Священная книга тифлинга

После войны с кмерами не прошло и полугода, а трактир «Пивной колос» уже вновь открылся для посетителей. Здание трактира, как и всю деревню Нижнелужье, ещё в начале прошлого года сожгли отступающие войска стекфолльцев, но старина Ольм, бессменный хозяин харчевни, отказывался падать духом. Пришлось упразднить всякие излишества вроде второго этажа, отдельных кабинок и кухни, а в меню оставить один-единственный пункт – фирменное ржаное пиво. И пускай оно стало гораздо светлее, а размер шапок пены уменьшился в два раза, никто и не думал жаловаться.

- И вот это, по-твоему, лучшее место, где честный человек может просадить последнюю пару медяков? - недовольно воскликнул высокий мужчина в плаще с капюшоном.

В полупустом сарае его слова эхом отразились от стен. Кроме хозяина, в трактире было всего двое гостей: один дремал возле огня, второй потягивал пиво в неосвещённом углу.

Спутник капюшона молча сел за свободный стол. Это был коренастый бородач в дырявом овчинном тулупе и круглой рыбацкой шапке.

- Да ладно тебе, Киррик, когда ты успел стать честным человеком? - ехидно спросил он. - Хозяин, пива - но только не разбавленного!

Ольм, сидевший на высоком табурете подле бочек, наигранно схватился за сердце:

- Брайр, негодник, что это ты говоришь! Когда я угощал друзей разбавленным пивом?

Старик нацедил две кружки и отнес к столу.

- Рад тебя видеть, пройдоха! - похлопал он по спине бородача. - Что новенького за пределами Гвендарийяра?

- Всё по-старенькому, Ольм. Люди помаленьку отходят от войны. Думаю, к осени всё пойдет своим чередом.

- Хотелось бы в это верить! - хмыкнул хозяин. - Питьё-то не само по себе зарождается в бочках! Ну ничего, всё перемелется. Я слышал, отстроили мельницу на Беленькой-то, и мост поставили, взамен разрушенного.

- Да? А монастырь Сиорсай уцелел? - вытирая пену с бороды, спросил овчинный тулуп. - Мой товарищ собирался его посетить.

- Нет, друг мой, - покачал головой Ольм. - От монастыря камня на камне не осталось.

- Говорят, что монахи сами отворили ворота перед кмерской армией, - вмешался в разговор высокий.

- Это ложь!

Собеседники разом повернули головы. Из-за углового стола встал черноволосый тифлинг, или мадр, как они сами себя называли. В жёлтых глазах горела едва сдерживаемая ярость, кончик фиолетового хвоста нервно подергивался.

- Ложь! - повторил он. - Ты ответишь за клевету перед ликом Сиорсай!

- Да что ты говоришь, козерог недобитый! - усмехнулся мужчина в капюшоне. Он тоже встал из-за стола и подошел к тифлингу, оставаясь, впрочем, на расстоянии вытянутой руки. - Даже интересно, что ты - ты! - можешь знать о войне!

- Да уж побольше твоего, чужеземец! - прошипел тифлинг. - Если думаешь, что капюшон может скрыть твои длинные уши, дан, то ты ошибаешься. И если они тебе хоть чуть-чуть дороги, то подбери свой не менее длинный язык и держи его за зубами!

- Так, вы, бойцовские петухи! - прикрикнул на спорщиков Ольм. - Никаких драк в моём трактире! Садитесь, допивайте пиво, господин Везр, и вы, господин…

- Киррик, - неохотно представился эльф.

Одарив тифлинга злобным взглядом, он вернулся за стол к бородачу.

Мадр достал кошелёк и выложил на стол гривенник.

- Благодарю за гостеприимство, господин Ольм, - попрощался он, уходя из трактира. И угрожающе прибавил, понизив голос:

- А с тобой, ушастый, мы ещё встретимся.

***

После грозы воздух был особенно свеж и сладок. Везр распахнул окно пошире, вдыхая запах озона и влажной земли. Порыв ветра ворвался в читальный зал и перелистнул страницу рукописи, над переводом которой трудился Стир, старший из монастырских переписчиков.

- Везр, ну сколько раз я тебя просил не открывать окно! - возмутился он.

Тифлинг обернулся, беспечно улыбаясь.

- Стииир, - протянул он, - ну ты только посмотри, какая красота!

Отложив рукопись, монах вышел из-за конторки. Прояснившееся после ночной бури небо на западе было ещё тёмно-синего, почти чёрного цвета, а на востоке отливало медью и золотом. Из-за Кафских гор вставало солнце, и после света тонких церковных свечей его лучи казались чересчур яркими. Над южной дорогой, петлявшей среди холмов, клубилась пыль.

- Налюбовался? - спросил Стир. - А теперь - за работу!

Тифлинг обиженно поджал губы, но возражать не посмел. Оставив открытой одну створку ставен, он вернулся к библиотечным каталогам.

Некоторое время спустя к ним присоединились остальные: переводчики, писцы, миниатюристы, переплетчики. Устав монастыря Сиорсай, богини знаний и справедливости, предусматривал небольшие поблажки для тех, чье послушание было связано с книгами: Стир пропустил утреннюю службу, потому что рукопись нужно было перевести как можно скорее, а Везр просто составил ему компанию, пользуясь своим статусом библиотекаря.

Тишину нарушили размеренные удары колокола. Коротышка Токки, самый молодой из монахов, удивлённо присвистнул:

- Ну и ну! Надеюсь, не пожар?

Однако по его тону можно было заключить, что надеется он как раз на обратное. Везр и Стир переглянулись, с трудом сдерживая смех.

- Упаси Сиорсай! - откликнулся тифлинг. - Пойду выясню, что там такое.

Во дворе он столкнулся с настоятелем, отцом Кирианом.

- Что происходит? - спросил Везр.

- Хотел бы я знать, сынок, - пожал плечами настоятель.

Они подошли к воротам.

- Отец Кириан!

К ним подбежал привратник. В то утро дежурить выпало Хьяру, и он принял назначение с плохо скрываемой гордостью (на прошлой неделе мальчику исполнилось одиннадцать лет). На круглом веснушчатом лице послушника читалось сильное беспокойство.

- Отец Кириан, там за воротами люди из окрестных деревень! Что делать?

- Впусти их, - распорядился настоятель.

Тяжёлые ворота открылись, приведённые в движение спрятанным в сторожке рычагом. Толпа крестьян заполнила монастырский двор. У большинства был растерянный вид, дети плакали, старики охали и причитали. Многие собирались впопыхах и ничего при себе не имели, кроме того, что было на них надето, другие же явились со всем скарбом. Кое-кто даже держал в руках кур и поросят. От шума и криков у тифлинга заболела голова. Отец Кириан, похоже, также был не слишком доволен вторжением. Он возвысил голос:

- Тихо!

В наступившем молчании его вопрос прозвучал неожиданно громко:

- Что случилось?

Из толпы выступила крепко сложенная женщина, староста ближайшей деревни, Высокого Поля. Из-под платка выбивались тронутые сединой волосы. Везр вспомнил её имя: Агата.

- Чтой-то случилось, спрашивают они! - подбоченилась она. - Чтой-то случилось! Война случилась - вот что! Высунули бы нос из своих книжек, знали бы!

- Нам известно о нападении Кмерии на Стекфолл, госпожа Агата, - холодно ответил настоятель. - Известно также и то, что основные бои идут на юге, долине Гвендарийяр ничто не угрожает.

- Ваши сведения, святой отец, устарели, - к Агате присоединился кузнец из Нижнелужья, ветеран Восьмилетней войны. - Кмеры на пороге, они пересекли Хлыну!

- Эти кровопийцы напали на мирные поселения, сожгли и разорили Ходрайр и всё в округе! Говорят, с ними кафские тролли! - поддакнула Агата. - Мы просим монастырь Сиорсай об убежище!

- Да, спасите нас! Помогите! Позвольте остаться тут! - присоединились к её просьбе нестройные крики.

Отец Кириан поднял руку, призывая к молчанию.

- Братья и сёстры! Нынче настало время, тяжёлое для всех нас. Но Сиорсай милосердна, и все вы можете оставаться гостями монастыря столько, сколько потребуется.

Его слова были встречены вздохом облегчения.

- Везр, распорядись о том, чтобы столы были накрыты. Пусть подкрепят свое тело и разум, - обратился он к тифлингу.

Тот кивнул и побежал на кухню.

Через полчаса на длинных столах в трапезной были выставлены хлеб, мёд, мочёные яблоки и другая снедь, которая не требовала длительного приготовления. Люди, разместившие своё добро в том крыле, что предназначалось для паломников, заходили небольшими группами и рассаживались на лавках. Везр, убедившись, что еды достаточно и никто не обделён, направился обратно в библиотеку. Подойдя ближе, он увидел в окнах любопытные лица монахов и тихо рассмеялся.

- Ну что там? - нетерпеливо воскликнул Токки, когда тифлинг переступил порог читальни.

- Думаю, ты и сам уже догадался, - ответил Везр. - Беженцы.

- Неужели кмеры вступили в долину? - ужаснулся переплетчик Фефн, от удивления выронив щипцы.

- Говорят, так и есть.

На мгновение воцарилась тишина, но тут же монахи засыпали библиотекаря вопросами:

- И что же теперь с нами будет?

- Да, что делать?

- Будем сражаться, Везр? Или ждать помощи из столицы?

- А ну не галдеть! - Стир стукнул кулаком по конторке. - Вы в библиотеке, а не на базаре. Думаю, что даже кмеры не посмеют напасть на святое место. Сиорсай убережет нас от гибели. Теперь, после короткой молитвы, возвращайтесь к работе.

Недовольное бормотание пронеслось по читальному залу. Высказать общую мысль осмелился лишь Токки:

- Кмеры не верят в Сиорсай. Их ничто не остановит. Нам надо вооружиться и дать отпор этим выродкам!

Стир вздохнул.

- Токки, ты слишком молод. Поверь мне, я пожил вдвое больше твоего - ни на одной войне никому ещё не пришло в голову захватывать монастырь. Что с нас взять? Книги - плохая военная добыча, слишком уж хрупки…

Молодой монах с сомнением покачал головой, но спорить не стал.

Через полчаса, когда все вернулись к пергаментам, Везр шёпотом спросил:

- Стир, а ты сам-то веришь в то, что говоришь?

Тот, не отрываясь от перевода, кивнул:

- Верю. Да хранит нас всех Сиорсай.

***

На вечернюю проповедь собрались не только монахи, но и все временные жители монастыря, за исключением кур и поросят. Отец Кириан был на удивление краток - лишь ещё раз пожелал всем стойкости и долготерпения, а кмерам - справедливого возмездия за развязанную войну. На том и кончилась служба, и монахи, не занятые в вечерних работах, разбрелись по кельям, а крестьяне вернулись в комнаты паломников.

Прочитав молитву на сон грядущий, Везр плюхнулся на тюфяк и достал из-под него небольшую книгу, которую подарил ему Стир на весеннее равноденствие.

В Ориакте, откуда тифлинг был родом, этот день считался главным праздником: мадрам предписывалось простить друг другу все обиды, сжечь ненужные вещи на костре и досыта наесться и напиться во время гуляний. Везр скучал по родине, особенно в первые месяцы в монастыре. Потом, конечно, он привык к порядкам Церкви Сиорсай, но в день весеннего равноденствия на него всегда накатывала меланхолия. Чтобы подбодрить друга, Стир записал для него народную сказку об упрямом барашке. Книга вышла тонкой - всего 20 страниц, и половину из них украшали иллюстрации, выполненные фиолетовыми чернилами, - в цвет кожи тифлинга.

Везр улыбнулся и углубился в чтение, хотя и так знал содержание рукописи наизусть. Тифлинг почти уснул, когда сквозь полудрёму в его сознание прорвался тревожный набат. Не тот одинокий колокол, что всполошил монахов утром, - нет, теперь звонили все колокола разом, отчаянно и непрерывно.

За стеной кто-то вскрикнул. Везр вышел в коридор и нос к носу столкнулся с Хьяром.

- Что это такое? Мне страшно! - всхлипнул мальчик.

- Не бойся, я рядом, - Везр взял его за руку.

Снаружи донесся вопль:

- Кмеры!

Везр и Хьяр выбежали во двор. Одна створка ворот была снесена с петель, вторая - согнута чьей-то недоброй силой. Сквозь эту брешь в стены обители чёрным строем входили войска кмеров - и они были не одни.

- Тролли! Кафские тролли! - заорал кто-то из крестьян.

Беженцы беспорядочно метались по двору - лёгкая добыча для стали. Монахи поспешили отпрянуть под защиту церковных стен, но не все добрались до храма живыми. Везр увидел, как упал, пронзённый копьем, кузнец из Нижнелужья.

- Да упокоят боги твою душу, - пробормотал тифлинг.

Хьяр, до того крепко сжимавший его ладонь, споткнулся и упал. Со стены на мальчика камнем рухнула тёмная тень. Тролль разодрал несчастного пополам, рясу Везра окатили брызги крови. Вне себя от страха, тифлинг кинулся наутек. Кмеры сновали тут и там, даже луна скрылась за тучи при виде учинённой ими резни. Внезапно внимание библиотекаря привлек небольшой отряд, сцепившийся с захватчиками на пороге кухни.

Повар и его подручные, вооружившись кухонными ножами и разделочными топориками, попытались остановить кмеров. Бок о бок с ними сражался Фефн с дубиной наперевес и Токки, стрелявший во врагов из арбалета.

- Вдарь по ним, ребята! - пронзительно закричал стрелок. - Чтоб навсегда нас запомнили!

Лавина чёрных доспехов на мгновение замерла, затем прокатилась по горстке храбрецов, не оставляя никого в живых.

- Токки! - Везр услышал крик, и с трудом понял, что кричит он сам.

Слёзы навернулись на глаза, горло душили рыдания. Стир! Где он, неужели тоже убит? Тифлинг утёрся ладонью и бросился к библиотеке.

Белокаменное здание горело. Пламя бушевало внутри, гудело, вырывалось сквозь выбитые окна. В одном из проёмов мелькнула знакомая фигура.

- Стир! - позвал тифлинг, открыв дверь.

Лишь треск ломающихся перекрытий был ему ответом. Была не была, решил Везр. Обернув нижнюю половину лица обрывком рясы, он шагнул в задымлённый коридор. Ноги сами привели его в читальню.

- Стир! - позвал он ещё раз.

- Я здесь! - глухо откликнулся тот.

Переводчик лежал на полу. Его живот был распорот - ужасная рана, которую могли нанести лишь когти тролля. Сам тролль тоже был здесь: катался по полу, пытаясь потушить загоревшуюся шерсть. Его безумные вопли заглушали и гул огня, и шум бойни во дворе.

- Стир! - Везр опустился на колени.

Монах посмотрел на друга, улыбаясь. Затем гримаса боли исказила его черты.

- Дружище, я вытащу тебя, держись!

- Нет, Везр, - Стир с трудом покачал головой. Тонкая струйка крови потекла из уголка его рта. - Спаси… рукопись…

Шёпот сменился хрипом. Глаза монаха остекленели. Смерть пришла к нему быстро, пусть и не была достаточно милосердной. Везр опомнился от ступора, когда разъярённый тролль помчался прямо на него. Уклонившись в последний миг, тифлинг хотел побежать прочь, но вспомнил о рукописи. Та самая рукопись, над переводом которой трудился Стир! Вот она, лежит на конторке. Огонь ещё не успел добраться до неё. Но на пути это проклятое чудовище, что же делать?

Везр схватил ближайший предмет, оказавшийся под рукой - тяжёлый библиотечный каталог. Запустил фолиантом в зверя, угодив прямо в голову. Тот завыл, стряхнул с плеч искры и бросился на библиотекаря, не разбирая дороги. Тифлинг резво отпрыгнул, а тролль покатился кубарем по лестнице. Везр сунул под рясу книгу и записки Стира, а затем последовал за побеждённым врагом.

Оказавшись снаружи, тифлинг в ужасе окинул взглядом то, что осталось от обители. Пламя перекинулось на центральный храм, хлопья чёрного пепла сыпались с неба, как траурное конфетти. Ветер поднимал и кружил обугленные страницы. Трупы крестьян и монахов устилали двор. Среди них рыскали кмеры, добивая выживших. На стороне бань и хозяйственных построек борьба ещё не прекратилась: сквозь дым тифлинг увидел Агату, размахивавшую косой, словно алебардой.

Один из кмеров, вооружённый копьем, заметил застывшую фигуру мадра и двинулся на него. Везр задрожал, но мысль о долге перед погибшим другом придала ему сил. Он побежал, спотыкаясь и поднимаясь снова, уворачиваясь от падающих балок, камней и тёмных враждебных фигур. Справа показался пролом в стене. Везр устремился туда, преодолев расстояние в пару прыжков, и выбрался за пределы обители. Впереди лежал скошенный луг, а за ним плотной стеной стоял густой лес. Лишь чудом никто не заметил тифлинга, и он скрылся в чаще. Когда звуки битвы остались позади, Везр упал на траву, крепко прижимая к себе книгу, и провалился в сон.

***

Проснувшись, Везр не сразу понял, где он находится. Над головой шумели деревья, ещё выше - перекликались птицы. Мелькнула красная шапочка дятла, прозвучала короткая боевая дробь. Изменившийся ветер донес запах пепелища и тифлинг сразу всё вспомнил: огонь, кровь, гибель. Все его друзья, все, кого он любил, - мертвы. Хьяр, Токки, Фефн, наверняка и отец Кириан. Стир… Везр не мог, не хотел верить в это. Разве так может быть? Как Сиорсай допустила, чтобы его друг был убит? Везр больше никогда не услышит его голос, не увидит, как разглаживается тонкая морщинка между бровями, не скажет, как он ему благодарен за всё…

Слёзы вырвались на свободу. Он не стал их сдерживать. Сердце раскололось на тысячу осколков, боль затуманила разум. Зачем жить дальше? Когда рыдания угасли, Везр перевернулся на бок и почувствовал что-то острое под ребром. Помеха оказалась уголком обложки рукописи, которую тифлинг вытащил из огня накануне. Что ж, он всё ещё библиотекарь.

Вытирая лицо руками, Везр поднялся с колен. Солнце уже стояло высоко. Если он хочет выжить, надо найти воду, еду и укрытие. Тропинка привела тифлинга к ручью, где он смог наконец умыться. Поток пробирался по дну оврага, склоны которого заросли колючими кустами малины. Сквозь переплетённые кроны выглянул луч света, и Везр едва узнал своё отражение в бегущих водах. Запавшие глаза, растрёпанные волосы, исцарапанное ветками лицо. Заляпанная кровью ряса была безнадёжно испорчена. Тифлинг пошёл вдоль ручья, надеясь, что у его истоков обнаружит подходящее место для ночлега.

На долину стремительно опускались сумерки. Везр так и не нашёл никакой пещеры или норы, чтобы спрятаться от случайных встреч. Кмеры могли прочесывать леса, тролли, скорее всего, охотились на уцелевших, не говоря уже о диких зверях, которыми кишели предгорья (правда, за целый день тифлингу никто не попался на глаза). Уходить далеко от ручья не хотелось. Он осмотрел всё вокруг и заметил среди вязов и осин дерево с широкой развилкой между ветвями. Спустя полчаса невероятных для его прежней жизни усилий тифлингу удалось забраться наверх. Он привязал себя поясом к стволу вяза и попытался уснуть.

Выспаться, конечно, не удалось. Ночной туман пробирал до костей, шорохи и неясные вздохи из темноты заставили сердце библиотекаря бешено колотиться от страха. Это всего лишь ветер. Может быть, енот. Ничего страшного, уговаривал он себя.

К тому моменту, когда рассвело, руки и ноги тифлинга затекли от неудобной позы, зубы стучали от холода, в животе бурчало. Он спустился на землю, обдирая корой ладони. Идти было некуда. Везр сел на берегу ручья и от скуки, а скорее, чтобы отвлечься от горя, принялся читать заметки Стира, вложенные в книгу.

«...и тогда Сиорсай, что полюбила людей, сказала, что не могут они пребывать во тьме… она спустилась в долину… через тёмный лес вела дорога/тропа/путь… но встало солнце и рассеяло страхи… она зажгла огонь и там, куда упали искры от факела, возникло...»

Судя по всему, это был какой-то апокриф о даровании людям речи и письма. Везр не очень хорошо знал древнегвендрийский язык, на котором была написана книга, а записки Стира мало способствовали пониманию.

Тифлинг так увлекся чтением, что не заметил, что в лесу он не один.

- Что это тут у нас? Ага, ещё одна заблудшая овечка! - воскликнул кто-то на ломаном стекфолльском.

Везр оторвал глаза от рукописи. Вокруг него, направив в сторону тифлинга острые пики, выстроилась дюжина солдат.

- Сдавайся, козлорогий, - усмехнулся смуглый кмер в красно-чёрной форме. - Меньше будешь ломаться - меньше поломаем.

Он подошёл к монаху, увидев, что тот безоружен, грубо схватил за плечо. Везр зажмурился и непроизвольно, не отдавая себе отчёта в том, что он делает, попытался отмахнуться книгой. Сквозь закрытые веки он различил вспышку света.

Когда тифлинг открыл глаза, он увидел, что кмеры лежат вповалку, не то мёртвые, не то просто оглушённые. Тот из них, что заговорил с ним, был мёртв без сомнений - слишком уж сильно выгнулась назад его шея. От страниц рукописи исходило слабое свечение. На обложке, до того тёмной и гладкой, проступило название - «Дар Сиорсай». Буквы переливались, как капли росы поутру.

Монаха бросило в жар. Ладони стали мокрыми и липкими, колени задрожали, подгибаясь. Что, Сиорсай побери, у него в руках?

Один из обидчиков пошевелился. Везр, скорее из любопытства, чем из страха, махнул книгой в его сторону. Яркий луч сорвался со страниц и коснулся лба солдата. Его тело безвольно обмякло. Дрожащей рукой Везр попытался нащупать пульс. Жив. Тифлинг поспешно обыскал кмеров, не выпуская книгу из рук и вздрагивая каждый раз, когда ему казалось, что кто-то из них вот-вот придет в себя. Прихватив всё, что он счёл полезным (еду, деньги и пару кинжалов), Везр зашагал вверх по течению ручья, опасливо озираясь.

***

Выше по склону лиственный лес уступил место соснам, почва стала более каменистой. Солнце светило в затылок. Сюда, в долину, лето ещё не пришло, несмотря на календарь. Киррик поёжился от холода и плотнее запахнулся в плащ. Под ногой хрустнула ветка.

- Надо же, а говорят, что эльфы передвигаются совершенно бесшумно! - насмешливо произнес кто-то за его спиной.

Дан обернулся. Позади стоял, прислонившись к стволу и скрестив руки на груди, тот самый тифлинг из «Пивного колоса».

- Следишь за мной? - Киррик надеялся, что его голос звучал достаточно твёрдо.

- Мы не договорили, - тифлинг вытащил из заплечного мешка книгу. На обложке переливалась надпись на неизвестном Киррику языке.

Эльф фыркнул. Этот чудак что, читать ему собирается?

Молния, выпущенная со страниц фолианта, стёрла улыбку с лица Киррика. Он проворно отскочил в сторону, уронив лук и сумку, и спрятался за ближайшим деревом.

- Погоди! - крикнул он, не рискуя выходить из укрытия.

- Ну что ещё? - раздраженно спросил тифлинг.

- Я… я готов принести извинения!

- Все вы так говорите, стоит немного поджарить вам шкуру, - проворчал мадр. - Хотелось бы, чтобы такие, как ты, присутствовали при нападении и видели своими глазами, как это было. Не стали бы болтать понапрасну. Впрочем, не стали бы болтать вообще, потому что вряд ли бы выжили. Выходи и сражайся, как мужчина!

- Нам незачем драться! Мы можем договориться? Что тебе нужно?

Вместо ответа в ствол ударила ещё одна молния. Пригнувшись, Киррик отбежал к другой сосне, потолще.

- Везр! - он вспомнил имя мадра. - Послушай меня!

- Трус! Выйди и встречай смерть лицом к лицу! - тифлинг явно не шутил: новая вспышка озарила подлесок.

Киррик опустился на землю и перекатился за высокий куст можжевельника. Он заметил движение за спиной тифлинга и закричал:

- Обернись!

- Что это за штучки? Какая-то хитр… Ай!

Эльф услышал звук падения и шорохи, которые могли бы издавать два дерущихся человека. Забыв об опасности, Киррик выбежал на поляну. По ковру опавших иголок, сцепившись в тугой клубок, катались тифлинг и тот, кто на него напал. Только это был не человек, а тролль.

Киррик поднял лук, но Везр и его противник не останавливались ни на минуту. Наконец, тифлингу удалось приподняться на локтях и пинком отшвырнуть тролля в сторону. Зарычав, зверь бросился обратно, но стрела Киррика была быстрее. Вытирая кровь с разбитой губы, Везр поднялся на ноги.

- Совсем ещё детёныш, - сказал он, указывая на тролля.

В самом деле, тот был едва выше Киррика, а шерсть, покрывавшая его тело, лишь немного потемнела на спине и локтях, - тролли рождались с белым пухом, а со временем кончики волос чернели.

- А это значит, что… - от мысли о том, что это значит, эльфа пробил озноб.

- Да, это значит, что мама рядом, - закончил его фразу тифлинг. - И хорошо, если она одна.

- Надо убираться отсюда, - Киррик подхватил сумку, поправил лук за спиной.

Вдвоём они поспешили прочь. Киррик заметил, что тифлинг прихрамывает.

- Эй, Везр? Ты в порядке?

Заходящее солнце отразилось в жёлтых глазах мадра. Он кивнул, но выражение его лица свидетельствовало об обратном.

- Обопрись на меня, я же вижу, что тебе тяжело идти, - предложил ему дан.

- Спасибо, но я уж как-нибудь сам, - покачал головой тифлинг.

- Ну что за упрямый баран! - в сердцах выпалил Киррик.

Везр странно взглянул на него, но затем кивнул и продолжил путь, опираясь на плечо Киррика.

- Только не думай, что мы теперь друзья, ушастый, - проворчал он. - Клянусь Сиорсай, наш разговор не закончен.

- Да, конечно, - фыркнул эльф. - Смотри под ноги, пожалуйста.

Высоко в ветвях промелькнула красная шапочка дятла. Сложив пёстрые крылья, птица опустилась на искалеченную ветром сосну. В неловкой тишине прозвучала короткая дробь.