Атери

Запульсировали мертвенным синеватым цветом двери камеры, возвещая неизбежное, и Орас плотнее вжался в жалкую койку, словно та могла его защитить.

Он знал, конечно же знал, не мог не знать, что участь его весьма плачевна. Его предупреждали, его отговаривали, но там, на далёкой теперь Земле, ему отчётливо казалось, что ничего плохого с ним не случится. Он же не идиот! Он же ещё молод! Разве может что-то пойти не так?

Но и пошло, и случилось, и перспективы ныне весьма туманны и мрачны. А всё дело в том, что эта планета, известная во Всеобщих Архивах под номером 82-N/63А, в системах носящая имя «Аменолиатери», на Земле же обывательски названная «Атери» больше всех преступлений ненавидела воровство, а Орас был самым настоящим вором, и тот факт, что преступление его вышло неудачным, никак не смягчал его участи.

82-N/63А, она же Аменолиатери, она же Атери – не знала пощады к такого рода преступлениям. Здесь убийца пользовался большим почётом и знал меньшее презрение, чем тот, кто хотя бы пытался украсть пакетик с питательной пастой.

Аменолиатери принимала всех, называла и гостей, и исконных жителей равными. Единственное, чего она ждала – соблюдения своих законов. Нарушителя же ждала казнь, и степень тяжести этой казни зависела от совершенного.

Орас мог клясть себя теперь последними словами, мог молить богов, про которых читал в библиотеках во время учёбы, и которым, как рассказывали, раньше поклонялись на земле, а мог бесконечно вжиматься в жалкую койку – его участь была мрачна.

И когда запульсировала мертвенным светом дверь, когда она медленно поползла вбок, он был готов уже лишиться чувств, вообразив, что его казнят прямо сейчас.

***

Но казни не было. Во всяком случае пока не было. Когтистая лапа ощутимо, но всё-таки бережно, чтобы не продрать недолговечной и нежной человеческой кожи, похлопала его по щеке. Орас приоткрыл глаза – перед ним стоял облачённый в форму местного правосудия чистокровный атерианец. Как и все атерианцы он был высокого роста, покрыт шерстью, имел когтистые лапы-руки, и жёлтые круглые глаза, лишённые век.

Орас сглотнул. До сих пор он не встречался с представителями этой расы так близко. Он видел много на своём пути: и щупальцевых дев, и змеиных, срощенных тел, и каменистые живые глыбы, но все они прежде представали перед ним в другом свете – он проходил таможню в их мордах-лицах, они являли собой санитарную инспекцию, и теперь Орасу было уже нехорошо при взгляде на это чудовище, которое могло одной лапой выбить из него дух.

–Я не виноват! – пискнул Орас, зная, что это глупо. Его видели. Его поймали. Но что же? Не отрицать совсем? Это было выше его сил. – Отпустите меня, пожалуйста! Я больше не буду!

Он был молод. Очень молод. Именно поэтому и позволил уговорить себя ввязаться в сомнительную авантюру, предполагающую кражу с Атери ради собственной наживы. Сейчас он мог бы клясть себя за это, но страх душил его куда сильнее, Орас плакал, сам не понимая, что плачет.

Атери в своём праве. Здесь его могут убить и Земля, вместе со своей Станцией и со всем своим Центром даже не вякнет, лишь отмахнётся.

–О`хгантар муэ? – осведомилось чудовище. Голос у него, несмотря на внешность и грубость языка, оказался очень мелодичным и нежным.

–А? Что? – Орас не понял. Он уловил интонацию вопроса, но не понял, что у него спрашивают.

– О`хгантар муэ?– повторило чудовище раздельно и громче, словно Орас был глухой. – Жикчи турэ? Турэ?!

Ораса пробило дрожью. Он знал всеобщий язык – в академии говорили, что все существа необъятной вселенной на нём говорят или хотя бы понимают, а значит, нет смысла учить много языков и уделять им время. Лучше потратить часы на отрабатывание других навыков!

Орас верил. К языкам у него никогда не было расположения и он, с облегчением выучив всеобщий, полагал, что будет готов к пути. А теперь оказалось, что нет. Почему-то с ним не захотели говорить на всеобщем.

–Я не понимаю, – Орас закусил губу. Ему вдруг показалось, что чудовище предлагает спасение, а Орас из-за языкового барьера просто не понимает этого.

Чудовище поцокало длинным раздвоенным языком и, повернув голову в приоткрытую дверь камеры, позвало:

–Рихте, шват! Аманда жикчи!

Орас не понял. Он услышал что-то похожее на «Аманда» и успел обрадоваться, что, возможно, сейчас к нему приведут переводчика или того, кто говорит на всеобщем, но запульсировала, полностью ускользая в сторону дверь, и на пороге предстала означенная Аманда, и Орас почувствовал приступ тошноты. Аманда оказалась человеком, но каким!

***

Есть люди, которые до определённого времени известны лишь в узких кругах, а потом вдруг совершают что-то невообразимое и становятся известны всем. Аманда, стоявшая в камере Ораса, была из этой породы.

Про ранние её годы информации толком сейчас уже и не было: училась в академии, где-то преуспевала, где-то слабела. Затем ходила то на одном корабле, то на другом в миссии по ближнему космосу, понемногу росла в звании. Не сказать, что где-то была уж очень известна, но быстро соображать умела, умела также и ориентироваться в коварных ситуациях, когда корабль попадал под метеорный поток и терял управление.

Словом, выросла Аманда от помощницы до второго боцмана, потом до старшего боцмана, а затем поднялась и до старпома. Ей хотели уже, было, дать и капитана, а заодно и корабль от Центра выделить, да только вдруг оказалось, что полоса относительной удачи для неё закончилась. Несколько миссий подряд Аманда возвращалась то с потерями, то не с чем. А выйдя однажды на корабле «Секрет» под командованием капитана Грея, вернулась с дицсиплинарным наказанием – вышла у неё какая-то размолвка с капитаном, а тот оскорблений терпеть не стал.

Аманде было объявлено, что за следующий провал она заплатит головой и Аманда, поступив на корабль «Авалон» к давнему знакомому капитану Адриану вышла в космос с полной решительностью вернуться мирно. Да только судьба, если есть она написанная, издевалась: капитан Адриан пожелал нарушить приказ Центра и сместить миссию, Аманда же, не желая отправляться за его дерзость на казнь, подняла бунт, но вышла тогда сухой из воды – её провалы были обнулены, всякое клеймо неудач снято.

Это было малоизвестно, и рассказывалось в Центре без всякого домысла. А дальше началось странное – Аманда поступила старпомом на корабль «Секрет», снова под командование капитана Грея, который однажды впаял ей дисциплинарное взыскание, а дальше…

Пока «Секрет» медленно прорезал глубины космоса, на Станции внезапно был установлен факт сотрудничества капитана Грея с работорговцами и контрабандистами. Было решено, что всю его команду будут брать при возвращении на Станцию, но возвращения не последовало. Капитан Грей и Аманда хитростью пересадили команду в челнок, а сами, включив ускорение «Секрета», рванули сквозь три Туманности, и появились только через месяц, отметившись нападением на торговый крейсер Земли. Два человека, наделённые доверием Центра, украли у само Центра корабль и чинили теперь разбой.

Орас знал Аманду по голограммам, которые висели с другими голограммами преступников в коридорах Центра. За её голову была назначена немалая сумма – на такую можно было приобрести походный челнок предпоследнего поколения! А она запросто вышла к Орасу, вышла, улыбаясь.

Преступница Земли, служившая в правосудии другой планеты? Орасу не хотелось принимать это и мириться с этим. Но что от него зависело?

***

–Медже турэ, валэ, – сказала Аманда чудовищу, и тот, кивнув, покинул камеру, прикрыв за собой дверь, что по всему стыку забелела мертвенным ровным светом. – Добрый день, Орас.

Она была дружелюбна. Пожалуй, не зная её биографии, не зная её жестокости к захваченным кораблям, Орас даже счёл бы её красивой, но он знал. И был молод, чтобы скрыть это знание со своего лица.

–Вижу, вы меня узнали, – кивнула Аманда. – Я поведу разговор, как представитель Земли.

–На Земле за вас объявлена награда! – Орасу захотелось, чтобы она перестала так улыбаться, но Аманда улыбнулась ещё шире:

–О да, знаю. Но это на Земле. А за вас, Орас, награды нет. Но вас казнят. Вы понимаете?

Орас утих. Он вспомнил своё бедственное положение, свою ничтожность, потупился.

–Это не самая лучшая планета для краж, – продолжала Аманда, наблюдая на Орасом, но не упрекая его безрассудность. – Здесь принимают всех одинаково, и карают тоже одинаково. Даже если бы за вас кто-то с Земли заступился бы, это бы вас не спасло.

–Я не хотел! – самое глупое восклицание сорвалось с губ Ораса, он бросился на койку, его худые плечи дрогнули…

–Всё идёт не так, как мы того желаем, – Аманда не замедлила с ответом. – Орас, давайте поговорим серьёзно. Вы прибыли сюда втроём, верно?

Верно! Она была права. Они прибыли сюда втроем – Орас, и брат с сестрой – Лим и Шерана – все они поверили в лёгкую наживу. Все они прикидывались туристами, и должны были пробраться до рудников Атери, чтобы взять немного их металла, славящегося прочностью и лёгкостью среди всей галактики. Этот металл ждали на Земле, его обещали сбыть, а им – жирный барыш.

Разве плохо? Они собирались легко, весело. Много смеха, много планов…

–Лим всё ещё находится в лазарете, – продолжала Аманда, похоже, она не ждала никакого ответа от Ораса, – его помяли при захвате.

Кто их выдал? Кто заметил? Они были тихими, они были быстрыми, и даже успели перетаскать значительную часть заказа на свой корабль.. Они творили нечто подобное не в первый раз, но впервые делали это на Атери. Орас оглянуться не успел, как завыла сирена, а в зелёное небо Атери, одинаковое и днём, и ночью, вдруг взметнулся луч прожектора, поднимая тревогу. Мгновение – и какая-то сила преграждает путь Орасу, где-то кричит, бесполезно пытаясь вырваться, Шерана, хрустят кости Лима… на Атери не любят воров.

–Когда он придёт в себя, его казнят, – Аманда не позволяла Орасу вернуться в события прошлого вечера, – Шерана даёт показания против вас обоих, клянётся и плачет, что ничего не знала. Не думаю, что это ей поможет…

Голос Аманды исказился усмешкой. Орасу захотелось посмотреть на её лицо – злое? Сочувствующее? Но тогда она бы увидела его слёзы, а этого он уже не хотел.

–Но она рассказывает бойко, и это значит, что её казнь будет быстрой. Теперь всё зависит от того, дурак ли ты?

Орас против воли обернулся на неё, сел на койке. Она на что-то намекала. Она чего-то ждала, к чему-то его подводила…

–Мне спихнуть всё на Лима? – предположил Орас почему-то хрипло. Ему казалось, что он никогда так бы не поступил, ведь они с Лимом братья! Но сейчас, кажется, он был готов поступиться этим братством. Готов или думает, что готов?

Аманда не ответила, неопределённо пожала плечами, мол, я ничего не могу сказать тебе на это, догадывайся сам. Вместо этого поспешила перевести тему:

–Вы раньше посещали Атери?

Орас молчал. Аманда, сохраняя удивительное терпение, сказала:

–Я помочь вам хочу! Я единственная здесь с Земли! Я единственная, кто может что-то изменить в вашу пользу! Не будь дураком и сотрудничай со мной, если не хочешь через шесть часов повиснуть вниз головой на глазах всей Атери! Прыгучие черви будут отрывать от тебя по куску на потеху публике, и никто не будет тебе сочувствовать! У тебя мало времени!

Орас сомневался. Преступница Земли, спасающая его от долгой, очень мучительной смерти?

–Ну что я, хуже сделаю? – задала резонный вопрос Аманда и Орас сдался:

–Мы не посещали Атери. Раньше мы выходили в Розовую Долину и в Петляющую Туманность. Брали золото, бриллианты, везли на Землю. Там сдавали товар, получали деньги…

–Деньги? – Аманда фыркнула. – Кому сейчас нужны деньги?

–Моей матери, – Орас взглянул ей прямо в глаза, заставляя себя выдержать её испытующий взгляд. – Я учился в академии, ходил юнгой на многих торговых кораблях, но там не заработаешь!

–Не заработаешь, – согласилась Аманда, – даже при мне жить прилично можно было только с должности боцмана, а так – каждый тюбик пищевой пасты на счету.

Орас кивнул. У него был такой же счёт питательной пасты – строго вымеренные калории, белки, жиры и углеводы. На вкус пресная дрянь. На вид – серое, кремообразное нечто. И так изо дня в день. И хорошо, если эта паста есть. А иногда тюбик, рассчитанный на один приём пищи, растягиваешь на целый день и тогда занимаешься чем угодно, лишь бы не слышать урчание недоумевающего желудка, которому и без того дают непонятно что, так ещё и мало!

–Его звали мистер Гольдберг, – продолжил Орас. Теперь он доверял Аманде. Наивность! Ему казалось, что если и она знала такой же голод, как он, то наверняка поможет ему. По-настоящему поможет. – Он был связан с торговыми судами. Перекупщик товаров. Контрабанда, образцы, взятки – это всё к нему. Говорил, что у него есть заказы на тот товар или иной. И вот я здесь.

–Зачем тебе были нужны деньги? – общий смысл Аманда представляла. Она сама с недавних пор занималась подобным – брала у высших чинов той или иной планеты заказ на редкости (кому для коллекционки, кому для других целей), нанимала дурачков, каких не жаль, проводила их через купленные таможни, и рассчитывалась по итогу много меньшим, чем стоил товар. Сама не рисковала.

Теперь пришёл заказ на металл Атери. И она, и Грей понимали, что здесь сделают с ворами, а потому пошли умнее – пришли на поклон, приняли временное гражданство Атери и стали дожидаться случая, трудолюбиво исполняя свои новые рабочие обязанности.

–Моя мать больна. Она из Первых…понимаете?

Орасу тяжело было говорить. Он знал, что его единственный шанс объясниться с Амандой и со своей совестью – это предъявить как на ладони все свои мотивы. Нужно было сказать, что он у матери один, что отец их оставил, скрывшись в неизвестном направлении с новой женой и сыном, что мать Ораса попала под тот самый взрыв, что уничтожил экосистему Земли почти полностью, что ей пришлось пережить пыльные бури…

Что было в том взрыве, что это был за взрыв знают только в Правлении Центра. Но скажут ли? Да никогда. После того как отгремела Великая Война, поставив человечество под последние часы, и переведя все его ресурсы на освоение космических глубин, в самом Центре случился раскол. Говорят, некая радикальная группировка, не желавшая сохранять больше на Земле своих боевых и торговых единиц, смотрящая лишь в будущее, и была ответственна за этот взрыв.

Что там было на деле? Если честно, ни Ораса, ни его мать, ни кого-либо ещё это не волновало. Потому что некогда было. И не зачем. Великая Война подорвала здоровье поколений, а последний взрыв снёс остатки. Мать Ораса попала и под то, и под другое, как попали многие матери, и многие отцы. Теперь кожа этой некогда красавицы посерела и покрылась вечно кровоточащими язвами, глаза выцвели и почти полностью ослепли – она видела лишь размытые тени, но хуже всего было то, что она постоянно кашляла, выплёвывая мелкие комки собственных органов, которые разъедало всё совершенное мудрым Правлением и его последователями.

Орас любил мать. У него никого, кроме неё не было. Он пошёл в академию в полной уверенности, что заработает на её лечение, улучшенное по сравнению с бесплатным лечением, что давала Станция в виде извинений за загубленные жизни.

Но оказалось, что на мелких должностях много не заработаешь, а на большие Орасу не хватало наглости пробиться. Тогда мистер Гольдберг появился спасением, Орас действительно благодаря нескольким заходам поправил временно здоровье матери: ей перелили чистую, не запылённую и не загнившую кровь, ей пересадили почки…

Этого мало, так мало для восстановления здоровья, но поддержать жизнь пока хватало. И вот, когда на кону был значительный куш, осечка, и Орасу грозит смерть.

Он знал, что всё это нужно рассказать, объясниться, но Аманда не настаивала. Она поняла. Подошла к нему и порывисто обняла, позволяя плакать на своём плече, и, кажется, сама рыдая над несправедливостью мира.

***

–Ничего не бойся, – советовала Аманда уже во второй или в третий раз. Она нервничала и Орас чувствовал её нервность проявлением высшего милосердия с её стороны. Он не верил ещё в то, что нашёл спасение и в чьём лице?! Но слабая надежда неумолимо зародилась в нём и позволила уверовать в губительное, в спасительное, в едкое и ехидное «а вдруг?».

А вдруг она поможет? А вдруг она защитит? А вдруг с ним ещё не кончено?

–Просто скажи мне, где образцы того металла, что вы взяли? – шептала Аманда, глядя в глаза Ораса. В её глазах плескала решимость. – Они обыскали ваш корабль, но пока не нашли. Завтра вызовут специалиста, а тот найдет… лучше скажи мне, скажи!

«Она поможет» – с облегчением подумал Орас и ответил:

–Под обшивкой пола есть тайник. У капитанского мостика. Там есть заклёпка, её надо вытащить, она проворачивается. Там то, что мы успели взять.

Аманда кивнула и снова порывисто обняла юнца:

–Не бойся, я спрячу. Они не докажут, что вы успели своровать. Это будет другая статья, и, быть может, тебя и Шеран ещё пощадят. Но кто-то ответит, и ты настаивай на том, что это Лим. Он уже обречен. Ну-ну, надо жертвовать, надо!

Аманда поднялась, направилась к дверям, но у порога обернулась:

–Всё хорошо! Всё решится.

–Спасибо тебе. Я думал, ты гадина последняя, а ты вон какая…– Орас смутился. Теперь она казалась ему и красивой, и доброй, и идеальной.

–Ну-ка! – Аманда шутливо погрозила пальцем, – купи букет маме от меня!

Она исчезла в пульсирующей двери, ещё звучали мгновение её шаги по коридорам, но Орас был спокоен – он поверил в Аманду. Как и всякому представителю молодости, Орасу казалось, что уж с ним всё-таки ничего плохого не случилось, и теперь можно было это подтвердить: всё пошло прахом, но вот, появилась Аманда. Как говорили люди прошлого? Ангелом? Наверное, Ангелом.

«Всё будет хорошо», – решил Орас и лёг на койку в спокойствии. Аманда решит его проблему. Должна решить. Она ведь плакала над ним.

***

Откуда Орас мог знать, что Аманда разучилась плакать ещё в летной академии? Откуда он мог знать, что вся её добродетель резко просела после того, как она столкнулась с предательствами и преступлениями самых прославленных капитанов Центра? Он не мог этого знать.

Аманда миновала коридор тюрьмы Атери, сбежала по ступенькам вниз, и никто, кто видел её, не поверил бы сейчас в то, что в этой женщине кроется преступность и за нею вообще что-то числится.

–Ты что, плакала? – спросил Грей, коротко обменявшись с нею приветствиями.

–Не дождётесь, – отмахнулась Аманда. – Значит так, корабль этих дурачков. Капитанский мости, обшивка пола…

Нечистая пара, сплётшая свой союз ещё на Земле, во мгновение ока оказалась на стоянке кораблей. Обмануть охрану им не составило труда – их собственный корабль был здесь же, и их пустили легко.

Через четверть часа образцы металла – три тонких пластины, которые успели уже спереть трое идиотов Земли, перекочевали в грузовой отсек «Секрета». Аманда прыгнула в своё кресло старпома, Грей занял своё место, не дожидаясь разрешений на вылет, они резво стартанули, точно зная, что медлительная Атери не сразу свяжет их с попыткой воровства и со состоявшимся воровством.

–Не жаль тебе? – спросил Грей, когда от «Секрет» от Атери отделило семнадцать прыжков в случайном направлении. – Их же казнят. Всех трёх.

–Плевать, – отмахнулась Аманда. – За глупость надо платить и на Земле, и в космосе. И неизвестно ещё, где эта цена выше.

–И будут пытать, – продолжал дразнить Грей. – Спрашивать, куда они дели металл, следы которого есть на их корабле.

–Всё ещё плевать. Преступники не должны быть идиотами. А эти идиоты и есть.

Где-то далеко-далеко, за семнадцать прыжков в случайном направлении от них, за девять Туманностей и шесть метеорных потоков Орас бился, плакал, и кричал, пытаясь объяснить, что Аманда должна была его спасти, что он не виновен, что он один у матери, и что он умоляет его к ней отпустить. Но Атери жестокая. Атери не знает пощады. И Атери не докажет вину Аманды и Грея – улетели и улетели, совпадение! Атери докажет вину Ораса и двух его сподвижников и с удовольствием казнит их на общей площади, ведь в Атери нет большего греха, чем воровство.