал досмотр и, сказав страже что-то, отчего усач аж побагровел, велел пропустить путников. Когда повозка уже въехала через ворота, высокий человек незаметно подошел к троице, поклонился и представился:

- Меня зовут Виадаль, я управитель этого города. Я так полагаю, вы здесь по поручению наших общих друзей?

Катарина замешкалась. Интвар же ответил напрямую:

- Да. А вы, стало быть, один из сочувствующих?

- Верно, - ответил высокий человек. - Я также являюсь советником графа Лаймона, и я готов помочь вам любым доступным мне способом.

Эрберт удивленно спросил:

- Каким же образом случилось так, что вы поддерживаете фанатиков?

Виадаль быстро прервал его строгим голосом:

- Я поддерживаю Общество Печати очень давно. Один из Слуг Печати спас мою семью от смерти во время нашествия еретических сообществ на Южные земли, поэтому я более чем обязан и ему, и Обществу, в котором он состоит. К сожалению, мне не удалось отговорить графа от удерживания некоторых Слуг Печати и пророка взаперти, зато именно благодаря мне граф с большей частью своих людей сейчас находится далеко от своей резиденции.

- Вы убедили его поехать к наместнику лично? - нахмурился Истван. Виадаль кивнул:

- Верно, я сослался на старые законы приличия, и досточтимый граф Лаймон последовал моему совету, к нашему с вами счастью. А теперь, друзья, позвольте мне проводить вас до таверны.

По пути к жилому двору Виадаль кое-что рассказал о происходящем в городе:

- К вящему сожалению, мало кто поможет вам в вашем деле, за исключением меня, конечно. Я не хотел бы погружаться в детали задуманного вами, но готов выполнить любую вашу просьбу. Единственное, о чем я прошу вас задуматься, так это о человеке из Общества, которого наряду с остальными бросили в темницу.

- Что за человек? - откликнулся Истван. Он не слишком доверял новым людям.

- Его имя Шэлон Регве. Именно он спас меня и мою семью. Но что важнее, он является назначенным телохранителем и наставником пророка.

-Наставником? - хором вопрошали наемники. Виадаль остановился. Его лицо выглядело изумленным:

- Так вам не сказали? Пророк - еще дитя. Вернее, пророк находится сейчас в теле маленького мальчика. Вы что же, не знаете даже, с чем имеете дело?

Троица недоуменно переглянулась. Виадаль аж сморщился от таких вестей. Было видно, что он сильно переживал за успех предстоящей операции, поэтому ему не оставалось ничего другого, кроме как растолковать положение вещей:

- Видите ли, пророк это не конкретный человек. Он даже не человек в том смысле, в котором мы все можем понять. Согласно учению Общества, пророк - это некая сущность, сродни Неопалимым Искрам. Бессмертная, бесплотная, бесформенная. Если хотите, пророк - суть переходящая душа высшего порядка и невероятного могущества, душа новой Искры, что по преданиям должна взойти в оба Царства Искр, Неопалимое и Черное, и прекратить раскол между ними, соединить их воедино и вечно править всеми остальными сущностями. Так вот, эта великая блуждающая душа прикрепляет себя в нашем мире к достойному ее силы носителю, а когда носитель погибает - находит нового. Этот цикл должен повторяться до Часа Сошествия, когда снизойдут Черные и Неопалимые сущности в наш мир и устроят братоубийственную резню. Тогда и проявится пророк, прекратит междоусобицу и взойдет на трон повелителя всех сущностей. В это час воцарится благоденствие как в нашем мире, так и в обоих Царствах Искр. Однако носителя души пророка следует тщательно подготавливать, для этого пророка всегда держат на виду, потому как если прекратить существование его носителя, то душа новой Искры найдет себе другого, который может находится хоть на Втором Материке или, скажем, в Черных Лесах, и пройдет немало времени, прежде чем Общество сможет вновь его отыскать. Понимаете, к чему я это рассказываю?

Катрина не понимала ни черта, Эрберт, судя по тупому выражению лица, тоже. Лишь Истван задумчиво кивал головой

- Мы должны любой ценой вытащить мальчика живым и невредимым. Однако почему мы должны верить в эти бабкины россказни? - подозрительно сощурился Истван.

Виадаль сделал глубокий вдох и настойчиво продолжил:

- Я поэтому и прошу вас вызволить господина Шэлона Регве. Мало того, что он Слуга Печати, наделенный великими знаниями и силами, так еще он лично ответственен за безопасность мальчика, а это значит, что он будет вам весьма полезен.

Катрина кивнула и уточнила:

- Вы можете уточнить, где именно держат этого вашего Шэлона и пророка?

Виадаль молча указал на высокую серую башню замка, затем добавил:

- Под дозорной башней скрывается графская тюрьма, в ней заключен господин Шэлон. Где-то там же находится и пророк, но я не имел чести знать где именно. Что ж, пора разойтись. Пошлите мне весточку, если я смогу что-либо сделать, - с этими словами управитель удалился, оставив наемникам больше вопросов, чем ответов. Катрина почувствовала, что, несмотря на всю мутность персоны Виадаля, его слова имели смысл. Нужно найти Шэлона Регве.

***

Пока почти вся стража и солдатня в городе следили за площадью, полной разгулявшейся черни, Шэлон безо всякого труда пробрался к башне, именуемой в городе Старой. Возле нее он увидал стоявших по стойке смирно солдат в доспехах черно-голубой расцветки, их было намного больше, чем в разгромленном им дозорном помещении - около тридцати.

""Искры меня раздерите... Мессира точно держат здесь, я чувствую это," - лихорадочно думал Шэлон, пригнувшись за низким заборчиком шагах в пятидесяти от укрепления. Стоило бы предупредить своих неизвестных союзников... Но как?

Едва Шэлон подумал об этом, как откуда-то слева, из развалин полусгоревшего в недавнем пожаре деревянного домишки раздался хлопок, потом еще один и еще - и на землю попадали один за другим трое черно-голубых. Началась суета - бойцы похватались за оружие, часть из них побежала в сторону развалин, из которых раздались выстрелы, остальные рассредоточились по местности, начав рыскать по утыканным неуклюжими пустовавшими домишками улочкам. Шэлон, воспользовавшись возникшим хаосом, тихонько перебежал поближе к башне и плюхнулся в высокие кусты. Мимо него пробежала пара солдат, что-то выкрикивая и бряцая клинками. Выстрелов больше не было слышно. Еще немного подождав, Шэлон подбежал ко входу почти вплотную. Теперь дверь в башню защищало всего несколько человек. Едва Слуга Печати привстал, как на плечо ему легла чья-то мягкая рука - рядом с ним из ниоткуда возникла она. Черновласка. Ее тихий шепот слегка отрезвил Шэлона:

- Ты невредим, и это хорошо. Я знаю, что ты можешь вытворять, когда находишься под действием трав. Вот, - она выудила небольшой пучок сушеных лепестков, - прежде чем съешь это, послушай меня и запомни: я возьму двоих слева, а ты хватай правого и что есть сил швыряй в дверь, авось вынесешь. Дальше подключится мой друг и прикроет нас, пока мы ворвемся в башню. Усек?

Шэлон кивнул. Неожиданность, с которой появилась Черновласка, сбила его с толку, но он взял себя в руки и прожевал лепестки. Спустя секунду, когда боль от снадобья уже отступила, он вновь почувствовал прилив сил. "Давай, командуй, черноволосая, и мы всех их порешим", - осклабился Шэлон.

- Давай! - крикнула она и дважды выстрелила из своих блестящих пистолетов, опрокинув на землю двоих зазевавшихся солдат. Шэлон в это время, уже подскочив к третьему, схватил его, точно тряпичную куклу, и что было сил запустил бедолагу в дверное полотно. Снаряд, запущенный Шэлоном, вынес дверь с петель. Шэлон в пару прыжков залетел в открывшийся проход, заранее послав в этом направлении серебристый пучок искрящегося света своей Печатью. За ним следом заскочила Черновласка.

Где-то далеко раздался взрыв. На первом этаже башни пророка не оказалось - лишь разбросанные тела бойцов Кимберли, покореженные магией Печати. Остался второй ярус. Шэлон пулей взлетел наверх и увидел белую перину кровати, на которой мирно спал светловолосый мальчуган лет десяти. "Пророк! Я нашел тебя!" - облегчение наполнило воспаленный мозг Шэлона подобно свежему бризу. Он выполнил долг, он позаботился о мессире, он...

-...он мертв, - кротко молвила Черновласка.

***

Забежавший на второй этаж башни Эрберт, запыхавшийся и пропахший потом и порохом, с изумлением увидел опустошенное лицо Катрины, которое она не могла отвести от маленького трупа мальчика, давно уже побледневшего и остывшего, а рядом с ней немолодого мужчину, упавшего на колени и рыдающего во весь голос.

***

Катрина все шла и шла, и с каждым шагом силы покидали ее. Она будто засыпала на ходу, видя наяву картины, произошедшие совсем недавно: Шэлона Регве, в ярости и горечи выбившего стальную решетку башенного окошка своим телом в самоубийственном прыжке вниз, маленького мертвого мальчика, судя по всему, отравленного задолго до появления троицы наемников в Кимберли-Хилл, Эрберта Сына Шлюхи, что было сил толкающего ее, Катрину, в проход, ведущий из Старой башни в подземный туннель и взрыв, изуродовавший ее руку, солдат, по пятам ее преследующих. Она шла, думая о том, что на другом конце туннеля, где-то посреди леса, ее ждет верный Истван с лошадьми. Что дома, в грязном Армари, ее ждет сраная гора золота. Она шла, пока не выбилась из сил окончательно. Наконец, Катрина-Черновласка упала, потеряв сознание от кровопотери, и навечно уснула на холодном влажном булыжнике, которым были вымощены стены туннеля из Кимберли-Хилл.

+1
02:04
347
15:30
Хороший рассказ темненького такого фэнтези. Атмосферно, хорошо прописаны персонажи. Единственно, на мой взгляд, с концовкой смазали. Можно было немного продлить рассказ, или отжать из него половину воды и в итоге сделать хорошо. Не хватает штриха, о предательстве, что кто-то (возможно наниматель) убили пророка, а всё свалили на них. Недораскрыли маленько…
Текст вычитан, хотя и здесь встречаются ляпы.

К вящему сожалению, мало кто поможет вам в вашем деле, за исключением меня, конечно


Былки, етить разъетить!

Для начала нужно было прорваться в башню и устранить возможных преследователей, и это не было проблемой для преобразившегося тела Шэлона и его воссиявшей Печати.


За связь с этим Обществом упомянутый граф был подвергнут порицанию со стороны Церкви Нетлимых Искр, и, как следствие, вынужден был приостановить с ним всяческие сношения, посему верхушка Общества вознамерилась вывезти своего пророка из Кимберли-Хилл, резиденции графа Лаймона, в более безопасное место.


Вообще, громоздить такие большие предложения смысла мало. Сделайте два-три мелких, и читается лучше, и ошибок меньше.

В целом — рассказ крепкий середняк. Я бы оценил в 6-7 баллов из 10.

Плюсую.

20:03 (отредактировано)
+1
Такое ощущение, что автор не может решить в каком возрастном рейтинге он пишет. С одной стороны один из героев может размозжить голову противнику. И это тянет на взрослую сказку — ИП. С другой, читателя постоянно преследуют пояснение автора наподобие: «Он негодяй».
Когда ты на такое натыкаешься после взрослой боевки, первая мысль: «Ну ок, но нафига он мне это говорит, я итак по контексту вижу, тут вообще все не зайки».
Потому вопрос к автору, вы зачем эти пояснения вставляете, вы думаете читатель не поймет очевидное?
p.s.
Таких «пеньков» в тексте много.
19:38
Ох, вычитка нужна. А то у вас боёвка есть, а вычитки нет. И кровь выступает на клинке, а не на пальцах его схвативших. crazy

А ваще автору тесно в рассказе. Ему размаха, размаха не хватает! Запятые фигня, главное кровь-кишки-файерболы! laughУдачи, короче. Когда выпустите серию на Автор.Тудей, я вам буду завидовать. )))))
Загрузка...
Светлана Ледовская

Достойные внимания