Свет луны

Рита каждый день ходила по одному и тому же маршруту. Выходила из электрички, спускалась по узкой тропинке, которая заканчивалась тремя разбитыми ступеньками между двумя высокими деревьями с толстенными стволами. Сразу после начиналась асфальтовая парковая дорожка, ведущая прямиком к метро. Она ровно тянулась вдоль забора, за которым и стоял тот дом.

Рита никак не могла понять, почему его до сих пор не снесли. Одноэтажный домишко с выбитыми стёклами, провалившейся крышей и облезлой зелёной дверью. Он пугал Риту до чёртиков: она и сама не могла объяснить почему. Каждый раз, проходя мимо него, она чувствовала холод, который забирался к ней под одежду, как бы тепло она ни была одета. Даже если на улице стояла жара, возле дома всегда было стыло и холодно. Будто он находился в другом измерении. Отходишь на пару метров и снова тепло.

Рита ненавидела ходить мимо этого дома, но другого пути до метро не было. Она старалась не задерживаться около него ни одной лишней секунды. Однако он так и притягивал взгляд, хотя она смотрела только себе под ноги. Но от бокового зрения никуда не денешься. Дом пятном маячил в зоне видимости, медленно проплывал мимо и оставался позади. Только после она выдыхала, а чувство необъяснимой тревоги отпускало.

Рита на секунду приостановилась на последней ступеньке, прежде чем ступить на асфальтовую дорожку. Посмотрела на наручные часы и вспомнила, что сегодня оставила их дома.

На улице было ещё темно. Наступило то самое время, про которое её коллеги любили шутить, что теперь хоть ночью, хоть днём теперь всё равно, что слепой.

Дом медленно приближался с правой стороны. Появилось ощущение, что он смотрит на неё своими выбитыми окнами. Наблюдает. Будто чего-то ждёт.

Рита внутренне подобралась и передёрнула плечами, чувствуя разбегающиеся мурашки. Стало холодно, несмотря на слой одежды и тёплую куртку.

Чёртов дом!

Слева послышался отдалённый лай. Рита машинально повернула голову, радуясь возможности отвлечься от мыслей о доме. В глубине парка она заметила белую собаку, спешащую по своим делам.

Ещё один момент, который беспокоил Риту помимо этого страшного дома, когда она шла от электрички к метро. Животные. Они облюбовали этот парк и носились тут толпами. Рита постоянно видела собак, кошек и птиц. Один раз даже столкнулась с крысой. Она была огроменной. С толстым, длинным, розовым хвостом и хищными красными глазками.

Рита как раз возвращалась с работы и проходила мимо дома, когда та выскочила прямо перед ней. Они обе замерли. Рита, сжимая лямки рюкзака и чувствуя растущий шарик страха, надуваюшегося в животе. Крыса, встав на задние лапки и двигая усами. Свет луны отливал серебром на её коротенькой белой шёрстке и, казалось, высвечивал каждый волосок.

Несколько секунд они смотрели друг на друга, и Рита могла поклясться, что взгляд у крысы был совсем человеческий — осмысленный и внимательный. Потом зверёк повёл носом в сторону дома, встал на четыре лапы и шмыгнул под забор.

Рита сделала пару шагов в сторону убегающей крысы — у неё появилось странное желание не дать ей попасть в дом. Он же её сожрёт. Рита тогда нервно хохотнула над своими мыслям. Это же просто дом и просто крыса. Крысам положено бегать по заброшенным домам.

Но не белым.

Все животные, которых Рита видела в этом парке, были белыми. Поначалу она не обращала на цвет их шерсти внимания, по потом чётко осознала это и потеряла покой. Белые собаки. Белые кошки. Белые птицы. Белые крысы. Без единого чёрного, рыжего или серого пятнышка или полоски. Чистый белый цвет. Идеальный и отливающий серебром в свете луны.

Рита, наконец, вышла из холодной зоны дома и остановилась. Обернулась.

Дом по-прежнему смотрел на неё. За разбитыми окнами будто что-то шевельнулось. Рита нахмурилась и прислушалась. На мгновенье ей показалось, что она слышит детский плач.

Нет. Не показалось. В доме действительно плакал ребёнок.

Внутренности обожгло горячей волной. Не может быть. Откуда там взяться ребёнку?

Рита зажмурилась. Все дети обожают лазить по заброшенным домам. Для них это настоящее приключение. Но сейчас слишком рано. Что ребёнку делать в таком месте в шесть утра?

Рита открыла глаза и вгляделась в обшарпанные стены. А что, если малыш залез внутрь ещё вчера вечером и провёл там всю ночь? От этой мысли у Риты свело зубы и перестало хватать воздуха.

Плач не прекращался. Там на самом деле плакал ребёнок. А что, если он упал, сломал ногу и не может выбраться?

Рита оглянулась по сторонам, чувствуя себя беспомощной, как никогда:

— Чёрт!

Вокруг никого не было.

Она свернула с асфальтовой дорожки и в три шага преодолела кусочек земли до тонкого металлического забора, отделяющего дом от парка. Рита обеими руками схватилась за него и тряхнула. Где-то должен быть вход, иначе как бы малыш забрался внутрь?

Плач усилился. Ребёнок не звал на помощь, не кричал. Он просто плакал. Так горько и безутешно, что Рите хотелось зажать уши руками.

Она пошла вдоль забора, периодически встряхивая сетку и проверяя нет ли где-то отогнутых краёв или прутьев.

Холод, идущий от дома, колол пальцы и вытягивал морозные облачка при дыхании.

Рита поёжилась, натянула рукава свитера, выглядывающие из-под пуховика, на пальцы и в очередной раз тряхнула забор.

Победно вскрикнула.

Сетка-рабица с ржавым скрипом отошла в сторону, оставляя зазор как раз, чтобы в него смог пролезть человек. Или животное.

Рита потянула на себя отогнувшуюся часть забора и оглянулась в надежде, что кто-то всё-таки пойдёт мимо и ей не придётся лезть в этот холодный дом одной. Она распрямилась и обернулась полностью. Неподалёку от асфальтовой дорожки, по которой она каждый день ходила на работу и с работы, в ряд сидели животные. Кошки. Собаки. Птицы. И даже крысы. Сплошь белые. Казалось, там собрались все, кто обитал в парке.

Рита судорожно вдохнула и шагнула назад, уперевшись спиной в забор, прогнувшийся под её весом.

Животные просто сидели в ряд. Они были похожи на призраков в своей неподвижности. Все, не отрываясь, смотрели на Риту. Она сглотнула, поправила рюкзак на плечах и шагнула в сторону асфальтовой дорожки. Почему-то казалось, что там она будет в безопасности.

Дом продолжал смотреть на неё пустыми окнами и этот взгляд был куда более пугающим, чем глаза животных.

Рита сделала ещё один шаг в сторону дорожки и замерла, снова услышав детский плач.

Не давая себе времени на раздумья, Рита развернулась, оттянула забор и неуклюже пробралась под ним.

На неё накатило давящее чувство надвигающейся беды, делая каждый её шаг тяжёлым. Она оглянулась через плечо. Животные по-прежнему сидели в ряд и не сводили с неё глаз.

Плач ребёнка стал ближе. Малыш совсем рядом.

Рита быстро подошла к обшарпанной двери со струпьями сползающей краски и рванула её на себя, надеясь, что та заперта. Тогда она просто позвонит в полицию и уйдёт домой с чистой совестью.

Дверь легко открылась, скрипнув давно не смазанными петлями. Ребёнок внутри всхлипнул и замолчал.

— Эй, малыш! — Рита заглянула в тёмный дом, не решаясь войти. — Ты там? С тобой всё в порядке?

Она понимала, насколько глупо звучат её вопросы, но что ещё спрашивать?

— Помоги мне! — голосочек был совсем слабым и сдавленным, будто доносящийся из-под груды досок.

Рита достала мобильник из кармана пуховика и включила фонарик. Он мигнул пару раз и погас.

Вместе с ругательством Рита выдохнула густо-морозное

/стало куда холоднее/

облачко и шагнула в дом.

— Малыш, ты где? Говори со мной, чтобы я смогла тебя найти!

— Я здесь, — ребёнок снова заплакал.

Рита пошла на тихие всхлипы, нащупывая себе путь руками, чтобы не напороться на что-нибудь острое или тяжёлое и не упасть в темноте.

— Помоги мне! Я замёрз!

— Я уже почти нашла тебя, потерпи немного. Оставайся на месте.

Рита вошла в комнату, освещённую луной и светом парковых фонарей. После почти полной темноты она казалась слишком яркой. Ослепляющей.

Рита остановилась на пороге и обшарила комнату взглядом. Деревянные полы, сквозь щели кое-где растут крохотные деревца. Разбитые окна. Куски камней и досок на полу. Посредине стояло большое коричневое кресло с торчащей жёлтой обивкой и вылезшими пружинами. На нём сидела большая белая кошка. Увидев её, Рита вздрогнула и тут же улыбнулась своему испугу.

Несколько секунд они смотрели друг на друга. Риту испугала внезапная тишина, окутавшая её со всех сторон:

— Малыш! Скажи что-нибудь, чтобы я смогла тебя найти!

Кошка в кресле пошевелилась, привлекая к себе Ритино внимание. Её шёрстка отливала нездешним серебром. Как у той крысы, которую Рита как-то встретила на дорожке. Что-то в этой кошке было неправильное. Рита всмотрелась в неё.

Кошка подняла переднюю лапу, неспеша вылизала её и уставилась жёлтым стеклом глаз на Риту. Приоткрыла пасть с острыми зубками и из неё вырвалось тихое:

— Помоги мне! — потом кошка заплакала.

Рита отшатнулась в сторону, чувствуя, как в горле трепыхается застрявший вопль. Вместо этого она приглушённо пискнула и, споткнувшись, упала.

Рита приземлилась на кучу чего-то мягкого и заметалась, пытаясь подняться. Из-под её рук в разные стороны полетела одежда — куртки, брюки, свитера, платья, шорты.

— Не бросай меня, — сказала кошка, глядя прямо на Риту, барахтающуюся в куче чьей-то одежды. — Я так хочу домой. Мы все хотим домой.

Рита, наконец, смогла закричать. Она зажмурилась, закрыла уши руками и завизжала. Но не смогла заглушить всхлипывания и плач белой кошки.

— Так не бывает, — Рита сжала ладонями виски, пытаясь привести себя в чувство. — Это не по-настоящему. Мне просто снится дурной сон.

Плач кошки оборвался, будто его и не было. Рита замолчала и теперь слышала только своё собственное дыхание, отражающееся от остывших стен этого холодного дома. Она шумно выдохнула и рискнула открыть глаза.

Кошка никуда не делась. Она сидела на прежнем месте и смотрела на неё.

Рита замерла, не сводя с неё глаз. Она боялась пошевельнуться. Ей казалось, что малейшее движение выплеснет застрявший в ней ужас. Сердце колотилось, как ненормальное, и она чувствовала, как в такт ему пульсирует жилка на шее.

Кошка встала на лапы и подняла переднюю, чтобы шагнуть. Это движение вывело Риту из оцепенения. Она дёрнулась, отодвигаясь подальше, и поняла, что всё ещё сидит в куче одежды.

Кошка остановилась, внимательно наблюдая за ней. Рита неуклюже поднялась, путаясь в кофтах и джинсах. Кошка мотнула головой и неслышно ступая лапами, двинулась в её сторону.

— Не подходи, — взвизгнула Рита, выставляя вперёд руки, пытаясь защититься. Кошка снова остановилась и заглянула ей прямо в глаза. У Риты перехватило дыхание. То был взгляд не животного — человека. Кошка заелозила по пыльной обивке кресла хвостом и открыла пасть:

— Ты не хочешь нам помогать! Ты останешься с нами!

Рита рванула в сторону зияющего в темноте проёма двери. Если закричать, то кто-то обязательно услышит. Она взвизгнула, запутавшись в чьих-то брюках и рухнула на пол.

Топоток кошачьих лап раздался прямо над ухом, и животное тяжёлым сгустком прыгнуло ей на спину, выпуская когти. Они полоснули по пуховику, с треском разрывая ткань.

Рита, наконец, смогла совладать с голосом и закричала. Пронзительно. Громко. Отчаянно. Она каталась по полу, пытаясь сбросить с себя кошку. Но та была неуловима. Она уворачивалась от пальцев и всё яростнее драла куртку.

Рите удалось схватить её за что-то, и она со всей силы отшвырнула животное. Послышался глухой удар и истошный вопль.

Рита, рыдая и размазывая по лицу слёзы, смешанные с грязью, на четвереньках поползла из комнаты, отбрасывая попадавшуюся под руки одежду.

Ей удалось подняться, опираясь на стену. На ощупь та была холодной и влажной. Пальцы будто наткнулись на поролоновую губку, тут же утонув в ней. Рита отдёрнула руки и выбежала из комнаты.

— Останься с нами, — это был даже не голос, а, скорее, шипение.

Рита обернулась и увидела летящий на неё серебристо-белый комок, сияющий в свете луны.

***

Рита ощущала своё тело, но не могла открыть глаза. Мышцы как будто что-то стянуло, и она казалась себе маленькой и лёгкой.

Та кошка! Рита широко распахнула глаза. Вокруг неё сгустилась кромешная тьма, а сверху давило что-то жаркое и тяжёлое.

Рита закричала, но вместо крика из горла вырвался тонкий писк. Она поползла в темноте, раздвигая мягкое руками. Воздуха не хватало. Чёрное обволакивало её со всех сторон. Когда ей начало казаться, что она никогда не выберется из душного тёмного лабиринта, она вдруг вынырнула на свет и зажмурилась.

Рита осторожно приоткрыла глаза и огляделась, разыскивая глазами кошку. Та сидела в центре комнаты, в полоске лунного света и улыбалась. Действительно улыбалась. Сердце Риты часто и мелко забилось. Она замерла. Кошка была огромной. Гораздо больше неё. И комната тоже увеличилась в размерах, сдавливая её своими стенами.

Что…

Рита подняла руки и лицу и замерла.

…происходит?

Вместо рук она увидела маленькие розовые сморщенные пальчики с острыми коготками, покрытые белым пушком.

Рита встала на задние лапки и повела носиком из стороны в сторону, чувствуя, как подрагивают её ушки.

Ощупала свою жесткую короткую шёрстку. Белую шёрстку, сияющую в свете луны.

— Нет-нет-нет, — но голоса не было. Только тонкий крысиный писк. Рита оглянулась и завизжала, увидев длинный розовый лысый хвост.

Кошка, не мигая, смотрела на неё жёлтыми глазами.

Рита опустилась на свои маленькие цепкие лапки и быстро засеменила из комнаты.

Надо выбраться из этого дома. Там, на асфальтовой дорожке, она снова станет нормальной. Снова станет собой. Человеком.

Рита долго блуждала по дому, сворачивая из стороны в сторону, пока, наконец, не отыскала выход. Морозный воздух сковал её крохотное тельце, заставляя дрожать. Лапки стыли на холодной земле. Она боялась, что кошка прыгнет на неё и сожрёт, но та осталась сидеть в комнате.

Забор казался таким огромным. Рита ловко юркнула под него и выскочила на асфальтовую дорожку, попискивая от ужаса.

Её накрыла чья-то тень и она остановилась, съёжившись от страха. В носик ударил знакомый запах. Аромат её любимых духов.

Рита обернулась и увидела себя, застывшую прямо напротив неё. Себя человека. Рита поднялась на задние лапки и развернулась к себе. Перед глазами поплыло.

— Это невозможно! — пискнула она и шевельнулась в сторону. Та, другая Рита, отшатнулась от неё, схватившись за лямки рюкзака. Того, который так ей нравился.

Но если я здесь, кто же тогда там, в человеческом теле? Рита в панике дёрнула лапкой и опустилась на четвереньки. Оглянулась на дом.

Он дружелюбно зиял чёрными проёмами и разбитыми окнами, обещая уют и словно говоря, что теперь он – её родной дом. Как и для многих сияющих белых животных этого парка, которых здесь водится так много.

Рита пискнула и мелкими перебежками засеменила в его сторону.