Ольга Силаева

По законам эльфийского времени

По законам эльфийского времени
Работа №50

В таверне было накурено. В клубах ароматного дыма носились шныри в кожаных противогазах с амфорами наперевес и подливали Золотистое Кубанское в чарки пограничников, не дожидаясь, пока кто-то из гостей громко позвонит в настольный колокол. Хозяин таверны, престарелый гоблин Раджеш держал марку и обслуживал ВИП-гостей по высшему разряду. Не даром его заведение называлось «Атха-Шачалай», что по-гоблински значило «бездонный стакан».

Зазвучали ситары, и толпа молодых эльфов-лучников кинулась на танцпол, подсвеченный разноцветными фонариками. Выше фонарей крутился «Глаз Единорога» - огромный дырявый стальной шар с запертым огнехвостом внутри. Существо ерепенилось и вспыхивало разноцветными огнями, от чего пол и стены вокруг озарялись пятнами всех цветов радуги.

Молодые пограничники плясали, улюлюкали, целовали друг друга в щёки и стреляли в потолок из тугих луков. Капрал Мускат смотрел на свой отряд и тоже притопывал ногой в ритм, однако полностью отдаться празднику не получалось. Вроде и повод был – их гарнизон третий раз за неделю отбил атаку банды северных орков, завалив при этом атамана и весь командный состав. Это означало затишье на границе как минимум до следующей зимы, пока голодные дикари не осмелеют для новой атаки. Пляши, да пей.

Беспокоило сурового воина отсутствие вестей от конвойной роты, которую он отправил встречать принцессу к перевалу Гималайских Кряжей. Прошло уже три для, как охрана с гостьей должны были прибыть к границам Мужского Королевства.

Ни весточки. Ни голубка. Двое дозорных, отделив свои тонкие тела, по очереди сопровождали роту, но на подходе к Гималаям обе их астральных проекции исчезли. Геопатогенная зона стелилась широкой полосой по всему Кряжу, утончаясь лишь в одном месте. Там, где с древних времён находился перевал и единственный проход между Мужским и Женским эльфийскими королевствами. Души дозорных пропадали и раньше - в высших мирах тоже жили хищники. Бывало, души просто теряли ориентиры в какой-нибудь блуждающей аномальной зоне, но потом возвращались через месяц или два. Но случалось это редко. Такая работа.

Лишённые душ физические тела эльфов через некоторое время впадали в летаргический сон и их относили во взрывозащитные бункеры. А потом на специальный кладбищенский полигон. Мускат вздрогнул, вспомнив, как в прошлом году тело его лучшего друга взорвалось через пять минут после ритуального погребения. Он тянул с похоронами до последнего. Всё надеялся, что душа Изюма вернётся. Капрал осушил бездонный стакан и вышел на улицу.

Небо полыхало зелёным огнём, взрывалось снопами искр. Духи неба сегодня тоже пировали, кидали разноцветные звёзды в небесный океан и наблюдали, как те сгорают в воздухе. Мускат прикрыл внутренние веки, отсекая невидимый спектр. Если долго смотреть на зелёный огонь, то на следующий день слезятся глаза и голова раскалывается хуже, чем с похмелья. Мир вокруг стал привычно тёмно-синим, кое-где подсвеченный жёлтыми окнами домов. Люди готовились ко сну, но некоторые ещё бродили по главной улице с бутылками в руках и горланили свои песни. Многие шли парами – человеческий мужчина в обнимку с человеческой женщиной. Капрал мысленно вздохнул и пошёл в сторону пограничных ворот. Люди расступались перед рослым эльфом, уважительно кланяясь.

Мускат ловил на себе пристальные женские взгляды постоянно, он знал, что для человеческих самок эльфы были что-то на подобие ангелов или богов. Иногда он перебрасывался парой слов с торговками на рынке. На этом общение с ними ограничивалось. Все отлично знали последствия таких отношений.

Не смотря на долгий возраст и плодовитость эльфиек, раса Муската медленно вырождалась. Вот и принцесса Зира вступит в брак с королём Тамариндом не по любви, а по долгу перед будущими поколениями - капрал вздрогнул от мысли, что королю придётся прикоснуться к этому чудовищу – потом принцесса родит около сотни личинок-зародышей, большая часть из которых окажется мальчиками. Девочек же отправят через Кряж к своим.

Возраст капрала уже перевалил за триста лет. Если он не найдёт себе суженную, что, конечно же исключено, ещё лет через сто он станет опасен для окружающих и отправится в затворничество в монастырь на горном пике Чогори, в простонародии именуемым «Петарда».

До смены караула оставалось немного. Мускат поднялся на стену, по которой прохаживались пограничники. Делали они это на моторной памяти, автоматически проверяя глазами ближние подступы к стене - внизу в лунном свете серебрились рисовые поля вперемешку с фруктовыми садами, между которыми ютились редкие хижины крестьян. Тонкие же тела дозорных в это время несли вахту в тонком мире, определяя ауры существ за сотни миль до границы. Если бы принцесса с конвоем вышла из тени Гималайского Кряжа, её бы давно заметили и доложили капралу. Значит, его ждёт ещё одна бессонная ночь в ожидании. Мускат решил, если и к утру не будет вестей, засветло отправиться на встречу с лучшими воинами заставы.

Хотя часть сознания дозорного во время астральных полётов оставалась в теле и могла реагировать на приказы, по негласному правилу их никто никогда не отвлекал. Но Мускату почудилась в походке ближайшего пограничника странная обречённость. Слишком деревянные отрывистые движения, без присущей эльфам грации. И взгляд - глаза смотрели сквозь бойницы стены, но не видели. Пустая оболочка, исполняющая последние данные разумом команды. Так бывает только если…

- Рядовой Шафран, приказываю вернуться обратно в тело! – Капрал приложил ладонь к серому лбу дозорного и произнёс формулу призыва.

Тот лишь отстранился и застыл, не понимая, что делать дальше. Так бывает только если душа эльфа внезапно исчезает из всех миров сразу. Мускат раскрыл внутренние веки – мир снова раскрасило зеленёными всполохами. По всей длине стены ходили бездушные куклы, играющие роль дозорных.

Капрал выглянул сквозь бойницу. Свет пирующих богов озарял мирно спящие поля и сады. Слишком спокойно вокруг, ни резвящихся в траве мангустов, ни парящих сов. Мускат знал – опасность близко, надо было просто увидеть её. И он увидел. Тень прыгнула через ров между двумя полями и скрылась в подлеске, потом ещё одна, и ещё. Чёрные пятна мелькали между деревьями всё ближе и ближе.

- Помоги нам Варда, - прошептал капрал. Потом сложил ладони особым жестом и крикнул что есть мочи.

- ТРЕВОГА!

Десятикратно усиленный голос отражался от стен, заставляя вибрировать ночной воздух, селян хорониться в погребах и свинарниках, а военных выскакивать наружу, судорожно надевая ещё не остывшую от дневной стычки броню.

Тени задвигались резвее, уже не таясь они выскакивали на открытое пространство. Закутанные в чёрные сутаны монахи бежали к гарнизону большими скачками. Мускат узнал их. Ночные феи. Всего три раза их рой подходил к границам королевства и все три раза отступал назад, оставляя после себя выжженую в прах мёртвую землю. Но почему молчат дозорные? Они же следят не только за местностью, но и друг за другом. Погибни душа одного из них, об этом тут же стало известно всем. Феи не способны на такое колдовство. Тут должно быть что-то ещё.

Мысли пронеслись в голове со скоростью дикой лани, но и руки капрала не висели без дела. Звонко запела тетива, посылая стрелу крутым навесом. Секунда, и один из чёрных монахов повалился на бок с торчащей из низко накинутого капюшона стрелой.

И это разозлило рой.

Монахи прыгали вверх, расправляя полы сутан, превращая их в длинные крылья, открывая жилистые суставчатые лапы и толстые брюшки, покрытые чешуйками хитиновой брони. Ночные феи летели на приступ.

Одна из летящих в первой волне фей подогнула брюшко. Мускат схватил безвольно стоящего Шафрана за кирасу и потянул на себя. Он опоздал лишь на миг. Чёрная острая сосулька пробила шею, застряв между третьим и четвёртым позвонком.

Эльф успел сделать последний в жизни вдох. Сосулька таяла, перемешиваясь с кровью, пузырясь и растворяя кожу вместе с одеждой. Тело осело на камни с висящей на боку головой. Капрал замешкался на долю секунды, и чуть было сам не погиб. Вторая сосулька врезалась в камень в том месте, где он только что стоял, разлетевшись на осколки. Кожа горела в нескольких местах от дьявольской шрапнели, а напавшая фея уже падала кувырком в заросли маиса, сражённая меткой стрелой лучника.

Рой приближался, яростно стрекоча крыльями. Капрал поднял на руки начавшее уже светиться безголовое тело Шафрана, и швырнул за стену. Вспышка взрыва высветила несколько падающих насекомых. Дозорный отдал последний долг родине - после смерти унёс в жаркие бездны Нарака ещё парочку врагов.

Не обращая внимания на ожоги чёрной слизи, Мускат поливал стрелами нежить. Одна стрела – одна цель. Со двора уже летели сотни новых стрел, это дозорные бежали на подмогу. Ночные феи не могли похвастаться такой меткостью, но быстро соображали. Собравшись по двое – по трое, они поднимали в воздух телеги или настилы, и использовали как щиты.

- Во имя Варды, заступницы добра! - на стену выскочил седовласый орк Кардамон, подняв посох к небу.

Гарнизонный маг произнёс заклинание и с острия посоха сорвался солнечный зайчик. Мускат еле успел прикрыть оба века. Яркая шаровая молния неслась по дуге, разбрызгивая искры, заходя на фей с фланга. Она успела спались три отряда, прикрытых щитами, и несколько одиночек, прежде чем,растеряв энергию, взорвалась в воздухе с оглушительным грохотом.

Посох выпал из рук Кардамона. Из его груди торчала длинная чёрная сосулька, обломанная на конце. Мускат резко развернулся. Пока одни феи атаковали с воздуха, другие лезли по стенам. На каменные плиты прыгнуло трое насекомых.

Меткий выстрел, и одна фея схватилась лапами за торчащее из грудины древко. Во всю сторону брызнула чёрная слизь, шипя и пенясь на камнях. Остальные уродины тут же закутались в непробиваемые плащи-крылья и прыгнули вперёд, ощетинившись жалами.

- Ну что, вонючие плодожорки, решили отведать стальной баклажан!? – Мускат обнажил тальвар и кинулся в рукопашную.

Бок пронзила чудовищная боль. Одна из фей вероломно напала сзади, воткнув ядовитое жало точно в печень. Капрал пошатнулся, но всё же успел в прыжке засадить клинок между крыльев одного из насекомых и провернуть до характерного хруста. Ноги подкосились и эльф, сломав деревянные перила, полетел вниз.

Время словно замедлилось. Боги давали последний шанс на спасение. От яда в животе образовалась огромная дыра. Далеко внизу – двор, усыпанный мраморным крошевом. Так или иначе, он сделал всё, что мог. Мускат закрыл глаза и вышел из физического тела.

Душа провожала телесную оболочку до тех пор, пока та не ударилась головой о камни. Резкая боль пронзила тонкое тело бывшего капрала, оборвав последнюю связь с реальным миром.

Рядом с трупом приземлилось две феи. Жадно щёлкая челюстями и озираясь, насекомые подошли ближе. Ночные феи питались ягодами, фруктами и нектаром, но во время миграций не брезговали и человечиной, всасывая растворённый ферментами чёрного яда белковый коктейль. Тонкое тело Муската ничего не могло с этим поделать, в высших материях эльфам было даровано только смотреть. Мускат ждал. И наконец увидел свечение.

Чресла под боевой эльфийской юбкой покраснели, а потом загорелись ярким белым пламенем, просвечивая сквозь металлические чешуйки. При жизни капрал не знал женщин, и жизненный сок, накопленный за столетия, вырывался наружу. В реальности всё произошло за доли секунды, но в астральном мире время искажалось. Мускат видел, как отшатнулись в стороны феи, как медленно расправяли крылья, когда покрытая узорной тканью стальная юбка задымилась от жара. Яйца сдетонировали почти одновременно. Сперва правое, потом левое.

Хоть эльфийских воинов люди за глаза называли содомитами, но у боевых юбок было особое предназначение, и многие понимали его только перед самой смертью. Во время взрыва хитро сплетённые чешуйки расцеплялись, нанося последний смертельный урон врагу.

Картечь из закалённого мифрила крошила слетевшуюся нежить в хорошо перемолотый фарш. Мускат мысленно ухмыльнулся. Последняя дань богу войны отдана, теперь можно и на небо.

В высшем мире, в бесконечной дали неба, всегда можно было разглядеть радужное облако – Варду, богиню всех эльфов, принимающую души умерших в свои объятия, и наделяющую душами новорожденных мальчиков. Оно освещало путь заблудшим, помогало обездоленным. Выйдя в тонкий мир из живого тела, душа чувствовала, как её влечёт неведомой силой наверх, словно пузырёк воздуха со дна озера. И удерживала душу на дне лишь связь с живым телом. Теперь же связи не было, и Мускат готовился воспарить. Но он увидел странное: обычно безоблачное астральное небо заволокло низкими чёрным тучами.

Вдоль стены раздалось ещё несколько взрывов, и капрал увидел души своих соплеменников, вылетевшие из тел. Они также смотрели на небо. А туча опускалась всё ниже, выпуская впереди себя чёрные нити-щупальца. Вот одно щупальце догнало тонкое тело одного из умерших эльфов и, присосавшись в районе мудлахары, поглотило её. Десятки новых щупалец хватали души, словно жадный гигантский паук. Хватали всех без разбору, и золотистые сверкающие коконы эльфов, и грушевидные алые ауры людей, и даже фиолетовые бесформенные сгустки погибших ночных фей. Вот почему дозорные не подняли тревогу. Их сознание поглотило чёрное нечто.

Пока Мускат размышлял, длинное щупальце с воронкой на конце опустилось рядом и повернуло в его сторону. Маленькие отростки отделялись от воронки, цеплялись за окружающее пространство и подтягивали её всё ближе к душе капрала.

Мускат отшатнулся и пролетел сквозь стену на внешнюю сторону – щупальца были и здесь, хватали мечущиеся души убитых фей. Что за чертовщина! Стена почернела и задымилась, астральный кальмар проникал через физические предметы, преследуя добычу довольно быстро.

Капрал полетел над поверхностью, то и дело меняя направление, но щупальце неотвратимо приближалось. Вот что его ждёт – полное забвение. Ни райских кущ в облачном королевстве Варды, ни награды за славные подвиги. Он ведь даже не смог продлить свой род. Нет, всё должно закончиться не так! Или он не настоящий боевой эльф! Надо узнать, что это за существо и вступить с ним в бой, но чтобы разгадать тайну, надо выиграть немного времени.

А для этого укрыться в живом теле. Мудрецы говорили, что предки эльфов, космические странники, обитали лишь в высших мирах, вселяясь в живых существ для веселья и игрищ, но однажды вселившись в молодые энергичные тела эльфов им так понравилось в них, что странники остались жить в низшем мире навсегда. Со временем связь с высшими мирами ослабла, но души по-прежнему могли выходить из эльфов и вселяться в другие тела. Но не во все.

Хобот-душесос стремительно приближался. Мускат оглядывался на лету, ища подходящее вместилище. Ночные феи слишком другие, их тела сопротивлялись, отторгали постороннюю сущность, долго в них не продержаться. Вот в подвале одной из хижин мелькнули человеческие ауры - трое спрятанных детишек, чьи взрослые, скорее всего, уже съедены ненасытными людоедами. Нет, вытолкнуть душу ребёнка не съедение чёрной туче, лучше уж собственная смерть. Мангусты, дрофы, шакалы, ужи, мелькающие между рисовых колосьев слишком малы и примитивны. Мускат почувствовал, как тонкое чёрное щупальце обвилось вокруг ноги. Он дёрнулся сильнее, он это была лишь агония. Ещё несколько секунд и он исчезнет навсегда. Капрал чувствовал, что эта непроницаемая тьма и есть настоящая смерть.

Вот впереди мелькнула аура крупного животного. Слон! То, что нужно. Помолившись за упокой слонячьей души и попросив у неё прощения, Мускат со всего размаха вселился в тело непарнокопытного, выбив тонкое тело хозяина наружу. В последний момент капрал успел увидеть, как преследующий его клубящийся отросток кинулся на новую жертву.

«Прости меня, божья тварь», прошептал Мускат ещё раз уже губами слона и сотворил хоботом знак скорби. Астральную сущность он уже не видел, как и остального мира, его застилала чёрная пелена. Помотав головой, Мускат понял, что это огромные уши закрыли глаза. Капрал усилием воли отвёл их назад, но лучше не стало. Контуры оплетённых лианами кипарисов слегка серебрились под светом звёзд. Слоны никогда не отличались острым зрением, в отличие от слуха.

Вокруг всё ещё кипел бой, но стоны раненых бойцов и вялое стрекотание Ночных фей говорили о том, что всё сводится к ничьей. Сразу после нападения самый опытный и быстрый астральный гонец Лукум Рахат должен был отправиться в полёт в центральный дворец государства с депешей и вернуться с ротой брахманов-колдунов. Но что если Лукум не сберёг свою душу от смертельной сущности? Оставалось надеяться, что гарнизон простоит до утра. Днём Ночные Феи такие же близорукие, как и слоны ночью. Солнечный свет заставляет их прятаться по норам или окукливаться в кронах деревьев – вдали от родного улья они уязвимы. С рассветом можно будет в шкуре слона побежать в столицу и сообщить о страшном враге.

План был отличный. Осталось разобраться, что это так мерзко воняет. Мускат вдохнул полный хобот влажного ночного воздуха и содрогнулся. Какой-то безумный бармен готовил коктейль из аммиака, помёта летучей собаки, прогнившего кари и тухлых павлиньих яиц. Смертельный аромат, в сто раз усиленный чувствительными рецепторами хобота, сводил с ума, но был смутно знаком. Редкие волоски встали на спине дыбом от воспоминания. Ещё юным двадцатилетним служкой он попал на эльфийскую свадьбу. Даже тогда это уже было редким событием и собирало весь город. За спинами взрослых было не рассмотреть, но запах, очень похожий мерзкий аромат, плыл по улице. Только тогда Мускат обратил внимание, что все эльфы стояли в сшитых из мочевых пузырей антилоп респираторах.

Капрал обернулся и напряг зрение, стараясь определить источник смрада.

На крепостной стене взорвался ещё один пограничник. Вспышка выхватила из кромешной тьмы бамбуковую клетку, стоящую на телеге. Внутри бесформенной массой лежало существо в розовом платье с золотыми оборками. Длинные волосатые руки, маленькие отвислые груди, толстые гнутые ноги с чёрными когтями и голова, напоминающая человеческую лишь тем, что на ней тоже было два глаза. На шишковатой залысине кадавра крепилась искусная диадема ручной работы гномов из далёкого царства Алтай. Знак высшей знати. Диадема, розовое платье и жуткая вонь – пазл в слоновьем мозгу сложился мгновенно. В клетке кемарила сама эльфийская предводительница. Принцесса Зира.

Принцесса выдохнула, обдав местность очередной отравленной волной. В добавок к естественному ужасному аромату у эльфиек была ещё и аллергия на мыло и воду. Но у Зиры, судя по кислым нотками выхлопа, была ещё аллергия и на зубной порошок.

Не выдержав, Мускат блеванул через хобот и бросился наутёк от чудовища, путаясь в толстых неповоротливых ногах. Вонь не отставала и через пять ярдов стало понятно, почему. Повозка намертво крепилась к слону хомутом из валлийского ясеня. В отчаянии Мускат попытался взбрыкнуть, но с непривычки потерял равновесие и завалился на бок. Поднять массивную тушу на ноги, тут нужно обладать определённым опытом, которого капрал не имел и потому просто замер, засунув хобот в ворох компоста. Потому что рядом раздался стрёкот крыльев.

Ночная фея приземлилась рядом с головой. В сумерках покрытое коротким чёрным мехом тело врага сливалось с окружающей темнотой, но Мускат острым слухом огромных ушей чувствовал, как тварь шагнула вперед, перебирая четырьмя нижними лапами, и наклонила голову. Сквозь вонь эльфийской принцессы прорвался медовый, чуть горчащий аромат насекомого. Привкуса людской крови не было. Охранник, который всего лишь стережёт повозку.

- Дружжжок, что ссс тобой? Зззаболел? – прошелестела фея, положив жилистую ладонь на лоб слона.

Говор насекомого был больше похож на шёпот, Мускат с трудом разбирал слова. В ответ слон замотал головой из стороны в сторону. Мол, всё нормально, просто оступился.

- Ты ссстранный. Вссставай. – охранник подозрительно смотрел на него сквозь крупные глаза-фасетки. Рядом приземлилось ещё две феи. В свете взрыва очередного павшего пограничника Мускат разглядел, что охранники вытащили жала. Неужели что-то подозревают?

Насекомые схватились за хомут и стали тянуть вверх. Догадавшись, что охрана помогает ему подняться, Мускат кое-как встал на четвереньки. Но троица всё ещё оставалась рядом, о чём-то перешёптываясь. Ночные феи, как и все насекомые высших психологических организаций, обладали чувством роя, но были способны на примитивном уровне воспринимать мысли других существ. Мускат внутренне собрался. Если твари почуяли неладное, его дела плохи.

Одна из фей шагнула к нему вплотную. Обострёнными чувствами слуха и обоняния капрал буквально видел, как она распахнула крылья, вытаскивая из-за пояса ядовитый кинжал.

- Угоссстись!

Мускат резко обвил хоботом лодыжку феи, поднял её в воздух и со всего размаха ударил о ствол ближайшего кипариса. Треск хитина, бульканье, очередная вспышка взрыва – всё слилось в одно мгновение, озарив страшную картину – тело феи с оторванной головой, напоротое на сук истекало чёрной слизью, подёргивая конечностями, в одной из которых был зажат спелый банан, а совсем не клинок. А ведь он действительно чувствовал запах банана, но проклятый смрад забил все рецепторы.

«Варда помоги!»

Слишком поздно причитать. Хобот поднял с земли палое бревно и запустил в одного из оставшихся насекомых. Есть пробитие. Придавленное тело ворочалось под тяжёлым стволом, пытаясь скинуть груз.

На этом преимущество внезапности закончилось. Главное не дать взлететь последнему противнику. Мускат ринулся к фее, одновременно прикрывая ушами голову, чтобы не получить смертельный укол в глаз. Но фея его переиграла.

Резкая боль в колене заставила слона оступиться. Горький медовый вкус разлился в воздухе, перемешиваясь с металлическим запахом свежей крови. Фея метнула жало точно в ногу. Проклятье, как больно! Сквозь ад смерти раздался насмешливый стрёкот.

Слон из последних сил оттолкнулся от земли и прыгнул вслед за порождением тьмы. Чёртов хомут поглотил львиную долю энергии, но всё же капралу удалось хоботом зацепиться за заднюю толчковую ногу феи. Зря тварь хлопала крыльями, пытаясь поднять тушу в воздух, напрасно полосовала толстую шкуру ядовитым клинком. Удар о землю, резкий взмах огромным копытом и тело мотылька-переростка затихло навсегда.

Копыто обжигали капли чёрной крови, передняя левая нога горела огнём, скорее всего от стопы уже осталась только почерневшая кость. Эльф в шкуре слона чувствовал каждую крупицу боли. Он замотал ушами пытаясь охладить рану, но помогало слабо. Мучительная смерть – это всего лишь вопрос времени. Капрал слышал, как несколько фей, роящихся над гарнизоном, застрекотали сильнее и направились в его сторону. Что ж, значит такова судьба. Но у него осталось ещё одно незаконченное дело.

Твари уничтожили конвой, захватили принцессу и теперь долг Муската – спасти Зиру, пусть даже ценой собственной души. Хотя, был один крохотный шанс и самому остаться в живых. Сознание мгновенно прояснилось. Да, выход есть, но для начала надо избавиться от телеги.

Бешено хромая, Мускат дал задний ход и со всей дури въехал в столетнюю пихту. Телега с громким треском развалилась, освобождая животное от груза. С трудом сдерживая рвотные позывы капрал вытащил из обломков страхолюдину. Хобот неприятно лип к грязному телу, но всё же Мускату удалось ощупать тело принцессы на предмет повреждений.

В районе шеи он обнаружил, что искал. Если феи хотели сохранить добычу как можно дольше, они использовали выделения из специальных желёз, которыми парализовывали жертву, оставляя работать только вегетативные функции. Мускат сорвал тёплую влажную нашлёпку с основания черепа и отбросил в сторону. Конец хобота сразу же онемел, но оно было к лучшему, не нужно было завязывать его узлом, спасаясь от ядрёной вони.

Взвалив на спину принцессу, слон помчался на трёх ногах в направлении реки, сметая на пути ветхие хижины, сараи и заборы. Сперва он придерживал тело Зиры, но та надёжно приклеилась к крупу потным животом и к тому же рефлекторно обхватила болтающийся хомут длинными руками. Лишь её кривые зубы звонко клацали друг о друга при каждом прыжке, задавая бегству бодрый ритм.

Стрёкот между тем приближался. Только бы успеть – в онемевший хобот уже вторгалась прохлада широкой реки. Деревья стали сильнее цепляться лианами, одна из которых чуть не скинула наездницу.

- Ээээ, где я! Охрана, охрана! – раздался со спины хриплый голос Зиры.

- Куда ты тащишь меня, скотина ушастая!

Принцесса впилась зубами в загривок, но эта боль была лишь пустяком по сравнению с тем, что ожидало их впереди.

- Эй, остановись, животное! Погоди, что это за звук? Сука, ночные проститутки, как же они меня достали! Не останавливайся, животное, молю, только вперёд!

Зира сразу оценила расстановку сил и вникла в ситуацию. Настоящая принцесса. Она пришпорила слона, впившись когтями в бока. Ушастый «мустанг» замотал головой, но поднажал ещё сильнее.

Внезапно лианы перестали хлестать по бокам. Слон с разбегу наступил на спящего крокодила, поскользнулся и с чудовищным всплеском съехал в муть реки. Зира орала, что есть мочи, до тех пор, пока вода не поглотила их целиком. Вся её кожа тут же начала свербеть и чесаться. Сразу же захотелось всплыть и бежать подальше от ядовитой жидкости, но тут над поверхностью мелькнули тени ночных фей.

Собрав волю в кулак, а воздух – в лёгкие, принцесса отдалась божьей воле и плыла по течению вместе со странным слоном, который, судя по всему, помог ей бежать. Обычно из-за физиологических особенностей эльфийских женщин сторонились все животные, кроме мух. Что ж, только бы дождаться солнца. Перед тем, как погрузиться, Зира увидела долгожданное зарево промеж туч на востоке. Час-два, и феи отступят. Но пока что они кружили прямо над поверхностью, разгоняя волны.

Слон то и дело поднимал хобот над водой, хапнуть свежего кислорода, и тут же опускал обратно, чтобы летающие бестии не пронзили его ядовитыми жалами. Сама же принцесса, хоть и сторонилась воды, но прошла подготовку у лучших королевских инструкторов и без проблем могла обходиться без кислорода до получаса.

Одна из фей барражировала над самой поверхностью. Она, почти касаясь крыльями воды, опустила голову, высматривая жертву в глубине, за что и поплатилась.

Перехватив хомут левой рукой, Зира подскочила вверх, схватила правой фею и затащила в глубину. Один резкий укус, и голова пошла на дно, а тело зависло позади, вяло перебирая лапками. Остальные особи тут же взлетели ввысь, бесполезно расстреливая воду ядовитыми гарпунами. Так-то лучше.

Эльфийки всегда славились своей силой и скоростью реакции. Если бы при нападении на конвой коварная фея не прилепила зелье сна на затылок, Зира бы легко справилась с атакой голыми руками. Странно, что эльфы-мужчины, сопровождающие отряд так быстро отключились. Почему они не увидели в тонких мирах грозящую опасность и не предупредили? Почему не вернулись назад в свои тела? Зира почесала подмышкой, постепенно переходя на ногу. Чтобы хоть как-то облегчить зуд от аллергии, она попыталась отвлечься и размышлять о случившемся.

В отличие от статных и вечно витающих в облаках эльфов, эльфийки полагались на инстинкт и собственную силу. Души их не умели выходить из тел и путешествовать в другие миры. Вообще считалось, что душ у женщин и не было вовсе.

По древней легенде, до того как сойти на землю, космические странники не знали ни мужского, ни женского полов. Это были прекрасные создания, совершенные в своей форме. Когда же они вселились в эльфийский народ, то заняли только мужские тела. И души эти преобрази тела мужчин до небесной красоты. А бездушные эльфийки остались такими, какими были много веков назад. Страшными, агрессивными и вонючими. Даже пострашнели ещё сильней. Зира грустно вздохнула.

Ей ещё повезло родиться принцессой. Значит она, если всё же доберётся до дворца короля Тамаринда целой, сможет завести потомство и родить. Очень часто женщины её расы оставались девственницами до старости. Когда же кончался последний цикл, эти несчастные превращались в просто отвратительных тварей (хотя, казалось бы, куда уж отвратительней), чьё смердящее дыхание начинало убивать на самом деле, а злость заставляла нападать на всё живое. Таких старух приходилось загонять в волчьи ямы и умерщвлять. Некоторые сбегали в Мёртвые Монгольские Пустоши. А из Пустошей не возвращался вообще никто.

Внезапно мерно плывущий слон принялся барахтаться и елозить из стороны в сторону. Принцесса подняла внутренние веки и увидела, как аллигатор уцепился за кровоточащую ногу животного, пытаясь оторвать от неё здоровенный кусок. С левого бока заходило ещё два крокодила, в лоб к ним нёсся, расщерив гигантский провал пасти, голодный бегемот-трупоед. Его ярко-красное свечение теплокровного особенно выделялось на фоне еле заметных рептилий.

«Ах ты тварь!»

Зира нагнулась, схватила аллигатора за морду, и разорвала пасть надвое. Поднырнула под слоновий живот, оттолкнулась от бока и прикончила ещё двоих, пробив длинными музыкальными пальцами глаза. Напоследок, вырвав атакующему бегемоту кадык, воительница отправила его толчком ноги в стаю обезумевших от крови пираний.

Снова прижавшись к слону, эльфийка шлёпнула того по бедру, приказывая поднажать ещё больше. Слон отлично всё понял без слов, замолотив всеми тремя целыми ногами. Уши также работали в режиме плавников что есть мочи, добавляя скорости и взрывая воду снопами кавитационных пузырьков.

Наконец взошло солнце. Как только над водой исчезла последняя тень крылатых фей, парочка беглецов выбралась на берег. Слон, изъеденный чёрной слизью, изгрызенный крокодилами, еле стоял на ногах. Он повернулся к принцессе и тут же отскочил от неё ярдов на двадцать, а его мясистые губы совсем по-эльфийски произнесли слово «МАМА». Но Зира придала этому значение чуть позже. Сейчас она сняла платье и спешно выжимала воду с волос на груди и ногах. Кожа покраснела и покрылась надутыми полупрозрачными язвами, будто пенистый сидр.

Зира огляделась, пытаясь определить стороны света, и взгляд вновь остановился на слоне. Тот что есть силы тыкал хоботом то в неё, то в высокую гору, которая виднелась сквозь просветы в зарослях джунглей. По картографии у неё была пятёрка, и Зира без труда узнала гору Чагори, или Петарду, святилище мужских эльфов.

- Нам нужно туда?

Слон закивал головой и стал быстро топать относительно здоровой передней ногой.

- Поторопиться? Но зачем, феи в спячке, а нам лучше набраться сил, перед дальним переходом.

Слон замотал головой и стал тыкать хоботом уже за спину принцессе. Та обернулась – выше течения реки, из-за горной цепи медленно наплывали грозовые тучи. Западный ветер крепчал. Пока здесь светит солнце, но через пару часов тучи скроют его, что даст насекомым ещё один шанс достать беглецов. Тучи не закрывают весь ультрафиолет, но достаточно поглощают, чтобы не причинять ночным феям сильного вреда. А если уж они захватят принцессу, её будут держать в заложниках ради выкупа, параллельно подсовывая здоровых эльфийских самцов для спаривания. Детей феи издавна использовали в своих ульях как рабов. Рожать рабов на месте было намного дешевле, чем гнать их через полмира.

Зира присмотрелась к ушастому. Странно, что слон так много знает. Ма-ма. Ей точно не показалось, что животное проревело это слово. Его испуг и его разумность означали лишь одно.

- Ты эльфийская душа, запертая в теле этого слона?

Ещё одни кивок.

Это объяснило многое. А то, что душа до сих пор находится в постороннем теле, а не полетела в королевство или на гору за помощью говорило о том, что в тонком мире ей тоже грозит опасность. Вот почему надо дойти хотя бы до храма на Петарде. Старцы смогут помочь.

Теперь уже кивнула Зира.

- Бежать сможешь?

Слон кивнул, но не очень уверенно. Было видно, что он голоден и ослаб от потери крови и борьбы с ядом, который продолжал разлагать его конечность. Но выхода не было.

Тут Зира спохватилась и стала нехотя натягивать мокрое платье на зудящие язвы. Не пристало королевской особе светить своими восемью грудями перед рядовым эльфом. Мельком поймав благодарный взгляд карих слоновьих глаз, принцесса прыгнула на нижний сук раскидистого баобаба.

Благодаря силе длинных рук она с лёгкостью перелетала с одного дерева на другое, попутно разоряя птичьи гнёзда ради раннего завтрака. Не забывала она и о бегущем позади слоне, скидывая ему грозди бананов и папайи.

Грозовой фронт настиг их у подножья горы. Слон елё плёлся по крутому каменистому склону, спотыкаясь и делая большие передышки. Несмотря на его протесты, Зира упёрлась в круп животному и толкала сзади что есть мочи. Шаг за шагом они шли к заветной цели в налетевшем сером тумане, а где-то в вышине уже раздавалось еле слышное горловое пение старцев.

На особо крутом подъёме слон вдруг оступился на плохо закреплённом валуне и вместе с камнем начал съезжать в пропасть, отчаянно хватаясь за чахлые кустики. А потом с диким рёвом сорвался вниз.

В последний момент Зира успела перехватить его за хобот, уцепившись второй рукой за выемку в базальтовой стене. Суставы затрещали от чудовищной нагрузки, из ушей закапала кровь. Зира даже не могла как следует вдохнуть. В налетевшей мгле над бездонной пропастью висел пятитонный слон, и лишь крепкий хобот и сильные руки эльфийской принцессы не позволяли ему рухнуть вниз.

Глаза слона молили «Отпусти меня, иди к старцам, ты должна жить. Я умер ещё при атаке гарнизон, дам мне уйти достойно, крича от страха».

- Ну уж нет… - прохрепела Зира, - ты один знаешь правду… соберись, тряпка!

Из последних сил принцесса подтянула слона за хобот ближе к каменному уступу. Слон встал сперва передней ногой, сильно поранив копыто, потом уцепился задними. Эльфийская женщина и эльфийская душа боролись вместе за каждый дюйм высоты.

То, что слону удалось выбраться из смертельной ловушки, было настоящим чудом, но долго отдыхать скалолазом не довелось. Из мглы раздался приближающийся гул роя.

Похоже, в храме их ждали. Массивная дверь была приоткрыта. Из портала веяло благовониями и тайной. И смертью. Странный коктейль, от которого волосы на загривке принцессы встали дыбом. Она поёжилась и вновь упёрлась в круп слона, который, не смотря на всю ширину проёма, умудрился в нём застрять.

С третьего толчка бедолага завалился в прихожую. Зира заперла дверь на засов.

- Поднимайтесь, дети мои, – раздался властный голос со стороны лестницы.

Слон печально вздохнул и на полусогнутых стал медленно карабкаться по крутым ступеням. Зира шагала следом, не смотря на безумную усталость успевая осматривать убранство. Ни одной эльфийке не доводилось прежде бывать в мужском святилище. Именно тут заканчивали своё существование тела тех, кому посчастливилось дожить до старости. Тела приносили в жертву. Как именно, Зира не знала, но очень хотела посмотреть.

Парочка поднялась в просторный зал, очень похожий на безоблачное ночное небо. Потолок и стены были усыпаны огнями тысяч свечей. В пространстве плыл густой аромат лемонграсса, кориандра и эвкалипта. По стенам залы на возвышениях сидели в позах лотоса старцы. Статные, с гордыми профилями и чёрными пронизывающими глазами. Эльфы, как крепкое вино, с годами становились только красивее. Присмотревшись, Зира поняла, что на самом деле светились не свечи, а старческие чресла под стальными юбками.

Как только принцесса встала на последнюю ступень, мужчины пришли в движение, достали веера и стали обмахивать себя, стараясь отогнать богомерзкую вонь её феромонов. У жаровни, расположенной в дальнем углу, ещё один рельефный старец с идеально прямой спиной принялся совковой лопатой подкидывать в огонь благовония из большой кучи. Когда всем немного полегчало, самый красивый из жрецов храма с благородной сединой на висках произнёс.

- Здравствуй Зира, первый раз в наш храм вступает нога женщины. Нам придётся сжечь годовой запас благовоний, чтобы твой природный запах не погубил нас всех раньше времени, но речь идёт о существовании всей расы.

Чуть менее красивый старец продолжил.

- Твой сопровождающий, юный капрал Мускат, заключённый в тело животного, мог бы рассказать тебе о Чёрном Эгрегоре, который проник в наш мир и поедает тонкие тела эльфов, а вместе с ними и все прочие души в нашем мире. Но он не может выйти из слоновьего тела, ибо тут же будет поглощён потусторонней сущностью. Эгрегор уже здесь, вокруг нас. Чистое зло, которое поднимает из ульев и пещер нечисть, заставляет их идти войной на людей, хоббитов, гномов, эльфов. Ему не нужна победа, ему нужна лишь смерть, освобождающая души от защитной оболочки. И ты, принцесса, сразишься с этим чудовищем.

Зира сглотнула. Теперь стало понятно, почему ночных фей было так много при первом нападении.

- Достопочтенные, это всё очень печально, но ведь у эльфиек нет душ. Для нас тонкие миры не существуют. Как я могу помочь, если даже не вижу врага?

- Всё у тебя есть, - ответил ещё одни старец, похожий на ангела, - когда космические путешественники вселялись в тела эльфов, их души разделились надвое. Но женская часть почему-то никак себя не проявляла. Возможно, особенности психологии. Всё это со временем привело к сильным отличиям мужчин и женщин нашей расы, и к её неминуемой деградации. Всё реже сородичи вступают в брак, всё меньше потомства. А с новой напастью мы обречены погибнуть в ближайшие месяцы. Но выход есть.

Тут бы любой догадался, куда клонят эти мудрецы. Зира сказала это вслух сама.

- Чтобы победить врага, женская и мужская души должны вновь объединиться?

На лице первого седого красавца появилась лёгкая улыбка, а чресла засветились ещё ярче.

- Ты права, о проницательная. Тонкое тело истинного космического странника сможет одолеть врага. Так сказано в пророчестве.

- А вот у меня ещё один вопрос возник, почему вы только сейчас стали об этом говорить, почему не предупредили короля?

Старцы улыбнулись вновь. Метал боевых юбок опасно покраснел от жара раскалённых яиц.

- Король в курсе, но произошло это слишком быстро, чтобы можно было подготовить достойных. По всей стране эльфийки и эльфы готовы совершить сакральный ритуал слияния душ. И вы с Мускатом также должны войти в армию света. Догадаешься, какой это ритуал?

Зира пожала плечами. Тогда главный старец, соединив большой и указательный палец в кольцо, просунул туда указательный палец другой руки в магическом символе плодородия.

Слон яростно завизжал, отшатнулся в сторону и несколько раз провёл хоботом себе по горлу, намекая, что лучше уж смерть!

Эльфийская же принцесса стояла с выпученными глазами, не в силах сформировать мысль. Наконец она вымолвила.

- Старцы, похоже, вы забыли принять снадобье от маразма. То есть, я и слон, мы должны, того? Вступить в акт?

Все дружно кивнули.

- Только на пике наслаждения тонкое тело эльфийки способно выйти из плотного тела. Плодом вашей с Мускатом любви станет рождение истинной цельной души космического странника. К счастью, ни один из нас не сможет совершить с тобой коитус. Наши тестикулы на пределе. Любой контакт с женщиной приведёт ко взрыву.

- Какой, нафик, плод любви, отче, я этого слона впервые вижу! – закричала Зира, - я со слоном, вы совсем сдурели?

- Таково пророчество.

- А вы, значит, будете сидеть и наблюдать за процессом?

- Нет, мы задержим нечисть, сколько сможем, чтобы вы могли спокойно совершить ритуал.

Стрёкот тысяч крыльев уже доносился из высоких окон. Слон-Мускат подбежал к ближайшему. Он ничего не видел в окутавшей гору тьме, но феи были уже близко. На хобот слону легла старческая рука. Главный старец пожал его в прощальном жесте.

- Теперь всё зависит от вас, заверши пророчество и спаси свою расу.

Потом древний эльф обернулся и скомандовал сильным твёрдым голосом, в котором эхом раздавалась жажда битвы.

- Впёред братья! За великую Варду, за наш народ!

Разбежавшись он прыгнул из окна прямо во тьму, гордо расправив плащ, который тут же превратился в короткие крылья. Секунда, и в темноте далеко внизу сверкнули вспышкой сверхновой эльфийские яйца. Ещё полсекунды – и объёмный взрыв вырвал из мрака десятки горящих тел насекомых.

Один за другим старцы прыгали в низ, исполняя свой последний долг. Воздух наполнился громом взрывов и светом тысяч пар миниатюрных сверхновых. Мускат никогда этого уже не узнает, но с тех пор гору Петарда все окрестили горой Фейерверк.

Слон повернулся к суженой. Зира стояла посреди зала, потасканная, сутулая, ладони рук безвольно лежали на полу, как у орангутанга в период тяжёлой депрессии. Собственно, изначально раса эльфов и была орангутангами. Так бы они прыгали по деревьям не зная бед, если бы не души странников.

Мускат подхромал к принцессе и легонько провёл кончиком хобота по её бургистой щеке, словно говоря, что он-то сам лично против, но пророчество есть пророчество.

Зира тяжел вздохнула и стала стягивать платье, зло бормоча под нос: «Если встречу извращенца, который это пророчество придумал, обязательно вырву ему кадык». Потом добавила вслух.

- Чур, я сверху.

Под сенью звёзд, под всполохи объёмных взрывов, два млекопитающих слились в едином ритуале.

Спустя восемнадцать минут и несколько коротких криков блаженства в храме, казалось, родилась ещё одна сверхновая. Душа Муската вышла из тела одновременно с душой Зиры.

При жизни Мускат насмотрелся на души своих красивых собратьев. Но душа женщины затмила их всех. Прошла вечность, а он всё любовался её серебристыми плавными линиями и прозрачными ореолами. Так бы и пропустил он всю битву, если бы Зира первой не подлетела к нему и не обняла.

Две души с громким треском слились в одну, разбрасывая в сторону отростки энергетических разрядов, превратившись в идеальную душу с идеальной формой.

Сияющий шар вылетел через крышу храма прямо под непроницаемое тело Эгрегора, распластавшего свои крылья от горизонта до горизонта и уже тянущего вниз ненасытные чёрные отростки. Из шара вырвался тонкий белый луч, который срезал отросток у основания и пробил в черноте брешь, сквозь которую заглядывали звёзды дальних миров.

Со всего королевства поднимались в воздух яркие огни. Космических странников было мало, меньше сотни, но исходящая могучая энергия оставляла в воздухе мерцающие следы перегретой плазмы. Яркие лучи пронзали клубящуюся плоть.

И враг отступил.

0
12:09
257

Достойные внимания